С этой операции и началась война…
В 1979 году, в то время старший лейтенант, Сергей Дружинин служил в 350-м гвардейском парашютно-десантном полку 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в должности заместителя командира 7-й парашютно-десантной роты по политической части. Сегодня он вспоминает о том, как начиналась война в Афганистане.
Мы продолжаем рассказывать о мужестве и героизме ветеранов боевых действий на Северном Кавказе, в Афганистане, Закавказье, других локальных войн и вооружённых конфликтов. Как известно, «Красная звезда» публикует эти материалы уже не один год в рамках совместного проекта и в тесном сотрудничестве с администраторами сайта «Отвага» (www.otvaga2004.ru).
…10 декабря 1979 года я по тревоге прибыл в парк полка. Техник роты прапорщик Владимир Новицкий выгонял машины из боксов.
В моей 7-й пдр по штату не хватало командира роты, одного взводного и трёх механиков-водителей. Взял 3-й взвод и сам сел за рычаги одной из БМД. Машины выстроили на плацу, закрепили на их броне по два комплекта боеприпасов.
Прошли маршем на аэродром. Здесь началась подготовка: раздавали боеприпасы, готовили карты. По плану 2-й батальон нашего полка готовился к десантированию на парашютах с целью захвата аэродрома и обеспечения высадки остального личного состава посадочным способом.
Моя рота после высадки должна была захватить ангары и стоянку «Боингов». У каждой роты была своя задача. Всё, как на обычных учениях…
Машины зашвартовали в три положения в самолёте Ан-22. Механики и операторы летели с техникой, остальные – отдельным бортом. Приземлились в Ташкентском аэропорту. Самолёты выстроились на рулёжке. Плюсовая температура. Нас никуда не выпускали с аэродрома. Бутерброды и чай привозили на грузовике и раздавали всем желающим. Мы начали отрабатывать тренировочный захват аэродрома. Вокруг собралось много зрителей. Затем – по самолётам. Приземлились в Энгельсе, на Волге. Минус 20 градусов. Летчики освободили для нас казармы и предоставили столовую.
Каждый день утром роты выходили на стадион и отрабатывали приёмы рукопашного боя. Вся авиабаза приходила посмотреть на нашу показуху. По нескольку раз в день выбегали по тревоге к самолётам, потом следовал отбой.
25 декабря нам объявили, что возвращаемся в Боровуху. Взлетели. Мы расположились в гермокабине. После набора высоты передали, что поступил приказ взять курс на Кабул.
Лётчики стали волноваться, дескать, у них мало патронов. Поэтому я им выдал «цинк» пистолетных патронов – 750 штук.
Незадолго до приземления поняли, что в наших БМД замёрзло масло. Зашвартованные на минимальном клиренсе, они лежали на «брюхе». Открыли силовые отсеки, но тепла и времени было мало. Пробовали качать ручными насосами – бесполезно. И вот приземление. Рампа опускается… Моя машина в первом положении. Сел за механика. Все обступили машину, кричат:
– Что делать?
– Толкать! – кричу в ответ.
Рампа опустилась, и самолёт с полосы выехал на рулёжку, не останавливаясь.
Все, кто был свободен, включая лётчиков, навалились. Машина плюхнулась на бетонку.
Скинув на ходу технику, самолёты, не останавливаясь, уходили с рулёжки на взлётку. Подъехавший «Урал» стаскивал тросом машины на зелёное поле. Посмотрел на здание аэропорта. Всё спокойно. Закрыл люк, запустил подогреватель и стал ждать нужной температуры.
Спустя небольшое время машины вытянулись в колонну и вышли в поле к тому месту, где потом и расположился лагерь 350-го ПДП. Нас собрал советник и обрисовал обстановку.
На следующий день командир 1-го взвода (нештатного разведвзвода 3-го ПДБ) старший лейтенант Александр Куиш на уазике командира дивизии генерал-майора Ивана Рябченко выехал в город на рекогносцировку. Моей роте предстояло захватить здание генерального штаба вооружённых сил Афганистана.
