Адмирал Василий Яковлевич Чичагов. На защите от каперов
Баталии русско-турецкой войны 1768–1774 гг. остались позади, и, вернувшись в Санкт-Петербург, Василий Яковлевич Чичагов вернулся к размеренным обязанностям командира Кронштадтского порта. Его заслуги перед Отечеством были отмечены присвоением ему летом 1775 года звания вице-адмирала. В августе его ввели в состав Адмиралтейств-коллегии, а командование над Кронштадтским портом было передано Самуилу Карловичу Грейгу. В марте 1776 года Чичагова по личной просьбе отправили в отпуск для улаживания семейных и имущественных дел.
По возвращении весной 1777 г. Василий Яковлевич вновь был поставлен командовать Практической эскадрой Балтийского моря. Общепризнанными в этом деле были его немалый опыт и полученные результаты. Экипажи кораблей Четвертой Архипелагской эскадры, обучением которых занимался Чичагов, хоть и прибыли в Средиземное море уже к концу войны, обладали хорошей выучкой и опытом.
В кампанию 1777 г. учебное плавание практической эскадры, в отличие от предыдущих лет, было недолгим. С одной стороны это объяснялось наличием в экипажах большого количества ветеранов Архипелагской экспедиции, а с другой – осуществлялась сомнительная политика «экономии» – из-за нее в пригодном для плавания состоянии держалась лишь небольшая часть флота. Корабли ветшали, а команды постепенно утрачивали свои профессиональные навыки. Осуществив короткое учебное плавание, Чичагов отправился в Санкт-Петербург для работы в Адмиралтейств-коллегии. Но вскоре морская стихия вновь затребовала его, огородив от стихии бумажной.
Вооруженный нейтралитет
В Европе в очередной раз стало шумно, поскольку уважаемые западные партнеры вновь перессорились. В 1775 году английские колонии в Северной Америке подняли против метрополии вооруженное восстание, быстро переросшее в полноценную войну. Причин у этого события было много, но основные сводились к яростному недовольству заокеанских джентльменов, что джентльмены островные во главе королем всячески ограничивают тамошний бизнес. Утомившись трясти от злости париками и охрипнув от криков в защиту честной торговли, американские подданные Его Величества взяли в руки мушкеты.
События за океаном вызвали живейший интерес во многих царствующих домах Европы, особенно в Версале. Слишком свежа была память об огромных просторах потерянной в результате Семилетней войны Новой Франции. Помнили и о храбром маркизе де Монкальме, погибшем при обороне Квебека. Восстание в английских колониях было встречено с горячим сочувствием, хотя первое время оно выражалось лишь в помощи деньгами и оружием. Но желание подергать британского льва за хвост и задать ему хорошую трепку за все причиненные обиды (которых еще со времен царствования Людовика XIV накопилось немало) всё более укреплялось.
Союзником Франции могла выступить Испания, для которой островная монархия была не меньшим врагом. 13 марта 1778 года французский посланник в Лондоне сообщил английскому правительству о том, что Его Величество Людовик XVI признает независимость Соединенных Штатов и заключает с ними торговый и оборонительный союз. Англия немедленно отозвала своего посла из Парижа, и оба государства начали интенсивно готовиться к боевым действиям.
Обе противоборствующие стороны обладали значительными военно-морскими силами, и в Атлантике скоро стало тесно. Английский королевский флот имел на начало войны примерно 150 линейных кораблей. Его главный оппонент, военно-морские силы Франции, значительно усилившиеся за предыдущие годы количественно и качественно, располагал 80 линейными кораблями. Вступившая в войну в 1779 году на стороне Парижа Испания дала союзной коалиции еще 60 линейных кораблей.
