Переход Центральных держав к стратегической обороне
Подготовка кампании 1917 года проходила в сложной обстановке. Обе стороны были измотаны затянувшейся войной и имели большие проблемы. Но особенно тяжелым было положение держав Центрального блока. В Германии снижалось производство оружия и военного снаряжения. Не хватало рабочих рук в промышленности. Морская блокада снизила до минимума возможности поставки извне стратегического сырья и продовольствия. Кроме того, в 1916 году страну постиг неурожай. Люди жили на грани голода или голодали. Захват ресурсов Румынии дал только кратковременную передышку.
Воюющая армия требовала постоянных многочисленных пополнений, но их уже не было. Людские резервы были полностью истощены. Всех годных к военной службе мужчин уже призвали. Все возрасты от 17 до 45 лет призвали. Военные предлагали сформировать всенародное ополчение от 15 до 60 лет, но правительство выступило против такой радикальной меры. Немцы с огромным напряжением и ценой дальнейшего ослабления своих кадров и запасов смогли создать к весне 1917 г. только 13 новых дивизий, которые фактически стали последним серьёзным усилением германской армии. Но эта мера существенно не изменяла соотношения сил, Антанта превосходила Центральные державы в отношении численности армий приблизительно на 40%. Моральный дух армии, после «мясорубок» Вердена и Соммы, и отсутствия видимых побед в ходе таких чудовищных усилий, падал. Людендорф отмечал, что положение Германии являлось «чрезвычайно затруднительным и почти безвыходным».
Однако германская верхушка ещё надеялась на благоприятное завершение войны, для этого нужно было продолжить борьбу. Чтобы обеспечить армию всем необходимым оружием и снаряжением осенью 1916 года приняли т. н. «программу Гинденбурга». По ней военное производство в 1917 году по сравнению с 1916 годом планировали удвоить, а по отдельным видам вооружения (орудия, минометы, самолеты) — в 3-3,5 раза. Для этого пришлось вернуть на производство 125 тыс. квалифицированных рабочих, ранее призванных в армию, женщины и подростки их заменить не могли. Также ввели всеобщую трудовую повинность граждан в возрасте с 16 до 60 лет. «Программу Гинденбурга» по производству почти всех видов вооружения была выполнена и даже перевыполнена. Однако промышленность Германии не могла удовлетворить все потребности вооруженных сил. Германия в условиях блокады испытывала жесткую нехватку стратегического сырья и продовольствия.
Германский кайзер Вильгельм II (второй слева)
Ближайший и самый сильный союзник Германии — Австро-Венгерская империя была в состоянии почти полного развала. В 1916 году австро-венгерскую армию постигла вторая катастрофа, на Русском фронте австрийцев от полного разгрома спасли только немцы. Австро-венгерские войска держали фронт только с помощью германских штыков. Австро-германские войска смогли сокрушить Румынию. Однако в целом для Австро-Венгрии операции на Румынском фронте стали примером уже безраздельного подчинения Германии. Империя Габсбургов переставала существовать как самостоятельная сила — и политическая, и военная, и экономическая.
Австро-Венгерская империя не была готова к затяжной войне. Огромный отток трудоспособных мужчин на фронт нанёс непоправимый ущерб хозяйству страны. В армию призвали около 8 млн. человек, из которых за четыре года войны 1,2 млн. погибли, ещё 3 млн. человек было ранено. В хозяйстве страны заметно возросла доля работающих женщин и подростков, но они не могли полностью заменить мужчин. Это привело к падению производства в таких важных отраслях, как, например, добыча угля и железной руды. Правда, часть отраслей экономики имеющих военные заказы, процветала. Но в целом страна деградировала. Австрийская промышленность не была такой мощной, как германская, и не могла полноценно удовлетворить потребности вооруженных сил на протяжении нескольких лет, а почти все внешние источники, которые могли восполнить недостаток товаров внутри страны, были отрезаны противником. Внешняя торговля рухнула, основы финансовой стабильности были разрушены. Австро-Венгрия лишилась возможности получать кредиты за рубежом. Договориться о кредитах с США до 1917 года не удалось. Это увеличило финансовую зависимость от Германии. За четыре года войны сумма кредитов предоставленных Германией Австрии, превысила 2 млрд. марок; Венгрия получила ещё более 1,3 млрд. марок. Австрийская крона во время войны непрерывно обесценивалась: в июле 1914 года за 1 доллар США давали 4,95 крон, в январе 1916 — 8,14, к концу войны курс упал до 12 крон за доллар. Золотой запас был почти исчерпан: к концу войны золотые запасы монархии по сравнению с декабрем 1913 года уменьшились на 79%.
Падение производства отмечалось и в сельском хозяйстве. В австрийской части империи нехватка продуктов питания стала отмечаться уже в начале войны (Венгрия была лучше обеспечена продовольствием). Правительство ввело карточки на важнейшие виды продуктов, установило предельно допустимые цены на большинство продуктов, но дефицит продовольствия становился всё заметнее. К концу 1915 года сложился чёрный рынок, где за дорогу цену можно было купить всё. К примеру, килограмм муки в Цислейтании (земли, непосредственно подконтрольные австрийской имперской короне) летом 1916 года стоил 0,99 кроны, причём купить её за такие деньги было проблематично, а на чёрном рынке за такое же количество продукта нужно было заплатить в 5 раз больше. Уже в конце 1915 года в Австрии (Цислейтании) началась нехватка муки и мяса.
