ТАПИ: старый энергетический проект ожил неясными перспективами
В минувшую пятницу, когда Россия праздновала День защитника Отечества, случился праздник и в афганской провинции Герат, приграничной к Туркмении. Здесь состоялось сразу несколько торжественных мероприятий: закладка линий электропередачи и оптоволоконной связи по маршруту Туркменистан — Афганистан — Пакистан, ввод в эксплуатацию железной дороги Серхетабат — Тургунди. Но главное, ради чего в неспокойную афганскую провинцию приехали президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов, президент Афганистана Мохаммад Ашраф Гани, премьер-министр Пакистана Шахид Хакан Аббаси и государственный министр иностранных дел Индии Мубашир Джавед Акбар, – в Герате началось строительство афганского участка газопровода Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия, известного в мире как ТАПИ.
Без денег и согласия…
Проект этого магистрального газопровода из Туркмении через Афганистан и Пакистан в Индию возник ещё в далёкие теперь девяностые годы прошлого века. Возник он при активной поддержке Соединённых Штатов и Саудовской Аравии, заинтересованных в том, чтобы оторвать Туркмению от российских газопроводов и сотрудничества с нашей газовой монополией «Газпром», благодаря которой туркменские углеводороды шли в Россию и Европу.
Строительство столь перспективной магистрали (а Туркмения обладает шестыми по объёму запасами газа в мире) сдерживали два обстоятельства. Во-первых, газопровод на протяжении более 700 километров должен был пройти через четыре афганские провинции Герат, Фарах, Гильменд и Нимроз, частично контролируемые антиправительственными боевиками. Так что никто не мог дать гарантии безопасности на строительство магистрали.
Во-вторых, у участников проекта не было необходимых для прокладки газопровода 8 млрд. долларов. Кто и как должен был привлечь требуемые средства, этот вопрос стал предметом многолетнего спора правительств четырёх заинтересованных стран. Только в конце 2010 года, на состоявшемся в Ашхабаде саммите глав государств-участников ТАПИ, стороны смогли прийти к рамочному соглашению о реализации проекта.
К тому времени туркменский газ уже вовсю бежал в Китай по магистральному газопроводу, проложенному через территории Туркмении (188 километров), Узбекистана (525 километров) и Казахстана (1293 километров). Его построили буквально за два года (2007-2009), а ещё через три – вывели на проектную мощность, доведя прокачку газа в Китай до 40 млрд. кубометров в год.
Кстати, газовые магистрали из Туркмении в Китай и Индию примерно равны по протяженности. В первом случае до границы с Китаем труба легла на 2000 километров. Во втором – проект предусматривает магистраль в 1735 километров (как возможный вариант называют и 1814 км). По территории Туркменистана она пройдёт на 200 километрах, через Афганистан — на 735 и на 800 км по территории Пакистана.
Проекты похожие, но какая разная у них судьба. «Туркменгаз» только в 2012 году подписал соглашения о купле-продаже природного газа с национальными компаниями Индии и Пакистана. Ещё год потребовался для заключения подобного контракта с Афганской газовой корпорацией. Впрочем, это не сильно продвинуло реализацию проекта. Он, что называется, утонул в многочисленных согласованиях. Достаточно сказать, что к настоящему времени состоялось 25 заседаний Руководящего комитета по строительству магистрального газопровода ТАПИ.
Надежда на реализацию проекта забрезжила в декабре 2015 года. Тогда в туркменском городе Мары заложили первый камень в строительство магистрали. Её потянули от границы к газовому месторождению «Галкыныш». На торжественной церемонии по случаю запуска проекта был назван срок завершения строительства – 2017 год. Срок прошёл, но что-то не слышно традиционных для Туркмении победных рапортов по случаю завершения работ.
Представители СМИ теряются в догадках. Их ни разу не пригласили на строительные площадки газопровода. Не представили даже фотодокументов о том, что строительство реально ведётся. Достоверно известно только, что в октябре 2016 года Ашхабад получил у Исламского банка развития кредит в размере 700 миллионов долларов на финансирование строительных работ в рамках ТАПИ. Как использовали эти средства, ясной картины нет до сих пор.
