Танк, тяжёлый поневоле
Единственным тяжёлым танком, который поставлялся во время Великой Отечественной войны в СССР союзниками по антигитлеровской коалиции, стал английский Churchill. У американцев же с тяжёлыми танками дело не задалось. Программа по разработке Heavy Tank M6 зашла в тупик. Тем не менее тяжёлые танки в годы Второй мировой войны у них всё же появились. Речь идет о Heavy Tank T26E3, принятых на вооружение как M26 Pershing. Впрочем, «тяжёлым» T26E3 считался условно: фактически эта машина относилась к средним танкам. К тяжёлым его причислили лишь по массе, да и то временно: после войны M26 снова стал средним. Этот материал посвящён испытаниям T26E3 в СССР, в ходе которых его сравнивали с тяжёлыми танками.
В планах по поставкам
Программа разработки средних танков семейства T20/T23 была запущена в США в середине 1942 года. Эти машины радикально отличались от других американских разработок. Вместо схемы с носовым размещением трансмиссии, которую в свое время Гарри Нокс срисовал с английского Vickers Mk.E, эти танки получили классическую компоновку с кормовым расположением трансмиссии. Конструкция американских танков постепенно эволюционировала, не в последнюю очередь благодаря изучению зарубежных образцов. Есть здесь и отчасти советский след: изучение Т-34 и КВ-1 как минимум повлияло на дальнейшую разработку танков данного семейства. Прежде всего это справедливо в отношении перехода от подвески VVSS к торсионной. Хотя «прописалась» в проекте торсионная подвеска далеко не сразу, в конце концов она победила.
Предполагалось, что оснащённый торсионной подвеской Medium Tank T23E3 будет стандартизирован как Medium Tank M27, но эту машину погубила электрическая трансмиссия. Тем не менее часть танка всё же пошла в серию. Его башню поставили на шасси Medium Tank M4, что заметно улучшило боевую эффективность машины.
Heavy Tank T26E1, Абердинский полигон, январь 1945 года
Дальнейшее развитие проекта пошло по пути создания средних танков T25/T26, получивших более мощные орудия T7 (позже M3) калибра 90 мм. Medium Tank T26 был выбран как наиболее оптимальный вариант. Вопрос в том, что в процессе проектирования его боевая масса выросла до 41,9 тонны. Именно по этой причине принятую для серийного производства версию T26E3 изначально назвали тяжёлым танком. Для сравнения, американский средний танк T23 весил 34 тонны. В некотором смысле американцы повторили «подвиг» немецких конструкторов фирмы MAN, которые начинали разработку Pz.Kpfw.Panther как машины 30-тонного класса, а закончили средним танком с боевой массой почти 45 тонн.
Советские военные о таких перипетиях в эволюции американского среднего танка знали немного. Впервые о программе Medium Tank T20/T23 они услышали летом 1943 года в ходе визита советской комиссии на полигон General Motors. Знакомство с перспективным танком было случайным и стало результатом болтливости Квентина Берга, одного из создателей GMC M10 и GMC T70 (M18).
Заявка Главного бронетанкового управления Красной армии на получение американской военной техники в 1945 году. Как можно заметить, M26 в ней присутствует, причём в достаточно большом количестве
К середине 1944 года стала поступать гораздо более полная информация. Советские специалисты уже знали о том, что перспективные средние танки существуют в разных вариациях, отличаясь друг от друга подвеской и другими элементами. Было известно и о том, что торсионная подвеска далеко не сразу была признана оптимальной. Согласно поступившей информации, подвеска HVSS показала едва ли не лучшие результаты, так что американские военные долго колебались. Знали наши военные и о том, что 25 июля 1944 года Medium Tank T26 и Medium Tank T26E1 перевели в класс тяжёлых танков. Имелись на руках и данные по объёму выпуска танков. В соответствии с ними получалось, что из новых средних танков наиболее массово производились Medium Tank T23, хотя как раз в это время программа T23 постепенно сворачивалась в пользу T25 или T26.
Приёмный акт грузов с транспорта SS August Belmont, который привёз в том числе и новый американский танк
То, что приоритет американцы отдают программе T26, стало ясно ближе к концу 1944 года. Согласно поступившим 13 января 1945 года сведениям, за первые два месяца 1945 года предполагалось выпустить 192 танка этого типа. Уже в этот период прозвучал индекс M26, правда, применительно к T26E1. В реальности обозначение Heavy Tank M26 получила другая машина — T26E3, но случилось это в марте 1945 года. Всего же за 1 квартал 1945 года предполагалось выпустить 450 машин данного типа, а за весь 1945 год целых 6000. Неудивительно, что к марту 1945 года в списке танков, которые предполагалось получать по программе ленд-лиза, значились тысяча T26 и шесть тысяч M4A2(76)W. Американская сторона в целом не высказывалась против этих планов, но сначала предполагалось насытить M26 американскую армию. Тем не менее от поставки в СССР одного образца M26(T26E3) отказываться никто не собирался.
