Солдаты двух стихий
Внедрение воздухоплавательных аппаратов может существенно повысить боевые возможности российского флота, причем с относительно малыми затратами. Преимущества дирижаблей и аэростатов наиболее очевидны при ведении морской оперативной и тактической разведки, борьбе с субмаринами, создании радиолокационного маловысотного поля в системе ПВО.
В войне на море аэростаты и дирижабли нашли применение раньше, чем авиация. Первоначально их использование ограничивалось разведкой, корректировкой огня при стрельбе корабельной артиллерией по невидимым целям. В дальнейшем – уже к 1915 году, и тому есть множество примеров – именно с дирижаблей немцы наносили удары авиабомбами по кораблям в базах и даже в море.
Для переоценки возможностей хорошо забытого старого рассмотрим задачи, которые решают современные флоты. В мирное время это удержание от применения силы или угрозы ею, создание и поддержание условий для безопасной хозяйственной деятельности нашей страны, обеспечение присутствия РФ в Мировом океане, демонстрация флага, визиты кораблей и судов ВМФ, участие в отвечающих национальным интересам военных, миротворческих и гуманитарных акциях, а также защита свободы открытого моря.
Что будет делать флот в лихую годину, тоже ясно: оборонять внутренние морские воды, отстаивать суверенные права в исключительной экономической зоне и на континентальном шельфе. Анализ особенностей боевых действий при решении этих задач определяет возможные сферы применения дирижаблей и аэростатов. Сопоставление сильных и слабых сторон воздухоплавательных аппаратов показывает: эти области могут быть весьма разнообразными. Остановимся на тех, где преимущества дирижаблей и аэростатов наиболее очевидны.
Борцы с авианосцами
Исторически аэростаты и дирижабли вели разведку вражеских надводных кораблей и подлодок, корректировали артстрельбу для их уничтожения. Эта задача актуальна и сегодня. Начнем с оценки возможности применения дирижаблей в борьбе с походным ордером надводных сил противника, прежде всего авианосным. Для этого создаются разнородные ударные соединения (РУС), включающие надводные корабли, подлодки и морскую авиацию. Главная ударная сила в них – ПКР большой и средней дальности. Чтобы они поразили цель на максимальном расстоянии, нужно получить целеуказания от внешних источников.
Решающее условие успешности действий РУС – своевременное обнаружение авианосной группы противника и длительное слежение за ней, без этого весьма проблематично создать необходимое оперативное построение, позволяющее организовать одновременный удар групп кораблей и субмарин с разных направлений.
Авианосные соединения вероятного противника обладают мощной ПВО, эшелонированной до 500 и более километров от ядра боевого порядка. Поэтому, действуя в одиночку или малыми группами, самолеты-разведчики, оказавшись в дальней зоне ПВО АУГ, будут весьма быстро уничтожены истребителями. АПЛ для надежной классификации ордера должны войти как минимум в среднюю зону противолодочной обороны, откуда предстоит периодически выходить на связь для наведения или целеуказания, что делает их весьма уязвимыми, а получение точных разведданных – трудновыполнимой задачей.
Создание дирижабля, пилотируемого или беспилотного, оснащенного мощной РЛС, способного обнаруживать крупные надводные корабли противника на удалении до 500 километров, вести разведку при противодействии ПВО, – наиболее эффективный путь. На нем должны быть также комплект средств радиотехнической и радиоразведки и первичной обработки данных, аппаратура выдачи целеуказания на носители ПКР, средства дальней связи, позволяющие обмен информацией в реальном времени. Для защиты от атак истребителей целесообразно иметь ракеты класса «воздух-воздух» малой дальности с ТГСН и пушки.
Боевая устойчивость дирижабля в зоне ПВО АУГ будет достаточно высокой. Особенно если учесть тот факт, что выход в район вероятного нахождения авианосной группы может быть в режиме радиомолчания.
С дирижабля целесообразно разведывать важные в оперативном отношении акватории. Его непрерывное нахождение в воздухе, по крайней мере на время ведения первых морских операций, определяется автономностью шесть – восемь суток. При этом дальность полета аппарата должна быть не менее 2000–3000 километров, а рабочая высота – до 5000 метров. Для дирижаблей требования весьма скромные, если сравнивать, к примеру, с построенным в 1936 году «Гинденбургом», летавшим из Европы в Южную Америку.
