Потопленные перестройкой
Приступив к созданию полноценного авианосного флота, Китай, судя по планам и темпам, через 10–15 лет сможет конкурировать в этом сегменте с США. Но то, что нашей стране такое было не по силам даже во времена СССР, – разговоры дилетантов.
Сейчас мало кто представляет, какой флот мог иметь Советский Союз к середине 90-х, в частности, какими авианосными силами он располагал бы.
До «Ульяновска» не дожили
Первыми советскими кораблями с групповым базированием авиации стали противолодочные крейсеры проекта 1123 «Москва» и «Ленинград». Оба несли 14–16 вертолетов Ка-25ПЛ, имели развитое вооружение. ПВО обеспечивалась ЗРК «Шторм» (две спаренные ПУ балочного типа) и две спаренные АУ калибра 57 миллиметров ЗАК АК-725. Противолодочное вооружение: ГАК «Орион» (на момент ввода этих кораблей в строй был одним из наиболее мощных в мире), комплекс «Вихрь» с двухбалочной ПУ для пуска ПЛР со специальной боевой частью, два пятитрубных 533-мм аппарата для противолодочных торпед (СЭТ-65) и 2 двенадцатитиствольных РБУ-6000. Противокорабельных ракет проект не имел. Однако в пределах дальности стрельбы (около 22 км) по надводным целям мог работать универсальный ЗРК «Шторм» ракетами В-611. Эти корабли вошли в состав ВМФ СССР в середине 60-х и сразу активно включились в несение боевой службы, где показали себя как наиболее эффективные противолодочные надводные корабли нашего флота, главным образом за счет вертолетной группы, которая в разы повышала поисковую производительность КПУГ.
Если бы не перестройка, «Москва» и «Ленинград» могли оставаться в составе нашего флота как минимум до конца ХХ века. Ведь их боевые возможности в решающей мере определялись составом вертолетной группы, которую можно было просто усилить заменой Ка-25ПЛ на более современные Ка-27ПЛ.
С начала до середины 70-х ВМФ СССР пополнился тремя ТАКР: «Киев», «Минск», «Новороссийск» (соответственно проекты 1143.1, 1143.2, 1143.3). Они уже несли штурмовую авиацию – самолеты короткого взлета и вертикальной посадки (СКВВП) Як-38. Однако это были именно тяжелые авианесущие крейсеры – они имели настолько мощное и развитое ударное (ракетный комплекс «Базальт» с восемью ПКР П-500 в четырех спаренных ПУ), противолодочное вооружение и средства ПВО, что их авиагруппа фактически играла вспомогательную роль. Сверхзвуковые ПКР П-500, имея дальность около 500 километров, существенно превосходили располагаемый боевой радиус корабельных штурмовиков (около 200 км). В 90-е они должны были бы пройти модернизацию подобно крейсерам проекта 1164 с перевооружением на ПКР «Вулкан» с дальностью стрельбы до 700–800 километров. Мощным был комплекс средств ПВО. Это тот же ЗРК «Шторм» с двумя двухбалочными ПУ и боекомплектом 96 ЗУР В-611, два ЗРК малой дальности «Оса-М», две спаренные 76-мм АУ ЗАК-АК-726 и четыре двухбашенные 30-мм батареи ЗАК АК-630 на спонсонах побортно. Противолодочное вооружение осталось аналогичным тому, что имелось на проекте 1123. Авигруппа корабля возросла до 40 летательных аппаратов. В типовой комплектации обычно имелось 12–16 СКВВП Як-38, 16–20 Ка-27ПЛ, два-три спасательных Ка-27ПС. С появлением вертолетов ДРЛО Ка-31 в состав авиагруппы могли включаться и эти машины. «Самолетная» часть предназначалась главным образом для уничтожения отдельных надводных кораблей и их малых групп, преимущественно со слабой ПВО, борьбы с катерными силами противника в интересах ПКО, развития успеха главного и последующих ударов по крупным флотским соединениям противника, а также подавления наземных объектов, в частности для обеспечения высадки морских десантов. Возможности Як-38 в силу отсутствия РЛС были незначительны, поэтому как значимый элемент системы ПВО кораблей в море эти самолеты не рассматривались. В решении задач ПЛО ключевую роль играли вертолеты.
Тяжелый авианесущий крейсер «Баку», 1987 год.
