Исчерпание Резервного фонда. Какова подводная часть этого айсберга?
На минувшей неделе из уст министра финансов Антона Силуанова прозвучало заявление о том, что до конца текущего года средства Резервного фонда России будут исчерпаны. Это при учёте того, что в Резервном фонде (РзФ) на 1 ноября текущего года хранилось более 975 млрд рублей (1,1% ВВП страны). Мало того, по словам главы Минфина правительство до конца года планирует изъять 662 млрд рублей в качестве срочных трат из Фонда национального благосостояния (ФНБ). На 1 ноября в ФНБ хранились средства в объёме более 4 трлн рублей (4,4% ВВП). Близкий показатель (если говорить о долларовом эквиваленте) ранее наблюдался в ноябре 2014 года.
На какие нужды в течение последних дней уходящего года будут потрачены средства? На этот вопрос ответил сам Антон Силуанов, заявив буквально следующее:
При этом уточняется, что максимальные объёмы накопленного долга соответствуют Пенсионному фонду, который откровенно перестал справляться с обслуживанием российских пенсионеров без того, чтобы на эти нужды средства изымались из резервов Минфина.
При этом глава Минфина отмечает, что исчерпание средств Резервного фонда в 2017 году было запланировано ещё при формировании бюджета. Таким образом, правительство подчёркивает, что в сложившихся условиях без опустошения РзФ выполнить взятые на себя обязательства не получится. Речь идёт о серии инфраструктурных проектов, реализация которых идёт полным ходом (как пример – строительство Керченского моста, стадионов к ЧМ-2018, космодрома Восточный, железнодорожного полотна в обход Украины, разработка новейших вооружений и др.). Не получается и обслуживать пенсионные статьи на средства ПФР без использования средств ФНБ.
С одной стороны - а на что ещё нужны правительственные резервы, если не на реализацию крупномасштабных проектов, которые в конечном итоге направлены на экономический рост, безопасность, создание новых рабочих мест? Но у этой медали есть своя обратная сторона. При всех разговорах о том, что российская экономика поэтапно уходит от нефтегазовой зависимости, наращивая несырьевые сектора, реализация чего бы то ни было существенного на данном этапе не может обходиться без того, чтобы активнейшими темпами опустошались правительственные резервы, накопленные в период высочайших цен на нефть.
На самом деле, это оценка работы правительства. И оценка эта, откровенно говоря, низкая. Ведь факт остаётся фактом: если у правительства есть резервы, накопленные от реализации нефтегазовыми гигантами углеводородов за рубеж, значит, правительство выглядит дееспособным. – Средства выделяются на проекты с прицелом на будущее. Если резервные средства такого рода себя исчерпывают, то правительство заглядывает в другую «кубышку», предпринимая попытки и её использовать для латания экономических брешей. При этом в воздухе повисает основной вопрос: имеются ли у правительства сколько-нибудь серьёзные инструменты для того, чтобы обязательства исполнялись не только с помощью резервных нефтедолларов? Если такие инструменты у кабмина отсутствуют, то вопрос дееспособности правительства и жизнеспособности российской экономики становится наиболее острым.
И вопросом таким задаются не только в самой России, но и за её пределами. Причём у «друзей России» есть свой интерес. Заключается он в том, насколько хватит возможности у российского кабмина растягивать ранее накопленные резервы на деятельность, которая поддерживала бы российскую экономику на плаву и не вызвала социальной напряжённости? Ведь, по понятным причинам, от способности правительства работать не только и даже не столько с помощью лазанья по резервам, зависит не просто уровень финансовой безопасности страны, но и уровень безопасности во всех смыслах этого слова. Для «друзей России» само упоминание об исчерпании одной из резервных «кубышек» становится поводом к принятию дополнительных «дружественных мер», конечной целью которых ставится 100%-ная ликвидация всех резервных накоплений. А это означает – принятие более жёстких бюджетных мер кабинетом министров, что эквивалентно очередному обращению к гражданам: «придётся затянуть пояса».
