Джунгли Франции. Как улицы Парижа превратились в лагерь «беженцев»
Во Франции продолжается эпопея вокруг печально известного лагеря для беженцев в Кале, который прозвали в прессе весьма емко — «Джунгли». Этот палаточный городок в пригороде Кале слыл самым крупным в стране лагерем для беженцев. Здесь сконцентрировались многочисленные мигранты, собиравшиеся пересечь Ла-Манш и пробраться на территорию Великобритании. Население палаточного лагеря насчитывало от шести до восьми тысяч человек. В основном, жители «Джунглей» — выходцы из азиатских и африканских стран — афганцы, сомалийцы, суданцы, эритрейцы, сирийцы. Существовавший уже несколько лет, лагерь превратился в источник повышенной опасности для местного населения. Он вполне оправдывал свое неформальное название — самые настоящие джунгли. Чего там только не происходило. То сотни мигрантов — «беженцев» пытались штурмовать тоннель под Ла-Маншем, пытаясь прорваться через полицейские оцепления. То группа афганцев изнасиловала женщину — переводчицу с пушту, кстати — также уроженку Афганистана. При этом афганцы угрожали женщине ножами.
В конце концов, Николя Саркози, собирающийся баллотироваться в президенты страны, пообещал местным жителям, что как только он станет президентом Франции, он незамедлительно снесет «Джунгли». Опасаясь, что жители Кале будут голосовать за Саркози, действующий глава государства Франсуа Олланд сам обратился к городским властям с требованием покончить с лагерем беженцев. 24 октября начался снос «Джунглей». Их обитателей предполагалось расселить по многочисленным временным центрам размещения беженцев, которых за последние годы во Франции появились сотни. Но многие мигранты были крайне обеспокоены этим решением властей — они боятся, что их депортируют из благополучной Франции на родину. Тем не менее, обитателей «Джунглей» выселили силой, при помощи жандармерии и полиции. Рабочие демонтировали многочисленные палатки и самодельные хижины, возведенные обитателями лагеря. Как сообщает пресса, остались только три шалаша, которые суданцы соорудили для отправления культовых обрядов.
Однако, зачистка «Джунглей» лишь усложнила ситуацию с «беженцами» во Франции. Дело в том, что до сноса палаточного городка тысячи азиатских и африканских мигрантов были сконцентрированы в одном месте. После полицейских мероприятий они разбрелись в буквальном смысле по всей стране. Хотя руководство французских правоохранительных органов обещало, что все беженцы из «Джунглей» будут равномерно рассредоточены по 450 центрам для размещения беженцев, в действительности большая часть из них не захотела ехать в провинциальные городки Франции, а даже если и была отвезена туда полицией, то затем самостоятельно выбралась из центров и выехала в более крупные города. Ведь в крупных городах куда больше возможностей для попрошайничества, криминальной деятельности, получения помощи от всевозможных волонтерских организаций.
Как и следовало ожидать, в конце 20-х чисел октября 2016 г. обитатели «Джунглей» появились и на улицах Парижа. Преимущественно это выходцы из Судана и Эритреи. На улицах французской столицы, прямо на тротуарах, в парках и скверах, стали появляться десятки палаток с африканцами. В Париж перебрались не менее 2,5 тысяч человек. Сразу же после их появления участились и жалобы горожан на рост уличной преступности, хулиганского поведения со стороны суданцев. Стихийные палаточные лагеря «детей джунглей» появились в районе станции метро «Сталинград», на Авеню де Фландр и Журе. Больше всего мигрантов скопилось в лагере на станции метро «Сталинград», которую теперь местные жители предпочитают обходить стороной, так как опасаются стать жертвой нападения «благодарных беженцев». Кроме того, горожане опасаются распространения заболеваний, так как в стихийных палаточных лагерях беженцев на улицах столицы царит полная антисанитария.
Паскаль Брас, возглавляющий службу по делам беженцев и перемещенных лиц, попытался успокоить парижан, пообещав, что государство вот-вот построит два новых временных центра для размещения беженцев, которые смогут принять около одной тысячи суданцев. Но вряд ли эти слова чиновника сильно обрадовали жителей французской столицы — ведь получается, что даже после постройки центров, на улицах города останется как минимум полторы тысячи суданских мигрантов. Что с ними делать? Что они будут делать? Ответы на эти вопросы руководство Франции пока дать не в состоянии.
