Оперативное искусство и Русский фронт Первой мировой. Часть 1
Оперативное искусство — элемент военного искусства, связующее звено между стратегией и тактикой, то есть наука о проведении операций. Это цепь боевых усилий, сплошных по фронту, единых по глубине и объединенных общим замыслом командующего по разгрому противника или противодействию ему. Оперативное искусство призвано объединить тактические усилия войск (в пространстве и времени) в единую систему усилий армии или фронта. Квалифицирующим признаком оперативного искусства стал оперативный маневр.
Что же произошло с оперативным искусством на Русском фронте Первой мировой войны?
«Генеральное сражение» XIX века исчезло.
Операция распалась на ряд крупных и мелких боев, разбросанных на широком пространстве, разрослась по фронту и в глубину. Изменились как способы, так и формы ведения боевых действий, в операциях участвовало огромное количество войск — обе стороны операции вводили в дело все новые дивизии, численность которых иногда даже превосходила силы, которые операцию начали.
Операция длилась не часами, как раньше, а днями и неделями. Например, в ходе Галицийской битвы 1914 г. Люблин-Холмская операция русских 4-й и 5-й армий с левофланговыми австрийским армиями шла непрерывно с 10 по 17 августа — то есть неделю; Лодзинское сражение 1914 г. продолжалось 6 недель и т. д.
Значительно выросли плотности применяемых войсками технических средств — например, в Галицийской битве они составляли 6-7 орудий, а в период Брусиловского прорыва (для 8-й армии) — 20 орудий на километр фронта.
Вместе с тем оперативная подвижность войск была невысокой — средний темп суточного продвижения во время Первой мировой войны ни в одной операции не превышал 18 км. Так, германская 11-я армия А. фон Макензена, эксплуатируя результаты Горлицкого прорыва, 100-километровое расстояние от Горлицы до реки Сан преодолевала две недели — т. е. по 7 — 8 км в сутки. После этого противнику понадобилась двухнедельная пауза для подтягивания тылов и восстановления дорог.
Фактор времени приобрел важнейшее оперативное значение. «Упущенный момент не вернется вовеки» — отмечал Наполеон Бонапарт. А Петр Великий говорил, что потеря времени «смерти безвозвратной подобна». Учет временного фактора и в Первой мировой войне приносил полководцу победу, а его игнорирование — поражение.
Так, к вечеру 7 августа 1914 г. оперативная обстановка под Гумбинненом сложилась для русской 1-й армии на ее правом фланге неблагоприятно, и начальник штаба и генерал-квартирмейстер убеждали командующего армией отдать приказ об отходе, так как промедление может погубить армию. Но командующий генерал от кавалерии П.-Г. К. Ренненкампф, несмотря на свои недостатки, имевший довольно большой боевой опыт, ответил: «теперь все дело в том, кто кого перетерпит — я Притвицу (М. Притвиц — командующий германской 8-й армией — А. О.) не уступлю». И он оказался прав — с наступлением ночи командующий 8-й армией отдал своим войскам приказ об отходе за Вислу.
Ил.1. Командующий 1-й армией Северо-Западного фронта генерал от кавалерии П.-Г. К. Ренненкампф.
А 9 ноября 1914 г. в период Лодзинской операции, двигавшийся на выручку полуокруженной германцами русской 2-й армии Сводный корпус 1-й армии вошел в соприкосновение с частями 1-го армейского корпуса 2-й армии. И 5 германских дивизий оказались в окружении, будучи отрезаны частями Сводного корпуса и 6-й Сибирской стрелковой дивизии. Немцы решили в ночь на 11-е ноября пробиваться из окружения через позиции 6-й Сибирской стрелковой дивизии. Целый день шел упорный бой на железнодорожной линии Лодзь — Колюшки. Штаб Сводного корпуса рассылал распоряжения в свои 43-ю и 63-ю пехотные дивизии, настаивая на оказании поддержки изнемогающему соседу слева — сибирякам. Но командование этих пехотных дивизий отнеслось к фактору времени очень халатно — командир 43-й дивизии отправился в Лодзь, где ужинал в этот вечер в ресторане (его соединение не сдвинулось с места), а 63-я дивизия вместо немедленного удара по противнику всеми имеющимися силами отложила атаку до пяти часов утра (немцы успели проскочить к Брезинам, и удар русских пришелся по пустому месту). Германцы смяли брошенную соседями 6-ю Сибирскую стрелковую дивизию и вырвались из кольца — благодаря отсутствию у соседей чувства взаимной выручки и упущенному оперативному времени.