До 1917 года недовольство населения проявлялось в основном в форме глухого ропота. Однако было очевидно, что Австро-Венгрия на грани социального и национального взрыва. Приближение военного поражения делала такой взрыв неизбежным и вело к крушению империи Габсбургов. В Вене это хорошо понимали. В июле 1916 года престарелый император Франц Иосиф сказал своему адъютанту: «Наши дела обстоят плохо, может быть, даже хуже, чем мы предполагаем. В тылу население голодает, дальше так продолжаться не может. Посмотри, как нам удастся пережить зиму. Будущей весной, несомненно, я покончу с этой войной». До весны Франц Иосиф не дожил, но его преемник вступил на престол, тоже убежденным сторонником необходимости мира для Австро-Венгрии.
Новый министр иностранных дел граф О. Чернин в своём докладе императору Карлу обращал внимание «на сокращение сырья, необходимого для производства военного снаряжения, на то, что запас живой силы совершенно исчерпан, а главное — на тупое отчаяние, овладевшее всеми слоями населения и отнимающее всякую возможность дальнейшего продолжения войны».
Как и император Карл, Чернин хотел мира. «Победный мир весьма маловероятен, — отмечал он, — необходим компромисс с Антантой, на захват нечего рассчитывать». Но мир не должен быть заключен любой ценой, считал Чернин. Вена начала тайные переговоры с державами Антанты, чтобы выйти из войны, официально заявив своим союзникам, что ее армия держаться дольше осени не может.
Австрийский император Карл I Франц Иосиф, последний правитель династии Габсбургов, его супруга Цита Бурбон-Пармская и кронпринц Оттон Австрийский
В схожей ситуации были Болгария и Турция. Война принесла Османской империи неисчислимые бедствия. Пришлось постоянно увеличивать численность армии и пополнять её большие потери. Число солдат на фронте постепенно увеличилось до 1,5 млн. человек. За годы войны Турция потеряла убитыми около 600 тыс. человек, ранено было более 2 млн., причем около 900 тыс. из них стали инвалидами. Огромные людские потери и постоянная мобилизация резервистов, а также геноцид армян и других нацменьшинств, которые во многом поддерживали ряд важных сфер экономики, подкосили экономику страны, которая и так до войны была в плохом состоянии. В первую очередь пострадало сельское хозяйство. Более чем наполовину сократились посевные площади, почти на столько же сократилось и поголовье скота. Площади под табаком сократились более чем на две трети, в 6-8 раз сократилось производство хлопка, значительно уменьшилась продукция опиума и ряда садовых экспортных культур — оливы, винограда, инжира и т. д. Десятки тысяч крестьянских семей вконец разорились из-за войны, разрухи и роста различных поборов. При этом помещики и кулаки (зажиточная часть крестьянства), в массе своей, нажились на разорении других.
Разваливалась имеющая промышленность. Добыча угля уменьшилась более чем в три раза. Почти наполовину сократилось производство соли. Производство шерстяной пряжи уменьшилось в 4-5 раз, шелка-сырца — почти в 3 раза. Резко уменьшилось производство в ковровой, хлопкоочистительной, табачной и маслобойной отраслях. Объем строительных работ упал настолько, что почти все кирпичные заводы были закрыты. Некоторое оживление было только в горнодобывающей промышленности, той её части, которая имела отношение к военному производству. В схожем положении была та часть легкой промышленности, связанной с потребностями армии. Турецкое правительство провело ряд по поощрению развития национальной промышленности (отмена капитуляций, увеличение импортного таможенного тарифа, создание новых турецких банков и т. д.). Но эти меры не дали серьёзного экономического эффекта. При этом во время войны почти полностью рухнула внешняя торговля Турции. Положение с финансами стало ещё хуже, дефицит бюджета постоянно рос, увеличившись во время войны почти в 15 раз — с 2 млн. до 29 млн. лир. Полученные несколько займов у Австро-Венгрии и Германии были израсходованы в основном на покупку в Германии оружия и боеприпасов.
Финансовые проблемы и многократное увеличение выпуска бумажных денег привели к инфляции и обесцениванию турецкой лиры. Цены на продукты питания росли с катастрофической быстротой. К примеру, хлеб подорожал в 37 раз, кофе — в 70, рис — в 30, картофель — в 27 раз. Особенно страдали от нехватки продовольствия (в аграрной стране!) жители Анатолии и арабских провинций Османской империи. Страну охватил массовый голод. Так, в Ливане и Сирии от голода и болезней погибло в 1914-1916 гг. около 40% населения. При этом местные власти наживались на бедах людей, в частности, спекулировали продуктами питания. Обычная для Турции коррупция, казнокрадство в годы войны чудовищно возросли.
При этом опираясь на законы военного времени, турецкие власти постоянно проводили реквизиции продовольствия у населения. Формально это считалось принудительными закупками излишков продовольствия у населения по низким ценам. Фактически происходил грабеж населения, которое в 1916-1917 гг. голодало. Так, летом 1917 года по приказу Энвер-паши по всей территории империи прошла перепись излишков продовольствия. В ходе этой кампании в одной только полуголодной Сирии было собрано и направлено в Германию 240 вагонов зерна. При этом значительная часть собранного продовольствия попадало в руки спекулянтов-чиновников. Главным центром спекуляции стала специально созданная комиссия по вопросам продовольствия во главе с членом ЦК партии «Единение и прогресс» Кара Кемалем, которого тогда называли «продовольственным диктатором» империи. Чиновники, которые ведали распределением продуктов питания, были чудовищно наглыми и обогащались фантастическими темпами. Лишь часть продуктов распространялась по официальным каналам, огромные партии товаров шли на чёрный рынок, где продавались по высоким ценам. В результате на чёрном рынке Турции можно было купить всё, в то время как бедная часть населения умирала с голода.
