Безыдейные экстремисты
В 2016-м совершили самоубийство 720 несовершеннолетних, а всего за последние три года – 2205 наших детей. Россия неожиданно вышла по этому ужасному показателю на первое место в мире. Проведены аресты организаторов и администраторов деструктивных сайтов, сами эти площадки заблокированы, ужесточены наказания по соответствующим статьям УК. Но можно ли говорить, что проблема решена? Об этом и некоторых других опасных интернет-тенденциях, их связи с иностранными спецслужбами и террористическими сообществами размышляет эксперт в области молодежной политики, секретарь-координатор Кавказского геополитического клуба Яна Амелина.
– Конечно, принятые законы и решительные меры сбили волну подростковых самоубийств. Сегодня те самые «Синие киты» уже не будоражат умы молодежи и подростков как прежде, заблокировано около 15 тысяч подобных интернет-ресурсов. Это пример запоздалой, но вполне адекватной реакции государства на проблему. Но, к сожалению, подобные угрозы остаются, меняя лишь формы и направления. Я бы обратила внимание на странную цепочку, связавшую между собой группы смерти, рост немотивированной агрессивности молодежи и заинтересованность в этих процессах ряда политических сил.
Пример из СМИ: на одном из популярных новостных форумов рассказали о банде так называемых чистильщиков – молодых людях, с особой жестокостью убивавших лиц без определенного места жительства, а также просто попадавшихся под руку случайных подвыпивших прохожих. Преступления совершались в Москве в 2014–2015 годах. 21 июня присяжные признали подсудимых виновными в убийстве 14 человек. На момент задержания в феврале 2015-го главарю банды Павлу Войтову было 20 лет (признался в 14 убийствах), его подельникам Елене Лобачевой – 25 (7 убийств), Максиму Павлову – 19 (4 убийства и одно покушение), Владиславу Каратаеву – 21 (убийство и избиение), Артуру Нарциссову – 23 (покушение на убийство). Мотивом преступлений, по словам Войтова, были «ненависть к этим алкоголикам и бомжам, желание очистить город». Детали, раскрывающие моральный облик убийц, не могут вызвать ничего, кроме глубокого отвращения. Однако есть иные подробности, связанные с организацией данного преступного сообщества. По словам следователя Ярослава Мыца, молодые убийцы познакомились в правых группах «ВКонтакте», в том числе и той, где значительную часть постов оставил некто «Юрий Бандеровец», внесенный в списки активистов «Правого сектора» (впоследствии – боевиков карательного подразделения «Азов»). В материалах дела зафиксирован эпизод, как летом 2014 года фигуранты встретились на «трех вокзалах» с приятельницей Лобачевой Анастасией Солдатовой, рассказав ей, что вернулись с российско-украинской границы, где пытались отправиться воевать против сепаратистов в батальоне «Азов», но их не пропустили.
– Украинский след?
– Да. Но это лишь одно из открытий. Характерно, что преступники общались «ВКонтакте» под «языческими» псевдонимами, принятыми в некоторых подразделениях ВСУ, в том числе в «Азове». Неоязычество вообще популярно в среде не только демотивированной, но и просто секуляризированной молодежи. Оно входит в моду и какими-то весьма могущественными силами раскручивается.
Другой момент. На странице Елены Лобачевой, получавшей, по словам подельников, удовольствие от убийств и наблюдения за ними, есть отсылки к радикально-исламистской тематике, в частности запрещенной в РФ террористической организации «Имарат Кавказ». Аналогичные мотивы – напоминания об 11 сентября 2001 года, теракте братьев Царнаевых на Бостонском марафоне и т. п. – регулярно появляются и на весьма посещаемых (от ста тысяч подписчиков и более) личных страницах пользователей, посвященных серийным или обычным убийцам.
Однако «дружба» с нацистами из «Азова» демонстрирует не мировоззренческую подоплеку убийств, совершенных бандой «чистильщиков», а отсутствие у них всякой идеологии – хотя бы и человеконенавистнической. Им было все равно, кого убивать. К такому выводу приходит и Ярослав Мыц: «Нужно сказать, что они на самом деле не такие уж идейные, хоть и познакомились в правых группах. Они хотели насилия и только насилия». По словам Солдатовой, «с Леной Лобачевой мы часто обсуждали красоту смерти. Войтов и Лобачева интересовались серийными маньяками».