В период Второй Августовской операции (Зимней битвы в Мазурии) 1915 г. 20-й армейский корпус русской 10-й армии за 7 дней прошел свыше 100 километров, но в силу того, что командование корпуса потеряло ночь с 27 на 28 января, весь день 28 января, 1, 3 и 4 февраля, в итоге оказался в «котле» и погиб.
Большое значение для оперативного искусства имели меры по обеспечению скрытности и связанные с ними демонстрационные меры — образцовыми являются мероприятия при организации в Одессе 7-й армии в октябре 1915 г. и перед майским прорывом Юго-Западного фронта в 1916 г.
В октябре 1915 г. 2-й и 16-й армейские, 5-й Кавказский армейский корпуса и 3-я Туркестанская стрелковая бригада были переброшены в Одесский военный округ для укомплектования личным и конским составом и получения интендантского, артиллерийского и инженерного имущества перед перспективной десантной операцией.
Такую крупную операцию скрыть было невозможно — и все мероприятия командования сводились к тому, чтобы действительные намерения сделались известными как можно позже, и у противника не оставалось достаточно времени для противодействия. Меры были следующими:
1. Подробных маршрутов с указанием пунктов высадок войскам, отправлявшимся с фронта в Одесский округ, не выдавалось; коменданты станций и кондуктора имели расписания лишь от станции отправления и до ближайших узловых станций; место высадки становилось известным лишь в Киеве.
2. Цель сосредоточения корпусов была сообщена лишь корпусным командирам уже после высадки с железной дороги. До обсуждения деталей операции с командирами корпусов с них было взято обещание хранить все решения в тайне как можно дольше, не посвящая в них даже начальников корпусных штабов.
3. Когда пришлось приступить к пробным посадкам на транспорты, цель этих посадок носила учебный характер, публика не допускалась в районы погрузки.
4. Когда корпуса начали перевозиться на Юго-Западный фронт, в войсковых частях распускался слух, что морской десант заменен переброской по железным дорогам через Румынию. Каждому начальнику воинского эшелона выдавался запечатанный конверт с надписью вскрыть его по прибытии на ближайшую узловую станцию, а после вскрытия конверта в нем оказывался второй конверт с такой же надписью — и т. д. Наконец, в период отправления частей из Одессы на фронт было прекращено пассажирское движение из пределов округа внутрь России.
Демонстрации заключались в том, что погрузка на транспорты продолжалась чуть ли не до последнего дня переброски войск по железной дороге, а войскам были выданы погрузочные разнарядки.
Перед операцией 1916 г. были предусмотрены следующие меры обеспечения скрытности:
1) Командующие армиями были предупреждены о операции лишь за 7 дней до ее начала (считая 3 — 4 дня на перегруппировку);
2) План операции, разработанный командованием Юго-Западного фронта, хранился в абсолютной тайне — даже начальник снабжений фронта не был посвящен в дело (вследствие излишней болтливости некоторых лиц из состава его управления).
3) На армейские перегруппировки отводилось лишь 3 дня.
4) Войска, выдвигавшиеся на усиление, не выводились на передовую, оставаясь в глубоких резервах — для ознакомления с местностью к линии фронта отправлялись только командиры и разведчики.
5) Солдатские и офицерские отпуска прекращались лишь за неделю до начала наступления.
Демонстрации заключались в следующем.
1) Главнокомандующий армиями фронта, решив атаковать всем фронтом в один день, указал в директиве, что каждая армия ведет самостоятельное наступление и никакого деления на главную и вспомогательные атаки не намечалось.
2) Подготовительные инженерные работы предписывалось вести не только перед районами атаки, но и по фронту каждой армии. Таким же образом должны были осуществляться пехотная и воздушная разведки.
3) Для контроля тактической и инженерной подготовки к наступлению на фронт одной армии был командирован начальник инженеров, на фронт другой — генерал-квартирмейстер, а на фронт двух остальных — начальник штаба фронта. Сам главнокомандующий желал также лично объехать одну из армий: разумеется, его особенно интересовало положение дел в 8-й армии, наносящей главный удар, но он туда не поехал, чтобы этим выбором не намекнуть противнику на важнейший участок наступления — и в 8-ю армию был командирован начальник штаба, в то время как генерал от кавалерии А. А. Брусилов поехал в 9-ю армию.
