Ангела Меркель решила продолжить политику Барака Обамы и стать лидером глобализации
В середине ноября президент США Барак Обама и канцлер Германии Ангела Меркель опубликовали в немецком журнале «Wirtschafts Woche» совместную статью. Главный её тезис был в том, что уже невозможно вернуться к миру до глобализации. Публикация совпала по времени с прощальным визитом в Европу уходящего американского президента. Перед поездкой в Старый Свет Обама назвал Меркель «самым близким международным партнером». Этот реверанс он потом отработает. Обама представит свой визит так, будто из-за ожидаемой непредсказуемости Дональда Трампа он передаёт эстафету мирового лидерства канцлеру Германии Ангеле Меркель, и теперь ей предстоит защищать западные ценности.
Германское правительство взялось за мировую повестку
Строго говоря, речь идёт даже не столько о защите этих ценностей, сколько об их унификации. То есть, об обязательности для мирового сообщества экономических, политических, культурных и даже религиозных постулатов, какие определяют сейчас повседневную практику западных стран. Потому, например, вся защита так называемых западных ценностей сводилась уходящей американской администрацией к принуждению государств и народов планеты жить по чужим правилам и в чужих интересах.
Экономическая и военная мощь Соединённых Штатов позволяла кабинету Барака Обамы проводить такую политику. Иное дело Германия. При всех её достижениях эта страна остаётся глубоко региональной державой, не всегда способной даже к решению региональных задач. Кто не верит, пусть оценит «успехи» Берлина в реализации минских договоренностей и прекращении конфликта на Украине.
Эксперты скептически оценили возможность канцлера Ангелы Меркель стать лидером мировой глобализации. Правда, сама Меркель так не думает. В минувшую среду она провела заседание своего правительства, на котором определилась с повесткой предстоящего в следующем году саммита «Большой двадцатки».
Сентябрьский саммит G20 в китайском Ханчжоу решил провести следующую свою встречу в Германии. Немцы определили сроки и место проведения большого саммита — 7-8 июля 2017 года в Гамбурге. Предполагается провести его на территории выставочного центра Hamburg Messe. Кроме прочего организаторы хотят показать высокопоставленным гостям новую гамбургскую филармонию.
Это красивое современное здание с уникальной акустикой. Но для гостей оно больше будет интересно своей смотровой площадкой на крыше. С неё открывается панорамный вид на город и, главное, — на порт. Гамбург был исстари символом свободной мировой торговли. Он и остался таким для экспортноориентированной Германии. Современный порт Гамбурга сегодня во многом обеспечивает благосостояние и процветание немцев. Уместен он и для обсуждения глобализации мировой экономики.
Так сошлись на Гамбурге — важнейшем центре мировых торговых коммуникаций — его мировой авторитет и глобалистские устремления организаторов предстоящего саммита. Надо сказать, формулировать повестку каждой встречи «Большой двадцатки» всегда поручают стране, принимающей саммит.
Например, осенью 2013 года лидеры стран мира обсуждали в Санкт-Петербурге аж восемь тем, предложенных правительством России. Все они, так или иначе, были посвящены обеспечению устойчивого роста мировой экономики. На прошедшем в сентябре в Китае саммите рассматривали вопросы экономического взаимодействия стран мира и региональные конфликты. В четверг, 1 декабря, Китай официально передал Германии эстафету председательства в G20.
Ангела Меркель этого важного события не дождалась и, как помним, буквально накануне заторопилась с повесткой дня 12-го саммита «Большой двадцатки». Главная тема предстоящей встречи в Гамбурге получилась ожидаемой для экспертов — глобализация с ее шансами и рисками.
Впрочем, канцлера Ангелы Меркель риски глобализации занимают в последнюю очередь. Её внимание обращено на шансы. «Правильная реакция на вызовы глобализации, — убеждала коллег Меркель, — состоит в кооперации и открытости, а не замкнутости и протекционизме». Канцлера поддержал второй человек в иерархии правящих в Германии социал-демократов, министр финансов Вольфганг Шойбле: «Мы справимся со стоящими перед нами проблемами, только если будем еще теснее сотрудничать. Ответом на них не может быть возвращение к национализму и протекционизму». Как говорится, «так Обама прописал».