И откровенно далеко не все готовы пояса затягивать, наблюдая за информационными выпусками, в которых сообщается о миллиардах «под диваном» полковника Захарченко, о швейцарской/американской/испанской недвижимости у жён и детей градоначальников, о «табуне» дорогостоящих иномарок в гаражах народных избранников или губернаторов. Далеко не все готовы пояса затягивать, когда кто-либо из правительственных чиновников сообщает, что на подготовку к Олимпиаде в Сочи «нецелевым способом» была израсходована чуть ли не четверть от всех выделенных средств, когда стоимость возведения стадиона сопоставима с объёмами отдельно взятого регионального бюджета, причём запросы на финансы при строительстве странным образом всякий раз росли.
Сами же чиновники фактически открыто сообщают, что воровство по масштабам колоссально. Возвращаются ли украденные при реализации того или иного проекта средства в госбюджет? Ответ прост: чаще всего нет. А почему? А по закону... Нет конфискации имущества, нажитого преступной деятельностью. А если вдобавок имущество оформлено на внучатого племянника, то вариант один: условный срок и невразумительный штраф – что-то из серии 100 минимальных окладов, когда такая сумма соответствует одной только ручке из канцелярского набора проворовавшегося чиновника.
Как с этим бороться? Это вопрос больше философский... Бороться с самими собой – это, конечно, занимательное действо, яркая игра на публику. Отсутствие адекватного экономическому преступлению наказания лишь провоцирует новые экономические преступления. Ещё более откровенные и циничные.
Правительственный аппарат становится заложником, по сути, своей же, мягко говоря, неинтенсивной работы. Мягко говоря... Очень мягко... Эта же «неинтенсивная работа» делает заложниками граждан России, ставит под угрозу государственную безопасность.
Другими словами, можно долго рассуждать о кризисе и о подлых «партнёрах», строящих козни, но это всё в очередной раз останется разговорами в пользу бедных. Козни, как говорится, никто не отменял. Но когда при этом ещё и огромные куски бюджета уплывают в руки тех, кто имеет к нему не самое последнее отношение, когда реализация проекта требует порой в разы больше запланированных средств только из-за того, что к проекту приложили руки три-четыре хапуги-чиновника, то с таким подходом правительству только и остаётся уповать на нефть по 150 долларов за баррель... Ну, не своих же брать за грудки?.. Уповать-уповать... И потом снова уповать.
А на что и на кого уповать при этом гражданам, которым сообщили об инфляции менее 3% и о росте экономики в 2%?.
На какие нужды в течение последних дней уходящего года будут потрачены средства? На этот вопрос ответил сам Антон Силуанов, заявив буквально следующее:
Наибольший объём расходов — это расходы по заключенным контрактным обязательствам, это расходы по оплате труда и социальному обеспечению, межбюджетные трансферты, расходы по обслуживанию долга.
При этом уточняется, что максимальные объёмы накопленного долга соответствуют Пенсионному фонду, который откровенно перестал справляться с обслуживанием российских пенсионеров без того, чтобы на эти нужды средства изымались из резервов Минфина.
При этом глава Минфина отмечает, что исчерпание средств Резервного фонда в 2017 году было запланировано ещё при формировании бюджета. Таким образом, правительство подчёркивает, что в сложившихся условиях без опустошения РзФ выполнить взятые на себя обязательства не получится. Речь идёт о серии инфраструктурных проектов, реализация которых идёт полным ходом (как пример – строительство Керченского моста, стадионов к ЧМ-2018, космодрома Восточный, железнодорожного полотна в обход Украины, разработка новейших вооружений и др.). Не получается и обслуживать пенсионные статьи на средства ПФР без использования средств ФНБ.
С одной стороны - а на что ещё нужны правительственные резервы, если не на реализацию крупномасштабных проектов, которые в конечном итоге направлены на экономический рост, безопасность, создание новых рабочих мест? Но у этой медали есть своя обратная сторона. При всех разговорах о том, что российская экономика поэтапно уходит от нефтегазовой зависимости, наращивая несырьевые сектора, реализация чего бы то ни было существенного на данном этапе не может обходиться без того, чтобы активнейшими темпами опустошались правительственные резервы, накопленные в период высочайших цен на нефть.
