А вас, Штирлиц, я попрошу остаться
Предыдущая статья о “чуде” немецкой инженерной мысли, тяжелом крейсере типа “Дойчланд”, вызвала оживленную дискуссию среди читателей “Военного обозрения”. В связи с этим полагаю необходимым провести дополнительные слушания по данной теме с целью прояснения деталей и ответа на вопросы. Выражаю благодарность всем, кто принял участие в дискуссии и помог расширить знания по истории немецкого военного кораблестроения.
Бурное развитие авиации на рубеже 1920-1930 гг., появление авианесущих кораблей, прогресс в области средств радиосвязи или наметившиеся работы по созданию радиолокаторов — ничто не могло смутить адмиралов Кригсмарин. Окрыленные успехами рейдеров Первой мировой, они продолжали верить в пиратские набеги на торговый флот силами крупных военных кораблей.
Словно никто не замечал изменившихся условий новой эпохи, усугубленных традиционным численным превосходством “Ройал Нэви”, имевшим союзников, базы и патрульные эскадры во частях земного шара.
Немцы по-прежнему делали ставку на крупные надводные рейдеры. Как оказалось, напрасно.
В первом же походе “Адмирал Граф Шпее” был перехвачен небольшой эскадрой из одного тяжелого и двух легких крейсеров. В ходе завязавшегося боя немецкий “пират” истратил большую часть боекомплекта, получил повреждения (ведь никакого уверенного превосходства в огневой мощи он не имел) и испуганно забился в гавань Монтевидео. А, узнав о прибытии британского подкрепления, немедленно самоликвидировался.
М-да... Или немцы всерьез полагали, что у англичан не хватит кораблей, чтобы расправиться с одиноким разбойником?
В обозначенных условиях успех мог сопутствовать только вспомогательным крейсерам, замаскированным под гражданские суда. “Атлантис”, “Корморан” и другие добились заметных результатов. Но выпускать на коммуникации одиночный боевой корабль, размером с тяжелый крейсер — тактическое безумие.
О мертвых хорошо или ничего, кроме правды
“Дойчланд” создавался не столько для охоты на торговый флот, сколько для чувства собственного величия. Все началось с того, что в 1920-е гг. Германия неожиданно получила преимущество в создании крейсеров. По сравнению с другими ведущими флотами, изуродованными решениями “вашингтонской конференции”, условия “Версаля” ограничивали стандартное водоизмещение, но, фактически, не ограничивали для Кригсмарин главный калибр (11’’ — едва ли возможно что-то большее на 10-тысячетонном корабле). Там воспользовалось этой возможностью и заказали необычные корабли класса “панцершиффе”.
Исходя из сложившихся условий, единственное, в чем могло быть достигнуто превосходство, — это огневая мощь. Построить “карманный линкор” (конечно, никакой это не линкор), который смог бы гарантированно разделаться с любым “вашингтонцем”.
Немцы установили на корабль размером с тяжелый крейсер артиллерию калибра 283 мм.
В чем ошиблись юберменши?
Исходя из законов природы, нельзя построить корабль, который при одинаковом водоизмещении (10 тыс. тонн + допустимое нарушение 15-20%, на которое все закрывали глаза) мог каким-то радикальным образом превосходить соперников. Мощь артиллерии “Дойчланда” обесценивалась малым числом орудий: всего шесть стволов, размещенные двух башнях главного калибра. А по остальным параметрам “панцершифф” получился вообще плавучим позором.
К примеру, артиллерия среднего калибра “Дойчланда” (восемь 6’’, что эквивалентно вооружению легкого крейсера!) не имела централизованной системы управления огнем. Т.е. являлась бесполезным придатком. Сотни тонн полезной нагрузки, растраченных ни на что.
Впрочем, удивляться здесь нечему: многие решения “сумрачного тевтонского гения” отдают нескрываемым дебилизмом. Например, кто помнит, как выглядела на линкоре “Бисмарк” система управения зенитным огнем на кормовых углах? Два сухопутных “коммандогерата” безо всякой стабилизации и защиты. Трудно сказать, что сыграло ли именно это фатальную роль в судьбе линкора, но общий тренд узнаваем.
Немцев принято считать величайшими конструкторами. Так давайте же посмотрим, что строилось в других странах, при тех же параметрах водоизмещения, но еще более жестких ограничениях главного калибра. Несомненно, лучшими были японцы. Им удалось “втиснуть” на свои КРТ десять 203-мм орудий, одновременно, обеспечив исключительно высокую скорость (35-36 уз.) и ряд других преимуществ.
Уважаемые читатели укажут на заметную разницу между калибрами 8 и 11 дюймов. Увеличение калибра всего на 30% увеличило массу снаряда в 2,5 раза! Возросла дальность стрельбы и настильность траектории (что должно было упростить прицеливание).
Все эти замечания, несомненно, верны. Но!
