Кинозал. Фильм «Радуга»: народ, который не победить
В Кинозале мы обычно рассматриваем современные картины с критической точки зрения. Увы, в них недостатка нет, что в отечественных, что в зарубежных – слава глобализму. Но «обычное» набивает оскомину не хуже регулярного употребления мандаринов. Так что сегодня мы перенесемся, казалось бы для кого-то, в далёкое прошлое, но для нашего народа это словно вчера. То ли оттого что связь с родителями у нас не принято прерывать надолго, сдавая стариков в дом престарелых или посещая «родовое гнездо» в лучшем случае раз в месяц. То ли оттого, что наш народ привык мыслить веками, масштабами гор, южных степей или северной тундры, чем, кажется, до мурашек пугаем близких и дальних соседей по планете.
Картина со светлым и тёплым названием «Радуга» вышла на отечественные экраны в самом начале 1944 года, до конца войны оставалось чуть менее полутора лет. Сюжет при этом, вопреки мнению многих «историков» о гипертрофированной «рэд пропаганда», весьма далёк от воспевания бесконечных побед Красной армии. Фильм лишён какой-либо эпичности, это простая история об одном из многих оккупированных гитлеровцами на Украине сёл Нова Лебедивка. Естественно, в картине есть главная героиня – Олёна Костюк (Наталья Ужвий), вставшая в ряды партизан, но, вернувшаяся в родное село родить ребёнка, где она попадает в лапы оккупантов, кстати, по доносу соотечественницы.
Однако, несмотря на яркую главную героиню, в этом фильме главным героем кажутся все несломленные люди. Сама их страшная жизнь и убогость разорённого и истерзанного села подчёркивают космический масштаб силы и нравственности каждого вроде бы эпизодического персонажа, сохранившего собственное достоинство. При этом герои ленты выведены столь полнокровно и даже жёстко, что, на фоне пластилиновых и бесформенных киношных героев современности, кажутся махинами, сколь бы хронометража им не отвёл автор.
Ждать счастливого конца, естественно, не стоит. Но ни о какой безнадёжности и речи нет. Наоборот, в этом мире, мире войны, в мире даже без намёка на покой, только люди, пока могут дышать, способны стать опорой, константой, в короткие годы жизни превратиться в нечто вечное на глазах у других.
Картина настолько натуралистична, что её режиссёра Марка Донского даже корили в этом. Что правда, то правда. Несмотря на то, что публика, привыкшая к современной компьютерной кровавой бане и клиповой манере съёмки (когда кадр не длится и 10 секунд), может найти видеоряд несколько архаичным (как и игру актёров), картина по-настоящему фундаментальна. Она не заигрывает со зрителем.
Режиссёру удалось в кадре создать привнесённый оккупантами ад. Не карикатурный голливудский ад, наполненный такими же голливудскими Фредди Крюгерами, мифической нечистью и огнём, а вполне осязаемый «человеческий». Этот ад – замёрзшая пустыня, в которую превратили нацисты любимую землю. И нацисты здесь не выхоленные дьяволы в идеально сидящей униформе с сатанинскими отблеском в глазах, а заледенелые бесы, сами создавшие своей идеологией преисподнюю, привнёсшие её в мир и неспособные жить иначе. Они обёрнуты различным тряпьём, озлоблены чисто человеческой ненавистью ко всему живому, а потому, как говорил Станиславский, верю.
Вообще, «Радуга» это не просто художественный фильм, а фильм вобравший бескомпромиссную документальность. Верно единственная на планете картина, снятая не просто о войне во время войны, а снятая людьми эту войну видевшими собственными глазами. Эта лента уникальное социально-историческое явление, которое не имеет прецедентов, и может рассматриваться как документ времени. Ведь ни у одной страны в мире просто напросто нет такого исторического опыта ведения столь масштабных, порой кажущихся безнадёжными, оборонительных войн, заканчивавшихся полным разгромом врага на его земле, благодаря стойкости собственного народа.
И сколько бы зарубежные киноделы не пыжились, снять нечто подобное им не удастся. Во-первых, большинству янки, замороченных кредитами, увольнениями и шантажистской женой, глубоко плевать в каком захолустье отдаст концы другой янки, в униформе он или без. Конечно, если СМИ дадут команду «фас», тогда сочувствиям и толпам с транспарантами не будет счёта. Во-вторых, зарубежная, а год от года и наша, киношная богема настолько далека от чаяний и трагедий народа, что фактически существует в иной реальности.