Условно опытный
Для изучения в СССР был доставлен Heavy Tank T26E3 с регистрационным номером 30119961. Это была серийная машина, но советские специалисты её обозначили как опытную. Связано это было с тем, что под индексом M26, как уже говорилось, поначалу фигурировал T26E1. Танк был погружен на борт транспорта SS August Belmont, который также вёз тягачи и 13 средних танков M4A2E8. Транспорт включили в состав конвоя JW-66, который отправился в Мурманск 16 апреля 1945 года и прибыл на место назначения 25 числа. В отличие от JW-65, этот конвой потерь не имел.
Тяжёлый танк T26E3 на НИБТ Полигоне, лето 1945 года
На НИБТ Полигон в подмосковной Кубинке танк прибыл в 20-х числах мая. Была составлена программа испытаний, которая традиционно включала в себя изучение машины, тестирование её ходовых качеств, а также испытание вооружения. С последним пунктом, впрочем, как это часто бывало с иностранными танками, произошла заминка. Дело в том, что танк прибыл без боекомплекта. Хотя в СССР имелись зенитные орудия M1, снаряды от которых подходили к 90-мм танковой пушке M3, понадобилось время для их получения. Жалоба на отсутствие боеприпасов поступила 24 мая, и, судя по тому, что испытания вооружения удалось завершить до июля 1945 года, проблему удалось оперативно решить.
Вид справа. Хорошо заметно, насколько танк отличается от предшественников
Вполне традиционно для подобных испытаний первым их этапом стало изучение нового танка. Этот процесс заметно облегчался тем, что вместе с танком прибыл большой объём технической литературы, включая инструкцию по эксплуатации танка и его орудия. Было подготовлено два варианта технического описания машины: краткий, который вошел в отчёт, и полный.
Переработанная компоновка позволила сохранить высоту на уровне обычного M4A2
Высокий интерес советских специалистов к T26E3 можно легко объяснить. Во-первых, это был первый серийный тяжёлый танк американской разработки, пусть даже тяжёлым он оказался лишь по боевой массе. Во-вторых, с точки зрения компоновки T26E3, как и другие машины семейства T20, разительно отличался от других американских средних и тяжёлых танков. От компоновки по типу Vickers Mk.E здесь было решено отказаться, вернувшись к классической схеме с размещением трансмиссии в кормовой части. К такой концепции американские конструкторы пришли в 1942 году. Забавно, что через год после американцев Генрих Книпкамп ту же самую концепцию решил использовать на Е-50, E-75 и других машинах E-серии. Использование классической схемы на T26E3 привело к тому, что танк получился на 20 см ниже, чем M4A2(76)W. Толщина его брони при этом получилась больше, удалось поставить и башню с более мощным вооружением.
На виде сзади хорошо видны люки моторно-трансмиссионного отделения
Специалисты НИБТ Полигона в ходе изучения предположили, что T26E3 по конструкции основных агрегатов близок к GMC T70. Это предположение было отчасти верным, особенно в отношении конструкции ходовой части. Дело в том, что именно на GMC T70 американцы обкатали конструкцию торсионной подвески, позже использовавшейся на целом ряде американских танков и САУ на их базе. На T26E3 это сходство было уже не столь очевидным, чего не скажешь о T20E3 и T23E3, на которых использовались такие же, как у GMC T70 траки, катки и ведущие колёса. Сходство объяснялось просто: проектирование всех перечисленных машин велось в Tank-automotive Center, располагавшемся в Детройте. Также перешла с САУ на танк, пусть и в сильно измененном виде, система крепления ленивца, которая позволяла поддерживать постоянный уровень натяжения гусеничных лент.
Общая схема моторно-трансмиссионного отделения
Большой интерес вызвала компоновка агрегатов в моторно-трансмиссионном отделении. Между собой моторное и трансмиссионное отделения разделялись блоком, на котором устанавливалась система охлаждения. Испытатели отмечали наличие удобного доступа к агрегатам для обслуживания. Также стоит отметить, что двигатель и блок трансмиссии были объединены в единый узел. Это упрощало установку агрегатного блока в моторно-трансмиссионном отделении. Имелся у подобного решения и ряд недостатков. Во-первых, масса агрегатного блока составляла больше двух тонн, что в полевых условиях усложняло демонтаж. Во-вторых, по отдельности агрегаты вынуть не представлялось возможным, что также усложняло ремонт в поле.
Двигатель и элементы трансмиссии в сборе
Еще одной вещью, которая роднила T26E3 и GMC T70, была схема трансмиссии. На обеих машинах использовалась коробка переключения передач (КПП) Torqmatic Model 900-T, а также гидротрансформатор. КПП, гидротрансформатор и двойной дифференциал были точно также объединены в один агрегат. Главным отличием от трансмиссии GMC T70 было то, что появился планетарный редуктор, расположенный между двигателем и гидротрансформатором. Установили его неспроста: проблемы, которые испытывала САУ на бездорожье, явно были известны не только советским испытателям. Появление планетарного редуктора позволило устранить проблему проворачивания гидротрансформатора.
Общая схема трансмиссии T26E3
Существенным отличием стала компоновка отделения управления. За счёт переноса трансмиссии назад здесь стало гораздо просторнее. Кроме того, управление стало сдвоенным, благодаря чему помощник механика-водителя стал таковым в полной мере. Дополнительным плюсом было наличие у механика-водителя регулировок сиденья в четырёх положениях.
