Адмирал Василий Яковлевич Чичагов. Служба в годы Русско-турецкой войны
Чичагов был в дороге с севера в столицу, когда 1 марта 1770 г. вышел Высочайший указ о присвоении ему звания контр-адмирала с соответствующим окладом. Вместе с Василием Яковлевичем контр-адмиралами стали Самуил Карлович Грейг и Николай Иванович Сенявин. Некоторое время по прибытии в Санкт-Петербург Чичагов служил в Адмиралтейств-коллегии, ведая – на зависть Архангельскому не чистому на руку портовому чиновничеству – финансовыми вопросами.
Новые назначения, новые рубежи
Однако его морской опыт, знания и личностные качества были слишком обширны, чтобы держать новоиспеченного контр-адмирала на береговых должностях – в столице на них и так хватало охотников. В июле 1770 года Чичагова назначают командующим специальной эскадрой из двух линейных кораблей, двух фрегатов и одного пакетбота. Эскадра была сформирована для обучения личного состава морскому делу. Корабли уходили на Средиземное море, они комплектовались наиболее опытными экипажами. Война продолжалась и требовала новых кадров, в первую очередь матросских.
Практическая эскадра Чичагова должна была выйти из Ревеля и производить крейсирование в районе острова Готланд. 2 августа контр-адмирал прибыл в Ревель и поднял флаг на линейном корабле «Тверь». 10 августа эскадра вышла в море и находилась в походе месяц, вернувшись в Ревель 9 сентября. Во время похода отрабатывались различные эволюции, производились парусные учения и стрельбы.
13 сентября 1770 года Чичагова назначили главным командиром Ревельского порта. Кроме того, в его задачи входила подготовка экипажей для кораблей, готовящихся к отправке на Средиземное море. Летом 1771 г. контр-адмирал возглавил практическую эскадру в Ревеле, состоявшую из 6 линейных кораблей, причем три из них прибыли недавно из Архангельска, и одного фрегата. Весь июль и август прошли в непрерывных учениях, после чего эскадра, разделившись на обратном пути, вернулась в Кронштадт и Ревель.
Вскоре на повестку дня встал вопрос об очередном усилении Средиземноморской эскадры тремя линейными кораблями. Это были «Граф Орлов», «Победа» и «Чесма», находившиеся в Ревеле. Во главе этой перегонной эскадры в апреле следующего, 1772 года был поставлен контр-адмирал Чичагов. После полярных морей, льдов и заснеженных скал Шпицбергена Василию Яковлевичу предстояло увидеть южную бирюзу Средиземноморья и жаркое итальянское солнце. Пунктом назначения являлся порт Ливорно.
8 мая 1772 г. отряд кораблей под командованием контр-адмирала Чичагова покинул Ревель и отправился в Средиземное море. Флагманская «Чесма» была 80-пушечным кораблем, а «Победа» и «Граф Орлов» – 66-пушечными. Это была уже четвертая по счету Архипелагская эскадра в дополнение к трем предыдущим. 16 июля русские корабли бросили якорь в Порт-Магоне на Менорке.
Тут Чичагову пришлось задержаться – эскадре после прохождения Бискайского залива требовался ремонт, к тому же среди экипажей было много больных. Все дело было в провизии, которую отпускали с флотских магазинов и приобретали у подрядчиков. На бумаге Архипелагские эскадры исправно снабжались лучшими запасами и материалами. В действительности зачастую интенданты списывали на уходящие корабли далеко не самое качественное продовольствие, не забывая помнить разницу в уме. Из-за такого снабжения и нелегких условий плавания на эскадре Чичагова и появилось большое количество выбывших из строя по болезни.
Только 6 августа, выполняя приказ командующего русскими экспедиционными силами на Средиземном море графа Алексея Орлова, «Чесма», «Граф Орлов» и «Победа», оставив позади Менорку, пошли в Ливорно. 15 августа 1772 года эскадра прибыла наконец к месту назначения. Передав командование капитану 1-го ранга М. Т. Коняеву, Василий Яковлевич Чичагов отбыл в Санкт-Петербург. Он выполнил поставленную задачу, приведя корабли 4-й Архипелагской экспедиции на непосредственный театр боевых действий. Граф Орлов в своем донесении сообщал императрице, что подкрепление с Балтики, которое привел Чичагов, прибыло вовремя, корабли были в исправном и боеспособном состоянии, а их команды здоровы.