Основные усилия противоборствующих сторон оказались сосредоточены на борьбе за контроль над океанскими коммуникациями, связывающими Европу и главный сухопутный театр войны в Северной Америке. Боевые действия на море развернулись и на других театрах: в водах Южной Америки, в Карибском бассейне и Индийском океане. Кроме линейных флотов, к активной деятельности приступили и многочисленные истребители торговли. Это были не только корабли военно-морских сил, но и те, капитаны которых приобрели каперский патент.
Разумеется, от все более расширяющейся охоты страдали не только коммерческие корабли противоборствующих сторон. Грань между капером, занимающимся лицензированным грабежом, и обычным пиратом, делавшим то же самое по призванию, была более чем размыта. Под горячую руку охотников за удачей во имя того или иного Величества попадали суда, грузы и люди, не имеющие к войне никакого отношения.
В 1778 г. в Северной Атлантике начали действовать и американские корсары, причем зачастую объектами их нападения стали корабли, идущие в Архангельск. Это фактор стал прямо вредить уже русской торговле. Для профилактики подобных морских «вольностей» в этом же году была послана эскадра контр-адмирала Степана Петровича Хметевского с задачей патрулирования этого кризисного для свободной морской торговли региона.
Некоторые шаги были предприняты Россией и на внешнеполитической арене. Были проведены переговоры с Данией, а позже со Швецией для совместной защиты торгового судоходства на Балтике. Однако этих мер оказалось недостаточно. С расширением масштаба военных действий увеличилось и количество инцидентов, связанных с захватом отечественных торговых судов либо иностранных с русскими товарами. Например, в районе Гибралтара испанскими корсарами были задержаны два русских торговых корабля под предлогом того, что они якобы доставляли провиант в эту осажденную английскую крепость.
Ясно было, что одними лишь протестами и недовольством на уважаемых западных партнеров воздействовать недостаточно. Более вдумчивому пониманию сути вещей должны были поспособствовать несколько иные способы, нежели возмущенные речи послов. Лучше всего для этой цели подходили жерла орудий, выдвинутые из артиллерийских портов линейных кораблей и фрегатов.
Россия решила для начала строго задокументировать свою позицию. 28 февраля 1780 года императрица Екатерина II подписала документ, получивший название «Декларация о вооруженном нейтралитете». За основу этого документа был взят старинный испанский свод морских законов и обычаев «Consolato del Mare», уходящий своими страницами в XIII – XIV век. Воюющим государствам, в первую очередь Англии, Франции и Испании, было объявлено, что для защиты собственной торговли и своих интересов Россия будет руководствоваться определенными правилами.
Суть этих правил была в следующем. Во-первых, корабли под нейтральным флагом могут беспрепятственно ходить из одного порта в другой, в том числе и у берегов воюющих стран. Во-вторых, товары и имущество подданных воюющих стран, находящихся на нейтральных судах, являются неприкосновенными, за исключением товаров и материалов военного назначения. В-третьих, товарами и материалами военного назначения признаются только оружие и боеприпасы. В-четвертых, блокированным портом может считаться только тот, который находится непосредственно в зоне боевых действий между противоборствующими флотами.
Одновременно с провозглашением Декларации Россия предложила присоединиться к этому документу другим странам. Предложение было адресовано как нейтральным, так и находящимся в состоянии войны государствам. В течение нескольких лет к Декларации присоединились Дания, Швеция, Пруссия, Австрия, Португалия, Нидерланды и Королевство обеих Сицилий. Франция, Испания и Соединенные Американские Штаты вынуждены были признать право вооруженного нейтралитета и обязались исполнять его, хотя Декларацию не подписывали.
Единственной стороной, которая не признала вооруженный нейтралитет, явилась Великобритания. Просвещенные мореплаватели ограничились расплывчатыми формулировками и уклончивыми ответами, общая суть которых сводилась к тому, что они, мол, всегда уважали русский флаг. Декларация о вооруженном нейтралитете была не только документом, бумагой, скрепленной витиеватыми подписями и тяжелыми печатями. На базе этого соглашения сформировался союз стран-единомышленников.
