«Заратустра» из Гуляйполя: кто учил батьку Махно анархизму?
Махновская эпопея — одна из самых интересных и удивительных страниц в истории Гражданской войны. Между тем, корни махновского движения уходят куда глубже революции 1917 года. Еще за десять лет до Февральской революции в Гуляйполе (на родине знаменитого батьки) распространились анархистские идеи. Конечно, учитывая масштабы Гуляйполя, местных анархистов по численности нельзя было сравнить с их единомышленниками в Одессе, Белостоке или соседнем Екатеринославе, но активность гуляйпольского анархистского движения была не меньшей, чем в этих крупных городах. Тому способствовал целый ряд факторов, и в первую очередь — присутствие в Гуляйполе нескольких харизматичных и убежденных революционеров, сумевших сколотить из сельской молодежи активную боевую организацию. Ее основатели, кстати, все были очень молодыми людьми — по восемнадцать-двадцать лет.
У истоков гуляйпольского анархизма стоял двадцатилетний парень с амбициозным и обязывающим прозвищем «Заратустра». На самом деле его звали Вольдемар Антони. Необычное для Гуляйполя, населенного русскими, малороссами и менее многочисленными евреями, имя. По происхождению Вольдемар Антони был чехом. Он родился 4 июня 1886 года в семье Генриха Алоизовича Антони, который на русский манер предпочитал называть себя Андреем, и Сусанны Бонелис. Семья Антони, несмотря на «импортную» фамилию, особым достатком не отличалась. Поскольку в Гуляйполе с работой было сложно, его отец Генрих трудился в соседнем Екатеринославе машинистом. Когда Вольдемару было девять лет, умерла его мать Сусанна. В тринадцать лет мальчик стал работать подсобным рабочим на литейном заводе Кригера в Гуляйполе, а в шестнадцать лет перебрался в Екатеринослав, где трудился отец. Генрих устроил своего сына учеником токаря на трубопрокатный завод Ланге — одно из главных промышленных предприятий Екатеринослава.
В то время Екатеринослав был не просто важнейшим промышленным центром Новороссии, но и одним из главных очагов распространения революционных идей. На многочисленных промышленных предприятиях города агитировали социал-демократы, в меньшей степени социалисты-революционеры. Многие рабочие, особенно тянувшиеся к образованию, сочувствовали социалистическим идеям. Среди таких пролетариев был и Генрих Антони — отец Вольдемара, который и познакомил своего сына с листовками и печатью Российской социал-демократической рабочей партии. По просьбе отца Вольдемар стал распространять листовки РСДРП в ночной смене на заводе, а также в Амуре — одном из екатеринославских рабочих поселков, где проживали многочисленные семьи заводчан. Шел 1903 год…
В августе 1903 г. в Екатеринославе началась всеобщая стачка. Прекратили свою работу практически все фабрики и заводы города, электрическая станция, трамвай, типографии. Городские и губернские власти докладывали в Петербург о внушительном количестве бастовавших — до 15 тысяч рабочих. Однако, на самом деле, забастовщиков было еще больше. Ведь только на знаменитом Брянском заводе бастовали 4325 рабочих, на сталелитейном — 930 человек, в железнодорожных мастерских — 2600 человек и так далее. Присоединился к забастовщикам и 17-летний Вольдемар Антони — это стало его «боевым крещением».
После того, как завод Ланге сгорел, Вольдемар Антони перебрался на новое место работы. Он устроился токарем в железнодорожное депо на станции Пологи Екатерининской железной дороги. Здесь юноша организовал небольшой кружок молодых рабочих. Приближались революционные события 1905 года, которые, разумеется, захлестнули и пролетарскую Екатеринославщину. В депо, где работал Антони, было начато тайное изготовление гранат и холодного оружия. В конце концов, в Пологи были направлены казаки. Антони, в числе других рабочих революционеров, арестовали. В тюрьме г. Бердянска молодой человек провел три месяца, потом был освобожден до суда и сразу же предусмотрительно решил скрыться. Антони перебрался в Москву, где работал токарем на одном из заводов и даже был избран в рабочий комитет.
