Горьковская альтернатива
История советских лёгких самоходных артиллерийских установок неразрывно связана с городом Горьким, нынешним Нижним Новгородом. Именно здесь разрабатывались и строились артиллерийские системы, которые устанавливались на лёгкие советские САУ. Здесь же создали и выпускали ЗИС-30, первую серийную советскую лёгкую САУ военного периода. В Горьком находилось и головное производство танков Т-60 и Т-70, на базе которых разрабатывались самоходные установки. Неудивительно, что конструкторское бюро Горьковского автомобильного завода им. Молотова в конце концов также подключилось к созданию САУ. Разработанные здесь машины ГАЗ-71 и ГАЗ-72, о которых пойдёт речь в этом материале, при определённом стечении обстоятельств вполне могли бы стать основными лёгкими самоходными установками Красной армии.
Вынужденная конкуренция
Работы по линии самоходных установок для ГАЗ им. Молотова можно считать не совсем профильными. Заводу и так хватало забот по основной сфере деятельности. Весной 1942 года произошёл переход от производства Т-60 к гораздо более совершенному лёгкому танку Т-70. Это не первая машина, созданная в Горьком: ещё в 1936 году под руководством В. В. Данилова здесь был разработан разведывательный танк-амфибия ТМ («танк Молотова»), весьма примечательная машина, оснащённая спаркой двигателей ГАЗ АА. Но ТМ дальше опытного образца не продвинулся. А вот ГАЗ-70, он же Т-70, оказался настоящей палочкой-выручалочкой для советского танкостроения и для Красной армии. Благодаря этой машине удалось, наконец, ликвидировать пробел в системе танкового вооружения, образовавшийся после неудачи с запуском в серию лёгкого танка Т-50.
Разумеется, по совокупности характеристик Т-50 превосходил Т-70, но воюют обычно тем что есть. В крупную серию Т-50 так и не попал, а Т-70 был максимально ориентирован на возможности производства в военный период. Неудивительно, что этот танк стал вторым по массовости советским танком военного времени после Т-34. Кроме того, база Т-70 оказалась удачной для разработки самоходных установок.
Тактико-технические требования на 45-мм противотанковую самоходную установку. Эту машину на базе Т-70 должен был разрабатывать ГАЗ
им. Молотова
В течение первой половины 1942 года основным центром разработки средних САУ был Свердловск. Туда в конце 1941 года эвакуировали завод № 37. Возрождённый на новом месте отдел № 22 помимо текущих работ по освоению производства Т-30 и Т-60 с весны 1942 года трудился над созданием лёгких самоходных установок. Конструкторское бюро плотно сотрудничало с С. А. Гинзбургом, претворяя в жизнь его концепцию «универсального шасси» на базе Т-60. Именно из этой концепции берут начало самоходные установки СУ-31 и СУ-32.
Одна их этих машин вполне могла бы пойти бы в серию, но судьбе было угодно распорядиться иначе: 28 июля 1942 года вышло постановление ГКО №2120 «Об организации производства танков Т-34 на Уралмашзаводе и заводе № 37 Наркомтанкопрома». Согласно этому документу, завод № 37 входил в состав Уральского завода тяжёлого машиностроения (УЗТМ), а выпуск лёгких танков на его мощностях прекращался. Это означало, что и работы по лёгким САУ в Свердловске также останавливались. Наработки по СУ-31 и СУ-32 были переданы на завод № 38 в Киров, где Гинзбург стал работать в тесном сотрудничестве с заводским КБ под руководством М. Н. Щукина.
Постановление ГКО № 2429 «О производстве опытных образцов артиллерийских самоходных установок», ставшее отправной точкой для создания СУ-11, СУ-12, СУ-71 и СУ-72. Как можно заметить, ЗСУ сначала в текст не попала, её вписали позже. Правки вносил сам Сталин
Испытания СУ-31 и СУ-32 продолжались до сентября 1942 года. По их итогам выбор был сделан в пользу шасси «31» с параллельным размещением двигателей ГАЗ-202. Именно такую схему взяли в работу на заводе № 38. С другой стороны, в Главном артиллерийском управлении (ГАУ) и Главном автобронетанковом управлении (ГАБТУ) Красной армии решили подстраховаться. Серьёзные задержки имели место по всем направлениям развития советских самоходных установок. В этот момент и возникла идея привлечь к программе создания лёгких САУ КБ ГАЗ им. Молотова. Танковое направление там возглавлял заместитель главного конструктора Н. А. Астров. В тот момент КБ работало над модернизацией Т-70, но от срочного задания сверху отказываться не стало. Таким образом, начались работы над ещё одной машиной. В случае неудачи КБ завода № 38 и Гинзбурга она стала бы той самой СУ-76, которую ждали в войсках.