Исходя из состава предполагаемого вооружения и техоснащения воздушный корабль должен поднимать порядка 45–50 тонн. За 10–15 часов он сможет обследовать важный оперативный район площадью до 800 тысяч квадратных миль, вести наблюдение за ордером противника и выдавать разведданные в реальном времени в течение всего боя. Каждому из наших океанских флотов требуется три-четыре дирижабля, что позволит постоянно контролировать прилегающие к побережью важные районы морей и океанских зон. На Балтийском и Черноморском флотах достаточно иметь по два дирижабля, габариты которых вполне позволят держать их на наземной базе. Надо заметить, что возможности этих летательных аппаратов избыточны для закрытых МТВД. Их размещение там можно оправдать лишь стандартизацией вооружения и необходимостью маневра между ТВД, когда дирижабли могут быть задействованы для наращивания сил.
Весьма привлекательно применение дирижаблей для решения задач ПЛО. Действия противолодочной авиации предполагают длительное пребывание ЛА в районе поиска с маневрами на относительно малых скоростях. Высоты полета – в пределах от 100–200 метров (при использовании магнитометра) до 1000–2000 метров (при использовании РГАБ), но это же оптимальные режимы использования дирижаблей. Более высокая скрытность их действий в сравнении с самолетами ПЛО и отличная боевая устойчивость перед средствами ПВО предполагают успешное использование против ПЛАРБ вероятного противника в любых акваториях. Сегодня это фактически невозможно сделать имеющимися в ВМФ РФ противолодочными средствами.
Продолжительность операций против субмарин может колебаться от трех-четырех до шести-семи суток. Соответственно автономность дирижаблей ПЛО должна быть около 7–15 суток. При этом дальность полета – не менее 8000–9000 километров (с учетом возможности действий в вероятных районах патрулирования американских ПЛАРБ). ЛА должен располагать поисково-прицельной системой с использованием РГАБ, РЛС, магнитометра, а также средств обнаружения кильватерного следа. Для уничтожения субмарин на воздушном корабле требуется арсенал, которого должно хватить на всю «автономку» – 8–10 малогабаритных торпед. Таким образом, это должен быть крупный пилотируемый аппарат грузоподъемностью 40–50 тонн.
В прилегающих к российскому побережью районах морей и океанов, а тем более в акваториях дальней морской и океанской зон противолодочным дирижаблям будут противодействовать средства ПВО противника. Для защиты от них нужен арсенал, аналогичный установленному на дирижабли для разведки.
По расчетам, один ЛА способен обнаружить и уничтожить субмарину за время ведения противолодочной операции с вероятностью около 0,8 в районе площадью до 50 тысяч квадратных миль. На наших океанских флотах должно быть до 10–12 таких дирижаблей. Из них три – пять могут действовать против ПЛАРБ в дальней морской и океанской зонах. Остальным найдутся дела в прилегающих к побережью акваториях. На закрытых МТВД достаточно иметь по три-четыре таких дирижабля.
Другой важнейшей задачей станет контроль воздушного пространства для обеспечения ПВО корабельных соединений. Для ввода в бой дежурных на палубе корабельных истребителей необходимо обнаруживать авиагруппы на удалении не менее 600–700 километров. Это позволит ввести их в бой на удалении 250–300 километров от охраняемых кораблей, то есть до рубежа пуска самолетами противника противокорабельных и противорадиолокационных ракет.
Сегодня эта задача в ВМФ России решается за счет использования самолетов ДРЛО берегового базирования А-50 и его модификаций или вертолетами Ка-31. Первые могут действовать только в пределах ближней морской зоны. При этом, учитывая их малое число, организовать непрерывный контроль воздушного пространства даже там не представляется возможным. Действия таких самолетов в интересах флота будут эпизодическими. Вторые обладают весьма ограниченными возможностями по дальности обнаружения воздушных целей, времени патрулирования.