В начале 1906 года Вольдемар Антони вернулся в родное Гуляйполе. К этому времени двадцатилетний молодой человек был уже опытным революционером — подпольщиком. В Гуляйполе он сразу же приступил к организации революционной группы — только не социал-демократической, а анархо-коммунистической. Ближайшим соратником Антони в этом деле стал Александр Семенюта (1883-1910) — тоже уроженец Гуляйполя, выходец из семьи бывшего крепостного крестьянина. Как и у Антони, у Семенюты были тяжелые юношеские годы — он трудился простым батраком в хозяйстве некоего Янцена. Семенюту, который был старше Антони на три года, еще в 1904 (по другим данным — в 1906) году призвали в армию. В Одессе, где ему довелось проходить службу, он познакомился с анархистами из Белостока — одного из первых центров распространения анархизма в Российской империи, и попал под их идеологическое влияние. В 1906 году Александр Семенюта дезертировал из армии и перешел на нелегальное положение. Он появился в родном Гуляйполе, где практически сразу же включился в деятельность местного революционного кружка.
После возвращения в село Вольдемара Антони, в Гуляйполе была создана новая революционная группа — Союз бедных хлеборобов, который также назывался Гуляйпольской крестьянской группой анархистов-коммунистов. Ее фактическим лидером стал Вольдемар Антони, а его ближайшими помощниками — Александр Семенюта и его брат Прокофий Семенюта. Своей задачей группа поставила борьбу против представителей власти и помещиков — эксплуататоров. Определились и с мишенью — члены «Общества истинно русских людей» имени архангела Гавриила. Эту праворадикальную организацию собрал в селе местный становой пристав Караченцев, а ее членами стали многие помещики и кулаки. Анархисты выдвинули ультиматум с требованием немедленного роспуска «черносотенной» организации. Но помещики не обратили на прокламацию должного внимания — видимо, были уверены в своих силах. Через непродолжительное время в селе одна за другой стали сгорать помещичьи усадьбы.
— Союз бедных хлеборобов: Сидят: Нестор Махно, Вольдемар Антони, Петр Онищенко, Егор Бондаренко, Иван Левадный. Стоят: Филипп Крат, Лука Кравченко, Иван Шевченко, Прокоп Семенюта, Лука Коростылев, Назар Зуйченко. Фото: 1907 год.
Активная деятельность Союза бедных хлеборобов привлекла в его ряды достаточно большое по сельским меркам количество молодежи. В состав группы входили примерно 50 активистов — боевиков, каждый из которых работал с четырьмя — пятью сочувствующими — «массовиками». Таким образом, Союз бедных хлеборобов охватывал примерно 250 молодых селян. Наиболее заметными членами организации были Вольдемар Антони, Александр и Прокофий Семенюта, Лейба Горелик, Наум Альгаузен, Егор Бондаренко, Назар Зуйченко, Иван Грищенко, Филипп и Петр Онищенко, Иван Шевченко, Иван Шепель, Клим Кириченко и ряд других активистов. Среди гуляйпольской молодежи, примкнувшей к Союзу бедных хлеборобов, был и 17-летний Нестор Махно (1888-1934) — будущий легендарный батька. Как и многие другие члены группы, Махно был выходцем из бедняцкой крестьянской семьи. Он рос без отца, с матерью, сестрой и четырьмя братьями. С детских лет Нестору пришлось зарабатывать себе на хлеб самостоятельно — мальчик трудился на сезонных сельскохозяйственных работах, а когда подрос — поступил подсобным рабочим сначала в малярную мастерскую, а затем — на чугунолитейный завод некоего Кернера, располагавшийся там же — в Гуляйполе. В 1906 году юный Махно (на фото) присоединился к Союзу бедных хлеборобов. В то время он еще не был в числе самых заметных гуляйпольских анархистов. За идеологическую и организационную работу в союзе тогда отвечали Антони и Семенюта. Гуляйпольским анархистам удалось установить связи со своими единомышленниками не только в Екатеринославе и Одессе, но даже в Женеве и Париже.