Ил. 2. Генерал от кавалерии А. А. Брусилов — с 19. 07. 1914. командующий 8-й армией, 17. 03. 1916. — 21. 05. 1917. — Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта.
Важнейшее оперативное значение во время мировой войны приобрел климатический фактор. Две боевых операции, начатые в зимнюю стужу, были во многом сорваны именно вследствие погодных условий. Это — наступление турок в декабре 1914 г. на Сарыкамыш и наступление русской 12-й армии в декабре 1916 г. — январе 1917 г. в ходе Митавской операции. В качестве примеров успешного действия войск в данной обстановке, можно назвать наступление германских войск во время Второй Августовской операции 1915 г. и наступление русских войск в Карпатской операции 1915 г. и Эрзерумской операции 1916 г.
Ил. 3. Командующий Кавказской армией генерал от инфантерии Н. Н. Юденич со штабом за работой, 1916 г.
Оттепель, особенно после морозов, также значительно влияла на изменение оперативной обстановки — так, в феврале 1915 г. замерзшая долина реки Бобр, обычно непроходимая, в период Второй Августовской операции вызвала опасения в Ставке за операционное направление между крепостями Осовец и Гродно. К Соколке 4 — 6 февраля были спешно переброшены части 2-го армейского корпуса. Корпус мог оказать поддержку войскам преследуемой германцами русской 10-й армии. Но внезапно наступившая оттепель вернула Бобру его обычные свойства — и корпус начал выдвигаться более длинным маршрутом. В итоге утром 8 февраля 20-й армейский корпус (будучи окружен) 10-й армии был уничтожен превосходящими силами германцев — поддержки извне он не получил.
В период проведения Нарочской операции 1916 г. климатический фактор (начало периода весенней распутицы в болотистой полосе наступления войск русского Западного фронта) послужил одной из причин крушения задуманного оперативного плана.
На Северном фронте в конце апреля 1916 г. под Якобштадтом, вследствие сильных дождей и поднятия воды в р. Пикстери, пришлось отменить атаку 60-й пехотной дивизии.
С установлением позиционного фронта оперативное искусство столкнулось с новыми, совершенно неизученными формами борьбы, Маневр по форме как будто бы упростился. В большинстве случаев это был прямолинейный удар, иногда по сходящимся направлениям (если позволяло начертание фронта). В то же время остро встала одна из основных проблем военного искусства в позиционной борьбе — проблема прорыва позиционного фронта. Обозначилась и другая ключевая проблема — оперативного развития успеха. Темп преодоления тактической полосы обороны был настолько медленным, что свободные оперативные резервы обороняющегося без затруднений воспроизводили новую систему обороны и таким образом перед наступающим возникала задача вновь и вновь прорывать оборонительные рубежи противника. Увеличение фронта прорыва успеха не дало. Тем более что в распоряжении командования наступающего не было средства, которое сковало бы маневр оперативных резервов в тылу. Сковать резервы можно было активными действиями на ряде других участков фронта — и наиболее удачное решение оперативного прорыва фронта было найдено на Юго-Западном фронте в 1916 г. Одновременный удар на многих участках широкого фронта привел к тому, что этот фронт рухнул, и противник был отброшен.
Зародилась новая форма прорыва фронта — форма множественных прорывов фронта, стратегия дробящих ударов. Эта форма требовала наличия крупных сил, но в то же время она заставляла противника разбрасывать оперативные резервы — фронт разваливался сразу на большом протяжении, и воссоздать оборону в тылу на широком фронте было трудно. Идея эта не получила законченного развития в Первой мировой войне, но она являлась наиболее соответствующей условиям последнего периода войны. Форма множественных прорывов фронта с применением в последующем со стороны прорвавшихся войск охватов и обходов приближала наступающего к решению проблемы уничтожения противника вместо его оттеснения (типичного для операций позиционного периода войны). В конце войны стал применяться переход в наступление и без артиллерийской подготовки (Митавская операция) — путем нанесения внезапного и мощного первоначального удара, который наращивался из глубины, при тесном взаимодействии всех родов войск.