Схема броневой защиты советских специалистов, мягко говоря, не впечатлила. Для тяжёлого танка брони было явно маловато
В целом обеспечивалось удобное управление и хороший обзор, но с одним нюансом. Уже после того, как были проведены ходовые испытания, в октябре 1945 года прошли сравнительные испытания, целью которых был замер усилий на рычагах управления. При развороте танка с минимальным радиусом на 1-й передаче усилие составило 35 килограмм на правом рычаге. При плавном развороте на левом рычаге необходимо было приложить усилие в 32 килограмма. Большими подобные показатели были только у ИС-3. Впрочем, у M4A2(76)W усилия оказались ненамного меньшими.
Схема обзорности из отделения управления
Конструкция корпуса вызвала у советских инженеров смешанные чувства. Во многом это связано с тем, что танк позиционировался как тяжёлый. Сама конструкция корпуса, в которой совместно использовались крупные катаные и литые элементы, вызвала интерес. К её плюсам относились большие люки моторного отделения, которые обеспечивали лёгкий доступ к агрегатам, а также внутренние перегородки, увеличивавшие жёсткость корпуса. Главным недостатком корпуса назвали толщину брони, составлявшей в лобовой части 101,6 мм. Для тяжёлого танка в 1945 году этого было явно недостаточно, да и защита новых советских средних танков, которые испытывались в этот момент, уже была выше. Минусом также назвали выступающий кожух вентилятора между люками механика-водителя и его помощника. Неудачной была признана конструкция крепления бортовых передач, выступавших за габариты корпуса. Существовал высокий риск повредить их на минах или при преодолении препятствий.
Схема обзорности из боевого отделения
Башня также не могла похвастаться большой толщиной брони, составлявшей всё те же 101,6 мм в лобовой части. Её конструкция стала логичным развитием башни среднего танка T23, которая также устанавливалась и на M4A2(76)W. Развитая кормовая ниша позволила свободно разметить радиооборудование. Также башня традиционно для американских танков выгодно выделялась хорошим обзором. Несмотря на немного увеличившиеся размеры башни, место командира советские специалисты назвали несколько стеснённым. Зато очень удобным получилось место наводчика. Удачно были проработаны механизмы наведения орудия. Испытания показали, что при помощи ручного привода поворота башни полный оборот осуществлялся за 100 секунд, а с гидравлическим приводом — за 17.
Схема укладки боекомплекта на полу боевого отделения
Одно из немногих нареканий по месту наводчика вызвали прицелы. Дело в том, что на них была нанесена шкала только для бронебойных снарядов. Стрелять из пушки осколочно-фугасными снарядами, а также вести огонь из пулемёта с помощью этих прицелов оказалось неудобно. Претензии имелись и к малому оптическому увеличению. Место заряжающего в целом признали неплохо проработанным, но не без недостатков. Укладки снарядов, находящиеся на полу, заставляли заряжающего выполнять дополнительные движения, а это несколько снижало скорострельность орудия.
Мягкость хода и прожорливость
Первоначально предполагалось, что танк пройдёт стандартный цикл ходовых испытаний, включающий в себя езду по асфальтовому шоссе, по просёлку и по целине. Перед самым началом испытаний был получен приказ от начальника Главного бронетанкового управления Красной армии (ГБТУ КА) Федоренко о сокращении программы испытаний. В результате вместо 1000 километров дистанцию сократили до 500. Из программы вычеркнули определение максимальной скорости, а также езду по шоссе и по целине.
Т26Е3 во время ходовых испытаний
Движение осуществлялось по лесным дорогам, которые были изрядно разбиты. Это существенно повлияло на среднюю скорость движения, составившую 18,9 км/ч. Её признали хорошей, поскольку в более щадящих дорожных условиях скорость была бы явно больше. Ориентиром стали средние скорости движения других танков, которые примерно в это же время испытывались на тех же самых лесных дорогах. Речь идет прежде всего о тяжёлом танке ИС-3 и среднем танке Т-44. Для ИС-3 средняя скорость чистого движения в этих условиях составила 14,6 км/ч, а техническая — 11,1 км/ч. У Т-44 те же самые показатели составили 17,5 и 15,5 км/ч соответственно. Также проводилось сравнение с американским средним танком M4A4, для которого аналогичные показатели составили 16,5 и 14,8 км/ч, и с немецким средним танком Pz.Kpfw.Panther, по совокупности характеристик наиболее близким аналогом T26E3. Для немецкого танка аналогичные показатели составили 15,8 и 11,4 км/ч.
Американский тяжёлый танк преодолевает затяжной подъём
Большим плюсом американского танка испытатели назвали наличие гидротрансформатора. Благодаря ему наблюдалась высокая приёмистость машины, которая особенно ощущалась на лесных дорогах. Танк быстро набирал скорость. Также отмечалась высокая плавность хода, которая обеспечивалась торсионной подвеской с телескопическими амортизаторами. Подвеска буквально проглатывала небольшие ухабы, благодаря чему средняя скорость движения увеличивалась. До 30 км/ч машина разгонялась по проселку за 15 секунд, проехав 68 метров.