Как и многие другие организации анархистов того времени, гуляйпольский Союз бедных хлеборобов пытался активно сочетать два основных направления работы — агитацию и пропаганду среди крестьянской и рабочей молодежи, и боевые акции против властей и помещиков, включая экспроприации и убийства. Финансирование своей деятельности гуляйпольские анархисты осуществляли путем постоянной организации экспроприаций, т.е. грабежей помещиков и фабрикантов. Чрезмерная активность анархистских боевиков в провинциальном Гуляйполе заставила власти принять чрезвычайные меры по борьбе с радикалами. В конце 1906 года впервые арестовали Нестора Махно — за незаконное хранение оружия, но вскоре отпустили. 5 октября 1907 года Махно вновь арестовали — за покушение на жизнь сельских стражников Захарова и Быкова. Некоторое время юноша провел в уездной тюрьме в Александровске, затем был освобожден.
Таким образом, мы видим, что пик деятельности анархистов-коммунистов в Гуляйполе пришелся на 1906-1908 гг. Именно в это время серьезно активизировалось анархистское движение и в других регионах Российской империи — от Белостока до Баку, от Москвы до Одессы. Но за революционным подъемом неизбежно последовал спад движения, связанный, в первую очередь, с ужесточением действий власти в отношении революционеров. 26 августа 1908 года Нестора Махно арестовали за убийство чиновника военной управы и из тюрьмы уже не выпустили. 22 марта 1910 года Одесский военный окружной суд приговорил его к смертной казни. Кто знает, может быть и не было бы в истории такого явления как махновщина, если бы по молодости лет Нестору не заменили тогда смертную казнь бессрочной каторгой. В 1911 г. молодого Махно перевели в каторжное отделение знаменитой Бутырской тюрьмы в Москве.
Однако, основателям и лидерам Союза бедных хлеборобов удалось избежать ареста. Александр Семенюта в 1908 году совершил экспроприации в Ногайске и в Мелитополе, а затем смог скрыться и даже покинуть пределы Российской империи. На некоторое время он обосновался в Бельгии, откуда прислал письмо главному врагу гуляйпольских анархистов приставу Караченцеву — «Село Гуляй-Поле Екатеринославской губернии волостное правление, получить Караченцеву, черту рябому. Господин пристав, я слыхал, что вы меня очень разыскиваете и желаете видеть. Если это верно, то прошу пожаловать в Бельгию, здесь свобода слова и можно спокойно переговорить. Александр Семенюта, анархист Гуляй-Поля». Затем Семенюта вернулся на родину, где в том же 1909 году застрелил пристава Караченцева. Однако, когда в 1910 году Семенюта и его жена Марфа Пивнева, тоже участница анархо-коммунистической группы, остановились на ночлег в одном из домов, их местонахождение выдали полиции. Дом окружили казаки и полицейские, началась перестрелка. Семенюта, не желавший попадать в руки полиции, выстрелил в свою жену Марфу и застрелился сам. Однако, Марфе посчастливилось уцелеть — она была лишь ранена, а из загоревшегося дома ее вынес один из казаков, участвовавших в перестрелке. Впоследствии следы Марфы Пивневой теряются. Но, по крайней мере, известно, что она была жива до 1930 года и проживала в Александровске.
Зато гуляйпольскому «Заратустре» — Вольдемару Антони — посчастливилось не только избежать ареста или гибели в перестрелке с полицией, но и прожить очень долгую для революционеров-подпольщиков того поколения жизнь. Еще в 1909 году он вместе с Семенютой бежал из России через Черновцы в Европу. Но возвращаться, в отличие от своего товарища, не стал. В октябре 1909 года Вольдемар Антони, раздобыв паспорт на имя некоего Григория Ляпунова, сел на пароход. На берег он сошел уже в Буэнос-Айресе. На последующие более чем полвека Новый свет стал для Антони его новым домом. И это было понятно — в России лидеру гуляйпольских анархистов грозила смертная казнь, к которой он был приговорен в 1910 году заочно — на процессе по делу екатеринославских анархистов.
