Детство Маши было трудным, как и у всех детишек того времени. Но училась она очень хорошо, успевала помогать родителям по хозяйству, занималась с отстающими учениками. Никто никогда не видел девочку разгневанной, даже самые трудные минуты Маша умела сохранять спокойствие. Она окончила семилетнюю школу №1 и, желая помочь семье, начала трудиться санитаркой больницы в Джанкое. Её первым учителем медицинского дела стал старый хирург по имени Николай Васильевич. Он говорил: «У тебя, Маша, доброе сердце и ловкие руки…» Правда, любознательной, энергичной девушке этого было мало. Маша решила поступать в медицинское училище. И поступила бы, кабы не война.
Теперь весь персонал больницы, в том числе и Маша, обслуживал санитарные поезда, которые проходили через Джанкой. Много раз девушка, понимая, что помощь бойцам оказана наспех и не всем, уезжала на поездах гораздо дальше, чем разрешалось. Её уже узнавали, её ждали и любили. Спокойная, но не медлительная, терпеливая, но не равнодушная, Мария делала всё, что могла. И всё-таки хотела большего. Может быть, повлиял на это ещё и такой эпизод: однажды во время налёта она вытащила из горящего вагона уже пожилого солдата с сильными ожогами. Он сказал: «Доченька, мне не страшно умирать. Но так жалко, что я мало уничтожил фашистских гадин!..»
Мария стала добровольцем 35-го истребительного батальона. Наравне с мужчинами выслеживала диверсантов и лазутчиков. На её счету немало фашистских парашютистов, которых враги забросили в наш тыл для разведки.
…Враг подбирался к Севастополю – городу-красавцу, городу-гордости. Впрочем, были ли в нашей когда-то большой стране иные города, города-трусы? Нет… Батальон, в котором служила Маша, вошёл в состав Приморской армии. А Маша осталась в нём разведчицей.
В ноябре 1941 года девушка попросилась добровольцем в 514-й стрелковый полк. Ей хотелось в бой. И её взяли медсестрой (к тому времени Маша окончила ускоренные курсы). В первом же сражении она вынесла из боя двадцать три раненых – немалая цифра. К тому же Мария хорошо знала окрестности Севастополя, поэтому ходила в разведку – опять же, по собственной инициативе. Однажды взяла в плен фашистского обер-ефрейтора. Обезоружила, связала, но гитлеровец отчаянно сопротивлялся. Что оставалось делать девушке? И курьёз, и всерьёз: как следует дала прикладом по голове и взвалила на себя. Можно сказать, почти донесла. Однако из-за задержки разведгруппа попала под обстрел, один боец погиб и один оказался ранен. Марию в наказание отправили на гауптвахту, но уже через несколько часов отпустили. Пленный пришёл в себя и отказался давать показания. Вот Марию и вызвали. Увидев ту самую девушку, гитлеровец стал сговорчивее…
Побывала Мария и в госпитале – была ранена в левую руку. Правда, через несколько дней сбежала, объяснив врачам: «В бою всё заживёт, а здесь мне скучно!»
…Начало лета 1942 года. Снова и снова фашисты штурмуют Севастополь. Рота Марии располагалась в районе Мекензиевых гор. Бойцы оборонялись отчаянно, силы неравны. У Маши закончились патроны. Она перебралась через бруствер и вскоре вернулась уже с трофейными боеприпасами. Затем ещё раз повторила смелую вылазку. И ещё. Но третья или четвёртая – в бою разве будешь это считать? – закончилась плохо. Рядом с девушкой разорвалась граната, один из осколков угодил в голову. Мария потеряла сознание…
Она долго пролежала там, на территории боя. В это время фашисты уже прорвали оборону и зашли в тыл наших разведчиков. Тех, кто остался в живых (девять человек, и те были ранены) враги взяли в плен. Но увести никого не успели. Потому что пришла в себя Мария...