Полиция и жандармерия в меру своих сил пытаются реагировать на присутствие огромного количества мигрантов и беженцев на территории французской столицы. Периодически нелегалов задерживают и отправляют в центры временного размещения беженцев, однако вскоре они вновь возвращаются на улицы Парижа. Несмотря на то, что уже второй год столицу пытаются очистить от беженцев — в реальности их становится только больше и больше.
Кстати, палаточные лагеря африканских и азиатских беженцев появились на улицах французской столицы еще до того, как полиция и жандармы ликвидировали лагерь в Кале. Власти французской столицы неоднократно предпринимали попытки избавиться от палаточных городков на улицах Парижа, но безуспешно. К примеру, в июне 2016 г. парижские власти снесли палаточный лагерь, в котором проживало около тысячи выходцев из Афганистана, Сомали, Судана и Эритреи. Находившихся в нем людей доставили автобусами в специальные центры для размещения беженцев, однако вскоре они вновь появились на парижских улицах.
Обитатели «Джунглей» — это даже не алжирцы или марокканцы, к которым жители Парижа уже более-менее привыкли. Это, к примеру, — выходцы из Судана, Эритреи и Сомали. В Судане, как известно, уже очень давно идет гражданская война в регионе Дарфур на западе страны. Несколько лет назад была провозглашена политическая независимость Южного Судана — так регион, населенный негроидами — христианами или анимистами в большинстве своем, окончательно отделился от арабо-мусульманского Северного Судана. Но независимость не стала для Южного Судана началом новой, мирной и благополучной жизни. Сразу же вспыхнула новая война — на этот раз между нилотскими народами нуэр и динка, являющимися наиболее крупными в стране.
Война в Южном Судане сопровождается многочисленными убийствами, изнасилованиями, грабежами мирного населения, осуществляется геноцид целых племен. Эксперты считают, что начавшаяся после провозглашения независимости Южного Судана гражданская война является следствием столкновения интересов США и Китая в этом молодом африканском государстве. Как бы там ни было, но страдает, в первую очередь, гражданское население. Спасаясь от войны, да и вообще в поисках лучшей жизни, суданцы хлынули в Европу. Это совершенно чуждые европейской культуре и менталитету люди, которые просто не понимают и не знают элементарных правил поведения и жизни в незнакомой стране. Стоит отметить, что, в отличие от тех же бывших французских колоний в Западной Африке, внутренние районы Судана практически не были знакомы с европейской культурой, там до сих сохраняется очень архаичный уклад жизни.
Выходцы из Эритреи в принципе не являются беженцами. Скорее это просто мигранты, переехавшие подальше от жесткого политического режима, существующего на родине. В Эритрее — тотальная безработица. Чтобы минимизировать социальное недовольство, власти страны призывают всех молодых людей в армию, а уже военные формирования используют на строительстве объектов, при сельскохозяйственных работах и так далее. Условия службы тяжелые, питание практически отсутствует, а рядового эритрейца в течение молодости могут несколько раз призывать на военную службу. Многим это не нравится, поэтому молодые мужчины и бегут из родной страны в Европу или в Израиль (другое популярное направление миграции эритрейцев, хотя в последнее время масштабы миграции из Эритреи в Израиль существенно сократились).
Сомалийцы — выходцы из страны перманентной войны. После крушения режима генерала Сиада Барре, с начала 1990-х годов в Сомали идет кровопролитная гражданская война. В результате боевых действий страна фактически распалась на части, центральное правительство не контролирует ситуацию. Естественно, что в таких условиях не идет и речи о полноценном социально-экономическом развитии страны, вот ее и покидают все новые и новые группы беженцев. В подавляющем большинстве это люди совершенно без образования, без квалификации и без малейших представлений о том, как живут и ведут себя люди в современных европейских странах.