По возвращении Василия Яковлевича в столицу, Екатерина II наградила его Орденом Святой Анны, поле чего он в ноябре 1772 года вновь был назначен главным командиром Ревельского порта, а в январе занял аналогичную должность уже в Кронштадте. В мае 1773 г. по указу императрицы контр-адмирал был поставлен командовать Кронштадтской практической эскадрой в составе 6 линейных кораблей, 4 фрегатов и одного пакетбота.
Задача ставилась та же, что и ранее: интенсивное обучение морскому делу личного состава перед отправкой очередной, пятой по счету, Архипелагской эскадры. Война с Османской империей, несмотря на достигнутые успехи, все еще продолжалась. Учебное плавание на Балтике длилось до второй половины сентября, после чего часть вернувшихся кораблей с уже подготовленными экипажами стали готовиться к походу. Чичагов вернулся к исполнению обязанностей главного командира Кронштадтского порта.
В октябре 1773 года 5-я Архипелагская эскадра под командованием контр-адмирала Самуила Карловича Грейга ушла в Средиземное море. Большую ее часть составляли корабли, команды которых прошли обучение у Чичагова. Грейг без потерь прибыл к месту назначения в сентябре – уже после заключения мира с турками. У Чичагова же служба в Кронштадте подходила к концу. Его ожидало новое назначение и новое место службы.
Азовская флотилия
Россия вступила в очередную войну с Оманской империей, практически не имея никаких военно-морских сил на Черном море. Предыдущий конфликт с Турцией, закончившийся подписанием Белградского мирного договора, не позволял России иметь боевые корабли в этом водном бассейне. Осуществлять морскую торговлю можно было лишь при помощи турецких судов. Что касается выхода к Черному морю, то он оставался весьма условным – под русским контролем оставался лишь полностью демилитаризованный Азов с незаселенными окрестностями.
Поэтому, когда в 1768 г. началась война с турками, остро встал вопрос о создании военно-морских сил в Азовском море с перспективой действий в море Черном. Для этой ответственной задачи был назначен контр-адмирал Алексей Наумович Сенявин. С начала 1769 года закипела работа на старых, еще петровских времен, верфях: в Новопавловске, Таврове и других. Ядро будущей Азовской флотилии должны были составлять так называемые «новоизобретенные суда». Они должны были быть адаптированы для боевых действий в Азовском море и являлись парусно-гребными. Этот тип военных кораблей имел небольшую осадку, и обладал довольно слабой мореходностью.
Используя имеющиеся производственные мощности, достраивая корабли, заложенные еще при Анне Иоанновне, но так и оставшиеся на стапелях в результате Белградского мира, контр-адмирал Сенявин смог к 1773 г. создать компактную, но боеспособную, несмотря на недостатки, корабельную группировку, которая могла осуществлять действия оборонительного характера на Азовском море. К этому году русская флотилия насчитывала 33 единицы, включая 9 «новоизобретенных кораблей», 2 бомбардирских корабля, 6 фрегатов и 16 кораблей более мелких классов. Имелось в наличии и довольно большое количество дубель-шлюпок, лодок и ботов.
Это позволило Сенявину еще в 1771 г. обеспечить переправу русских войск в Крым через Генический пролив, а после не допустить турецкую гребную флотилию через Керченский пролив. В июне 1773 г. отряд кораблей Азовской флотилии под командованием капитана Кинсбергена одержал первую победу над турецким флотом в районе Балаклавы – после шестичасового боя противник был вынужден отступить. Наличие у России хоть и небольшого, но боеспособного соединения в Черном и Азовском морях заставило Османскую империю окончательно отказаться от осуществления высадки в Крыму. Главные же силы османского флота были скованы Архипелагскими эскадрами.
Из-за беспрерывной бурной и нелегкой деятельности контр-адмирал Сенявин заболел, и было принято решение прислать к нему деятельного и компетентного помощника. Василий Яковлевич Чичагов 4 ноября 1773 года получает приказ отбыть на юг. 26 ноября Высочайшим указом Екатерины II Чичагов награждается Орденом Святого Георгия IV степени – за 20 кампаний на море. В январе 1774 года он прибыл на Азовское море и стал фактически младшим флагманом у Сенявина.