«Радуга» замечательный, трагический и единственный в своём роде пример тотального единения творцов кинематографа и народа. Снимали фильм в условиях эвакуации. И какой промёрзлой бы не казалась действительность в кадре, в реальности съёмки проходили в Туркменистане! На солнцепёке и жаре в 45 градусов! Украинская деревня была построена на территории стадиона в Ашхабаде. Снег заменили пуховыми и байковыми одеялами, солью, сульфатом и нафталином, а местные мастера стеклодувы создали сотни «ледяных сосулек». Не стоит и говорить, что закутанные в тулупы и меховые платки, актёры валились с ног от тепловых ударов, но не это было самым сложным во время съёмок. Это лишь технические детали и описание тяжких условий, которые сейчас так любят перечислять в телешоу и журнальных статейках, чтобы выдуть из пустоватых кинозвёзд нечто большее, нежели мажорно-облизанное «гламурьё».
В случае с «Радугой» это не требуется. Актриса Елена Тяпкина, исполняющая роль Федосьи, в кадре видит труп убитого оккупантами сына. Но играть ей вовсе не требуется, так как сама Елена незадолго до съёмок получила «похоронку» на своего сына Глеба, ушедшего на фронт добровольцем. Друзья отговаривали её от этой роли, вполне разумно полагая, что Елена психически не выдержит эту муку. Но она согласилась только с одним условием – никаких репетиций и вторых дублей – просто не сможет. В самые ужасные моменты, когда актриса была готова всё бросить, Марк Донской повторял волшебное слово той эпохи (ныне основательно забытое) – «надо». И это «надо» было не творческому росту, о чём так часто говорят люди от этого творчества как раз весьма далёкие, не карьере, а народу, труженикам тыла и воинам на фронте. Чтобы каждый мог ощутить, что есть где-то совсем неизвестная и чужая ему деревушка, в которой живёт такая же незнакомая Федосья, но она ждёт воина-освободителя, думает о нём, а это сближает людей.
Исполнитель роли деда Охапки Антон Дунайский по сценарию должен был выступать во время суда над нацистским старостой. Каких сил это стоило Дунайскому сложно представить, ведь вся актёрская группа знала, что семью Антона угнали в Германию. И этот несчастный человек накануне своего 50-летия был тотально одинок. Немцы лишили его всех родных ему людей.
Сам Марк Семёнович сумел добиться своего рода командировки по только что освобождённым селеньям Подмосковья ещё до начала съёмок. Донской беседовал с жителями, знакомился с теми чудовищными оккупационными условиями, в которых вынуждены были жить граждане, не успевшие эвакуироваться или же просто не имевшие такой возможности. Это были не просто «впечатления». Позже в своих воспоминаниях режиссёр признался, что авторами некоторых монологов в картине была не Ванда Василевская, на основе одноимённой повести которой и снимали «Радугу», и даже не сам Донской. Марк просто перенёс на экран слова тех крестьян, которых он встретил в разграбленных и сожжённых деревнях Подмосковья.
Одним из первых рецензентов «Радуги» был верховный главнокомандующий Иосиф Сталин. После просмотра он лично позвонил Донскому. Самой высшей похвалой стали даже не поздравления стального вождя народов, а его убеждённость, что картина «поможет в борьбе советского народа против немецко-фашистских захватчиков» (фраза из воспоминаний Марка Донского).
Этот отзыв стал такой мощной путёвкой в жизнь для «Радуги», что её показывали на передовой, и на заводах, в далёких сёлах и в колхозах. По сути, везде, где можно было разместить кинопроектор. Вскоре картина перемахнула даже через океан к нашим, тогда ещё, союзникам. После киносеанса в Белом доме Франклин Рузвельт отправил в Москву телеграмму с заверениями, что этот фильм будет обязательно показан американскому народу «во всём величии картины». Это само по себе уникальное явление, так как зарубежные фильмы в США не принято переводить – их пускают в прокат с субтитрами. А американский обыватель, по большей части воспитанный «комиксовым» мышлением, весьма ленив и смотрит фильмы с субтитрами с большой неохотой. Т.е. Рузвельт должен был лично содействовать прокату «Радуги».
Картина имела большой успех, но спустя годы после войны забылась. Это вдвойне обидно, потому что снять фильм такой же силы, способный передать чем жили наши соотечественники той эпохи, практически невозможно. Не смогут это сделать криворукие режиссёры всевозможных «Матильд» и «Сталинградов», что и творчески убоги и исторически безграмотны. Да и кто играть будет? Актриса и красавица Елизавета Боярская, которая актриса, потому что Боярская, а красавица, потому что Елизавета, а не Степан? Даниил Козловский, от которого с экрана веет рекламным французским парфюмом даже в роли древнерусского князя? И посему пока существует тенденция, в которой творчески сильное патриотическое кино не только не модно, но и подвергается травле (что память о премьере «28 панфиловцев»), перемен не предвидится. Смотрите хорошее кино.
