Первенец с английской родословной
В том, что глиссерами заинтересовался авиаконструктор, нет ничего удивительного: Туполев занимался среди прочего гидросамолетами, и при создании глиссеров отрабатывались расчетные методики, применимые и для них. Корпус «Первенца» действительно сильно напоминал подкрыльевой поплавок тяжелого гидроплана.
Тактико-техническое задание на торпедный катер командование Рабоче-крестьянского Красного флота выдало ЦАГИ в начале 1925 года. До этого момента Комглисс (созданная в 1920-м Комиссия по применению глиссеров в военном флоте республики), скооперировавшись с ЦАГИ, успела построить несколько опытных плоскодонных деревянных судов с воздушными винтами (как и у ГАНТ-2). Однако морякам такая винтомоторная установка, уязвимая даже для пулеметного огня, не понравилась да и катера больше годились для рек и озер, а не морей.
«Первенец» же был дюралюминиевый с реданом и имел классические гребные винты. В качестве натурных образцов при проектировании ГАНТ-3 использовались трофеи Гражданской войны – английские торпедные катера CMB (coastal motor boat) конструкции фирмы John I. Thornycroft & Company. На красных военморов они произвели впечатление еще в 1919 году. Тогда в Финском заливе английским катерникам удалось потопить крейсер «Олег», плавучую базу «Память Азова» и повредить линкор «Андрей Первозванный».
Строго говоря, именно трофейные «Торникрофты» и стали первыми торпедными катерами советского ВМФ. Взятые у белых на Каспии (ранее они входили там в состав английской флотилии коммодора Норриса), три таких катера с 1924 года под названиями «Бойкий», «Быстрый» и «Бурный» были зачислены в состав морских сил Черного моря (МСЧМ). Изучать их в Севастополь приезжали инженеры ЦАГИ, черты «Торникрофтов» легко угадываются в «Первенце», а также его прямых потомках. Правда, английские катера имели корпуса не металлические, а из красного дерева. Подобно британскому прототипу, ГАНТ-3 был оснащен торпедным аппаратом желобного типа для сброса 450-мм торпеды образца 1912 года винтами назад по направлению движения катера.
На испытаниях в Северной бухте Севастополя «Первенец» легко дал, как и требовалось, 54-узловый ход, обогнав шедший параллельным курсом «Торникрофт». Еще бы: если там стоял один 275-сильный авиационный бензомотор, то на «Первенце» – два общей мощностью 1200 лошадиных сил. Хорошими были и маневренные качества катера, но мореходные, как и у «англичанина», оказались низкими. При волнении в два балла командира и рулевого в открытой рубке просто заливало. Впрочем, приемная комиссия отметила, что ГАНТ-3 как опытный корабль полностью оправдал надежды, и 12 августа 1927 катер включили в состав МСЧМ. Тем самым «Первенец» дважды оправдал свое имя, став в РККФ не только отечественным торпедным катером № 1, но и вообще первым боевым кораблем полностью советской постройки. На Черном море он прослужил до 1933 года, после чего его перевезли на Каспий, где он и завершил свою службу в качестве разоруженного рейдового плавсредства.
Ободренное успехом «Первенца» командование РККФ заказало проект аналогичного катера, но уже с двумя 450-мм торпедами кормового выталкивания при условии устранения ряда выявленных недостатков. Так появился ГАНТ-4 «Туполев», испытанный в Севастополе осенью 1928 года. Конструкция была положена в основу первой крупной серии советских торпедных катеров, называвшихся не ГАНТ, а Ш-4. Почему Ш-4 – доподлинно неизвестно. Одни полагают, что от слова «штурмовой» (а четверка в индексе – от ГАНТ-4), другие – что от английского sharp, то есть «острый» (конструкторский намек на «скуластость» катера). Скорость Ш-4 была поумереннее, чем у «Первенца», но все равно очень приличная – 50,5 узла. Увы, мореходность и дальность плавания остались неважными, оставляло желать лучшего и оборонительное вооружение – всего один 7,62-мм пулемет. Двигатели Wright-Typhoon для Ш-4 (два по 600 «лошадей» на катер) поставлялись из США. Экипаж состоял из пяти человек.
Всего в 1929–1934 годах Адмиралтейский завод имени А. Марти в Ленинграде построил 59 Ш-4 в пяти подсериях. Госбюджету один катер обходился в 200 тысяч рублей. Масштаб цен в СССР начала 30-х: среднемесячная зарплата в промышленности – 90–100 рублей, килограмм мяса на свободном ненормированном рынке – от 5 рублей, муки – 3–5 рублей, сливочного масла – 19–20 рублей, сахара – 4–9 рублей.
Интересно, что в соответствии с постановлением Реввоенсовета СССР, принятым в августе 1932 года, в РККФ были созданы два весьма экзотических для своего времени формирования (соответственно на Балтике и Черном море) – отряды особого назначения, состоявшие из торпедных катеров Ш-4, оборудованных системой телеуправления с борта самолета. Известно, что в июне 1943 года один такой катер, наводившийся с борта летающей лодки МБР-2, участвовал в обеспечении прорыва брандера в порт Анапы.