«Киев» служил на Северном флоте, «Минск» и «Новороссийск» отправились на Тихий океан. Так же, как предшественники, они активно действовали в составе наших оперативных эскадр до самого распада СССР. Надо заметить, что Як-38 рассматривался как временный вариант – ему на замену готовился Як-141, также СКВВП. Эта машина могла противостоять новым на тот момент самолетам палубной авиации США F/A-18A «Хорнет». Он располагал мощной РЛС, равноценной той, которая имелась на МиГ-29. Боевой радиус достигал 700 километров. Ракетное вооружение включало новейшие на тот момент ПКР Х-35, широкий набор высокоточного оружия малой дальности, в частности Х-29 и Х-25 различных модификаций. Принятие Як-141 на вооружение планировалось на начало 90-х. В этом случае состав авиагруппы несколько уменьшился бы и включал бы 12 Як-141, 12–14 Ка-27ПЛ, два-три Ка-27ПС и три-четыре Ка-31. Однако с такими самолетами оперативное значение авиагруппы корабля существенно возрастало – она могла стать ключевым элементом системы ПВО корабельного соединения в море, а также обеспечить защиту морской ракетоносной авиации (МРА) от истребителей наземного и палубного базирования, что значительно увеличило бы ее боевую эффективность. Возрастали и ударные возможности – радиус действия Як-141 выходил за пределы досягаемости ПКР «Базальт», позволял уничтожать важные наземные объекты в его оперативной глубине. То есть пусть и весьма малочисленная в сравнении с американской, авиагруппа нашего ТАКР уже решала все основные задачи, возлагаемые на крыло «нормального» авианосца. Пара таких кораблей с учетом их ракетного вооружения могла бы вести борьбу с одной АУГ противника.
В 1987 году в состав нашего флота вошел еще один классический ТАКР проекта 1143.4. Первоначально он был назван «Баку», а после распада СССР переименован в «Адмирал Флота Советского Союза Горшков». Этот корабль существенно отличался от предшественников составом вооружения, в частности радиоэлектронного, и архитектурой, особенно надстройки. «Базальт» был усилен до 12 ПУ. Из средств ПВО исчезли ЗРК «Шторм» и «Оса-М». Вместо них корабль получил четыре намного более эффективных многоканальных ЗРК «Кинжал» с 192 ракетами. Вместо двух АУ АК-726 на корабле установили две одноствольные 100-мм АУ АК-100. Неизменными остались только четыре двухбашенные батареи 30-мм ЗАК АК-630. Из состава противолодочного вооружения корабля был исключен «Вихрь». РБУ-6000 заменили на РБУ-12000, основным предназначением которых стала противоторпедная защита. Корабль получил новейший и самый мощный до настоящего времени ГАК «Полином». Существенно изменилось радиоэлектронное вооружение. В частности, корабль получил РЛС обзора воздушного пространства с ФАР, в связи с чем сильно изменилась архитектура островной надстройки – она стала в основном аналогична той, которая в дальнейшем была установлена на ТАКР проектов 1143.5 и 1143.6, ныне известных как «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» и сначала «Варяг», а затем «Ляонин». Водоизмещение корабля несколько увеличилось, что, однако, не сказалось на составе его авиагруппы из-за усиления корабельного вооружения. «Баку» – «Горшков» отправился служить на Северный флот.
Пятый и шестой корабли проекта 1143 уже как-то неловко называть ТАКР, хотя в нашем флоте они относятся именно к этому классу. Даже внешне это уже полноценные авианосцы. Во всяком случае их архитектура чисто авианосная. С ТАКР их объединяет развитое корабельное вооружение. Это прежде всего 12 ПУ комплекса «Гранит» с дальностью стрельбы около 500 километров. Номенклатура средств ПВО в сравнении и проектом 1143.4 пополнилась ЗРАК «Кортик» (восемь установок в четырех батареях на спонсонах). Число ЗРК «Кинжал» осталось прежним, но все ПУ перенесены в спонсоны. Сократилось на одну батарею количество ЗАК АК-630.
Авиагруппа – до 65 летательных аппаратов. Типовым составом предусматривалось иметь 12 истребителей Су-33, 18–20 многоцелевых МиГ-29К/КУБ, около 14–16 противолодочных Ка-27, три-четыре вертолета ДРЛО Ка-31 и четыре Ка-27 в поисково-спасательном варианте. Это полноценный авианосец, у которого ударное и противолодочное вооружение уже является скорее вспомогательным по отношению к авиагруппе. Однако оба этих корабля все еще не имели катапульт – взлет самолетов осуществлялся с рампы в носовой части корабля, хотя посадка классическая авианосная – на угловую палубу с тросами аэрофинишеров. «Кузнецов» направился на Север, где находится и сегодня, а «Варяг» назначался усилить Тихоокеанский флот.
Следующей серией должны были стать уже атомные авианесущие корабли. Их по-прежнему относили к ТАКР, в значительной мере по той причине, чтобы обеспечить беспрепятственный проход через Босфор (согласно международным договорам пролив закрыт для авианосцев). На них были предусмотрены две паровые катапульты на угловой палубе с сохранением рампы в носовой части. Ввод в строй первого из них – «Ульяновск» (проект 1143.7) намечался на 1995 год. Его полное водоизмещение возросло до 75 тысяч тонн. Ударное ракетное оружие должно было быть представлено тем же «Гранитом», но уже в количестве 16 ПУ. Средства ПВО и ПЛО оставались неизменными по сравнению с проектами 1143.5 и 1143.6. Энергетическая установка имела четыре атомных реактора КН-3 по 305 МВт, аналогичных тем, которые устанавливались на крейсерах проекта 1144, но форсированные и с продленным до 12 лет ресурсом активной зоны (у американцев ее в ту пору меняли каждые пять лет). Существенно возрастала авиагруппа корабля. В ней по типовому варианту должно было иметься 24–32 Су-33, 12–24 МиГ-29К/КУБ, восемь самолетов ДРЛО Як-44, 12–16 вертолетов Ка-27ПЛ и два Ка-27ПС.