Картина со светлым и тёплым названием «Радуга» вышла на отечественные экраны в самом начале 1944 года, до конца войны оставалось чуть менее полутора лет. Сюжет при этом, вопреки мнению многих «историков» о гипертрофированной «рэд пропаганда», весьма далёк от воспевания бесконечных побед Красной армии. Фильм лишён какой-либо эпичности, это простая история об одном из многих оккупированных гитлеровцами на Украине сёл Нова Лебедивка. Естественно, в картине есть главная героиня – Олёна Костюк (Наталья Ужвий), вставшая в ряды партизан, но, вернувшаяся в родное село родить ребёнка, где она попадает в лапы оккупантов, кстати, по доносу соотечественницы.
Однако, несмотря на яркую главную героиню, в этом фильме главным героем кажутся все несломленные люди. Сама их страшная жизнь и убогость разорённого и истерзанного села подчёркивают космический масштаб силы и нравственности каждого вроде бы эпизодического персонажа, сохранившего собственное достоинство. При этом герои ленты выведены столь полнокровно и даже жёстко, что, на фоне пластилиновых и бесформенных киношных героев современности, кажутся махинами, сколь бы хронометража им не отвёл автор.
Ждать счастливого конца, естественно, не стоит. Но ни о какой безнадёжности и речи нет. Наоборот, в этом мире, мире войны, в мире даже без намёка на покой, только люди, пока могут дышать, способны стать опорой, константой, в короткие годы жизни превратиться в нечто вечное на глазах у других.
Картина настолько натуралистична, что её режиссёра Марка Донского даже корили в этом. Что правда, то правда. Несмотря на то, что публика, привыкшая к современной компьютерной кровавой бане и клиповой манере съёмки (когда кадр не длится и 10 секунд), может найти видеоряд несколько архаичным (как и игру актёров), картина по-настоящему фундаментальна. Она не заигрывает со зрителем.
Режиссёру удалось в кадре создать привнесённый оккупантами ад. Не карикатурный голливудский ад, наполненный такими же голливудскими Фредди Крюгерами, мифической нечистью и огнём, а вполне осязаемый «человеческий». Этот ад – замёрзшая пустыня, в которую превратили нацисты любимую землю. И нацисты здесь не выхоленные дьяволы в идеально сидящей униформе с сатанинскими отблеском в глазах, а заледенелые бесы, сами создавшие своей идеологией преисподнюю, привнёсшие её в мир и неспособные жить иначе. Они обёрнуты различным тряпьём, озлоблены чисто человеческой ненавистью ко всему живому, а потому, как говорил Станиславский, верю.
Вообще, «Радуга» это не просто художественный фильм, а фильм вобравший бескомпромиссную документальность. Верно единственная на планете картина, снятая не просто о войне во время войны, а снятая людьми эту войну видевшими собственными глазами. Эта лента уникальное социально-историческое явление, которое не имеет прецедентов, и может рассматриваться как документ времени. Ведь ни у одной страны в мире просто напросто нет такого исторического опыта ведения столь масштабных, порой кажущихся безнадёжными, оборонительных войн, заканчивавшихся полным разгромом врага на его земле, благодаря стойкости собственного народа.И сколько бы зарубежные киноделы не пыжились, снять нечто подобное им не удастся. Во-первых, большинству янки, замороченных кредитами, увольнениями и шантажистской женой, глубоко плевать в каком захолустье отдаст концы другой янки, в униформе он или без. Конечно, если СМИ дадут команду «фас», тогда сочувствиям и толпам с транспарантами не будет счёта. Во-вторых, зарубежная, а год от года и наша, киношная богема настолько далека от чаяний и трагедий народа, что фактически существует в иной реальности.
