Почему буксует программа кредитования Украины Международным валютным фондом?
Похоже, у Международного валютного фонда (МВФ) появилась новая традиция — уйти в летний отпуск, оставив Украину без очередного кредитного транша. Так было в позапрошлом, прошлом году. Запланированное ныне на июнь-июль предоставление Украине пятого транша финансовой помощи в размере 1,9 миллиарда долларов откладывается фондом как минимум до осени, сообщила на днях немецкая Deutsche Welle.
Чему обрадовались киевские пропагандисты?
Про осень сказано, в общем-то, для красного словца. Динамика кредитных траншей зависит не от смены времён года, а от того, как власти Украины выполняют задачи, поставленные перед ними лидерами западного мира. Именно под эти задачи (к ним ещё вернёмся) в марте 2015 года была утверждена программа расширенного сотрудничества МВФ и Украины, предусматривающая кредитование в объёме $17,25 миллиарда.
Самый большой первый транш в $5 млрд. фонд выдал незамедлительно. Того требовала тяжелейшая финансовая ситуация на Украине, к которой привела страну за год своего правления постмайданная власть. Кредит фонда пополнил валютные резервы Украины и не позволит гривне свалиться в неконтролируемое пике. В соответствии с программой, МВФ обещал Киеву выдать в 2015 году ещё три транша по $1,65 млрд. каждый. Далее (в 2016-2018 годах) кредиты должны были поступать регулярно с темпом $0,61 млрд. в квартал.
Уже после второго транша стало понятно, что Киев деньги берёт, но свои обязательства перед фондом не исполняет. Возникла пауза длиною почти что в год. В кабинете министров Украины и директорате МВФ задержку кредитного транша объясняли некими «техническими проблемами».
Под ними понимался большой перечень требований фонда к Киеву — от урезания социальных расходов и повышения тарифов до проведения пенсионной реформы.
Среди претензий МВФ числились также реформирование налогового администрирования и энергетического сектора страны, критическое положение в борьбе с коррупцией, судебной реформой и реформой госпредприятий. Заканчивался список требований предоставлением фонду необходимых документов по урегулированию задолженности Украины перед Россией.
Правда, третий долгожданный транш странным образом увязали не с разрекламированными реформами экономики, а со сменой генерального прокурора Украины. Таково было требование американских кураторов Киева, изложенное устами представителей МВФ. Посол США на Украине Джеффри Пайетт ещё в сентябре 2015 года резко критиковал украинского генпрокурора Виктора Шокина.
За Шокиным водилось немало грешков. Однако он считался другом Порошенко, и президент Украины держал его до последнего, пока не был поставлен перед трудным выбором: либо генпрокурор Шокин — либо третий кредитный транш МВФ. Порошенко выбрал деньги, а эксперты смогли лишний раз убедиться в том, что не только макроэкономическая стабильность является целью кредитования Украины валютным фондом.
Кстати, задержку между вторым и третьим траншем кредита МВФ украинские СМИ использовали в своих пропагандистских целях. Они на все лады тиражировали тезис, что Украина вполне обходится без денег фонда. Ей хватает валюты, поступающей в страну от экспортных операций. Называлась цифра порядка $47 миллиардов.
Выглядело это весьма убедительно, если бы не ряд обстоятельств, замалчиваемых ангажированными СМИ. Прежде всего, экспортная выручка Украины после Майдана резко упала (в 2013 году было $68 млрд.). К тому же, в бюджет страны попадает совсем небольшая часть этого дохода. Валюта в основном крутится в экспортно-импортных операциях, и совсем не в пользу Украины. Ввоз товаров и услуг в 2015 году, когда МВФ придержал третий транш кредитной программы, на $1,6 млрд. превысил вывоз, то есть экспорт.
Наконец, самое главное — кому досталась экспортная выручка? Ответ на это даёт широко известная в мире международная организация по борьбе с коррупцией Transparency International. На протяжении всех послемайданных лет она практически не меняет индекс коррупции на Украине. Ставит её на унизительное 135 место и подтверждает убийственными цифрами. На Украине ежегодно распределяется через коррупционные каналы около 20 миллиардов долларов. А в остальном, как в старой песне про маркизу, всё хорошо.
Украину хотят залить американским сланцевым газом
Коррупция на Украине волнует западных кураторов Киева и их финансовых представителей в МВФ, и вот почему. Киевская власть должна, по мысли Запада, должна заботиться не только о наполнении своих карманов, но и о сохранении и приумножении капиталов западных инвесторов, а также об интересах транснациональных корпораций и знаковых персон Америки и Европы, связанных с этими компаниями.