Получив под командование отряд кораблей, Чичагов в конце апреля 1774 года был направлен в Черное море с задачами прикрытия Керченского пролива, недопущения прорыва вражеских кораблей в Азовское море и препятствования возможной попытке турок высадить десант в Крым. Такая высадка все еще предполагалась русским командованием. Приободрившийся Сенявин отправился в Таганрог – наблюдать, а заодно ускорять постройку новых военных кораблей на тамошней верфи.
Некоторое время неприятель не показывался, однако днем 9 июня 1774 г. с русских кораблей, патрулировавших район Керченского пролива, зафиксировали приближение вражеской эскадры. В распоряжении контр-адмирала Чичагова имелось на тот момент два «новоизобретенных» корабля – «Азов» и «Модон» и три фрегата – «Первый», «Второй», «Четвертый».
Отряд русских кораблей начал сближение. Через несколько часов после контакта удалось более-менее точно оценить силы противника. К Керченскому проливу приближались 5 линейных кораблей, 6 фрегатов, 26 галер и шебек и нескольких более мелких кораблей. Головные турецкие корабли при виде отряда Чичагова стали сбавлять ход, давая возможность подтянуться хвосту колонны. Турецкая эскадра была несколько растянута. Вскоре от основных сил отделились 6 фрегатов и 17 шебек и галер и двинулись прямо на русских. Большая же часть неприятельской эскадры во главе с флагманским линейным кораблем под адмиральским флагом начала осуществлять попытку пройти к Керченскому проливу.
Замысел турецкого командующего был в том, чтобы связать своего оппонента боем, а главными силами прорваться через пролив. Чичагов разгадал этот замысел и, выстроив свои корабли в линию, начал маневрировать. Отделившийся от турецкой эскадры отряд лег на параллельный курс, и примерно в 8 часов вечера противник открыл стрельбу. Артиллерийский огонь, который велся на большой дистанции, был малоэффективен, однако, видя, что под шум сражения вражеский флагман устремился к проливу, Чичагов двинулся туда же.
Сообразив, что его замысел не удался, турецкий адмирал ограничился перестрелкой и неспешным преследованием русской эскадры, шедшей к Керченскому проливу. Постепенно смеркалось, видимость была ограничена большим количеством порохового дыма. Потом противник отвернул в открытое море. При подавляющем превосходстве своего флота, турецкий командующий действовал крайне пассивно и чрезмерно осторожно.
Русские корабли встали на якорь вблизи берега. Неприятель не уходил, а решил еще раз бросить кости наудачу. Командующий турецкой эскадрой, очевидно, предположил, что имеющихся у него сил, превосходящих по численности русских на порядок, недостаточно для форсирования пролива, и стал дожидаться подкреплений. Противник встал на якоря у мыса Такыл – туда вскоре стали прибывать новые корабли.
Трезво оценивая свои возможности и имеющиеся в наличии скромные силы, Чичагов решил отойти поглубже в Керченский пролив и занять там удобные для боя позиции. Собственные корабли он расположил поперек. Что же касается подкреплений, то контр-адмирал мог рассчитывать только на приход из Таганрога «новоизобретенного» «Хотина», спешно достроенного и снаряженного. Ранее к его эскадре присоединился также малый бомбардирский корабль, в некоторой степени усилив ее. Тем не менее преимущество турок, к которым подходили подкрепления, было подавляющим.
Немного набравшись храбрости, 11 июня турецкий флот вошел в пролив и начал выстраиваться для будущего сражения. Стоящая в самой узости эскадра Чичагова находилась в боеготовом состоянии, но противник не спешил. 13 июня турки подняли якоря и неспешно двинулись вглубь пролива. Турецкие ядра не долетали до русских, и, немного почистив крюйт-камеры от избытка пороха, вражеский флот вновь встал на якоря вне зоны действия русских пушек. Началось противостояние: эскадра Чичагова находилась на своих позициях, оппонент пока что не предпринимал никаких активных действий.
На берегу Таманского полуострова турки оборудовали нечто вроде военного лагеря – там расположились привезенные на кораблях войска. Подобное положение вещей сохранялось вплоть до 28 июня, когда неприятелю, наконец, надоело созерцать местные красоты и наслаждаться бездельем. Утром этого дня вражеский флот, имевший в своем составе 6 линейных кораблей, один бомбардирский, 7 фрегатов, 17 шебек и галер, начал движение в сторону эскадры Чичагова.
