Баварская стена и балканский маршрут. Решит ли Германия проблему мигрантов?
Более четверти века назад Германия ликовала, радуясь падению Берлинской стены. Сейчас в одной из крупнейших стран Европы строят новые стены. На этот раз — от мигрантов. Первопроходцем в стремлении отгородиться от многочисленных выходцев из азиатских и африканских стран стала столица Баварии Мюнхен. Здесь планируют возвести четырехметровую стену, которая отделит жилой квартал от строящегося центра по размещению беженцев. Инициаторами строительства стены выступили местные жители, а мюнхенским властям, в конце концов, ничего не оставалось, как принять позицию большинства населения города.
Бавария — одна из тех федеральных земель, власти которых жестче всего критикуют миграционную политику современной Германии. Для этого у баварцев есть все основания — дело в том, что эта южная федеральная земля давно стала одним из центров притяжения миграционных потоков. Мигранты и беженцы направляются в Германию именно с юга — со стороны Италии или балканских государств. Соответственно, именно южные земли подвержены наибольшему натиску нелегальных мигрантов.
В современной Германии миграционная проблема превратилась в одну из острейших. Она приобрела не только социальное, но и политическое содержание. Политика канцлера Ангелы Меркель, «открывшей» Германию для миллионов мигрантов из стран Ближнего и Среднего Востока, Северной и Тропической Африки, привела к тяжелейшим последствиям для страны. Это понимают аналитики — политологи, это понимают общественные деятели, это понимают рядовые граждане, но Меркель и ее ближайшее окружение наотрез отказываются признавать полное фиаско своей миграционной политики. Этим они только настраивают германский народ против самих себя.
В первую очередь, следует отметить, что содержание беженцев и псевдобеженцев обходится германскому бюджету в очень большие деньги. Министр труда Германии Андреа Налес сообщила, что 130 тысяч беженцев обходятся федеральному бюджету в 800 млн. евро ежегодно. Но ведь на самом деле в Германии находится далеко не 130 тысяч беженцев, а более миллиона. Можно представить себе масштаб тех денег, которые страна тратит не только на выплаты пособий, размещение и питание беженцев, но и, скажем, на строительство все новых и новых центров проживания, усиление полиции и пограничного контроля. В начале ноября 2016 г. стало известно, что федеральное правительство Германии собирается выделить дополнительный транш федеральным землям общей суммой на 2,6 млрд. евро для дальнейшего обустройства беженцев и мигрантов в регионах страны.
Граждане Германии, разумеется, недоумевают — почему страна расходует такие огромные деньги на содержание приезжих, которые не собираются ни работать, ни учиться, ни интегрироваться в европейское общество. Похоже, что это постепенно начинают понимать и сами чиновники федерального правительства. Стало известно, что Германия готовит законопроект, согласно которому беженцы и мигранты смогут претендовать на получение социального пособия только после пяти лет проживания на территории Федеративной Республики Германии. По мнению разработчиков законопроекта, его принятие позволит «отсечь» нежелательные элементы, рассчитывающие на то, что принимающая страна будет их содержать и удовлетворять все их потребности.
Наибольшее количество беженцев попадало в Германию до последнего времени по так называемому «балканскому маршруту». Он начинается еще в Турции, где, как и на североафриканском побережье, действуют целые преступные группировки, контролирующие трафик нелегальной миграции. Мигрантов и беженцев доставляли на побережье автобусами, затем переправляли по морю в Грецию. Уже с территории Греции начинался их путь в Европе — по республикам бывшей Югославии и далее — в Австрию и Германию. Наиболее напряженная ситуация с беженцами к началу 2016 года сложилась в Македонии, Сербии, Словении и Хорватии, через территорию которых мигранты пытаются попасть в более благополучные европейские страны. К началу 2016 г. каждый день с турецкого побережья отправлялись лодки и катера с мигрантами, перевозящие примерно 2 тысячи человек в сутки. Контрабандисты, контролирующие перевоз нелегальных мигрантов и беженцев, как и в Ливии, получали от этой деятельности многомиллионные доходы. Чтобы понять масштабы трафика мигрантов по этому маршруту, достаточно обратить внимание только на количество людей, прошедших через остров Лесбос — за 2015 год через него переправились около 800 тысяч мигрантов. Попадая на территорию Греции, мигранты далее следуют в Македонию, а уже затем — в более северные европейские страны, прежде всего — в Германию.