Вскоре последовали первые практические шаги к осуществлению права на защиту нейтральной торговли. Уже в 1780 году Россия, Швеция и Дания договорились о закрытии Балтийского моря от военных кораблей противоборствующих сторон. Кроме того, стороны взаимно обязались защищать провозглашенные принципы.
В том же 1780 году для осуществления задач по защите принципов вооруженного нейтралитета были снаряжены и отправлены три эскадры, состоящие из пяти линейных кораблей. Позже они были усилены двумя фрегатами каждая. Первая из эскадр под командованием контр-адмирала Александра Ивановича фон Круза ушла в Северное море. В Атлантике действовал Никифор Львович Палибин. Третья эскадра была направлена в Средиземное море под командованием контр-адмирала Ивана Антоновича Борисова.
Командующие корабельными соединениями получили четкие инструкции: всячески защищать охраняемые и конвоируемые ими суда, не допускать нападения чьей-либо стороны. Не менее важной, если не главной обязанностью адмиралов и их подчиненных было соблюдение правила, «чтобы флаг наш надлежащим образом уважаем был». К защите торгового судоходства присоединились и военные флоты других нейтральных государств, заключивших оглашение о вооруженном нейтралитете.
Вполне возможно, у Ее Величества были куда более далеко идущие планы, нежели только защита русской морской торговли, объем которой на тот период был скромным. Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 года был всего лишь очередным перемирием между войнами. Балтийскому флоту, чей новый штат был утвержден в 1776 г., требовалась интенсивная плавпрактика, поскольку в случае новой войны с Османской империей снаряжение очередной Архипелагской экспедиции было неизбежным. Поэтому морская служба по поддержанию вооруженного нейтралитета стала хорошим способом повышения квалификации офицеров и нижних чинов. Ротация кораблей проходила регулярно, и все большее число моряков участвовало в кампании. В 1782 году Василию Яковлевичу Чичагову вновь довелось увидеть красоты Средиземноморья.
И вновь Средиземное море
Эскадра контр-адмирала Борисова, посланная в 1780 году для патрулирования Средиземного моря, осталась там на зиму. В 1781 г. ее сменили корабли контр-адмирала Якова Филипповича Сухотина. 30 мая 1782 г. Василий Яковлевич Чичагов был вызван в Адмиралтейств-коллегию, где получил приказ: вице-адмирал должен был возглавить очередную эскадру, которая уходила в Ливорно, и сменить в Средиземном море контр-адмирала Сухотина.
Кроме того, под временным командованием Чичагова находилось корабельное соединение контр-адмирала Александра Ивановича фон Круза, которое должно было патрулировать в Атлантике. Круз формально находился в подчинении вице-адмирала до Ла-Манша. Средиземноморская эскадра имела стандартный состав из пяти линейных кораблей («Святослав», «Давид», «Константин», «Ианнуарий», «Победоносец») и двух фрегатов («Слава» и «Патрикий»). Контр-адмирал Александр Иванович фон Круз располагал аналогичным количеством кораблей.
Василий Яковлевич Чичагов прибыл на эскадру 15 июня 1782 г. и поднял свой флаг. 16 июня состоялся смотр, а 18 июня корабли осмотрел старый знакомый Чичагова еще по организации Полярной экспедиции граф Иван Георгиевич Чернышёв. Приготовления были закончены, провиант погружен, и 20 июня 1782 г. русские корабли покинули рейд Кронштадта. Должное внимание было уделено кадровым вопросам: в плавание на эскадре отправлялись и гардемарины – 81 человек.
В качестве адъютанта Чичагов взял своего сына Павла, будущего адмирала. Начало похода было бурным – 23 июня у острова Гогланд соединение попало в сильный шторм. Ряд кораблей получили повреждения, некоторые лишились якорей. После устранения поломок эскадра продолжила поход. 30 июня состоялось радостное событие: произошла встреча с кораблями контр-адмирала Сухотина, которые возвращались в Кронштадт из Средиземного моря. Воспользовавшись случаем, с них приняли якоря взамен утерянных во время шторма 23 июня.
