Тише, кураторы
В Сирии воевали две коалиции. Участников одной объединяла стратегическая цель – свергнуть в САР действующую власть. Другая сделала все, чтобы сохранить целостность страны и ее суверенитет.
В коалиции агрессоров изначально были глубокие противоречия, что в решающей мере нейтрализовало ее экономическое, техническое и стратегическое превосходство. У защищавших сирийскую государственность интересы в основном совпадали, и это дало возможность эффективно взаимодействовать, что и определило к концу 2017 года их успех.
Сирийский газават начался в 2011 году. Однако наиболее интересен этап, когда в него вмешалась Россия. Сирийская армия благодаря усилиям советников стала превращаться в полноценный военный инструмент, способный вести успешные боевые действия против такого серьезного противника, как ИГ (запрещенное в РФ). Тогда же на территории САР стали активно действовать вооруженные силы США, Турции и остальных участников западной коалиции.
Козыри и мандаты
Политические цели агрессоров различались, как и привлекаемые силы и средства, вооружение и боевая техника, особенности комплектования и способы действий формирований. Коалиция была достаточно сложной структурой. В ней две специфические компоненты. Первая – союз государств и сообщества незаконных вооруженных формирований. На НВФ лежала основная тяжесть боев, первые же главным образом давали им материально-техническое, финансовое, информационное и политическое обеспечение, на что тратились США, Турция, Саудовская Аравия и Катар. Эту коалицию поддерживал, масштабно не вмешиваясь непосредственно в конфликт, Израиль. Ко второй компоненте причисляются ИГ, «Джебхат ан-Нусра» (также запрещенная в РФ) и Сирийская свободная армия. «Аль-Каида» как таковая явно не действовала, поскольку главную роль играли ее дочерние структуры. Кроме крупных террористических организаций, в САР разбойничал ряд мелких.
По религиозно-идеологическому признаку выделялись радикальная исламская, пантюркистская и либеральная прозападная составные части. У каждой были государства-кураторы. Первые видели главной целью создание в Сирии и Ираке суннитского халифата под эгидой КСА или Катара. Вторые, представленные Турцией и протурецкими НВФ, готовили почву для воссоздания Османской империи. Одним из этапов должно было стать втягивание части или даже всей территории Сирии под эгиду новой Блистательной Порты. Политической целью третьих было превращение раздираемой гражданской войной страны в плацдарм Запада, прежде всего США, которые к 2015 году сильно растеряли влияние на Ближнем и Среднем Востоке. При этом в исламской группировке шла и до сих пор идет борьба за лидерство. Бились в основном КСА и Катар за контроль над ведущими террористическими силами.
Особое место – у курдских формирований, явно не преследовавших цели свержения законных властей и все же хотевших обособиться от Сирии, как минимум получить широкую автономию, что неприемлемо ни для Дамаска, ни для Анкары.
Коалиция-агрессор, хотя и погрязла в противоречиях, была объединена желанием свергнуть Асада. Но в ходе боевых действий разные формирования противников сирийского президента начали конфликтовать. В частности, радикал-исламисты разгромили Сирийскую свободную армию, которую потом пришлось воссоздавать американцам. Те после окончательной потери контроля над ИГ и другими радикальными группировками даже вступили в борьбу с исламистами. Но целью США был не разгром, а контроль, что и объясняет стремление выбить часть командиров джихадистов, сохранив при этом наиболее вменяемых, на которых Вашингтон может влиять.
Отметим низкий интеллектуальный потенциал западных и стоящих за ними транснациональных элит, отсутствие правовой базы для масштабного и открытого вмешательства в Сирии или приемлемого оправдания для военного вторжения.
К сильным сторонам «агрессоров» отнесем значительную экономическую и техническую мощь, господство в информационной сфере, доминирующее влияние в международных организациях, прежде всего в ООН. Важно и то, что воевавшие на стороне западной коалиции боевики были и остаются идейно и религиозно высокомотивированными, как и значительные массы сочувствующих им социальных групп в других странах. К сильным козырям следует отнести их развитую военную инфраструктуру в регионе, а также выгодное стратегическое расположение членов коалиции относительно ТВД – они граничат с Сирией на большей части ее границ.
Объединение защитников сирийской государственности составляли собственно САР, Россия, Иран и военизированная организация «Хезболла». Но у каждого были и свои цели. Иран кровно заинтересован в сохранении Сирии как главного регионального союзника, обеспечивающего выход в Средиземное море. «Хезболле» жизненно важна поддержка Тегерана. Россия с падением режима Асада неизбежно получала в близкой перспективе войну на Кавказе и в Средней Азии, а в среднесрочной – потерю европейского рынка энергоносителей, куда через сирийские порты хлынул бы катарский газ.