Русская эскадра к тому времени состояла из четырех «новоизобретенных кораблей», трех фрегатов, двух бомбардирских кораблей, одного брандера и двух ботов. Приблизившись, турки открыли частый, но беспорядочный огонь. Корабли Чичагова не отвечали до тех пор, пока противник не приблизился на приемлемую дистанцию. Русская стрельба была более эффективной, и продвижение неприятеля вглубь пролива вскоре прекратилось. Постреляв по русским без какой-то пользы для себя, противник в три часа дня начал отход к прежнему месту стоянки. Парусные корабли буксировались шлюпками, шебеки и галеры шли своим ходом.
Две недели противоборствующие друг другу эскадры простояли в томительном ожидании – к концу этого срока численность турецкого флота у Керченского пролива достигла почти 80 единиц, в первую очередь благодаря транспортам.
12–13 июля османские войска, стоявшие лагерем на Таманском полуострове, были погружены на корабли, а сам лагерь разрушен. 16 июля вражеский флот ушел. Впоследствии выяснилось, что турки благополучно осуществили высадку в Крыму, в районе Алушты. Однако еще 10 июля 1774 года был заключен Кючук-Кайнарджийский мирный договор, и боевые действия прекратились. И всё же обстановка на Черном море была довольно напряженной: неспокойно было в Крыму, турецкие войска, высадившиеся там, не спешили возвращаться обратно.
Эскадра Чичагова продолжала осуществлять дежурство в Керченском проливе вплоть до осени 1774 года. Только в январе 1775 года в Стамбуле стороны обменялись грамотами, и напряжение понемногу стало спадать, хотя сам мирный договор включал в себя несколько неудобных для России пунктов и являлся фактически соглашением о перемирии. Действия Чичагова по защите Керченского пролива получили впоследствии двоякую оценку. С одной стороны, контр-адмирал справился с поставленной задачей и не допустил прорыва вражеского флота в Азовское море. С другой стороны, отмечалось, что Чичагов решал поставленную задачу чересчур пассивно и осторожно, не предприняв никаких действий для внезапной атаки стоящих на якорях турецких кораблей. В декабре 1775 года Василия Яковлевича вызвали в Санкт-Петербург. Его служение Отечеству продолжилось.
Продолжение следует…
Новые назначения, новые рубежи
Однако его морской опыт, знания и личностные качества были слишком обширны, чтобы держать новоиспеченного контр-адмирала на береговых должностях – в столице на них и так хватало охотников. В июле 1770 года Чичагова назначают командующим специальной эскадрой из двух линейных кораблей, двух фрегатов и одного пакетбота. Эскадра была сформирована для обучения личного состава морскому делу. Корабли уходили на Средиземное море, они комплектовались наиболее опытными экипажами. Война продолжалась и требовала новых кадров, в первую очередь матросских.
Практическая эскадра Чичагова должна была выйти из Ревеля и производить крейсирование в районе острова Готланд. 2 августа контр-адмирал прибыл в Ревель и поднял флаг на линейном корабле «Тверь». 10 августа эскадра вышла в море и находилась в походе месяц, вернувшись в Ревель 9 сентября. Во время похода отрабатывались различные эволюции, производились парусные учения и стрельбы.
Родинов И. И. Пополнение архипелагского флота в годы войны
13 сентября 1770 года Чичагова назначили главным командиром Ревельского порта. Кроме того, в его задачи входила подготовка экипажей для кораблей, готовящихся к отправке на Средиземное море. Летом 1771 г. контр-адмирал возглавил практическую эскадру в Ревеле, состоявшую из 6 линейных кораблей, причем три из них прибыли недавно из Архангельска, и одного фрегата. Весь июль и август прошли в непрерывных учениях, после чего эскадра, разделившись на обратном пути, вернулась в Кронштадт и Ревель.
Вскоре на повестку дня встал вопрос об очередном усилении Средиземноморской эскадры тремя линейными кораблями. Это были «Граф Орлов», «Победа» и «Чесма», находившиеся в Ревеле. Во главе этой перегонной эскадры в апреле следующего, 1772 года был поставлен контр-адмирал Чичагов. После полярных морей, льдов и заснеженных скал Шпицбергена Василию Яковлевичу предстояло увидеть южную бирюзу Средиземноморья и жаркое итальянское солнце. Пунктом назначения являлся порт Ливорно.