Иранский пример навевает скепсис
Старт строительства в Герате напомнил экспертам о другом газовом проекте в регионе – магистрали «Иран-Пакистан-Индия». Его начали обсуждать ещё раньше, чем ТАПИ, но так пока ни к чему и не пришли. Хотя министр нефти Ирана Биджан Намдар Занганех полон оптимизма. Он верит, что иранский газ всё-таки придёт в Индию, а вот «реализация проекта ТАПИ является маловероятной».
Об этом министр объявил в конце января, когда стало известно о начале строительства в Герате. Можно, конечно, сделать скидку на риторику, вызванную ревностью к конкурентам. Но лучше вспомнить препятствия, с которыми столкнулся иранский проект. Среди них два главных. Прежде всего, это очевидная враждебность между участниками проекта – Пакистаном и Индией.
В Дели опасаются экономической зависимости от воинственного соседа, который в случае усиления напряжённости между странами может легко использовать своё преимущество транзитёра газа. Чтобы сгладить вероятную опасность проекта, страны-участники постарались назвать его оптимистично – «Трубопровод мира», но это не сняло тех острых противоречий, что существуют у Индии и Пакистана.
Вдобавок к этому, на пути магистрали расположились неспокойные пакистанские провинции Белуджистан и Синд. Лет десять назад тамошние повстанцы организовали ряд нападений на газовое месторождение Суй и сорвали поставки топлива в города Карачи и Лахор. Об этом в Индии помнят.
Иранский проект отличается от туркменского только тем, что Соединённые Штаты противятся строительству газопровода из Ирана в Индию, опасаясь усиления Тегерана в регионе. Туркмении Вашингтон, наоборот, благоволит. С его подачи Саудовская Аравия даже профинансировала проект. Об этом на заседании правительства Туркменистана 19 января заявил вице-премьер Максат Бабаев, отвечающий за вопросы энергетики.
Его сообщение не добавило оптимизма экспертам. Они по-прежнему скептически оценивают перспективы ТАПИ. По мнению британского специалиста, преподавателя по центрально-азиатским исследованиям Университета Глазго Луки Анчеши этот скепсис в большей степени связан не столько с противоречиями среди участников проекта (Индия-Пакистан), сколько с трудностями в обеспечении безопасности при строительстве и эксплуатации газопровода на территории Афганистана.
Сегодня талибы и поддерживающие их группы боевиков активны примерно на 70 процентах территории страны. Афганские чиновники это признают и уже посчитали, что для охраны магистрали потребуется группировка из семи тысяч человек. Даже если им удастся обеспечить безопасность работ, мы помним, что впереди на маршруте ещё пакистанский Белуджистан. Об него уже споткнулся иранский газовый проект.
В любом случае, проблемы с безопасностью приведут к очевидному удорожанию газа, спор о цене которого так и остался не разрешённым. Стороны пока согласовали лишь объёмы поставок. Из 33 млрд. кубометров газа по 14 достанутся Индии и Пакистану, оставшиеся 5 млрд. пойдут Афганистану. Кабул хочет также получать ежегодно по 500 млн. долларов в оплату за транзит газа. Эти объёмы и сумма в валюте греют души афганских чиновников, ожидающих скорой реализации газового проекта.
В экспертном сообществе доминирует другая точка зрения. Здесь уверены, что торжественная церемония в Герате станет очередным фальстартом международного проекта, реализация которого отодвинется от планового 2020 года до не ясного пока времени устранения всех проблем, тормозящих строительство и последующую эксплуатацию газопровода ТАПИ.
В чём ещё уверены эксперты, так это в том, что значение газа для мировой экономики будет только возрастать, несмотря на разговоры о замещении углеводородов при производстве энергии её экологически чистыми возобновляемыми источниками вроде солнечных батарей и ветровых станций. Вот как об этом сказал в Герате на открытии строительства магистрали премьер-министр Пакистана Шахид Хакан Аббаси: «Данный газопровод позволит покрыть до 10 процентов нашего энергопотребления. А с учетом того, что наше население уже составляет 270 миллионов, эта цифра будет только расти
Похожее настроение царит и в Европе. Здесь к 2030 году ожидают увеличение потребления природного газа примерно на 40 процентов. К этому времени мировое потребление газа возрастёт по сравнению с 2017 годом на 938 млрд. кубометров. Это оценка российской газовой компании «НОВАТЭК», отражённая в её опубликованной стратегии на 2018-2030 годы.