На самом деле, это оценка работы правительства. И оценка эта, откровенно говоря, низкая. Ведь факт остаётся фактом: если у правительства есть резервы, накопленные от реализации нефтегазовыми гигантами углеводородов за рубеж, значит, правительство выглядит дееспособным. – Средства выделяются на проекты с прицелом на будущее. Если резервные средства такого рода себя исчерпывают, то правительство заглядывает в другую «кубышку», предпринимая попытки и её использовать для латания экономических брешей. При этом в воздухе повисает основной вопрос: имеются ли у правительства сколько-нибудь серьёзные инструменты для того, чтобы обязательства исполнялись не только с помощью резервных нефтедолларов? Если такие инструменты у кабмина отсутствуют, то вопрос дееспособности правительства и жизнеспособности российской экономики становится наиболее острым.
И вопросом таким задаются не только в самой России, но и за её пределами. Причём у «друзей России» есть свой интерес. Заключается он в том, насколько хватит возможности у российского кабмина растягивать ранее накопленные резервы на деятельность, которая поддерживала бы российскую экономику на плаву и не вызвала социальной напряжённости? Ведь, по понятным причинам, от способности правительства работать не только и даже не столько с помощью лазанья по резервам, зависит не просто уровень финансовой безопасности страны, но и уровень безопасности во всех смыслах этого слова. Для «друзей России» само упоминание об исчерпании одной из резервных «кубышек» становится поводом к принятию дополнительных «дружественных мер», конечной целью которых ставится 100%-ная ликвидация всех резервных накоплений. А это означает – принятие более жёстких бюджетных мер кабинетом министров, что эквивалентно очередному обращению к гражданам: «придётся затянуть пояса».
И откровенно далеко не все готовы пояса затягивать, наблюдая за информационными выпусками, в которых сообщается о миллиардах «под диваном» полковника Захарченко, о швейцарской/американской/испанской недвижимости у жён и детей градоначальников, о «табуне» дорогостоящих иномарок в гаражах народных избранников или губернаторов. Далеко не все готовы пояса затягивать, когда кто-либо из правительственных чиновников сообщает, что на подготовку к Олимпиаде в Сочи «нецелевым способом» была израсходована чуть ли не четверть от всех выделенных средств, когда стоимость возведения стадиона сопоставима с объёмами отдельно взятого регионального бюджета, причём запросы на финансы при строительстве странным образом всякий раз росли.
Сами же чиновники фактически открыто сообщают, что воровство по масштабам колоссально. Возвращаются ли украденные при реализации того или иного проекта средства в госбюджет? Ответ прост: чаще всего нет. А почему? А по закону... Нет конфискации имущества, нажитого преступной деятельностью. А если вдобавок имущество оформлено на внучатого племянника, то вариант один: условный срок и невразумительный штраф – что-то из серии 100 минимальных окладов, когда такая сумма соответствует одной только ручке из канцелярского набора проворовавшегося чиновника.
Как с этим бороться? Это вопрос больше философский... Бороться с самими собой – это, конечно, занимательное действо, яркая игра на публику. Отсутствие адекватного экономическому преступлению наказания лишь провоцирует новые экономические преступления. Ещё более откровенные и циничные.
Правительственный аппарат становится заложником, по сути, своей же, мягко говоря, неинтенсивной работы. Мягко говоря... Очень мягко... Эта же «неинтенсивная работа» делает заложниками граждан России, ставит под угрозу государственную безопасность.
Другими словами, можно долго рассуждать о кризисе и о подлых «партнёрах», строящих козни, но это всё в очередной раз останется разговорами в пользу бедных. Козни, как говорится, никто не отменял. Но когда при этом ещё и огромные куски бюджета уплывают в руки тех, кто имеет к нему не самое последнее отношение, когда реализация проекта требует порой в разы больше запланированных средств только из-за того, что к проекту приложили руки три-четыре хапуги-чиновника, то с таким подходом правительству только и остаётся уповать на нефть по 150 долларов за баррель... Ну, не своих же брать за грудки?.. Уповать-уповать... И потом снова уповать.
А на что и на кого уповать при этом гражданам, которым сообщили об инфляции менее 3% и о росте экономики в 2%?.
- Володин Алексей
- http://www.globallookpress.com
Информация