Спуск крутизной 31 градус не стал для танка проблемой
Платой за использование гидротрансформатора стал рекордный для танков такой весовой категории расход топлива. На 100 километров пути T26E3 потреблял 585 литров бензина. Для сравнения, ИС-3 в тех же условиях потреблял 373 литра, а Т-44 378 литров. Надо, впрочем, учитывать тот факт, что у ИС-3 и Т-44 стояли дизельные двигатели. Оснащённые бензиновыми моторами M4A4 и Pz.Kpfw.Panther на той же дистанции потребляли 503 и 595 литров соответственно. Испытатели объяснили рекордный расход топлива у T26E3 низким КПД гидротрансформатора, а также тем, что двигатель работал на постоянных, соответствующих максимальной мощности, оборотах.
Похожие проблемы испытывала и САУ GMC T70, но там вдобавок возникали принципиальные проблемы с преодолением ряда препятствий. Проведённые испытания T26E3 на трогание с места показали, что установка планетарного редуктора в значительной степени решила эти проблемы.
Преодоление косогора крутизной 35 градусов
Повлияли улучшения в трансмиссии и на результаты преодоления подъёмов и спусков, а также на преодоление косогоров. Выяснилось, что танк успешно преодолевает подъёмы крутизной 31–32 градуса, как и указывалось в его инструкции. Также соответствовали действительности указанные американцами данные по максимальному углу спуска — 31 градус. Преодолел танк и косогор крутизной 35 градусов. Не вызвала проблем буксировка американским танком тяжёлого танка ИС-2, правда, расход топлива при этом вырастал до 160 литров в час.
Самым серьёзным дефектом стало разрушение бандажей опорных катков
В ходе испытаний танк продемонстрировал высокую надёжность. Единственная проблема с мотором случилась на 126-м километре пробега, да и то потому, что была допущена ошибка при монтаже шкива привода ремня вентилятора. На 54-м километре произошла единственная поломка трансмиссии: сломался валик привода масляного насоса. После его починки валик ломался ещё раз, по месту сварки. Тогда его заменили, сделав такую же деталь. Наибольшие проблемы выявились с ходовой частью. Во-первых, наблюдался большой износ зубьев ведущих колес. Во-вторых, ближе к концу ходовых испытаний разрушился бандаж одного из опорных катков. В дальнейшем началось частичное разрушение и бандажей других опорных катков.
Бронебойные снаряды M77 (слева) и M82
Следующим этапом стало испытание вооружения. На Heavy Tank T26E3 была установлена 90-мм пушка M3, имевшая баллистику зенитного орудия M1. К моменту начала испытаний удалось получить оба типа бронебойных снарядов к ней, а также осколочно-фугасные. По итогам испытаний на скорострельность удалось добиться показателя в 6–7 выстрелов в минуту. В ходе стрельбы с коротких остановок удалось добиться скорострельности 1 выстрел в 11 секунд. Столь долгие промежутки между выстрелами стали результатом того, что при остановке танк некоторое время раскачивался. Точность стрельбы с коротких остановок была признана хорошей.
Снаряд M82 показал менее впечатляющие показатели бронепробития
В ходе стрельбы с хода удалось добиться 40–50% попаданий при движении на скорости 12–13 км/ч, и 10–20% при движении на скорости 24–26 км/ч. В отличие от M4A2(76)W, на танке отсутствовал гироскопический стабилизатор орудия, что очень сильно сказалось на результатах стрельбы. Испытания на устойчивость корпуса при стрельбе дали вполне удовлетворительные результаты.
Совсем другая картина вырисовалась в ходе определения загазованности боевого отделения при стрельбе. Выяснилось, что уровень загазованности значительно превышает нормы. При включении вентилятора и двигателя уровень загазованности падал, но всё равно оставался на высоком уровне.
Следы от попадания в бортовую броню «Тигра» снарядами M77 на дистанции 1300 метров
Весьма неоднозначными оказались и результаты испытаний орудия на пробиваемость. При стрельбе использовалось два типа бронебойных снарядов: остроголовый M77 без бронебойного наконечника и остроголовый M82 с бронебойным и баллистическим наконечником. Для отстрела использовались отдельные плиты немецкого тяжёлого танка Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E, установленные под разными углами наклона. По итогам испытаний выяснилось, что снаряд M77 пробивает плиту толщиной 82 мм под углом наклона 50 градусов на дистанции 1300 м. В целом этот результат признали схожим с данными немецкой 88-мм пушки KwK 36. Результаты хорошие, но дело в том, что на немецких танках, особенно тяжёлых, стояли куда более мощные орудия. Также американское орудие оказалось немного лучшим 85-мм советского орудия С-53, но было хуже 100-мм пушки Д-10.
Серьёзная недооценка
Не совсем заслуженный статус тяжёлого танка и крайне неоднозначные в связи с этим результаты испытаний стали причиной достаточно сурового вердикта. Признавая ряд положительных качеств T26E3, испытатели посчитали T26E3 не отвечающим современным требованиям. Но ведь на деле T26E3 был не тяжёлым танком, а средним. Да и заключение советских специалистов о том, что это опытный танк, оказалось большой ошибкой. Heavy Tank T26E3 вполне успешно воевал в последние месяцы Второй мировой войны. Вместе с тем вердикт о слабости его брони по итогам боёв подтвердился.
