Почему вымирает русское село?
На «Военном обозрении» в разделе «Национальная безопасности» стараемся не упускать из виду тему, которая, несмотря на кажущуюся её удалённость от вопроса безопасности, играет в нём одну из первостепенных ролей. Речь идёт о демографических показателях России и сопутствующих демографии явлениях и процессах. Сегодняшнее рассмотрение этого вопроса связано не столько со всеобщей российской демографией, её показателями и проявлениями, сколько с более узким направлением. Направление это – русское село. И здесь нет никакой ошибки – именно Русское село. А именно, те сельские территории Российской Федерации, которые испокон веков заселены русскими, и которые сегодня (при всех, казалось бы, позитивных демографических процессах) испытывают колоссальные трудности.
Для начала – официальные цифры демографического характера от Росстата, подведшего итоги оценки численности населения РФ за 2016 год. Показатели Федеральной службы государственной статистики говорят о том, что постоянное население Российской Федерации в 2016 году выросло в сравнении с 2015-м годом примерно на 200 тысяч человек и составило 146,5 млн граждан. Для любого представителя власти, который хоть какое-то отношение имеет к демографической отчётности, на этих данных можно, что называется, откупоривать шампанское: прирост есть, а углубляться в детали – «от лукавого»...
Однако, равноудаляясь как от либерального нытья о «#всёпропало», так и от псевдопатриотических бравурных лозунгов в стиле «демографические проблемы полностью решены», с уверенностью можно заявить, что одно дело – прирост народонаселения в целом, и совсем другое – вопросы титульной нации. Да, ныне действующая конституция о существовании таковой как бы «забывает», но это никак не отменяет того факта, что именно русский народ (в самом широком смысле этого слова) является государствообразующим для России. Ни о какой, слава богу, «исключительности» русского народа речи не идёт, но одновременно с этим вполне можно называть странным нежелание власть имущих поднимать столь острый вопрос как демографические проблемы русского населения, проблемы русского села, русской глубинки.
Почему же упомянутые власть имущие предпочитают о такой проблеме речи не заводить? Да всё просто. Как только этот вопрос будет поднят на высоком (или относительно высоком) уровне, так тут же смазывается красивая и яркая картинка о том, что с демографией в России всё замечательно. Мало того, размытие картинки по определению должно приводить к необходимости для власть имущих начинать работать интенсивнее, а на интенсив в таком деле не каждый из готов – так уж сложилось... Чем мягче кресло и чем больше спецтелефонов в кабинете, тем, как это часто бывает, с интенсивом в вопросах решения внутрироссийских проблем сложнее...
Однако, снова – к статистике Росстата. Исторически в России (с момента начала осуществления статистических исследований – 1913 год) никогда не было столь большого разрыва в численности городского и сельского населения, как за последние годы. Данные говорят о том, что на конец 2016 года в России горожан было 108,6 млн человек, жителей сельской местности – 37,9 млн. Процентное соотношение: 74 процента к 26-ти. По отчётам за краткосрочный период (январь-февраль 2017 года) процент сельского населения впервые в истории упал ниже 26, достигнув отметки в 25,9%. Близкие к нынешним параметры были в СССР (РСФСР) в эпоху развала – в 1990-1991 годах, когда только начинала своё деструктивное шествие по стране идеология о том, что развитие сельского хозяйства стране не нужно, так как «вокруг друзья», и эти «друзья» обеспечат нас продуктами питания, ибо «мы строим демократию, а это главнее выращивания пшеницы».
Сегодня, слава богу, начали соображать, что выращивание той же пшеницы куда полезнее построения навязываемого Западом лжедемократического строя. Однако, к сожалению, таких соображений пока явно недостаточно для того, чтобы решить все проблемы русского села.
Если брать статистику по субъектам РФ с подавляющим большинством этнически русского населения, то процент селян и того ниже – в среднем около 22-23%. В ряде регионов показатель просел уже и под 20%.