Новым и принципиально важным компонентом в авиагруппе должен был стать Як-44. Внешне он походил на американский «Хокай». Однако его скорость должна была стать в полтора раза большей – до 700–740 километров в час, что существенно повышало боевую устойчивость. Дальность обнаружения истребителя (ЭПР три кв. м.) составляла 250 километров, а КР и ПКР – 165–220 километров. Планируемая продолжительность патрулировании – от 3,5 до 6,5 часа. То есть восемь таких самолетов могли обеспечить непрерывное нахождение в воздухе двух-трех машин, способных создать всевысотное РЛП на удалении до 500–700 километров от ордера в секторе до 100–120 градусов. Это означает, что рубеж ввода в бой истребителей из положения «дежурство в воздухе» можно было отодвинуть до 400–500 километров от авианосца, а из положения «дежурство на палубе» в готовности №1 – до 250–300 километров.
Таких авианосцев планировалось построить минимум два. А следующая серия, исходя из логики развития, имела бы авиагруппу, равноценную американской.
Таким образом, к 1998 году, то есть 20 лет назад, наш флот должен был располагать восемью ТАКР, из которых четыре – полноценные авианосцы. Иными словами, наша авианосная программа более чем на 30 лет опережала китайскую, и сегодня мы могли бы ее реанимировать, если бы не продолжающийся «рыночный» хаос в отечественной экономике.
Сражение на равных
Естественно, возникает вопрос: с ТАКР, уступающими американским «одноклассникам» по составу авиагруппы, мы смогли бы бороться на равных с АУС из двух-трех «Нимитцев» и 14–18 кораблей охранения класса крейсер-эсминец УРО? Можно смело ответить: да. Начнем с того, что речь идет именно о противостоянии АУС, а не отдельно взятому авианосцу – они так не действуют. Соответственно и наши ТАКР надо рассматривать в составе РУС – разнородного ударного соединения. И если США могли бы (и до сих пор могут) выставить против нас в составе АУС помимо двух-трех авианосцев пять-шесть крейсеров УРО типа «Тикондерога», 8–12 эсминцев УРО «Орли Берк» и 6–12 кораблей других классов с тремя-четырьмя многоцелевыми ПЛА «Лос-Анджелес» (основной тип на конец ХХ века в американском флоте), поддержанных силами до 24–36 самолетов тактической (ТА) и 12–18 базовой патрульной (БПА) авиации с прибрежных аэродромов, то в составе нашего РУС могло бы насчитываться помимо четырех ТАКР два-три атомных ракетных крейсера проекта 1144, два-три ракетных крейсера проекта 1164 в охранении 10–12 эсминцев, больших противолодочных и сторожевых кораблей (проектов 956, 1155, 1155М, 1135 и 1135М), три-четыре ракетные подводные лодки проекта 949 и четыре-пять многоцелевых ПЛА проектов 971 и 671ртм, а с берега их поддерживала бы морская ракетоносная авиация силами до 50–54 Ту-22М3 с ПКР Х-22.
Палубная авиация США имела бы 120–180 самолетов ударной и истребительной авиации исключительно F/A-18С/D. Мы смогли бы противопоставить противнику 24 Як-41, 36–48 Су-33 и 40–64 МиГ-29К/КУБ, всего 112–124 машины. Но они обладали бы существенным преимуществом в плане возможностей борьбы с надводными силами – наш Су-33 мог (и наверняка это было сделано – опытные пуски проводились) оснащаться ПКР «Москит» с дальностью стрельбы 250 километров и сверхзвуковой скоростью полета в отличие от американских дозвуковых «Гарпунов», которые тогда имели дальность стрельбы около 120 километров. Если натовская ТА могла применить против наших кораблей лишь ракеты с дальностью стрельбы 15 километров максимум (например «Маверик») и боевой частью 50–100 килограммов, то наша МРА – сверхзвуковые Х-22 с дальностью стрельбы 350–380 километров и боевой частью около 700 килограммов. Малая дальность «Мавериков» и «Гарпунов» вынудила бы самолеты-носители преодолевать противодействие не только истребительной авиации нашего РУС, но и корабельных ЗРК различных групп боевого порядка, в частности кораблей ПВО, выдвинутых на угрожаемое направление от главных сил, а ТА – еще и ЗРК объекта удара, что неизбежно приводило бы к значительным потерям. Тогда как нашим машинам противостояли бы только истребители АУC, в значительной мере нейтрализуемые самолетами сопровождения с наших ТАКР.
Американские подлодки могли нанести удар с применением не более 24–36 дозвуковых «Томагавков» разрозненными залпами не более 12 ПКР, с простой ГСН, обладающей малой дальностью обнаружения цели, что заставляет их выполнять маневр допоиска цели, приводящий к «размыванию» залпа с существенным увеличением его размаха. А советские ПЛА были способны выпустить от 72 до 96 сверхзвуковых ракет залпами по 24 с очень небольшим размахом.