– Так что же ими двигало?
– Насилие ради насилия – истинный мотив преступлений, активно продвигаемый правыми и «маньяческими» сообществами. Многочисленные агрессивно-депрессивные группы «ВКонтакте» призывают к расправе буквально над всеми подряд. Тут прослеживается инфернальная демоническая природа мотивации, хотите верьте в силы тьмы, хотите нет. Что подтверждается соответствующей символикой, репликами и постами. У любителей позаигрывать с темными силами часто встречаются изображения чудовищ, монстров, происхождение которых явно указывает на адские бездны подсознания. В указанных сообществах, на которые подписаны многие рядовые участники праворадикальных групп, помимо апологии одиночного убийства предпринимаются попытки обоснования геноцида. Сопровождаются эти высказывания фотографиями злых клоунов, Анонимуса, Джокера и прочих «кукол Чаки». На этом фоне абсолютно не удивляет, что «чистильщики», помимо убийств бездомных и выпивших, подумывали о теракте. По словам Максима Павлова, Войтов собирался напасть на полицейских, чтобы отобрать у них оружие. В другой раз, когда они проходили около Белорусского вокзала, Войтов сказал, что здесь можно устроить взрыв.
– От убийства бомжей – к откровенному террору. Это, похоже, классический путь революционеров, описанных еще Достоевским.
– Время вносит коррективы. Сегодня будущие террористы воспитываются не на Троцком или Ницше, а на Интернете. Прогресс изменения взглядов банды «чистильщиков» до мелочей совпадает с историей «хабаровского стрелка» Антона Конева, устроившего теракт в здании УФСБ по Хабаровскому краю и ликвидированному на месте. Те же группы ВК той же идеологической направленности, те же призывы, лозунги, взгляды, общие герои. Представляется, что все перечисленные эпизоды, как и многие другие, пока не ставшие достоянием общественности или не вышедшие из сети на просторы реальной жизни, свидетельствуют о значительно более широком, многогранном и потому принципиально более опасном явлении, нежели распространение ультраправой идеологии или нездорового интереса к маньякам в среде малообразованной городской молодежи. На сегодня околосуицидальный и в целом депрессивно-агрессивный контент составляет значительную часть содержания нескольких сотен массовых (от десятков и сотен тысяч до миллиона и более подписчиков), постоянно обновляемых пабликов, целевая аудитория которых преимущественно подросткового возраста. Данная среда призвана создавать деструктивный фон, оказывающий долговременное воздействие на психику. Задача – контролируемое изменение поведения подростков с целью в определенный момент подтолкнуть их к совершению действий, которым в зависимости от контекста может придаваться общественно-политическая, религиозная или иная мотивация. Одна из наиболее серьезных угроз, которую влечет за собой распространение подобного контента в социальных сетях, – возможность использования «обработанной» молодежи для совершения терактов. Организаторы указанных сообществ подводят отобранных подростков в зависимости от индивидуальных склонностей, темперамента и других личностных особенностей к мысли об убийстве либо других людей, вербуемых, например, в запрещенное у нас ИГ или в группировки нацистского толка, либо себя. При этом «игиловский» и суицидальный контингенты частично совпадают. Индивидуальная работа с подходящими подростками, соответствующая их накрутка ведется уже в «малых» группах.
– По сути – вербовка…
– Все гораздо глубже и сложнее. Поступательное нагнетание немотивированной агрессивности, активная раскрутка лозунгов, пропагандирующих жестокость и насилие, маркируют переход на новый этап, на котором по замыслу организаторов должна пролиться кровь.