Итак, даже официальная статистика говорит о том, что русское село фактически вымирает. Здесь можно много говорить о том, что это лукавство, и что есть сёла, идущие по пути развития, но в целом по стране, давайте будет говорить откровенно, таковых – едва ли наберётся существенное количество.
Причины проблем с демографией в русском селе не поменялись за последние несколько десятилетий никоим образом. Главная проблема – отсутствие должного числа рабочих мест, тянущее за собой целую гору проблем социального и экономического характера. Другими словами, проблема была бы решена хотя бы частично, если бы государственные инвестиции на развитие отправлялись не только на развитие села чеченского, но и на развитие сельских территорий в других регионах России...
И здесь человек, который знаком с правительственными программами, может возразить, заявив, что кабинет министров во главе с Дмитрием Медведевым уже реализует программу, которая в конечном итоге призвана частично решить проблему с рабочими местами в сельской местности. Действительно, есть такая программа. Она описана на сайте министерства сельского хозяйства, возглавляемого Александром Ткачёвым. Суть программы состоит в льготном кредитовании фермерских хозяйств. Цепочка примерно такая: фермер, трудящийся «на селе», получает льготный кредит в банке под свой конкретный проект, далее этот проект реализует с привлечением крестьянских кадров, одновременно с этим развивая как собственное хозяйство, так и инфраструктуру села.
Вроде бы всё здорово, а особенно здорово то, что Ткачёв обещает фермерам банковские кредиты по ставке менее 5% годовых. В ходе выступления главы Минсельхоза на заседании правительства было заявлено, что ряд банков, попавших в программу, выдаёт нашим аграриям кредиты и вовсе «даром» - под 2-3% годовых – ниже инфляционного уровня. Государство, мол, всё равно компенсирует.
Однако на деле программа, ой как непроста. О том, чтобы рядовому фермеру получить от банка (даже субсидируемого государством) кредит под 2-3% годовых, в реальности не идёт и речи. Банки как выдавали в лучшем случае под 14-15%, так и выдают. И заявления эти не голословны. Ваш покорный слуга – автор материала – пообщался с несколькими фермерами, владеющими сельскохозяйственными угодьями разной площади, на предмет «льготного кредитования». И ни одному из них, о чём сами и рассказали, не удалось получить кредит под упомянутый Ткачёвым низкий процент, хотя и представили все необходимые документы для получения льготного кредита.
А вот что по этому поводу заявил сам министр сельского хозяйства, выступая в правительстве:
Попытка узнать, кто же эти 1420 счастливых заёмщиков, получивших льготные кредиты, успехом не увенчалась. Эта информация удерживается на данный момент в тайне с аргументацией следующего характера: банки не имеют права раскрывать данных о своих клиентах. Ну да... Ну да...
На практике оказывается, что счастливыми обладателями льготных кредитов, которые в рамках госпрограммы предоставляют банки, становятся вовсе не рядовые фермеры. Вовсе не те, которые реально живут на селе и готовы не просто получить средства на собственное производство, но и в итоге вложиться в развитие сельской инфраструктуры – развитие школ, ФАПов, открытие спортивных секций для молодёжи, строительство и ремонт дорог. Кредиты получают те, кого принято называть «аграрным крупняком» - кто в погоне за личной прибылью не готов обращать внимание на «социалку», а готов завозить в русскую деревню среднеазиатских гастарбайтеров, чтобы иметь возможность получить ещё больший «навар». Получил кредит под 2% годовых – быстро отстроил, к примеру, маслозавод, сверкающий на солнце, завёз полсотни «гастриков», а село... «а что село... пусть спивается дальше... чего ж это я должен обращать внимание на их проблемы...» Село как стояло с прогнившими и покосившимися избами, зияющими пустыми глазницами окон, так и стоит. А в отчётах – всё замечательно: «есть системообразующее предприятие – маслозавод». А то что «завод – отдельно, село – отдельно», тех, кто эти отчёты читает по диагонали, беспокоит мало.