Вторая ключевая проблема — преобразование тактического прорыва в оперативный — так и не была решена в ходе операций мировой войны. Отсутствие необходимых мобильных резервов было главным препятствием для этого.
Что же произошло с оперативным искусством на Русском фронте Первой мировой войны?
«Генеральное сражение» XIX века исчезло.
Операция распалась на ряд крупных и мелких боев, разбросанных на широком пространстве, разрослась по фронту и в глубину. Изменились как способы, так и формы ведения боевых действий, в операциях участвовало огромное количество войск — обе стороны операции вводили в дело все новые дивизии, численность которых иногда даже превосходила силы, которые операцию начали.
Операция длилась не часами, как раньше, а днями и неделями. Например, в ходе Галицийской битвы 1914 г. Люблин-Холмская операция русских 4-й и 5-й армий с левофланговыми австрийским армиями шла непрерывно с 10 по 17 августа — то есть неделю; Лодзинское сражение 1914 г. продолжалось 6 недель и т. д.
Значительно выросли плотности применяемых войсками технических средств — например, в Галицийской битве они составляли 6-7 орудий, а в период Брусиловского прорыва (для 8-й армии) — 20 орудий на километр фронта.
Вместе с тем оперативная подвижность войск была невысокой — средний темп суточного продвижения во время Первой мировой войны ни в одной операции не превышал 18 км. Так, германская 11-я армия А. фон Макензена, эксплуатируя результаты Горлицкого прорыва, 100-километровое расстояние от Горлицы до реки Сан преодолевала две недели — т. е. по 7 — 8 км в сутки. После этого противнику понадобилась двухнедельная пауза для подтягивания тылов и восстановления дорог.
Фактор времени приобрел важнейшее оперативное значение. «Упущенный момент не вернется вовеки» — отмечал Наполеон Бонапарт. А Петр Великий говорил, что потеря времени «смерти безвозвратной подобна». Учет временного фактора и в Первой мировой войне приносил полководцу победу, а его игнорирование — поражение.
Так, к вечеру 7 августа 1914 г. оперативная обстановка под Гумбинненом сложилась для русской 1-й армии на ее правом фланге неблагоприятно, и начальник штаба и генерал-квартирмейстер убеждали командующего армией отдать приказ об отходе, так как промедление может погубить армию. Но командующий генерал от кавалерии П.-Г. К. Ренненкампф, несмотря на свои недостатки, имевший довольно большой боевой опыт, ответил: «теперь все дело в том, кто кого перетерпит — я Притвицу (М. Притвиц — командующий германской 8-й армией — А. О.) не уступлю». И он оказался прав — с наступлением ночи командующий 8-й армией отдал своим войскам приказ об отходе за Вислу.
Ил.1. Командующий 1-й армией Северо-Западного фронта генерал от кавалерии П.-Г. К. Ренненкампф.
А 9 ноября 1914 г. в период Лодзинской операции, двигавшийся на выручку полуокруженной германцами русской 2-й армии Сводный корпус 1-й армии вошел в соприкосновение с частями 1-го армейского корпуса 2-й армии. И 5 германских дивизий оказались в окружении, будучи отрезаны частями Сводного корпуса и 6-й Сибирской стрелковой дивизии. Немцы решили в ночь на 11-е ноября пробиваться из окружения через позиции 6-й Сибирской стрелковой дивизии. Целый день шел упорный бой на железнодорожной линии Лодзь — Колюшки. Штаб Сводного корпуса рассылал распоряжения в свои 43-ю и 63-ю пехотные дивизии, настаивая на оказании поддержки изнемогающему соседу слева — сибирякам. Но командование этих пехотных дивизий отнеслось к фактору времени очень халатно — командир 43-й дивизии отправился в Лодзь, где ужинал в этот вечер в ресторане (его соединение не сдвинулось с места), а 63-я дивизия вместо немедленного удара по противнику всеми имеющимися силами отложила атаку до пяти часов утра (немцы успели проскочить к Брезинам, и удар русских пришелся по пустому месту). Германцы смяли брошенную соседями 6-ю Сибирскую стрелковую дивизию и вырвались из кольца — благодаря отсутствию у соседей чувства взаимной выручки и упущенному оперативному времени.
