Действия группы «Адмирала Кузнецова»: что пошло не по плану?
Можно сказать, что выводы несколько преждевременные, потому как прошла только первая неделя, как группа наших кораблей во главе с ТАВКР «Адмирал Кузнецов» действует в Сирии. Однако уже можно сказать, что все пошло несколько не так, как планировалось.
Как я понимаю, «Адмирала Кузнецова» отправили к берегам Сирии совсем не потому, что авиагруппа в Хмейниме без его авиакрыла не в состоянии выполнить поставленные задачи. Это логично и понятно.
Как понятно и то, что Су-24М и Су-34 по боевым возможностям на порядок превосходят истребители Су-33 и истребители-бомбардировщики МиГ-29К. Су-34 способен нести до 8 тонн бомб, Су-24М — 7,5 тонн. У палубных самолетов эти показатели ниже, Су-33 может поднять максимально 6,5 тонны, МиГ-29К — 4,5 тонны. И у Су-33 это будут исключительно неуправляемые бомбы. Кроме того, несмотря на кажущееся превосходство по нагрузке у Су-33, цифра в 6,5 тонны — это в варианте перегруза. Боевая комплектация истребителя «воздух-воздух» скромнее — 3,2 тонны.
Как понятно и то, что состав авиагруппировки в Сирии можно быстро и дешево нарастить, перебросив туда дополнительные бомбардировщики. И для этого совсем не надо гнать через полмира авианосец с группой прикрытия.
Бесспорно, полагаю, что основной задачей похода должно было стать накопление опыта использования российской палубной авиации в условиях реальной войны. Ведь по большому счету этот поход — реально первый боевой на счету «Адмирала Кузнецова». «Демонстрации присутствия» с несколькими истребителями на палубе, имевшие место ранее, серьезными назвать никак нельзя.
Здесь же мы имеем именно боевой опыт, в условиях военных действий.
Вполне возможно, этот опыт будет бесценным не только для летчиков палубной авиации, но и для тех, кто разрабатывает планы по постройке российского авианосца нового поколения. То, что работы в этом направлении идут, мы все в курсе. Вопрос только в необходимости сделать полноценные выводы о целесообразности применения таких кораблей.
Как мне кажется, именно этим и был продиктован тот аврал, в условиях которого готовился поход «Кузнецова». Факты это подтверждают.
С января по середину июня 2016 года крейсер находился на ремонте в 35-м судоремонтном заводе в Мурманске.
С июня по август проводились работы в доке 82-го судоремонтного завода в Рослякове.
Насколько качественно и успешно были проведены работы, комментировать не стану, «дымящий авианосец» стал притчей во языцех. Но стоит отметить, что заслуга российских корабелов в этом весьма значительна, поскольку заставить двигаться в соответствии с ТТХ корабль, силовая установка которого представляет собой некий конструктор из частей разных кораблей — уже подвиг в наше время.
Это, кстати, свидетельствует и о должном уровне подготовки экипажа.
И только в сентябре летчики 279-го ОКИАП на Су-33 и 100-го ОКИАП на МиГ-29КР/КУБР начали отрабатывать на нем взлеты и посадки.
В обычных условиях на это следовало бы отвести хотя бы два-три месяца. Но этого времени в распоряжении пилотов не оказалось. А в советские времена, если верить наставлениям и инструкциям, на полное освоение курса боевой подготовки летчику отводили до трех лет.
Ни у одного из пилотов 100-го ОКИАП такой возможности для подготовки не было. Но об этом я уже писал. 100-й ОКИАП был сформирован год назад, в декабре 2015.
Можно возразить, что в распоряжении летчиков 276-го ОКИАП был тренажер НИТКА в Крыму, а у пилотов 100-го ОКИАП его аналог в Ейске.
Соглашусь. Но задам один лишь вопрос: есть ли разница при отработке взлета-посадки между наземной бетонкой с подъемной загогулиной и палубой авианосца, находящегося в движении в открытом море?
Что-то мне подсказывает, что разница не просто есть, а весьма существенная.
Видимо, время очень поджимало. И уже 15 октября «Адмирал Кузнецов» с группой кораблей вышел в свой первый боевой поход...
И вполне закономерно произошла катастрофа МиГ-29КР.
Закономерно по многим причинам. Главная из которых — МиГ-29КР/КУБР не закончили комплекс госиспытаний. Они на сегодняшний день даже не приняты еще на вооружение официально.
