К 75-летию полёта в Америку и обратно Энделя Пусэпа
Герой сегодняшнего повествования — сибирский эстонец Эндель Карлович Пусэп. Правильно его фамилия пишется и произносится как Пуусепп, но он сам так всю жизнь писал и говорил.
Родился Эндель Пусэп 1 мая 1909 года на хуторе Самовольном Енисейской губернии (нынешнего Красноярского края). Его предки переселились туда еще даже до столыпинской реформы.
С детства мечтал стать лётчиком, а кто тогда не мечтал? Но пареньку из крестьянской семьи сказочно повезло: окончив школу-семилетку, как представитель бедняцкой семьи был отправлен в эстонско-финский педагогический техникум в Ленинграде. Проучившись там один год, перешёл в военно-теоретическую школу военно-воздушных сил в Вольске и успешно окончил её в 1929 году.
До 1931 года совершенствовал навыки в Оренбургской военной авиационной школе лётчиков, затем работал там инструктором, был направлен в только что созданную эскадрилью по полётам «вслепую» (по приборам) и совершил первый «слепой» перелёт из Ейска в Москву.
С 1938 года работал в Управлении полярной авиации Главсевморпути, участвовал в поисках пропавшего лётчика Леваневского, вторым пилотом в экипаже самого Героя Советского Союза Михаила Водопьянова. Несколько раз приземлялся на дрейфующей станции «Северный полюс — 1».
Когда началась Великая Отечественная война, Водопьянов не забыл о своем втором пилоте. И устроил ему роскошную протекцию. Но не в штаб, как было бы принято сегодня, а в 412-й тяжелобомбардировочный авиационный полк 81-й бомбардировочной авиационной дивизии дальнего действия. Который знаменитый полярный летчик сам и возглавил.
Полк получил на вооружение новейшие бомбардировщики Пе-8 и в начале войны занимался тем, что осваивал новую технику. К реальным боевым вылетам приступили только в августе 1941 года.
Первый боевой вылет полк совершил 9 августа 1941 года. И понес первые потери. От своих. Будучи «не в курсе», истребители одного из наших авиаполков сбили один из Пе-8. Остальные продолжили путь к Берлину.
Над Кенигсбергом самолет Водопьянова и Пусэпа был подбит и сел на «вынужденную» в Эстонии. С помощью местного населения и эстонца в экипаже, команда Водопьянова без особых проблем вышла к своим.
В своих мемуарах Эндель Карлович вспоминает:
«А над головой все еще свистели снаряды. Мы поняли, что попали на ничейную землю. Наша армия обороняла дорогу, ведущую в Нарву, а с юга, с северного берега Чудского озера, наступал противник. Только около полудня мы выбрались из болота. Вскоре увидели коров, теленка и овец. Сторожевая собака, заметив нас, бросилась в нашу сторону с отчаянным лаем. Белобрысый пастушок из-за куста испуганно разглядывал странных гостей.
Я замыкал шествие и, добравшись до летчиков, окруживших мальчика, услышал, как они оживленно расспрашивали пастушка. Однако он только отрицательно качал головой: «Эй саа ару».
— Ну а по-эстонски, парень, понимаешь? — спросил я на его родном языке.
Мальчик посмотрел на меня и облегченно вздохнул, а затем так обстоятельно доложил нам обстановку, что даже начальник разведывательного отдела крупного штаба не сделал бы это лучше.
Следуя указаниям, полученным от мальчика, мы направились по кратчайшему пути на станцию Ору. Там располагались части 8-й армии. Нас встретили прямо-таки по-королевски и хорошо угостили, были и довольно крепкие напитки».
Оставшись без самолета, Пусэп участвовал в очень интересном эксперименте с управлением самолета ТБ-3 по радио.
Получив новый самолет, Пусэп снова вернулся к боевым вылетам в полку.
И так бы и летал наш герой до победы, если бы рулетка судьбы снова не выбросила ему «зеро». Снова обращусь к мемуарам Пусэпа.
«В солнечный апрельский день командующий авиацией дальнего действия генерал-лейтенант авиации Голованов вызвал меня и командира другого экипажа Асямова (тоже бывшего полярного летчика) вместе со штурманами Штепенко и Романовым к себе.
Генерал предложил нам присесть, а сам стал медленно широкими шагами расхаживать по мягкому ковру.
— Мы решили поручить вам полет за рубеж. Тщательно проверьте самолеты и приведите их в образцовый порядок. О времени полета узнаете позже».