Проблему можно решить дирижаблями ДРЛО. В системе ПВО они могут заняться обнаружением на больших удалениях воздушных целей, наблюдением за ними, наведением истребителей, а также трансляцией данных на корабельные и наземные посты управления средствами ПВО, в частности истребительной авиацией. Бортовая РЛС должна обнаруживать воздушные цели на таком удалении, чтобы своевременно навести самолеты прикрытия, то есть не менее 300–400 километров. Дальность трансляции сведений на корабли и наземные пункты управления ПВО должна быть не менее 1500 километров.
Дирижабли ПВО помогут наладить непрерывный контроль воздушного пространства, когда противоборство в воздухе вступит в наивысшую фазу. Соответственно их автономность должна быть 7–15 суток – как и противолодочных, а дальность полета позволять действовать во всей ближней морской, а также в районах дальней и океанской зон, где проводятся операции по разгрому крупных корабельных соединений противника, то есть до 3000–4000 километров. Средствами самообороны такой дирижабль оснащать нет нужды, поскольку его боевая устойчивость будет обеспечиваться в общей системе района ПВО или корабельного соединения. Исходя из состава предполагаемого вооружения и технического оснащения аппарат должен поднимать порядка 35–40 тонн, то есть по габаритам быть близким к ранее рассмотренным.
Чтобы обеспечить непрерывный контроль ближней морской зоны и получить возможность выделения двух дирижаблей для ведения операций в дальней морской и океанской зонах, на каждом из наших океанских флотов необходимо иметь по пять-шесть таких ЛА ДРЛО. На флотах закрытых МТВД достаточно двух воздухоплавательных судов на каждом.
Аэростаты-тактики
Возможности применения таких ЛА в ВМФ РФ не ограничиваются оперативным уровнем. Они могут пригодиться и для решения тактических задач. Остановимся на наиболее актуальных. Первая – разведка при борьбе с ракетными катерами и оборона от маловысотных СВН. Особенности действий катерников – из засады, внезапно, малыми группами в прибрежной зоне – делают ключевой в организации обороны задачу непрерывного контроля морского пространства на глубину до 200–300 километров от ордера надводных кораблей. Существующими средствами групп, особенно не располагающих общими возможностями базирования палубной авиации, этого обеспечить нельзя. Главным образом потому, что дальность обнаружения корабельными средствами катеров, ограничиваемая радиогоризонтом, не превышает 30–40 километров (если катера не используют РЭС, стреляя по данным внешних источников целеуказания). Аналогичная ситуация и с маловысотными СВН. Чтобы увеличить дальность их обнаружения до требуемых 200–300 километров, нужно поднять антенну на 2000–3000 метров. Это вполне возможно, если использовать буксируемый кораблем беспилотный аэростат, на котором размещена РЛС, способная обнаруживать маловысотные СВН и катера на дальности 250–300 километров. Ее питание, как и других РЭС аэростата, подается через кабель – привязной трос. Требуемая грузоподъемность может быть оценена (с учетом веса кабеля) в пределах 7–10 тонн. Это аэростат среднего размера. В сложенном состоянии для него вполне можно найти место на кораблях класса фрегат и более. Два-три таких аэростата в корабельной группе создадут сплошное маловысотное радиолокационное поле на угрожаемых направлениях с достаточной глубиной. Это позволит применить ПКО по катерам до их выхода для залпа или средства ПВО против СВН на всех высотах, включая малые, что особенно актуально в связи с принятием на вооружение ВМФ РФ перспективных комплексов ПВО, позволяющих вести стрельбу по СВН за пределами радиогоризонта.
Проведенный анализ не полон – спектр возможных задач боевых воздухоплавательных аппаратов может оказаться существенно шире. Однако на его основе можно сделать вывод о том, что дирижабли и аэростаты существенно повысят боевые возможности флота, причем при относительно скромных затратах. Для начала целесообразно сосредоточить усилия на разработке и принятии на вооружение четырех приоритетных типов воздухоплавательных аппаратов: дирижаблей оперативной разведки ОиМТВД, противолодочных и ДРЛО наземного базирования, а также корабельных аэростатов. В дальнейшем по мере накопления опыта, совершенствования технологий производства воздухоплавательных аппаратов возможно создание более широкого спектра ЛА не только разведывательного, но и ударного назначения.