В государственном аппарате, который и раньше был весьма далек от идеала, воцарились безудержный произвол и взяточничество. Чиновники всех рангов обирали население во время разнообразных кампаний реквизиций, официально призванных обеспечивать потребности армии. В ходе таких кампаний у населения отбирали буквально всё: от дров и ламп до женской одежды. Понятие «неприкосновенности личности и имущества» исчезло. А уничтожение армянской общины, которая традиционно и столетиями занимала важную нишу в империи, с диким грабежом и насилием, полностью развратили чиновников и полицию. Младотурецкие лидеры задавали тон в наглом ограбление казны воюющей страны. Фактический глава правящего триумвирата Энвер-паша имел несколько дворцов и шикарную загородную виллу. Всё за государственный счёт. Энвер раздавал крупные суммы из средства военного министерства своим приятелям. Огромные казенные средства тратил на свои развлечения и поездки Джемаль-паша. Так, инспектируя флот, этот государственный деятель брал с собой свиту в 200 человек. Примерно с таким сопровождением Джемаль посещал и Германию. При этом Джемаль не брезговал крупными спекуляциями. В результате младотурецкие вожди делали всё, что хотели. Энвер-паша любил говорить: «Нет закона, создай закон!» Через полностью послушный парламент проводились все необходимые диктаторам решения.
Положение же простых людей в Османской империи в годы войны было крайне тяжелым. Во многих районах люди голодали и вымирали. Стоимость прожиточного минимума в 1917 году возросла в 20 раз по сравнению с предвоенным временем. Значительно увеличилось налоговое бремя. Тысячи государственных служащих, которые контролировали сбор налогов, не забывали и себя. Положение рабочих значительно ухудшилось и в связи с сокращением производства в некоторых отраслях промышленности, что увеличило безработицу. Также рабочие, как и горожане в целом, страдали от небывалого подорожания жилья. В Стамбуле, к примеру, плата за жилье возросла с 1914 по 1918 г. почти в 20 раз. В провинции она увеличилась в 4-5 раз. Значительно возросла стоимость топлива и воды. С 1917 года хлеб, мясо, рис, бобы и сахар распределялись по карточкам, по крайне низким нормам.
Сотрудники русского Генштаба осенью 1917 года подготовили обзор, который давал следующую картину жизни столицы Османской империи: «Положение в Константинополе как с точки зрения продовольственной, так и санитарной становится с каждым днем всё хуже и хуже вследствие главным образом острого кризиса в съестных припасах и их дороговизны. Почти все дешевые столовые, действовавшие, хотя и грехом пополам, в прошлом году, будут закрыты на эту зиму… Все магазины съестных припасов находятся под контролем властей и сперва должны снабжать своих покупателей-мусульман, которые имеют привилегии перед другими… Нищих — множество… Многие госпитали должны были закрыться из-за недостатка аптекарских товаров, а между тем болезни и эпидемии свирепствуют в городе, особенно поражая бедный квартал». В провинциальных городах положение было ещё хуже.
Османскую империю продолжал поражать и национальный вопрос. Геноцид армян в 1915-1916 гг. стал одной из самых страшных страниц в мировой истории. Сотни тысяч людей были заколоты, изрублены, сожжены, утоплены, сброшены в ущелья, пропасти и колодцы, убиты после жесточайших пыток, надругательств и насилия. Сотни тысяч людей были депортированы под надзором военных, жандармов и курдских карательных отрядов из родных мест в Западной Армении и Анатолии в пустыни Сирии и Месопотамии. Их имущество практически отняли, турецкие чиновники и немецкие офицеры сказочно обогатились. Колонны «переселенцев», без продовольствия, медикаментов, постоянно подвергаемые насилию со стороны курдов, турков и арабов имели огромную смертность, некоторые были уничтожены почти полностью. Те же, кто добрался до места назначения, снова столкнулись с голодом и эпидемиями, отсутствием жилья и произволом со стороны местных властей и населения. Только за это время мучительно погибло около 1,5 млн. человек. Только около 300 тыс. армян смогли сбежать и нашли убежище на русском Кавказе, далее в России, на Ближнем Востоке и ряде других мест. Вскоре большие армянские общины появятся в Западной Европе и Америке. Армянский народ потерял около половины своих сынов и дочерей.
Когда к державам Антанты в 1917 году присоединилась Греция, младотурецкие правители Турции распространили действие закона о депортациях и на греческую общину. Правда, греков не истребляли поголовно, как армян. Турция уже просто не могла повторить масштабную бойню в силу развала управленческой, транспортной системы, всеобщей деградации страны. Но высылка греческого населения также сопровождалась диким всплеском насилия и грабежа. Число греческих беженцев достигло 600 тыс. человек. Большинство их со временем составили греческие общины в странах Ближнего и Среднего Востока, в США.
В арабских провинциях империи ситуация также была тяжелой. В годы войны в ряде городов прошли судебные процессы над активистами арабского национального движения. Сотни людей казнили, множество видных деятелей арабского национального движения были брошены в тюрьмы или сосланы. Джемаль-паша, который с началом войны стал командующим 4-й армии, расположенной в Сирии и Палестине, повсеместно заменил органы гражданского управления военными. Военные трибуналы сотнями приговаривали людей к тюрьме или ссылке. Около 10 тыс. «подозрительных» было выслано из Сирии, Ливана и Палестины. Положение арабского населения стало ещё более тяжелым, когда турецкие войска стали терпеть поражение, и отступающие турецкие солдаты и массы дезертиров занялись повальным грабежом, мародерством и насилием.