Мы пойдём другим путём
Тактико-технические требования (ТТТ) на самоходные артиллерийские установки были выработаны к 16 октября 1942 года. Изобретать наверху велосипед не стали и во многом повторили требования, по которым создавались СУ-31 и СУ-32. Даже в плане компоновки ТТТ повторяли построенные в Свердловске машины. Например, «76-мм штурмовая самоходная установка» базировалась на шасси, которое разрабатывалось с использованием агрегатов Т-70. Это означало, что в ней применялся спаренный двигатель ГАЗ-203. Выглядит это весьма любопытно, особенно на фоне того, что в ГАУ забраковали подобную схему, поскольку на СУ-32 такая силовая установка перегревалась. Начальник ГАУ генерал-полковник Н. Д. Яковлев и заместитель народного комиссара обороны генерал-полковник Н. Н. Воронов о результатах испытаний знали, тем не менее данные ТТТ подписали.
Наряду с ЗИС-3 в качестве альтернативного вооружения лёгкой штурмовой САУ предполагалось использовать 57-мм противотанковую пушку ИС-1. Она представляла собой переработанную противотанковую пушку ЗИС-2, летом-осенью 1942 года это орудие разрабатывалось КБ завода № 92 под руководством В. Г. Грабина. Это же орудие предполагалось использовать и на полугусеничной САУ ЗИС-41. Согласно требованиям, боекомплект штурмовой САУ, вооружённой ЗИС-3, должен был составить 60 патронов. Боевая масса машины не превышала 10 тонн, а высота в походном положении составляла не более 2 метров. Расчётная максимальная скорость достигала 45 км/ч, а запас хода — 200–250 км.
Продольный разрез ГАЗ-71. Хорошо заметно, что компоновка у машины весьма неординарная
Конструкция шасси должна была разрабатываться с возможностью постройки на этой же базе зенитной самоходной установки (ЗСУ). Вместе с тем ТТТ на «37 мм зенитную самоходную установки» оформили отдельно. Данная машина по компоновке практически полностью повторяла СУ-31, это касается и параллельного расположения двигателей ГАЗ-202. В отличие от предшествующей разработки, на сей раз базой машины выступал Т-70. Требования к характеристикам шасси оказались сходными с ТТТ на «76-мм штурмовую самоходную установку».
В дополнение к 76-мм САУ и 37-мм ЗСУ появилась третья машина на базе Т-70. В тот же день (16 октября 1942 года) Воронов и Яковлев утвердили ТТТ на «45-мм противотанковую самоходную установку». В качестве вооружения предполагалось использовать 45-мм противотанковую пушку М-42, незадолго до этого принятую на вооружение Красной армии. В качестве базы предполагалось использовать танк Т-70, причём в данном случае речь шла именно о самом танке, а не о его шасси.
Ещё более нестандартно компоновка шасси выглядит сверху
19 октября 1942 года Сталин подписал постановление ГКО № 2429 «О производстве опытных образцов артиллерийских самоходных установок». В первоначальный текст ЗСУ не попала, её включили уже в ходе правок:
«2. Обязать Наркомтанкопром (т. Зальцмана) и Наркомсредмаш (т. Акопова) немедля создать образцы самоходных артиллерийских установок с 76 мм пушкой на базе агрегатов танка Т-70, подав их для полигонных испытаний к 15 ноября с. г.
3. Обязать Наркомсредмаш (т. Акопова) немедля создать образец самоходной артиллерийской установки с 45 мм пушкой на базе танка Т-70, подав его для полигонных испытаний к 20 ноября с. г.
4. Обязать Наркомтанкопром (т. Зальцмана) и Наркомсредмаш (т. Акопова) к 1 декабря с. г. изготовить и подать на полигонные испытания образцы самоходных артиллерийских зенитных установок с 37 мм пушками на базе агрегатов танка Т-70».
Все три самоходные установки разрабатывать обязали ГАЗ им. Молотова. 76-мм штурмовая САУ получила заводской индекс ГАЗ-71, ведущим инженером машины был В. С. Соловьев. ЗСУ получила заводское обозначение ГАЗ-72, в качестве ведущего инженера назначили А. С. Маклакова. Наконец, 45-мм самоходная установка на базе танка Т-70 получила заводское обозначение ГАЗ-73. Со стороны ГАУ КА работы сопровождал майор П. Ф. Соломонов, с осени 1941 года плотно курировавший работы по самоходной артиллерии. Согласно планам, работы по ГАЗ-71 предполагалось закончить к 15 ноября, по ГАЗ-73 — к 20 ноября, а по ГАЗ-72 — к 1 декабря 1942 года.
