Молодецкая убыль
На парламентских слушаниях по теме «Патриотическое воспитание граждан России: «Бессмертный полк» в феврале этого года депутат Николай Земцов в докладе-презентации сообщил «сенсационные» цифры потерь СССР: в Великой Отечественной войне погибли почти 42 миллиона советских людей.
Опровержения «сенсации», к сожалению, не последовало ни от депутатов, ни от профессиональных историков. Поначалу это было объяснимо – при подготовке и проведении благороднейшей акции «Бессмертный полк» порицать Николая Земцова, одного из ее организаторов, не хотелось. Но затем приведенные им цифры стали активно использовать для дискредитации Красной армии и обличения в бесчеловечности ее командования адепты тезиса «чрезмерной цены Победы» (Игорь Чубайс в программе «60 минут», Павел Гутионтов в статье «Победа предъявляет счет», Борис Соколов во всевозможных интервью и др.). Публичных опровержений «новых» цифр людских потерь СССР в войне ни от Росстата, ни от Минобороны РФ, ни от профессиональных историков так и нет.
Выяснилось, что автор «открытий» – создатель и модератор сайта Soldat.ru Игорь Ивлев, который плодотворно занимался поисковой работой в Архангельской области. Но он напрасно взялся за подсчеты людских потерь. Содержание его работы «Убыль населения СССР в 1941–1945 гг. Потери военнослужащих и гражданских лиц за период Великой Отечественной войны» показывает, что знания автора недостаточны для корректной оценки. Рассмотрим основные ошибки Ивлева.
Слагаемые сенсации
Людские потери (П) всего населения СССР в Великой Отечественной войне вычисляются по известной в демографии формуле:
П = ΔН + Р – У ± М,
где ΔН = (НН – НК) – убыль населения страны;
НН (НК) – численность населения на начало (конец) войны;
Р – число родившихся в годы войны;
У – число умерших при «нормальном» уровне смертности;
М – поправка на миграцию и территориальные изменения.
В расчетах Ивлева последний фактор вообще не учитывается, а остальные слагаемые приведенной формулы определены с грубыми ошибками.
Численность населения на начало войны (НН) Ивлев оценил в 205 миллионов человек. Это опровергается простейшими демографическими выкладками. По оценкам, опирающимся на январскую 1939 года перепись и учитывающим последовавший прирост за счет новых территорий, население СССР на январь 1940-го составляло 193–195 миллионов человек. Это значит, оно, если верить расчетам Ивлева, за полтора года (с января 1940-го до конца июня 1941-го) увеличилось на 10–12 миллионов. Годовой прирост при этом равен 7–8 миллионам человек – 3,5–4 процента населения страны. Но по данным и официальной статистики, и демографических расчетов, он в течение всего XX века никогда не превышал двух процентов.
Ошибка кроется в способе подсчета. Численность населения СССР на начало войны (205 002 405 человек) Ивлев определил, суммировав цифру Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ) Госплана СССР (199 920 100 человек) и данные Маршала Советского Союза Матвея Захарова о военнослужащих (5 082 305 человек).
Но трактовка первого слагаемого как исключительно гражданского населения СССР – домысел. В 1940 и 1941 годах учет велся по проведенной переписи. В ней заложена и численность военнослужащих. В справке начальника ЦУНХУ Ивана Саутина от 10 февраля 1939 года значится: 52 376 962 человека – городское население, 106 759 732 – сельские жители, 5 830 055 человек переписаны в особом порядке НКВД и Наркоматом обороны (из них 2 100 233 – по армии и флоту), 2 330 000 – в труднодоступных районах Крайнего Севера. Всего – 167 305 749 человек. Кроме того, во время контрольных обходов в контрольные бланки внесли, помимо включенных в переписные листы, 4 452 311 человек. После перепроверки окончательная цифра численности населения СССР на 1 января 1939 года определена в 170 557 098. Первоначально личный состав армии и флота предполагалось оформить отдельной строкой за итогами по республикам, краям и областям. По этому поводу на имя Вячеслава Молотова было направлено письмо наркомов обороны и ВМФ Ворошилова и Фриновского и начальника ЦУНХУ Саутина с предложением показать ранее опубликованную официальную цифру численности армии и флота в 1 300 000 человек, а разницу между ней и фактическими итогами переписи военнослужащих распределить по республикам, краям и областям. В итоговых таблицах численность военнослужащих отдельно не указана. Она распределена присоединением соответствующих цифр к республиканским, краевым и областным итогам переписи.
