Первые итоги действия соглашения об ассоциации с ЕС разочаровали Украину
Прошёл год с тех пор, как в полном объёме заработало соглашение об ассоциации Украины с Евросоюзом, открылась зона свободной торговли. Аналитики и эксперты взялись за калькуляторы, чтобы подвести первые итоги и посчитать выгоду от этого соблазнительного для украинцев договора. Ради него скакал Майдан, лилась кровь, убивали неготовых слиться с Европой соотечественников, прогоняли законную власть. За постмайданное время уровень жизни на Украине заметно просел. Власти связывают эти беды с войной на Востоке и «агрессией» России. А что же дала украинцам Европа, куда так активно они стремились?
Свободная торговля через барьеры препятствий
Собственно говоря, то, что зона свободной торговли оказалась не такой уж свободной, а, скорее, улицей с односторонним европейским движением, для украинского бизнеса стало ясно уже в первые месяцы года. Евросоюз постарался по максимуму защитить своих производителей и ввёл ограничительные квоты для украинских товаров. К ним в Киеве отнеслись весьма спокойно. Говорили: так европейские партнёры «делают настройку совместного свободного рынка».
В министерстве экономического развития и торговли Украины видели ясные перспективы и подсчитывали выгоду от соглашения с ЕС. Оно устраняло 97 процентов тарифов на украинские товары. Средний тариф на украинский экспорт должен был снизиться с 7,5 до 0,5 процента. Такие преференции, по мнению киевских экономистов, вполне компенсировали болезненный для бизнеса разрыв связей с Россией.
Благостное объяснение украинских властей разбилось о жёсткую реальность уже в феврале. Украина за полтора месяца исчерпала лимиты на поставку в Евросоюз меда, сока и кукурузы. В марте закончились квоты на сахар, ячменную крупу и муку. Последние лимиты закрылись маем, в том числе, лимит на поставку в Европу украинской пшеницы.
Надо заметить, пшеница — важнейший экспортный товар Украины. В год страна отгружает её за рубеж порядка 28-30 миллионов тонн. Евросоюз выделил Киеву квоту всего в 950 тысяч тонн. Власти не сильно озаботились установленным лимитом. Спрос на пшеницу в мире большой. Есть покупатели в Азии, Африке. Наконец, квоты — это право на беспошлинную торговлю. Поставлять в Европу товар можно и с таможенной наценкой. Если, конечно, товар конкурентоспособный. Так и объяснили бизнесу.
По истечении года цену этим оправданиям и объяснениям показал калькулятор. У президента Порошенко он настроен на оптимистичную волну. «Два года назад Россия, которая имела 36 процентов нашего торгового баланса, обгоняла Европейский Союз, у которого было 33 процента, — порадовал соотечественников Порошенко, выступая в декабре на украинско-литовском бизнес-форуме. — Теперь товарооборот со странами Евросоюза вырос до 45 процентов».
Европейцы украинского президента мягко поправили. В общем объёме экспорта Украины Европейский Союз занимает 37,3 процента, отметила в своей редакционной статье немецкая Deutsche Welle. Произошло это при резком сокращении поставок товаров в Россию на 28,5 процента и общем снижении украинского экспорта на 7,9 процента.
Словом, никакой компенсации за разрыв украинско-российских торговых связей не произошло, а есть лишь реальное снижение объёмов экспорта, причём, серьёзное. Немецкое издание взяло для анализа итоговые показатели за девять месяцев 2016 года, справедливо полагая, что картина по году мало изменится. Так как обозначенные тенденции пока только усиливаются.
Главное в них — отсутствие в конце года лимитов на беспошлинную поставку товаров, что сильно ограничило возможности украинского экспорта в Европу. Кстати, быстрое исчерпание квот говорит о том, что спрос в Европе на продукцию Украины есть. Как есть и перенасыщенный, жёстко регламентированный рынок Евросоюза, где не очень-то рады конкурентам из-за границы альянса.
Европа своего не упустила
Подписывая соглашение с Киевом, Брюссель больше заботился о расширении рынка для своих производителей. Это удалось сполна. Европейская продукция хлынула на Украину. В 2016 году Евросоюз в структуре украинского импорта занял долю в 43,8 процента — рост, без малого 8 процентов. Он был бы ещё больше. Серьёзным сдерживающим фактором на пути европейских товаров стала низкая покупательная способность украинцев.