8 мая 1772 г. отряд кораблей под командованием контр-адмирала Чичагова покинул Ревель и отправился в Средиземное море. Флагманская «Чесма» была 80-пушечным кораблем, а «Победа» и «Граф Орлов» – 66-пушечными. Это была уже четвертая по счету Архипелагская эскадра в дополнение к трем предыдущим. 16 июля русские корабли бросили якорь в Порт-Магоне на Менорке.
Родинов И. И. Переход эскадр кораблей с Балтики в Средиземное море
Тут Чичагову пришлось задержаться – эскадре после прохождения Бискайского залива требовался ремонт, к тому же среди экипажей было много больных. Все дело было в провизии, которую отпускали с флотских магазинов и приобретали у подрядчиков. На бумаге Архипелагские эскадры исправно снабжались лучшими запасами и материалами. В действительности зачастую интенданты списывали на уходящие корабли далеко не самое качественное продовольствие, не забывая помнить разницу в уме. Из-за такого снабжения и нелегких условий плавания на эскадре Чичагова и появилось большое количество выбывших из строя по болезни.
Только 6 августа, выполняя приказ командующего русскими экспедиционными силами на Средиземном море графа Алексея Орлова, «Чесма», «Граф Орлов» и «Победа», оставив позади Менорку, пошли в Ливорно. 15 августа 1772 года эскадра прибыла наконец к месту назначения. Передав командование капитану 1-го ранга М. Т. Коняеву, Василий Яковлевич Чичагов отбыл в Санкт-Петербург. Он выполнил поставленную задачу, приведя корабли 4-й Архипелагской экспедиции на непосредственный театр боевых действий. Граф Орлов в своем донесении сообщал императрице, что подкрепление с Балтики, которое привел Чичагов, прибыло вовремя, корабли были в исправном и боеспособном состоянии, а их команды здоровы.
По возвращении Василия Яковлевича в столицу, Екатерина II наградила его Орденом Святой Анны, поле чего он в ноябре 1772 года вновь был назначен главным командиром Ревельского порта, а в январе занял аналогичную должность уже в Кронштадте. В мае 1773 г. по указу императрицы контр-адмирал был поставлен командовать Кронштадтской практической эскадрой в составе 6 линейных кораблей, 4 фрегатов и одного пакетбота.
Тронь А. А. Кронштадт, начало XVIII века
Задача ставилась та же, что и ранее: интенсивное обучение морскому делу личного состава перед отправкой очередной, пятой по счету, Архипелагской эскадры. Война с Османской империей, несмотря на достигнутые успехи, все еще продолжалась. Учебное плавание на Балтике длилось до второй половины сентября, после чего часть вернувшихся кораблей с уже подготовленными экипажами стали готовиться к походу. Чичагов вернулся к исполнению обязанностей главного командира Кронштадтского порта.
В октябре 1773 года 5-я Архипелагская эскадра под командованием контр-адмирала Самуила Карловича Грейга ушла в Средиземное море. Большую ее часть составляли корабли, команды которых прошли обучение у Чичагова. Грейг без потерь прибыл к месту назначения в сентябре – уже после заключения мира с турками. У Чичагова же служба в Кронштадте подходила к концу. Его ожидало новое назначение и новое место службы.
Азовская флотилия
Россия вступила в очередную войну с Оманской империей, практически не имея никаких военно-морских сил на Черном море. Предыдущий конфликт с Турцией, закончившийся подписанием Белградского мирного договора, не позволял России иметь боевые корабли в этом водном бассейне. Осуществлять морскую торговлю можно было лишь при помощи турецких судов. Что касается выхода к Черному морю, то он оставался весьма условным – под русским контролем оставался лишь полностью демилитаризованный Азов с незаселенными окрестностями.
Поэтому, когда в 1768 г. началась война с турками, остро встал вопрос о создании военно-морских сил в Азовском море с перспективой действий в море Черном. Для этой ответственной задачи был назначен контр-адмирал Алексей Наумович Сенявин. С начала 1769 года закипела работа на старых, еще петровских времен, верфях: в Новопавловске, Таврове и других. Ядро будущей Азовской флотилии должны были составлять так называемые «новоизобретенные суда». Они должны были быть адаптированы для боевых действий в Азовском море и являлись парусно-гребными. Этот тип военных кораблей имел небольшую осадку, и обладал довольно слабой мореходностью.