Для понимания сути этих деструктивных тенденций принципиально важна новая книга известного французского политолога и исламоведа Оливье Руа «Джихад и смерть: глобальный призыв «Исламского государства». Основной вывод: современный терроризм – следствие не радикализации ислама, а исламизации радикализма. Руа обращает особое внимание на рост числа террористов-смертников, отмечая, что нынешний джихадизм, во всяком случае на Западе, в Турции и странах Магриба, – это молодежное движение, манифестирующее традиционный конфликт «отцов и детей», и широко укоренившееся. Логично указывая на то, что саморазрушительный терроризм контрпродуктивен как стратегия и неэффективен с военной точки зрения, поскольку не поставит западное общество на колени, а спровоцирует жесткую ответную реакцию, Оливье Руа приходит к тем же выводам, что и Ярослав Мыц: «Соблазняет и очаровывает идея чистого бунта. Насилие – это не средство. Это самоцель». Исследовав биографии ста террористов, Руа подчеркивает, что их склонность к насилию могла найти иной выход, нежели религиозно-мотивированный терроризм, например участие в бандитских войнах Марселя, служба в армии (Павел Войтов тоже хотел попасть в ВС РФ или в зону украинской АТО) или спорт (при этом радикализация через спортклубы идет даже быстрее, чем в мечетях). Однако наиболее показательной характеристикой «новых радикалов» Руа считает их ненависть к существующим обществам, будь то западное или исламское. «Она воплощается в погоне за собственной смертью через совершение массового убийства, – констатирует исследователь. – Они убивают себя вместе с миром, который отвергают». После 11 сентября 2001 года именно это стало предпочтительным образом действий радикалов.
Проводя четкую параллель между террористами-смертниками и безмотивными массовыми убийствами, в частности, в американских школах, Руа отмечает: «Границы между суицидальными наклонностями массового убийцы и борцов за «халифат» неясны и туманны», указывая, что эти идеи не являются взаимоисключающими. Он справедливо призывает не смешивать все эти категории, имеющие свою специфику, но в то же время замечает их связь. В конечном счете важно лишь то, кто вовремя подсунет деструктивный сценарий уже готовым убивать подросткам и молодым людям с задержками психического развития. Вопрос, кто пишет подобные сценарии и каковы истинные цели организаторов этого дьявольского эксперимента, остается открытым.
Справка «ВПК»
Кавказский геополитический клуб (КГК) – многопрофильная площадка, призванная объединить ведущих экспертов Северного Кавказа и Закавказья в сфере геополитики, а также общественно-политической и религиозно-идеологической проблематики.
– Конечно, принятые законы и решительные меры сбили волну подростковых самоубийств. Сегодня те самые «Синие киты» уже не будоражат умы молодежи и подростков как прежде, заблокировано около 15 тысяч подобных интернет-ресурсов. Это пример запоздалой, но вполне адекватной реакции государства на проблему. Но, к сожалению, подобные угрозы остаются, меняя лишь формы и направления. Я бы обратила внимание на странную цепочку, связавшую между собой группы смерти, рост немотивированной агрессивности молодежи и заинтересованность в этих процессах ряда политических сил.
Пример из СМИ: на одном из популярных новостных форумов рассказали о банде так называемых чистильщиков – молодых людях, с особой жестокостью убивавших лиц без определенного места жительства, а также просто попадавшихся под руку случайных подвыпивших прохожих. Преступления совершались в Москве в 2014–2015 годах. 21 июня присяжные признали подсудимых виновными в убийстве 14 человек. На момент задержания в феврале 2015-го главарю банды Павлу Войтову было 20 лет (признался в 14 убийствах), его подельникам Елене Лобачевой – 25 (7 убийств), Максиму Павлову – 19 (4 убийства и одно покушение), Владиславу Каратаеву – 21 (убийство и избиение), Артуру Нарциссову – 23 (покушение на убийство). Мотивом преступлений, по словам Войтова, были «ненависть к этим алкоголикам и бомжам, желание очистить город». Детали, раскрывающие моральный облик убийц, не могут вызвать ничего, кроме глубокого отвращения. Однако есть иные подробности, связанные с организацией данного преступного сообщества. По словам следователя Ярослава Мыца, молодые убийцы познакомились в правых группах «ВКонтакте», в том числе и той, где значительную часть постов оставил некто «Юрий Бандеровец», внесенный в списки активистов «Правого сектора» (впоследствии – боевиков карательного подразделения «Азов»). В материалах дела зафиксирован эпизод, как летом 2014 года фигуранты встретились на «трех вокзалах» с приятельницей Лобачевой Анастасией Солдатовой, рассказав ей, что вернулись с российско-украинской границы, где пытались отправиться воевать против сепаратистов в батальоне «Азов», но их не пропустили.