В войне на море аэростаты и дирижабли нашли применение раньше, чем авиация. Первоначально их использование ограничивалось разведкой, корректировкой огня при стрельбе корабельной артиллерией по невидимым целям. В дальнейшем – уже к 1915 году, и тому есть множество примеров – именно с дирижаблей немцы наносили удары авиабомбами по кораблям в базах и даже в море.
Для переоценки возможностей хорошо забытого старого рассмотрим задачи, которые решают современные флоты. В мирное время это удержание от применения силы или угрозы ею, создание и поддержание условий для безопасной хозяйственной деятельности нашей страны, обеспечение присутствия РФ в Мировом океане, демонстрация флага, визиты кораблей и судов ВМФ, участие в отвечающих национальным интересам военных, миротворческих и гуманитарных акциях, а также защита свободы открытого моря.
Что будет делать флот в лихую годину, тоже ясно: оборонять внутренние морские воды, отстаивать суверенные права в исключительной экономической зоне и на континентальном шельфе. Анализ особенностей боевых действий при решении этих задач определяет возможные сферы применения дирижаблей и аэростатов. Сопоставление сильных и слабых сторон воздухоплавательных аппаратов показывает: эти области могут быть весьма разнообразными. Остановимся на тех, где преимущества дирижаблей и аэростатов наиболее очевидны.
Борцы с авианосцами
Исторически аэростаты и дирижабли вели разведку вражеских надводных кораблей и подлодок, корректировали артстрельбу для их уничтожения. Эта задача актуальна и сегодня. Начнем с оценки возможности применения дирижаблей в борьбе с походным ордером надводных сил противника, прежде всего авианосным. Для этого создаются разнородные ударные соединения (РУС), включающие надводные корабли, подлодки и морскую авиацию. Главная ударная сила в них – ПКР большой и средней дальности. Чтобы они поразили цель на максимальном расстоянии, нужно получить целеуказания от внешних источников.
Решающее условие успешности действий РУС – своевременное обнаружение авианосной группы противника и длительное слежение за ней, без этого весьма проблематично создать необходимое оперативное построение, позволяющее организовать одновременный удар групп кораблей и субмарин с разных направлений.
Авианосные соединения вероятного противника обладают мощной ПВО, эшелонированной до 500 и более километров от ядра боевого порядка. Поэтому, действуя в одиночку или малыми группами, самолеты-разведчики, оказавшись в дальней зоне ПВО АУГ, будут весьма быстро уничтожены истребителями. АПЛ для надежной классификации ордера должны войти как минимум в среднюю зону противолодочной обороны, откуда предстоит периодически выходить на связь для наведения или целеуказания, что делает их весьма уязвимыми, а получение точных разведданных – трудновыполнимой задачей.
Создание дирижабля, пилотируемого или беспилотного, оснащенного мощной РЛС, способного обнаруживать крупные надводные корабли противника на удалении до 500 километров, вести разведку при противодействии ПВО, – наиболее эффективный путь. На нем должны быть также комплект средств радиотехнической и радиоразведки и первичной обработки данных, аппаратура выдачи целеуказания на носители ПКР, средства дальней связи, позволяющие обмен информацией в реальном времени. Для защиты от атак истребителей целесообразно иметь ракеты класса «воздух-воздух» малой дальности с ТГСН и пушки.
Боевая устойчивость дирижабля в зоне ПВО АУГ будет достаточно высокой. Особенно если учесть тот факт, что выход в район вероятного нахождения авианосной группы может быть в режиме радиомолчания.
С дирижабля целесообразно разведывать важные в оперативном отношении акватории. Его непрерывное нахождение в воздухе, по крайней мере на время ведения первых морских операций, определяется автономностью шесть – восемь суток. При этом дальность полета аппарата должна быть не менее 2000–3000 километров, а рабочая высота – до 5000 метров. Для дирижаблей требования весьма скромные, если сравнивать, к примеру, с построенным в 1936 году «Гинденбургом», летавшим из Европы в Южную Америку.