Мир устал от эгоизма транснациональных корпораций
Немцы знают, что у Дональда Трампа совсем иное отношение к протекционизму. Во время предвыборных дебатов Трамп не раз говорил, что транснациональные корпорации в погоне за прибылями вывели свои предприятия из Соединённых Штатов в страны с низкими затратами на производство (прежде всего на заработную плату). Это привело к деградации многих промышленных регионов Америки и появление так называемого «ржавого пояса» — штатов, где закрылись предприятия, и возросла безработица местного населения.
Дональд Трамп обещал американцам снизить в США корпоративные налоги, поднять импортные пошлины на товары из таких стран, как Китай и Мексика. Эти и другие протекционистские меры должны привести к созданию 25 млн. новых рабочих мест и ускорить рост ВВП США.
Противники Трампа возражают. Они считают, что обещанный протекционизм во внешней торговле запустит в стране рецессию. Америка потеряет больше 4 млн. рабочих мест, столкнётся с нехваткой потребительских товаров, включая выпускаемые в Китае смартфоны iPhone. Институт мировой экономики Петерсона, который и опубликовал все эти страшилки, предупреждает, что если iPhone (между прочим, продукт американской компании Apple) полностью производить в США, то он подорожает примерно на 100 долларов.
Институт Петерсона известен своими исследованиями глобальной макроэкономики и международных финансов. Его результатами пользуется американское правительство, законодатели и бизнес. Кстати, десять лет назад, когда этот институт только создавался, транснациональные компании пожертвовали ему на старт ровно миллиард долларов. Может быть, поэтому результаты исследований института так заточены на прогресс глобализации.
Выводы института Петерсона по экономической программе Дональда Трампа опровергают другие американские специалисты. Например, профессор Чикагского университета Константин Сонин пишет, что Трампу удалось создать в своей программе «центристскую комбинацию лучших предложений справа и слева» и это — «то самое лекарство, которого не хватало американской экономике».
По мнению профессора, предложенное Трампом экономическое стимулирование поможет Америке уйти от хронически слабого роста экономики и решить проблему нарастающего неравенства людей. Шансы для этого программа Трампа даёт. Вместе с тем перспектива «перераспределения прибыли от раскочегаренной экономики между рядовыми американцами» ставит под удар межрегиональные мегапроекты.
В них как раз и смысл мировой глобализации. От этих проектов транснациональные корпорации получают очень сильную власть. К примеру, по условиям Транс-Тихоокеанского торгового партнёрства предусматривается приоритет правил, прописанных в соглашении, над национальными законодательствами стран-участниц. Это касается, в частности, тарифных барьеров, экологии, интеллектуальной собственности, трудового законодательства.
То есть, получается протекционизм, но не для национальных экономик, а в интересах транснациональных корпораций, плотно оседлавших мировой рынок. В мире это заметили. Не случайно на саммите в китайском Ханчжоу лидеры стран «Большой двадцатки» сместили акценты и обсудили поощрение конкуренции и формирование благоприятной среды для бизнеса, открытость для торговли и инвестиций, совершенствование инфраструктуры.
Эти меры должны обеспечить рост национальных экономик, на базе которых и вырастет экономика мировая. Иными словами, инклюзивность процесса обеспечивается разносторонним открытым сотрудничеством, а не навязывается международными мегаструктурами, в качестве которых выступает транснациональный бизнес.
Вот как это видят российские власти. В минувший четверг президент Путин утвердил Новую концепцию внешней политики Российской Федерации. В документе отмечается новая реальность — дробление глобального экономического пространства на региональные структуры с конкурирующими тарифными и нетарифными ограничениями. В новых условиях российские власти считают актуальным через международные политические и экономические организации развивать многоуровневое сотрудничество, позволяющее реализовать в миром пространстве национальные интересы России.
Не только Российская Федерация стремится противопоставить «национальный эгоизм» эгоизму транснациональных корпораций. Сегодня это общемировая тенденция. Ответственные политики её поняли и приняли. Однако, не все. Как видно из заседания германского правительства, одержимость глобализацией ещё владеет деятелями, обслуживающими интересы транснационального бизнеса.
Впрочем, возможностей для манёвра у них остаётся не так много. Как отмечает Deutsche Welle, в марте следующего года в Берлине на официальную встречу соберутся шерпы G20. Ангела Меркель рассчитывает, что к этому времени Дональд Трамп не успеет «назначить ответственных за подготовку к саммиту в Гамбурге лиц и вообще сформулировать своё отношение к предлагаемой немцами повестке дня».