В связи с этим – вопрос: а наши эффективные менеджеры в курсе того, по какому пути на самом деле идёт реализация «сельскохозяйственной» программы, и что доступ к ней имеет очень-очень узкий круг лиц? Или это тот самый случай, при котором отчётность - всё, а судьбы людей в глубинке – дело десятое?.. А если так, то какая уж тут демография...
Для начала – официальные цифры демографического характера от Росстата, подведшего итоги оценки численности населения РФ за 2016 год. Показатели Федеральной службы государственной статистики говорят о том, что постоянное население Российской Федерации в 2016 году выросло в сравнении с 2015-м годом примерно на 200 тысяч человек и составило 146,5 млн граждан. Для любого представителя власти, который хоть какое-то отношение имеет к демографической отчётности, на этих данных можно, что называется, откупоривать шампанское: прирост есть, а углубляться в детали – «от лукавого»...
Однако, равноудаляясь как от либерального нытья о «#всёпропало», так и от псевдопатриотических бравурных лозунгов в стиле «демографические проблемы полностью решены», с уверенностью можно заявить, что одно дело – прирост народонаселения в целом, и совсем другое – вопросы титульной нации. Да, ныне действующая конституция о существовании таковой как бы «забывает», но это никак не отменяет того факта, что именно русский народ (в самом широком смысле этого слова) является государствообразующим для России. Ни о какой, слава богу, «исключительности» русского народа речи не идёт, но одновременно с этим вполне можно называть странным нежелание власть имущих поднимать столь острый вопрос как демографические проблемы русского населения, проблемы русского села, русской глубинки.
Почему же упомянутые власть имущие предпочитают о такой проблеме речи не заводить? Да всё просто. Как только этот вопрос будет поднят на высоком (или относительно высоком) уровне, так тут же смазывается красивая и яркая картинка о том, что с демографией в России всё замечательно. Мало того, размытие картинки по определению должно приводить к необходимости для власть имущих начинать работать интенсивнее, а на интенсив в таком деле не каждый из готов – так уж сложилось... Чем мягче кресло и чем больше спецтелефонов в кабинете, тем, как это часто бывает, с интенсивом в вопросах решения внутрироссийских проблем сложнее...
Однако, снова – к статистике Росстата. Исторически в России (с момента начала осуществления статистических исследований – 1913 год) никогда не было столь большого разрыва в численности городского и сельского населения, как за последние годы. Данные говорят о том, что на конец 2016 года в России горожан было 108,6 млн человек, жителей сельской местности – 37,9 млн. Процентное соотношение: 74 процента к 26-ти. По отчётам за краткосрочный период (январь-февраль 2017 года) процент сельского населения впервые в истории упал ниже 26, достигнув отметки в 25,9%. Близкие к нынешним параметры были в СССР (РСФСР) в эпоху развала – в 1990-1991 годах, когда только начинала своё деструктивное шествие по стране идеология о том, что развитие сельского хозяйства стране не нужно, так как «вокруг друзья», и эти «друзья» обеспечат нас продуктами питания, ибо «мы строим демократию, а это главнее выращивания пшеницы».
Сегодня, слава богу, начали соображать, что выращивание той же пшеницы куда полезнее построения навязываемого Западом лжедемократического строя. Однако, к сожалению, таких соображений пока явно недостаточно для того, чтобы решить все проблемы русского села.
Если брать статистику по субъектам РФ с подавляющим большинством этнически русского населения, то процент селян и того ниже – в среднем около 22-23%. В ряде регионов показатель просел уже и под 20%.
Итак, даже официальная статистика говорит о том, что русское село фактически вымирает. Здесь можно много говорить о том, что это лукавство, и что есть сёла, идущие по пути развития, но в целом по стране, давайте будет говорить откровенно, таковых – едва ли наберётся существенное количество.
Причины проблем с демографией в русском селе не поменялись за последние несколько десятилетий никоим образом. Главная проблема – отсутствие должного числа рабочих мест, тянущее за собой целую гору проблем социального и экономического характера. Другими словами, проблема была бы решена хотя бы частично, если бы государственные инвестиции на развитие отправлялись не только на развитие села чеченского, но и на развитие сельских территорий в других регионах России...