Американское АУС превосходило наше соединение и числом ПКР: 250–300 «Томагавков» и 160–200 «Гарпунов» против 68–88 «Гранитов», 56–72 «Вулканов» (всего 124–160) и 32–48 «Москитов». Однако качество наших ракет, как уже указывалось, существенно выше американских «Томагавков», а «Вулканы» к тому же имеют почти вдвое большую дальность, что позволяет нашим надводным силам нанести удар, не входя в зону досягаемости ПКР противника. Ракета «Москит», пущенная по низковысотной траектории, при примерно той же дальности стрельбы, что и «Гарпун», практически неуязвима для средств ПВО в отличие от дозвукового «американца». А при полете по переменному профилю высот наш «Москит» вдвое превосходил «Гарпун» по дальности стрельбы при существенно большей устойчивости от воздействия средств ПВО.
Наличие достаточно мощной группировки корабельной истребительной авиации позволило бы нашему соединению сравняться с американским АУС в части возможностей оперативной и тактической разведки. Нацеленные на это самолеты получили бы достойное прикрытие и могли бы вести разведку на требуемую глубину.
Сражение нашего РУС с АУС США проходило бы в несколько этапов. На первом – развертывании сил сторон – мощная истребительная авиация нашего РУС обеспечила бы отражение ударов ТА (на Северном ОТВД) с нанесением ей тяжелых потерь. Второй этап заключался бы скорее всего в обмене предварительными залпами с подводных лодок. Наши ракетные ПЛА позволили бы вывести из строя или повредить, существенно ограничив возможности выполнения взлетно-посадочных операций, один-два авианосца из трех и уничтожить до пяти – семи надводных кораблей охранения. Расчетная результативность американских ракетных ударов с подводных лодок была бы существенно меньше: один-два выведенных из строя или поврежденных с сохранением ограниченных боевых возможностей корабля ядра (при этом вовсе не обязательно, что среди них оказался бы хотя бы один ТАКР) и максимум два-три потопленных эсминца, сторожевика или БПК. Содержанием третьего этапа, вероятно, стало бы нанесение нашим РУС главного удара силами до 50 самолетов МРА, применяющих ПКР Х-22. Американскому АУС пришлось бы его отражать. Для сопровождения МРА наше РУС смогло бы выделить от 24–30 до 36–50 самолетов корабельной истребительной авиации, которые вполне нейтрализовали бы атаки 12–16 самолетов ТА с береговых аэродромов и 12–15 палубных (расчетное значение с учетом авианосцев, выведенных из строя в предварительном ударе). МРА действовала бы при удаленности главных корабельных сил противников более 900–1000 километров – вне эффективного радиуса палубной и корабельной авиации американского АУС и советского РУС. Один-два удара, в зависимости от боевой нагрузки Ту-22М3 (одна или две ПКР Х-22 на самолет), по 45-50 ПКР Х-22 привели бы к потоплению одного-двух авианосцев с выводом из строя уцелевших и уничтожению до трети кораблей охранения. Потери нашего соединения ограничились бы только авиацией – несколько самолетов МРА и до 10–15 корабельных истребителей. Фактически АУС было бы разгромлено. В дальнейшем наше РУС решало бы задачи развития успеха – добивания оставшихся на плаву авианосцев и уцелевших кораблей охранения. На этом этапе сначала наносились бы удары ПКР большой дальности («Вулкан», «Гранит») и корабельной авиацией с «Москитами» и Х-35, а в дальнейшем – эсминцами проекта 956 и БПК проекта 1155М.
Таким образом, за счет превосходства в дальности стрельбы наших корабельных и авиационных ПКР, а самое главное – наличия мощной группировки палубной истребительной авиации наши Северный и Тихоокеанский флоты могли успешно решать задачи борьбы с авианосными силами США в крупномасштабной войне.
Могли бы мы, но сможет Китай
В мирное время наши флоты могли на постоянной основе иметь в оперативно важных районах океана до двух авианесущих групп, включающих по одному ТАКР, один-два ракетных крейсера и шесть-семь надводных кораблей охранения других классов, две – четыре ПЛА, в том числе одну-две ракетные. Таким составом эти соединения представляли полноценный противовес американским АУГ. При необходимости они могли бы сводиться в авианесущие соединения по два ТАКР с соответствующим числом кораблей сопровождения. При обострении международной обстановки в районах конфликта наш флот мог бы развернуть от трех-четырех до пяти-шести ТАКР (с разных флотов) с кораблями и подводными лодками общей численностью до 30 единиц и более. Тем самым он в полной мере осуществлял «проецирование силы» (если пользоваться американской терминологией) в глобальном масштабе.
Значение этих кораблей для России продемонстрировала Сирия. Авианосные школы – как строительства, так и эксплуатации – у нас пока еще есть. И построить авианосный флот мы можем, причем быстрее, чем китайцы. Но пока ресурсов страны едва хватает для пополнения личных счетов «капитанов нашего бизнеса», об этом остается только мечтать.