Схема трансмиссии шасси ГАЗ-71 и ГАЗ-72
В КБ ГАЗ им. Молотова весьма вольно отнеслись к полученным тактико-техническим требованиям, впрочем, как и в КБ завода № 38. Прежде всего это касается компоновки самоходных установок. Достаточно сказать, что ни в Кирове, ни в Горьком даже не собирались проектировать машины с использованием двигателей ГАЗ-203. Решение вполне разумное, поскольку, как уже упоминалось выше, на испытаниях силовая установка СУ-32 в виде спарки этих моторов перегревалась. Неудивительно, что в такой ситуации было принято решение использовать параллельно расположенные моторы ГАЗ-202.
Кроме того, жизнь проекта ГАЗ-73 оказалась очень недолгой. Никаких проектных изображений этой машины не сохранилось, но в целом она должна была напоминать самоходную установку ИС-10, которую разработали в КБ завода № 92. На ГАЗ достаточно быстро поняли, что подобная концепция лишена смысла. Дальше проектных работ дело не продвинулось. Выяснилось, что для нормального размещения орудия необходимо поднимать высоту машины на 20 см. Боевое отделение при этом всё равно получалось маленьким, а огневая манёвренность и скорострельность оказывались низкими. По состоянию на конец ноября 1942 года работы по ГАЗ-73 перешли в другое русло: теперь машину начали проектировать на базе шасси ГАЗ-71. Вместо форсированных моторов ГАЗ предполагалось использовать двигатели ЗИС-16. Последние упоминания этой машины датированы 29 ноября 1942 года, далее работы были остановлены.
ГАЗ-71 на заводском дворе, декабрь 1942 года
Совсем иначе дела обстояли с ГАЗ-71, которую в переписке называли СУ-71. К 15 ноября 1942 года, как требовало постановление ГКО № 2429, её изготовить не успели. Но к 28 ноября машину построили, и она готовилась к заводским испытаниям. САУ получилась весьма оригинальной: формально СУ-71 базировалась на шасси Т-70Б, но в исходную конструкцию шасси внесли множество изменений. Ведущие колёса вместе с бортовыми передачами были перенесены из передней части корпуса в корму. Ленивцы, соответственно, перекочевали в носовую часть, одновременно лишившись обрезинивания. В корму, а именно под пол боевого отделения, справа по ходу движения, перекочевали коробки передач от ГАЗ ММ и фрикционы. Под пол боевого отделения, слева по ходу движения, перекочевали и топливные баки.
В отличие от СУ-31, коробки передач не были разнесены по бортам корпуса, а оказались установлены вплотную друг к другу, рядом с ними были расположены и фрикционы. Блокировку главных фрикционов конструкторы выполнили таким образом, что их можно было выключать раздельно, благодаря чему имелась возможность двигаться на одном моторе. Сами двигатели остались в носовой части СУ-71, но их расположили вплотную друг к другу, сместив вправо, а место механика-водителя перекочевало к левому борту.
Эта же машина спереди
Не менее оригинально был выполнен корпус СУ-71. Его лобовая часть собиралась не из трёх, а из двух деталей. В нижнем лобовом листе имелись лючки для доступа к механизмам заводки двигателей, а в верхнем находились люк механика-водителя и люк доступа к двигателю. Установка вооружения также отличалась: от ЗИС-3 использовались только качающаяся часть и верхний станок, который своим штырём устанавливался в гнездо на лобовом листе рубки. Подобная конструкция предусматривалась ещё на заводе № 37, но там так и не была реализована. Благодаря этому решению в рубке стало ещё просторнее (по сравнению с СУ-32). Противооткатные механизмы пушки прикрывались кожухом весьма сложной формы.
Общий вид боевого отделения
Верхние борта корпуса и рубки были выполнены как единое целое и имели наклонное расположение. Благодаря такому решению СУ-71 имела более просторное боевое отделение. Правда, уровень пола оказался заметно выше из-за того, что под ним размещались топливные баки и элементы трансмиссии. Доступ в боевое отделение осуществлялся через большой двустворчатый люк в верхнем кормовом листе рубки. Радиостанция размещалась слева по ходу движения, при этом место командира и его перископический прибор находились справа. Боезапас размещался в укладке под пушкой (15 выстрелов) и в ящиках по бортам боевого отделения (три ящика справа и один слева, их крышки в походном положении выполняли роль сидений), ещё восемь выстрелов крепилось с внутренней стороны задней стенки рубки. Из-за того что на СУ-71 отсутствовали крылья, большую часть шанцевого инструмента также разместили в боевом отделении.