Само существование «балканского маршрута» тесно связано с позицией Турции, которая благодаря нему получила возможность манипулировать и добиваться определенных уступок со стороны Евросоюза. Миграционный кризис в Европе стал настоящей удачей для президента Турции Реджепа Эрдогана, который теперь позволяет себе такие высказывания в отношении Евросоюза, какие до него не могли себе представить предыдущие турецкие руководители. В частности, недавно Эрдоган обвинил Германию, что последняя стала прибежищем «террористов», правда турецкий президент имел в виду не боевиков, воевавших в Сирии или Ираке, а членов турецких оппозиционных организаций, многие из которых действительно эмигрировали в Германию. К примеру, в ФРГ обосновалась самая большая в Европе курдская диаспора, среди которой очень много сторонников запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана.
Когда в начале 2016 г. зашла речь о закрытии «балканского маршрута», Турция запросила у Евросоюза очень солидные средства на решение проблемы беженцев. Одним из предложений турецкой стороны было строительство на севере Сирии целого городского поселения, в котором могли бы разместить сирийских, иракских и прочих беженцев. Естественно, что существование «балканского маршрута» стало костью в горле восточноевропейских государств, вынужденных принимать многочисленных беженцев на своих территориях. Тут следует учитывать и то, что большинство восточноевропейских стран крайне не согласно с политикой Евросоюза, направленной на прием и размещение практически всех азиатских и африканских мигрантов. С резкой критикой миграционной политики Евросоюза выступали, как известно, и Венгрия, и Чехия, и Словакия, и Польша, и прибалтийские государства. В свою очередь, «тузы» европейской политики — Брюссель, Берлин, Париж, — требовали от стран Восточной Европы принимать и размещать беженцев на своих территориях согласно установленным Евросоюзом квотам.
9 марта о закрытии границ для беженцев сообщила Словения, что стало сильнейшим ударом по «балканскому маршруту». Словенское руководство потребовало от всех въезжающих на территорию страны наличия шенгенской визы. Впрочем, эти меры не коснулись беженцев, которые просят убежища по гуманитарным или политическим причинам, а к этой категории как раз и относится большинство прибывающих людей из таких стран как Сирия, Ирак или Афганистан.
В конце концов, с идеей закрытия «балканского маршрута» согласилась и канцлер Меркель. Однако, к тому времени, когда «балканский маршрут» был закрыт, в Германию уже прибыли более миллиона мигрантов. Только по итогам 2015 года количество беженцев на территории страны превысило 890 тысяч человек — и это официальные данные, с которыми не согласны многие независимые эксперты и аналитики. Более того, исследователи утверждают, что большинство прибывших на территорию страны африканцев и азиатов не являются беженцами в общепринятом смысле этого слова, а представляют собой обычных экономических мигрантов, устремившихся в Германию с целью получения социальных пособий и высокооплачиваемой работы (в лучшем случае). Даже после официального закрытия «балканского маршрута», по состоянию на начало октября 2016 г. прошения о предоставлении убежища на территории ФРГ подали более 657 тысяч человек.
Согласно планам Евросоюза, беженцы должны быть в более-менее равномерных пропорциях распределены между всеми странами — членами ЕС. Однако, сами выходцы из африканских и азиатских стран отнюдь не стремятся получать убежище в менее благополучных странах, к примеру — в тех же государствах Восточной Европы. Эта «избирательность» беженцев уже возмутила даже руководителей Евросоюза. Так, руководитель комиссии, занимающейся вопросами беженцев Жан-Клод Юнкер был возмущен тем, что беженцы в Италии и Греции отказывались садиться в самолеты, следующие не в Германию, а в другие страны. Получается, что главное для беженцев — не найти где-то пристанище, а обосноваться в наиболее благополучной стране с высоким уровнем жизни населения и большими социальными пособиями. Многие беженцы пытаются «прорваться» в Германию собственными силами, самовольно покидают центры для размещения беженцев и мигрантов.
