Медали эпохи Александра III
Великий князь Александр Александрович унаследовал то, что изначально предназначалось вовсе не ему, а его старшему брату Николаю. Но 21-летний цесаревич неожиданно умер в Ницце в апреле 1865 года от туберкулёзного воспаления спинного мозга, развившегося вследствие ушиба. Заодно с правами на престол Александр получил в жёны и братнину невесту, датскую принцессу Дагмару, перекрещённую в России в Марию Фёдоровну.
Взойдя на трон после гибели отца, повергшей в шок всю страну, новый монарх занялся «закручиванием гаек». Сильное влияние на государственную идеологию при нём получил обер-прокурор Синода Константин Победоносцев, писавший Александру, недавно ставшему императором: «Или теперь спасать Россию и себя, или никогда. Если будут Вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться, надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступать так называемому общественному мнению, — о, ради Бога, не верьте, Ваше Величество, не слушайте. Это будет гибель, гибель России и Ваша: это ясно для меня, как день. Безумные злодеи, погубившие Родителя Вашего, не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют. Их можно унять, злое семя можно вырвать только борьбою с ними на живот и на смерть, железом и кровью. Победить не трудно: до сих пор все хотели избегнуть борьбы и обманывали покойного Государя, Вас, самих себя, всех и всё на свете, потому что то были не люди разума, силы и сердца, а дряблые евнухи и фокусники. Новую политику надобно заявить немедленно и решительно. Надобно покончить разом, именно теперь, все разговоры о свободе печати, о своеволии сходок, о представительном собрании».
После некоторого колебания Александр свернул политические реформы («Конституция Лорис-Меликова»), убедительно доказавшие свою смертельную опасность для монархии. Подавляя поползновения к своевольным сходкам и представительным собраниям, не забыли и тех, кто стал непосредственным свидетелем покушения на прежнего государя, пострадал вместе с ним случайно или по долгу службы, пытался спасти ему жизнь или хотя бы облегчить его муки. Вручённые им серебряные медали с вензелем покойного императора под короной и надписью на обороте «1 марта 1881 года» следовало носить на уникальной, не имевшей впоследствии аналогов комбинированной Андреевско-Александровской ленте.
Мысль о неограниченном самовластном правлении была чётко сформулирована в опубликованном вскоре после коронации Манифесте о незыблемости самодержавия. Вслед за обнародованием манифеста либеральные министры подали в отставку. На смену им пришли персоны иного толка вроде министра внутренних дел и шефа жандармов графа Дмитрия Толстого, убеждённого, что «реформы прошлого царствования были ошибкой, что у нас было население спокойное, зажиточное… разные отрасли правительственной деятельности друг другу не вредили, правили местными делами агенты правительства под контролем других высших агентов той же власти, а теперь явилось разорённое, нищенское, пьяное, недовольное население крестьян, разорённое, недовольное дворянство, суды, которые постоянно вредят полиции, 600 говорилен земских, оппозиционных правительству».
Характерным документом эпохи стал циркуляр Министерства народного просвещения «О сокращении гимназического образования» (1887), прозванный «циркуляром о кухаркиных детях». В писаниях министра Ивана Делянова говорилось буквально следующее: «Гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одарённых гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию».
С другой стороны, 1880-е годы ознаменовались принятием и вполне разумных мер по облегчению положения народных масс. Например, были снижены выкупные платежи, учреждён остро необходимый Крестьянский поземельный банк для выдачи ссуд селянам на покупку земли, отменена подушная подать, приводившая к огромным недоимкам, введена целая система косвенного налогообложения. Один из существенных итогов этих и других экономических реформ — повышение платёжеспособности населения. При Александре III бюджет Российской империи впервые после разорительной Крымской войны стал профицитным, в котором доходы государства выше его расходов.
Финансовая стабилизация породила бурный промышленный рост. Настоящая техническая революция произошла в металлургии. Рекордные темпы индустриализации обеспечивались во многом потребностью армии и флота в масштабном перевооружении. Так, за десять последующих лет в России было спущено на воду 114 военных кораблей, в том числе 17 броненосцев и 10 бронированных крейсеров, после чего русский флот стал третьим в мире по суммарному водоизмещению (около 300 тыс. т) после флотов Великобритании и Франции.