Но даже генерал Голованов не знал, что президент США Рузвельт предложил Сталину направить в Вашингтон для секретных переговоров Молотова.
20 апреля 1942 года И. В. Сталин ответил президенту:
«Советское правительство согласно, что необходимо устроить встречу В. М. Молотова с Вами для обмена мнений по вопросу об организации второго фронта в Европе в ближайшее время. В. М. Молотов может приехать в Вашингтон не позже 10-15 мая с соответствующим военным представителем.
Само собой, понятно, что Молотов побудет также в Лондоне для обмена мнений с английским правительством».
23 апреля самолет Пе-8 капитана Асямова, имея на борту экипаж Пусэпа и представителей Наркомата иностранных дел, вылетел в Англию.
В Англии произошла трагедия. Асямов с группой британских офицеров Королевских ВВС вылетел в Данди, к месту приземления с тем, чтобы ознакомить англичан с Пе-8. Самолет потерпел аварию, все находившиеся на борту погибли.
Самолет обратно в СССР привел один Пусэп.
На следующий день Пусэпа вызвал полковник Лебедев и сообщил о новом задании. Спросив, на каком самолете Пусэп предпочел бы его выполнять, велел готовить к полету самым тщательным образом. Эндель Карлович сказал, что полетит на своем «шестьдесят шестом».
«На следующий день мы рапортовали полковнику Лебедеву:
— Товарищ полковник, экипаж и самолет к полету готовы!
— Отлично! Но куда вы намерены лететь? — спросил полковник, улыбаясь.
— Куда прикажут!
— Хорошо сказано! Тогда я прикажу вам полететь в Соединенные Штаты Америки!
Вот это была новость так новость!»
Только перед самым вылетом Пусэп узнал, кого он повезет. Главным пассажиром был Вячеслав Молотов.
Полет до Британии был уже апробирован, так что затруднений не вызвал.
Удивительно сегодня представить, как второе лицо СССР летело в бомбоотсеке самолета, абсолютно к этому не приспособленного. На деревянных скамейках, под которыми находились баллоны с кислородом. Без привычных для нашего (да и того тоже) времени удобств.
Одно «удобство», правда было. Ведро в хвостовой части. Молотов долго потом вспоминал о впечатлениях пользования этим туалетом на высоте в 7000 метров и при температуре воздуха около -40 градусов в меховом летном комбинезоне.
Вспоминал с юмором.
Перелет до Британии прошел без происшествий.
Молотов в Британии, на выходе его встречают представители королевских ВВС.
На месте Молотов занялся переговорами с Черчиллем, а Пусэп начал подготовку к перелету в США.
«Когда мы уже собирались прощаться, в комнату вошла женщина-офицер и передала подполковнику какую-то толстую книгу.
— В этой книге маршруты всех предстоящих вам полетов с описаниями и схемами аэродромов, расположенных поблизости от них, — объяснил мне переводчик. — Если господин майор изволит дать расписку, что позже он вернет эту книгу, то он может взять ее с собой.
Я охотно согласился и, расписавшись в соответствующем журнале, стал временным обладателем книги. Перелистывая ее, я сразу же понял, что в книге приведены все данные, которые могут оказаться нам крайне необходимыми в пути: расположение аэродромов, длина и направление взлетно-посадочных полос, превалирующие направления ветров и еще многое другое, необходимое летчику на незнакомой летной трассе. Я поблагодарил за радушный прием и помощь».
Пусэп, Молотов и Романов в английском поезде на пути в Лондон
Прыжок через Атлантику начинался в Рейкъявике. Несколько дней ждали летной погоды, а когда наконец пришло «добро», на остров упал штиль.
Несмотря на то, что самолет максимально облегчили перед вылетом, он был все равно слишком тяжел для такой короткой ВПП. Плюс отсутствие ветра, создававшего дополнительную подъемную силу. Но экипаж справился, хотя руки потом дрожали у многих.
Полет прошел нормально, на американской территории удалось совершить дозаправку на строящемся аэродроме в Гус-Бее, сведения о котором любезно сообщили Пусэпу американские летчики в Рейкъявике.
Затем была посадка в Вашингтоне.
Экипаж был принят лично Рузвельтом, по традиции с экипажами Чкалова, Громова и Коккинаки, совершившими первые перелеты в Америку. Но был в этом нюанс.
Чкалов, Громов и Коккинаки совершали свои перелеты на самолетах, которые изготавливались специально, где каждая деталь притиралась вручную. И обратно самолеты возвращались в разобранном виде на пароходах.