Многие приезжие совершают на территории Германии уголовные преступления. Среди самых распространенных видов преступлений — изнасилования и сексуальные домогательства, уличные грабежи, хулиганства, кражи. В то же время, полиция получает указания от властей не проявлять жесткость по отношению к беженцам, что воспринимается последними скорее как проявление слабости принимающей страны и ее правоохранительных органов. Тем более, следует понимать, что беженцы и мигранты прибывают из тех стран, где предусмотрены очень жесткие меры в отношении преступников, вплоть до смертной казни. Мягкость германского законодательства также играет на руку тем приезжим, кто начинает заниматься криминальной деятельностью. В свою очередь, коренное население все больше озлобляется, растет уровень недоверия власти, нарастают протестные и националистические настроения, особенно в восточных районах страны, где и так непростое социально-экономическое положение.
Представители спецслужб и полиции ФРГ опасаются и проникновения в страну сторонников радикальных группировок, воюющих на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Так, Ханс-Георг Маассен, руководитель Федерального ведомства по охране Конституции Германии — главного контрразведывательного органа страны, в эфире одной из радиостанций заявил о том, что дальнейшая эскалация боевых действий на Ближнем Востоке, и, в частности, взятие Мосула, могут привести к росту террористической активности радикальных организаций в Европе. Учитывая, что только в Германии находится не менее миллиона беженцев и мигрантов «последней волны», можно утверждать, что правоохранительные органы страны не в силах обеспечить должный контроль над ними. Руководитель германского контрразведывательного ведомства считает, что в настоящее время его подчиненные не способны обеспечить полную безопасность государства, хотя ведомство и предпринимает соответствующие усилия для профилактики и предотвращения террористической активности в стране.
Если полицейских и контрразведчиков беспокоят террористы и преступники, то социологи в большей степени озадачены вопросами демографического характера. Миллионные массы мигрантов и беженцев в германских городах уже изменили этноконфессиональный облик страны. Учитывая высокий уровень рождаемости в семьях вчерашних выходцев из традиционных обществ, можно только догадываться, каким будет население Германии уже через несколько десятилетий.
Долгое время правительство страны оправдывало либеральный режим благоприятствования мигрантам именно соображениями демографического характера — мол, благодаря мигрантам создается барьер на пути к старению германского населения. Проблема старения действительно стоит в ФРГ очень остро. Около 30% населения страны уже достигли 60-летнего возраста. Поэтому долгое время сторонники миграции возлагали большие надежды на то, что приток молодых мигрантов из стран «третьего мира» позволит хотя бы частично исправить плачевную демографическую ситуацию в стране. В какой-то степени они оказались правы.
В 2015 г. в Германии был отмечен рекордный всплеск рождаемости. Но удивляться нечему — рожают не немцы, а приезжие из Афганистана и Сомали, Сирии и Ирака, Эритреи и Судана. Именно их присутствие способствовало скачку в приросте населения. Для семей мигрантов и беженцев рождение ребенка — не только следование национальным традициям, но и лишний способ закрепиться в Германии, получить дополнительные права и пособия. В конце концов, даже до представителей власти стала доходить простая истина — количество населения отнюдь не равно его качеству. Значительная часть мигрантов не стремится работать, а их дети, когда вырастут, пополнят маргинализованные массы городских спальных районов, превратившихся в современные гетто.