13 июля 1782 года эскадры Чичагова и Круза прибыли в гавань Копенгагена. Пополнив запасы провизии, они двинулись далее и 27 июля вошли в Каттегат. После его форсирования 1 августа корабли контр-адмирала Круза отправились выполнять поставленную задачу в Атлантике, а Чичагов отвернул к Английскому каналу. В Ла-Манше дули сильные противные ветры, что задержало эскадру. Лишь в начале сентября она оказалась в Бискайском заливе, встретившем ее штормами.
Линейный корабль «Константин» лишился руля и на несколько часов остался неуправляемым. К счастью, непогода улеглась, но сменилась туманом. Как это часто бывает, в условиях плохой видимости часть кораблей отделилась от основной группы. Линейные корабли «Ианнуарий», «Победоносец» и фрегат «Патрикий» дальше следовали к месту назначения самостоятельно. Налившись пресной водой в испанском Кадисе, они впоследствии благополучно прибыли в Ливорно.
Чичагов же с тремя остальными линейными кораблями и одним фрегатом зашел для ремонта и пополнения запасов в Лиссабон. Во время стоянки командующий разрешил гардемаринам осмотреть город. В процессе этого произошел трагический инцидент. Шлюпка с линейного корабля «Константин» была протаранена португальским парусником, который скрылся, не оказав помощи. В итоге семеро гардемаринов и три члена экипажа погибли.
4 октября русские корабли сосредоточились в Ливорно. Только тут Василий Яковлевич Чичагов узнал, что еще 28 июня Высочайшим указом он был произведен в адмиралы и награжден Орденом Святого Александра Невского. Эскадра занялась ремонтом. Тем временем война между Англией с одной стороны и Соединенными Штатами, Францией и Испанией с другой близилась к своему завершению. После поражения британской армии генерала Корнуоллиса в битве при Йорктауне мало кто по обе стороны Атлантики верил в способность Лондона удержать контроль над своими взбунтовавшимися колониями. И хотя Великобритании удалось отыграть некоторое количество очков, одержав решительную победу над французским флотом в Доминиканском сражении (апрель 1782 года) и пленив адмирала де Грасса, повлиять на результат войны это уже не могло.
Французы не смогли перебросить очередную порцию подкреплений в Америку и перехватить инициативу в морских операциях, однако на берегах Темзы склонялись к миру. Серьезных противников, желающих повоевать с Францией, найти не удалось – обычно для подобных целей использовалось либо золото, либо подковерные интриги, а воевать практически в одиночку против нескольких соперников было не в традиции Туманного Альбиона.
Служба русских кораблей в Средиземном море проходила размеренно и спокойно. Ее пребывание в здешних водах затянулось – вскоре между враждующими сторонами начались мирные переговоры, поэтому очередная ротация была отменена по политическим причинам. Екатерина II приняла решение не нагнетать ситуацию. Тем не менее флот на Балтике находился в повышенной боевой готовности на всякий случай – к походу были готовы 15 линейных кораблей, 8 фрегатов и 50 галер. Эскадра Чичагова весь 1783 год базировалась на Средиземном море, регулярно выходила в море и проводила учения.
В феврале 1784 г. поступил, наконец, приказ из Петербурга возвращаться. Война закончилась подписанием Версальского мирного договора, закреплявшего независимость Соединенных Штатов. В мае русские корабли отправились домой и в августе 1784 года вернулись в родной Кронштадт. Адмиралтейств-коллегия отметила, кроме всего прочего, весьма небольшое количество больных среди личного состава, что в то время было значительным достижением. Офицеры и гардемарины получили хороший опыт длительного морского похода вдали от своих берегов.
