Моонзунд. Часть 1
С Моонзундом (проливом, отделяющим Моонзундский архипелаг от материкового побережья Эстонии) связана комбинированная операция германских военно-морских и сухопутных сил «Альбион». Для России Моонзундская операция 29 сентября – 7 октября 1917 г. – последняя боевая операция в ходе Великой войны.
В оперативном плане для немцев Моонзундская операция – это десантно-морская операция по захвату островов архипелага. Стратегическая цель операции заключалась в овладении Рижским заливом – важнейшим перспективным плацдармом. Кроме того, овладев островами, немцы лишали русское командование возможности использовать свою авиацию в Рижском заливе (аэродромы находились в основном на острове Эзель) и обеспечивали приморский фланг своей 8-й армии от любых неожиданностей.
Германский флот был настолько сильнее русского Балтийского флота, что никакое оперативное и тактическое искусство последнего не могло уравновесить его шансы в открытой борьбе на море. Исходя из соотношения сил, русское морское командование построило свой план войны на Балтийском ТВД на концепции обороны наиболее опасных для России операционных направлений методами позиционной борьбы. Узкие Финский залив и входы в Рижский и Ботнический заливы давали возможности преграждать их минно-артиллерийскими позициями. Сами по себе эти позиции не могли предотвратить прорыв неприятельского флота, но сковывали маневрирование противника, позволяли русским военно-морским силам действовать во фланг прорывающегося через минные заграждения неприятеля.
К весне 1916 г. были созданы: 1) Центральная минно-артиллерийская позиция на линии Нарген-Поркаллаудд; 2) Передовая минно-артиллерийская позиция, состоявшая из минного заграждения между Гангеуддом и м. Такхона (северная оконечность о. Даго - ее фланги должны были защищаться батареями на о. Руссарэ, к югу от м. Гангеудд) и на о. Даго (у м. Такхона); 3) Або-Оландская укрепленная позиция (закрывала вход в Ботнический залив) и 4) Моонзундская укрепленная позиция (наряду с минными заграждениями в Ирбенском проливе она защищала вход в Рижский залив).
Передовая позиция позволила выдвинуть передовое базирование Балтийского флота из Гельсингфорса на запад. Особое место в системе обороны занимали Морские силы Рижского залива, в состав которых входили, кроме устаревшего линкора «Слава, несколько крейсеров и почти вся Минная дивизия Балтийского флота. Главной оперативной задачей этой группировки была оборона входа в Рижский залив через Ирбенский пролив - северный фланг минного заграждения обеспечивался Моонзундской позицией, а южный фланг упирался в захваченное и укрепленное германцами побережье Рижского залива.
Овладение побережьем Рижского залива – одна из важнейших задач германских сил в период боевых действий в Прибалтике летом 1915 г. Именно тогда была проведена Ирбенская операция германского флота. Но прорыв германского флота в Рижский залив не достиг главной цели - уничтожения русских военно-морских сил в заливе. Главная цель Ирбенской операции – удержание господства в заливе для содействия войскам приморского фланга германской Неманской армии – также не была достигнута. Тем не менее, противник владел побережьем как базой для развертывания последующих боевых операций.
Вся совокупность минно-артиллерийских позиций, созданных русским командованием к лету 1916 г. на Балтийском ТВД, составляла единую мощную укрепленную систему, центром которой являлась Передовая позиция (с развертывавшимися на ней главными силами Балтийского флота), с флангами в виде позиций Ирбенского пролива и Оландсгафа (за которыми должны были находиться вспомогательные части флота). Центральная и Тыловая позиции обеспечивали стабильность оборонительной системы и гарантировали надежность защиты морских подступов к Петрограду.