Сейчас мало кто представляет, какой флот мог иметь Советский Союз к середине 90-х, в частности, какими авианосными силами он располагал бы.
До «Ульяновска» не дожили
Первыми советскими кораблями с групповым базированием авиации стали противолодочные крейсеры проекта 1123 «Москва» и «Ленинград». Оба несли 14–16 вертолетов Ка-25ПЛ, имели развитое вооружение. ПВО обеспечивалась ЗРК «Шторм» (две спаренные ПУ балочного типа) и две спаренные АУ калибра 57 миллиметров ЗАК АК-725. Противолодочное вооружение: ГАК «Орион» (на момент ввода этих кораблей в строй был одним из наиболее мощных в мире), комплекс «Вихрь» с двухбалочной ПУ для пуска ПЛР со специальной боевой частью, два пятитрубных 533-мм аппарата для противолодочных торпед (СЭТ-65) и 2 двенадцатитиствольных РБУ-6000. Противокорабельных ракет проект не имел. Однако в пределах дальности стрельбы (около 22 км) по надводным целям мог работать универсальный ЗРК «Шторм» ракетами В-611. Эти корабли вошли в состав ВМФ СССР в середине 60-х и сразу активно включились в несение боевой службы, где показали себя как наиболее эффективные противолодочные надводные корабли нашего флота, главным образом за счет вертолетной группы, которая в разы повышала поисковую производительность КПУГ.
Если бы не перестройка, «Москва» и «Ленинград» могли оставаться в составе нашего флота как минимум до конца ХХ века. Ведь их боевые возможности в решающей мере определялись составом вертолетной группы, которую можно было просто усилить заменой Ка-25ПЛ на более современные Ка-27ПЛ.
С начала до середины 70-х ВМФ СССР пополнился тремя ТАКР: «Киев», «Минск», «Новороссийск» (соответственно проекты 1143.1, 1143.2, 1143.3). Они уже несли штурмовую авиацию – самолеты короткого взлета и вертикальной посадки (СКВВП) Як-38. Однако это были именно тяжелые авианесущие крейсеры – они имели настолько мощное и развитое ударное (ракетный комплекс «Базальт» с восемью ПКР П-500 в четырех спаренных ПУ), противолодочное вооружение и средства ПВО, что их авиагруппа фактически играла вспомогательную роль. Сверхзвуковые ПКР П-500, имея дальность около 500 километров, существенно превосходили располагаемый боевой радиус корабельных штурмовиков (около 200 км). В 90-е они должны были бы пройти модернизацию подобно крейсерам проекта 1164 с перевооружением на ПКР «Вулкан» с дальностью стрельбы до 700–800 километров. Мощным был комплекс средств ПВО. Это тот же ЗРК «Шторм» с двумя двухбалочными ПУ и боекомплектом 96 ЗУР В-611, два ЗРК малой дальности «Оса-М», две спаренные 76-мм АУ ЗАК-АК-726 и четыре двухбашенные 30-мм батареи ЗАК АК-630 на спонсонах побортно. Противолодочное вооружение осталось аналогичным тому, что имелось на проекте 1123. Авигруппа корабля возросла до 40 летательных аппаратов. В типовой комплектации обычно имелось 12–16 СКВВП Як-38, 16–20 Ка-27ПЛ, два-три спасательных Ка-27ПС. С появлением вертолетов ДРЛО Ка-31 в состав авиагруппы могли включаться и эти машины. «Самолетная» часть предназначалась главным образом для уничтожения отдельных надводных кораблей и их малых групп, преимущественно со слабой ПВО, борьбы с катерными силами противника в интересах ПКО, развития успеха главного и последующих ударов по крупным флотским соединениям противника, а также подавления наземных объектов, в частности для обеспечения высадки морских десантов. Возможности Як-38 в силу отсутствия РЛС были незначительны, поэтому как значимый элемент системы ПВО кораблей в море эти самолеты не рассматривались. В решении задач ПЛО ключевую роль играли вертолеты.
Тяжелый авианесущий крейсер «Баку», 1987 год.
«Киев» служил на Северном флоте, «Минск» и «Новороссийск» отправились на Тихий океан. Так же, как предшественники, они активно действовали в составе наших оперативных эскадр до самого распада СССР. Надо заметить, что Як-38 рассматривался как временный вариант – ему на замену готовился Як-141, также СКВВП. Эта машина могла противостоять новым на тот момент самолетам палубной авиации США F/A-18A «Хорнет». Он располагал мощной РЛС, равноценной той, которая имелась на МиГ-29. Боевой радиус достигал 700 километров. Ракетное вооружение включало новейшие на тот момент ПКР Х-35, широкий набор высокоточного оружия малой дальности, в частности Х-29 и Х-25 различных модификаций. Принятие Як-141 на вооружение планировалось на начало 90-х. В этом случае состав авиагруппы несколько уменьшился бы и включал бы 12 Як-141, 12–14 Ка-27ПЛ, два-три Ка-27ПС и три-четыре Ка-31. Однако с такими самолетами оперативное значение авиагруппы корабля существенно возрастало – она могла стать ключевым элементом системы ПВО корабельного соединения в море, а также обеспечить защиту морской ракетоносной авиации (МРА) от истребителей наземного и палубного базирования, что значительно увеличило бы ее боевую эффективность. Возрастали и ударные возможности – радиус действия Як-141 выходил за пределы досягаемости ПКР «Базальт», позволял уничтожать важные наземные объекты в его оперативной глубине. То есть пусть и весьма малочисленная в сравнении с американской, авиагруппа нашего ТАКР уже решала все основные задачи, возлагаемые на крыло «нормального» авианосца. Пара таких кораблей с учетом их ракетного вооружения могла бы вести борьбу с одной АУГ противника.