Исходя из состава предполагаемого вооружения и техоснащения воздушный корабль должен поднимать порядка 45–50 тонн. За 10–15 часов он сможет обследовать важный оперативный район площадью до 800 тысяч квадратных миль, вести наблюдение за ордером противника и выдавать разведданные в реальном времени в течение всего боя. Каждому из наших океанских флотов требуется три-четыре дирижабля, что позволит постоянно контролировать прилегающие к побережью важные районы морей и океанских зон. На Балтийском и Черноморском флотах достаточно иметь по два дирижабля, габариты которых вполне позволят держать их на наземной базе. Надо заметить, что возможности этих летательных аппаратов избыточны для закрытых МТВД. Их размещение там можно оправдать лишь стандартизацией вооружения и необходимостью маневра между ТВД, когда дирижабли могут быть задействованы для наращивания сил.
Весьма привлекательно применение дирижаблей для решения задач ПЛО. Действия противолодочной авиации предполагают длительное пребывание ЛА в районе поиска с маневрами на относительно малых скоростях. Высоты полета – в пределах от 100–200 метров (при использовании магнитометра) до 1000–2000 метров (при использовании РГАБ), но это же оптимальные режимы использования дирижаблей. Более высокая скрытность их действий в сравнении с самолетами ПЛО и отличная боевая устойчивость перед средствами ПВО предполагают успешное использование против ПЛАРБ вероятного противника в любых акваториях. Сегодня это фактически невозможно сделать имеющимися в ВМФ РФ противолодочными средствами.
Продолжительность операций против субмарин может колебаться от трех-четырех до шести-семи суток. Соответственно автономность дирижаблей ПЛО должна быть около 7–15 суток. При этом дальность полета – не менее 8000–9000 километров (с учетом возможности действий в вероятных районах патрулирования американских ПЛАРБ). ЛА должен располагать поисково-прицельной системой с использованием РГАБ, РЛС, магнитометра, а также средств обнаружения кильватерного следа. Для уничтожения субмарин на воздушном корабле требуется арсенал, которого должно хватить на всю «автономку» – 8–10 малогабаритных торпед. Таким образом, это должен быть крупный пилотируемый аппарат грузоподъемностью 40–50 тонн.
В прилегающих к российскому побережью районах морей и океанов, а тем более в акваториях дальней морской и океанской зон противолодочным дирижаблям будут противодействовать средства ПВО противника. Для защиты от них нужен арсенал, аналогичный установленному на дирижабли для разведки.
По расчетам, один ЛА способен обнаружить и уничтожить субмарину за время ведения противолодочной операции с вероятностью около 0,8 в районе площадью до 50 тысяч квадратных миль. На наших океанских флотах должно быть до 10–12 таких дирижаблей. Из них три – пять могут действовать против ПЛАРБ в дальней морской и океанской зонах. Остальным найдутся дела в прилегающих к побережью акваториях. На закрытых МТВД достаточно иметь по три-четыре таких дирижабля.
Другой важнейшей задачей станет контроль воздушного пространства для обеспечения ПВО корабельных соединений. Для ввода в бой дежурных на палубе корабельных истребителей необходимо обнаруживать авиагруппы на удалении не менее 600–700 километров. Это позволит ввести их в бой на удалении 250–300 километров от охраняемых кораблей, то есть до рубежа пуска самолетами противника противокорабельных и противорадиолокационных ракет.
Сегодня эта задача в ВМФ России решается за счет использования самолетов ДРЛО берегового базирования А-50 и его модификаций или вертолетами Ка-31. Первые могут действовать только в пределах ближней морской зоны. При этом, учитывая их малое число, организовать непрерывный контроль воздушного пространства даже там не представляется возможным. Действия таких самолетов в интересах флота будут эпизодическими. Вторые обладают весьма ограниченными возможностями по дальности обнаружения воздушных целей, времени патрулирования.