В 1940 и 1941-м управления статистики в регионах к данным переписи, учитывающим военнослужащих, прибавляли прирост за прошедший после мероприятия период. Таким образом, рассчитывалась численность всего населения СССР. В частности, итоговая цифра 199,9 миллиона человек на 1 июля 1941 года получается следующим образом. Численность населения СССР на начало 1939 года по переписи – 170,6 миллиона, а с учетом присоединенных в 1939–1940-м территорий (21,3 миллиона) – 191,9 миллиона. Прирост населения СССР в 1939-м – 3,8 миллиона, в 1940-м – 2,8 миллиона, в первой половине 1941-го – 1,4 миллиона человек. Всего за время от переписи до начала войны – 8 миллионов.
Отметим, что Ивлев противопоставляет свои расчеты цифре, приведенной в книге «Россия и СССР в войнах ХХ века» (196,7 миллиона человек), которая издана в 2001 году Временным научным коллективом (ВНК) военных историков под руководством генерал-полковника Григория Кривошеева. ВНК был создан еще в марте 1989 года Постановлением ЦК КПСС для уточнения потерь военнослужащих и гражданского населения Советского Союза в Великой Отечественной войне. Оценку общих потерь населения СССР вели сотрудники отдела демографии НИИ Госкомстата СССР Андреев, Дарский и Харькова (далее – АДХ), много лет занимавшиеся исследованиями в этой области. В связи с работой ВНК руководство Госкомстата СССР сняло гриф секретности с данных о населении, хранившихся в Центральном государственном архиве народного хозяйства (ЦГАНХ) СССР. Результаты ВНК в этой части опубликованы в трудах АДХ «История населения СССР: 1920–1959 гг.» (издание 1990 года) и «Население Советского Союза: 1922–1991» (1993) – судя по содержанию работ Ивлева, с этими книгами он не знаком. Авторы подробно описывают, как была получена цифра (26,6 миллиона человек) людских потерь СССР в войне. В частности, после тщательного анализа материалов переписи 1939 года АДХ пришли к выводу, что официальные данные завышены. В СССР на 1 января 1939 года насчитывалось не 170,6 миллиона, а 168,5 миллиона человек (кстати, многие демографы доказывают, что на эту дату население СССР было еще меньше – между 167 и 168 миллионами). Численность населения территорий, присоединенных к СССР в 1939–1940 годах, АДХ определили в 20,2 миллиона. С их учетом в СССР на 1 января 1939 года, по выкладкам АДХ, насчитывалось188,7 миллиона человек. Соответственно к началу войны население страны за счет прироста (8 миллионов) оценивается в 196,7 миллиона, что на 8,3 миллиона человек меньше соответствующей цифры Ивлева.
Подсчитанная им численность населения СССР на конец войны (НК – 169,8 миллиона на 1 июля 1945-го) почти совпадает с данными АДХ (170,5 миллиона на 1 января 1946-го), полученными методом передвижки возрастов от переписи-1959. Но Ивлев его отвергает. Он пишет: «…государственная комиссия, проигнорировав или не найдя документов Госплана СССР, использовала методически неверный способ расчетов так называемой передвижкой вперед и назад от опорных показателей». Это некомпетентное, дилетантское мнение. Метод возрастных передвижек (на Западе он называется методом компонент) разработан известным американским демографом Паскалем Уэлптоном, возглавлявшим в 50-х годах Отдел демографии ООН. Метод считается одним из наиболее эффективных инструментов для прогнозирования демографических процессов, в том числе оценки людских потерь в годы войны. С помощью метода возрастных передвижек АДХ оценили численность всего населения СССР (170,5 миллиона) на 31 декабря 1945 года и численность поколений, родившихся до 22 июня 1941 года (159,5 миллиона человек).
Ивлев пошел иначе. Численность населения СССР на конец войны (169 809 524 человека) он определил суммированием данных республиканских статистиков (151 165 200) с численностью ВС (12 839 800) и перемещенных лиц (5 804 524 человек). Численность населения на конец войны статистики не могли определять по переписи населения 1939 года в силу неконтролируемых в военное время процессов миграции людей, невозможности определить число родившихся и умерших на оккупированных территориях. Поэтому приведенные Ивлевым цифры были получены единственно возможным в то время способом – ориентировочным подсчетом наличного городского и сельского населения. Понятно, что личный состав Красной армии (значительная часть которого к 1 июля 1945 года находилась вне СССР) и перемещенные лица, бывшие в то время за пределами страны, этими расчетами не охвачены. Поэтому методически подсчет Ивлева численности населения СССР к 1 июля 1945 года корректен. Точность его не выше точности АДХ, поскольку сведения о населении РСФСР, Молдавской и Карело-Финской ССР обозначены республиканскими управлениями статистики как ориентировочные или предварительные.
Численность родившихся (Р) в годы войны (17,6 миллиона человек) Ивлев подсчитал так: по документу ЦСУ определил, что в 1941 году в РСФСР, Азербайджане, Грузии, Армении, Туркмении, Узбекистане, Таджикистане и Киргизии всего родились 2,9 миллиона человек. Затем пропорционально численности населения экстраполировал эти данные на всю территорию СССР и получил 4,4 миллиона детей в 1941-м. И простым умножением на четыре установил общее число родившихся в СССР в годы войны (с 1 июля 1941-го по 1 июля 1945-го).