Жизнь Турции в годы войны была целиком подчинена интересам Германской империи. Германские генералы и офицеры заняли в армейских соединениях и частях ключевые посты начальников штабов. Генштаб возглавлял немец. Немецкие военные контролировали и войска, расположенные в столичном Константинопольском районе и в зоне проливов. Под контроль немцев была поставлена военная цензура. Германские советники, занявшие ключевые позиции в центральной администрации и экономических ведомствах, планомерно перекачивали в Германию сырье и продовольствие. Важнейшие отрасли экономики и финансы страны перешли под контроль Германии.
Противники Турции имели превосходство в силах, которое постоянно росло. Великобритания в целом смогла мобилизовать против Турции 2 млн. 550 тыс. человек, из которых непосредственно на передовой было около 900 тыс. человек. Россия к осени 1916 года имела на Кавказском фронте до 700 тыс. человек. При этом противники Турции имели лучше подготовленные, организованные и вооруженные войска.
Однако турецкой армии при поддержке германских советников удалось сорвать стратегическую англо-французскую операцию по захвату проливов и Константинополя. Турки одержали победу над англичанами в Месопотамии, где была окружена и пленена крупная британская группировка под Кут-эль-Амарой. Но в целом ситуация была для османов проигрышной. Попытка занять зону Суэцкого канала провалилась. В декабре 1916 года османы потерпели тяжелое поражение от британцев на Синайском фронте. Англичане прорвали вражеский фронт и открыли себе путь в Палестину. В январе 1917 года британцы начали наступление в Палестине. Также в декабре 1916 года британские войска, после серии тяжелых поражений от турок на Месопотамском фронте в начале и середине 1916 года, начали новое наступление, рассчитывая вернуть потерянные территории. Крупная группировка колониальных войск из Басры двинулась на север, по обоим берегам реки Тигр — в сторону Эль-Кута и далее на Багдад.
На Кавказском фронте русская армия регулярно громила турецкие войска и наступала. Русские войска взяли ключевые пункты на этом направлении — Эрзерум и Трабзон. К 1917 году русские войска значительно продвинулись вглубь Турции, успешно действовали в Персии, и от полного военного поражения её спасла лишь начавшаяся в России революция.
За все время войны Османская империя поставила под ружье около 2 млн. 600 тыс. человек — приблизительно 15% всего населения государства. К середине 1916 года турецкая армия потеряла убитыми, ранеными и дезертировавшими около 500 тыс. человек. Вскоре потери турецкой армии достигли 1 млн. человек. Восполнить эти потери не удалось, так как государство не могло подготовить и хорошо вооружить полноценные дивизии и корпуса. Дезертирство в это время приняло невероятные размеры. Корпуса, которые отправлялись на фронт весной 1917 года, теряли на пути к театру военных действий до 40% личного состава. Всего во время войны дезертировало около 1 млн. человек. Массовых характер приняли случаи членовредительства и самоубийств. Дезертиры часто создавали бандформирования. Власти отвечали террором, уничтожая целые селения, которые скрывали беглецов.
Турецкие войска в Палестине. 1917 год
Стратегический план на 1917 год
Понятно, что в таких условиях германское верховное командование было обеспокоено перспективой предстоящей кампании. Общее положение страны, её вооруженных сил и сил всего Центрального блока были таковы, что нельзя было думать ни о каких серьёзных наступательных действиях, да ещё с решительными результатами. В январе 1917 года у стран Антанты было 425 дивизий против 331 дивизии германского блока. Общая численность вооруженных сил стран Антанты составила около 27 млн. человек, тогда как у Центральных держав было около 10 млн. человек. Вступление в войну США на стороне Антанты ещё больше изменило соотношение сил в пользу Антанты.
Нужно было выработать такой план, который если и не обеспечивал достижения скорой победы, то хотя бы ликвидировал преимущества Антанты. В результате в Берлине решили перейти на всех сухопутных театрах к стратегической обороне. На Французском театре фронт решили сократить, чтобы высвободить часть войск для резерва. Для этого в тылу зимой 1916-1917 года была возведена т. н. «линия Гинденбурга» (её ещё иногда называли «линией Зигфрида»). На линии Гинденбурга были сооружены бетонные бункеры и пулемётные огневые точки, протянута колючая проволока в несколько рядов, оборудованы тоннели, траншеи и блиндажи для пехоты. Глубина обороны достигала 8-10 км. Линия считалась неприступной. Строительство линии позволило, выпрямив линию фронта, сократить его длину на 50 км, в результате освободилось 13 дивизий для решения других задач. Отступление на линию Гинденбурга началось в феврале 1917 года с применением тактики «выжженной земли».
«Решиться отвести назад фронт было чрезвычайно тяжело, — писал заместитель начальника германского генерального штаба генерал Эрих фон Людендорф, — Это являлось признанием нашей слабости, которое должно было подействовать воодушевляюще на противника и подавляюще на нас. Но так как с военной точки зрения отступление являлось необходимым, то выбора не оставалось».
При этом германское верховное командование решилось снова начать т. н. «неограниченную подводную войну». Германским подлодкам было разрешено без предупреждения топить все гражданские суда вне зависимости от флага, не соблюдая Гаагские и Женевскую конвенции, в зоне вокруг Британских островов, в Бискайском заливе и Средиземном море к востоку от Испании. Этой мерой германское командование рассчитывало подорвать военно-экономический потенциал Франции и Великобритании, зависевших от поставок продовольствия, сырья и вооружений из США и колоний. Германский канцлер Теобальд фон Бетман-Гольвег был против этой меры, считая, что это приведет к войне с США. Когда он узнал об этом решении, он заявил: «С Германией теперь покончено», предвидя неминуемое скорое выступление Соединенных Штатов. Американское правительство ранее неоднократно предупреждало Германию, что расценит атаки на свои корабли как акт агрессии. Вашингтон получил хороший повод для вступления в войну.