«Радуга» замечательный, трагический и единственный в своём роде пример тотального единения творцов кинематографа и народа. Снимали фильм в условиях эвакуации. И какой промёрзлой бы не казалась действительность в кадре, в реальности съёмки проходили в Туркменистане! На солнцепёке и жаре в 45 градусов! Украинская деревня была построена на территории стадиона в Ашхабаде. Снег заменили пуховыми и байковыми одеялами, солью, сульфатом и нафталином, а местные мастера стеклодувы создали сотни «ледяных сосулек». Не стоит и говорить, что закутанные в тулупы и меховые платки, актёры валились с ног от тепловых ударов, но не это было самым сложным во время съёмок. Это лишь технические детали и описание тяжких условий, которые сейчас так любят перечислять в телешоу и журнальных статейках, чтобы выдуть из пустоватых кинозвёзд нечто большее, нежели мажорно-облизанное «гламурьё».
В случае с «Радугой» это не требуется. Актриса Елена Тяпкина, исполняющая роль Федосьи, в кадре видит труп убитого оккупантами сына. Но играть ей вовсе не требуется, так как сама Елена незадолго до съёмок получила «похоронку» на своего сына Глеба, ушедшего на фронт добровольцем. Друзья отговаривали её от этой роли, вполне разумно полагая, что Елена психически не выдержит эту муку. Но она согласилась только с одним условием – никаких репетиций и вторых дублей – просто не сможет. В самые ужасные моменты, когда актриса была готова всё бросить, Марк Донской повторял волшебное слово той эпохи (ныне основательно забытое) – «надо». И это «надо» было не творческому росту, о чём так часто говорят люди от этого творчества как раз весьма далёкие, не карьере, а народу, труженикам тыла и воинам на фронте. Чтобы каждый мог ощутить, что есть где-то совсем неизвестная и чужая ему деревушка, в которой живёт такая же незнакомая Федосья, но она ждёт воина-освободителя, думает о нём, а это сближает людей.
Исполнитель роли деда Охапки Антон Дунайский по сценарию должен был выступать во время суда над нацистским старостой. Каких сил это стоило Дунайскому сложно представить, ведь вся актёрская группа знала, что семью Антона угнали в Германию. И этот несчастный человек накануне своего 50-летия был тотально одинок. Немцы лишили его всех родных ему людей.
Сам Марк Семёнович сумел добиться своего рода командировки по только что освобождённым селеньям Подмосковья ещё до начала съёмок. Донской беседовал с жителями, знакомился с теми чудовищными оккупационными условиями, в которых вынуждены были жить граждане, не успевшие эвакуироваться или же просто не имевшие такой возможности. Это были не просто «впечатления». Позже в своих воспоминаниях режиссёр признался, что авторами некоторых монологов в картине была не Ванда Василевская, на основе одноимённой повести которой и снимали «Радугу», и даже не сам Донской. Марк просто перенёс на экран слова тех крестьян, которых он встретил в разграбленных и сожжённых деревнях Подмосковья.
Одним из первых рецензентов «Радуги» был верховный главнокомандующий Иосиф Сталин. После просмотра он лично позвонил Донскому. Самой высшей похвалой стали даже не поздравления стального вождя народов, а его убеждённость, что картина «поможет в борьбе советского народа против немецко-фашистских захватчиков» (фраза из воспоминаний Марка Донского).
Этот отзыв стал такой мощной путёвкой в жизнь для «Радуги», что её показывали на передовой, и на заводах, в далёких сёлах и в колхозах. По сути, везде, где можно было разместить кинопроектор. Вскоре картина перемахнула даже через океан к нашим, тогда ещё, союзникам. После киносеанса в Белом доме Франклин Рузвельт отправил в Москву телеграмму с заверениями, что этот фильм будет обязательно показан американскому народу «во всём величии картины». Это само по себе уникальное явление, так как зарубежные фильмы в США не принято переводить – их пускают в прокат с субтитрами. А американский обыватель, по большей части воспитанный «комиксовым» мышлением, весьма ленив и смотрит фильмы с субтитрами с большой неохотой. Т.е. Рузвельт должен был лично содействовать прокату «Радуги».
Картина имела большой успех, но спустя годы после войны забылась. Это вдвойне обидно, потому что снять фильм такой же силы, способный передать чем жили наши соотечественники той эпохи, практически невозможно. Не смогут это сделать криворукие режиссёры всевозможных «Матильд» и «Сталинградов», что и творчески убоги и исторически безграмотны. Да и кто играть будет? Актриса и красавица Елизавета Боярская, которая актриса, потому что Боярская, а красавица, потому что Елизавета, а не Степан? Даниил Козловский, от которого с экрана веет рекламным французским парфюмом даже в роли древнерусского князя? И посему пока существует тенденция, в которой творчески сильное патриотическое кино не только не модно, но и подвергается травле (что память о премьере «28 панфиловцев»), перемен не предвидится. Смотрите хорошее кино.
Информация