Спустя 5 лет M26 Pershing, уже в статусе среднего танка, воевал в Корее. Там его противниками оказались Т-34–85, которые он значительно превосходил. Как бы то ни было, обвинять испытателей в недооценке американского танка не стоит. Формально он значился тяжёлым, поэтому советские специалисты и сравнивали его с немецкими тяжёлыми танками, а также с ИС-3. До наших дней испытывавшийся в СССР танк не дожил: по окончании испытаний он отправился в Ленинград, откуда уже не вернулся.
В планах по поставкам
Программа разработки средних танков семейства T20/T23 была запущена в США в середине 1942 года. Эти машины радикально отличались от других американских разработок. Вместо схемы с носовым размещением трансмиссии, которую в свое время Гарри Нокс срисовал с английского Vickers Mk.E, эти танки получили классическую компоновку с кормовым расположением трансмиссии. Конструкция американских танков постепенно эволюционировала, не в последнюю очередь благодаря изучению зарубежных образцов. Есть здесь и отчасти советский след: изучение Т-34 и КВ-1 как минимум повлияло на дальнейшую разработку танков данного семейства. Прежде всего это справедливо в отношении перехода от подвески VVSS к торсионной. Хотя «прописалась» в проекте торсионная подвеска далеко не сразу, в конце концов она победила.
Предполагалось, что оснащённый торсионной подвеской Medium Tank T23E3 будет стандартизирован как Medium Tank M27, но эту машину погубила электрическая трансмиссия. Тем не менее часть танка всё же пошла в серию. Его башню поставили на шасси Medium Tank M4, что заметно улучшило боевую эффективность машины.
Heavy Tank T26E1, Абердинский полигон, январь 1945 года
Дальнейшее развитие проекта пошло по пути создания средних танков T25/T26, получивших более мощные орудия T7 (позже M3) калибра 90 мм. Medium Tank T26 был выбран как наиболее оптимальный вариант. Вопрос в том, что в процессе проектирования его боевая масса выросла до 41,9 тонны. Именно по этой причине принятую для серийного производства версию T26E3 изначально назвали тяжёлым танком. Для сравнения, американский средний танк T23 весил 34 тонны. В некотором смысле американцы повторили «подвиг» немецких конструкторов фирмы MAN, которые начинали разработку Pz.Kpfw.Panther как машины 30-тонного класса, а закончили средним танком с боевой массой почти 45 тонн.
Советские военные о таких перипетиях в эволюции американского среднего танка знали немного. Впервые о программе Medium Tank T20/T23 они услышали летом 1943 года в ходе визита советской комиссии на полигон General Motors. Знакомство с перспективным танком было случайным и стало результатом болтливости Квентина Берга, одного из создателей GMC M10 и GMC T70 (M18).
Заявка Главного бронетанкового управления Красной армии на получение американской военной техники в 1945 году. Как можно заметить, M26 в ней присутствует, причём в достаточно большом количестве
К середине 1944 года стала поступать гораздо более полная информация. Советские специалисты уже знали о том, что перспективные средние танки существуют в разных вариациях, отличаясь друг от друга подвеской и другими элементами. Было известно и о том, что торсионная подвеска далеко не сразу была признана оптимальной. Согласно поступившей информации, подвеска HVSS показала едва ли не лучшие результаты, так что американские военные долго колебались. Знали наши военные и о том, что 25 июля 1944 года Medium Tank T26 и Medium Tank T26E1 перевели в класс тяжёлых танков. Имелись на руках и данные по объёму выпуска танков. В соответствии с ними получалось, что из новых средних танков наиболее массово производились Medium Tank T23, хотя как раз в это время программа T23 постепенно сворачивалась в пользу T25 или T26.
Приёмный акт грузов с транспорта SS August Belmont, который привёз в том числе и новый американский танк
То, что приоритет американцы отдают программе T26, стало ясно ближе к концу 1944 года. Согласно поступившим 13 января 1945 года сведениям, за первые два месяца 1945 года предполагалось выпустить 192 танка этого типа. Уже в этот период прозвучал индекс M26, правда, применительно к T26E1. В реальности обозначение Heavy Tank M26 получила другая машина — T26E3, но случилось это в марте 1945 года. Всего же за 1 квартал 1945 года предполагалось выпустить 450 машин данного типа, а за весь 1945 год целых 6000. Неудивительно, что к марту 1945 года в списке танков, которые предполагалось получать по программе ленд-лиза, значились тысяча T26 и шесть тысяч M4A2(76)W. Американская сторона в целом не высказывалась против этих планов, но сначала предполагалось насытить M26 американскую армию. Тем не менее от поставки в СССР одного образца M26(T26E3) отказываться никто не собирался.
Условно опытный
Для изучения в СССР был доставлен Heavy Tank T26E3 с регистрационным номером 30119961. Это была серийная машина, но советские специалисты её обозначили как опытную. Связано это было с тем, что под индексом M26, как уже говорилось, поначалу фигурировал T26E1. Танк был погружен на борт транспорта SS August Belmont, который также вёз тягачи и 13 средних танков M4A2E8. Транспорт включили в состав конвоя JW-66, который отправился в Мурманск 16 апреля 1945 года и прибыл на место назначения 25 числа. В отличие от JW-65, этот конвой потерь не имел.
