Окрыленный человек
Судьбы двух знаменитых нижегородцев – изобретателя Ивана Петровича Кулибина и конструктора летучих кораблей Ростислава Евгеньевича Алексеева во многом схожи. Водоходное судно Кулибина, использовавшее энергию воды, намного опередило свое время. В департаменте водных коммуникаций при Александре I идею не оценили по достоинству и закрыли финансирование. Водоходы на Волге так и не появились. Ни один из проектов великого русского механика не получил распространения.
Судьбы изобретений конструктора Алексеева на взлете его карьеры складывались более удачно.
С учебы в Горьковском индустриальном институте на кораблестроительном факультете Алексеев задумывался над тем, как увеличить скорость движения по воде. Так родилась идея, а диплом по закрытой для публики теме «Скоростной катер на подводных крыльях» студент Алексеев защитил в 1941-м. Разработка проекта такого катера для ВМФ получила высокую оценку, молодого инженера направили на завод «Красное Сормово» доводить идею судна на малопогруженных подводных крыльях до воплощения в металле. До конца войны Алексеев и его группа создать скоростной боевой катер не успели, однако результаты работы оказались столь впечатляющими, что конструктора и трех его коллег в 1950 году оценили Сталинской премией второй степени. На лауреатские Алексеев купил «Победу», которая верой и правдой служила ему до 1962-го, когда конструктор, получив Ленинскую премию, сменил старую машину на «Волгу».
Военные разработки стали основой для создания пассажирского судна, аналогов которому доселе не существовало. Летом 1957-го делегаты и гости Московского международного фестиваля молодежи и студентов смогли оценить новинку – от желающих проехаться по воде на скоростной «Ракете» не было отбоя. Прогулка с ветерком по Химкинскому водохранилищу на уникальном корабле первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева и его восторженные отзывы стали охранной грамотой для Алексеева – в профильном институте новое транспортное средство не одобряли.
В свой первый рейс «Ракета» с тридцатью пассажирами на борту ушла 25 августа. Расстояние 420 километров от Горького до Казани она прошла за семь часов. Серийный выпуск судов проектов 340, 340Э, 340МЕ наладили на феодосийском заводе «Море». С 1959 по 1976 год было построено 389 «Ракет», 32 – на экспорт. Высокооборотные дизельные двигатели поставлял Лениградский завод «Звезда».
Конструктор получил полную поддержку, и под его руководством коллектив в две тысячи человек ежегодно проектировал и испытывал по 15–20 моделей кораблей. За «Ракетой» последовали «Волга», «Метеор», «Комета», «Спутник», «Буревестник», «Восход». На этих проектах в полной мере была реализована идея скоростных судов на подводных крыльях. А у Алексеева появилась новая – экранопланы. Аппараты, использовавшие водную гладь или другую ровную поверхность для старта, полета и посадки. Экспериментальный экраноплан СМ-1 произвел хорошее впечатление на председателя Комитета Совмина СССР по военно-промышленным вопросам, а впоследствии министра обороны СССР Дмитрия Устинова. Он сумел оценить важность идеи Алексеева и всемерно поддерживал конструктора. КМ-1 испытывали на Каспийском море, где стометровую машину с десятью турбореактивными двигателями и размахом крыльев больше 37 метров, развивавшую над морем гигантскую скорость 450 километров в час, разглядела космическая разведка американцев. За рубежом эту разработку Алексеева до сих пор называют «Каспийским монстром». Пилотировали его впервые 18 октября 1966 года. Одним из двух летчиков был Ростислав Алексеев. В правом кресле сидел испытатель Владимир Логинов. На испытаниях отрабатывали теорию проектирования и постройки экранопланов.
Эта машина стала первой, свободно чувствующей себя и на воде, и в воздухе. И это сказалось на судьбе экранопланов. Моряки полагали их самолетами, авиаторы – кораблями. Разработки Алексеева на стыке сред могли перевернуть развитие сразу нескольких отраслей – судостроительной, авиационной, оборонной. Однако чиновники не отважились взять на себя ответственность. Хорошо, никто пока не отрицал важность нового типа судов.