Проблему можно решить дирижаблями ДРЛО. В системе ПВО они могут заняться обнаружением на больших удалениях воздушных целей, наблюдением за ними, наведением истребителей, а также трансляцией данных на корабельные и наземные посты управления средствами ПВО, в частности истребительной авиацией. Бортовая РЛС должна обнаруживать воздушные цели на таком удалении, чтобы своевременно навести самолеты прикрытия, то есть не менее 300–400 километров. Дальность трансляции сведений на корабли и наземные пункты управления ПВО должна быть не менее 1500 километров.
Дирижабли ПВО помогут наладить непрерывный контроль воздушного пространства, когда противоборство в воздухе вступит в наивысшую фазу. Соответственно их автономность должна быть 7–15 суток – как и противолодочных, а дальность полета позволять действовать во всей ближней морской, а также в районах дальней и океанской зон, где проводятся операции по разгрому крупных корабельных соединений противника, то есть до 3000–4000 километров. Средствами самообороны такой дирижабль оснащать нет нужды, поскольку его боевая устойчивость будет обеспечиваться в общей системе района ПВО или корабельного соединения. Исходя из состава предполагаемого вооружения и технического оснащения аппарат должен поднимать порядка 35–40 тонн, то есть по габаритам быть близким к ранее рассмотренным.
Чтобы обеспечить непрерывный контроль ближней морской зоны и получить возможность выделения двух дирижаблей для ведения операций в дальней морской и океанской зонах, на каждом из наших океанских флотов необходимо иметь по пять-шесть таких ЛА ДРЛО. На флотах закрытых МТВД достаточно двух воздухоплавательных судов на каждом.
Аэростаты-тактики
Возможности применения таких ЛА в ВМФ РФ не ограничиваются оперативным уровнем. Они могут пригодиться и для решения тактических задач. Остановимся на наиболее актуальных. Первая – разведка при борьбе с ракетными катерами и оборона от маловысотных СВН. Особенности действий катерников – из засады, внезапно, малыми группами в прибрежной зоне – делают ключевой в организации обороны задачу непрерывного контроля морского пространства на глубину до 200–300 километров от ордера надводных кораблей. Существующими средствами групп, особенно не располагающих общими возможностями базирования палубной авиации, этого обеспечить нельзя. Главным образом потому, что дальность обнаружения корабельными средствами катеров, ограничиваемая радиогоризонтом, не превышает 30–40 километров (если катера не используют РЭС, стреляя по данным внешних источников целеуказания). Аналогичная ситуация и с маловысотными СВН. Чтобы увеличить дальность их обнаружения до требуемых 200–300 километров, нужно поднять антенну на 2000–3000 метров. Это вполне возможно, если использовать буксируемый кораблем беспилотный аэростат, на котором размещена РЛС, способная обнаруживать маловысотные СВН и катера на дальности 250–300 километров. Ее питание, как и других РЭС аэростата, подается через кабель – привязной трос. Требуемая грузоподъемность может быть оценена (с учетом веса кабеля) в пределах 7–10 тонн. Это аэростат среднего размера. В сложенном состоянии для него вполне можно найти место на кораблях класса фрегат и более. Два-три таких аэростата в корабельной группе создадут сплошное маловысотное радиолокационное поле на угрожаемых направлениях с достаточной глубиной. Это позволит применить ПКО по катерам до их выхода для залпа или средства ПВО против СВН на всех высотах, включая малые, что особенно актуально в связи с принятием на вооружение ВМФ РФ перспективных комплексов ПВО, позволяющих вести стрельбу по СВН за пределами радиогоризонта.
Проведенный анализ не полон – спектр возможных задач боевых воздухоплавательных аппаратов может оказаться существенно шире. Однако на его основе можно сделать вывод о том, что дирижабли и аэростаты существенно повысят боевые возможности флота, причем при относительно скромных затратах. Для начала целесообразно сосредоточить усилия на разработке и принятии на вооружение четырех приоритетных типов воздухоплавательных аппаратов: дирижаблей оперативной разведки ОиМТВД, противолодочных и ДРЛО наземного базирования, а также корабельных аэростатов. В дальнейшем по мере накопления опыта, совершенствования технологий производства воздухоплавательных аппаратов возможно создание более широкого спектра ЛА не только разведывательного, но и ударного назначения.
Информация