Боевая устойчивость системы русских минно-артиллерийских позиций в значительной мере зависела от грамотного и активного маневрирования корабельных сил флота. Наиболее слабыми звеньями системы являлись фланговые позиции - Ирбенская и Оландсгафская: они имели только по одному флангу, примыкавшему к своим береговым укреплениям (другой фланг Оландсгафской позиции выходил в шведские территориальные воды, а южный фланг Ирбенской позиции упирался в курляндский берег, занятый и укрепленный германскими войсками). Под прикрытием береговых батарей германские корабли могли свободно перемещаться вдоль курляндского побережья - только в 1917 г., после установления на мысе Церель 305-мм батареи, перекрывавшей своим огнем всю ширину Ирбенского пролива, работы германских тральщиков на фарватере вдоль этого берега были затруднены.
Моонзундская укрепленная позиция являлась важным элементом в системе русской обороны на Балтике - она составляла промежуточное звено между Ирбенской и Передовой позициями. Владение Моонзундом обеспечивало коммуникации в Рижском заливе, позволяло успешно оборонять Ирбенский пролив, а также содействовать флангу Северного фронта, обеспечивалась свобода маневра на Балтийском ТВД.
Главная уязвимость Моонзундской позиции – доступность для вражеского десанта (почти все побережье благоприятствовало высадке), чем противник в кампании 1917 г. не преминул воспользоваться. Острова Эзель и Даго, входы в бухты Тагалахт и Лео, Соэлозунд были защищены недостаточно. Наиболее уязвимым местом архипелага был Соэлозунд - пролив, разделяющий самые большие (Даго и Эзель) острова и ведущий из Балтийского моря внутрь Моонзунда. На острове Эзель, перед самым входом в пролив, были две самые большие бухты - Тагалахт и Мустельгам - удобные для большого флота.
Соответственно, главная тяжесть обороны островов лежала на их гарнизоне, недостаточном как в количественном, так и в качественном плане, а к осени 1917 г. еще и разложившемся морально-психологически. Развернутый за минно-артиллерийскими позициями русский флот представлял из себя серьезную боевую силу, способную в любой момент выйти в море и напасть как на совершающий морской переход, так и на высаживающийся десант противника. Но, с одной стороны, его боеспособность была также подорвана революционными событиями, а с другой – имея, благодаря Кильскому каналу, возможность перебрасывать на Балтику корабли любых классов, немцы сосредоточили к началу Моонзундской операции крупные силы и средства из состава флота Открытого моря.
Схема района Моонзундской операции.
Немцы задействовали в операции более 300 кораблей, 102 самолета (94 базировалось на авиаматке «Святая Елена» и близлежащих аэродромах плюс 8 гидросамолетов в 16-м авиаотряде), до 25000 человек десанта (управление 23-го резервного корпуса, 42-я и 77-я пехотные дивизии, 2-я самокатная бригада) при 40 орудиях, 80 минометах, 220 пулеметах [Чишвиц А. фон. Захват балтийских островов Германией в 1917 г. М., 1937. С. 28-29]. Десант был принят на транспорты в г. Либава.
В составе группировки оперировали: линейный крейсер «Мольтке», 10 новейших линкоров (3-я и 4-я эскадры – линкоры «Байерн», «Кениг», «Гроссер Курфюрст», «Кронпринц», «Маркграф»; «Фридрих дер Гроссе», «Кениг Альберт», «Кайзерин», «Принц-регент Луитпольд», «Кайзер»), 9 легких крейсеров (2-я и 6-я разведывательные группы – «Кенигсберг», «Карлсруе», «Нюрнберг», «Франкфурт», «Данциг», «Кольберг», «Страсбург», «Аугсбург»; «Эмден» был флагманом миноносного соединения), свыше 100 миноносцев и эсминцев, 6 подводных лодок (флотилия «Курлянд») и более 100 вспомогательных судов (транспорты, тральщики, моторные катера и др.). Командовал морским «Отрядом особых операций» вице-адмирал Э. Шмидт, десантным корпусом – генерал фон Катен.
2. Э. Шмидт
3. фон Катен
4. Германский линкор-дредноут «Принц-регент Луитпольд»
5. 280-мм орудия линейного крейсера «Мольтке».