Используя имеющиеся производственные мощности, достраивая корабли, заложенные еще при Анне Иоанновне, но так и оставшиеся на стапелях в результате Белградского мира, контр-адмирал Сенявин смог к 1773 г. создать компактную, но боеспособную, несмотря на недостатки, корабельную группировку, которая могла осуществлять действия оборонительного характера на Азовском море. К этому году русская флотилия насчитывала 33 единицы, включая 9 «новоизобретенных кораблей», 2 бомбардирских корабля, 6 фрегатов и 16 кораблей более мелких классов. Имелось в наличии и довольно большое количество дубель-шлюпок, лодок и ботов.
Это позволило Сенявину еще в 1771 г. обеспечить переправу русских войск в Крым через Генический пролив, а после не допустить турецкую гребную флотилию через Керченский пролив. В июне 1773 г. отряд кораблей Азовской флотилии под командованием капитана Кинсбергена одержал первую победу над турецким флотом в районе Балаклавы – после шестичасового боя противник был вынужден отступить. Наличие у России хоть и небольшого, но боеспособного соединения в Черном и Азовском морях заставило Османскую империю окончательно отказаться от осуществления высадки в Крыму. Главные же силы османского флота были скованы Архипелагскими эскадрами.
Из-за беспрерывной бурной и нелегкой деятельности контр-адмирал Сенявин заболел, и было принято решение прислать к нему деятельного и компетентного помощника. Василий Яковлевич Чичагов 4 ноября 1773 года получает приказ отбыть на юг. 26 ноября Высочайшим указом Екатерины II Чичагов награждается Орденом Святого Георгия IV степени – за 20 кампаний на море. В январе 1774 года он прибыл на Азовское море и стал фактически младшим флагманом у Сенявина.
Получив под командование отряд кораблей, Чичагов в конце апреля 1774 года был направлен в Черное море с задачами прикрытия Керченского пролива, недопущения прорыва вражеских кораблей в Азовское море и препятствования возможной попытке турок высадить десант в Крым. Такая высадка все еще предполагалась русским командованием. Приободрившийся Сенявин отправился в Таганрог – наблюдать, а заодно ускорять постройку новых военных кораблей на тамошней верфи.
Некоторое время неприятель не показывался, однако днем 9 июня 1774 г. с русских кораблей, патрулировавших район Керченского пролива, зафиксировали приближение вражеской эскадры. В распоряжении контр-адмирала Чичагова имелось на тот момент два «новоизобретенных» корабля – «Азов» и «Модон» и три фрегата – «Первый», «Второй», «Четвертый».
Отряд русских кораблей начал сближение. Через несколько часов после контакта удалось более-менее точно оценить силы противника. К Керченскому проливу приближались 5 линейных кораблей, 6 фрегатов, 26 галер и шебек и нескольких более мелких кораблей. Головные турецкие корабли при виде отряда Чичагова стали сбавлять ход, давая возможность подтянуться хвосту колонны. Турецкая эскадра была несколько растянута. Вскоре от основных сил отделились 6 фрегатов и 17 шебек и галер и двинулись прямо на русских. Большая же часть неприятельской эскадры во главе с флагманским линейным кораблем под адмиральским флагом начала осуществлять попытку пройти к Керченскому проливу.
Замысел турецкого командующего был в том, чтобы связать своего оппонента боем, а главными силами прорваться через пролив. Чичагов разгадал этот замысел и, выстроив свои корабли в линию, начал маневрировать. Отделившийся от турецкой эскадры отряд лег на параллельный курс, и примерно в 8 часов вечера противник открыл стрельбу. Артиллерийский огонь, который велся на большой дистанции, был малоэффективен, однако, видя, что под шум сражения вражеский флагман устремился к проливу, Чичагов двинулся туда же.
Сообразив, что его замысел не удался, турецкий адмирал ограничился перестрелкой и неспешным преследованием русской эскадры, шедшей к Керченскому проливу. Постепенно смеркалось, видимость была ограничена большим количеством порохового дыма. Потом противник отвернул в открытое море. При подавляющем превосходстве своего флота, турецкий командующий действовал крайне пассивно и чрезмерно осторожно.