Во внешней политике империи в эпоху Александра III дела складывались не менее блестяще. Путём дипломатических переговоров удалось разрешить несколько довольно острых европейских кризисов. Ставка на таких ненадёжных партнёров, как Австрия и Германия, не оправдала себя, поэтому Россия неожиданно для всех заключила союз с Французской республикой, что неприятно поразило Отто фон Бисмарка, как раз готовившегося к новому броску на Париж. Это привело к «таможенной войне», бескровной, но оттого не менее ожесточённой, явившейся, так сказать, прообразом нынешнего противостояния нашей страны с объединённой (против нас) Европой. В 1887 году Германия отказалась предоставить России ранее обсуждавшийся крупный заём и повысила пошлины на русский хлеб, создав одновременно благоприятные условия для экспорта зерна из Соединённых Штатов. В ответ Российская империя начала чинить таможенные препоны в отношении ввозимой в неё продукции немецкой обрабатывающей промышленности. Чтобы лишний раз наглядно продемонстрировать Берлину твёрдость, царь не побрезговал даже взойти на борт прибывшего в Кронштадт французского броненосца «Маренго» и выслушать там, сняв фуражку, революционный гимн — «Марсельезу».
В Средней Азии продолжалось противостояние с Британской империей, принимавшее иногда форму вооружённых конфликтов где-нибудь на афганской границе (англичане, как всегда, предпочитали действовать чужими руками). Хотя дело до настоящей войны так и не дошло.
Недостаток военной славы с лихвой восполнило искусство. В это время русская литература, живопись и музыка по-настоящему выходят на мировую арену. Ведущим мировым композитором безоговорочно признан великий Пётр Чайковский, пользующийся любовью всей России и благосклонностью царской семьи. Неслучайно именно ему было заказано торжественное симфоническое произведение к семидесятилетию победы в Отечественной войне. Первое исполнение увертюры Чайковского «1812 год» состоялось в построенном, но ещё не освящённом храме Христа Спасителя на Волхонке в Москве. Несмотря на неудовлетворённость автора, она имела большой успех и принесла своему создателю орден Святого Владимира I степени.
Освятили храм, постройка которого длилась более сорока лет, 26 мая (7 июня) следующего, 1883-го, года. Лица, так или иначе причастные к его возведению, в первую очередь архитекторы, художники, скульпторы, некоторые мастеровые и рабочие, поставщики материалов, а также священники, служащие Министерства внутренних дел и канцелярии московского генерал-губернатора, получили выполненные в серебре и в золоте (в том числе 20 с бриллиантовой крошкой) памятные медали на Александровской или Андреевской лентах сообразно заслугам и чину. Большой диаметр медали (35 мм) объяснялся необходимостью уместить на аверсе вензели четырёх императоров, в правление которых осуществлялось строительство: Александра I, Николая I, Александра II и Александра III. Вензели увенчаны одной на всех короной. Надписи на лицевой стороне: «ВЪ ПАМѦТЬ ОСВѦЩЕНИѦ ХРАМА СПАСИТЕЛѦ» и «ВЪ ЦАРСТВОВАНІЕ ГОСУДАРѦ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА III 1883 г.». На обороте изображён сам новопостроенный храм. Надписи здесь гласят: «ХРАМЪ ВО ИМѦ ХРИСТА СПАСИТЕЛѦ ВЪ МОСКВѢ» и «ЗАЛОЖЕНЪ 1839 ГОДА ОКОНЧЕНЪ 1881 г.».
Удерживать империю под контролем помогали в том числе и репрессивные меры. Стоит ли удивляться, что государственные служащие, причастные к этой сфере деятельности, были у власти на особом счету. Для них в 1887 году отчеканили медаль «За беспорочную службу в тюремной страже». Награждались ею рядовые тюремщики, безупречно прослужившие не менее пяти лет. Дизайн награды очень близок к медали «За беспорочную службу в полиции», учреждённой ещё в 1876 году императором Александром II и ставшей первой специальной медалью для русских полицейских.
Как и та, эта тоже изготовлялась из серебра. На лицевой стороне портрет Александра III в профиль (потом его сменит профиль Николая II), по окружности надпись: «Б.М.АЛЕКСАНДР III ИМПЕРАТОРЪ И САМОД.ВСЕРОСС.». На оборотной стороне: «ЗА — БЕЗПОРОЧНУЮ — СЛУЖБУ — ВЪ ТЮРЕМНОЙ — СТРАЖѢ». Медальный бортик оформлен в виде лаврового венка. Носить награду следовало на Аннинской ленте.
17 (29) октября 1888 года царский поезд потерпел крушение у станции Борки, в 50 км от Харькова. Террористы тут были ни при чём — произошла техногенная катастрофа. На большой скорости семь вагонов сошли с рельсов, погибла прислуга, но царская семья уцелела. Александр выказал при этом мужество и силу: царь удерживал на своих могучих плечах обвалившуюся крышу вагона, пока другие выбирались из-под обломков. Хотя вскоре после происшествия у него начались боли в пояснице: сотрясение при падении положило начало болезни почек. С годами болезнь (хронический интерстициальный нефрит) значительно усилилась, и Александр III после невыносимых страданий скончался 20 октября (1 ноября) 1894 года, в 2 ч. 15 мин. пополудни, сидя в кресле, в своём крымском Ливадийском дворце.