Тяжёлый танк T26E3 на НИБТ Полигоне, лето 1945 года
На НИБТ Полигон в подмосковной Кубинке танк прибыл в 20-х числах мая. Была составлена программа испытаний, которая традиционно включала в себя изучение машины, тестирование её ходовых качеств, а также испытание вооружения. С последним пунктом, впрочем, как это часто бывало с иностранными танками, произошла заминка. Дело в том, что танк прибыл без боекомплекта. Хотя в СССР имелись зенитные орудия M1, снаряды от которых подходили к 90-мм танковой пушке M3, понадобилось время для их получения. Жалоба на отсутствие боеприпасов поступила 24 мая, и, судя по тому, что испытания вооружения удалось завершить до июля 1945 года, проблему удалось оперативно решить.
Вид справа. Хорошо заметно, насколько танк отличается от предшественников
Вполне традиционно для подобных испытаний первым их этапом стало изучение нового танка. Этот процесс заметно облегчался тем, что вместе с танком прибыл большой объём технической литературы, включая инструкцию по эксплуатации танка и его орудия. Было подготовлено два варианта технического описания машины: краткий, который вошел в отчёт, и полный.
Переработанная компоновка позволила сохранить высоту на уровне обычного M4A2
Высокий интерес советских специалистов к T26E3 можно легко объяснить. Во-первых, это был первый серийный тяжёлый танк американской разработки, пусть даже тяжёлым он оказался лишь по боевой массе. Во-вторых, с точки зрения компоновки T26E3, как и другие машины семейства T20, разительно отличался от других американских средних и тяжёлых танков. От компоновки по типу Vickers Mk.E здесь было решено отказаться, вернувшись к классической схеме с размещением трансмиссии в кормовой части. К такой концепции американские конструкторы пришли в 1942 году. Забавно, что через год после американцев Генрих Книпкамп ту же самую концепцию решил использовать на Е-50, E-75 и других машинах E-серии. Использование классической схемы на T26E3 привело к тому, что танк получился на 20 см ниже, чем M4A2(76)W. Толщина его брони при этом получилась больше, удалось поставить и башню с более мощным вооружением.
На виде сзади хорошо видны люки моторно-трансмиссионного отделения
Специалисты НИБТ Полигона в ходе изучения предположили, что T26E3 по конструкции основных агрегатов близок к GMC T70. Это предположение было отчасти верным, особенно в отношении конструкции ходовой части. Дело в том, что именно на GMC T70 американцы обкатали конструкцию торсионной подвески, позже использовавшейся на целом ряде американских танков и САУ на их базе. На T26E3 это сходство было уже не столь очевидным, чего не скажешь о T20E3 и T23E3, на которых использовались такие же, как у GMC T70 траки, катки и ведущие колёса. Сходство объяснялось просто: проектирование всех перечисленных машин велось в Tank-automotive Center, располагавшемся в Детройте. Также перешла с САУ на танк, пусть и в сильно измененном виде, система крепления ленивца, которая позволяла поддерживать постоянный уровень натяжения гусеничных лент.
Общая схема моторно-трансмиссионного отделения
Большой интерес вызвала компоновка агрегатов в моторно-трансмиссионном отделении. Между собой моторное и трансмиссионное отделения разделялись блоком, на котором устанавливалась система охлаждения. Испытатели отмечали наличие удобного доступа к агрегатам для обслуживания. Также стоит отметить, что двигатель и блок трансмиссии были объединены в единый узел. Это упрощало установку агрегатного блока в моторно-трансмиссионном отделении. Имелся у подобного решения и ряд недостатков. Во-первых, масса агрегатного блока составляла больше двух тонн, что в полевых условиях усложняло демонтаж. Во-вторых, по отдельности агрегаты вынуть не представлялось возможным, что также усложняло ремонт в поле.
Двигатель и элементы трансмиссии в сборе
Еще одной вещью, которая роднила T26E3 и GMC T70, была схема трансмиссии. На обеих машинах использовалась коробка переключения передач (КПП) Torqmatic Model 900-T, а также гидротрансформатор. КПП, гидротрансформатор и двойной дифференциал были точно также объединены в один агрегат. Главным отличием от трансмиссии GMC T70 было то, что появился планетарный редуктор, расположенный между двигателем и гидротрансформатором. Установили его неспроста: проблемы, которые испытывала САУ на бездорожье, явно были известны не только советским испытателям. Появление планетарного редуктора позволило устранить проблему проворачивания гидротрансформатора.
Общая схема трансмиссии T26E3
Существенным отличием стала компоновка отделения управления. За счёт переноса трансмиссии назад здесь стало гораздо просторнее. Кроме того, управление стало сдвоенным, благодаря чему помощник механика-водителя стал таковым в полной мере. Дополнительным плюсом было наличие у механика-водителя регулировок сиденья в четырёх положениях.
Схема броневой защиты советских специалистов, мягко говоря, не впечатлила. Для тяжёлого танка брони было явно маловато
В целом обеспечивалось удобное управление и хороший обзор, но с одним нюансом. Уже после того, как были проведены ходовые испытания, в октябре 1945 года прошли сравнительные испытания, целью которых был замер усилий на рычагах управления. При развороте танка с минимальным радиусом на 1-й передаче усилие составило 35 килограмм на правом рычаге. При плавном развороте на левом рычаге необходимо было приложить усилие в 32 килограмма. Большими подобные показатели были только у ИС-3. Впрочем, у M4A2(76)W усилия оказались ненамного меньшими.