Тут после Майдана проявилось сразу несколько направлений, заинтересовавших американских кураторов. Прежде всего, это энергетика, приватизация крупных госпредприятий, покупка богатой чернозёмами украинской земли. На ниве энергетики быстро проявился бывший в то время вице-президентом США Джо Байден с сыном и близкими ему компаньонами, оседлавшими украинскую газодобывающую компанию Burisma Holdings.
На государственные компании выстроилась целая очередь из жаждущих лёгких барышей американцев, на землю — тоже. Вскоре выяснилось, что в формально государственных предприятиях густо замешаны интересы украинских олигархов, и приватизация (а точнее, продажа промышленных активов американским инвесторам) забуксовала.
Так случилось, к примеру, с Одесским припортовым заводом — одним из крупнейших предприятий химической отрасли Украины. Завод стоит в конечной точке аммиакопровода «Тольятти — Горловка — Одесса». Специализируется на производстве различных продуктов из аммиака и перегрузке химической продукции, поступающей на экспорт из стран СНГ.
Борьба за владение заводом идёт давно. После Майдана её возглавил назначенный для этого губернатором Одессы Михаил Саакашвили. У грузинского экспата тоже ничего путного не вышло. Приватизация завода вязла в финансовых интересах крупного украинского бизнеса, в частности, местного олигарха Игоря Коломойского. Тогда возникла идея обанкротить ОПЗ.
Мысль довольно странная. Ведь в 2015 году завод получил более 220 млн. гривен чистой прибыли. Но в наше время есть много умельцев-решателей, способных довести до ручки любое здоровое предприятие. Одесскому заводу просто-напросто остановили поставки сырья. Западные инвесторы (а это, прежде всего, американские компании CF Industries, Koch Fertilizers и IBЕ Trade) уже потирали руки в предвкушении лёгкой добычи, но и украинский бизнес не сдавался и делиться с заокеанскими партнёрами не хотел.
В нынешнем мае об этом прямо сказал президент Пётр Порошенко. Он заявил, что считает банкротство Одесского припортового завода «абсолютно неприемлемым». Своё заявление Порошенко сделал только после того, как получил от МВФ четвёртый кредитный транш в объёме $1 миллиард.
Апрельская щедрость валютного фонда была вызвана совсем не тем, что Украина резко двинула требуемые реформы и стала, как и положено ей, делиться деньгами с западными инвесторами. Тот транш нужен был самому МВФ. Миллиардный платёж целиком пошёл на частичное погашение долга Киева перед фондом. Деньги даже не вышли за пределы штаб-квартиры МВФ.
После майского заявления Петра Порошенко директоры валютного фонда снова ужесточили свои требования к Киеву. Хотя принципиально нового в них ничего нет: те же — борьба с коррупцией, приватизация госпредприятий, продажа земли и круглого леса. Во всех этих позициях кроются коренные интересы новой киевской власти. Её личные доходы (вспомните по $20 млрд. в коррупционных схемах) много больше пятого транша и даже всей кредитной программы — бороться есть за что.
Меж тем, и Западу не откажешь в настойчивости. С приходом в Белый Дом Дональда Трампа шкурные интересы представителей американской администрации и близких к ним компаний получили статус государственной политики. Это раньше можно было строить вертикаль, сверяя запросы вашингтонских чиновников с планами, например, транснациональной корпорации Monsanto на приобретение украинских сельскохозяйственных земель.
У Дональда Трампа запросы шире. Он мыслит категориями не отдельных компаний, а целых отраслей. Скажем, угольной, когда всучил Киеву миллионы тонн дорогого американского антрацита, и газовой. В начале июля в Варшаве Трамп договорился о поставках Польше американского сжиженного природного газа. После этого в Киев поехал госсекретарь США Рекс Тиллерсон.
В прессе визит Тиллерсона представили как политический. За два часа пребывания на украинской земле глава госдепа обсудил с местными руководителями и политиками положение на Донбассе, двусторонние отношения, вопросы борьбы с коррупцией (крючок, за который дёргают вороватую киевскую власть) и… поставки американского сланцевого газа на Украину через польский СПГ- терминал на побережье Балтики.