В свете этих перспектив понятны страсти вокруг газовых проектов для быстро растущих экономик Азии. Как понятно и другое: обладание энергетическими ресурсами сегодня – это конкурентное преимущество страны, а вовсе не «проклятье отсталости», как привыкли считать некоторые либеральные экономисты.
Без денег и согласия…
Проект этого магистрального газопровода из Туркмении через Афганистан и Пакистан в Индию возник ещё в далёкие теперь девяностые годы прошлого века. Возник он при активной поддержке Соединённых Штатов и Саудовской Аравии, заинтересованных в том, чтобы оторвать Туркмению от российских газопроводов и сотрудничества с нашей газовой монополией «Газпром», благодаря которой туркменские углеводороды шли в Россию и Европу.
Строительство столь перспективной магистрали (а Туркмения обладает шестыми по объёму запасами газа в мире) сдерживали два обстоятельства. Во-первых, газопровод на протяжении более 700 километров должен был пройти через четыре афганские провинции Герат, Фарах, Гильменд и Нимроз, частично контролируемые антиправительственными боевиками. Так что никто не мог дать гарантии безопасности на строительство магистрали.
Во-вторых, у участников проекта не было необходимых для прокладки газопровода 8 млрд. долларов. Кто и как должен был привлечь требуемые средства, этот вопрос стал предметом многолетнего спора правительств четырёх заинтересованных стран. Только в конце 2010 года, на состоявшемся в Ашхабаде саммите глав государств-участников ТАПИ, стороны смогли прийти к рамочному соглашению о реализации проекта.
К тому времени туркменский газ уже вовсю бежал в Китай по магистральному газопроводу, проложенному через территории Туркмении (188 километров), Узбекистана (525 километров) и Казахстана (1293 километров). Его построили буквально за два года (2007-2009), а ещё через три – вывели на проектную мощность, доведя прокачку газа в Китай до 40 млрд. кубометров в год.
Кстати, газовые магистрали из Туркмении в Китай и Индию примерно равны по протяженности. В первом случае до границы с Китаем труба легла на 2000 километров. Во втором – проект предусматривает магистраль в 1735 километров (как возможный вариант называют и 1814 км). По территории Туркменистана она пройдёт на 200 километрах, через Афганистан — на 735 и на 800 км по территории Пакистана.
Проекты похожие, но какая разная у них судьба. «Туркменгаз» только в 2012 году подписал соглашения о купле-продаже природного газа с национальными компаниями Индии и Пакистана. Ещё год потребовался для заключения подобного контракта с Афганской газовой корпорацией. Впрочем, это не сильно продвинуло реализацию проекта. Он, что называется, утонул в многочисленных согласованиях. Достаточно сказать, что к настоящему времени состоялось 25 заседаний Руководящего комитета по строительству магистрального газопровода ТАПИ.
Надежда на реализацию проекта забрезжила в декабре 2015 года. Тогда в туркменском городе Мары заложили первый камень в строительство магистрали. Её потянули от границы к газовому месторождению «Галкыныш». На торжественной церемонии по случаю запуска проекта был назван срок завершения строительства – 2017 год. Срок прошёл, но что-то не слышно традиционных для Туркмении победных рапортов по случаю завершения работ.
Представители СМИ теряются в догадках. Их ни разу не пригласили на строительные площадки газопровода. Не представили даже фотодокументов о том, что строительство реально ведётся. Достоверно известно только, что в октябре 2016 года Ашхабад получил у Исламского банка развития кредит в размере 700 миллионов долларов на финансирование строительных работ в рамках ТАПИ. Как использовали эти средства, ясной картины нет до сих пор.
Иранский пример навевает скепсис
Старт строительства в Герате напомнил экспертам о другом газовом проекте в регионе – магистрали «Иран-Пакистан-Индия». Его начали обсуждать ещё раньше, чем ТАПИ, но так пока ни к чему и не пришли. Хотя министр нефти Ирана Биджан Намдар Занганех полон оптимизма. Он верит, что иранский газ всё-таки придёт в Индию, а вот «реализация проекта ТАПИ является маловероятной».