И здесь человек, который знаком с правительственными программами, может возразить, заявив, что кабинет министров во главе с Дмитрием Медведевым уже реализует программу, которая в конечном итоге призвана частично решить проблему с рабочими местами в сельской местности. Действительно, есть такая программа. Она описана на сайте министерства сельского хозяйства, возглавляемого Александром Ткачёвым. Суть программы состоит в льготном кредитовании фермерских хозяйств. Цепочка примерно такая: фермер, трудящийся «на селе», получает льготный кредит в банке под свой конкретный проект, далее этот проект реализует с привлечением крестьянских кадров, одновременно с этим развивая как собственное хозяйство, так и инфраструктуру села.
Вроде бы всё здорово, а особенно здорово то, что Ткачёв обещает фермерам банковские кредиты по ставке менее 5% годовых. В ходе выступления главы Минсельхоза на заседании правительства было заявлено, что ряд банков, попавших в программу, выдаёт нашим аграриям кредиты и вовсе «даром» - под 2-3% годовых – ниже инфляционного уровня. Государство, мол, всё равно компенсирует.
Однако на деле программа, ой как непроста. О том, чтобы рядовому фермеру получить от банка (даже субсидируемого государством) кредит под 2-3% годовых, в реальности не идёт и речи. Банки как выдавали в лучшем случае под 14-15%, так и выдают. И заявления эти не голословны. Ваш покорный слуга – автор материала – пообщался с несколькими фермерами, владеющими сельскохозяйственными угодьями разной площади, на предмет «льготного кредитования». И ни одному из них, о чём сами и рассказали, не удалось получить кредит под упомянутый Ткачёвым низкий процент, хотя и представили все необходимые документы для получения льготного кредита.
А вот что по этому поводу заявил сам министр сельского хозяйства, выступая в правительстве:
На 22 февраля Минсельхоз включил 1420 заёмщиков в реестр на получение льготного кредита на общую сумму свыше 134 млрд рублей. Краткосрочные кредиты в сфере растениеводства планируют получить более 640 заёмщиков на сумму свыше 38 млрд.
Попытка узнать, кто же эти 1420 счастливых заёмщиков, получивших льготные кредиты, успехом не увенчалась. Эта информация удерживается на данный момент в тайне с аргументацией следующего характера: банки не имеют права раскрывать данных о своих клиентах. Ну да... Ну да...
На практике оказывается, что счастливыми обладателями льготных кредитов, которые в рамках госпрограммы предоставляют банки, становятся вовсе не рядовые фермеры. Вовсе не те, которые реально живут на селе и готовы не просто получить средства на собственное производство, но и в итоге вложиться в развитие сельской инфраструктуры – развитие школ, ФАПов, открытие спортивных секций для молодёжи, строительство и ремонт дорог. Кредиты получают те, кого принято называть «аграрным крупняком» - кто в погоне за личной прибылью не готов обращать внимание на «социалку», а готов завозить в русскую деревню среднеазиатских гастарбайтеров, чтобы иметь возможность получить ещё больший «навар». Получил кредит под 2% годовых – быстро отстроил, к примеру, маслозавод, сверкающий на солнце, завёз полсотни «гастриков», а село... «а что село... пусть спивается дальше... чего ж это я должен обращать внимание на их проблемы...» Село как стояло с прогнившими и покосившимися избами, зияющими пустыми глазницами окон, так и стоит. А в отчётах – всё замечательно: «есть системообразующее предприятие – маслозавод». А то что «завод – отдельно, село – отдельно», тех, кто эти отчёты читает по диагонали, беспокоит мало.
В связи с этим – вопрос: а наши эффективные менеджеры в курсе того, по какому пути на самом деле идёт реализация «сельскохозяйственной» программы, и что доступ к ней имеет очень-очень узкий круг лиц? Или это тот самый случай, при котором отчётность - всё, а судьбы людей в глубинке – дело десятое?.. А если так, то какая уж тут демография...
Информация