В 1987 году в состав нашего флота вошел еще один классический ТАКР проекта 1143.4. Первоначально он был назван «Баку», а после распада СССР переименован в «Адмирал Флота Советского Союза Горшков». Этот корабль существенно отличался от предшественников составом вооружения, в частности радиоэлектронного, и архитектурой, особенно надстройки. «Базальт» был усилен до 12 ПУ. Из средств ПВО исчезли ЗРК «Шторм» и «Оса-М». Вместо них корабль получил четыре намного более эффективных многоканальных ЗРК «Кинжал» с 192 ракетами. Вместо двух АУ АК-726 на корабле установили две одноствольные 100-мм АУ АК-100. Неизменными остались только четыре двухбашенные батареи 30-мм ЗАК АК-630. Из состава противолодочного вооружения корабля был исключен «Вихрь». РБУ-6000 заменили на РБУ-12000, основным предназначением которых стала противоторпедная защита. Корабль получил новейший и самый мощный до настоящего времени ГАК «Полином». Существенно изменилось радиоэлектронное вооружение. В частности, корабль получил РЛС обзора воздушного пространства с ФАР, в связи с чем сильно изменилась архитектура островной надстройки – она стала в основном аналогична той, которая в дальнейшем была установлена на ТАКР проектов 1143.5 и 1143.6, ныне известных как «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» и сначала «Варяг», а затем «Ляонин». Водоизмещение корабля несколько увеличилось, что, однако, не сказалось на составе его авиагруппы из-за усиления корабельного вооружения. «Баку» – «Горшков» отправился служить на Северный флот.
Пятый и шестой корабли проекта 1143 уже как-то неловко называть ТАКР, хотя в нашем флоте они относятся именно к этому классу. Даже внешне это уже полноценные авианосцы. Во всяком случае их архитектура чисто авианосная. С ТАКР их объединяет развитое корабельное вооружение. Это прежде всего 12 ПУ комплекса «Гранит» с дальностью стрельбы около 500 километров. Номенклатура средств ПВО в сравнении и проектом 1143.4 пополнилась ЗРАК «Кортик» (восемь установок в четырех батареях на спонсонах). Число ЗРК «Кинжал» осталось прежним, но все ПУ перенесены в спонсоны. Сократилось на одну батарею количество ЗАК АК-630.
Авиагруппа – до 65 летательных аппаратов. Типовым составом предусматривалось иметь 12 истребителей Су-33, 18–20 многоцелевых МиГ-29К/КУБ, около 14–16 противолодочных Ка-27, три-четыре вертолета ДРЛО Ка-31 и четыре Ка-27 в поисково-спасательном варианте. Это полноценный авианосец, у которого ударное и противолодочное вооружение уже является скорее вспомогательным по отношению к авиагруппе. Однако оба этих корабля все еще не имели катапульт – взлет самолетов осуществлялся с рампы в носовой части корабля, хотя посадка классическая авианосная – на угловую палубу с тросами аэрофинишеров. «Кузнецов» направился на Север, где находится и сегодня, а «Варяг» назначался усилить Тихоокеанский флот.
Следующей серией должны были стать уже атомные авианесущие корабли. Их по-прежнему относили к ТАКР, в значительной мере по той причине, чтобы обеспечить беспрепятственный проход через Босфор (согласно международным договорам пролив закрыт для авианосцев). На них были предусмотрены две паровые катапульты на угловой палубе с сохранением рампы в носовой части. Ввод в строй первого из них – «Ульяновск» (проект 1143.7) намечался на 1995 год. Его полное водоизмещение возросло до 75 тысяч тонн. Ударное ракетное оружие должно было быть представлено тем же «Гранитом», но уже в количестве 16 ПУ. Средства ПВО и ПЛО оставались неизменными по сравнению с проектами 1143.5 и 1143.6. Энергетическая установка имела четыре атомных реактора КН-3 по 305 МВт, аналогичных тем, которые устанавливались на крейсерах проекта 1144, но форсированные и с продленным до 12 лет ресурсом активной зоны (у американцев ее в ту пору меняли каждые пять лет). Существенно возрастала авиагруппа корабля. В ней по типовому варианту должно было иметься 24–32 Су-33, 12–24 МиГ-29К/КУБ, восемь самолетов ДРЛО Як-44, 12–16 вертолетов Ка-27ПЛ и два Ка-27ПС.