Оригинально, но ненадёжно
Проблемы, которые выявились при разработке самоходной установки ГАЗ-73, стали первой, но далеко не последней неудачей КБ ГАЗ им. Молотова. Как уже упоминалось выше, по состоянию на 28 ноября СУ-71 готовилась к заводским испытаниями. Между тем КБ завода № 38 к этому времени не только разработало собственную машину, получившую индекс СУ-12, но и успело её построить, а также провести заводские испытания, которые закончились 27 ноября. К 30 ноября предполагалось отправить её на Гороховецкий артиллерийский научно-испытательный опытный полигон (АНИОП) для проведения полигонных испытаний. В Горьком работы задерживались, из-за чего самоходная установка уже в начале декабря оказалась за бортом. 2 декабря 1942 года вышло постановление ГКО № 2559 «Об организации производства самоходных артиллерийских установок на Уралмашзаводе и заводе № 38». Ещё до начала совместных испытаний горьковская САУ оказалась не у дел.
Орудие на максимальном угле возвышения
Несмотря на решение Государственного комитета обороны о производстве СУ-12, сравнительные испытания СУ-12 и СУ-71 никто не отменял. На Гороховецкий АНИОП СУ-12 прибыла 5 декабря, к тому времени САУ в ходе заводских испытаний прошла 150 км.
Что же касается СУ-71, то её доставка на полигон затягивалась. 3 декабря на ГАЗ был отправлен член испытательной комиссии майор Соломонов. В ходе последовавших переговоров с руководством завода, в которых также принимал участие председатель комиссии генерал-лейтенант артиллерии В. Г. Тихонов, был назначен срок прибытия СУ-71 на полигон — 6 декабря. В назначенный срок машина не пришла, и лишь после вторичного прибытия Тихонова на ГАЗ СУ-71 отправили на полигон. Однако на полпути САУ вернули обратно вследствие неисправности системы охлаждения двигателей. В итоге до полигона СУ-71 добралась 9 декабря лишь для того, чтобы после проведения программы заводских испытаний и стрельб на следующий день снова вернуться на завод.
Работа расчёта в боевом отделении
Снова на полигонные испытания СУ-71 поступила лишь 15 декабря. Вместе с ней прибыли начальник ОКБ ГАЗ В. А. Дедков и военпред Куликов. К тому моменту СУ-71 успела произвести 64 выстрела и пройти в общей сложности 350 км. В ходе последовавших полигонных испытаний полноценных тестов ходовой части так и не провели, поскольку машину постоянно преследовали технические проблемы. В итоге СУ-71 прошла лишь полноценные испытания стрельбой, дополнительные 235 выстрелов были сделаны для проверки системы установки орудия на штыре.
ГАЗ-71, вид сзади
Даже если абстрагироваться от постоянно преследовавших машину технических неполадок, у СУ-71 было далеко не всё гладко и с точки зрения тактико-технических характеристик. Вместо 10 тонн, как требовалось в ТТТ, боевая масса машины составила 11,75 тонн. В значительной степени именно существенный перегруз стал причиной перегрева двигателя и ряда других неполадок. Машина оказалась на 15 см выше положенного, недостаточными были углы вертикальной и горизонтальной наводки её орудия. Из-за технических проблем оценить максимальную скорость не получилось, но есть серьёзные подозрения, что разогнаться до 45 км/ч машина не смогла бы. Одной из немногих её положительных особенностей комиссия посчитала конструкцию крепления орудия в боевом отделении. В целом же вердикт оказался вполне ожидаемым: самоходная установка испытаний не выдержала, на вооружение рекомендована быть не может, доработка нецелесообразна.
ЗСУ ГАЗ-72, которая была создана на том же шасси, что и ГАЗ-71
На фоне неудач, которые преследовали ГАЗ-71/СУ-71, зенитная самоходная установка ГАЗ-72 затерялась. Более того, её внешний вид практически неизвестен. Случилось это потому, что работы по ГАЗ-72 ещё больше затянулись. По состоянию на 28 ноября 1942 года корпус машины не был сварен. По оптимистичным прогнозам заводской дирекции, ожидалось изготовить опытный образец к 6 декабря, но в реальности сроки затянулись. В целом машина повторяла по конструкции ГАЗ-71. Разница состояла в том, что в кормовой части размещалась установка 37-мм зенитного автомата 61-К. Конструктивно установка мало отличалась от той, что ставилась на СУ-31. Чтобы разместить установку, в кормовой части пришлось делать расширение.
Неудачные итоги испытаний ГАЗ-71 привели к тому, что ЗСУ даже не стали испытывать
После того как СУ-71 забраковали, пропал и интерес к ГАЗ-72. Поскольку эти машины строились на общем шасси, было очевидно, что на ходовых испытаниях машину ждут аналогичные проблемы. Кроме того, возникали дополнительные проблемы с обслуживанием трансмиссии. Чтобы получить доступ к её элементам, требовалось снять зенитную установку. Неудивительно, что дальше заводских испытаний работа над ГАЗ-72 не продвинулась.