Экипажу Пусэпа предстоял еще обратный путь по воздуху. На серийном бомбардировщике.
И экипаж задание выполнил, еще раз пересек Атлантику, пролетев над северной Европой и над Эстонией и частью СССР, занятой врагом.
12 июня 1942 года самолет приземлился на Центральном аэродроме Москвы. Уникальная операция завершилась.
20 июня 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР майору Пусэпу Энделю Карловичу было присвоено звание Героя Советского Союза.
Каковы же были результаты этой экспедиции?
Результатами стали соглашения в том числе и об открытии Второго фронта союзниками, подписанные Молотовым и Рузвельтом. А под давлением этих документов аналогичные были подписаны и Черчиллем.
Второй фронт перестал быть надеждой, а воплотился в официальных документах на высшем уровне. Да, реально его открыли почти через два года, но экипаж Пусэпа этого не знал. Но сделал все возможное для того, чтобы намерение стало реальностью.
К сожалению, фотографий всего экипажа история не сохранила. Остались только имена.
Пилоты Пусэп и Обухов.
Штурманы Штепенко и Романов.
Бортинженеры Золотарев и Дмитриев.
Радисты Ниловцев и Муханов.
Стрелки Гончаров, Сальников и Белоусов.
После этого полета Пусэп вернулся к своим обязанностям в полку.
В июне 1942 года майор Пусэп был назначен командиром эскадрильи самолетов Пе-8 746 авиаполка, а в сентябре 1942 года подполковник Пусэп принял командование 890 авиационным полком дальнего действия, которым успешно руководил до конца войны.
Сталинград, Орел, Курск, Белгород. 31 декабря 1942 года командир 890 авиаполка подполковник Пусэп был награжден орденом Отечественной войны I степени. В сентябре 1944 года был удостоен ордена Суворова III степени. На счету командира было 78 успешных боевых вылетов на самолете Пе-8.
13 марта 1943 года Пусэпом был совершен еще один перелет особой важности по маршруту Москва — Великобритания — Москва. На борту самолета была секретная делегация с особыми полномочиями к королю Великобритании Георгу.
А далее снова были боевые вылеты в составе полка на бомбежки фашистов под Орлом, Белгородом, Курском. В одном из вылетов Пусэп получил осколочные ранения в область позвоночника.
Летчик перенес 5 операций, но довоевал до конца со своим полком.
А после войны врачи признали его негодным по состоянию здоровья к службе в авиации.
Пусэп уволился в запас и был приглашен правительством народной Эстонии на историческую родину, в Таллин, где возглавил Главное управление автотранспорта республики. Начал наводить порядок в разрушенном войной хозяйстве. Энергия и напористость бывшего командира полка была оценена по достоинству, и уже в 1951 году его избрали заместителем председателя Президиума Верховного Совета Эстонской ССР. Затем занимал не менее важные государственные посты: министр социального обеспечения республики, председатель республиканского Комитета защиты мира. За мирный труд к боевым наградам добавились трудовые: три ордена Трудового Красного Знамени, ордена Дружбы народов и Знак Почета.
Все рухнуло вместе с приходом Эстонии в независимость. Понятно, что бывший советский летчик и советский же деятель оказался в числе врагов. Сперва его лишили всех выплат, оставив лишь мизерную социальную пенсию. Но друзья обратились в Министерство обороны, и полковник советской армии Пуусепп до конца жизни получал пенсию. Но не от своей исторической родины, а от Родины, за которую он воевал. От России.
А вот от реституции его защитить не смогли. И в один прекрасный момент в двери дома постучался бывший хозяин, у которого этот дом был конфискован за сотрудничество с фашистами. Изможденный страдалец, пострадавший от Сталина в лагерях, он велел в кратчайший срок освободить его жилище.
Естественно, бывшему полковнику власти новой Эстонии помогать не стали. И, возможно, Пуусеппа ожидало бы в лучшем случае переселение не пойми куда на старости лет. Но вмешался один из «новых эстонцев», владелец и директор одного из промышленных предприятий, выделивший летчику квартиру из своих фондов.
В ней в 1996 году и умер Эндель Карлович Пуусепп, человек, приложивший руки не только к штурвалу бомбардировщика, но и к сотворению истории той войны.
В конце жизни Эндель Карлович много писал. И даже успел опубликовать свои мемуары о полете в США. Просто рекомендую прочесть эти дневниковые записи, они легко читаются.
Источники:
http://www.krskstate.ru/nasledie/pusep
https://ru.wikipedia.org/wiki/Пусэп,_Эндель_Карлович
Информация