Мы сравниваем не единственную пушку в сферическом вакууме, а вооружение корабля в целом. Батарею 6х283 мм и 10х203 мм. И расчет в этом случае будет совсем другим.
Спор по поводу различий в могуществе 8’’ и 11’’ можно ограничить фразой: защита любого КРТ пробивалась 283 мм, как фанера, аналогично, защита “Дойчланда” не являлась преградой для снарядов калибра 203 мм. Любое попадание было способно нанести смертельную рану каждому из противников.
Хрустальные вазы, вооруженные молотками. У одного молоток потяжелее, другой наносит более частые удары.
При встрече противником класса “линкор” ни тот, ни другой калибр также не годились для охоты на столь крупного “зверя”.
Вернемся к нашей эмпирической битве за “кубок конструкторов”.
С учетом большего количества орудий и вдвое большей скорострельности восьмидюймовок лучшие из крейсеров предвоенного времени не уступали по массе минутного залпа немецкому “вундершиффу” с его “уникально” мощной артиллерией. Кроме того, имели преимущество в скорости пристрелки. А многочисленные башни ГК, как и любые меры по рассредоточению и дублированию механизмов, уменьшали вероятность отказов и выхода из строя в жестких боевых условиях.
Высокие баллистические характеристики и дальность стрельбы немецких SKC/28 так и остались табличными значениями. На практике дальность стрельбы нивелировалась погодными условиями (идеальная видимость скорее исключение), временем суток (ночные бои классика жанра) и средствами управления огнем, которые не могли обеспечить необходимую точность. За все годы ВМВ была отмечена только пара результативных выстрелов с большой дистанции: первое попадание в АВ “Глориес” и “выстрел у Калабрии”, случайное попадание в движущийся “Джулио Чезаре” с расстояния 24 км, результат шквального огня с четырех линкоров.
Никакие другие морские дуэли на дистанции свыше 100 кбт практического результата не имели.
В то же время меньший калибр способствовал увеличению боезапаса (так, штатный б/к японских крейсеров состоял из 1200 снарядов главного калибра — против 600 на борту “Дойчланда”). Разница более чем существенная.
В результате имеем простой вывод. Японские проекты “Миоко”, “Такао”, “Могами” — лучшее из того, что могло быть построено в условиях ограниченного стандартного водоизмещения (немногим более 10 тыс. тонн). Самые сбалансированные характеристики при целом ряде прорывных параметров.
Сторонники немецкого инженерного гения могут оправдывать нелепую конструкцию “Дойчланда” его формальным назначением (рейдер). Приводить в качестве аргумента необычную классификацию (“панцериффе”), утверждать, что он совершенно не похож на остальных ровесников, что для него действуют иные тактические приемы.
Господа, да сколько угодно.
Только ирония судьбы в том, что для всех возможных условий и задач, под которые пытаются подогнать “Дойчланд”, более эффективным решением был традиционный для того времени тяжелый крейсер с равноценной “Дойчланду” защищенностью, высокой 35-узловой скоростью и батареей из 10 восьмидюймовок. Возможность создания такого корабля блестяще доказали японцы.
«Но как же вдвое большая дальность, важнейшее качество рейдера?!» — в отчаянии воскликнут те, кто все еще считает немецкий “панцершифф” специфической, но относительно удачной конструкцией (по крайней мере, в каких-то особых условиях вакуума).
Ответ незатейлив: “Дойчланд” имел возможность пройти 16 300 миль на экономическом ходу 18 узлов. Только какой в этом смысл, если у него после первой же перестрелки закончится боекомплект. Который придется где-то пополнять.
Кстати, японские КРТ с паротурбинной ЭУ показали на практике не меньшие рейдерские качества в ходе похода в Индийский океан, март-апрель 1942 г.
Результатом эпопеи с “карманными линкорами” стал отказ от дальнейшего строительства подобных кораблей. Немцы приняли традиционную точку зрения, заложив 1935 году КРТ “Адмирал Хиппер” с паротурбинной силовой установкой и артиллерией 8 дюймов.
Несмотря на открытое и наглое нарушение условий “версальского договора” (стандартное в/и превысило лимит почти на 50%), очередной немецкий проект вновь окончился позором. “Лоскутное” бронирование, не способное обеспечить защиту важнейших отсеков корабля от снарядов крейсеров и авиабомб калибра свыше 250 кг. Ничем не примечательные характеристики (8 орудий ГК, скорость 32 узла). При этом оказался дороже в 2,5 раза, чем британский КРТ типа “Каунти”.
Но главная ценность — это люди. Много людей. В годы войны экипаж КРТ типа “Адмирал Хиппер” обычно составлял свыше 1600 чел., значительно больше, чем у тяжелых крейсеров других стран. Спросите: почему? Находившиеся на борту флотские специалисты, гражданские инженеры и представители фирм-подрядчиков занимались непрерывным ремонтом оборудования.
Но это уже другая история.
Информация