Отрезали головы и сжигали живьём. Латышские эсэсовцы не были наказаны за свои преступления
«Не помню название деревни, в которой внимание мое привлекла туча мух, кружившаяся над деревянной бочкой. Заглянув в бочку, я увидел в ней отрезанные мужские головы», - рассказывает о своих впечатлениях поручик Балтиньш, служивший в годы войны в Русской освободительной армии. Его воспоминания под названием «Не смею молчать» в далеком 1956 году опубликовал эмигрантский военно-исторический журнал «Часовой». Балтиньш, как и другие его сослуживцы по РОА, был преступником, воевал на стороне гитлеровской Германии, но и его поразили зверства, творимые латышскими легионерами СС на территории Белоруссии. Не особо доверяя боеспособности прибалтийских частей, командование СС использовало их для полицейско-карательных функций на оккупированных территориях. Надо сказать, что латвийские и эстонские эсэсовцы с задачами по терроризированию мирного населения справлялись прекрасно. Даже видавшие виды гитлеровские офицеры поражались и возмущались зверствами легионеров.
В годы Великой Отечественной войны коллаборационистские настроения получили в Прибалтике большое распространение. Многие жители Литвы, Латвии, Эстонии, за год до войны вошедших в состав СССР, не были довольны советской властью, поэтому приветствовали вступление в Прибалтику германских войск и охотно соглашались служить гитлеровской Германии. Предложение о формировании добровольческих латвийских вооруженных сил поступило гитлеровскому командованию от латвийской гражданской администрации. Коллаборационисты предлагали создать латвийскую армию общей численностью в 100 тысяч человек, которая бы могла помогать гитлеровцам в войне с Советским Союзом. Тогда Адольф Гитлер отверг это предложение, но затем, под влиянием ухудшающейся обстановки на фронте, все же согласился на формирование прибалтийских воинских частей.
Решающую роль сыграло поражение германских армий под Сталинградом. 10 февраля 1943 года Адольф Гитлер издал постановление о формировании Латышского добровольческого легиона СС. Хотя легион назывался добровольческим, фактически он комплектовался по принципу призыва молодых мужчин определенных возрастов. Так, 23 февраля 1943 года Генеральный комиссар Латвии Отто-Генрих Дрекслер распорядился начать призыв на службу латышей, родившихся в 1919-1924 годах и годных по состоянию здоровья к военной службе. Призывникам предлагали выбор – легион СС, обслуживающие части немецкой армии или оборонные работы.
Поскольку в Латышском легионе СС было куда лучше поставлено обеспечение довольствием, многие призывники просились именно в легион. Командиром легиона был назначен генерал артиллерии Христиан Хансен, а генеральным инспектором – латыш генерал Рудольф Бангерский. О последнем человеке следует сказать особо – главный латышский эсэсовец, человек уже немолодой, 61 года от роду, в прошлом был полковником русской императорской армии.
Выпускник Санкт-Петербурского пехотного юнкерского училища и Николаевской Военной академии, он служил в пехотных полках русской армии, а с началом Первой мировой войны участвовал в формировании латышских стрелковых батальонов (затем полков), командовал 1-м латышским Усть-Двинским стрелковым батальоном, затем – 2-м Рижским и 4-м Видземским латышскими стрелковыми полками, был начальником штаба Латышской стрелковой дивизии. Октябрьскую революцию, в отличие от многих других латышских стрелков, Бангерскис не поддержал – он воевал в армии Колчака, после разгрома белых на Дальнем Востоке эмигрировал, затем вернулся в родную Латвию, ставшую к тому времени независимым государством. Когда в Латвию вступили гитлеровцы, бывший русский полковник и латвийский генерал вспомнил о своей военной карьере и предложил свои услуги. Он руководил мобилизацией латышей в Легион СС, лично изучая дела мобилизованных и отбирая легионеров.