Об этом министр объявил в конце января, когда стало известно о начале строительства в Герате. Можно, конечно, сделать скидку на риторику, вызванную ревностью к конкурентам. Но лучше вспомнить препятствия, с которыми столкнулся иранский проект. Среди них два главных. Прежде всего, это очевидная враждебность между участниками проекта – Пакистаном и Индией.
В Дели опасаются экономической зависимости от воинственного соседа, который в случае усиления напряжённости между странами может легко использовать своё преимущество транзитёра газа. Чтобы сгладить вероятную опасность проекта, страны-участники постарались назвать его оптимистично – «Трубопровод мира», но это не сняло тех острых противоречий, что существуют у Индии и Пакистана.
Вдобавок к этому, на пути магистрали расположились неспокойные пакистанские провинции Белуджистан и Синд. Лет десять назад тамошние повстанцы организовали ряд нападений на газовое месторождение Суй и сорвали поставки топлива в города Карачи и Лахор. Об этом в Индии помнят.
Иранский проект отличается от туркменского только тем, что Соединённые Штаты противятся строительству газопровода из Ирана в Индию, опасаясь усиления Тегерана в регионе. Туркмении Вашингтон, наоборот, благоволит. С его подачи Саудовская Аравия даже профинансировала проект. Об этом на заседании правительства Туркменистана 19 января заявил вице-премьер Максат Бабаев, отвечающий за вопросы энергетики.
Его сообщение не добавило оптимизма экспертам. Они по-прежнему скептически оценивают перспективы ТАПИ. По мнению британского специалиста, преподавателя по центрально-азиатским исследованиям Университета Глазго Луки Анчеши этот скепсис в большей степени связан не столько с противоречиями среди участников проекта (Индия-Пакистан), сколько с трудностями в обеспечении безопасности при строительстве и эксплуатации газопровода на территории Афганистана.
Сегодня талибы и поддерживающие их группы боевиков активны примерно на 70 процентах территории страны. Афганские чиновники это признают и уже посчитали, что для охраны магистрали потребуется группировка из семи тысяч человек. Даже если им удастся обеспечить безопасность работ, мы помним, что впереди на маршруте ещё пакистанский Белуджистан. Об него уже споткнулся иранский газовый проект.
В любом случае, проблемы с безопасностью приведут к очевидному удорожанию газа, спор о цене которого так и остался не разрешённым. Стороны пока согласовали лишь объёмы поставок. Из 33 млрд. кубометров газа по 14 достанутся Индии и Пакистану, оставшиеся 5 млрд. пойдут Афганистану. Кабул хочет также получать ежегодно по 500 млн. долларов в оплату за транзит газа. Эти объёмы и сумма в валюте греют души афганских чиновников, ожидающих скорой реализации газового проекта.
В экспертном сообществе доминирует другая точка зрения. Здесь уверены, что торжественная церемония в Герате станет очередным фальстартом международного проекта, реализация которого отодвинется от планового 2020 года до не ясного пока времени устранения всех проблем, тормозящих строительство и последующую эксплуатацию газопровода ТАПИ.
В чём ещё уверены эксперты, так это в том, что значение газа для мировой экономики будет только возрастать, несмотря на разговоры о замещении углеводородов при производстве энергии её экологически чистыми возобновляемыми источниками вроде солнечных батарей и ветровых станций. Вот как об этом сказал в Герате на открытии строительства магистрали премьер-министр Пакистана Шахид Хакан Аббаси: «Данный газопровод позволит покрыть до 10 процентов нашего энергопотребления. А с учетом того, что наше население уже составляет 270 миллионов, эта цифра будет только расти
Похожее настроение царит и в Европе. Здесь к 2030 году ожидают увеличение потребления природного газа примерно на 40 процентов. К этому времени мировое потребление газа возрастёт по сравнению с 2017 годом на 938 млрд. кубометров. Это оценка российской газовой компании «НОВАТЭК», отражённая в её опубликованной стратегии на 2018-2030 годы.
В свете этих перспектив понятны страсти вокруг газовых проектов для быстро растущих экономик Азии. Как понятно и другое: обладание энергетическими ресурсами сегодня – это конкурентное преимущество страны, а вовсе не «проклятье отсталости», как привыкли считать некоторые либеральные экономисты.
Информация