Только вряд ли этот мелкий тактический ход германского канцлера позволит сохранить глобалистам своё влияние в мире. Он уже меняется. Не увидело этого разве что правительство Германии…
Германское правительство взялось за мировую повестку
Строго говоря, речь идёт даже не столько о защите этих ценностей, сколько об их унификации. То есть, об обязательности для мирового сообщества экономических, политических, культурных и даже религиозных постулатов, какие определяют сейчас повседневную практику западных стран. Потому, например, вся защита так называемых западных ценностей сводилась уходящей американской администрацией к принуждению государств и народов планеты жить по чужим правилам и в чужих интересах.
Экономическая и военная мощь Соединённых Штатов позволяла кабинету Барака Обамы проводить такую политику. Иное дело Германия. При всех её достижениях эта страна остаётся глубоко региональной державой, не всегда способной даже к решению региональных задач. Кто не верит, пусть оценит «успехи» Берлина в реализации минских договоренностей и прекращении конфликта на Украине.
Эксперты скептически оценили возможность канцлера Ангелы Меркель стать лидером мировой глобализации. Правда, сама Меркель так не думает. В минувшую среду она провела заседание своего правительства, на котором определилась с повесткой предстоящего в следующем году саммита «Большой двадцатки».
Сентябрьский саммит G20 в китайском Ханчжоу решил провести следующую свою встречу в Германии. Немцы определили сроки и место проведения большого саммита — 7-8 июля 2017 года в Гамбурге. Предполагается провести его на территории выставочного центра Hamburg Messe. Кроме прочего организаторы хотят показать высокопоставленным гостям новую гамбургскую филармонию.
Это красивое современное здание с уникальной акустикой. Но для гостей оно больше будет интересно своей смотровой площадкой на крыше. С неё открывается панорамный вид на город и, главное, — на порт. Гамбург был исстари символом свободной мировой торговли. Он и остался таким для экспортноориентированной Германии. Современный порт Гамбурга сегодня во многом обеспечивает благосостояние и процветание немцев. Уместен он и для обсуждения глобализации мировой экономики.
Так сошлись на Гамбурге — важнейшем центре мировых торговых коммуникаций — его мировой авторитет и глобалистские устремления организаторов предстоящего саммита. Надо сказать, формулировать повестку каждой встречи «Большой двадцатки» всегда поручают стране, принимающей саммит.
Например, осенью 2013 года лидеры стран мира обсуждали в Санкт-Петербурге аж восемь тем, предложенных правительством России. Все они, так или иначе, были посвящены обеспечению устойчивого роста мировой экономики. На прошедшем в сентябре в Китае саммите рассматривали вопросы экономического взаимодействия стран мира и региональные конфликты. В четверг, 1 декабря, Китай официально передал Германии эстафету председательства в G20.
Ангела Меркель этого важного события не дождалась и, как помним, буквально накануне заторопилась с повесткой дня 12-го саммита «Большой двадцатки». Главная тема предстоящей встречи в Гамбурге получилась ожидаемой для экспертов — глобализация с ее шансами и рисками.
Впрочем, канцлера Ангелы Меркель риски глобализации занимают в последнюю очередь. Её внимание обращено на шансы. «Правильная реакция на вызовы глобализации, — убеждала коллег Меркель, — состоит в кооперации и открытости, а не замкнутости и протекционизме». Канцлера поддержал второй человек в иерархии правящих в Германии социал-демократов, министр финансов Вольфганг Шойбле: «Мы справимся со стоящими перед нами проблемами, только если будем еще теснее сотрудничать. Ответом на них не может быть возвращение к национализму и протекционизму». Как говорится, «так Обама прописал».
Мир устал от эгоизма транснациональных корпораций
Немцы знают, что у Дональда Трампа совсем иное отношение к протекционизму. Во время предвыборных дебатов Трамп не раз говорил, что транснациональные корпорации в погоне за прибылями вывели свои предприятия из Соединённых Штатов в страны с низкими затратами на производство (прежде всего на заработную плату). Это привело к деградации многих промышленных регионов Америки и появление так называемого «ржавого пояса» — штатов, где закрылись предприятия, и возросла безработица местного населения.