Бангерскис, как и многие другие латышские коллаборационисты, утверждал в пропагандистских целях, что только союз с гитлеровской Германией позволит Латвии добиться политической независимости. Именно так он мотивировал латышских офицеров и призывников идти на службу в эсэсовские части. Надо сказать, что многие соглашались из идейных соображений, кто-то – из страха расправы, а дезертиров и уклонистов было положено расстреливать в течение 48 часов, но большая часть шла в СС за хорошим довольствием, обмундированием, возможностью безнаказанно грабить на оккупированных территориях.
28 марта 1943 года латышские призывники принесли присягу Германии. Началась история Латышского легиона СС – одной из самых кровожадных эсэсовских частей, зарекомендовавших себя невероятной жестокостью на оккупированных территориях. К маю 1943 года на базе шести латвийских полицейских батальонов, входивших в состав группы армий «Север», была сформирована Латвийская добровольческая бригада СС в составе 1-го и 2-го латвийских добровольческих полков. Одновременно началось формирование Латвийской добровольческой дивизии СС, к середине июня включавшей уже три укомплектованных полка. Высший состав легиона состоял в основном из немецких офицеров, средний командный состав – из латышей, служивших прежде офицерами латвийской армии, а рядовой состав – из латышских призывников в возрасте 18-37 лет. Латышские части были сведены в 15-ю и 19-ю гренадерские дивизии СС. 16 марта 1944 года они первый раз приняли участие в сражении с наступавшими силами Красной армии. Однако, как боевая единица латышские эсэсовцы зарекомендовали себя не очень хорошо. Гораздо лучше у них получалось расправляться над военнопленными и беззащитным мирным населением.
Список военных преступлений, совершенных латышскими легионерами, которых сегодня чествуют в Риге, безграничен. Особенно жестоко латышские легионеры действовали на территории Псковской и Новгородской областей. Например, 18 декабря 1943 года рота жандармерии 19-й гренадерской дивизии СС в деревне Заля-Гора в Новгородской области расстреляла 250 мирных жителей. 21 января 1944 года в деревне Глухая рота жандармерии заперла в сарае и расстреляла из пулеметов около 200 мирных жителей. Всего только с 18 декабря 1943 года по 2 апреля 1944 года части 19-й гренадерской дивизии СС расправились над 1300 мирными жителями, уничтожили 23 русские деревни.
Жестокость латышских легионеров впечатляет. Так, 6 августа 1944 года легионеры 43-го стрелкового полка 19-й латышской гренадерской дивизии СС устроили расправу над 15 советскими военнопленным, служившими в 65-м Гвардейском стрелковом полку 22-й Гвардейской стрелковой дивизии. Военнопленные были захвачены в районе деревни Бобрыни (Латвийская ССР). Рядовому Н.К. Караулову, младшему сержанту Я.П. Корсакову, гвардии лейтенанту Е.Р. Богданову легионеры выкололи глаза, лейтенантам Кагановичу и Космину вырезали на лбу звезды, выкрутили ноги, выбили зубы. Четыре санитарки были зверски избиты, затем им вырезали груди. Зверски замучили рядовых Ф.Е. Егорова, Сатыбатынова, А.Н. Антоненко, Плотникова, старшину Афанасьева. Поскольку большинство немцев брезговали заниматься издевательствами и пытками, пытали в основном латышские легионеры. Сегодня Латвия и Польша – союзники под общим патронажем США, а в феврале 1945 года латышские легионеры, которых в современной Латвии считают национальными героями, заживо сожгли более 30 польских солдат из 1-й пехотной дивизии им. Тадеуша Костюшко, попавших в плен к гитлеровцам.
31 января 1945 года польская дивизия вела ожесточенные бои за деревню Подгае, которую обороняли большие силы гитлеровцев. 4-я рота подпоручика Альфреда Софки попала в засаду превосходящих сил латышских эсэсовцев. Завязался бой. В плен попали 37 польских солдат. Латышские легионеры тяжело раненых пристрелили на месте, а остальных ждала еще более ужасная смерть. Военнопленные попытались бежать, но безуспешно – гитлеровцы поймали практически всех беглецов, за исключением двух военнослужащих. 2 февраля 1945 года их закрыли в овине, связали колючей проволокой, облили бензином и сожгли заживо. Местные жители затем рассказывали, что латышские легионеры во время ужасающей расправы над пленными поляками прыгали и танцевали вокруг горящего овина и пели национальные песни.