Тем не менее, Евросоюз в 2016 году «окончательно закрепился в качестве главного торгового партнера Украины». В Киеве считают, что это хорошо. Смущает, правда, отрицательное сальдо баланса внешней торговли с Евросоюзом. Экономисты объясняют его тем, что в товарах, поставляемых Украиной на европейский рынок, львиную долю занимают сырье и полуфабрикаты. Так, по данным министерства экономического развития и торговли Украины, за девять месяцев 2016 года из 9,8 миллиарда долларов общего экспорта в страны ЕС почти 5,5 миллиарда пришлось на продукцию агропредприятий и металлургии.
Заместитель министра МЭРТ Наталия Микольская не видит в этом большой проблемы. По крайней мере, сложившуюся ситуацию считает временной. По мнению Микольской, Украине сейчас необходимо сконцентрироваться на развитии производства товаров с большей добавленной стоимостью для их дальнейшего экспорта в Европу.
Заместителю министра вторит исполнительный директор Украинского центра европейской политики Любовь Акуленко. Она увидела для Украины шанс перейти на новый, более высокий уровень конкуренции. Ведь теперь украинскому бизнесу необходимо адаптироваться к условиям европейского рынка.
«В работе с Российской Федерацией, — развивает свою мысль Акуленко, — заинтересованы, прежде всего, наименее конкурентоспособные производители, для которых Россия была единственной возможностью сбыть их товар». Чиновные дамы свой безудержный оптимизм не подкрепили примерами из реальной практики.
Там ситуация развивается совсем не так, как видится из Киева. В прошлом году, например, германские промышленники создали в Галиции несколько производств по изготовлению комплектующих деталей для европейских автосборок. Специалисты отмечают, что на Украину немцы передвинули из Румынии, Польши, Словакии и Венгрии «крайне трудоемкое и нетехнологичное производство, требующее массы ручного труда, работающего в потогонной системе конвейеров».
Смысл перемещения простой. Сегодня труд рабочего на Западной Украине оценивается в лучшем случае один евро в час — на порядок меньше, чем в перечисленных странах. Исключительная дешевизна труда стала стимулом для германских инвестиций. Вот только уровень их не соответствует высоким мыслям киевских чиновниц.
Приспособление Галиции к нуждам европейских компаний, конечно, поможет прокормить какую-то часть населения региона, но значимого результата для развития промышленности Украины не даст. Более того, немецкие промышленники так и не продвинулись дальше Западной Украины, поскольку доставку комплектующих на автозаводы из других областей страны посчитали затратной для бизнеса.
Да и как можно сравнивать производство свечей зажигания, высоковольтных проводов, дисков для колёс или катафотов с потерями украинских предприятий, занятых в ракетостроении, изготовлении газотурбинных установок, железнодорожных локомотивов и прочей высокотехнологической продукции! Из-за разрыва связей с Россией они, по мысли Любови Акуленко, потеряли «единственную возможность сбыть неконкурентный товар». Только вот не ждут в ЕС газотурбинное оборудование с николаевского «Зоря» — «Машпроект» или ракетоносители с днепровского КБ «Южное». Для их высокотехнологичной продукции в Европе рынка нет.
Итоги ушедшего года поубавили оптимизма у вменяемых украинских чиновников. Примечательно в этой связи недавнее заявление замминистра иностранных дел Украины Елены Зеркаль в интервью «Украинской правде». «Есть ощущение,- подметила Зеркаль, — что в некоторых моментах мы, то есть Украина, являемся этакой картой, которую разыгрывают между собой игроки в ЕС. — В конце интервью она добавила. — Нам нужно, наконец-то, осознать, что мы в ответе за самих себя. Пришло время повзрослеть».
Похожие настроения стали распространяться и в обществе в целом. В конце прошлого года украинский Центр Разумкова провёл опрос соотечественников об их отношении к россиянам. «Россиян братским народом считают 51,1% опрошенных, 33,8% опрошенных так не считают и 15,2% респондентов затруднились ответить на вопрос», — привёл ТАСС результаты исследования Центра.
Ещё год назад цифры были обратные. Опрос показал большой разброс мнений по регионам. «На востоке страны россиян считают братьями 87,1%, на юге — 60,5%, в Центральном регионе — 41,2%, а самый низкий показатель — на западе Украины, лишь 28%». Центр Разумкова зафиксировал позитивное изменение отношения украинцев к России.