Дональд Трамп обещал американцам снизить в США корпоративные налоги, поднять импортные пошлины на товары из таких стран, как Китай и Мексика. Эти и другие протекционистские меры должны привести к созданию 25 млн. новых рабочих мест и ускорить рост ВВП США.
Противники Трампа возражают. Они считают, что обещанный протекционизм во внешней торговле запустит в стране рецессию. Америка потеряет больше 4 млн. рабочих мест, столкнётся с нехваткой потребительских товаров, включая выпускаемые в Китае смартфоны iPhone. Институт мировой экономики Петерсона, который и опубликовал все эти страшилки, предупреждает, что если iPhone (между прочим, продукт американской компании Apple) полностью производить в США, то он подорожает примерно на 100 долларов.
Институт Петерсона известен своими исследованиями глобальной макроэкономики и международных финансов. Его результатами пользуется американское правительство, законодатели и бизнес. Кстати, десять лет назад, когда этот институт только создавался, транснациональные компании пожертвовали ему на старт ровно миллиард долларов. Может быть, поэтому результаты исследований института так заточены на прогресс глобализации.
Выводы института Петерсона по экономической программе Дональда Трампа опровергают другие американские специалисты. Например, профессор Чикагского университета Константин Сонин пишет, что Трампу удалось создать в своей программе «центристскую комбинацию лучших предложений справа и слева» и это — «то самое лекарство, которого не хватало американской экономике».
По мнению профессора, предложенное Трампом экономическое стимулирование поможет Америке уйти от хронически слабого роста экономики и решить проблему нарастающего неравенства людей. Шансы для этого программа Трампа даёт. Вместе с тем перспектива «перераспределения прибыли от раскочегаренной экономики между рядовыми американцами» ставит под удар межрегиональные мегапроекты.
В них как раз и смысл мировой глобализации. От этих проектов транснациональные корпорации получают очень сильную власть. К примеру, по условиям Транс-Тихоокеанского торгового партнёрства предусматривается приоритет правил, прописанных в соглашении, над национальными законодательствами стран-участниц. Это касается, в частности, тарифных барьеров, экологии, интеллектуальной собственности, трудового законодательства.
То есть, получается протекционизм, но не для национальных экономик, а в интересах транснациональных корпораций, плотно оседлавших мировой рынок. В мире это заметили. Не случайно на саммите в китайском Ханчжоу лидеры стран «Большой двадцатки» сместили акценты и обсудили поощрение конкуренции и формирование благоприятной среды для бизнеса, открытость для торговли и инвестиций, совершенствование инфраструктуры.
Эти меры должны обеспечить рост национальных экономик, на базе которых и вырастет экономика мировая. Иными словами, инклюзивность процесса обеспечивается разносторонним открытым сотрудничеством, а не навязывается международными мегаструктурами, в качестве которых выступает транснациональный бизнес.
Вот как это видят российские власти. В минувший четверг президент Путин утвердил Новую концепцию внешней политики Российской Федерации. В документе отмечается новая реальность — дробление глобального экономического пространства на региональные структуры с конкурирующими тарифными и нетарифными ограничениями. В новых условиях российские власти считают актуальным через международные политические и экономические организации развивать многоуровневое сотрудничество, позволяющее реализовать в миром пространстве национальные интересы России.
Не только Российская Федерация стремится противопоставить «национальный эгоизм» эгоизму транснациональных корпораций. Сегодня это общемировая тенденция. Ответственные политики её поняли и приняли. Однако, не все. Как видно из заседания германского правительства, одержимость глобализацией ещё владеет деятелями, обслуживающими интересы транснационального бизнеса.
Впрочем, возможностей для манёвра у них остаётся не так много. Как отмечает Deutsche Welle, в марте следующего года в Берлине на официальную встречу соберутся шерпы G20. Ангела Меркель рассчитывает, что к этому времени Дональд Трамп не успеет «назначить ответственных за подготовку к саммиту в Гамбурге лиц и вообще сформулировать своё отношение к предлагаемой немцами повестке дня».
Только вряд ли этот мелкий тактический ход германского канцлера позволит сохранить глобалистам своё влияние в мире. Он уже меняется. Не увидело этого разве что правительство Германии…
Информация