6 сентября 2016 года командующий авиацией ВМФ генерал-майор Кожин сказал: «Пока испытания идут, поэтому нельзя сказать о перспективе. Пока все положительно. Мы очень большую часть испытаний уже провели, но вообще они рассчитаны до 2018 года. Самолеты пока что будут использоваться в определенном объеме. Испытания — это процесс длинный, но львиную часть испытаний, касающуюся корабля, мы в этом году выполним».
То есть проведение госиспытаний в условиях боевого применения. И здесь куча подводных камней, одним из которых является уже ставшее реальностью низкое качество комплектующих.
Не секрет, что эта катастрофа — не первая для МиГ-29КР. В процессе испытаний был потерян МиГ-29КУБР в июне 2011 года в Астраханской области. Оба пилота погибли. А в июне 2014 года еще один самолет потерпел катастрофу в Московской области. Пилота тоже не удалось спасти.
На откровенную недостаточность испытаний МиГа явно пришлось закрыть глаза в угоду то ли действительной необходимости проверить самолет в боевых условиях, то ли ради победных рапортов.
Естественно, что после катастрофы в Средиземном море на полеты МиГ-29КР был наложен запрет. И здесь возникает весьма острый вопрос: как быстро и возможно ли вообще определить, что стало причиной катастрофы?
Согласно рапорту пилота, внезапно остановились оба двигателя. Предварительные выводы — отказ системы топливоподачи. Но без расшифровки данных «черных ящиков» ответить на все вопросы нереально. Снова вопрос: смогут ли вообще поднять затонувший самолет, и как быстро?
А в результате МиГи оказались прикованными к палубе, а боевые вылеты стали совершать экипажи Су-33. На безрыбье, как говорится…
Кстати, боевые вылеты 15 и 18 ноября — первые в истории случаи боевого применения палубных истребителей Су-33. И одновременно — первое применение этих самолетов по наземным целям.
Ценность этих вылетов более чем сомнительна, поскольку Су-33 изначально создавались исключительно как истребители для воздушного прикрытия наших корабельных соединений вдали от своих берегов.
Никто из разработчиков никогда и не планировал уничтожать объекты на суше с помощью Су-33. Это стало возможным только в последние годы, после дооборудования части таких боевых машин специальной вычислительной подсистемой навигации СВП-24-33 «Гефест», которая позволяет применять неуправляемые 500-килограммовые и 250-килограмовые свободнопадающие бомбы с точностью, характерной для управляемых боеприпасов. Как утверждают разработчики, «Гефест» в 3-4 раз повышает эффективность использования авиационного вооружения по наземным целям.
Но все-таки это скорее опция.
Основное преимущество МиГ-29КР/КУБР перед Су-33 заключается не в количестве средств поражения наземных целей, а в качестве. Су-33 — в первую очередь истребитель. МиГ-29КР — истребитель-бомбардировщик.
Главное отличие МиГа от Су заключается в многофункциональной РЛС Н010 «Жук-М», позволяющей на фоне земной поверхности обнаруживать объекты удара на дистанции до 110 километров и одновременно вести картографирование местности.
Су-33 такого не может. Он располагает единственной бортовой радиолокационной станцией «Меч», работающей, как и положено для истребителя-перехватчика, лишь в режиме «воздух-воздух». Малоконтрастные цели на земле различать «Меч» не в состоянии.
Появление на части находящихся на «Адмирале Кузнецове» Су-33 прицельных систем СВП-24-33 «Гефест» отчасти нивелировало этот их недостаток, но не свело его к нулю. Увы, но пока в боевых вылетах принимают участие только «сушки». Со всеми выходящими последствиями.
В целом же операция с применением ТАВКР «Адмирал Кузнецов» пока вызывает легкое удивление. Спешно отремонтированный (и не доведенный до ума изначально) корабль, не закончившие испытания самолеты, не прошедшие должную подготовку пилоты.
Неужели всем этим пришлось пренебречь ради того, чтобы получить опыт боевого применения российской палубной авиации на реальной войне?
Но простите, каковы затраты, таков будет и результат! Есть такая старая русская пословица: «Поспешишь — людей насмешишь». Ну, в мире уже достаточно поглумились над «дымящим авианосцем». Слава экипажу, справились с проблемой. Не дымим.
Теперь на повестке встал второй пункт. МиГи. Запрет на полеты (абсолютно справедливый) грозит тем, что запланированный боевой опыт по применению этих самолетов окажется сильно заниженным, если вообще будет иметь место.