Русские корабли встали на якорь вблизи берега. Неприятель не уходил, а решил еще раз бросить кости наудачу. Командующий турецкой эскадрой, очевидно, предположил, что имеющихся у него сил, превосходящих по численности русских на порядок, недостаточно для форсирования пролива, и стал дожидаться подкреплений. Противник встал на якоря у мыса Такыл – туда вскоре стали прибывать новые корабли.
«Новоизобретенный» корабль 1-го рода «Хотин». Рисунок А. В. Карелова
Трезво оценивая свои возможности и имеющиеся в наличии скромные силы, Чичагов решил отойти поглубже в Керченский пролив и занять там удобные для боя позиции. Собственные корабли он расположил поперек. Что же касается подкреплений, то контр-адмирал мог рассчитывать только на приход из Таганрога «новоизобретенного» «Хотина», спешно достроенного и снаряженного. Ранее к его эскадре присоединился также малый бомбардирский корабль, в некоторой степени усилив ее. Тем не менее преимущество турок, к которым подходили подкрепления, было подавляющим.
Немного набравшись храбрости, 11 июня турецкий флот вошел в пролив и начал выстраиваться для будущего сражения. Стоящая в самой узости эскадра Чичагова находилась в боеготовом состоянии, но противник не спешил. 13 июня турки подняли якоря и неспешно двинулись вглубь пролива. Турецкие ядра не долетали до русских, и, немного почистив крюйт-камеры от избытка пороха, вражеский флот вновь встал на якоря вне зоны действия русских пушек. Началось противостояние: эскадра Чичагова находилась на своих позициях, оппонент пока что не предпринимал никаких активных действий.
На берегу Таманского полуострова турки оборудовали нечто вроде военного лагеря – там расположились привезенные на кораблях войска. Подобное положение вещей сохранялось вплоть до 28 июня, когда неприятелю, наконец, надоело созерцать местные красоты и наслаждаться бездельем. Утром этого дня вражеский флот, имевший в своем составе 6 линейных кораблей, один бомбардирский, 7 фрегатов, 17 шебек и галер, начал движение в сторону эскадры Чичагова.
Русская эскадра к тому времени состояла из четырех «новоизобретенных кораблей», трех фрегатов, двух бомбардирских кораблей, одного брандера и двух ботов. Приблизившись, турки открыли частый, но беспорядочный огонь. Корабли Чичагова не отвечали до тех пор, пока противник не приблизился на приемлемую дистанцию. Русская стрельба была более эффективной, и продвижение неприятеля вглубь пролива вскоре прекратилось. Постреляв по русским без какой-то пользы для себя, противник в три часа дня начал отход к прежнему месту стоянки. Парусные корабли буксировались шлюпками, шебеки и галеры шли своим ходом.
Две недели противоборствующие друг другу эскадры простояли в томительном ожидании – к концу этого срока численность турецкого флота у Керченского пролива достигла почти 80 единиц, в первую очередь благодаря транспортам.
Карта боев Азовской флотилии
12–13 июля османские войска, стоявшие лагерем на Таманском полуострове, были погружены на корабли, а сам лагерь разрушен. 16 июля вражеский флот ушел. Впоследствии выяснилось, что турки благополучно осуществили высадку в Крыму, в районе Алушты. Однако еще 10 июля 1774 года был заключен Кючук-Кайнарджийский мирный договор, и боевые действия прекратились. И всё же обстановка на Черном море была довольно напряженной: неспокойно было в Крыму, турецкие войска, высадившиеся там, не спешили возвращаться обратно.
Эскадра Чичагова продолжала осуществлять дежурство в Керченском проливе вплоть до осени 1774 года. Только в январе 1775 года в Стамбуле стороны обменялись грамотами, и напряжение понемногу стало спадать, хотя сам мирный договор включал в себя несколько неудобных для России пунктов и являлся фактически соглашением о перемирии. Действия Чичагова по защите Керченского пролива получили впоследствии двоякую оценку. С одной стороны, контр-адмирал справился с поставленной задачей и не допустил прорыва вражеского флота в Азовское море. С другой стороны, отмечалось, что Чичагов решал поставленную задачу чересчур пассивно и осторожно, не предприняв никаких действий для внезапной атаки стоящих на якорях турецких кораблей. В декабре 1775 года Василия Яковлевича вызвали в Санкт-Петербург. Его служение Отечеству продолжилось.
Продолжение следует…
Информация