Круг замкнулся: поддержка украинской экономики строится на том, сколько и как эта экономика может дать взамен Западу. В такой достаточно простой конфигурации ищут свой интерес киевские чиновники и представители украинского большого бизнеса. Поиск, надо признать, затягивается. Это раздражает директоров валютного фонда и их внешних руководителей. Потому и буксует программа кредитования Украины, так разрекламированная зимой 2015 года.
Чему обрадовались киевские пропагандисты?
Про осень сказано, в общем-то, для красного словца. Динамика кредитных траншей зависит не от смены времён года, а от того, как власти Украины выполняют задачи, поставленные перед ними лидерами западного мира. Именно под эти задачи (к ним ещё вернёмся) в марте 2015 года была утверждена программа расширенного сотрудничества МВФ и Украины, предусматривающая кредитование в объёме $17,25 миллиарда.
Самый большой первый транш в $5 млрд. фонд выдал незамедлительно. Того требовала тяжелейшая финансовая ситуация на Украине, к которой привела страну за год своего правления постмайданная власть. Кредит фонда пополнил валютные резервы Украины и не позволит гривне свалиться в неконтролируемое пике. В соответствии с программой, МВФ обещал Киеву выдать в 2015 году ещё три транша по $1,65 млрд. каждый. Далее (в 2016-2018 годах) кредиты должны были поступать регулярно с темпом $0,61 млрд. в квартал.
Уже после второго транша стало понятно, что Киев деньги берёт, но свои обязательства перед фондом не исполняет. Возникла пауза длиною почти что в год. В кабинете министров Украины и директорате МВФ задержку кредитного транша объясняли некими «техническими проблемами».
Под ними понимался большой перечень требований фонда к Киеву — от урезания социальных расходов и повышения тарифов до проведения пенсионной реформы.
Среди претензий МВФ числились также реформирование налогового администрирования и энергетического сектора страны, критическое положение в борьбе с коррупцией, судебной реформой и реформой госпредприятий. Заканчивался список требований предоставлением фонду необходимых документов по урегулированию задолженности Украины перед Россией.
Правда, третий долгожданный транш странным образом увязали не с разрекламированными реформами экономики, а со сменой генерального прокурора Украины. Таково было требование американских кураторов Киева, изложенное устами представителей МВФ. Посол США на Украине Джеффри Пайетт ещё в сентябре 2015 года резко критиковал украинского генпрокурора Виктора Шокина.
За Шокиным водилось немало грешков. Однако он считался другом Порошенко, и президент Украины держал его до последнего, пока не был поставлен перед трудным выбором: либо генпрокурор Шокин — либо третий кредитный транш МВФ. Порошенко выбрал деньги, а эксперты смогли лишний раз убедиться в том, что не только макроэкономическая стабильность является целью кредитования Украины валютным фондом.
Кстати, задержку между вторым и третьим траншем кредита МВФ украинские СМИ использовали в своих пропагандистских целях. Они на все лады тиражировали тезис, что Украина вполне обходится без денег фонда. Ей хватает валюты, поступающей в страну от экспортных операций. Называлась цифра порядка $47 миллиардов.
Выглядело это весьма убедительно, если бы не ряд обстоятельств, замалчиваемых ангажированными СМИ. Прежде всего, экспортная выручка Украины после Майдана резко упала (в 2013 году было $68 млрд.). К тому же, в бюджет страны попадает совсем небольшая часть этого дохода. Валюта в основном крутится в экспортно-импортных операциях, и совсем не в пользу Украины. Ввоз товаров и услуг в 2015 году, когда МВФ придержал третий транш кредитной программы, на $1,6 млрд. превысил вывоз, то есть экспорт.
Наконец, самое главное — кому досталась экспортная выручка? Ответ на это даёт широко известная в мире международная организация по борьбе с коррупцией Transparency International. На протяжении всех послемайданных лет она практически не меняет индекс коррупции на Украине. Ставит её на унизительное 135 место и подтверждает убийственными цифрами. На Украине ежегодно распределяется через коррупционные каналы около 20 миллиардов долларов. А в остальном, как в старой песне про маркизу, всё хорошо.
Украину хотят залить американским сланцевым газом
Коррупция на Украине волнует западных кураторов Киева и их финансовых представителей в МВФ, и вот почему. Киевская власть должна, по мысли Запада, должна заботиться не только о наполнении своих карманов, но и о сохранении и приумножении капиталов западных инвесторов, а также об интересах транснациональных корпораций и знаковых персон Америки и Европы, связанных с этими компаниями.