К началу семидесятых в ЦКБ разработали несколько проектов экранопланов, которые и сегодня кажутся фантастическими: авианосца массой пять тысяч тонн с двумя ядерными двигателями на 12 самолетов, носителя субмарины «Гулливер» массой 50 000 тонн и транспортника для космических челноков «Буран». Главком ВМФ СССР адмирал Горшков выбрал вариант десантного экраноплана, и в 1968-м ЦКБ Алексеева получило тактико-техническое задание на создание проекта 904 «Орленок». Этот транспортно-десантный корабль мог взлетать и садиться в пятибалльный шторм.
За полтора года Алексеев и его команда разработали техпроект и рабочие чертежи планера, на опытном заводе ЦКБ приступили к постройке. В 1974-м экраноплан был готов. Московские чиновники заставили Алексеева начать ходовые испытания, не дожидаясь результатов статической проверки корпуса. «Орленок» вышел в море, разбежался и в момент отделения от воды хвостовая часть с оперением и двигателем оторвалась. Алексеев сумел на работающих носовых двигателях привести покалеченную машину в бухту завода «Дагдизель». Созданная комиссия причиной аварии назвала применение в конструкции корпуса материалов, не рассчитанных на высокие нагрузки. Никто из находившихся на борту не пострадал, но на главном конструкторе завистники отыгрались по полной. Его отстранили от работы, перевели на должность ведущего специалиста, потом – начальника отдела перспективного проектирования. При постройке в 1977 году нового «Орленка» с усиленным после аварии корпусом испытания проводил новый главный конструктор. Алексееву запретили участвовать в них, но он все равно бывал в Каспийске – летчик Алексей Митусов, несмотря ни на что, брал его на борт самолета.
3 ноября 1979 года первый в мире десантный корабль-экраноплан «Орленок» приняли на вооружение Военно-морского флота.
По воспоминаниям дочери конструктора Татьяны, 70-е выдались для Алексева особенно тяжелыми. Его «понижали и понижали... а он вел себя так, будто ничего не происходит. Многих раздражало то достоинство, с каким он держался. Некоторые перестали с ним здороваться, а вчерашние «друзья» говорили: «Ну теперь, когда не будет Алексеева, мы такое спроектируем!». Но время шло, а гениальными идеями никто не фонтанировал. И тогда те же запели другое: «А что вы от нас хотите? Алексеев гений, а мы кто? Простые смертные...»
В январе 1980-го в Чкаловске при испытании пассажирской модели экраноплана второго поколения Алексеев надорвался. Его помощники расчистили лед трассы и сказали, что модель можно отпускать. Что там случилось, доподлинно неизвестно, но Ростислав Евгеньевич как-то принял на себя всю тонну веса. После испытаний поехал в ЦКБ, целый день отработал, а вечером пожаловался на боль в боку. Положили в больницу... Но 9 февраля конструктора не стало.
После похорон на квартире в Каспийске, где жил Алексеев, родственники обнаружили разорванные в клочья чертежи и записи Ростислава Евгеньевича. Рылись неизвестные и в его кабинете в ЦКБ – оттуда пропали чертежи…
В судьбах двух гениальных нижегородцев – механика-самоучки Ивана Кулибина и конструктора летающих кораблей Ростислава Алексеева есть общее: они не реализовали до конца все свои замыслы.
Ударный экраноплан «Лунь», над замыслом которого работал конструктор, был спущен на воду летом 1986 года. В 1991-м официально принят на вооружение Каспийской флотилии. Он единственный ударный экраноплан ВМФ сначала СССР, а затем России. В 1984-м Минобороны свернуло программу строительства военных экранопланов, посчитав их неперспективными. А с распадом СССР революционные идеи Ростислава Алексеева были и вовсе забыты.
С 2007 года такой техники в составе ВМФ РФ нет. Однако дискуссия о том, нужны ли они, уже не имеет смысла. На вооружении флотов КНР и Ирана стоят боевые малогабаритные экранопланы. Китайские военные планируют представить модель, рассчитанную на 200 морпехов.