Кроме того, в Берлине надеялись на революцию в России, которая подорвёт боеспособность русской армии, что приведёт к высвобождению части германских и австро-венгерских дивизий для действий на Западном театре действий. Это давало надежду продержаться ещё некоторое время и в итоге договориться с Англией и Францией.
Германская подводная лодка
Воюющая армия требовала постоянных многочисленных пополнений, но их уже не было. Людские резервы были полностью истощены. Всех годных к военной службе мужчин уже призвали. Все возрасты от 17 до 45 лет призвали. Военные предлагали сформировать всенародное ополчение от 15 до 60 лет, но правительство выступило против такой радикальной меры. Немцы с огромным напряжением и ценой дальнейшего ослабления своих кадров и запасов смогли создать к весне 1917 г. только 13 новых дивизий, которые фактически стали последним серьёзным усилением германской армии. Но эта мера существенно не изменяла соотношения сил, Антанта превосходила Центральные державы в отношении численности армий приблизительно на 40%. Моральный дух армии, после «мясорубок» Вердена и Соммы, и отсутствия видимых побед в ходе таких чудовищных усилий, падал. Людендорф отмечал, что положение Германии являлось «чрезвычайно затруднительным и почти безвыходным».
Однако германская верхушка ещё надеялась на благоприятное завершение войны, для этого нужно было продолжить борьбу. Чтобы обеспечить армию всем необходимым оружием и снаряжением осенью 1916 года приняли т. н. «программу Гинденбурга». По ней военное производство в 1917 году по сравнению с 1916 годом планировали удвоить, а по отдельным видам вооружения (орудия, минометы, самолеты) — в 3-3,5 раза. Для этого пришлось вернуть на производство 125 тыс. квалифицированных рабочих, ранее призванных в армию, женщины и подростки их заменить не могли. Также ввели всеобщую трудовую повинность граждан в возрасте с 16 до 60 лет. «Программу Гинденбурга» по производству почти всех видов вооружения была выполнена и даже перевыполнена. Однако промышленность Германии не могла удовлетворить все потребности вооруженных сил. Германия в условиях блокады испытывала жесткую нехватку стратегического сырья и продовольствия.
Германский кайзер Вильгельм II (второй слева)
Ближайший и самый сильный союзник Германии — Австро-Венгерская империя была в состоянии почти полного развала. В 1916 году австро-венгерскую армию постигла вторая катастрофа, на Русском фронте австрийцев от полного разгрома спасли только немцы. Австро-венгерские войска держали фронт только с помощью германских штыков. Австро-германские войска смогли сокрушить Румынию. Однако в целом для Австро-Венгрии операции на Румынском фронте стали примером уже безраздельного подчинения Германии. Империя Габсбургов переставала существовать как самостоятельная сила — и политическая, и военная, и экономическая.
Австро-Венгерская империя не была готова к затяжной войне. Огромный отток трудоспособных мужчин на фронт нанёс непоправимый ущерб хозяйству страны. В армию призвали около 8 млн. человек, из которых за четыре года войны 1,2 млн. погибли, ещё 3 млн. человек было ранено. В хозяйстве страны заметно возросла доля работающих женщин и подростков, но они не могли полностью заменить мужчин. Это привело к падению производства в таких важных отраслях, как, например, добыча угля и железной руды. Правда, часть отраслей экономики имеющих военные заказы, процветала. Но в целом страна деградировала. Австрийская промышленность не была такой мощной, как германская, и не могла полноценно удовлетворить потребности вооруженных сил на протяжении нескольких лет, а почти все внешние источники, которые могли восполнить недостаток товаров внутри страны, были отрезаны противником. Внешняя торговля рухнула, основы финансовой стабильности были разрушены. Австро-Венгрия лишилась возможности получать кредиты за рубежом. Договориться о кредитах с США до 1917 года не удалось. Это увеличило финансовую зависимость от Германии. За четыре года войны сумма кредитов предоставленных Германией Австрии, превысила 2 млрд. марок; Венгрия получила ещё более 1,3 млрд. марок. Австрийская крона во время войны непрерывно обесценивалась: в июле 1914 года за 1 доллар США давали 4,95 крон, в январе 1916 — 8,14, к концу войны курс упал до 12 крон за доллар. Золотой запас был почти исчерпан: к концу войны золотые запасы монархии по сравнению с декабрем 1913 года уменьшились на 79%.
Падение производства отмечалось и в сельском хозяйстве. В австрийской части империи нехватка продуктов питания стала отмечаться уже в начале войны (Венгрия была лучше обеспечена продовольствием). Правительство ввело карточки на важнейшие виды продуктов, установило предельно допустимые цены на большинство продуктов, но дефицит продовольствия становился всё заметнее. К концу 1915 года сложился чёрный рынок, где за дорогу цену можно было купить всё. К примеру, килограмм муки в Цислейтании (земли, непосредственно подконтрольные австрийской имперской короне) летом 1916 года стоил 0,99 кроны, причём купить её за такие деньги было проблематично, а на чёрном рынке за такое же количество продукта нужно было заплатить в 5 раз больше. Уже в конце 1915 года в Австрии (Цислейтании) началась нехватка муки и мяса.
До 1917 года недовольство населения проявлялось в основном в форме глухого ропота. Однако было очевидно, что Австро-Венгрия на грани социального и национального взрыва. Приближение военного поражения делала такой взрыв неизбежным и вело к крушению империи Габсбургов. В Вене это хорошо понимали. В июле 1916 года престарелый император Франц Иосиф сказал своему адъютанту: «Наши дела обстоят плохо, может быть, даже хуже, чем мы предполагаем. В тылу население голодает, дальше так продолжаться не может. Посмотри, как нам удастся пережить зиму. Будущей весной, несомненно, я покончу с этой войной». До весны Франц Иосиф не дожил, но его преемник вступил на престол, тоже убежденным сторонником необходимости мира для Австро-Венгрии.