Морские силы Рижского залива включали в свой состав: 2 устаревших линкора («Гражданин» и «Слава»), 3 старых крейсера («Адмирал Макаров», «Баян», Диана»), 12 новых эсминцев (типа «Новик) и 14 старых эсминцев: 4-й («Генерал Кондратенко», «Пограничник»), 5-й («Всадник», «Амурец», «Финн», «Москвитянин», «Эмир Бухарский»), 6-й («Стерегущий», «Донской казак», «Забайкалец», «Войсковой», «Украина», «Туркменец Ставропольский», «Страшный»), 11-й («Победитель», «Забияка», «Гром»), 12-й («Десна», «Самсон», «Лейтенант Ильин», «Капитан Изыльметьев»), 13-й («Автроил», «Константин», «Изяслав», «Гавриил») дивизионы эсминцев, эсминец «Новик», 3 английских подводных лодки (S-26, S-27, S-32), 3 канонерских лодки («Хивинец», «Храбрый», «Грозящий»), вспомогательные суда (около 100). В ходе операции подошли подкрепления, включая несколько эсминцев.
6. Линкор «Слава» на стоянке
Соответственно, германцы, сосредоточив силы, многократно превосходившие русских и количественно и качественно, гарантировали безусловно успешный для себя исход операции. Перевес противника был подавляющим.
Для русской стороны ситуация усугублялось рядом неблагоприятных обстоятельств. Первое – техническое. Так, если на крупных кораблях Морских сил Рижского залива состояние механизмов было относительно удовлетворительным, то миноносцы и более мелкие суда были так «издерганы», что их материальная часть требовала постоянных переборок и исправлений. Силы Рижского залива, как и весь флот в 1917 г., из-за плохо законченных ремонтных работ и почти полному отсутствию постоянного наблюдения командного состава за техникой, был в значительно худшем состоянии, чем прежде.
Характеризуя русские оборонительные позиции, необходимо отметить, что редкие минные поля, выставленные на подходах к Соэлозунду и у бухт, не могли служить для противника серьезным препятствием. В Ирбенском проливе полноценной минной позиции фактически не было. Основная масса береговых батарей стояла не замаскированными, а самая большая гидроавиастанция находилась в близи от бухты Тагалахт – под вероятным ударом противника.
Береговых батарей насчитывалось 39 (калибра 47-305 мм), но половина из них – зенитные. Личный состав батарей составлял порядка 1,5 тыс. человек [Пухов А. С. Моонзундское сражение. Л., 1957. С. 40].
Главная сила обороны Ирбенского пролива – 305-мм батарея № 43 на мысе Церель. Но батарея имела ограниченный сектор обстрела, и с дальних дистанций четырьмя орудиями было невозможно нанести противнику серьезные повреждения. Батарея была весьма уязвима от огня с моря, в частности, со стороны бухты Лео.
7. 305-мм орудие батареи № 43 на мысе Церель.
8. Дислокация русских батарей на Моонзундских островах.
Морская авиация (4 автостанции) насчитывала 36 самолетов [Косинский А. М. Моонзундская операция Балтийского флота 1917 года. Л., 1928. С. 41].
Второе неблагоприятное обстоятельство – морально-политическое. На моральное состояние гарнизонов островов (части 107-й и 118-й пехотных дивизий, пограничники, саперы – 15 батальонов и 5 эскадронов) наложило отпечаток общее разложение и падение дисциплины в русской армии (после революционных событий февраля 1917 г. и весенне-летнего «углубления революции»), недоверие к офицерам, вмешательство комитетов во все стороны проведения боевых операций.
Не лучшим было и состояние личного состава флота. Часто имели место случаи неисполнения приказов, в т. ч. боевых.
Ко всем отрицательным факторам добавилось и то обстоятельство, что люди в частях подразделениях уже до начала активной операции противника были утомлены и деморализованы налетами авиации. Так, 5 сентября очередной налет на церельскую батарею привел к пожару и взрыву погребов. Погибли полковник К. В. Ломан, подполковник Маклютин и еще около 120 артиллеристов и пехотинцев.