Возникает вопрос: а стоило ли тащить через полмира такую группировку кораблей, чтобы отработать применение истребителей по наземным целям? Подчеркну, истребителей, не сильно-то для этого предназначенных?
Может, не стоило так спешить?
Как я понимаю, «Адмирала Кузнецова» отправили к берегам Сирии совсем не потому, что авиагруппа в Хмейниме без его авиакрыла не в состоянии выполнить поставленные задачи. Это логично и понятно.
Как понятно и то, что Су-24М и Су-34 по боевым возможностям на порядок превосходят истребители Су-33 и истребители-бомбардировщики МиГ-29К. Су-34 способен нести до 8 тонн бомб, Су-24М — 7,5 тонн. У палубных самолетов эти показатели ниже, Су-33 может поднять максимально 6,5 тонны, МиГ-29К — 4,5 тонны. И у Су-33 это будут исключительно неуправляемые бомбы. Кроме того, несмотря на кажущееся превосходство по нагрузке у Су-33, цифра в 6,5 тонны — это в варианте перегруза. Боевая комплектация истребителя «воздух-воздух» скромнее — 3,2 тонны.
Как понятно и то, что состав авиагруппировки в Сирии можно быстро и дешево нарастить, перебросив туда дополнительные бомбардировщики. И для этого совсем не надо гнать через полмира авианосец с группой прикрытия.
Бесспорно, полагаю, что основной задачей похода должно было стать накопление опыта использования российской палубной авиации в условиях реальной войны. Ведь по большому счету этот поход — реально первый боевой на счету «Адмирала Кузнецова». «Демонстрации присутствия» с несколькими истребителями на палубе, имевшие место ранее, серьезными назвать никак нельзя.
Здесь же мы имеем именно боевой опыт, в условиях военных действий.
Вполне возможно, этот опыт будет бесценным не только для летчиков палубной авиации, но и для тех, кто разрабатывает планы по постройке российского авианосца нового поколения. То, что работы в этом направлении идут, мы все в курсе. Вопрос только в необходимости сделать полноценные выводы о целесообразности применения таких кораблей.
Как мне кажется, именно этим и был продиктован тот аврал, в условиях которого готовился поход «Кузнецова». Факты это подтверждают.
С января по середину июня 2016 года крейсер находился на ремонте в 35-м судоремонтном заводе в Мурманске.
С июня по август проводились работы в доке 82-го судоремонтного завода в Рослякове.
Насколько качественно и успешно были проведены работы, комментировать не стану, «дымящий авианосец» стал притчей во языцех. Но стоит отметить, что заслуга российских корабелов в этом весьма значительна, поскольку заставить двигаться в соответствии с ТТХ корабль, силовая установка которого представляет собой некий конструктор из частей разных кораблей — уже подвиг в наше время.
Это, кстати, свидетельствует и о должном уровне подготовки экипажа.
И только в сентябре летчики 279-го ОКИАП на Су-33 и 100-го ОКИАП на МиГ-29КР/КУБР начали отрабатывать на нем взлеты и посадки.
В обычных условиях на это следовало бы отвести хотя бы два-три месяца. Но этого времени в распоряжении пилотов не оказалось. А в советские времена, если верить наставлениям и инструкциям, на полное освоение курса боевой подготовки летчику отводили до трех лет.
Ни у одного из пилотов 100-го ОКИАП такой возможности для подготовки не было. Но об этом я уже писал. 100-й ОКИАП был сформирован год назад, в декабре 2015.
Можно возразить, что в распоряжении летчиков 276-го ОКИАП был тренажер НИТКА в Крыму, а у пилотов 100-го ОКИАП его аналог в Ейске.
Соглашусь. Но задам один лишь вопрос: есть ли разница при отработке взлета-посадки между наземной бетонкой с подъемной загогулиной и палубой авианосца, находящегося в движении в открытом море?
Что-то мне подсказывает, что разница не просто есть, а весьма существенная.
Видимо, время очень поджимало. И уже 15 октября «Адмирал Кузнецов» с группой кораблей вышел в свой первый боевой поход...
И вполне закономерно произошла катастрофа МиГ-29КР.
Закономерно по многим причинам. Главная из которых — МиГ-29КР/КУБР не закончили комплекс госиспытаний. Они на сегодняшний день даже не приняты еще на вооружение официально.
6 сентября 2016 года командующий авиацией ВМФ генерал-майор Кожин сказал: «Пока испытания идут, поэтому нельзя сказать о перспективе. Пока все положительно. Мы очень большую часть испытаний уже провели, но вообще они рассчитаны до 2018 года. Самолеты пока что будут использоваться в определенном объеме. Испытания — это процесс длинный, но львиную часть испытаний, касающуюся корабля, мы в этом году выполним».