Девушка незаметно огляделась и поняла, что гитлеровцев здесь не так много. Большая их часть ушла, а здесь осталось десятка два. И все они сосредоточены в одном месте – рядом с нашими бойцами. К счастью, оружие осталось при Марии. И она открыла огонь. Внезапно – так, что фашистам от неожиданности показалось, что началось наступление. А наши разведчики, воспользовавшись этим, тоже пошли в бой. Кто подхватывал оружие с поля боя, кто отобрал у врага. Смелость берёт города! И здесь не подвела. Все фашисты скоро были мертвы. Теперь предстояло прорываться к нашим. Напомню, Мария очень хорошо ориентировалась. Знала она и расположение минных полей. И ночью вывела всех своих раненых из окружения. Правда, при этом тоже не обошлось без боёв. Наши бойцы укрывались в зарослях высокой травы. И гитлеровцы несколько раз натыкались на них. Но Маша всегда была начеку и успевала выстрелить первой. Вот как она вспоминала потом о той ночи: «Видимо, услышав стук моего трофейного автомата, гитлеровцы думали, что это бьёт свой. Настолько обнаглели, что офицер, стараясь перебраться через канаву, встал во весь рост. Я тут же сняла его одиночным выстрелом. А автоматчики всё ползут и ползут… В общем, отбили мы атаку. А потом немцы снова полезли. Смотрю, невдалеке зашевелилась трава, она высокая там была, до метра. Я размахнулась и автоматом со всей силы его по голове. Подхватила его автомат, вытащила у него из-за голенища две полные обоймы и снова открыла огонь…»
Вот выписка из ходатайства Военного Совета Приморской Армии о присвоении Марии Карповне звания Героя Советского Союза: «…Товарищ Байда в схватке с врагом из автомата уничтожила 15 солдат и 1 офицера, четырёх солдат убила прикладом, отбила у немцев командира и 8 бойцов, захватила пулемёт и автоматы противника…»
Судьба, однажды так испытав девушку, на этом не успокоилась. И послала ещё одно страшное испытание. Летом 1942 года Мария, будучи раненой, попала в плен. Она прошла через Славуту и Ровенсбрюк. Пыталась бежать - не удалось. Но и смерти от голода и изнеможения не сдалась. Осталась жива и боролась. Так, в Славуте Мария познакомилась с девушкой по имени Ксения Каренина – связной. Вместе они стали выполнять задания партизан. Только вдумайтесь: и в плену девушки приближали нашу Победу!Марию угнали в Австрию. По дороге на одной из станций её купил какой-то бауэр. Но и здесь девушка боролась: она чуть не заколола своего хозяина вилами, и за это её снова отправили в лагерь. Теперь Мария – в группе Сопротивления. Ей не повезло: выдал предатель. За отважной подпольщицей приехал сам начальник гестапо Зельцбурга. Начались пытки. Марии выбили зубы. Сажали в подвал, который постепенно наполняли ледяной водой. Затем подводили вплотную к горящему камину. И снова бросали в тот же подвал. Бесполезно: девушка, еле стоящая на ногах, больная воспалением лёгких, не сдалась и никого не выдала. Она дожила до победной весны и была освобождена 8 мая 1945 года.
Мария Карповна прожила ещё долгую жизнь. После Победы почти четыре года провела в больницах и встала на ноги. Вышла замуж, родила сына и дочь. Жила в Севастополе. Часто получала письма из разных городов нашей страны. Вот одно из них: «Мариичка, дорогая, ты жива! Мариичка, здравствуй! Я тоже жива. Это пишет тебе Шура Арсеньева. Помнишь симферопольскую тюрьму, когда немцы с твоим портретом в руках тебя искали? Как мы тебя прятали, щёку перевязывали. Помнишь, когда нас из Симферополя везли в Славуту, я тяжело болела дизентерией, ты за мной ухаживала. Когда ты убежала из лагеря, то мне через проволоку перебросила передачу, девочки её принесли… После этого я ничего о тебе не знала, где ты и что с тобой. И вдруг вчера увидела тебя в кинохронике. Живу я теперь в Одесской области, село Фрунзевка…»
Почти тридцать лет Мария Карповна возглавляла в родном Севастополе центральный ЗАГС. И я думаю, что с её лёгкой руки многие семьи обрели счастье.