Впрочем, на этом разработка лёгких САУ на ГАЗ им. Молотова не закончилась. В мае 1943 года на испытания вышла САУ ГАЗ-74, которая достойна отдельного повествования.
Вынужденная конкуренция
Работы по линии самоходных установок для ГАЗ им. Молотова можно считать не совсем профильными. Заводу и так хватало забот по основной сфере деятельности. Весной 1942 года произошёл переход от производства Т-60 к гораздо более совершенному лёгкому танку Т-70. Это не первая машина, созданная в Горьком: ещё в 1936 году под руководством В. В. Данилова здесь был разработан разведывательный танк-амфибия ТМ («танк Молотова»), весьма примечательная машина, оснащённая спаркой двигателей ГАЗ АА. Но ТМ дальше опытного образца не продвинулся. А вот ГАЗ-70, он же Т-70, оказался настоящей палочкой-выручалочкой для советского танкостроения и для Красной армии. Благодаря этой машине удалось, наконец, ликвидировать пробел в системе танкового вооружения, образовавшийся после неудачи с запуском в серию лёгкого танка Т-50.
Разумеется, по совокупности характеристик Т-50 превосходил Т-70, но воюют обычно тем что есть. В крупную серию Т-50 так и не попал, а Т-70 был максимально ориентирован на возможности производства в военный период. Неудивительно, что этот танк стал вторым по массовости советским танком военного времени после Т-34. Кроме того, база Т-70 оказалась удачной для разработки самоходных установок.
Тактико-технические требования на 45-мм противотанковую самоходную установку. Эту машину на базе Т-70 должен был разрабатывать ГАЗ
им. Молотова
В течение первой половины 1942 года основным центром разработки средних САУ был Свердловск. Туда в конце 1941 года эвакуировали завод № 37. Возрождённый на новом месте отдел № 22 помимо текущих работ по освоению производства Т-30 и Т-60 с весны 1942 года трудился над созданием лёгких самоходных установок. Конструкторское бюро плотно сотрудничало с С. А. Гинзбургом, претворяя в жизнь его концепцию «универсального шасси» на базе Т-60. Именно из этой концепции берут начало самоходные установки СУ-31 и СУ-32.
Одна их этих машин вполне могла бы пойти бы в серию, но судьбе было угодно распорядиться иначе: 28 июля 1942 года вышло постановление ГКО №2120 «Об организации производства танков Т-34 на Уралмашзаводе и заводе № 37 Наркомтанкопрома». Согласно этому документу, завод № 37 входил в состав Уральского завода тяжёлого машиностроения (УЗТМ), а выпуск лёгких танков на его мощностях прекращался. Это означало, что и работы по лёгким САУ в Свердловске также останавливались. Наработки по СУ-31 и СУ-32 были переданы на завод № 38 в Киров, где Гинзбург стал работать в тесном сотрудничестве с заводским КБ под руководством М. Н. Щукина.
Постановление ГКО № 2429 «О производстве опытных образцов артиллерийских самоходных установок», ставшее отправной точкой для создания СУ-11, СУ-12, СУ-71 и СУ-72. Как можно заметить, ЗСУ сначала в текст не попала, её вписали позже. Правки вносил сам Сталин
Испытания СУ-31 и СУ-32 продолжались до сентября 1942 года. По их итогам выбор был сделан в пользу шасси «31» с параллельным размещением двигателей ГАЗ-202. Именно такую схему взяли в работу на заводе № 38. С другой стороны, в Главном артиллерийском управлении (ГАУ) и Главном автобронетанковом управлении (ГАБТУ) Красной армии решили подстраховаться. Серьёзные задержки имели место по всем направлениям развития советских самоходных установок. В этот момент и возникла идея привлечь к программе создания лёгких САУ КБ ГАЗ им. Молотова. Танковое направление там возглавлял заместитель главного конструктора Н. А. Астров. В тот момент КБ работало над модернизацией Т-70, но от срочного задания сверху отказываться не стало. Таким образом, начались работы над ещё одной машиной. В случае неудачи КБ завода № 38 и Гинзбурга она стала бы той самой СУ-76, которую ждали в войсках.