В то время в Южную Америку прибывали сотни тысяч европейских иммигрантов, и на Антони там никто не мог обратить внимания. Он трудился чернорабочим в Аргентине и Бразилии, работал на строительстве железной дороги в штате Парана, затем на строительстве лесопильни. В своих воспоминаниях Вольдемар Антони в красках описывает быт чернорабочих — иммигрантов бразильских строек того времени. Кстати, в эмиграции Антони не забыл своих политических убеждений. В 1918 году, под влиянием событий в России, русские рабочие — иммигранты в Аргентине создали Южноамериканскую Федерацию русских рабочих организаций, председателем которой выбрали «Григория Ляпунова» — Вольдемара Антони, человека с большим революционным опытом. Федерация издавала газету «Голос труда» и охватывала около 2 тысяч организованных рабочих. Из Аргентины Антони перебрался в соседний Уругвай, где устроился работать литейщиком, не прекращая участия в политической борьбе рабочего класса — забастовках, манифестациях, митингах. В 1920-1921 гг. Антони был редактором газеты «Голос труда» и администратором местной анархистской федерации. В конце концов, Вольдемар Антони организовал собственную небольшую пасеку и занялся разведением пчел. Он жил здесь до начала 1960-х годов — с женой, тремя сыновьями, а затем и внуками.
— Вольдемар Антони (сидит справа, пожилой) с семьей
После того, как во время наводнения пасеке был нанесен большой ущерб, Вольдемар Антони, все также под именем Григория Ляпунова, решился вернуться на родину. Был 1962 год… При помощи советских дипломатов Антони, его три сына, невестка и два внука сели на советское китобойное судно в Монтевидео и вскоре прибыли в Советский Союз. Однако, здесь гражданину с бурным анархистским прошлым были не рады. Бывшего эмигранта с семьей отправили в Казахстан — в колхоз «Пахта-Арал», специализировавшийся на выращивании тутовника, а на деле бывший в недавнем прошлом спецпоселением. От тягот жизни в этом забытом месте Антони спасла его еще живая тогда сестра Юзефа Нефедова — в прошлом жена красноармейского комиссара, погибшего в 1919 году. Использовав свои старые связи, она добилась разрешения для «Григория Ляпунова» вернуться на родину. В Днепропетровск, правда, Антони не пустили, но он смог обосноваться в небольшом Никополе, где и дожил свою жизнь, скончавшись в возрасте 87 лет.
У истоков гуляйпольского анархизма стоял двадцатилетний парень с амбициозным и обязывающим прозвищем «Заратустра». На самом деле его звали Вольдемар Антони. Необычное для Гуляйполя, населенного русскими, малороссами и менее многочисленными евреями, имя. По происхождению Вольдемар Антони был чехом. Он родился 4 июня 1886 года в семье Генриха Алоизовича Антони, который на русский манер предпочитал называть себя Андреем, и Сусанны Бонелис. Семья Антони, несмотря на «импортную» фамилию, особым достатком не отличалась. Поскольку в Гуляйполе с работой было сложно, его отец Генрих трудился в соседнем Екатеринославе машинистом. Когда Вольдемару было девять лет, умерла его мать Сусанна. В тринадцать лет мальчик стал работать подсобным рабочим на литейном заводе Кригера в Гуляйполе, а в шестнадцать лет перебрался в Екатеринослав, где трудился отец. Генрих устроил своего сына учеником токаря на трубопрокатный завод Ланге — одно из главных промышленных предприятий Екатеринослава. В то время Екатеринослав был не просто важнейшим промышленным центром Новороссии, но и одним из главных очагов распространения революционных идей. На многочисленных промышленных предприятиях города агитировали социал-демократы, в меньшей степени социалисты-революционеры. Многие рабочие, особенно тянувшиеся к образованию, сочувствовали социалистическим идеям. Среди таких пролетариев был и Генрих Антони — отец Вольдемара, который и познакомил своего сына с листовками и печатью Российской социал-демократической рабочей партии. По просьбе отца Вольдемар стал распространять листовки РСДРП в ночной смене на заводе, а также в Амуре — одном из екатеринославских рабочих поселков, где проживали многочисленные семьи заводчан. Шел 1903 год…
В августе 1903 г. в Екатеринославе началась всеобщая стачка. Прекратили свою работу практически все фабрики и заводы города, электрическая станция, трамвай, типографии. Городские и губернские власти докладывали в Петербург о внушительном количестве бастовавших — до 15 тысяч рабочих. Однако, на самом деле, забастовщиков было еще больше. Ведь только на знаменитом Брянском заводе бастовали 4325 рабочих, на сталелитейном — 930 человек, в железнодорожных мастерских — 2600 человек и так далее. Присоединился к забастовщикам и 17-летний Вольдемар Антони — это стало его «боевым крещением».