Не оправдались надежды германского правительства и на, что беженцы и мигранты пополнят ряды дешевой рабочей силы. Если в 1970-е — 1980-е гг. в Германию прибывали мигранты из Турции, Греции, Югославии, которые были ориентированы именно на работу и устраивались на должности рабочего и младшего обслуживающего персонала, то современные мигранты — «беженцы» — в подавляющем большинстве не ориентированы на работу вообще. Сказываются и распространенные среди них стереотипы о бесплатной жизни в Европе, и национальный менталитет тех народов, представители которых сегодня составляют большую часть приезжающих в европейские страны мигрантов.
Бавария — одна из тех федеральных земель, власти которых жестче всего критикуют миграционную политику современной Германии. Для этого у баварцев есть все основания — дело в том, что эта южная федеральная земля давно стала одним из центров притяжения миграционных потоков. Мигранты и беженцы направляются в Германию именно с юга — со стороны Италии или балканских государств. Соответственно, именно южные земли подвержены наибольшему натиску нелегальных мигрантов.
В современной Германии миграционная проблема превратилась в одну из острейших. Она приобрела не только социальное, но и политическое содержание. Политика канцлера Ангелы Меркель, «открывшей» Германию для миллионов мигрантов из стран Ближнего и Среднего Востока, Северной и Тропической Африки, привела к тяжелейшим последствиям для страны. Это понимают аналитики — политологи, это понимают общественные деятели, это понимают рядовые граждане, но Меркель и ее ближайшее окружение наотрез отказываются признавать полное фиаско своей миграционной политики. Этим они только настраивают германский народ против самих себя.
В первую очередь, следует отметить, что содержание беженцев и псевдобеженцев обходится германскому бюджету в очень большие деньги. Министр труда Германии Андреа Налес сообщила, что 130 тысяч беженцев обходятся федеральному бюджету в 800 млн. евро ежегодно. Но ведь на самом деле в Германии находится далеко не 130 тысяч беженцев, а более миллиона. Можно представить себе масштаб тех денег, которые страна тратит не только на выплаты пособий, размещение и питание беженцев, но и, скажем, на строительство все новых и новых центров проживания, усиление полиции и пограничного контроля. В начале ноября 2016 г. стало известно, что федеральное правительство Германии собирается выделить дополнительный транш федеральным землям общей суммой на 2,6 млрд. евро для дальнейшего обустройства беженцев и мигрантов в регионах страны.
Граждане Германии, разумеется, недоумевают — почему страна расходует такие огромные деньги на содержание приезжих, которые не собираются ни работать, ни учиться, ни интегрироваться в европейское общество. Похоже, что это постепенно начинают понимать и сами чиновники федерального правительства. Стало известно, что Германия готовит законопроект, согласно которому беженцы и мигранты смогут претендовать на получение социального пособия только после пяти лет проживания на территории Федеративной Республики Германии. По мнению разработчиков законопроекта, его принятие позволит «отсечь» нежелательные элементы, рассчитывающие на то, что принимающая страна будет их содержать и удовлетворять все их потребности.
Наибольшее количество беженцев попадало в Германию до последнего времени по так называемому «балканскому маршруту». Он начинается еще в Турции, где, как и на североафриканском побережье, действуют целые преступные группировки, контролирующие трафик нелегальной миграции. Мигрантов и беженцев доставляли на побережье автобусами, затем переправляли по морю в Грецию. Уже с территории Греции начинался их путь в Европе — по республикам бывшей Югославии и далее — в Австрию и Германию. Наиболее напряженная ситуация с беженцами к началу 2016 года сложилась в Македонии, Сербии, Словении и Хорватии, через территорию которых мигранты пытаются попасть в более благополучные европейские страны. К началу 2016 г. каждый день с турецкого побережья отправлялись лодки и катера с мигрантами, перевозящие примерно 2 тысячи человек в сутки. Контрабандисты, контролирующие перевоз нелегальных мигрантов и беженцев, как и в Ливии, получали от этой деятельности многомиллионные доходы. Чтобы понять масштабы трафика мигрантов по этому маршруту, достаточно обратить внимание только на количество людей, прошедших через остров Лесбос — за 2015 год через него переправились около 800 тысяч мигрантов. Попадая на территорию Греции, мигранты далее следуют в Македонию, а уже затем — в более северные европейские страны, прежде всего — в Германию.