Мы пойдём другим путём
Тактико-технические требования (ТТТ) на самоходные артиллерийские установки были выработаны к 16 октября 1942 года. Изобретать наверху велосипед не стали и во многом повторили требования, по которым создавались СУ-31 и СУ-32. Даже в плане компоновки ТТТ повторяли построенные в Свердловске машины. Например, «76-мм штурмовая самоходная установка» базировалась на шасси, которое разрабатывалось с использованием агрегатов Т-70. Это означало, что в ней применялся спаренный двигатель ГАЗ-203. Выглядит это весьма любопытно, особенно на фоне того, что в ГАУ забраковали подобную схему, поскольку на СУ-32 такая силовая установка перегревалась. Начальник ГАУ генерал-полковник Н. Д. Яковлев и заместитель народного комиссара обороны генерал-полковник Н. Н. Воронов о результатах испытаний знали, тем не менее данные ТТТ подписали.
Наряду с ЗИС-3 в качестве альтернативного вооружения лёгкой штурмовой САУ предполагалось использовать 57-мм противотанковую пушку ИС-1. Она представляла собой переработанную противотанковую пушку ЗИС-2, летом-осенью 1942 года это орудие разрабатывалось КБ завода № 92 под руководством В. Г. Грабина. Это же орудие предполагалось использовать и на полугусеничной САУ ЗИС-41. Согласно требованиям, боекомплект штурмовой САУ, вооружённой ЗИС-3, должен был составить 60 патронов. Боевая масса машины не превышала 10 тонн, а высота в походном положении составляла не более 2 метров. Расчётная максимальная скорость достигала 45 км/ч, а запас хода — 200–250 км.
Продольный разрез ГАЗ-71. Хорошо заметно, что компоновка у машины весьма неординарная
Конструкция шасси должна была разрабатываться с возможностью постройки на этой же базе зенитной самоходной установки (ЗСУ). Вместе с тем ТТТ на «37 мм зенитную самоходную установки» оформили отдельно. Данная машина по компоновке практически полностью повторяла СУ-31, это касается и параллельного расположения двигателей ГАЗ-202. В отличие от предшествующей разработки, на сей раз базой машины выступал Т-70. Требования к характеристикам шасси оказались сходными с ТТТ на «76-мм штурмовую самоходную установку».
В дополнение к 76-мм САУ и 37-мм ЗСУ появилась третья машина на базе Т-70. В тот же день (16 октября 1942 года) Воронов и Яковлев утвердили ТТТ на «45-мм противотанковую самоходную установку». В качестве вооружения предполагалось использовать 45-мм противотанковую пушку М-42, незадолго до этого принятую на вооружение Красной армии. В качестве базы предполагалось использовать танк Т-70, причём в данном случае речь шла именно о самом танке, а не о его шасси.
Ещё более нестандартно компоновка шасси выглядит сверху
19 октября 1942 года Сталин подписал постановление ГКО № 2429 «О производстве опытных образцов артиллерийских самоходных установок». В первоначальный текст ЗСУ не попала, её включили уже в ходе правок:
«2. Обязать Наркомтанкопром (т. Зальцмана) и Наркомсредмаш (т. Акопова) немедля создать образцы самоходных артиллерийских установок с 76 мм пушкой на базе агрегатов танка Т-70, подав их для полигонных испытаний к 15 ноября с. г.
3. Обязать Наркомсредмаш (т. Акопова) немедля создать образец самоходной артиллерийской установки с 45 мм пушкой на базе танка Т-70, подав его для полигонных испытаний к 20 ноября с. г.
4. Обязать Наркомтанкопром (т. Зальцмана) и Наркомсредмаш (т. Акопова) к 1 декабря с. г. изготовить и подать на полигонные испытания образцы самоходных артиллерийских зенитных установок с 37 мм пушками на базе агрегатов танка Т-70».
Все три самоходные установки разрабатывать обязали ГАЗ им. Молотова. 76-мм штурмовая САУ получила заводской индекс ГАЗ-71, ведущим инженером машины был В. С. Соловьев. ЗСУ получила заводское обозначение ГАЗ-72, в качестве ведущего инженера назначили А. С. Маклакова. Наконец, 45-мм самоходная установка на базе танка Т-70 получила заводское обозначение ГАЗ-73. Со стороны ГАУ КА работы сопровождал майор П. Ф. Соломонов, с осени 1941 года плотно курировавший работы по самоходной артиллерии. Согласно планам, работы по ГАЗ-71 предполагалось закончить к 15 ноября, по ГАЗ-73 — к 20 ноября, а по ГАЗ-72 — к 1 декабря 1942 года.
Схема трансмиссии шасси ГАЗ-71 и ГАЗ-72
В КБ ГАЗ им. Молотова весьма вольно отнеслись к полученным тактико-техническим требованиям, впрочем, как и в КБ завода № 38. Прежде всего это касается компоновки самоходных установок. Достаточно сказать, что ни в Кирове, ни в Горьком даже не собирались проектировать машины с использованием двигателей ГАЗ-203. Решение вполне разумное, поскольку, как уже упоминалось выше, на испытаниях силовая установка СУ-32 в виде спарки этих моторов перегревалась. Неудивительно, что в такой ситуации было принято решение использовать параллельно расположенные моторы ГАЗ-202.