В оперативном плане для немцев Моонзундская операция – это десантно-морская операция по захвату островов архипелага. Стратегическая цель операции заключалась в овладении Рижским заливом – важнейшим перспективным плацдармом. Кроме того, овладев островами, немцы лишали русское командование возможности использовать свою авиацию в Рижском заливе (аэродромы находились в основном на острове Эзель) и обеспечивали приморский фланг своей 8-й армии от любых неожиданностей.
Германский флот был настолько сильнее русского Балтийского флота, что никакое оперативное и тактическое искусство последнего не могло уравновесить его шансы в открытой борьбе на море. Исходя из соотношения сил, русское морское командование построило свой план войны на Балтийском ТВД на концепции обороны наиболее опасных для России операционных направлений методами позиционной борьбы. Узкие Финский залив и входы в Рижский и Ботнический заливы давали возможности преграждать их минно-артиллерийскими позициями. Сами по себе эти позиции не могли предотвратить прорыв неприятельского флота, но сковывали маневрирование противника, позволяли русским военно-морским силам действовать во фланг прорывающегося через минные заграждения неприятеля.
К весне 1916 г. были созданы: 1) Центральная минно-артиллерийская позиция на линии Нарген-Поркаллаудд; 2) Передовая минно-артиллерийская позиция, состоявшая из минного заграждения между Гангеуддом и м. Такхона (северная оконечность о. Даго - ее фланги должны были защищаться батареями на о. Руссарэ, к югу от м. Гангеудд) и на о. Даго (у м. Такхона); 3) Або-Оландская укрепленная позиция (закрывала вход в Ботнический залив) и 4) Моонзундская укрепленная позиция (наряду с минными заграждениями в Ирбенском проливе она защищала вход в Рижский залив).
Передовая позиция позволила выдвинуть передовое базирование Балтийского флота из Гельсингфорса на запад. Особое место в системе обороны занимали Морские силы Рижского залива, в состав которых входили, кроме устаревшего линкора «Слава, несколько крейсеров и почти вся Минная дивизия Балтийского флота. Главной оперативной задачей этой группировки была оборона входа в Рижский залив через Ирбенский пролив - северный фланг минного заграждения обеспечивался Моонзундской позицией, а южный фланг упирался в захваченное и укрепленное германцами побережье Рижского залива.
Овладение побережьем Рижского залива – одна из важнейших задач германских сил в период боевых действий в Прибалтике летом 1915 г. Именно тогда была проведена Ирбенская операция германского флота. Но прорыв германского флота в Рижский залив не достиг главной цели - уничтожения русских военно-морских сил в заливе. Главная цель Ирбенской операции – удержание господства в заливе для содействия войскам приморского фланга германской Неманской армии – также не была достигнута. Тем не менее, противник владел побережьем как базой для развертывания последующих боевых операций.
Вся совокупность минно-артиллерийских позиций, созданных русским командованием к лету 1916 г. на Балтийском ТВД, составляла единую мощную укрепленную систему, центром которой являлась Передовая позиция (с развертывавшимися на ней главными силами Балтийского флота), с флангами в виде позиций Ирбенского пролива и Оландсгафа (за которыми должны были находиться вспомогательные части флота). Центральная и Тыловая позиции обеспечивали стабильность оборонительной системы и гарантировали надежность защиты морских подступов к Петрограду.
Боевая устойчивость системы русских минно-артиллерийских позиций в значительной мере зависела от грамотного и активного маневрирования корабельных сил флота. Наиболее слабыми звеньями системы являлись фланговые позиции - Ирбенская и Оландсгафская: они имели только по одному флангу, примыкавшему к своим береговым укреплениям (другой фланг Оландсгафской позиции выходил в шведские территориальные воды, а южный фланг Ирбенской позиции упирался в курляндский берег, занятый и укрепленный германскими войсками). Под прикрытием береговых батарей германские корабли могли свободно перемещаться вдоль курляндского побережья - только в 1917 г., после установления на мысе Церель 305-мм батареи, перекрывавшей своим огнем всю ширину Ирбенского пролива, работы германских тральщиков на фарватере вдоль этого берега были затруднены.