Эти знания и умения понадобятся русскому флоту очень скоро. На юге империи снова начало пахнуть порохом, и Швеция, наш северный сосед, жаждала реванша.
Продолжение следует…
Погрузка припасов на рейде, XVIII век. Художник Сергей Варленович Пен
По возвращении весной 1777 г. Василий Яковлевич вновь был поставлен командовать Практической эскадрой Балтийского моря. Общепризнанными в этом деле были его немалый опыт и полученные результаты. Экипажи кораблей Четвертой Архипелагской эскадры, обучением которых занимался Чичагов, хоть и прибыли в Средиземное море уже к концу войны, обладали хорошей выучкой и опытом.
В кампанию 1777 г. учебное плавание практической эскадры, в отличие от предыдущих лет, было недолгим. С одной стороны это объяснялось наличием в экипажах большого количества ветеранов Архипелагской экспедиции, а с другой – осуществлялась сомнительная политика «экономии» – из-за нее в пригодном для плавания состоянии держалась лишь небольшая часть флота. Корабли ветшали, а команды постепенно утрачивали свои профессиональные навыки. Осуществив короткое учебное плавание, Чичагов отправился в Санкт-Петербург для работы в Адмиралтейств-коллегии. Но вскоре морская стихия вновь затребовала его, огородив от стихии бумажной.
Вооруженный нейтралитет
В Европе в очередной раз стало шумно, поскольку уважаемые западные партнеры вновь перессорились. В 1775 году английские колонии в Северной Америке подняли против метрополии вооруженное восстание, быстро переросшее в полноценную войну. Причин у этого события было много, но основные сводились к яростному недовольству заокеанских джентльменов, что джентльмены островные во главе королем всячески ограничивают тамошний бизнес. Утомившись трясти от злости париками и охрипнув от криков в защиту честной торговли, американские подданные Его Величества взяли в руки мушкеты.
События за океаном вызвали живейший интерес во многих царствующих домах Европы, особенно в Версале. Слишком свежа была память об огромных просторах потерянной в результате Семилетней войны Новой Франции. Помнили и о храбром маркизе де Монкальме, погибшем при обороне Квебека. Восстание в английских колониях было встречено с горячим сочувствием, хотя первое время оно выражалось лишь в помощи деньгами и оружием. Но желание подергать британского льва за хвост и задать ему хорошую трепку за все причиненные обиды (которых еще со времен царствования Людовика XIV накопилось немало) всё более укреплялось.
80-пушечный линейный корабль 3 ранга. В 1780 г. испанский корабль «Феникс» был захвачен англичанами. В британском флоте получил название «Гибралтар»
Союзником Франции могла выступить Испания, для которой островная монархия была не меньшим врагом. 13 марта 1778 года французский посланник в Лондоне сообщил английскому правительству о том, что Его Величество Людовик XVI признает независимость Соединенных Штатов и заключает с ними торговый и оборонительный союз. Англия немедленно отозвала своего посла из Парижа, и оба государства начали интенсивно готовиться к боевым действиям.
Обе противоборствующие стороны обладали значительными военно-морскими силами, и в Атлантике скоро стало тесно. Английский королевский флот имел на начало войны примерно 150 линейных кораблей. Его главный оппонент, военно-морские силы Франции, значительно усилившиеся за предыдущие годы количественно и качественно, располагал 80 линейными кораблями. Вступившая в войну в 1779 году на стороне Парижа Испания дала союзной коалиции еще 60 линейных кораблей.
Основные усилия противоборствующих сторон оказались сосредоточены на борьбе за контроль над океанскими коммуникациями, связывающими Европу и главный сухопутный театр войны в Северной Америке. Боевые действия на море развернулись и на других театрах: в водах Южной Америки, в Карибском бассейне и Индийском океане. Кроме линейных флотов, к активной деятельности приступили и многочисленные истребители торговли. Это были не только корабли военно-морских сил, но и те, капитаны которых приобрели каперский патент.