Новый министр иностранных дел граф О. Чернин в своём докладе императору Карлу обращал внимание «на сокращение сырья, необходимого для производства военного снаряжения, на то, что запас живой силы совершенно исчерпан, а главное — на тупое отчаяние, овладевшее всеми слоями населения и отнимающее всякую возможность дальнейшего продолжения войны».
Как и император Карл, Чернин хотел мира. «Победный мир весьма маловероятен, — отмечал он, — необходим компромисс с Антантой, на захват нечего рассчитывать». Но мир не должен быть заключен любой ценой, считал Чернин. Вена начала тайные переговоры с державами Антанты, чтобы выйти из войны, официально заявив своим союзникам, что ее армия держаться дольше осени не может.
Австрийский император Карл I Франц Иосиф, последний правитель династии Габсбургов, его супруга Цита Бурбон-Пармская и кронпринц Оттон Австрийский
В схожей ситуации были Болгария и Турция. Война принесла Османской империи неисчислимые бедствия. Пришлось постоянно увеличивать численность армии и пополнять её большие потери. Число солдат на фронте постепенно увеличилось до 1,5 млн. человек. За годы войны Турция потеряла убитыми около 600 тыс. человек, ранено было более 2 млн., причем около 900 тыс. из них стали инвалидами. Огромные людские потери и постоянная мобилизация резервистов, а также геноцид армян и других нацменьшинств, которые во многом поддерживали ряд важных сфер экономики, подкосили экономику страны, которая и так до войны была в плохом состоянии. В первую очередь пострадало сельское хозяйство. Более чем наполовину сократились посевные площади, почти на столько же сократилось и поголовье скота. Площади под табаком сократились более чем на две трети, в 6-8 раз сократилось производство хлопка, значительно уменьшилась продукция опиума и ряда садовых экспортных культур — оливы, винограда, инжира и т. д. Десятки тысяч крестьянских семей вконец разорились из-за войны, разрухи и роста различных поборов. При этом помещики и кулаки (зажиточная часть крестьянства), в массе своей, нажились на разорении других.
Разваливалась имеющая промышленность. Добыча угля уменьшилась более чем в три раза. Почти наполовину сократилось производство соли. Производство шерстяной пряжи уменьшилось в 4-5 раз, шелка-сырца — почти в 3 раза. Резко уменьшилось производство в ковровой, хлопкоочистительной, табачной и маслобойной отраслях. Объем строительных работ упал настолько, что почти все кирпичные заводы были закрыты. Некоторое оживление было только в горнодобывающей промышленности, той её части, которая имела отношение к военному производству. В схожем положении была та часть легкой промышленности, связанной с потребностями армии. Турецкое правительство провело ряд по поощрению развития национальной промышленности (отмена капитуляций, увеличение импортного таможенного тарифа, создание новых турецких банков и т. д.). Но эти меры не дали серьёзного экономического эффекта. При этом во время войны почти полностью рухнула внешняя торговля Турции. Положение с финансами стало ещё хуже, дефицит бюджета постоянно рос, увеличившись во время войны почти в 15 раз — с 2 млн. до 29 млн. лир. Полученные несколько займов у Австро-Венгрии и Германии были израсходованы в основном на покупку в Германии оружия и боеприпасов.
Финансовые проблемы и многократное увеличение выпуска бумажных денег привели к инфляции и обесцениванию турецкой лиры. Цены на продукты питания росли с катастрофической быстротой. К примеру, хлеб подорожал в 37 раз, кофе — в 70, рис — в 30, картофель — в 27 раз. Особенно страдали от нехватки продовольствия (в аграрной стране!) жители Анатолии и арабских провинций Османской империи. Страну охватил массовый голод. Так, в Ливане и Сирии от голода и болезней погибло в 1914-1916 гг. около 40% населения. При этом местные власти наживались на бедах людей, в частности, спекулировали продуктами питания. Обычная для Турции коррупция, казнокрадство в годы войны чудовищно возросли.
При этом опираясь на законы военного времени, турецкие власти постоянно проводили реквизиции продовольствия у населения. Формально это считалось принудительными закупками излишков продовольствия у населения по низким ценам. Фактически происходил грабеж населения, которое в 1916-1917 гг. голодало. Так, летом 1917 года по приказу Энвер-паши по всей территории империи прошла перепись излишков продовольствия. В ходе этой кампании в одной только полуголодной Сирии было собрано и направлено в Германию 240 вагонов зерна. При этом значительная часть собранного продовольствия попадало в руки спекулянтов-чиновников. Главным центром спекуляции стала специально созданная комиссия по вопросам продовольствия во главе с членом ЦК партии «Единение и прогресс» Кара Кемалем, которого тогда называли «продовольственным диктатором» империи. Чиновники, которые ведали распределением продуктов питания, были чудовищно наглыми и обогащались фантастическими темпами. Лишь часть продуктов распространялась по официальным каналам, огромные партии товаров шли на чёрный рынок, где продавались по высоким ценам. В результате на чёрном рынке Турции можно было купить всё, в то время как бедная часть населения умирала с голода.