Таким образом, выгода стран, входящих в коалицию, сводилась к одному: обеспечить сохранность Сирийского государства. Естественно, «оборонцы» по-разному видят решение частных вопросов, но конфликта интересов не было, что и определило согласованность действий на протяжении всей войны, оперативную помощь друг другу. Это важнейшая сильная сторона коалиции. Отметим также высокий военно-технический уровень российских ВС, идейную мотивированность как личного состава сохранивших боеспособность сил сирийской армии, так и формирований ее союзников, наличие ресурса для доукомплектования ВС САР.
Сильная сторона «оборонцев» – правовая основа для вмешательства РФ в конфликт, предоставление нашей группировке системы базирования, пусть и весьма ограниченной как в оперативной емкости, так и в возможности рассредоточения боевой техники.
Следует, безусловно, признать, что наше военно-политическое руководство продемонстрировало существенно превосходящий западные элиты интеллектуальный потенциал. В значительной мере это определялось тем, что командованию операцией были предоставлены широкие полномочия.
Однако слабые стороны «оборонцев» куда серьезнее. Это прежде всего меньший экономический и военно-технический потенциал. Учтем и скромные информационные возможности, слабо развитую систему разведки ТВД и его удаленность, высокую зависимость логистики от стран, входящих в коалицию «агрессоров»: основной поток военной техники шел морем через Босфор и Дарданеллы. Сказались разрушение большей части военной инфраструктуры САР, развал промышленности, утрата на предшествующих этапах вооружения и техники, боеприпасов, других предметов материально-технического обеспечения войск, в том числе и ГСМ, что потребовало доставки из России.
Таким образом, стартовые условия на сентябрь 2015 года были для коалиции «оборонцев» исключительно тяжелыми. Успех представлялся возможным только при достижении громких побед с первых дней, а в дальнейшем за счет быстрого восстановления боевого потенциала сирийских ВС, организации в кратчайшие сроки взаимодействия воинских формирований участников коалиции, грамотного внешнеполитического маневра, усиливающего противоречия между западными игроками при демонстрации решимости причинить агрессору неприемлемый в конкретных условиях ущерб. Судя по ходу и исходу противостояния, «оборонцы» свои сильные стороны реализовали в полной мере в отличие от «агрессоров».
Заметим, что помимо войск коалиций и сателлитов в САР действовали племенные, клановые и местные вооруженные формирования, обеспечивая безопасность территории, городка или деревни.
Арсеналы и силы словесных операций
Комплекс задач коалиции «агрессоров» включал разгром сирийской армии и союзных ей формирований, устранение любой возможности для возникновения масштабного народного сопротивления, подавление воли граждан САР и уничтожение военно-промышленного потенциала страны. Соответственно ключевымим задачами «оборонцев» были прежде всего сохранение и восстановление боевого потенциала сирийских ВС, разгром основных группировок НВФ, освобождение от них большей части территории Сирии и недопущение раздела страны.
В сирийской войне нашли применение все виды вооружений и военной техники, включая ОМП.
Обе стороны на всех этапах активно применяли информационное оружие, что определяется высокой скрытностью его воздействия на противника и отсутствием правовой базы, эффективно регламентирующей использование. Это делалось для подавления воли противника к сопротивлению, дестабилизации внутриполитической ситуации в Сирии, создания морально-психологической базы агрессии внутри страны и на международной арене, оправдания своих действий перед населением и личным составом ВС, а также завоевания превосходства в общественном мнении. Важной задачей со стороны НВФ были и остаются рекрутирование в боевики, проведение террористических атак против других государств.
Основным средством ведения войны стали обычные вооружения. Для этого есть международно-правовая и морально-психологическая база, позволяющая и оправдывающая их применение. Если для регулярных ВС приоритетно первое, то для НВФ более важно второе, поскольку оно определяет отношение к их действиям у местного населения в районах БД, а также возможность поддержки со стороны госструктур. Армия Сирии и НВФ использовали все имеющееся в арсеналах. США и РФ, связанные ограничениями внутриполитического и международного характера, – в основном ВВС (США) и ВКС (Россия), а для особо важных задач – Силы специальных операций. Турция для решения «курдского вопроса» у своих границ помимо авиации задействовала в Сирии сухопутные войска.
Химическому оружию нашли применение, причем неоднократное, боевики-джихадисты. Строго говоря, когда нет четкой линии фронта и укрепленных полос, но есть сосредоточение больших масс войск на ограниченных пространствах, при действиях в основном в районах жилой застройки, где количество мирных жителей намного превышает численность личного состава противоборствующих соединений, использование ОМП нецелесообразно. Ущерб противнику невелик, а морально-психологические и политические потери огромны. Однако исламисты пошли на это в попытке создать правовую и моральную базу для полноценного военного вторжения НАТО. Этого им добиться не удалось – слишком грубыми были провокации.
До ядерного оружия дело, к счастью, не дошло. Хотя можно полагать, что его наличие косвенно оказывало влияние на ход и исход войны в Сирии. Ядерный баланс между РФ и США при гарантированном взаимном уничтожении удержал державы от прямого вооруженного столкновения в САР. Случись такое, третья мировая стала бы неизбежной.
Информация