Схема обзорности из отделения управления
Конструкция корпуса вызвала у советских инженеров смешанные чувства. Во многом это связано с тем, что танк позиционировался как тяжёлый. Сама конструкция корпуса, в которой совместно использовались крупные катаные и литые элементы, вызвала интерес. К её плюсам относились большие люки моторного отделения, которые обеспечивали лёгкий доступ к агрегатам, а также внутренние перегородки, увеличивавшие жёсткость корпуса. Главным недостатком корпуса назвали толщину брони, составлявшей в лобовой части 101,6 мм. Для тяжёлого танка в 1945 году этого было явно недостаточно, да и защита новых советских средних танков, которые испытывались в этот момент, уже была выше. Минусом также назвали выступающий кожух вентилятора между люками механика-водителя и его помощника. Неудачной была признана конструкция крепления бортовых передач, выступавших за габариты корпуса. Существовал высокий риск повредить их на минах или при преодолении препятствий.
Схема обзорности из боевого отделения
Башня также не могла похвастаться большой толщиной брони, составлявшей всё те же 101,6 мм в лобовой части. Её конструкция стала логичным развитием башни среднего танка T23, которая также устанавливалась и на M4A2(76)W. Развитая кормовая ниша позволила свободно разметить радиооборудование. Также башня традиционно для американских танков выгодно выделялась хорошим обзором. Несмотря на немного увеличившиеся размеры башни, место командира советские специалисты назвали несколько стеснённым. Зато очень удобным получилось место наводчика. Удачно были проработаны механизмы наведения орудия. Испытания показали, что при помощи ручного привода поворота башни полный оборот осуществлялся за 100 секунд, а с гидравлическим приводом — за 17.
Схема укладки боекомплекта на полу боевого отделения
Одно из немногих нареканий по месту наводчика вызвали прицелы. Дело в том, что на них была нанесена шкала только для бронебойных снарядов. Стрелять из пушки осколочно-фугасными снарядами, а также вести огонь из пулемёта с помощью этих прицелов оказалось неудобно. Претензии имелись и к малому оптическому увеличению. Место заряжающего в целом признали неплохо проработанным, но не без недостатков. Укладки снарядов, находящиеся на полу, заставляли заряжающего выполнять дополнительные движения, а это несколько снижало скорострельность орудия.
Мягкость хода и прожорливость
Первоначально предполагалось, что танк пройдёт стандартный цикл ходовых испытаний, включающий в себя езду по асфальтовому шоссе, по просёлку и по целине. Перед самым началом испытаний был получен приказ от начальника Главного бронетанкового управления Красной армии (ГБТУ КА) Федоренко о сокращении программы испытаний. В результате вместо 1000 километров дистанцию сократили до 500. Из программы вычеркнули определение максимальной скорости, а также езду по шоссе и по целине.
Т26Е3 во время ходовых испытаний
Движение осуществлялось по лесным дорогам, которые были изрядно разбиты. Это существенно повлияло на среднюю скорость движения, составившую 18,9 км/ч. Её признали хорошей, поскольку в более щадящих дорожных условиях скорость была бы явно больше. Ориентиром стали средние скорости движения других танков, которые примерно в это же время испытывались на тех же самых лесных дорогах. Речь идет прежде всего о тяжёлом танке ИС-3 и среднем танке Т-44. Для ИС-3 средняя скорость чистого движения в этих условиях составила 14,6 км/ч, а техническая — 11,1 км/ч. У Т-44 те же самые показатели составили 17,5 и 15,5 км/ч соответственно. Также проводилось сравнение с американским средним танком M4A4, для которого аналогичные показатели составили 16,5 и 14,8 км/ч, и с немецким средним танком Pz.Kpfw.Panther, по совокупности характеристик наиболее близким аналогом T26E3. Для немецкого танка аналогичные показатели составили 15,8 и 11,4 км/ч.
Американский тяжёлый танк преодолевает затяжной подъём
Большим плюсом американского танка испытатели назвали наличие гидротрансформатора. Благодаря ему наблюдалась высокая приёмистость машины, которая особенно ощущалась на лесных дорогах. Танк быстро набирал скорость. Также отмечалась высокая плавность хода, которая обеспечивалась торсионной подвеской с телескопическими амортизаторами. Подвеска буквально проглатывала небольшие ухабы, благодаря чему средняя скорость движения увеличивалась. До 30 км/ч машина разгонялась по проселку за 15 секунд, проехав 68 метров.
Спуск крутизной 31 градус не стал для танка проблемой
Платой за использование гидротрансформатора стал рекордный для танков такой весовой категории расход топлива. На 100 километров пути T26E3 потреблял 585 литров бензина. Для сравнения, ИС-3 в тех же условиях потреблял 373 литра, а Т-44 378 литров. Надо, впрочем, учитывать тот факт, что у ИС-3 и Т-44 стояли дизельные двигатели. Оснащённые бензиновыми моторами M4A4 и Pz.Kpfw.Panther на той же дистанции потребляли 503 и 595 литров соответственно. Испытатели объяснили рекордный расход топлива у T26E3 низким КПД гидротрансформатора, а также тем, что двигатель работал на постоянных, соответствующих максимальной мощности, оборотах.