Моонзундская укрепленная позиция являлась важным элементом в системе русской обороны на Балтике - она составляла промежуточное звено между Ирбенской и Передовой позициями. Владение Моонзундом обеспечивало коммуникации в Рижском заливе, позволяло успешно оборонять Ирбенский пролив, а также содействовать флангу Северного фронта, обеспечивалась свобода маневра на Балтийском ТВД.
Главная уязвимость Моонзундской позиции – доступность для вражеского десанта (почти все побережье благоприятствовало высадке), чем противник в кампании 1917 г. не преминул воспользоваться. Острова Эзель и Даго, входы в бухты Тагалахт и Лео, Соэлозунд были защищены недостаточно. Наиболее уязвимым местом архипелага был Соэлозунд - пролив, разделяющий самые большие (Даго и Эзель) острова и ведущий из Балтийского моря внутрь Моонзунда. На острове Эзель, перед самым входом в пролив, были две самые большие бухты - Тагалахт и Мустельгам - удобные для большого флота.
Соответственно, главная тяжесть обороны островов лежала на их гарнизоне, недостаточном как в количественном, так и в качественном плане, а к осени 1917 г. еще и разложившемся морально-психологически. Развернутый за минно-артиллерийскими позициями русский флот представлял из себя серьезную боевую силу, способную в любой момент выйти в море и напасть как на совершающий морской переход, так и на высаживающийся десант противника. Но, с одной стороны, его боеспособность была также подорвана революционными событиями, а с другой – имея, благодаря Кильскому каналу, возможность перебрасывать на Балтику корабли любых классов, немцы сосредоточили к началу Моонзундской операции крупные силы и средства из состава флота Открытого моря.
Схема района Моонзундской операции.
Немцы задействовали в операции более 300 кораблей, 102 самолета (94 базировалось на авиаматке «Святая Елена» и близлежащих аэродромах плюс 8 гидросамолетов в 16-м авиаотряде), до 25000 человек десанта (управление 23-го резервного корпуса, 42-я и 77-я пехотные дивизии, 2-я самокатная бригада) при 40 орудиях, 80 минометах, 220 пулеметах [Чишвиц А. фон. Захват балтийских островов Германией в 1917 г. М., 1937. С. 28-29]. Десант был принят на транспорты в г. Либава.
В составе группировки оперировали: линейный крейсер «Мольтке», 10 новейших линкоров (3-я и 4-я эскадры – линкоры «Байерн», «Кениг», «Гроссер Курфюрст», «Кронпринц», «Маркграф»; «Фридрих дер Гроссе», «Кениг Альберт», «Кайзерин», «Принц-регент Луитпольд», «Кайзер»), 9 легких крейсеров (2-я и 6-я разведывательные группы – «Кенигсберг», «Карлсруе», «Нюрнберг», «Франкфурт», «Данциг», «Кольберг», «Страсбург», «Аугсбург»; «Эмден» был флагманом миноносного соединения), свыше 100 миноносцев и эсминцев, 6 подводных лодок (флотилия «Курлянд») и более 100 вспомогательных судов (транспорты, тральщики, моторные катера и др.). Командовал морским «Отрядом особых операций» вице-адмирал Э. Шмидт, десантным корпусом – генерал фон Катен.
2. Э. Шмидт
3. фон Катен
4. Германский линкор-дредноут «Принц-регент Луитпольд»
5. 280-мм орудия линейного крейсера «Мольтке».