Разумеется, от все более расширяющейся охоты страдали не только коммерческие корабли противоборствующих сторон. Грань между капером, занимающимся лицензированным грабежом, и обычным пиратом, делавшим то же самое по призванию, была более чем размыта. Под горячую руку охотников за удачей во имя того или иного Величества попадали суда, грузы и люди, не имеющие к войне никакого отношения.
В 1778 г. в Северной Атлантике начали действовать и американские корсары, причем зачастую объектами их нападения стали корабли, идущие в Архангельск. Это фактор стал прямо вредить уже русской торговле. Для профилактики подобных морских «вольностей» в этом же году была послана эскадра контр-адмирала Степана Петровича Хметевского с задачей патрулирования этого кризисного для свободной морской торговли региона.
Некоторые шаги были предприняты Россией и на внешнеполитической арене. Были проведены переговоры с Данией, а позже со Швецией для совместной защиты торгового судоходства на Балтике. Однако этих мер оказалось недостаточно. С расширением масштаба военных действий увеличилось и количество инцидентов, связанных с захватом отечественных торговых судов либо иностранных с русскими товарами. Например, в районе Гибралтара испанскими корсарами были задержаны два русских торговых корабля под предлогом того, что они якобы доставляли провиант в эту осажденную английскую крепость.
Ясно было, что одними лишь протестами и недовольством на уважаемых западных партнеров воздействовать недостаточно. Более вдумчивому пониманию сути вещей должны были поспособствовать несколько иные способы, нежели возмущенные речи послов. Лучше всего для этой цели подходили жерла орудий, выдвинутые из артиллерийских портов линейных кораблей и фрегатов.
Россия решила для начала строго задокументировать свою позицию. 28 февраля 1780 года императрица Екатерина II подписала документ, получивший название «Декларация о вооруженном нейтралитете». За основу этого документа был взят старинный испанский свод морских законов и обычаев «Consolato del Mare», уходящий своими страницами в XIII – XIV век. Воюющим государствам, в первую очередь Англии, Франции и Испании, было объявлено, что для защиты собственной торговли и своих интересов Россия будет руководствоваться определенными правилами.
Голландская серебряная медаль, выпущенная в память декларации о вооруженном нейтралитете 1780 г.
Суть этих правил была в следующем. Во-первых, корабли под нейтральным флагом могут беспрепятственно ходить из одного порта в другой, в том числе и у берегов воюющих стран. Во-вторых, товары и имущество подданных воюющих стран, находящихся на нейтральных судах, являются неприкосновенными, за исключением товаров и материалов военного назначения. В-третьих, товарами и материалами военного назначения признаются только оружие и боеприпасы. В-четвертых, блокированным портом может считаться только тот, который находится непосредственно в зоне боевых действий между противоборствующими флотами.
Одновременно с провозглашением Декларации Россия предложила присоединиться к этому документу другим странам. Предложение было адресовано как нейтральным, так и находящимся в состоянии войны государствам. В течение нескольких лет к Декларации присоединились Дания, Швеция, Пруссия, Австрия, Португалия, Нидерланды и Королевство обеих Сицилий. Франция, Испания и Соединенные Американские Штаты вынуждены были признать право вооруженного нейтралитета и обязались исполнять его, хотя Декларацию не подписывали.
Единственной стороной, которая не признала вооруженный нейтралитет, явилась Великобритания. Просвещенные мореплаватели ограничились расплывчатыми формулировками и уклончивыми ответами, общая суть которых сводилась к тому, что они, мол, всегда уважали русский флаг. Декларация о вооруженном нейтралитете была не только документом, бумагой, скрепленной витиеватыми подписями и тяжелыми печатями. На базе этого соглашения сформировался союз стран-единомышленников.
Вскоре последовали первые практические шаги к осуществлению права на защиту нейтральной торговли. Уже в 1780 году Россия, Швеция и Дания договорились о закрытии Балтийского моря от военных кораблей противоборствующих сторон. Кроме того, стороны взаимно обязались защищать провозглашенные принципы.