В государственном аппарате, который и раньше был весьма далек от идеала, воцарились безудержный произвол и взяточничество. Чиновники всех рангов обирали население во время разнообразных кампаний реквизиций, официально призванных обеспечивать потребности армии. В ходе таких кампаний у населения отбирали буквально всё: от дров и ламп до женской одежды. Понятие «неприкосновенности личности и имущества» исчезло. А уничтожение армянской общины, которая традиционно и столетиями занимала важную нишу в империи, с диким грабежом и насилием, полностью развратили чиновников и полицию. Младотурецкие лидеры задавали тон в наглом ограбление казны воюющей страны. Фактический глава правящего триумвирата Энвер-паша имел несколько дворцов и шикарную загородную виллу. Всё за государственный счёт. Энвер раздавал крупные суммы из средства военного министерства своим приятелям. Огромные казенные средства тратил на свои развлечения и поездки Джемаль-паша. Так, инспектируя флот, этот государственный деятель брал с собой свиту в 200 человек. Примерно с таким сопровождением Джемаль посещал и Германию. При этом Джемаль не брезговал крупными спекуляциями. В результате младотурецкие вожди делали всё, что хотели. Энвер-паша любил говорить: «Нет закона, создай закон!» Через полностью послушный парламент проводились все необходимые диктаторам решения.
Положение же простых людей в Османской империи в годы войны было крайне тяжелым. Во многих районах люди голодали и вымирали. Стоимость прожиточного минимума в 1917 году возросла в 20 раз по сравнению с предвоенным временем. Значительно увеличилось налоговое бремя. Тысячи государственных служащих, которые контролировали сбор налогов, не забывали и себя. Положение рабочих значительно ухудшилось и в связи с сокращением производства в некоторых отраслях промышленности, что увеличило безработицу. Также рабочие, как и горожане в целом, страдали от небывалого подорожания жилья. В Стамбуле, к примеру, плата за жилье возросла с 1914 по 1918 г. почти в 20 раз. В провинции она увеличилась в 4-5 раз. Значительно возросла стоимость топлива и воды. С 1917 года хлеб, мясо, рис, бобы и сахар распределялись по карточкам, по крайне низким нормам.
Сотрудники русского Генштаба осенью 1917 года подготовили обзор, который давал следующую картину жизни столицы Османской империи: «Положение в Константинополе как с точки зрения продовольственной, так и санитарной становится с каждым днем всё хуже и хуже вследствие главным образом острого кризиса в съестных припасах и их дороговизны. Почти все дешевые столовые, действовавшие, хотя и грехом пополам, в прошлом году, будут закрыты на эту зиму… Все магазины съестных припасов находятся под контролем властей и сперва должны снабжать своих покупателей-мусульман, которые имеют привилегии перед другими… Нищих — множество… Многие госпитали должны были закрыться из-за недостатка аптекарских товаров, а между тем болезни и эпидемии свирепствуют в городе, особенно поражая бедный квартал». В провинциальных городах положение было ещё хуже.
Османскую империю продолжал поражать и национальный вопрос. Геноцид армян в 1915-1916 гг. стал одной из самых страшных страниц в мировой истории. Сотни тысяч людей были заколоты, изрублены, сожжены, утоплены, сброшены в ущелья, пропасти и колодцы, убиты после жесточайших пыток, надругательств и насилия. Сотни тысяч людей были депортированы под надзором военных, жандармов и курдских карательных отрядов из родных мест в Западной Армении и Анатолии в пустыни Сирии и Месопотамии. Их имущество практически отняли, турецкие чиновники и немецкие офицеры сказочно обогатились. Колонны «переселенцев», без продовольствия, медикаментов, постоянно подвергаемые насилию со стороны курдов, турков и арабов имели огромную смертность, некоторые были уничтожены почти полностью. Те же, кто добрался до места назначения, снова столкнулись с голодом и эпидемиями, отсутствием жилья и произволом со стороны местных властей и населения. Только за это время мучительно погибло около 1,5 млн. человек. Только около 300 тыс. армян смогли сбежать и нашли убежище на русском Кавказе, далее в России, на Ближнем Востоке и ряде других мест. Вскоре большие армянские общины появятся в Западной Европе и Америке. Армянский народ потерял около половины своих сынов и дочерей.
Когда к державам Антанты в 1917 году присоединилась Греция, младотурецкие правители Турции распространили действие закона о депортациях и на греческую общину. Правда, греков не истребляли поголовно, как армян. Турция уже просто не могла повторить масштабную бойню в силу развала управленческой, транспортной системы, всеобщей деградации страны. Но высылка греческого населения также сопровождалась диким всплеском насилия и грабежа. Число греческих беженцев достигло 600 тыс. человек. Большинство их со временем составили греческие общины в странах Ближнего и Среднего Востока, в США.
В арабских провинциях империи ситуация также была тяжелой. В годы войны в ряде городов прошли судебные процессы над активистами арабского национального движения. Сотни людей казнили, множество видных деятелей арабского национального движения были брошены в тюрьмы или сосланы. Джемаль-паша, который с началом войны стал командующим 4-й армии, расположенной в Сирии и Палестине, повсеместно заменил органы гражданского управления военными. Военные трибуналы сотнями приговаривали людей к тюрьме или ссылке. Около 10 тыс. «подозрительных» было выслано из Сирии, Ливана и Палестины. Положение арабского населения стало ещё более тяжелым, когда турецкие войска стали терпеть поражение, и отступающие турецкие солдаты и массы дезертиров занялись повальным грабежом, мародерством и насилием.
Жизнь Турции в годы войны была целиком подчинена интересам Германской империи. Германские генералы и офицеры заняли в армейских соединениях и частях ключевые посты начальников штабов. Генштаб возглавлял немец. Немецкие военные контролировали и войска, расположенные в столичном Константинопольском районе и в зоне проливов. Под контроль немцев была поставлена военная цензура. Германские советники, занявшие ключевые позиции в центральной администрации и экономических ведомствах, планомерно перекачивали в Германию сырье и продовольствие. Важнейшие отрасли экономики и финансы страны перешли под контроль Германии.