А вскоре под откос неудержимо покатилась и вся Российская империя.
Взойдя на трон после гибели отца, повергшей в шок всю страну, новый монарх занялся «закручиванием гаек». Сильное влияние на государственную идеологию при нём получил обер-прокурор Синода Константин Победоносцев, писавший Александру, недавно ставшему императором: «Или теперь спасать Россию и себя, или никогда. Если будут Вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться, надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступать так называемому общественному мнению, — о, ради Бога, не верьте, Ваше Величество, не слушайте. Это будет гибель, гибель России и Ваша: это ясно для меня, как день. Безумные злодеи, погубившие Родителя Вашего, не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют. Их можно унять, злое семя можно вырвать только борьбою с ними на живот и на смерть, железом и кровью. Победить не трудно: до сих пор все хотели избегнуть борьбы и обманывали покойного Государя, Вас, самих себя, всех и всё на свете, потому что то были не люди разума, силы и сердца, а дряблые евнухи и фокусники. Новую политику надобно заявить немедленно и решительно. Надобно покончить разом, именно теперь, все разговоры о свободе печати, о своеволии сходок, о представительном собрании».
После некоторого колебания Александр свернул политические реформы («Конституция Лорис-Меликова»), убедительно доказавшие свою смертельную опасность для монархии. Подавляя поползновения к своевольным сходкам и представительным собраниям, не забыли и тех, кто стал непосредственным свидетелем покушения на прежнего государя, пострадал вместе с ним случайно или по долгу службы, пытался спасти ему жизнь или хотя бы облегчить его муки. Вручённые им серебряные медали с вензелем покойного императора под короной и надписью на обороте «1 марта 1881 года» следовало носить на уникальной, не имевшей впоследствии аналогов комбинированной Андреевско-Александровской ленте.
Мысль о неограниченном самовластном правлении была чётко сформулирована в опубликованном вскоре после коронации Манифесте о незыблемости самодержавия. Вслед за обнародованием манифеста либеральные министры подали в отставку. На смену им пришли персоны иного толка вроде министра внутренних дел и шефа жандармов графа Дмитрия Толстого, убеждённого, что «реформы прошлого царствования были ошибкой, что у нас было население спокойное, зажиточное… разные отрасли правительственной деятельности друг другу не вредили, правили местными делами агенты правительства под контролем других высших агентов той же власти, а теперь явилось разорённое, нищенское, пьяное, недовольное население крестьян, разорённое, недовольное дворянство, суды, которые постоянно вредят полиции, 600 говорилен земских, оппозиционных правительству».
Характерным документом эпохи стал циркуляр Министерства народного просвещения «О сокращении гимназического образования» (1887), прозванный «циркуляром о кухаркиных детях». В писаниях министра Ивана Делянова говорилось буквально следующее: «Гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одарённых гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию».
С другой стороны, 1880-е годы ознаменовались принятием и вполне разумных мер по облегчению положения народных масс. Например, были снижены выкупные платежи, учреждён остро необходимый Крестьянский поземельный банк для выдачи ссуд селянам на покупку земли, отменена подушная подать, приводившая к огромным недоимкам, введена целая система косвенного налогообложения. Один из существенных итогов этих и других экономических реформ — повышение платёжеспособности населения. При Александре III бюджет Российской империи впервые после разорительной Крымской войны стал профицитным, в котором доходы государства выше его расходов.
Финансовая стабилизация породила бурный промышленный рост. Настоящая техническая революция произошла в металлургии. Рекордные темпы индустриализации обеспечивались во многом потребностью армии и флота в масштабном перевооружении. Так, за десять последующих лет в России было спущено на воду 114 военных кораблей, в том числе 17 броненосцев и 10 бронированных крейсеров, после чего русский флот стал третьим в мире по суммарному водоизмещению (около 300 тыс. т) после флотов Великобритании и Франции.
Во внешней политике империи в эпоху Александра III дела складывались не менее блестяще. Путём дипломатических переговоров удалось разрешить несколько довольно острых европейских кризисов. Ставка на таких ненадёжных партнёров, как Австрия и Германия, не оправдала себя, поэтому Россия неожиданно для всех заключила союз с Французской республикой, что неприятно поразило Отто фон Бисмарка, как раз готовившегося к новому броску на Париж. Это привело к «таможенной войне», бескровной, но оттого не менее ожесточённой, явившейся, так сказать, прообразом нынешнего противостояния нашей страны с объединённой (против нас) Европой. В 1887 году Германия отказалась предоставить России ранее обсуждавшийся крупный заём и повысила пошлины на русский хлеб, создав одновременно благоприятные условия для экспорта зерна из Соединённых Штатов. В ответ Российская империя начала чинить таможенные препоны в отношении ввозимой в неё продукции немецкой обрабатывающей промышленности. Чтобы лишний раз наглядно продемонстрировать Берлину твёрдость, царь не побрезговал даже взойти на борт прибывшего в Кронштадт французского броненосца «Маренго» и выслушать там, сняв фуражку, революционный гимн — «Марсельезу».