Кроме того, жизнь проекта ГАЗ-73 оказалась очень недолгой. Никаких проектных изображений этой машины не сохранилось, но в целом она должна была напоминать самоходную установку ИС-10, которую разработали в КБ завода № 92. На ГАЗ достаточно быстро поняли, что подобная концепция лишена смысла. Дальше проектных работ дело не продвинулось. Выяснилось, что для нормального размещения орудия необходимо поднимать высоту машины на 20 см. Боевое отделение при этом всё равно получалось маленьким, а огневая манёвренность и скорострельность оказывались низкими. По состоянию на конец ноября 1942 года работы по ГАЗ-73 перешли в другое русло: теперь машину начали проектировать на базе шасси ГАЗ-71. Вместо форсированных моторов ГАЗ предполагалось использовать двигатели ЗИС-16. Последние упоминания этой машины датированы 29 ноября 1942 года, далее работы были остановлены.
ГАЗ-71 на заводском дворе, декабрь 1942 года
Совсем иначе дела обстояли с ГАЗ-71, которую в переписке называли СУ-71. К 15 ноября 1942 года, как требовало постановление ГКО № 2429, её изготовить не успели. Но к 28 ноября машину построили, и она готовилась к заводским испытаниям. САУ получилась весьма оригинальной: формально СУ-71 базировалась на шасси Т-70Б, но в исходную конструкцию шасси внесли множество изменений. Ведущие колёса вместе с бортовыми передачами были перенесены из передней части корпуса в корму. Ленивцы, соответственно, перекочевали в носовую часть, одновременно лишившись обрезинивания. В корму, а именно под пол боевого отделения, справа по ходу движения, перекочевали коробки передач от ГАЗ ММ и фрикционы. Под пол боевого отделения, слева по ходу движения, перекочевали и топливные баки.
В отличие от СУ-31, коробки передач не были разнесены по бортам корпуса, а оказались установлены вплотную друг к другу, рядом с ними были расположены и фрикционы. Блокировку главных фрикционов конструкторы выполнили таким образом, что их можно было выключать раздельно, благодаря чему имелась возможность двигаться на одном моторе. Сами двигатели остались в носовой части СУ-71, но их расположили вплотную друг к другу, сместив вправо, а место механика-водителя перекочевало к левому борту.
Эта же машина спереди
Не менее оригинально был выполнен корпус СУ-71. Его лобовая часть собиралась не из трёх, а из двух деталей. В нижнем лобовом листе имелись лючки для доступа к механизмам заводки двигателей, а в верхнем находились люк механика-водителя и люк доступа к двигателю. Установка вооружения также отличалась: от ЗИС-3 использовались только качающаяся часть и верхний станок, который своим штырём устанавливался в гнездо на лобовом листе рубки. Подобная конструкция предусматривалась ещё на заводе № 37, но там так и не была реализована. Благодаря этому решению в рубке стало ещё просторнее (по сравнению с СУ-32). Противооткатные механизмы пушки прикрывались кожухом весьма сложной формы.
Общий вид боевого отделения
Верхние борта корпуса и рубки были выполнены как единое целое и имели наклонное расположение. Благодаря такому решению СУ-71 имела более просторное боевое отделение. Правда, уровень пола оказался заметно выше из-за того, что под ним размещались топливные баки и элементы трансмиссии. Доступ в боевое отделение осуществлялся через большой двустворчатый люк в верхнем кормовом листе рубки. Радиостанция размещалась слева по ходу движения, при этом место командира и его перископический прибор находились справа. Боезапас размещался в укладке под пушкой (15 выстрелов) и в ящиках по бортам боевого отделения (три ящика справа и один слева, их крышки в походном положении выполняли роль сидений), ещё восемь выстрелов крепилось с внутренней стороны задней стенки рубки. Из-за того что на СУ-71 отсутствовали крылья, большую часть шанцевого инструмента также разместили в боевом отделении.
Оригинально, но ненадёжно
Проблемы, которые выявились при разработке самоходной установки ГАЗ-73, стали первой, но далеко не последней неудачей КБ ГАЗ им. Молотова. Как уже упоминалось выше, по состоянию на 28 ноября СУ-71 готовилась к заводским испытаниями. Между тем КБ завода № 38 к этому времени не только разработало собственную машину, получившую индекс СУ-12, но и успело её построить, а также провести заводские испытания, которые закончились 27 ноября. К 30 ноября предполагалось отправить её на Гороховецкий артиллерийский научно-испытательный опытный полигон (АНИОП) для проведения полигонных испытаний. В Горьком работы задерживались, из-за чего самоходная установка уже в начале декабря оказалась за бортом. 2 декабря 1942 года вышло постановление ГКО № 2559 «Об организации производства самоходных артиллерийских установок на Уралмашзаводе и заводе № 38». Ещё до начала совместных испытаний горьковская САУ оказалась не у дел.