После того, как завод Ланге сгорел, Вольдемар Антони перебрался на новое место работы. Он устроился токарем в железнодорожное депо на станции Пологи Екатерининской железной дороги. Здесь юноша организовал небольшой кружок молодых рабочих. Приближались революционные события 1905 года, которые, разумеется, захлестнули и пролетарскую Екатеринославщину. В депо, где работал Антони, было начато тайное изготовление гранат и холодного оружия. В конце концов, в Пологи были направлены казаки. Антони, в числе других рабочих революционеров, арестовали. В тюрьме г. Бердянска молодой человек провел три месяца, потом был освобожден до суда и сразу же предусмотрительно решил скрыться. Антони перебрался в Москву, где работал токарем на одном из заводов и даже был избран в рабочий комитет.
В начале 1906 года Вольдемар Антони вернулся в родное Гуляйполе. К этому времени двадцатилетний молодой человек был уже опытным революционером — подпольщиком. В Гуляйполе он сразу же приступил к организации революционной группы — только не социал-демократической, а анархо-коммунистической. Ближайшим соратником Антони в этом деле стал Александр Семенюта (1883-1910) — тоже уроженец Гуляйполя, выходец из семьи бывшего крепостного крестьянина. Как и у Антони, у Семенюты были тяжелые юношеские годы — он трудился простым батраком в хозяйстве некоего Янцена. Семенюту, который был старше Антони на три года, еще в 1904 (по другим данным — в 1906) году призвали в армию. В Одессе, где ему довелось проходить службу, он познакомился с анархистами из Белостока — одного из первых центров распространения анархизма в Российской империи, и попал под их идеологическое влияние. В 1906 году Александр Семенюта дезертировал из армии и перешел на нелегальное положение. Он появился в родном Гуляйполе, где практически сразу же включился в деятельность местного революционного кружка.
После возвращения в село Вольдемара Антони, в Гуляйполе была создана новая революционная группа — Союз бедных хлеборобов, который также назывался Гуляйпольской крестьянской группой анархистов-коммунистов. Ее фактическим лидером стал Вольдемар Антони, а его ближайшими помощниками — Александр Семенюта и его брат Прокофий Семенюта. Своей задачей группа поставила борьбу против представителей власти и помещиков — эксплуататоров. Определились и с мишенью — члены «Общества истинно русских людей» имени архангела Гавриила. Эту праворадикальную организацию собрал в селе местный становой пристав Караченцев, а ее членами стали многие помещики и кулаки. Анархисты выдвинули ультиматум с требованием немедленного роспуска «черносотенной» организации. Но помещики не обратили на прокламацию должного внимания — видимо, были уверены в своих силах. Через непродолжительное время в селе одна за другой стали сгорать помещичьи усадьбы.