Пожалуй, это главный итог 2016 года. Соглашение об ассоциации с ЕС не принесло Украине заявленных дивидендов. Пришло время всё серьёзно переосмыслить. Вот только готовности делать это у киевских властей пока не видно…
Свободная торговля через барьеры препятствий
Собственно говоря, то, что зона свободной торговли оказалась не такой уж свободной, а, скорее, улицей с односторонним европейским движением, для украинского бизнеса стало ясно уже в первые месяцы года. Евросоюз постарался по максимуму защитить своих производителей и ввёл ограничительные квоты для украинских товаров. К ним в Киеве отнеслись весьма спокойно. Говорили: так европейские партнёры «делают настройку совместного свободного рынка».
В министерстве экономического развития и торговли Украины видели ясные перспективы и подсчитывали выгоду от соглашения с ЕС. Оно устраняло 97 процентов тарифов на украинские товары. Средний тариф на украинский экспорт должен был снизиться с 7,5 до 0,5 процента. Такие преференции, по мнению киевских экономистов, вполне компенсировали болезненный для бизнеса разрыв связей с Россией.
Благостное объяснение украинских властей разбилось о жёсткую реальность уже в феврале. Украина за полтора месяца исчерпала лимиты на поставку в Евросоюз меда, сока и кукурузы. В марте закончились квоты на сахар, ячменную крупу и муку. Последние лимиты закрылись маем, в том числе, лимит на поставку в Европу украинской пшеницы.
Надо заметить, пшеница — важнейший экспортный товар Украины. В год страна отгружает её за рубеж порядка 28-30 миллионов тонн. Евросоюз выделил Киеву квоту всего в 950 тысяч тонн. Власти не сильно озаботились установленным лимитом. Спрос на пшеницу в мире большой. Есть покупатели в Азии, Африке. Наконец, квоты — это право на беспошлинную торговлю. Поставлять в Европу товар можно и с таможенной наценкой. Если, конечно, товар конкурентоспособный. Так и объяснили бизнесу.
По истечении года цену этим оправданиям и объяснениям показал калькулятор. У президента Порошенко он настроен на оптимистичную волну. «Два года назад Россия, которая имела 36 процентов нашего торгового баланса, обгоняла Европейский Союз, у которого было 33 процента, — порадовал соотечественников Порошенко, выступая в декабре на украинско-литовском бизнес-форуме. — Теперь товарооборот со странами Евросоюза вырос до 45 процентов».
Европейцы украинского президента мягко поправили. В общем объёме экспорта Украины Европейский Союз занимает 37,3 процента, отметила в своей редакционной статье немецкая Deutsche Welle. Произошло это при резком сокращении поставок товаров в Россию на 28,5 процента и общем снижении украинского экспорта на 7,9 процента.
Словом, никакой компенсации за разрыв украинско-российских торговых связей не произошло, а есть лишь реальное снижение объёмов экспорта, причём, серьёзное. Немецкое издание взяло для анализа итоговые показатели за девять месяцев 2016 года, справедливо полагая, что картина по году мало изменится. Так как обозначенные тенденции пока только усиливаются.
Главное в них — отсутствие в конце года лимитов на беспошлинную поставку товаров, что сильно ограничило возможности украинского экспорта в Европу. Кстати, быстрое исчерпание квот говорит о том, что спрос в Европе на продукцию Украины есть. Как есть и перенасыщенный, жёстко регламентированный рынок Евросоюза, где не очень-то рады конкурентам из-за границы альянса.
Европа своего не упустила
Подписывая соглашение с Киевом, Брюссель больше заботился о расширении рынка для своих производителей. Это удалось сполна. Европейская продукция хлынула на Украину. В 2016 году Евросоюз в структуре украинского импорта занял долю в 43,8 процента — рост, без малого 8 процентов. Он был бы ещё больше. Серьёзным сдерживающим фактором на пути европейских товаров стала низкая покупательная способность украинцев.