Ростислав Алексеев за свою короткую жизнь дважды перевернул мировое судостроение. Но его последние слова были: «Я так и не смог добиться того, чего хотел».
Судьбы изобретений конструктора Алексеева на взлете его карьеры складывались более удачно.С учебы в Горьковском индустриальном институте на кораблестроительном факультете Алексеев задумывался над тем, как увеличить скорость движения по воде. Так родилась идея, а диплом по закрытой для публики теме «Скоростной катер на подводных крыльях» студент Алексеев защитил в 1941-м. Разработка проекта такого катера для ВМФ получила высокую оценку, молодого инженера направили на завод «Красное Сормово» доводить идею судна на малопогруженных подводных крыльях до воплощения в металле. До конца войны Алексеев и его группа создать скоростной боевой катер не успели, однако результаты работы оказались столь впечатляющими, что конструктора и трех его коллег в 1950 году оценили Сталинской премией второй степени. На лауреатские Алексеев купил «Победу», которая верой и правдой служила ему до 1962-го, когда конструктор, получив Ленинскую премию, сменил старую машину на «Волгу».
Военные разработки стали основой для создания пассажирского судна, аналогов которому доселе не существовало. Летом 1957-го делегаты и гости Московского международного фестиваля молодежи и студентов смогли оценить новинку – от желающих проехаться по воде на скоростной «Ракете» не было отбоя. Прогулка с ветерком по Химкинскому водохранилищу на уникальном корабле первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева и его восторженные отзывы стали охранной грамотой для Алексеева – в профильном институте новое транспортное средство не одобряли.
В свой первый рейс «Ракета» с тридцатью пассажирами на борту ушла 25 августа. Расстояние 420 километров от Горького до Казани она прошла за семь часов. Серийный выпуск судов проектов 340, 340Э, 340МЕ наладили на феодосийском заводе «Море». С 1959 по 1976 год было построено 389 «Ракет», 32 – на экспорт. Высокооборотные дизельные двигатели поставлял Лениградский завод «Звезда».
Конструктор получил полную поддержку, и под его руководством коллектив в две тысячи человек ежегодно проектировал и испытывал по 15–20 моделей кораблей. За «Ракетой» последовали «Волга», «Метеор», «Комета», «Спутник», «Буревестник», «Восход». На этих проектах в полной мере была реализована идея скоростных судов на подводных крыльях. А у Алексеева появилась новая – экранопланы. Аппараты, использовавшие водную гладь или другую ровную поверхность для старта, полета и посадки. Экспериментальный экраноплан СМ-1 произвел хорошее впечатление на председателя Комитета Совмина СССР по военно-промышленным вопросам, а впоследствии министра обороны СССР Дмитрия Устинова. Он сумел оценить важность идеи Алексеева и всемерно поддерживал конструктора. КМ-1 испытывали на Каспийском море, где стометровую машину с десятью турбореактивными двигателями и размахом крыльев больше 37 метров, развивавшую над морем гигантскую скорость 450 километров в час, разглядела космическая разведка американцев. За рубежом эту разработку Алексеева до сих пор называют «Каспийским монстром». Пилотировали его впервые 18 октября 1966 года. Одним из двух летчиков был Ростислав Алексеев. В правом кресле сидел испытатель Владимир Логинов. На испытаниях отрабатывали теорию проектирования и постройки экранопланов.
Эта машина стала первой, свободно чувствующей себя и на воде, и в воздухе. И это сказалось на судьбе экранопланов. Моряки полагали их самолетами, авиаторы – кораблями. Разработки Алексеева на стыке сред могли перевернуть развитие сразу нескольких отраслей – судостроительной, авиационной, оборонной. Однако чиновники не отважились взять на себя ответственность. Хорошо, никто пока не отрицал важность нового типа судов.