В Средней Азии продолжалось противостояние с Британской империей, принимавшее иногда форму вооружённых конфликтов где-нибудь на афганской границе (англичане, как всегда, предпочитали действовать чужими руками). Хотя дело до настоящей войны так и не дошло.
Недостаток военной славы с лихвой восполнило искусство. В это время русская литература, живопись и музыка по-настоящему выходят на мировую арену. Ведущим мировым композитором безоговорочно признан великий Пётр Чайковский, пользующийся любовью всей России и благосклонностью царской семьи. Неслучайно именно ему было заказано торжественное симфоническое произведение к семидесятилетию победы в Отечественной войне. Первое исполнение увертюры Чайковского «1812 год» состоялось в построенном, но ещё не освящённом храме Христа Спасителя на Волхонке в Москве. Несмотря на неудовлетворённость автора, она имела большой успех и принесла своему создателю орден Святого Владимира I степени.
Освятили храм, постройка которого длилась более сорока лет, 26 мая (7 июня) следующего, 1883-го, года. Лица, так или иначе причастные к его возведению, в первую очередь архитекторы, художники, скульпторы, некоторые мастеровые и рабочие, поставщики материалов, а также священники, служащие Министерства внутренних дел и канцелярии московского генерал-губернатора, получили выполненные в серебре и в золоте (в том числе 20 с бриллиантовой крошкой) памятные медали на Александровской или Андреевской лентах сообразно заслугам и чину. Большой диаметр медали (35 мм) объяснялся необходимостью уместить на аверсе вензели четырёх императоров, в правление которых осуществлялось строительство: Александра I, Николая I, Александра II и Александра III. Вензели увенчаны одной на всех короной. Надписи на лицевой стороне: «ВЪ ПАМѦТЬ ОСВѦЩЕНИѦ ХРАМА СПАСИТЕЛѦ» и «ВЪ ЦАРСТВОВАНІЕ ГОСУДАРѦ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА III 1883 г.». На обороте изображён сам новопостроенный храм. Надписи здесь гласят: «ХРАМЪ ВО ИМѦ ХРИСТА СПАСИТЕЛѦ ВЪ МОСКВѢ» и «ЗАЛОЖЕНЪ 1839 ГОДА ОКОНЧЕНЪ 1881 г.».
Удерживать империю под контролем помогали в том числе и репрессивные меры. Стоит ли удивляться, что государственные служащие, причастные к этой сфере деятельности, были у власти на особом счету. Для них в 1887 году отчеканили медаль «За беспорочную службу в тюремной страже». Награждались ею рядовые тюремщики, безупречно прослужившие не менее пяти лет. Дизайн награды очень близок к медали «За беспорочную службу в полиции», учреждённой ещё в 1876 году императором Александром II и ставшей первой специальной медалью для русских полицейских.
Как и та, эта тоже изготовлялась из серебра. На лицевой стороне портрет Александра III в профиль (потом его сменит профиль Николая II), по окружности надпись: «Б.М.АЛЕКСАНДР III ИМПЕРАТОРЪ И САМОД.ВСЕРОСС.». На оборотной стороне: «ЗА — БЕЗПОРОЧНУЮ — СЛУЖБУ — ВЪ ТЮРЕМНОЙ — СТРАЖѢ». Медальный бортик оформлен в виде лаврового венка. Носить награду следовало на Аннинской ленте.
17 (29) октября 1888 года царский поезд потерпел крушение у станции Борки, в 50 км от Харькова. Террористы тут были ни при чём — произошла техногенная катастрофа. На большой скорости семь вагонов сошли с рельсов, погибла прислуга, но царская семья уцелела. Александр выказал при этом мужество и силу: царь удерживал на своих могучих плечах обвалившуюся крышу вагона, пока другие выбирались из-под обломков. Хотя вскоре после происшествия у него начались боли в пояснице: сотрясение при падении положило начало болезни почек. С годами болезнь (хронический интерстициальный нефрит) значительно усилилась, и Александр III после невыносимых страданий скончался 20 октября (1 ноября) 1894 года, в 2 ч. 15 мин. пополудни, сидя в кресле, в своём крымском Ливадийском дворце.
А вскоре под откос неудержимо покатилась и вся Российская империя.
Информация