Активная деятельность Союза бедных хлеборобов привлекла в его ряды достаточно большое по сельским меркам количество молодежи. В состав группы входили примерно 50 активистов — боевиков, каждый из которых работал с четырьмя — пятью сочувствующими — «массовиками». Таким образом, Союз бедных хлеборобов охватывал примерно 250 молодых селян. Наиболее заметными членами организации были Вольдемар Антони, Александр и Прокофий Семенюта, Лейба Горелик, Наум Альгаузен, Егор Бондаренко, Назар Зуйченко, Иван Грищенко, Филипп и Петр Онищенко, Иван Шевченко, Иван Шепель, Клим Кириченко и ряд других активистов. Среди гуляйпольской молодежи, примкнувшей к Союзу бедных хлеборобов, был и 17-летний Нестор Махно (1888-1934) — будущий легендарный батька. Как и многие другие члены группы, Махно был выходцем из бедняцкой крестьянской семьи. Он рос без отца, с матерью, сестрой и четырьмя братьями. С детских лет Нестору пришлось зарабатывать себе на хлеб самостоятельно — мальчик трудился на сезонных сельскохозяйственных работах, а когда подрос — поступил подсобным рабочим сначала в малярную мастерскую, а затем — на чугунолитейный завод некоего Кернера, располагавшийся там же — в Гуляйполе. В 1906 году юный Махно (на фото) присоединился к Союзу бедных хлеборобов. В то время он еще не был в числе самых заметных гуляйпольских анархистов. За идеологическую и организационную работу в союзе тогда отвечали Антони и Семенюта. Гуляйпольским анархистам удалось установить связи со своими единомышленниками не только в Екатеринославе и Одессе, но даже в Женеве и Париже.
Как и многие другие организации анархистов того времени, гуляйпольский Союз бедных хлеборобов пытался активно сочетать два основных направления работы — агитацию и пропаганду среди крестьянской и рабочей молодежи, и боевые акции против властей и помещиков, включая экспроприации и убийства. Финансирование своей деятельности гуляйпольские анархисты осуществляли путем постоянной организации экспроприаций, т.е. грабежей помещиков и фабрикантов. Чрезмерная активность анархистских боевиков в провинциальном Гуляйполе заставила власти принять чрезвычайные меры по борьбе с радикалами. В конце 1906 года впервые арестовали Нестора Махно — за незаконное хранение оружия, но вскоре отпустили. 5 октября 1907 года Махно вновь арестовали — за покушение на жизнь сельских стражников Захарова и Быкова. Некоторое время юноша провел в уездной тюрьме в Александровске, затем был освобожден.
Таким образом, мы видим, что пик деятельности анархистов-коммунистов в Гуляйполе пришелся на 1906-1908 гг. Именно в это время серьезно активизировалось анархистское движение и в других регионах Российской империи — от Белостока до Баку, от Москвы до Одессы. Но за революционным подъемом неизбежно последовал спад движения, связанный, в первую очередь, с ужесточением действий власти в отношении революционеров. 26 августа 1908 года Нестора Махно арестовали за убийство чиновника военной управы и из тюрьмы уже не выпустили. 22 марта 1910 года Одесский военный окружной суд приговорил его к смертной казни. Кто знает, может быть и не было бы в истории такого явления как махновщина, если бы по молодости лет Нестору не заменили тогда смертную казнь бессрочной каторгой. В 1911 г. молодого Махно перевели в каторжное отделение знаменитой Бутырской тюрьмы в Москве.