Другая многочисленная группа «беженцев» — выходцы из Афганистана. Это — типичные представители Среднего Востока, также практически не имевшие контактов с европейской культурой. Среди них много людей с непосредственным опытом участия в боевых действиях, либо — «детей войны». Насилие и жестокость для них — вполне привычное дело, а когда они попадают в среду, где большинство людей просто не может им противостоять, дело принимает совсем плачевные обороты. Казалось бы, французские правоохранительные органы должны в данном случае принимать все возможные меры, чтобы обезопасить граждан страны от опасного соседства. Но не тут то было. Всему виной пресловутая миграционная политика Евросоюза, которая предусматривает чрезмерно либеральное отношение властей и к непрекращающемуся потоку «беженцев» и мигрантов, и попустительство к хулиганским и экстремистским выходкам с их стороны. Жандармы и полицейские не имеют возможности полноценно реагировать на поведение «беженцев» и мигрантов, что создает дополнительные проблемы. Мы уже писали, как полицейские Парижа были вынуждены выйти на ночную демонстрацию в знак протеста против нарушения их прав. Это — только одно из свидетельств всей сложности ситуации, сложившейся вокруг мигрантов и «беженцев» во Франции.
С другой стороны, целый ряд леволиберальных организаций в настоящее время развернул «кампанию помощи» бывшим обитателям «Джунглей», переселившимся на улицы Парижа. Волонтеры этих организаций раздают питание, одежду, палатки ночующим на парижских улицах африканцам, еще больше убеждая последних в возможности спокойного проживания во Франции в безделье и за чужие деньги. Если бы волонтеры и государство не оказывали бы помощь т.н. «беженцам», большинство из них было бы вынуждено или искать любую возможность трудоустройства, или вернулось бы на родину. Но пока можно питаться и получать одежду бесплатно, кто из них станет работать или, тем более, покидать столь «благодатное» место?
Левацкие и либеральные организации выступают и в качестве главной уличной поддержки лоббистов миграции и приема беженцев. Именно леваки выходят на улицы Парижа, будучи готовыми даже вступить в конфронтацию с полицейскими, только бы защитить интересы столь полюбившихся им суданских, эритрейских и прочих беженцев. На более высоком уровне миграционные потоки лоббируют чиновники и политические деятели, ориентированные на политический курс Евросоюза и совершенно пренебрегающие интересами французского народа. Пожалуй, что у рядовых французов остается надежда лишь на изменение ситуации в случае победы таких кандидатов как Мари Ле Пен. Но, разумеется, вряд ли ей позволят занять пост главы французского государства.
Тем временем, 30 октября Франсуа Олланд пообещал — на этот раз уже парижанам, а не жителям Кале, что палаточный лагерь «детей джунглей» будет снесен властями. Президент пообещал создать во Франции 9 000 специальных центров для размещения беженцев и подчеркнул, что более не намерен терпеть «лагеря мигрантов, которые нарушают национальные ценности солидарности». К такой резкой риторике Олланд прибегает потому, что провал его миграционной и национальной политики вполне очевиден. Сейчас у президента главная задача — не допустить окончательного разочарования французского избирателя в его деятельности. Иначе он может лишиться поддержки даже социалистов и, кстати, тех же самых мигрантов второго и третьего поколения — потомкам выходцев из Французской Северной Африки столь же дискомфортно находиться в ситуации постоянной угрозы со стороны «беженцев», сколь и этническим французам.
Однако, не следует исключать и того, что сам снос палаточных лагерей в Париже может перерасти в настоящие уличные столкновения между полицией и мигрантами, а также всевозможными леваками, которые неизбежно придут на помощь мигрантам, олицетворяя «поддержку гражданского общества». Население палаточных лагерей в значительной степени состоит из крепких молодых людей 16-40 лет, а отнюдь не из несчастных женщин, детей и стариков, которые представляются нам при слове «беженцы». Эти молодые мужчины боеспособны, наглы, а самое важное — им совершенно нечего терять. Во Франции с ними не может случиться ничего страшнее возвращения на родину, поэтому они будут готовы в буквальном смысле биться до последнего, только бы остаться в Европе, в благоприятных для себя условиях. Процесс насильственного размещения беженцев в специальных центрах, которые, кстати, для этого и предназначались изначально, скорее всего, будет очень болезненным для французских властей.