Генерал Рябченко приказал Куишу и командиру 8-й роты Панасюку выдвинуться на БМД, зайти с тыла и уничтожить огневые точки
Над городом в это время летали трассирующие пули. Штурмовали дворец Амина. Подъехал к генштабу. Машины 9-й и 8-й рот плотной колонной стояли перед железным забором здания. Внешней связи у меня не было. Как потом выяснилось, сгорел предохранитель рации. Я объехал всех и заехал во двор через ворота, поставив машину у левого крыла. Затем переместил БМД к главному входу в здание. Надел 148-ю рацию. В наушниках была слышна стрельба. Взвод Куиша был уже внутри здания и работал по 1-му этажу. Боковая дверь здания открылась, вышел человек и стал затаскивать раненого в дверь. Оператор сержант Сергей Горбачёв спросил разрешения на открытие огня. Я его остановил. В темноте нельзя было определить, кто это.
Александр Куиш попросил о помощи. Я скомандовал:
– К машине! Горбачёв, за рычаги!..
Когда я вышел, то с удивлением заметил, что две машины взвода отсутствуют. Потом выяснилось: одна БМД во время марша попала в колодец, а другая не пробилась через затор в центре. Итак, со мной всего лишь одно отделение. Открыл высокую деревянную дверь и вошёл в большой светлый холл. На меня направили автоматы человек 15 в песочных комбинезонах, укрывшиеся за колоннами. Кто-то крикнул: «Свои!» Я ответил, и обстановка разрядилась. Мне сказали: «Ваш командир наверху». По широкой лестнице поднялся на 2-й этаж. В проёме двери первой комнаты лежал афганский офицер, руку он держал на рукоятке пистолета ТТ, который до половины успел вытащить из кобуры... Я на секунду остановился. Это был первый убитый. Следующая дверь была приоткрыта. Я вошёл и увидел командира дивизии генерал-майора Ивана Рябченко с пистолетом в руках. Он был одет в светлый комбинезон без знаков различия...
Командир дивизии, увидев меня, сказал: «Ну наконец… Давай, работай по комнатам. Всех вычищать из комнат». Я стал продвигаться в сторону левого крыла. У двери на полу сидел один в песочном комбинезоне. Он остановил меня: «Не пройдёшь, через дверь стреляют».
Подошёл лейтенант Павел Лаговский – один из двух братьев, сопровождавших командира дивизии в этой операции. Он спросил, есть ли у меня граната. Я ответил, что есть. Стоявшей рядом вешалкой Павел пробил дыру в двери и бросил в неё гранату. Затем дал очередь из автомата и выбил саму дверь. Но в помещении никого не оказалась. Окно было распахнуто…
...Было несколько раненых, человек пять. Батальонный врач капитан Вяткин перевязывал всех. Пленных собрали в холле левого крыла.
Командир 2-го взвода лейтенант Александр Козюков, исполнявший обязанности командира роты, был отправлен охранять наше посольство. С соседнего высотного дома по нам стали вести огонь одиночными выстрелами. Генерал Рябченко приказал Куишу и командиру 8-й роты Панасюку выдвинуться на БМД, зайти с тыла в здание и уничтожить огневые точки. Куиш и Панасюк в холле перед выходом набивали магазины, готовили гранаты. Мы смотрели на них молча. Но тут опять вышел из комнаты Рябченко и сказал: «Отставить».
Подошла батарея дивизионных гаубиц. Дали залп, полстены рухнуло. И тишина...
Генерал Рябченко приказал мне развернуть все машины в круговую оборону. На рассвете командир 8-й роты был послан в направление дворца Амина. БМД подбили. Машина вернулась. Мы вытащили раненого Александра Панасюка и привели в помещение. Он получил два осколочных ранения: одно из них – в голову, другое – в подмышку. Я его перевязал. Пришлось разорвать тельняшку…
Техник роты Владимир Новицкий привёз из тюрьмы нового министра обороны Афганистана. А до этого ещё ночью состоялось выступление по радио Бабрака Кармаля. Всем пленным дали его послушать.
Моя рота потом ещё пару дней охраняла генштаб, но теперь уже вместе с афганцами. Нам выделили караульную комнату.
Два раза довелось пообедать с министром обороны Афганистана. Подавали в больших тарелках плов с бананами. Афганцы ели его руками. А мне оба раза приносили вилку. Ну а потом нас сняли с объекта, и рота вернулась на аэродром.
31 декабря 1979 года в холодной палатке (печек у нас не было) мы с Александром Куишем говорили о том, что, наверное, на этом всё и закончится. Не знали ещё, что этой операцией девятилетняя война в Афганистане только начиналась…
- Сергей ДРУЖИНИН
- http://www.redstar.ru/index.php/2011-07-25-15-55-35/item/34703-s-etoj-operatsii-i-nachalas-vojna
Информация