В этих расчетах три грубых допущения. С августа 1941 года ряд областей РСФСР был частично или полностью оккупирован немцами и никакой информации о рождаемости в ЦСУ не поступало. Поэтому сведения архивного документа Центростата нельзя считать достоверными. Далее, распространять данные об уровне рождаемости на территориях, указанных в документе, на всю территорию СССР некорректно, поскольку, скажем, Прибалтика сильно отставала по этому показателю от РСФСР, кавказских и среднеазиатских республик. В-третьих, нельзя экстраполировать рождаемость в 1941-м на последующие годы войны.
Исследования свидетельствуют о нелинейном характере изменения рождаемости в СССР в годы войны. По мнению ряда демографов (Бориса Урланиса, Александра Кваши, Владимира Гельфанда и др.), в 1941 году она незначительно отличалась от рождаемости предвоенного 1940-го, но в 1943-м была в два раза ниже и начала медленно расти в 1944-м. По данным бывшего руководителя Центра социальной демографии ИСПИ РАН, доктора экономических наук Леонида Рыбаковского (книга «Людские потери СССР и России в Великой Отечественной войне», 2001), в войну родились примерно 15 миллионов человек. Таким образом, число Ивлева завышено более чем на два миллиона.
Важно отметить, что невозможность корректно рассчитать это вынудила АДХ модифицировать алгоритм оценки общих потерь населения так, чтобы исключить родившихся в годы войны. Именно для этого АДХ установили численность на конец войны поколений, родившихся до войны (159,5 миллиона), а общие потери населения СССР подсчитали по формуле:
П =ΔН1 – У1 + ΔУД
где: ΔН1 = (НН – НК1) – убыль населения СССР из поколений, родившихся до начала войны;
НК1 – численность на конец войны поколений, родившихся до начала войны;
У1 – число умерших из поколений, родившихся до начала войны, при «нормальном» уровне смертности;
ΔУД – превышение детской смертности в годы войны над детской смертностью в «нормальных» условиях.
Число умерших (У) в войну (10,8 миллиона) Ивлев получил, используя те же грубые допущения, что и при подсчете родившихся. Но главная ошибка его в том, что он подсчитывал число «естественно» умерших, а нужно было считать число умерших при «нормальном» уровне смертности. Последнее понятие гораздо шире, чем «естественная смертность». В нормальных условиях жизни любого государства, кроме смертности от естественных причин, жизни уносят производственные травмы, убийства и самоубийства, транспортные катастрофы, пожары, чрезвычайные происшествия. Для корректной оценки влияния войны на уровень людских потерь нужно исключать смертность не только по естественным причинам, но и по всем другим, кроме вызванных войной. Поэтому в качестве «нормального» уровня принимается смертность какого-либо довоенного года. В нашей демографии для Великой Отечественной войны в качестве «нормального» уровня принят мирный 1940 год, когда умерли 4,2 миллиона человек. Следовательно, за четыре года «нормальная» смертность населения СССР составила бы 16,8 миллиона, что на шесть миллионов человек больше подсчитанной Ивлевым «естественной» убыли.
АДХ подсчитывали «нормальную» смертность не всего населения СССР, а поколений, родившихся до начала войны. Получилось 11,9 миллиона. Кроме того, они вычислили, что в войну детей умерло на 1,3 миллиона больше, чем в «нормальных» условиях. Однако Ивлев почему-то считает, что последняя цифра является оценкой детской смертности за годы войны. Это не так: она показывает лишь «избыточность» – превышение числа умерших детей по сравнению с довоенным.
Рассмотренные ошибки говорят, что суммарное завышение общих потерь населения составило не менее 13 миллионов человек. Если все исправить, то общие потери (П) населения СССР будут равны:
П = (199,9 миллиона – 169,8 миллиона) + 15 миллионов – 16,8 миллиона = 28,3 миллиона человек.
У АДХ общие потери (П) населения СССР почти на два миллиона ниже:
П = (196,7 миллиона – 159,5 миллиона) – 11,9 миллиона +1,3 миллиона = 26,6 миллиона.
Разница объясняется главным образом корректировкой АДХ численности населения Советского Союза на начало войны в сторону уменьшения. Отметим, что при подсчете потерь они оценили внешнюю миграцию в годы войны и после нее в 622 тысячи человек, но в действительности в результате эмиграции и послевоенных перемещений населения в ходе территориальных изменений СССР покинуло значительно больше граждан. Следовательно, людские потери страны в войне меньше 26,6 миллиона человек – ориентировочно в диапазоне 23–25 миллионов.