В том же 1780 году для осуществления задач по защите принципов вооруженного нейтралитета были снаряжены и отправлены три эскадры, состоящие из пяти линейных кораблей. Позже они были усилены двумя фрегатами каждая. Первая из эскадр под командованием контр-адмирала Александра Ивановича фон Круза ушла в Северное море. В Атлантике действовал Никифор Львович Палибин. Третья эскадра была направлена в Средиземное море под командованием контр-адмирала Ивана Антоновича Борисова.
Командующие корабельными соединениями получили четкие инструкции: всячески защищать охраняемые и конвоируемые ими суда, не допускать нападения чьей-либо стороны. Не менее важной, если не главной обязанностью адмиралов и их подчиненных было соблюдение правила, «чтобы флаг наш надлежащим образом уважаем был». К защите торгового судоходства присоединились и военные флоты других нейтральных государств, заключивших оглашение о вооруженном нейтралитете.
Вполне возможно, у Ее Величества были куда более далеко идущие планы, нежели только защита русской морской торговли, объем которой на тот период был скромным. Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 года был всего лишь очередным перемирием между войнами. Балтийскому флоту, чей новый штат был утвержден в 1776 г., требовалась интенсивная плавпрактика, поскольку в случае новой войны с Османской империей снаряжение очередной Архипелагской экспедиции было неизбежным. Поэтому морская служба по поддержанию вооруженного нейтралитета стала хорошим способом повышения квалификации офицеров и нижних чинов. Ротация кораблей проходила регулярно, и все большее число моряков участвовало в кампании. В 1782 году Василию Яковлевичу Чичагову вновь довелось увидеть красоты Средиземноморья.
И вновь Средиземное море
Эскадра контр-адмирала Борисова, посланная в 1780 году для патрулирования Средиземного моря, осталась там на зиму. В 1781 г. ее сменили корабли контр-адмирала Якова Филипповича Сухотина. 30 мая 1782 г. Василий Яковлевич Чичагов был вызван в Адмиралтейств-коллегию, где получил приказ: вице-адмирал должен был возглавить очередную эскадру, которая уходила в Ливорно, и сменить в Средиземном море контр-адмирала Сухотина.
Линейный корабль «Победоносец»
Кроме того, под временным командованием Чичагова находилось корабельное соединение контр-адмирала Александра Ивановича фон Круза, которое должно было патрулировать в Атлантике. Круз формально находился в подчинении вице-адмирала до Ла-Манша. Средиземноморская эскадра имела стандартный состав из пяти линейных кораблей («Святослав», «Давид», «Константин», «Ианнуарий», «Победоносец») и двух фрегатов («Слава» и «Патрикий»). Контр-адмирал Александр Иванович фон Круз располагал аналогичным количеством кораблей.
Василий Яковлевич Чичагов прибыл на эскадру 15 июня 1782 г. и поднял свой флаг. 16 июня состоялся смотр, а 18 июня корабли осмотрел старый знакомый Чичагова еще по организации Полярной экспедиции граф Иван Георгиевич Чернышёв. Приготовления были закончены, провиант погружен, и 20 июня 1782 г. русские корабли покинули рейд Кронштадта. Должное внимание было уделено кадровым вопросам: в плавание на эскадре отправлялись и гардемарины – 81 человек.
В качестве адъютанта Чичагов взял своего сына Павла, будущего адмирала. Начало похода было бурным – 23 июня у острова Гогланд соединение попало в сильный шторм. Ряд кораблей получили повреждения, некоторые лишились якорей. После устранения поломок эскадра продолжила поход. 30 июня состоялось радостное событие: произошла встреча с кораблями контр-адмирала Сухотина, которые возвращались в Кронштадт из Средиземного моря. Воспользовавшись случаем, с них приняли якоря взамен утерянных во время шторма 23 июня.