В 1934–1944 годах в СССР строились торпедные катера типа Г-5 (ГАНТ-5), представляющие собой дальнейшее развитие Ш-4, но с увеличенными водоизмещением и длиной, более мощными двигателями и двумя 533-мм торпедами вместо прежних 450-мм. Стоил такой катер уже 336 тыся рублей. Всего их выпустили более 300 единиц – и это, несмотря на ту же плохую мореходность. Они приняли самое активное участие в Великой Отечественной войне, в том числе в «ракетоносном» варианте, оснащаясь пусковой установкой для 82-мм эрэсов. Использовались Г-5 не столько по прямому назначению, сколько в патрульно-дозорной и конвойной службе, десантных операциях, при нанесении ударов реактивными снарядами по береговым объектам противника и т. д. А боевое крещение прошли еще во время гражданской войны в Испании – республиканский флот получил из СССР четыре таких катера. Один из них как-то атаковал (правда, безуспешно) вражеские крейсеры «Канариас» и «Альмиранте Сервера». Два Г-5 выжили в той войне и продолжили службу уже в ВМС франкистской Испании, где находились в строю до 1946 года.
В последний раз туполевские торпедоносные глиссеры, ведущие свою родословную от «Первенца», пошли в атаку во время корейской войны. ВМФ КНДР располагал к ее началу пятью Г-5. Ранним утром 2 июля 1950 года в Японском море северокорейские катерники дерзко и тактически грамотно атаковали на четырех Г-5 (№ 21, № 22, № 23, № 24) отряд обнаруженных у порта Мукпхо кораблей противника в составе американского легкого крейсера ПВО «Джуно», английских легкого крейсера «Ямайка» и шлюпа (сторожевого корабля) «Блэк Суон». Противник не заметил совершенно не ожидавшейся им атаки катеров, которые с дистанции два-три кабельтова выпустили две или три торпеды в американский крейсер и одну – в английский, возможно, добившись попадания. Ответным артиллерийским огнем были потоплены два Г-5, а один, порядком искромсанный, выбросился на берег. Четвертому катеру (№ 21) под прикрытием дымовой завесы удалось ретироваться. Командиру отряда Ким Гун Оку (он шел на борту 21-го) и командиру 22-го Ли Ван Гыну были присвоены звания Героев КНДР, а сам Г-5 № 21 выставлен как особо ценный экспонат в пхеньянском Музее Отечественной освободительной войны – так называют в КНДР противостояние 1950–1953 годов.
Тактико-техническое задание на торпедный катер командование Рабоче-крестьянского Красного флота выдало ЦАГИ в начале 1925 года. До этого момента Комглисс (созданная в 1920-м Комиссия по применению глиссеров в военном флоте республики), скооперировавшись с ЦАГИ, успела построить несколько опытных плоскодонных деревянных судов с воздушными винтами (как и у ГАНТ-2). Однако морякам такая винтомоторная установка, уязвимая даже для пулеметного огня, не понравилась да и катера больше годились для рек и озер, а не морей.
«Первенец» же был дюралюминиевый с реданом и имел классические гребные винты. В качестве натурных образцов при проектировании ГАНТ-3 использовались трофеи Гражданской войны – английские торпедные катера CMB (coastal motor boat) конструкции фирмы John I. Thornycroft & Company. На красных военморов они произвели впечатление еще в 1919 году. Тогда в Финском заливе английским катерникам удалось потопить крейсер «Олег», плавучую базу «Память Азова» и повредить линкор «Андрей Первозванный».
Строго говоря, именно трофейные «Торникрофты» и стали первыми торпедными катерами советского ВМФ. Взятые у белых на Каспии (ранее они входили там в состав английской флотилии коммодора Норриса), три таких катера с 1924 года под названиями «Бойкий», «Быстрый» и «Бурный» были зачислены в состав морских сил Черного моря (МСЧМ). Изучать их в Севастополь приезжали инженеры ЦАГИ, черты «Торникрофтов» легко угадываются в «Первенце», а также его прямых потомках. Правда, английские катера имели корпуса не металлические, а из красного дерева. Подобно британскому прототипу, ГАНТ-3 был оснащен торпедным аппаратом желобного типа для сброса 450-мм торпеды образца 1912 года винтами назад по направлению движения катера.