Однако, основателям и лидерам Союза бедных хлеборобов удалось избежать ареста. Александр Семенюта в 1908 году совершил экспроприации в Ногайске и в Мелитополе, а затем смог скрыться и даже покинуть пределы Российской империи. На некоторое время он обосновался в Бельгии, откуда прислал письмо главному врагу гуляйпольских анархистов приставу Караченцеву — «Село Гуляй-Поле Екатеринославской губернии волостное правление, получить Караченцеву, черту рябому. Господин пристав, я слыхал, что вы меня очень разыскиваете и желаете видеть. Если это верно, то прошу пожаловать в Бельгию, здесь свобода слова и можно спокойно переговорить. Александр Семенюта, анархист Гуляй-Поля». Затем Семенюта вернулся на родину, где в том же 1909 году застрелил пристава Караченцева. Однако, когда в 1910 году Семенюта и его жена Марфа Пивнева, тоже участница анархо-коммунистической группы, остановились на ночлег в одном из домов, их местонахождение выдали полиции. Дом окружили казаки и полицейские, началась перестрелка. Семенюта, не желавший попадать в руки полиции, выстрелил в свою жену Марфу и застрелился сам. Однако, Марфе посчастливилось уцелеть — она была лишь ранена, а из загоревшегося дома ее вынес один из казаков, участвовавших в перестрелке. Впоследствии следы Марфы Пивневой теряются. Но, по крайней мере, известно, что она была жива до 1930 года и проживала в Александровске.
Зато гуляйпольскому «Заратустре» — Вольдемару Антони — посчастливилось не только избежать ареста или гибели в перестрелке с полицией, но и прожить очень долгую для революционеров-подпольщиков того поколения жизнь. Еще в 1909 году он вместе с Семенютой бежал из России через Черновцы в Европу. Но возвращаться, в отличие от своего товарища, не стал. В октябре 1909 года Вольдемар Антони, раздобыв паспорт на имя некоего Григория Ляпунова, сел на пароход. На берег он сошел уже в Буэнос-Айресе. На последующие более чем полвека Новый свет стал для Антони его новым домом. И это было понятно — в России лидеру гуляйпольских анархистов грозила смертная казнь, к которой он был приговорен в 1910 году заочно — на процессе по делу екатеринославских анархистов.
В то время в Южную Америку прибывали сотни тысяч европейских иммигрантов, и на Антони там никто не мог обратить внимания. Он трудился чернорабочим в Аргентине и Бразилии, работал на строительстве железной дороги в штате Парана, затем на строительстве лесопильни. В своих воспоминаниях Вольдемар Антони в красках описывает быт чернорабочих — иммигрантов бразильских строек того времени. Кстати, в эмиграции Антони не забыл своих политических убеждений. В 1918 году, под влиянием событий в России, русские рабочие — иммигранты в Аргентине создали Южноамериканскую Федерацию русских рабочих организаций, председателем которой выбрали «Григория Ляпунова» — Вольдемара Антони, человека с большим революционным опытом. Федерация издавала газету «Голос труда» и охватывала около 2 тысяч организованных рабочих. Из Аргентины Антони перебрался в соседний Уругвай, где устроился работать литейщиком, не прекращая участия в политической борьбе рабочего класса — забастовках, манифестациях, митингах. В 1920-1921 гг. Антони был редактором газеты «Голос труда» и администратором местной анархистской федерации. В конце концов, Вольдемар Антони организовал собственную небольшую пасеку и занялся разведением пчел. Он жил здесь до начала 1960-х годов — с женой, тремя сыновьями, а затем и внуками.
После того, как во время наводнения пасеке был нанесен большой ущерб, Вольдемар Антони, все также под именем Григория Ляпунова, решился вернуться на родину. Был 1962 год… При помощи советских дипломатов Антони, его три сына, невестка и два внука сели на советское китобойное судно в Монтевидео и вскоре прибыли в Советский Союз. Однако, здесь гражданину с бурным анархистским прошлым были не рады. Бывшего эмигранта с семьей отправили в Казахстан — в колхоз «Пахта-Арал», специализировавшийся на выращивании тутовника, а на деле бывший в недавнем прошлом спецпоселением. От тягот жизни в этом забытом месте Антони спасла его еще живая тогда сестра Юзефа Нефедова — в прошлом жена красноармейского комиссара, погибшего в 1919 году. Использовав свои старые связи, она добилась разрешения для «Григория Ляпунова» вернуться на родину. В Днепропетровск, правда, Антони не пустили, но он смог обосноваться в небольшом Никополе, где и дожил свою жизнь, скончавшись в возрасте 87 лет.
- Илья Полонский
- www.makhno.ru/, https://zurnalist.io.ua.
Информация