Ситуация с т.н. «беженцами» и нелегальными мигрантами во Франции зашла очень далеко. Теперь для того, чтобы нормализовать обстановку в стране, решить проблему существования постоянных очагов преступности и нестабильности, необходим коренной пересмотр миграционной политики страны, в том числе и в направлении бескомпромиссной депортации незаконно находящихся на территории страны мигрантов. Только в этом случае можно рассчитывать на то, что проблема будет решена хотя бы частично. Но власти Франции на столь жесткую политику не пойдут, иначе их действия вступят вразрез с курсом Евросоюза и «заокеанского партнера». Поэтому население страны фактически остается один на один с этой серьезнейшей проблемой.
В конце концов, Николя Саркози, собирающийся баллотироваться в президенты страны, пообещал местным жителям, что как только он станет президентом Франции, он незамедлительно снесет «Джунгли». Опасаясь, что жители Кале будут голосовать за Саркози, действующий глава государства Франсуа Олланд сам обратился к городским властям с требованием покончить с лагерем беженцев. 24 октября начался снос «Джунглей». Их обитателей предполагалось расселить по многочисленным временным центрам размещения беженцев, которых за последние годы во Франции появились сотни. Но многие мигранты были крайне обеспокоены этим решением властей — они боятся, что их депортируют из благополучной Франции на родину. Тем не менее, обитателей «Джунглей» выселили силой, при помощи жандармерии и полиции. Рабочие демонтировали многочисленные палатки и самодельные хижины, возведенные обитателями лагеря. Как сообщает пресса, остались только три шалаша, которые суданцы соорудили для отправления культовых обрядов.
Однако, зачистка «Джунглей» лишь усложнила ситуацию с «беженцами» во Франции. Дело в том, что до сноса палаточного городка тысячи азиатских и африканских мигрантов были сконцентрированы в одном месте. После полицейских мероприятий они разбрелись в буквальном смысле по всей стране. Хотя руководство французских правоохранительных органов обещало, что все беженцы из «Джунглей» будут равномерно рассредоточены по 450 центрам для размещения беженцев, в действительности большая часть из них не захотела ехать в провинциальные городки Франции, а даже если и была отвезена туда полицией, то затем самостоятельно выбралась из центров и выехала в более крупные города. Ведь в крупных городах куда больше возможностей для попрошайничества, криминальной деятельности, получения помощи от всевозможных волонтерских организаций.
Как и следовало ожидать, в конце 20-х чисел октября 2016 г. обитатели «Джунглей» появились и на улицах Парижа. Преимущественно это выходцы из Судана и Эритреи. На улицах французской столицы, прямо на тротуарах, в парках и скверах, стали появляться десятки палаток с африканцами. В Париж перебрались не менее 2,5 тысяч человек. Сразу же после их появления участились и жалобы горожан на рост уличной преступности, хулиганского поведения со стороны суданцев. Стихийные палаточные лагеря «детей джунглей» появились в районе станции метро «Сталинград», на Авеню де Фландр и Журе. Больше всего мигрантов скопилось в лагере на станции метро «Сталинград», которую теперь местные жители предпочитают обходить стороной, так как опасаются стать жертвой нападения «благодарных беженцев». Кроме того, горожане опасаются распространения заболеваний, так как в стихийных палаточных лагерях беженцев на улицах столицы царит полная антисанитария.
Паскаль Брас, возглавляющий службу по делам беженцев и перемещенных лиц, попытался успокоить парижан, пообещав, что государство вот-вот построит два новых временных центра для размещения беженцев, которые смогут принять около одной тысячи суданцев. Но вряд ли эти слова чиновника сильно обрадовали жителей французской столицы — ведь получается, что даже после постройки центров, на улицах города останется как минимум полторы тысячи суданских мигрантов. Что с ними делать? Что они будут делать? Ответы на эти вопросы руководство Франции пока дать не в состоянии.
Полиция и жандармерия в меру своих сил пытаются реагировать на присутствие огромного количества мигрантов и беженцев на территории французской столицы. Периодически нелегалов задерживают и отправляют в центры временного размещения беженцев, однако вскоре они вновь возвращаются на улицы Парижа. Несмотря на то, что уже второй год столицу пытаются очистить от беженцев — в реальности их становится только больше и больше.