Счет по западным формулам
Безвозвратные потери Красной армии Игорь Ивлев оценивает в 19,5 миллиона военнослужащих, и это нельзя признать корректным, поскольку никак не коррелируется с оценками потерь мужского населения страны. Демограф Владимир Гельфанд и АДХ независимо друг от друга, используя детально отработанный метод возрастных передвижек, получили, что в СССР всего погибло во время войны 15,8–16,1 миллиона мужчин призывных возрастов (военных и гражданских: кому в 1941-м было 14 лет и в 1946-м могло быть 56 лет). Если верить цифрам Ивлева, в Красной армии во время войны погибло на 3,4–3,7 миллиона больше, чем всех (и военных, и гражданских) мужчин Советского Союза призывного возраста (видимо, на стороне РККА воевало примерно с десяток миллионов инопланетян).
Потери РККА Ивлев определил составлением баланса Вооруженных Сил за 1941–1945 годы (см. таблицу). Однако он имеет крупные изъяны.
1. Численность привлеченных в ВС определена в 37,6611 миллиона, но сюда включены 2,2373 миллиона вторично призванных. Это двойной счет. Кроме того, Ивлев берет мобилизованными за период с 22 июня по 31 декабря 1941 года 14 миллионов человек. Однако по справке Оперативного управления Генштаба (от 1 мая 1942 года) с начала войны и до 1 января 1942-го было мобилизовано на 2,210 миллиона меньше – 11,790 миллиона человек.
2. Ивлев ошибочно исключил из убыли, не относящейся к безвозвратным потерям, большую часть военных, переданных в промышленность, местную ПВО и подразделения ВОХР (3,6146 – 0,0947 = 3,5119 миллиона), направленных на укомплектование войск и органов НКВД (не входящих в состав ВС), спецформирований других ведомств (1,1746 миллиона) и переданных на укомплектование соединений и частей Войска польского, чехословацкой и румынской армий (0,2504 миллиона). Исключение их из убыли, не относящейся к безвозвратным потерям, он мотивировал тем, что они оставались в рядах ВС. Это не так, поскольку все исключались из списков Красной армии. Например, призванные в ВС, но переданные в промышленность в составе рабочих колонн, становились военнообязанными – годными к воинской службе, но в запасе. Это подтверждает Постановление ГКО от 26 июля 1942 года № 2100сс, где в пункте 6 определялось: «Обязать наркоматы к 20 августа с. г. передать в армию... б) 50 000 человек военнообязанных, годных к строевой службе, в возрасте до 45 лет из числа переданных наркоматам в составе рабочих колонн (приложение № 2 – расчет призыва по наркоматам)». Приложение № 2 имело название «Расчет призыва военнообязанных, годных к строю, из рабочих колонн, переданных наркоматам». Кроме того, Ивлев занизил число военнослужащих, вернувшихся из плена после войны (0,9493 миллиона вместо 1,550 миллиона человек, по данным Виктора Земскова).
При двойном счете, неточностях в определении числа призванных в 1941 году и неправомерном исключении ряда категорий военнослужащих из убыли, не относящейся к безвозвратным потерям, баланс не имеет ничего общего с действительностью. При исправлении ошибок численность привлеченных в Вооруженные Силы, приведенная Ивлевым, снизится до 33,2138 миллиона, а общая убыль ВС в войну – до 20,3740 миллиона человек. При учете исключенных им категорий убыли, не относящейся к безвозвратным потерям, потери в балансе сократятся до 9,4283 миллиона, что сопоставимо с опубликованными еще в 1993 году данными коллектива военных историков: 9,1684 миллиона человек (с учетом 0,5 миллиона призванных, но захваченных немцами до прибытия их в войска).
Цифра 19,5 миллиона погибших советских воинов противоречит историческому опыту. При таком раскладе вермахт должен был недосчитаться минимум 9,5 миллиона человек. Но его реальные потери на советско-германском фронте, по современным немецким данным, были меньше в два с лишним раза. Следовательно, и безвозвратные потери Красной армии в два с лишним раза меньше подсчитанной Ивлевым цифры 19,5 миллиона, то есть не более 9,5 миллиона человек, что снова сопоставимо с цифрами военных историков. Впрочем, их данные тоже несколько завышены, поскольку в выкладках не учтена «нормальная» смертность военнослужащих, а также не полностью исключен двойной счет. Реальные потери Красной армии, видимо, не превышали девяти миллионов человек.
Беспризорная тема
Людские потери остаются центральной темой в многолетнем западном проекте по принижению роли Советского Союза в разгроме фашизма. Но судя по отсутствию реакции на ошибочные подсчеты Ивлева, соответствующие исследования в современной российской исторической науке не ведутся. Потому и гуляют по Интернету дилетантские цифры, завышающие, порой в несколько раз, потери Красной армии на советско-германском фронте и порочащие боевое мастерство советских воинов и полководцев.
Информация