Новым и принципиально важным компонентом в авиагруппе должен был стать Як-44. Внешне он походил на американский «Хокай». Однако его скорость должна была стать в полтора раза большей – до 700–740 километров в час, что существенно повышало боевую устойчивость. Дальность обнаружения истребителя (ЭПР три кв. м.) составляла 250 километров, а КР и ПКР – 165–220 километров. Планируемая продолжительность патрулировании – от 3,5 до 6,5 часа. То есть восемь таких самолетов могли обеспечить непрерывное нахождение в воздухе двух-трех машин, способных создать всевысотное РЛП на удалении до 500–700 километров от ордера в секторе до 100–120 градусов. Это означает, что рубеж ввода в бой истребителей из положения «дежурство в воздухе» можно было отодвинуть до 400–500 километров от авианосца, а из положения «дежурство на палубе» в готовности №1 – до 250–300 километров.
Таких авианосцев планировалось построить минимум два. А следующая серия, исходя из логики развития, имела бы авиагруппу, равноценную американской.
Таким образом, к 1998 году, то есть 20 лет назад, наш флот должен был располагать восемью ТАКР, из которых четыре – полноценные авианосцы. Иными словами, наша авианосная программа более чем на 30 лет опережала китайскую, и сегодня мы могли бы ее реанимировать, если бы не продолжающийся «рыночный» хаос в отечественной экономике.
Сражение на равных
Естественно, возникает вопрос: с ТАКР, уступающими американским «одноклассникам» по составу авиагруппы, мы смогли бы бороться на равных с АУС из двух-трех «Нимитцев» и 14–18 кораблей охранения класса крейсер-эсминец УРО? Можно смело ответить: да. Начнем с того, что речь идет именно о противостоянии АУС, а не отдельно взятому авианосцу – они так не действуют. Соответственно и наши ТАКР надо рассматривать в составе РУС – разнородного ударного соединения. И если США могли бы (и до сих пор могут) выставить против нас в составе АУС помимо двух-трех авианосцев пять-шесть крейсеров УРО типа «Тикондерога», 8–12 эсминцев УРО «Орли Берк» и 6–12 кораблей других классов с тремя-четырьмя многоцелевыми ПЛА «Лос-Анджелес» (основной тип на конец ХХ века в американском флоте), поддержанных силами до 24–36 самолетов тактической (ТА) и 12–18 базовой патрульной (БПА) авиации с прибрежных аэродромов, то в составе нашего РУС могло бы насчитываться помимо четырех ТАКР два-три атомных ракетных крейсера проекта 1144, два-три ракетных крейсера проекта 1164 в охранении 10–12 эсминцев, больших противолодочных и сторожевых кораблей (проектов 956, 1155, 1155М, 1135 и 1135М), три-четыре ракетные подводные лодки проекта 949 и четыре-пять многоцелевых ПЛА проектов 971 и 671ртм, а с берега их поддерживала бы морская ракетоносная авиация силами до 50–54 Ту-22М3 с ПКР Х-22.
Палубная авиация США имела бы 120–180 самолетов ударной и истребительной авиации исключительно F/A-18С/D. Мы смогли бы противопоставить противнику 24 Як-41, 36–48 Су-33 и 40–64 МиГ-29К/КУБ, всего 112–124 машины. Но они обладали бы существенным преимуществом в плане возможностей борьбы с надводными силами – наш Су-33 мог (и наверняка это было сделано – опытные пуски проводились) оснащаться ПКР «Москит» с дальностью стрельбы 250 километров и сверхзвуковой скоростью полета в отличие от американских дозвуковых «Гарпунов», которые тогда имели дальность стрельбы около 120 километров. Если натовская ТА могла применить против наших кораблей лишь ракеты с дальностью стрельбы 15 километров максимум (например «Маверик») и боевой частью 50–100 килограммов, то наша МРА – сверхзвуковые Х-22 с дальностью стрельбы 350–380 километров и боевой частью около 700 килограммов. Малая дальность «Мавериков» и «Гарпунов» вынудила бы самолеты-носители преодолевать противодействие не только истребительной авиации нашего РУС, но и корабельных ЗРК различных групп боевого порядка, в частности кораблей ПВО, выдвинутых на угрожаемое направление от главных сил, а ТА – еще и ЗРК объекта удара, что неизбежно приводило бы к значительным потерям. Тогда как нашим машинам противостояли бы только истребители АУC, в значительной мере нейтрализуемые самолетами сопровождения с наших ТАКР.
Американские подлодки могли нанести удар с применением не более 24–36 дозвуковых «Томагавков» разрозненными залпами не более 12 ПКР, с простой ГСН, обладающей малой дальностью обнаружения цели, что заставляет их выполнять маневр допоиска цели, приводящий к «размыванию» залпа с существенным увеличением его размаха. А советские ПЛА были способны выпустить от 72 до 96 сверхзвуковых ракет залпами по 24 с очень небольшим размахом.