В период Второй Августовской операции (Зимней битвы в Мазурии) 1915 г. 20-й армейский корпус русской 10-й армии за 7 дней прошел свыше 100 километров, но в силу того, что командование корпуса потеряло ночь с 27 на 28 января, весь день 28 января, 1, 3 и 4 февраля, в итоге оказался в «котле» и погиб.
Большое значение для оперативного искусства имели меры по обеспечению скрытности и связанные с ними демонстрационные меры — образцовыми являются мероприятия при организации в Одессе 7-й армии в октябре 1915 г. и перед майским прорывом Юго-Западного фронта в 1916 г.
В октябре 1915 г. 2-й и 16-й армейские, 5-й Кавказский армейский корпуса и 3-я Туркестанская стрелковая бригада были переброшены в Одесский военный округ для укомплектования личным и конским составом и получения интендантского, артиллерийского и инженерного имущества перед перспективной десантной операцией.
Такую крупную операцию скрыть было невозможно — и все мероприятия командования сводились к тому, чтобы действительные намерения сделались известными как можно позже, и у противника не оставалось достаточно времени для противодействия. Меры были следующими:
1. Подробных маршрутов с указанием пунктов высадок войскам, отправлявшимся с фронта в Одесский округ, не выдавалось; коменданты станций и кондуктора имели расписания лишь от станции отправления и до ближайших узловых станций; место высадки становилось известным лишь в Киеве.
2. Цель сосредоточения корпусов была сообщена лишь корпусным командирам уже после высадки с железной дороги. До обсуждения деталей операции с командирами корпусов с них было взято обещание хранить все решения в тайне как можно дольше, не посвящая в них даже начальников корпусных штабов.
3. Когда пришлось приступить к пробным посадкам на транспорты, цель этих посадок носила учебный характер, публика не допускалась в районы погрузки.
4. Когда корпуса начали перевозиться на Юго-Западный фронт, в войсковых частях распускался слух, что морской десант заменен переброской по железным дорогам через Румынию. Каждому начальнику воинского эшелона выдавался запечатанный конверт с надписью вскрыть его по прибытии на ближайшую узловую станцию, а после вскрытия конверта в нем оказывался второй конверт с такой же надписью — и т. д. Наконец, в период отправления частей из Одессы на фронт было прекращено пассажирское движение из пределов округа внутрь России.
Демонстрации заключались в том, что погрузка на транспорты продолжалась чуть ли не до последнего дня переброски войск по железной дороге, а войскам были выданы погрузочные разнарядки.
Перед операцией 1916 г. были предусмотрены следующие меры обеспечения скрытности:
1) Командующие армиями были предупреждены о операции лишь за 7 дней до ее начала (считая 3 — 4 дня на перегруппировку);
2) План операции, разработанный командованием Юго-Западного фронта, хранился в абсолютной тайне — даже начальник снабжений фронта не был посвящен в дело (вследствие излишней болтливости некоторых лиц из состава его управления).
3) На армейские перегруппировки отводилось лишь 3 дня.
4) Войска, выдвигавшиеся на усиление, не выводились на передовую, оставаясь в глубоких резервах — для ознакомления с местностью к линии фронта отправлялись только командиры и разведчики.
5) Солдатские и офицерские отпуска прекращались лишь за неделю до начала наступления.
Демонстрации заключались в следующем.
1) Главнокомандующий армиями фронта, решив атаковать всем фронтом в один день, указал в директиве, что каждая армия ведет самостоятельное наступление и никакого деления на главную и вспомогательные атаки не намечалось.
2) Подготовительные инженерные работы предписывалось вести не только перед районами атаки, но и по фронту каждой армии. Таким же образом должны были осуществляться пехотная и воздушная разведки.
3) Для контроля тактической и инженерной подготовки к наступлению на фронт одной армии был командирован начальник инженеров, на фронт другой — генерал-квартирмейстер, а на фронт двух остальных — начальник штаба фронта. Сам главнокомандующий желал также лично объехать одну из армий: разумеется, его особенно интересовало положение дел в 8-й армии, наносящей главный удар, но он туда не поехал, чтобы этим выбором не намекнуть противнику на важнейший участок наступления — и в 8-ю армию был командирован начальник штаба, в то время как генерал от кавалерии А. А. Брусилов поехал в 9-ю армию.