Тут после Майдана проявилось сразу несколько направлений, заинтересовавших американских кураторов. Прежде всего, это энергетика, приватизация крупных госпредприятий, покупка богатой чернозёмами украинской земли. На ниве энергетики быстро проявился бывший в то время вице-президентом США Джо Байден с сыном и близкими ему компаньонами, оседлавшими украинскую газодобывающую компанию Burisma Holdings.
На государственные компании выстроилась целая очередь из жаждущих лёгких барышей американцев, на землю — тоже. Вскоре выяснилось, что в формально государственных предприятиях густо замешаны интересы украинских олигархов, и приватизация (а точнее, продажа промышленных активов американским инвесторам) забуксовала.
Так случилось, к примеру, с Одесским припортовым заводом — одним из крупнейших предприятий химической отрасли Украины. Завод стоит в конечной точке аммиакопровода «Тольятти — Горловка — Одесса». Специализируется на производстве различных продуктов из аммиака и перегрузке химической продукции, поступающей на экспорт из стран СНГ.
Борьба за владение заводом идёт давно. После Майдана её возглавил назначенный для этого губернатором Одессы Михаил Саакашвили. У грузинского экспата тоже ничего путного не вышло. Приватизация завода вязла в финансовых интересах крупного украинского бизнеса, в частности, местного олигарха Игоря Коломойского. Тогда возникла идея обанкротить ОПЗ.
Мысль довольно странная. Ведь в 2015 году завод получил более 220 млн. гривен чистой прибыли. Но в наше время есть много умельцев-решателей, способных довести до ручки любое здоровое предприятие. Одесскому заводу просто-напросто остановили поставки сырья. Западные инвесторы (а это, прежде всего, американские компании CF Industries, Koch Fertilizers и IBЕ Trade) уже потирали руки в предвкушении лёгкой добычи, но и украинский бизнес не сдавался и делиться с заокеанскими партнёрами не хотел.
В нынешнем мае об этом прямо сказал президент Пётр Порошенко. Он заявил, что считает банкротство Одесского припортового завода «абсолютно неприемлемым». Своё заявление Порошенко сделал только после того, как получил от МВФ четвёртый кредитный транш в объёме $1 миллиард.
Апрельская щедрость валютного фонда была вызвана совсем не тем, что Украина резко двинула требуемые реформы и стала, как и положено ей, делиться деньгами с западными инвесторами. Тот транш нужен был самому МВФ. Миллиардный платёж целиком пошёл на частичное погашение долга Киева перед фондом. Деньги даже не вышли за пределы штаб-квартиры МВФ.
После майского заявления Петра Порошенко директоры валютного фонда снова ужесточили свои требования к Киеву. Хотя принципиально нового в них ничего нет: те же — борьба с коррупцией, приватизация госпредприятий, продажа земли и круглого леса. Во всех этих позициях кроются коренные интересы новой киевской власти. Её личные доходы (вспомните по $20 млрд. в коррупционных схемах) много больше пятого транша и даже всей кредитной программы — бороться есть за что.
Меж тем, и Западу не откажешь в настойчивости. С приходом в Белый Дом Дональда Трампа шкурные интересы представителей американской администрации и близких к ним компаний получили статус государственной политики. Это раньше можно было строить вертикаль, сверяя запросы вашингтонских чиновников с планами, например, транснациональной корпорации Monsanto на приобретение украинских сельскохозяйственных земель.
У Дональда Трампа запросы шире. Он мыслит категориями не отдельных компаний, а целых отраслей. Скажем, угольной, когда всучил Киеву миллионы тонн дорогого американского антрацита, и газовой. В начале июля в Варшаве Трамп договорился о поставках Польше американского сжиженного природного газа. После этого в Киев поехал госсекретарь США Рекс Тиллерсон.
В прессе визит Тиллерсона представили как политический. За два часа пребывания на украинской земле глава госдепа обсудил с местными руководителями и политиками положение на Донбассе, двусторонние отношения, вопросы борьбы с коррупцией (крючок, за который дёргают вороватую киевскую власть) и… поставки американского сланцевого газа на Украину через польский СПГ- терминал на побережье Балтики.
Круг замкнулся: поддержка украинской экономики строится на том, сколько и как эта экономика может дать взамен Западу. В такой достаточно простой конфигурации ищут свой интерес киевские чиновники и представители украинского большого бизнеса. Поиск, надо признать, затягивается. Это раздражает директоров валютного фонда и их внешних руководителей. Потому и буксует программа кредитования Украины, так разрекламированная зимой 2015 года.
Информация