– Украинский след?
– Да. Но это лишь одно из открытий. Характерно, что преступники общались «ВКонтакте» под «языческими» псевдонимами, принятыми в некоторых подразделениях ВСУ, в том числе в «Азове». Неоязычество вообще популярно в среде не только демотивированной, но и просто секуляризированной молодежи. Оно входит в моду и какими-то весьма могущественными силами раскручивается.Другой момент. На странице Елены Лобачевой, получавшей, по словам подельников, удовольствие от убийств и наблюдения за ними, есть отсылки к радикально-исламистской тематике, в частности запрещенной в РФ террористической организации «Имарат Кавказ». Аналогичные мотивы – напоминания об 11 сентября 2001 года, теракте братьев Царнаевых на Бостонском марафоне и т. п. – регулярно появляются и на весьма посещаемых (от ста тысяч подписчиков и более) личных страницах пользователей, посвященных серийным или обычным убийцам.
Однако «дружба» с нацистами из «Азова» демонстрирует не мировоззренческую подоплеку убийств, совершенных бандой «чистильщиков», а отсутствие у них всякой идеологии – хотя бы и человеконенавистнической. Им было все равно, кого убивать. К такому выводу приходит и Ярослав Мыц: «Нужно сказать, что они на самом деле не такие уж идейные, хоть и познакомились в правых группах. Они хотели насилия и только насилия». По словам Солдатовой, «с Леной Лобачевой мы часто обсуждали красоту смерти. Войтов и Лобачева интересовались серийными маньяками».
– Так что же ими двигало?
– Насилие ради насилия – истинный мотив преступлений, активно продвигаемый правыми и «маньяческими» сообществами. Многочисленные агрессивно-депрессивные группы «ВКонтакте» призывают к расправе буквально над всеми подряд. Тут прослеживается инфернальная демоническая природа мотивации, хотите верьте в силы тьмы, хотите нет. Что подтверждается соответствующей символикой, репликами и постами. У любителей позаигрывать с темными силами часто встречаются изображения чудовищ, монстров, происхождение которых явно указывает на адские бездны подсознания. В указанных сообществах, на которые подписаны многие рядовые участники праворадикальных групп, помимо апологии одиночного убийства предпринимаются попытки обоснования геноцида. Сопровождаются эти высказывания фотографиями злых клоунов, Анонимуса, Джокера и прочих «кукол Чаки». На этом фоне абсолютно не удивляет, что «чистильщики», помимо убийств бездомных и выпивших, подумывали о теракте. По словам Максима Павлова, Войтов собирался напасть на полицейских, чтобы отобрать у них оружие. В другой раз, когда они проходили около Белорусского вокзала, Войтов сказал, что здесь можно устроить взрыв.
– От убийства бомжей – к откровенному террору. Это, похоже, классический путь революционеров, описанных еще Достоевским.