Кстати, палаточные лагеря африканских и азиатских беженцев появились на улицах французской столицы еще до того, как полиция и жандармы ликвидировали лагерь в Кале. Власти французской столицы неоднократно предпринимали попытки избавиться от палаточных городков на улицах Парижа, но безуспешно. К примеру, в июне 2016 г. парижские власти снесли палаточный лагерь, в котором проживало около тысячи выходцев из Афганистана, Сомали, Судана и Эритреи. Находившихся в нем людей доставили автобусами в специальные центры для размещения беженцев, однако вскоре они вновь появились на парижских улицах.
Обитатели «Джунглей» — это даже не алжирцы или марокканцы, к которым жители Парижа уже более-менее привыкли. Это, к примеру, — выходцы из Судана, Эритреи и Сомали. В Судане, как известно, уже очень давно идет гражданская война в регионе Дарфур на западе страны. Несколько лет назад была провозглашена политическая независимость Южного Судана — так регион, населенный негроидами — христианами или анимистами в большинстве своем, окончательно отделился от арабо-мусульманского Северного Судана. Но независимость не стала для Южного Судана началом новой, мирной и благополучной жизни. Сразу же вспыхнула новая война — на этот раз между нилотскими народами нуэр и динка, являющимися наиболее крупными в стране.
Война в Южном Судане сопровождается многочисленными убийствами, изнасилованиями, грабежами мирного населения, осуществляется геноцид целых племен. Эксперты считают, что начавшаяся после провозглашения независимости Южного Судана гражданская война является следствием столкновения интересов США и Китая в этом молодом африканском государстве. Как бы там ни было, но страдает, в первую очередь, гражданское население. Спасаясь от войны, да и вообще в поисках лучшей жизни, суданцы хлынули в Европу. Это совершенно чуждые европейской культуре и менталитету люди, которые просто не понимают и не знают элементарных правил поведения и жизни в незнакомой стране. Стоит отметить, что, в отличие от тех же бывших французских колоний в Западной Африке, внутренние районы Судана практически не были знакомы с европейской культурой, там до сих сохраняется очень архаичный уклад жизни.
Выходцы из Эритреи в принципе не являются беженцами. Скорее это просто мигранты, переехавшие подальше от жесткого политического режима, существующего на родине. В Эритрее — тотальная безработица. Чтобы минимизировать социальное недовольство, власти страны призывают всех молодых людей в армию, а уже военные формирования используют на строительстве объектов, при сельскохозяйственных работах и так далее. Условия службы тяжелые, питание практически отсутствует, а рядового эритрейца в течение молодости могут несколько раз призывать на военную службу. Многим это не нравится, поэтому молодые мужчины и бегут из родной страны в Европу или в Израиль (другое популярное направление миграции эритрейцев, хотя в последнее время масштабы миграции из Эритреи в Израиль существенно сократились).
Сомалийцы — выходцы из страны перманентной войны. После крушения режима генерала Сиада Барре, с начала 1990-х годов в Сомали идет кровопролитная гражданская война. В результате боевых действий страна фактически распалась на части, центральное правительство не контролирует ситуацию. Естественно, что в таких условиях не идет и речи о полноценном социально-экономическом развитии страны, вот ее и покидают все новые и новые группы беженцев. В подавляющем большинстве это люди совершенно без образования, без квалификации и без малейших представлений о том, как живут и ведут себя люди в современных европейских странах.
Другая многочисленная группа «беженцев» — выходцы из Афганистана. Это — типичные представители Среднего Востока, также практически не имевшие контактов с европейской культурой. Среди них много людей с непосредственным опытом участия в боевых действиях, либо — «детей войны». Насилие и жестокость для них — вполне привычное дело, а когда они попадают в среду, где большинство людей просто не может им противостоять, дело принимает совсем плачевные обороты. Казалось бы, французские правоохранительные органы должны в данном случае принимать все возможные меры, чтобы обезопасить граждан страны от опасного соседства. Но не тут то было. Всему виной пресловутая миграционная политика Евросоюза, которая предусматривает чрезмерно либеральное отношение властей и к непрекращающемуся потоку «беженцев» и мигрантов, и попустительство к хулиганским и экстремистским выходкам с их стороны. Жандармы и полицейские не имеют возможности полноценно реагировать на поведение «беженцев» и мигрантов, что создает дополнительные проблемы. Мы уже писали, как полицейские Парижа были вынуждены выйти на ночную демонстрацию в знак протеста против нарушения их прав. Это — только одно из свидетельств всей сложности ситуации, сложившейся вокруг мигрантов и «беженцев» во Франции.