Противники Турции имели превосходство в силах, которое постоянно росло. Великобритания в целом смогла мобилизовать против Турции 2 млн. 550 тыс. человек, из которых непосредственно на передовой было около 900 тыс. человек. Россия к осени 1916 года имела на Кавказском фронте до 700 тыс. человек. При этом противники Турции имели лучше подготовленные, организованные и вооруженные войска.
Однако турецкой армии при поддержке германских советников удалось сорвать стратегическую англо-французскую операцию по захвату проливов и Константинополя. Турки одержали победу над англичанами в Месопотамии, где была окружена и пленена крупная британская группировка под Кут-эль-Амарой. Но в целом ситуация была для османов проигрышной. Попытка занять зону Суэцкого канала провалилась. В декабре 1916 года османы потерпели тяжелое поражение от британцев на Синайском фронте. Англичане прорвали вражеский фронт и открыли себе путь в Палестину. В январе 1917 года британцы начали наступление в Палестине. Также в декабре 1916 года британские войска, после серии тяжелых поражений от турок на Месопотамском фронте в начале и середине 1916 года, начали новое наступление, рассчитывая вернуть потерянные территории. Крупная группировка колониальных войск из Басры двинулась на север, по обоим берегам реки Тигр — в сторону Эль-Кута и далее на Багдад.
На Кавказском фронте русская армия регулярно громила турецкие войска и наступала. Русские войска взяли ключевые пункты на этом направлении — Эрзерум и Трабзон. К 1917 году русские войска значительно продвинулись вглубь Турции, успешно действовали в Персии, и от полного военного поражения её спасла лишь начавшаяся в России революция.
За все время войны Османская империя поставила под ружье около 2 млн. 600 тыс. человек — приблизительно 15% всего населения государства. К середине 1916 года турецкая армия потеряла убитыми, ранеными и дезертировавшими около 500 тыс. человек. Вскоре потери турецкой армии достигли 1 млн. человек. Восполнить эти потери не удалось, так как государство не могло подготовить и хорошо вооружить полноценные дивизии и корпуса. Дезертирство в это время приняло невероятные размеры. Корпуса, которые отправлялись на фронт весной 1917 года, теряли на пути к театру военных действий до 40% личного состава. Всего во время войны дезертировало около 1 млн. человек. Массовых характер приняли случаи членовредительства и самоубийств. Дезертиры часто создавали бандформирования. Власти отвечали террором, уничтожая целые селения, которые скрывали беглецов.
Турецкие войска в Палестине. 1917 год
Стратегический план на 1917 год
Понятно, что в таких условиях германское верховное командование было обеспокоено перспективой предстоящей кампании. Общее положение страны, её вооруженных сил и сил всего Центрального блока были таковы, что нельзя было думать ни о каких серьёзных наступательных действиях, да ещё с решительными результатами. В январе 1917 года у стран Антанты было 425 дивизий против 331 дивизии германского блока. Общая численность вооруженных сил стран Антанты составила около 27 млн. человек, тогда как у Центральных держав было около 10 млн. человек. Вступление в войну США на стороне Антанты ещё больше изменило соотношение сил в пользу Антанты.
Нужно было выработать такой план, который если и не обеспечивал достижения скорой победы, то хотя бы ликвидировал преимущества Антанты. В результате в Берлине решили перейти на всех сухопутных театрах к стратегической обороне. На Французском театре фронт решили сократить, чтобы высвободить часть войск для резерва. Для этого в тылу зимой 1916-1917 года была возведена т. н. «линия Гинденбурга» (её ещё иногда называли «линией Зигфрида»). На линии Гинденбурга были сооружены бетонные бункеры и пулемётные огневые точки, протянута колючая проволока в несколько рядов, оборудованы тоннели, траншеи и блиндажи для пехоты. Глубина обороны достигала 8-10 км. Линия считалась неприступной. Строительство линии позволило, выпрямив линию фронта, сократить его длину на 50 км, в результате освободилось 13 дивизий для решения других задач. Отступление на линию Гинденбурга началось в феврале 1917 года с применением тактики «выжженной земли».
«Решиться отвести назад фронт было чрезвычайно тяжело, — писал заместитель начальника германского генерального штаба генерал Эрих фон Людендорф, — Это являлось признанием нашей слабости, которое должно было подействовать воодушевляюще на противника и подавляюще на нас. Но так как с военной точки зрения отступление являлось необходимым, то выбора не оставалось».
При этом германское верховное командование решилось снова начать т. н. «неограниченную подводную войну». Германским подлодкам было разрешено без предупреждения топить все гражданские суда вне зависимости от флага, не соблюдая Гаагские и Женевскую конвенции, в зоне вокруг Британских островов, в Бискайском заливе и Средиземном море к востоку от Испании. Этой мерой германское командование рассчитывало подорвать военно-экономический потенциал Франции и Великобритании, зависевших от поставок продовольствия, сырья и вооружений из США и колоний. Германский канцлер Теобальд фон Бетман-Гольвег был против этой меры, считая, что это приведет к войне с США. Когда он узнал об этом решении, он заявил: «С Германией теперь покончено», предвидя неминуемое скорое выступление Соединенных Штатов. Американское правительство ранее неоднократно предупреждало Германию, что расценит атаки на свои корабли как акт агрессии. Вашингтон получил хороший повод для вступления в войну.
Кроме того, в Берлине надеялись на революцию в России, которая подорвёт боеспособность русской армии, что приведёт к высвобождению части германских и австро-венгерских дивизий для действий на Западном театре действий. Это давало надежду продержаться ещё некоторое время и в итоге договориться с Англией и Францией.
Германская подводная лодка
Информация