К началу семидесятых в ЦКБ разработали несколько проектов экранопланов, которые и сегодня кажутся фантастическими: авианосца массой пять тысяч тонн с двумя ядерными двигателями на 12 самолетов, носителя субмарины «Гулливер» массой 50 000 тонн и транспортника для космических челноков «Буран». Главком ВМФ СССР адмирал Горшков выбрал вариант десантного экраноплана, и в 1968-м ЦКБ Алексеева получило тактико-техническое задание на создание проекта 904 «Орленок». Этот транспортно-десантный корабль мог взлетать и садиться в пятибалльный шторм.
За полтора года Алексеев и его команда разработали техпроект и рабочие чертежи планера, на опытном заводе ЦКБ приступили к постройке. В 1974-м экраноплан был готов. Московские чиновники заставили Алексеева начать ходовые испытания, не дожидаясь результатов статической проверки корпуса. «Орленок» вышел в море, разбежался и в момент отделения от воды хвостовая часть с оперением и двигателем оторвалась. Алексеев сумел на работающих носовых двигателях привести покалеченную машину в бухту завода «Дагдизель». Созданная комиссия причиной аварии назвала применение в конструкции корпуса материалов, не рассчитанных на высокие нагрузки. Никто из находившихся на борту не пострадал, но на главном конструкторе завистники отыгрались по полной. Его отстранили от работы, перевели на должность ведущего специалиста, потом – начальника отдела перспективного проектирования. При постройке в 1977 году нового «Орленка» с усиленным после аварии корпусом испытания проводил новый главный конструктор. Алексееву запретили участвовать в них, но он все равно бывал в Каспийске – летчик Алексей Митусов, несмотря ни на что, брал его на борт самолета.
3 ноября 1979 года первый в мире десантный корабль-экраноплан «Орленок» приняли на вооружение Военно-морского флота.
По воспоминаниям дочери конструктора Татьяны, 70-е выдались для Алексева особенно тяжелыми. Его «понижали и понижали... а он вел себя так, будто ничего не происходит. Многих раздражало то достоинство, с каким он держался. Некоторые перестали с ним здороваться, а вчерашние «друзья» говорили: «Ну теперь, когда не будет Алексеева, мы такое спроектируем!». Но время шло, а гениальными идеями никто не фонтанировал. И тогда те же запели другое: «А что вы от нас хотите? Алексеев гений, а мы кто? Простые смертные...»
В январе 1980-го в Чкаловске при испытании пассажирской модели экраноплана второго поколения Алексеев надорвался. Его помощники расчистили лед трассы и сказали, что модель можно отпускать. Что там случилось, доподлинно неизвестно, но Ростислав Евгеньевич как-то принял на себя всю тонну веса. После испытаний поехал в ЦКБ, целый день отработал, а вечером пожаловался на боль в боку. Положили в больницу... Но 9 февраля конструктора не стало.
После похорон на квартире в Каспийске, где жил Алексеев, родственники обнаружили разорванные в клочья чертежи и записи Ростислава Евгеньевича. Рылись неизвестные и в его кабинете в ЦКБ – оттуда пропали чертежи…
В судьбах двух гениальных нижегородцев – механика-самоучки Ивана Кулибина и конструктора летающих кораблей Ростислава Алексеева есть общее: они не реализовали до конца все свои замыслы.
Ударный экраноплан «Лунь», над замыслом которого работал конструктор, был спущен на воду летом 1986 года. В 1991-м официально принят на вооружение Каспийской флотилии. Он единственный ударный экраноплан ВМФ сначала СССР, а затем России. В 1984-м Минобороны свернуло программу строительства военных экранопланов, посчитав их неперспективными. А с распадом СССР революционные идеи Ростислава Алексеева были и вовсе забыты.
С 2007 года такой техники в составе ВМФ РФ нет. Однако дискуссия о том, нужны ли они, уже не имеет смысла. На вооружении флотов КНР и Ирана стоят боевые малогабаритные экранопланы. Китайские военные планируют представить модель, рассчитанную на 200 морпехов.
Ростислав Алексеев за свою короткую жизнь дважды перевернул мировое судостроение. Но его последние слова были: «Я так и не смог добиться того, чего хотел».
Информация