То есть проведение госиспытаний в условиях боевого применения. И здесь куча подводных камней, одним из которых является уже ставшее реальностью низкое качество комплектующих.
Не секрет, что эта катастрофа — не первая для МиГ-29КР. В процессе испытаний был потерян МиГ-29КУБР в июне 2011 года в Астраханской области. Оба пилота погибли. А в июне 2014 года еще один самолет потерпел катастрофу в Московской области. Пилота тоже не удалось спасти.
На откровенную недостаточность испытаний МиГа явно пришлось закрыть глаза в угоду то ли действительной необходимости проверить самолет в боевых условиях, то ли ради победных рапортов.
Естественно, что после катастрофы в Средиземном море на полеты МиГ-29КР был наложен запрет. И здесь возникает весьма острый вопрос: как быстро и возможно ли вообще определить, что стало причиной катастрофы?
Согласно рапорту пилота, внезапно остановились оба двигателя. Предварительные выводы — отказ системы топливоподачи. Но без расшифровки данных «черных ящиков» ответить на все вопросы нереально. Снова вопрос: смогут ли вообще поднять затонувший самолет, и как быстро?
А в результате МиГи оказались прикованными к палубе, а боевые вылеты стали совершать экипажи Су-33. На безрыбье, как говорится…
Кстати, боевые вылеты 15 и 18 ноября — первые в истории случаи боевого применения палубных истребителей Су-33. И одновременно — первое применение этих самолетов по наземным целям.
Ценность этих вылетов более чем сомнительна, поскольку Су-33 изначально создавались исключительно как истребители для воздушного прикрытия наших корабельных соединений вдали от своих берегов.
Никто из разработчиков никогда и не планировал уничтожать объекты на суше с помощью Су-33. Это стало возможным только в последние годы, после дооборудования части таких боевых машин специальной вычислительной подсистемой навигации СВП-24-33 «Гефест», которая позволяет применять неуправляемые 500-килограммовые и 250-килограмовые свободнопадающие бомбы с точностью, характерной для управляемых боеприпасов. Как утверждают разработчики, «Гефест» в 3-4 раз повышает эффективность использования авиационного вооружения по наземным целям.
Но все-таки это скорее опция.
Основное преимущество МиГ-29КР/КУБР перед Су-33 заключается не в количестве средств поражения наземных целей, а в качестве. Су-33 — в первую очередь истребитель. МиГ-29КР — истребитель-бомбардировщик.
Главное отличие МиГа от Су заключается в многофункциональной РЛС Н010 «Жук-М», позволяющей на фоне земной поверхности обнаруживать объекты удара на дистанции до 110 километров и одновременно вести картографирование местности.
Су-33 такого не может. Он располагает единственной бортовой радиолокационной станцией «Меч», работающей, как и положено для истребителя-перехватчика, лишь в режиме «воздух-воздух». Малоконтрастные цели на земле различать «Меч» не в состоянии.
Появление на части находящихся на «Адмирале Кузнецове» Су-33 прицельных систем СВП-24-33 «Гефест» отчасти нивелировало этот их недостаток, но не свело его к нулю. Увы, но пока в боевых вылетах принимают участие только «сушки». Со всеми выходящими последствиями.
В целом же операция с применением ТАВКР «Адмирал Кузнецов» пока вызывает легкое удивление. Спешно отремонтированный (и не доведенный до ума изначально) корабль, не закончившие испытания самолеты, не прошедшие должную подготовку пилоты.
Неужели всем этим пришлось пренебречь ради того, чтобы получить опыт боевого применения российской палубной авиации на реальной войне?
Но простите, каковы затраты, таков будет и результат! Есть такая старая русская пословица: «Поспешишь — людей насмешишь». Ну, в мире уже достаточно поглумились над «дымящим авианосцем». Слава экипажу, справились с проблемой. Не дымим.
Теперь на повестке встал второй пункт. МиГи. Запрет на полеты (абсолютно справедливый) грозит тем, что запланированный боевой опыт по применению этих самолетов окажется сильно заниженным, если вообще будет иметь место.
Возникает вопрос: а стоило ли тащить через полмира такую группировку кораблей, чтобы отработать применение истребителей по наземным целям? Подчеркну, истребителей, не сильно-то для этого предназначенных?
Может, не стоило так спешить?
Информация