С другой стороны, целый ряд леволиберальных организаций в настоящее время развернул «кампанию помощи» бывшим обитателям «Джунглей», переселившимся на улицы Парижа. Волонтеры этих организаций раздают питание, одежду, палатки ночующим на парижских улицах африканцам, еще больше убеждая последних в возможности спокойного проживания во Франции в безделье и за чужие деньги. Если бы волонтеры и государство не оказывали бы помощь т.н. «беженцам», большинство из них было бы вынуждено или искать любую возможность трудоустройства, или вернулось бы на родину. Но пока можно питаться и получать одежду бесплатно, кто из них станет работать или, тем более, покидать столь «благодатное» место?
Левацкие и либеральные организации выступают и в качестве главной уличной поддержки лоббистов миграции и приема беженцев. Именно леваки выходят на улицы Парижа, будучи готовыми даже вступить в конфронтацию с полицейскими, только бы защитить интересы столь полюбившихся им суданских, эритрейских и прочих беженцев. На более высоком уровне миграционные потоки лоббируют чиновники и политические деятели, ориентированные на политический курс Евросоюза и совершенно пренебрегающие интересами французского народа. Пожалуй, что у рядовых французов остается надежда лишь на изменение ситуации в случае победы таких кандидатов как Мари Ле Пен. Но, разумеется, вряд ли ей позволят занять пост главы французского государства.
Тем временем, 30 октября Франсуа Олланд пообещал — на этот раз уже парижанам, а не жителям Кале, что палаточный лагерь «детей джунглей» будет снесен властями. Президент пообещал создать во Франции 9 000 специальных центров для размещения беженцев и подчеркнул, что более не намерен терпеть «лагеря мигрантов, которые нарушают национальные ценности солидарности». К такой резкой риторике Олланд прибегает потому, что провал его миграционной и национальной политики вполне очевиден. Сейчас у президента главная задача — не допустить окончательного разочарования французского избирателя в его деятельности. Иначе он может лишиться поддержки даже социалистов и, кстати, тех же самых мигрантов второго и третьего поколения — потомкам выходцев из Французской Северной Африки столь же дискомфортно находиться в ситуации постоянной угрозы со стороны «беженцев», сколь и этническим французам.
Однако, не следует исключать и того, что сам снос палаточных лагерей в Париже может перерасти в настоящие уличные столкновения между полицией и мигрантами, а также всевозможными леваками, которые неизбежно придут на помощь мигрантам, олицетворяя «поддержку гражданского общества». Население палаточных лагерей в значительной степени состоит из крепких молодых людей 16-40 лет, а отнюдь не из несчастных женщин, детей и стариков, которые представляются нам при слове «беженцы». Эти молодые мужчины боеспособны, наглы, а самое важное — им совершенно нечего терять. Во Франции с ними не может случиться ничего страшнее возвращения на родину, поэтому они будут готовы в буквальном смысле биться до последнего, только бы остаться в Европе, в благоприятных для себя условиях. Процесс насильственного размещения беженцев в специальных центрах, которые, кстати, для этого и предназначались изначально, скорее всего, будет очень болезненным для французских властей.
Ситуация с т.н. «беженцами» и нелегальными мигрантами во Франции зашла очень далеко. Теперь для того, чтобы нормализовать обстановку в стране, решить проблему существования постоянных очагов преступности и нестабильности, необходим коренной пересмотр миграционной политики страны, в том числе и в направлении бескомпромиссной депортации незаконно находящихся на территории страны мигрантов. Только в этом случае можно рассчитывать на то, что проблема будет решена хотя бы частично. Но власти Франции на столь жесткую политику не пойдут, иначе их действия вступят вразрез с курсом Евросоюза и «заокеанского партнера». Поэтому население страны фактически остается один на один с этой серьезнейшей проблемой.
Информация