– Время вносит коррективы. Сегодня будущие террористы воспитываются не на Троцком или Ницше, а на Интернете. Прогресс изменения взглядов банды «чистильщиков» до мелочей совпадает с историей «хабаровского стрелка» Антона Конева, устроившего теракт в здании УФСБ по Хабаровскому краю и ликвидированному на месте. Те же группы ВК той же идеологической направленности, те же призывы, лозунги, взгляды, общие герои. Представляется, что все перечисленные эпизоды, как и многие другие, пока не ставшие достоянием общественности или не вышедшие из сети на просторы реальной жизни, свидетельствуют о значительно более широком, многогранном и потому принципиально более опасном явлении, нежели распространение ультраправой идеологии или нездорового интереса к маньякам в среде малообразованной городской молодежи. На сегодня околосуицидальный и в целом депрессивно-агрессивный контент составляет значительную часть содержания нескольких сотен массовых (от десятков и сотен тысяч до миллиона и более подписчиков), постоянно обновляемых пабликов, целевая аудитория которых преимущественно подросткового возраста. Данная среда призвана создавать деструктивный фон, оказывающий долговременное воздействие на психику. Задача – контролируемое изменение поведения подростков с целью в определенный момент подтолкнуть их к совершению действий, которым в зависимости от контекста может придаваться общественно-политическая, религиозная или иная мотивация. Одна из наиболее серьезных угроз, которую влечет за собой распространение подобного контента в социальных сетях, – возможность использования «обработанной» молодежи для совершения терактов. Организаторы указанных сообществ подводят отобранных подростков в зависимости от индивидуальных склонностей, темперамента и других личностных особенностей к мысли об убийстве либо других людей, вербуемых, например, в запрещенное у нас ИГ или в группировки нацистского толка, либо себя. При этом «игиловский» и суицидальный контингенты частично совпадают. Индивидуальная работа с подходящими подростками, соответствующая их накрутка ведется уже в «малых» группах.
– По сути – вербовка…
– Все гораздо глубже и сложнее. Поступательное нагнетание немотивированной агрессивности, активная раскрутка лозунгов, пропагандирующих жестокость и насилие, маркируют переход на новый этап, на котором по замыслу организаторов должна пролиться кровь.
Для понимания сути этих деструктивных тенденций принципиально важна новая книга известного французского политолога и исламоведа Оливье Руа «Джихад и смерть: глобальный призыв «Исламского государства». Основной вывод: современный терроризм – следствие не радикализации ислама, а исламизации радикализма. Руа обращает особое внимание на рост числа террористов-смертников, отмечая, что нынешний джихадизм, во всяком случае на Западе, в Турции и странах Магриба, – это молодежное движение, манифестирующее традиционный конфликт «отцов и детей», и широко укоренившееся. Логично указывая на то, что саморазрушительный терроризм контрпродуктивен как стратегия и неэффективен с военной точки зрения, поскольку не поставит западное общество на колени, а спровоцирует жесткую ответную реакцию, Оливье Руа приходит к тем же выводам, что и Ярослав Мыц: «Соблазняет и очаровывает идея чистого бунта. Насилие – это не средство. Это самоцель». Исследовав биографии ста террористов, Руа подчеркивает, что их склонность к насилию могла найти иной выход, нежели религиозно-мотивированный терроризм, например участие в бандитских войнах Марселя, служба в армии (Павел Войтов тоже хотел попасть в ВС РФ или в зону украинской АТО) или спорт (при этом радикализация через спортклубы идет даже быстрее, чем в мечетях). Однако наиболее показательной характеристикой «новых радикалов» Руа считает их ненависть к существующим обществам, будь то западное или исламское. «Она воплощается в погоне за собственной смертью через совершение массового убийства, – констатирует исследователь. – Они убивают себя вместе с миром, который отвергают». После 11 сентября 2001 года именно это стало предпочтительным образом действий радикалов.
Проводя четкую параллель между террористами-смертниками и безмотивными массовыми убийствами, в частности, в американских школах, Руа отмечает: «Границы между суицидальными наклонностями массового убийцы и борцов за «халифат» неясны и туманны», указывая, что эти идеи не являются взаимоисключающими. Он справедливо призывает не смешивать все эти категории, имеющие свою специфику, но в то же время замечает их связь. В конечном счете важно лишь то, кто вовремя подсунет деструктивный сценарий уже готовым убивать подросткам и молодым людям с задержками психического развития. Вопрос, кто пишет подобные сценарии и каковы истинные цели организаторов этого дьявольского эксперимента, остается открытым.
Справка «ВПК»
Кавказский геополитический клуб (КГК) – многопрофильная площадка, призванная объединить ведущих экспертов Северного Кавказа и Закавказья в сфере геополитики, а также общественно-политической и религиозно-идеологической проблематики.
Информация