Орудие на максимальном угле возвышения
Несмотря на решение Государственного комитета обороны о производстве СУ-12, сравнительные испытания СУ-12 и СУ-71 никто не отменял. На Гороховецкий АНИОП СУ-12 прибыла 5 декабря, к тому времени САУ в ходе заводских испытаний прошла 150 км.
Что же касается СУ-71, то её доставка на полигон затягивалась. 3 декабря на ГАЗ был отправлен член испытательной комиссии майор Соломонов. В ходе последовавших переговоров с руководством завода, в которых также принимал участие председатель комиссии генерал-лейтенант артиллерии В. Г. Тихонов, был назначен срок прибытия СУ-71 на полигон — 6 декабря. В назначенный срок машина не пришла, и лишь после вторичного прибытия Тихонова на ГАЗ СУ-71 отправили на полигон. Однако на полпути САУ вернули обратно вследствие неисправности системы охлаждения двигателей. В итоге до полигона СУ-71 добралась 9 декабря лишь для того, чтобы после проведения программы заводских испытаний и стрельб на следующий день снова вернуться на завод.
Работа расчёта в боевом отделении
Снова на полигонные испытания СУ-71 поступила лишь 15 декабря. Вместе с ней прибыли начальник ОКБ ГАЗ В. А. Дедков и военпред Куликов. К тому моменту СУ-71 успела произвести 64 выстрела и пройти в общей сложности 350 км. В ходе последовавших полигонных испытаний полноценных тестов ходовой части так и не провели, поскольку машину постоянно преследовали технические проблемы. В итоге СУ-71 прошла лишь полноценные испытания стрельбой, дополнительные 235 выстрелов были сделаны для проверки системы установки орудия на штыре.
ГАЗ-71, вид сзади
Даже если абстрагироваться от постоянно преследовавших машину технических неполадок, у СУ-71 было далеко не всё гладко и с точки зрения тактико-технических характеристик. Вместо 10 тонн, как требовалось в ТТТ, боевая масса машины составила 11,75 тонн. В значительной степени именно существенный перегруз стал причиной перегрева двигателя и ряда других неполадок. Машина оказалась на 15 см выше положенного, недостаточными были углы вертикальной и горизонтальной наводки её орудия. Из-за технических проблем оценить максимальную скорость не получилось, но есть серьёзные подозрения, что разогнаться до 45 км/ч машина не смогла бы. Одной из немногих её положительных особенностей комиссия посчитала конструкцию крепления орудия в боевом отделении. В целом же вердикт оказался вполне ожидаемым: самоходная установка испытаний не выдержала, на вооружение рекомендована быть не может, доработка нецелесообразна.
ЗСУ ГАЗ-72, которая была создана на том же шасси, что и ГАЗ-71
На фоне неудач, которые преследовали ГАЗ-71/СУ-71, зенитная самоходная установка ГАЗ-72 затерялась. Более того, её внешний вид практически неизвестен. Случилось это потому, что работы по ГАЗ-72 ещё больше затянулись. По состоянию на 28 ноября 1942 года корпус машины не был сварен. По оптимистичным прогнозам заводской дирекции, ожидалось изготовить опытный образец к 6 декабря, но в реальности сроки затянулись. В целом машина повторяла по конструкции ГАЗ-71. Разница состояла в том, что в кормовой части размещалась установка 37-мм зенитного автомата 61-К. Конструктивно установка мало отличалась от той, что ставилась на СУ-31. Чтобы разместить установку, в кормовой части пришлось делать расширение.
Неудачные итоги испытаний ГАЗ-71 привели к тому, что ЗСУ даже не стали испытывать
После того как СУ-71 забраковали, пропал и интерес к ГАЗ-72. Поскольку эти машины строились на общем шасси, было очевидно, что на ходовых испытаниях машину ждут аналогичные проблемы. Кроме того, возникали дополнительные проблемы с обслуживанием трансмиссии. Чтобы получить доступ к её элементам, требовалось снять зенитную установку. Неудивительно, что дальше заводских испытаний работа над ГАЗ-72 не продвинулась.
Впрочем, на этом разработка лёгких САУ на ГАЗ им. Молотова не закончилась. В мае 1943 года на испытания вышла САУ ГАЗ-74, которая достойна отдельного повествования.
Информация