Само существование «балканского маршрута» тесно связано с позицией Турции, которая благодаря нему получила возможность манипулировать и добиваться определенных уступок со стороны Евросоюза. Миграционный кризис в Европе стал настоящей удачей для президента Турции Реджепа Эрдогана, который теперь позволяет себе такие высказывания в отношении Евросоюза, какие до него не могли себе представить предыдущие турецкие руководители. В частности, недавно Эрдоган обвинил Германию, что последняя стала прибежищем «террористов», правда турецкий президент имел в виду не боевиков, воевавших в Сирии или Ираке, а членов турецких оппозиционных организаций, многие из которых действительно эмигрировали в Германию. К примеру, в ФРГ обосновалась самая большая в Европе курдская диаспора, среди которой очень много сторонников запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана.
Когда в начале 2016 г. зашла речь о закрытии «балканского маршрута», Турция запросила у Евросоюза очень солидные средства на решение проблемы беженцев. Одним из предложений турецкой стороны было строительство на севере Сирии целого городского поселения, в котором могли бы разместить сирийских, иракских и прочих беженцев. Естественно, что существование «балканского маршрута» стало костью в горле восточноевропейских государств, вынужденных принимать многочисленных беженцев на своих территориях. Тут следует учитывать и то, что большинство восточноевропейских стран крайне не согласно с политикой Евросоюза, направленной на прием и размещение практически всех азиатских и африканских мигрантов. С резкой критикой миграционной политики Евросоюза выступали, как известно, и Венгрия, и Чехия, и Словакия, и Польша, и прибалтийские государства. В свою очередь, «тузы» европейской политики — Брюссель, Берлин, Париж, — требовали от стран Восточной Европы принимать и размещать беженцев на своих территориях согласно установленным Евросоюзом квотам.
9 марта о закрытии границ для беженцев сообщила Словения, что стало сильнейшим ударом по «балканскому маршруту». Словенское руководство потребовало от всех въезжающих на территорию страны наличия шенгенской визы. Впрочем, эти меры не коснулись беженцев, которые просят убежища по гуманитарным или политическим причинам, а к этой категории как раз и относится большинство прибывающих людей из таких стран как Сирия, Ирак или Афганистан.
В конце концов, с идеей закрытия «балканского маршрута» согласилась и канцлер Меркель. Однако, к тому времени, когда «балканский маршрут» был закрыт, в Германию уже прибыли более миллиона мигрантов. Только по итогам 2015 года количество беженцев на территории страны превысило 890 тысяч человек — и это официальные данные, с которыми не согласны многие независимые эксперты и аналитики. Более того, исследователи утверждают, что большинство прибывших на территорию страны африканцев и азиатов не являются беженцами в общепринятом смысле этого слова, а представляют собой обычных экономических мигрантов, устремившихся в Германию с целью получения социальных пособий и высокооплачиваемой работы (в лучшем случае). Даже после официального закрытия «балканского маршрута», по состоянию на начало октября 2016 г. прошения о предоставлении убежища на территории ФРГ подали более 657 тысяч человек.
Согласно планам Евросоюза, беженцы должны быть в более-менее равномерных пропорциях распределены между всеми странами — членами ЕС. Однако, сами выходцы из африканских и азиатских стран отнюдь не стремятся получать убежище в менее благополучных странах, к примеру — в тех же государствах Восточной Европы. Эта «избирательность» беженцев уже возмутила даже руководителей Евросоюза. Так, руководитель комиссии, занимающейся вопросами беженцев Жан-Клод Юнкер был возмущен тем, что беженцы в Италии и Греции отказывались садиться в самолеты, следующие не в Германию, а в другие страны. Получается, что главное для беженцев — не найти где-то пристанище, а обосноваться в наиболее благополучной стране с высоким уровнем жизни населения и большими социальными пособиями. Многие беженцы пытаются «прорваться» в Германию собственными силами, самовольно покидают центры для размещения беженцев и мигрантов.