На испытаниях в Северной бухте Севастополя «Первенец» легко дал, как и требовалось, 54-узловый ход, обогнав шедший параллельным курсом «Торникрофт». Еще бы: если там стоял один 275-сильный авиационный бензомотор, то на «Первенце» – два общей мощностью 1200 лошадиных сил. Хорошими были и маневренные качества катера, но мореходные, как и у «англичанина», оказались низкими. При волнении в два балла командира и рулевого в открытой рубке просто заливало. Впрочем, приемная комиссия отметила, что ГАНТ-3 как опытный корабль полностью оправдал надежды, и 12 августа 1927 катер включили в состав МСЧМ. Тем самым «Первенец» дважды оправдал свое имя, став в РККФ не только отечественным торпедным катером № 1, но и вообще первым боевым кораблем полностью советской постройки. На Черном море он прослужил до 1933 года, после чего его перевезли на Каспий, где он и завершил свою службу в качестве разоруженного рейдового плавсредства.Ободренное успехом «Первенца» командование РККФ заказало проект аналогичного катера, но уже с двумя 450-мм торпедами кормового выталкивания при условии устранения ряда выявленных недостатков. Так появился ГАНТ-4 «Туполев», испытанный в Севастополе осенью 1928 года. Конструкция была положена в основу первой крупной серии советских торпедных катеров, называвшихся не ГАНТ, а Ш-4. Почему Ш-4 – доподлинно неизвестно. Одни полагают, что от слова «штурмовой» (а четверка в индексе – от ГАНТ-4), другие – что от английского sharp, то есть «острый» (конструкторский намек на «скуластость» катера). Скорость Ш-4 была поумереннее, чем у «Первенца», но все равно очень приличная – 50,5 узла. Увы, мореходность и дальность плавания остались неважными, оставляло желать лучшего и оборонительное вооружение – всего один 7,62-мм пулемет. Двигатели Wright-Typhoon для Ш-4 (два по 600 «лошадей» на катер) поставлялись из США. Экипаж состоял из пяти человек.
Всего в 1929–1934 годах Адмиралтейский завод имени А. Марти в Ленинграде построил 59 Ш-4 в пяти подсериях. Госбюджету один катер обходился в 200 тысяч рублей. Масштаб цен в СССР начала 30-х: среднемесячная зарплата в промышленности – 90–100 рублей, килограмм мяса на свободном ненормированном рынке – от 5 рублей, муки – 3–5 рублей, сливочного масла – 19–20 рублей, сахара – 4–9 рублей.
Интересно, что в соответствии с постановлением Реввоенсовета СССР, принятым в августе 1932 года, в РККФ были созданы два весьма экзотических для своего времени формирования (соответственно на Балтике и Черном море) – отряды особого назначения, состоявшие из торпедных катеров Ш-4, оборудованных системой телеуправления с борта самолета. Известно, что в июне 1943 года один такой катер, наводившийся с борта летающей лодки МБР-2, участвовал в обеспечении прорыва брандера в порт Анапы.
В 1934–1944 годах в СССР строились торпедные катера типа Г-5 (ГАНТ-5), представляющие собой дальнейшее развитие Ш-4, но с увеличенными водоизмещением и длиной, более мощными двигателями и двумя 533-мм торпедами вместо прежних 450-мм. Стоил такой катер уже 336 тыся рублей. Всего их выпустили более 300 единиц – и это, несмотря на ту же плохую мореходность. Они приняли самое активное участие в Великой Отечественной войне, в том числе в «ракетоносном» варианте, оснащаясь пусковой установкой для 82-мм эрэсов. Использовались Г-5 не столько по прямому назначению, сколько в патрульно-дозорной и конвойной службе, десантных операциях, при нанесении ударов реактивными снарядами по береговым объектам противника и т. д. А боевое крещение прошли еще во время гражданской войны в Испании – республиканский флот получил из СССР четыре таких катера. Один из них как-то атаковал (правда, безуспешно) вражеские крейсеры «Канариас» и «Альмиранте Сервера». Два Г-5 выжили в той войне и продолжили службу уже в ВМС франкистской Испании, где находились в строю до 1946 года.
В последний раз туполевские торпедоносные глиссеры, ведущие свою родословную от «Первенца», пошли в атаку во время корейской войны. ВМФ КНДР располагал к ее началу пятью Г-5. Ранним утром 2 июля 1950 года в Японском море северокорейские катерники дерзко и тактически грамотно атаковали на четырех Г-5 (№ 21, № 22, № 23, № 24) отряд обнаруженных у порта Мукпхо кораблей противника в составе американского легкого крейсера ПВО «Джуно», английских легкого крейсера «Ямайка» и шлюпа (сторожевого корабля) «Блэк Суон». Противник не заметил совершенно не ожидавшейся им атаки катеров, которые с дистанции два-три кабельтова выпустили две или три торпеды в американский крейсер и одну – в английский, возможно, добившись попадания. Ответным артиллерийским огнем были потоплены два Г-5, а один, порядком искромсанный, выбросился на берег. Четвертому катеру (№ 21) под прикрытием дымовой завесы удалось ретироваться. Командиру отряда Ким Гун Оку (он шел на борту 21-го) и командиру 22-го Ли Ван Гыну были присвоены звания Героев КНДР, а сам Г-5 № 21 выставлен как особо ценный экспонат в пхеньянском Музее Отечественной освободительной войны – так называют в КНДР противостояние 1950–1953 годов.
Информация