Похожие проблемы испытывала и САУ GMC T70, но там вдобавок возникали принципиальные проблемы с преодолением ряда препятствий. Проведённые испытания T26E3 на трогание с места показали, что установка планетарного редуктора в значительной степени решила эти проблемы.
Преодоление косогора крутизной 35 градусов
Повлияли улучшения в трансмиссии и на результаты преодоления подъёмов и спусков, а также на преодоление косогоров. Выяснилось, что танк успешно преодолевает подъёмы крутизной 31–32 градуса, как и указывалось в его инструкции. Также соответствовали действительности указанные американцами данные по максимальному углу спуска — 31 градус. Преодолел танк и косогор крутизной 35 градусов. Не вызвала проблем буксировка американским танком тяжёлого танка ИС-2, правда, расход топлива при этом вырастал до 160 литров в час.
Самым серьёзным дефектом стало разрушение бандажей опорных катков
В ходе испытаний танк продемонстрировал высокую надёжность. Единственная проблема с мотором случилась на 126-м километре пробега, да и то потому, что была допущена ошибка при монтаже шкива привода ремня вентилятора. На 54-м километре произошла единственная поломка трансмиссии: сломался валик привода масляного насоса. После его починки валик ломался ещё раз, по месту сварки. Тогда его заменили, сделав такую же деталь. Наибольшие проблемы выявились с ходовой частью. Во-первых, наблюдался большой износ зубьев ведущих колес. Во-вторых, ближе к концу ходовых испытаний разрушился бандаж одного из опорных катков. В дальнейшем началось частичное разрушение и бандажей других опорных катков.
Бронебойные снаряды M77 (слева) и M82
Следующим этапом стало испытание вооружения. На Heavy Tank T26E3 была установлена 90-мм пушка M3, имевшая баллистику зенитного орудия M1. К моменту начала испытаний удалось получить оба типа бронебойных снарядов к ней, а также осколочно-фугасные. По итогам испытаний на скорострельность удалось добиться показателя в 6–7 выстрелов в минуту. В ходе стрельбы с коротких остановок удалось добиться скорострельности 1 выстрел в 11 секунд. Столь долгие промежутки между выстрелами стали результатом того, что при остановке танк некоторое время раскачивался. Точность стрельбы с коротких остановок была признана хорошей.
Снаряд M82 показал менее впечатляющие показатели бронепробития
В ходе стрельбы с хода удалось добиться 40–50% попаданий при движении на скорости 12–13 км/ч, и 10–20% при движении на скорости 24–26 км/ч. В отличие от M4A2(76)W, на танке отсутствовал гироскопический стабилизатор орудия, что очень сильно сказалось на результатах стрельбы. Испытания на устойчивость корпуса при стрельбе дали вполне удовлетворительные результаты.
Совсем другая картина вырисовалась в ходе определения загазованности боевого отделения при стрельбе. Выяснилось, что уровень загазованности значительно превышает нормы. При включении вентилятора и двигателя уровень загазованности падал, но всё равно оставался на высоком уровне.
Следы от попадания в бортовую броню «Тигра» снарядами M77 на дистанции 1300 метров
Весьма неоднозначными оказались и результаты испытаний орудия на пробиваемость. При стрельбе использовалось два типа бронебойных снарядов: остроголовый M77 без бронебойного наконечника и остроголовый M82 с бронебойным и баллистическим наконечником. Для отстрела использовались отдельные плиты немецкого тяжёлого танка Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E, установленные под разными углами наклона. По итогам испытаний выяснилось, что снаряд M77 пробивает плиту толщиной 82 мм под углом наклона 50 градусов на дистанции 1300 м. В целом этот результат признали схожим с данными немецкой 88-мм пушки KwK 36. Результаты хорошие, но дело в том, что на немецких танках, особенно тяжёлых, стояли куда более мощные орудия. Также американское орудие оказалось немного лучшим 85-мм советского орудия С-53, но было хуже 100-мм пушки Д-10.
Серьёзная недооценка
Не совсем заслуженный статус тяжёлого танка и крайне неоднозначные в связи с этим результаты испытаний стали причиной достаточно сурового вердикта. Признавая ряд положительных качеств T26E3, испытатели посчитали T26E3 не отвечающим современным требованиям. Но ведь на деле T26E3 был не тяжёлым танком, а средним. Да и заключение советских специалистов о том, что это опытный танк, оказалось большой ошибкой. Heavy Tank T26E3 вполне успешно воевал в последние месяцы Второй мировой войны. Вместе с тем вердикт о слабости его брони по итогам боёв подтвердился.
Спустя 5 лет M26 Pershing, уже в статусе среднего танка, воевал в Корее. Там его противниками оказались Т-34–85, которые он значительно превосходил. Как бы то ни было, обвинять испытателей в недооценке американского танка не стоит. Формально он значился тяжёлым, поэтому советские специалисты и сравнивали его с немецкими тяжёлыми танками, а также с ИС-3. До наших дней испытывавшийся в СССР танк не дожил: по окончании испытаний он отправился в Ленинград, откуда уже не вернулся.
Информация