Многие приезжие совершают на территории Германии уголовные преступления. Среди самых распространенных видов преступлений — изнасилования и сексуальные домогательства, уличные грабежи, хулиганства, кражи. В то же время, полиция получает указания от властей не проявлять жесткость по отношению к беженцам, что воспринимается последними скорее как проявление слабости принимающей страны и ее правоохранительных органов. Тем более, следует понимать, что беженцы и мигранты прибывают из тех стран, где предусмотрены очень жесткие меры в отношении преступников, вплоть до смертной казни. Мягкость германского законодательства также играет на руку тем приезжим, кто начинает заниматься криминальной деятельностью. В свою очередь, коренное население все больше озлобляется, растет уровень недоверия власти, нарастают протестные и националистические настроения, особенно в восточных районах страны, где и так непростое социально-экономическое положение.
Представители спецслужб и полиции ФРГ опасаются и проникновения в страну сторонников радикальных группировок, воюющих на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Так, Ханс-Георг Маассен, руководитель Федерального ведомства по охране Конституции Германии — главного контрразведывательного органа страны, в эфире одной из радиостанций заявил о том, что дальнейшая эскалация боевых действий на Ближнем Востоке, и, в частности, взятие Мосула, могут привести к росту террористической активности радикальных организаций в Европе. Учитывая, что только в Германии находится не менее миллиона беженцев и мигрантов «последней волны», можно утверждать, что правоохранительные органы страны не в силах обеспечить должный контроль над ними. Руководитель германского контрразведывательного ведомства считает, что в настоящее время его подчиненные не способны обеспечить полную безопасность государства, хотя ведомство и предпринимает соответствующие усилия для профилактики и предотвращения террористической активности в стране.
Если полицейских и контрразведчиков беспокоят террористы и преступники, то социологи в большей степени озадачены вопросами демографического характера. Миллионные массы мигрантов и беженцев в германских городах уже изменили этноконфессиональный облик страны. Учитывая высокий уровень рождаемости в семьях вчерашних выходцев из традиционных обществ, можно только догадываться, каким будет население Германии уже через несколько десятилетий.
Долгое время правительство страны оправдывало либеральный режим благоприятствования мигрантам именно соображениями демографического характера — мол, благодаря мигрантам создается барьер на пути к старению германского населения. Проблема старения действительно стоит в ФРГ очень остро. Около 30% населения страны уже достигли 60-летнего возраста. Поэтому долгое время сторонники миграции возлагали большие надежды на то, что приток молодых мигрантов из стран «третьего мира» позволит хотя бы частично исправить плачевную демографическую ситуацию в стране. В какой-то степени они оказались правы.
В 2015 г. в Германии был отмечен рекордный всплеск рождаемости. Но удивляться нечему — рожают не немцы, а приезжие из Афганистана и Сомали, Сирии и Ирака, Эритреи и Судана. Именно их присутствие способствовало скачку в приросте населения. Для семей мигрантов и беженцев рождение ребенка — не только следование национальным традициям, но и лишний способ закрепиться в Германии, получить дополнительные права и пособия. В конце концов, даже до представителей власти стала доходить простая истина — количество населения отнюдь не равно его качеству. Значительная часть мигрантов не стремится работать, а их дети, когда вырастут, пополнят маргинализованные массы городских спальных районов, превратившихся в современные гетто.
Не оправдались надежды германского правительства и на, что беженцы и мигранты пополнят ряды дешевой рабочей силы. Если в 1970-е — 1980-е гг. в Германию прибывали мигранты из Турции, Греции, Югославии, которые были ориентированы именно на работу и устраивались на должности рабочего и младшего обслуживающего персонала, то современные мигранты — «беженцы» — в подавляющем большинстве не ориентированы на работу вообще. Сказываются и распространенные среди них стереотипы о бесплатной жизни в Европе, и национальный менталитет тех народов, представители которых сегодня составляют большую часть приезжающих в европейские страны мигрантов.
Информация