Тем не менее, Евросоюз в 2016 году «окончательно закрепился в качестве главного торгового партнера Украины». В Киеве считают, что это хорошо. Смущает, правда, отрицательное сальдо баланса внешней торговли с Евросоюзом. Экономисты объясняют его тем, что в товарах, поставляемых Украиной на европейский рынок, львиную долю занимают сырье и полуфабрикаты. Так, по данным министерства экономического развития и торговли Украины, за девять месяцев 2016 года из 9,8 миллиарда долларов общего экспорта в страны ЕС почти 5,5 миллиарда пришлось на продукцию агропредприятий и металлургии.
Заместитель министра МЭРТ Наталия Микольская не видит в этом большой проблемы. По крайней мере, сложившуюся ситуацию считает временной. По мнению Микольской, Украине сейчас необходимо сконцентрироваться на развитии производства товаров с большей добавленной стоимостью для их дальнейшего экспорта в Европу.
Заместителю министра вторит исполнительный директор Украинского центра европейской политики Любовь Акуленко. Она увидела для Украины шанс перейти на новый, более высокий уровень конкуренции. Ведь теперь украинскому бизнесу необходимо адаптироваться к условиям европейского рынка.
«В работе с Российской Федерацией, — развивает свою мысль Акуленко, — заинтересованы, прежде всего, наименее конкурентоспособные производители, для которых Россия была единственной возможностью сбыть их товар». Чиновные дамы свой безудержный оптимизм не подкрепили примерами из реальной практики.
Там ситуация развивается совсем не так, как видится из Киева. В прошлом году, например, германские промышленники создали в Галиции несколько производств по изготовлению комплектующих деталей для европейских автосборок. Специалисты отмечают, что на Украину немцы передвинули из Румынии, Польши, Словакии и Венгрии «крайне трудоемкое и нетехнологичное производство, требующее массы ручного труда, работающего в потогонной системе конвейеров».
Смысл перемещения простой. Сегодня труд рабочего на Западной Украине оценивается в лучшем случае один евро в час — на порядок меньше, чем в перечисленных странах. Исключительная дешевизна труда стала стимулом для германских инвестиций. Вот только уровень их не соответствует высоким мыслям киевских чиновниц.
Приспособление Галиции к нуждам европейских компаний, конечно, поможет прокормить какую-то часть населения региона, но значимого результата для развития промышленности Украины не даст. Более того, немецкие промышленники так и не продвинулись дальше Западной Украины, поскольку доставку комплектующих на автозаводы из других областей страны посчитали затратной для бизнеса.
Да и как можно сравнивать производство свечей зажигания, высоковольтных проводов, дисков для колёс или катафотов с потерями украинских предприятий, занятых в ракетостроении, изготовлении газотурбинных установок, железнодорожных локомотивов и прочей высокотехнологической продукции! Из-за разрыва связей с Россией они, по мысли Любови Акуленко, потеряли «единственную возможность сбыть неконкурентный товар». Только вот не ждут в ЕС газотурбинное оборудование с николаевского «Зоря» — «Машпроект» или ракетоносители с днепровского КБ «Южное». Для их высокотехнологичной продукции в Европе рынка нет.
Итоги ушедшего года поубавили оптимизма у вменяемых украинских чиновников. Примечательно в этой связи недавнее заявление замминистра иностранных дел Украины Елены Зеркаль в интервью «Украинской правде». «Есть ощущение,- подметила Зеркаль, — что в некоторых моментах мы, то есть Украина, являемся этакой картой, которую разыгрывают между собой игроки в ЕС. — В конце интервью она добавила. — Нам нужно, наконец-то, осознать, что мы в ответе за самих себя. Пришло время повзрослеть».
Похожие настроения стали распространяться и в обществе в целом. В конце прошлого года украинский Центр Разумкова провёл опрос соотечественников об их отношении к россиянам. «Россиян братским народом считают 51,1% опрошенных, 33,8% опрошенных так не считают и 15,2% респондентов затруднились ответить на вопрос», — привёл ТАСС результаты исследования Центра.
Ещё год назад цифры были обратные. Опрос показал большой разброс мнений по регионам. «На востоке страны россиян считают братьями 87,1%, на юге — 60,5%, в Центральном регионе — 41,2%, а самый низкий показатель — на западе Украины, лишь 28%». Центр Разумкова зафиксировал позитивное изменение отношения украинцев к России.
Пожалуй, это главный итог 2016 года. Соглашение об ассоциации с ЕС не принесло Украине заявленных дивидендов. Пришло время всё серьёзно переосмыслить. Вот только готовности делать это у киевских властей пока не видно…
Информация