Американское АУС превосходило наше соединение и числом ПКР: 250–300 «Томагавков» и 160–200 «Гарпунов» против 68–88 «Гранитов», 56–72 «Вулканов» (всего 124–160) и 32–48 «Москитов». Однако качество наших ракет, как уже указывалось, существенно выше американских «Томагавков», а «Вулканы» к тому же имеют почти вдвое большую дальность, что позволяет нашим надводным силам нанести удар, не входя в зону досягаемости ПКР противника. Ракета «Москит», пущенная по низковысотной траектории, при примерно той же дальности стрельбы, что и «Гарпун», практически неуязвима для средств ПВО в отличие от дозвукового «американца». А при полете по переменному профилю высот наш «Москит» вдвое превосходил «Гарпун» по дальности стрельбы при существенно большей устойчивости от воздействия средств ПВО.
Наличие достаточно мощной группировки корабельной истребительной авиации позволило бы нашему соединению сравняться с американским АУС в части возможностей оперативной и тактической разведки. Нацеленные на это самолеты получили бы достойное прикрытие и могли бы вести разведку на требуемую глубину.
Сражение нашего РУС с АУС США проходило бы в несколько этапов. На первом – развертывании сил сторон – мощная истребительная авиация нашего РУС обеспечила бы отражение ударов ТА (на Северном ОТВД) с нанесением ей тяжелых потерь. Второй этап заключался бы скорее всего в обмене предварительными залпами с подводных лодок. Наши ракетные ПЛА позволили бы вывести из строя или повредить, существенно ограничив возможности выполнения взлетно-посадочных операций, один-два авианосца из трех и уничтожить до пяти – семи надводных кораблей охранения. Расчетная результативность американских ракетных ударов с подводных лодок была бы существенно меньше: один-два выведенных из строя или поврежденных с сохранением ограниченных боевых возможностей корабля ядра (при этом вовсе не обязательно, что среди них оказался бы хотя бы один ТАКР) и максимум два-три потопленных эсминца, сторожевика или БПК. Содержанием третьего этапа, вероятно, стало бы нанесение нашим РУС главного удара силами до 50 самолетов МРА, применяющих ПКР Х-22. Американскому АУС пришлось бы его отражать. Для сопровождения МРА наше РУС смогло бы выделить от 24–30 до 36–50 самолетов корабельной истребительной авиации, которые вполне нейтрализовали бы атаки 12–16 самолетов ТА с береговых аэродромов и 12–15 палубных (расчетное значение с учетом авианосцев, выведенных из строя в предварительном ударе). МРА действовала бы при удаленности главных корабельных сил противников более 900–1000 километров – вне эффективного радиуса палубной и корабельной авиации американского АУС и советского РУС. Один-два удара, в зависимости от боевой нагрузки Ту-22М3 (одна или две ПКР Х-22 на самолет), по 45-50 ПКР Х-22 привели бы к потоплению одного-двух авианосцев с выводом из строя уцелевших и уничтожению до трети кораблей охранения. Потери нашего соединения ограничились бы только авиацией – несколько самолетов МРА и до 10–15 корабельных истребителей. Фактически АУС было бы разгромлено. В дальнейшем наше РУС решало бы задачи развития успеха – добивания оставшихся на плаву авианосцев и уцелевших кораблей охранения. На этом этапе сначала наносились бы удары ПКР большой дальности («Вулкан», «Гранит») и корабельной авиацией с «Москитами» и Х-35, а в дальнейшем – эсминцами проекта 956 и БПК проекта 1155М.
Таким образом, за счет превосходства в дальности стрельбы наших корабельных и авиационных ПКР, а самое главное – наличия мощной группировки палубной истребительной авиации наши Северный и Тихоокеанский флоты могли успешно решать задачи борьбы с авианосными силами США в крупномасштабной войне.
Могли бы мы, но сможет Китай
В мирное время наши флоты могли на постоянной основе иметь в оперативно важных районах океана до двух авианесущих групп, включающих по одному ТАКР, один-два ракетных крейсера и шесть-семь надводных кораблей охранения других классов, две – четыре ПЛА, в том числе одну-две ракетные. Таким составом эти соединения представляли полноценный противовес американским АУГ. При необходимости они могли бы сводиться в авианесущие соединения по два ТАКР с соответствующим числом кораблей сопровождения. При обострении международной обстановки в районах конфликта наш флот мог бы развернуть от трех-четырех до пяти-шести ТАКР (с разных флотов) с кораблями и подводными лодками общей численностью до 30 единиц и более. Тем самым он в полной мере осуществлял «проецирование силы» (если пользоваться американской терминологией) в глобальном масштабе.
Значение этих кораблей для России продемонстрировала Сирия. Авианосные школы – как строительства, так и эксплуатации – у нас пока еще есть. И построить авианосный флот мы можем, причем быстрее, чем китайцы. Но пока ресурсов страны едва хватает для пополнения личных счетов «капитанов нашего бизнеса», об этом остается только мечтать.
Информация