13 июля 1782 года эскадры Чичагова и Круза прибыли в гавань Копенгагена. Пополнив запасы провизии, они двинулись далее и 27 июля вошли в Каттегат. После его форсирования 1 августа корабли контр-адмирала Круза отправились выполнять поставленную задачу в Атлантике, а Чичагов отвернул к Английскому каналу. В Ла-Манше дули сильные противные ветры, что задержало эскадру. Лишь в начале сентября она оказалась в Бискайском заливе, встретившем ее штормами.
Линейный корабль «Константин» лишился руля и на несколько часов остался неуправляемым. К счастью, непогода улеглась, но сменилась туманом. Как это часто бывает, в условиях плохой видимости часть кораблей отделилась от основной группы. Линейные корабли «Ианнуарий», «Победоносец» и фрегат «Патрикий» дальше следовали к месту назначения самостоятельно. Налившись пресной водой в испанском Кадисе, они впоследствии благополучно прибыли в Ливорно.
Чичагов же с тремя остальными линейными кораблями и одним фрегатом зашел для ремонта и пополнения запасов в Лиссабон. Во время стоянки командующий разрешил гардемаринам осмотреть город. В процессе этого произошел трагический инцидент. Шлюпка с линейного корабля «Константин» была протаранена португальским парусником, который скрылся, не оказав помощи. В итоге семеро гардемаринов и три члена экипажа погибли.
4 октября русские корабли сосредоточились в Ливорно. Только тут Василий Яковлевич Чичагов узнал, что еще 28 июня Высочайшим указом он был произведен в адмиралы и награжден Орденом Святого Александра Невского. Эскадра занялась ремонтом. Тем временем война между Англией с одной стороны и Соединенными Штатами, Францией и Испанией с другой близилась к своему завершению. После поражения британской армии генерала Корнуоллиса в битве при Йорктауне мало кто по обе стороны Атлантики верил в способность Лондона удержать контроль над своими взбунтовавшимися колониями. И хотя Великобритании удалось отыграть некоторое количество очков, одержав решительную победу над французским флотом в Доминиканском сражении (апрель 1782 года) и пленив адмирала де Грасса, повлиять на результат войны это уже не могло.
Французы не смогли перебросить очередную порцию подкреплений в Америку и перехватить инициативу в морских операциях, однако на берегах Темзы склонялись к миру. Серьезных противников, желающих повоевать с Францией, найти не удалось – обычно для подобных целей использовалось либо золото, либо подковерные интриги, а воевать практически в одиночку против нескольких соперников было не в традиции Туманного Альбиона.
Служба русских кораблей в Средиземном море проходила размеренно и спокойно. Ее пребывание в здешних водах затянулось – вскоре между враждующими сторонами начались мирные переговоры, поэтому очередная ротация была отменена по политическим причинам. Екатерина II приняла решение не нагнетать ситуацию. Тем не менее флот на Балтике находился в повышенной боевой готовности на всякий случай – к походу были готовы 15 линейных кораблей, 8 фрегатов и 50 галер. Эскадра Чичагова весь 1783 год базировалась на Средиземном море, регулярно выходила в море и проводила учения.
В феврале 1784 г. поступил, наконец, приказ из Петербурга возвращаться. Война закончилась подписанием Версальского мирного договора, закреплявшего независимость Соединенных Штатов. В мае русские корабли отправились домой и в августе 1784 года вернулись в родной Кронштадт. Адмиралтейств-коллегия отметила, кроме всего прочего, весьма небольшое количество больных среди личного состава, что в то время было значительным достижением. Офицеры и гардемарины получили хороший опыт длительного морского похода вдали от своих берегов.
Эти знания и умения понадобятся русскому флоту очень скоро. На юге империи снова начало пахнуть порохом, и Швеция, наш северный сосед, жаждала реванша.
Продолжение следует…
Информация