Морские силы Рижского залива включали в свой состав: 2 устаревших линкора («Гражданин» и «Слава»), 3 старых крейсера («Адмирал Макаров», «Баян», Диана»), 12 новых эсминцев (типа «Новик) и 14 старых эсминцев: 4-й («Генерал Кондратенко», «Пограничник»), 5-й («Всадник», «Амурец», «Финн», «Москвитянин», «Эмир Бухарский»), 6-й («Стерегущий», «Донской казак», «Забайкалец», «Войсковой», «Украина», «Туркменец Ставропольский», «Страшный»), 11-й («Победитель», «Забияка», «Гром»), 12-й («Десна», «Самсон», «Лейтенант Ильин», «Капитан Изыльметьев»), 13-й («Автроил», «Константин», «Изяслав», «Гавриил») дивизионы эсминцев, эсминец «Новик», 3 английских подводных лодки (S-26, S-27, S-32), 3 канонерских лодки («Хивинец», «Храбрый», «Грозящий»), вспомогательные суда (около 100). В ходе операции подошли подкрепления, включая несколько эсминцев.
6. Линкор «Слава» на стоянке
Соответственно, германцы, сосредоточив силы, многократно превосходившие русских и количественно и качественно, гарантировали безусловно успешный для себя исход операции. Перевес противника был подавляющим.
Для русской стороны ситуация усугублялось рядом неблагоприятных обстоятельств. Первое – техническое. Так, если на крупных кораблях Морских сил Рижского залива состояние механизмов было относительно удовлетворительным, то миноносцы и более мелкие суда были так «издерганы», что их материальная часть требовала постоянных переборок и исправлений. Силы Рижского залива, как и весь флот в 1917 г., из-за плохо законченных ремонтных работ и почти полному отсутствию постоянного наблюдения командного состава за техникой, был в значительно худшем состоянии, чем прежде.
Характеризуя русские оборонительные позиции, необходимо отметить, что редкие минные поля, выставленные на подходах к Соэлозунду и у бухт, не могли служить для противника серьезным препятствием. В Ирбенском проливе полноценной минной позиции фактически не было. Основная масса береговых батарей стояла не замаскированными, а самая большая гидроавиастанция находилась в близи от бухты Тагалахт – под вероятным ударом противника.
Береговых батарей насчитывалось 39 (калибра 47-305 мм), но половина из них – зенитные. Личный состав батарей составлял порядка 1,5 тыс. человек [Пухов А. С. Моонзундское сражение. Л., 1957. С. 40].
Главная сила обороны Ирбенского пролива – 305-мм батарея № 43 на мысе Церель. Но батарея имела ограниченный сектор обстрела, и с дальних дистанций четырьмя орудиями было невозможно нанести противнику серьезные повреждения. Батарея была весьма уязвима от огня с моря, в частности, со стороны бухты Лео.
7. 305-мм орудие батареи № 43 на мысе Церель.
8. Дислокация русских батарей на Моонзундских островах.
Морская авиация (4 автостанции) насчитывала 36 самолетов [Косинский А. М. Моонзундская операция Балтийского флота 1917 года. Л., 1928. С. 41].
Второе неблагоприятное обстоятельство – морально-политическое. На моральное состояние гарнизонов островов (части 107-й и 118-й пехотных дивизий, пограничники, саперы – 15 батальонов и 5 эскадронов) наложило отпечаток общее разложение и падение дисциплины в русской армии (после революционных событий февраля 1917 г. и весенне-летнего «углубления революции»), недоверие к офицерам, вмешательство комитетов во все стороны проведения боевых операций.
Не лучшим было и состояние личного состава флота. Часто имели место случаи неисполнения приказов, в т. ч. боевых.
Ко всем отрицательным факторам добавилось и то обстоятельство, что люди в частях подразделениях уже до начала активной операции противника были утомлены и деморализованы налетами авиации. Так, 5 сентября очередной налет на церельскую батарею привел к пожару и взрыву погребов. Погибли полковник К. В. Ломан, подполковник Маклютин и еще около 120 артиллеристов и пехотинцев.
Информация