Ил. 2. Генерал от кавалерии А. А. Брусилов — с 19. 07. 1914. командующий 8-й армией, 17. 03. 1916. — 21. 05. 1917. — Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта.
Важнейшее оперативное значение во время мировой войны приобрел климатический фактор. Две боевых операции, начатые в зимнюю стужу, были во многом сорваны именно вследствие погодных условий. Это — наступление турок в декабре 1914 г. на Сарыкамыш и наступление русской 12-й армии в декабре 1916 г. — январе 1917 г. в ходе Митавской операции. В качестве примеров успешного действия войск в данной обстановке, можно назвать наступление германских войск во время Второй Августовской операции 1915 г. и наступление русских войск в Карпатской операции 1915 г. и Эрзерумской операции 1916 г.
Ил. 3. Командующий Кавказской армией генерал от инфантерии Н. Н. Юденич со штабом за работой, 1916 г.
Оттепель, особенно после морозов, также значительно влияла на изменение оперативной обстановки — так, в феврале 1915 г. замерзшая долина реки Бобр, обычно непроходимая, в период Второй Августовской операции вызвала опасения в Ставке за операционное направление между крепостями Осовец и Гродно. К Соколке 4 — 6 февраля были спешно переброшены части 2-го армейского корпуса. Корпус мог оказать поддержку войскам преследуемой германцами русской 10-й армии. Но внезапно наступившая оттепель вернула Бобру его обычные свойства — и корпус начал выдвигаться более длинным маршрутом. В итоге утром 8 февраля 20-й армейский корпус (будучи окружен) 10-й армии был уничтожен превосходящими силами германцев — поддержки извне он не получил.
В период проведения Нарочской операции 1916 г. климатический фактор (начало периода весенней распутицы в болотистой полосе наступления войск русского Западного фронта) послужил одной из причин крушения задуманного оперативного плана.
На Северном фронте в конце апреля 1916 г. под Якобштадтом, вследствие сильных дождей и поднятия воды в р. Пикстери, пришлось отменить атаку 60-й пехотной дивизии.
С установлением позиционного фронта оперативное искусство столкнулось с новыми, совершенно неизученными формами борьбы, Маневр по форме как будто бы упростился. В большинстве случаев это был прямолинейный удар, иногда по сходящимся направлениям (если позволяло начертание фронта). В то же время остро встала одна из основных проблем военного искусства в позиционной борьбе — проблема прорыва позиционного фронта. Обозначилась и другая ключевая проблема — оперативного развития успеха. Темп преодоления тактической полосы обороны был настолько медленным, что свободные оперативные резервы обороняющегося без затруднений воспроизводили новую систему обороны и таким образом перед наступающим возникала задача вновь и вновь прорывать оборонительные рубежи противника. Увеличение фронта прорыва успеха не дало. Тем более что в распоряжении командования наступающего не было средства, которое сковало бы маневр оперативных резервов в тылу. Сковать резервы можно было активными действиями на ряде других участков фронта — и наиболее удачное решение оперативного прорыва фронта было найдено на Юго-Западном фронте в 1916 г. Одновременный удар на многих участках широкого фронта привел к тому, что этот фронт рухнул, и противник был отброшен.
Зародилась новая форма прорыва фронта — форма множественных прорывов фронта, стратегия дробящих ударов. Эта форма требовала наличия крупных сил, но в то же время она заставляла противника разбрасывать оперативные резервы — фронт разваливался сразу на большом протяжении, и воссоздать оборону в тылу на широком фронте было трудно. Идея эта не получила законченного развития в Первой мировой войне, но она являлась наиболее соответствующей условиям последнего периода войны. Форма множественных прорывов фронта с применением в последующем со стороны прорвавшихся войск охватов и обходов приближала наступающего к решению проблемы уничтожения противника вместо его оттеснения (типичного для операций позиционного периода войны). В конце войны стал применяться переход в наступление и без артиллерийской подготовки (Митавская операция) — путем нанесения внезапного и мощного первоначального удара, который наращивался из глубины, при тесном взаимодействии всех родов войск.
Вторая ключевая проблема — преобразование тактического прорыва в оперативный — так и не была решена в ходе операций мировой войны. Отсутствие необходимых мобильных резервов было главным препятствием для этого.
Информация