Князево, Барсуки, Розалино - деревни Витебского района Белорусской ССР. Немецкие войска, отступая на запад, передали контроль над этими населенными пунктами латышским легионерам. Последние сразу же начали беспощадный террор против мирного населения. Даже немецким оккупантам не приходило в голову так терроризировать мирных жителей, как это делали латыши. Поручик Балтиньш – сам этнический латыш, служивший в РОА, поэтому вряд ли его можно обвинять в тенденциозности. Это не советская пропаганда, а воспоминания коллаборациониста, вышедшие еще в 1950-х гг. в эмигрантском журнале. Балтиньш с ужасом вспоминал, как в 1944 году прибыл в деревню Морочково, где размещались латышские эсэсовцы. Поручик спросил у них, почему в деревне лежат непогребенные трупы стариков, женщин, детей. Ответ был вполне однозначен - "Мы убили их, чтобы уничтожить как можно больше русских".
В сгоревшей хате поручик Балтиньш и его подчиненные после ухода латышских эсэсовцев обнаружили прикрытые соломой трупы – люди были сожжены живьем. Всего было семь трупов, все – женщины. В мае 1944 года Балтиньш, находившийся в то время со своей частью в районе деревни Кобыльники, обнаружил в овраге около трех тысяч трупов. Это были крестьяне, расстрелянные латышскими легионерами, преимущественно – женщины и дети. Там же поручик нашел и еще одно ужасное свидетельство преступлений латышских эсэсовцев – деревянную бочку, наполненную отрезанными мужскими головами. Те немногие жители деревни, которым посчастливилось уцелеть, говорили, что зверствовали здесь люди с латвийскими флажками на рукавах форменного обмундирования – легионеры СС.
После окончания войны около 30 тысяч латышских легионеров, отступивших на территорию Германии, попали в плен к союзникам. У американцев и англичан были свои планы относительно легионеров. Латышским политикам антисоветского толка удалось убедить союзников в том, что все латышские легионеры являются гражданами независимой Латвии и не должны выдаваться Советскому Союзу. Поэтому огромное количество латышских легионеров сумело избежать наказаний за совершенные ими военные преступления. Не стал исключением и «легионер номер один» - генерал-инспектор войск СС Рудольф Бангерский.
21 июня 1945 года Бангерского арестовали англичане. Его поместили под стражу в гостиницу в Госларе, а затем перевели в Брауншвейгскую тюрьму. Затем генерала несколько раз переводили из одного лагеря для военнопленных в другой, а 25 декабря 1945 года окончательно освободили. Меньше года в лагере для военнопленных и легкий испуг – вот все, чем отделался командир латышских эсэсовцев за страшные военные преступления, совершенные на территории Советского Союза. После войны Бангерский проживал в Западной Германии, входил в состав организации «Ястребы Даугавы». В 1958 году 79-летний Бангерский разбился в автокатастрофе. Его похоронили в Ольденбурге, а в 1995 году торжественно перезахоронили в Риге.
Интересно, что генерал Бангерский до последних лет жизни пытался активно участвовать в деятельности латвийских эмигрантских националистических организаций. Он даже отреагировал на статью поручика Балтиньша в журнале «Часовой», назвав ее вымыслом. Генерал всеми силами старался «отмазать» себя и своих подчиненных от тех ужасных преступлений, которые были ими совершены в годы войны. Это понятно, поскольку если бы вскрылись все обстоятельства преступлений, то Бангерского просто обязаны были бы привлечь к ответственности как военного преступника. Но этого не произошло. Запад оберегал латышских коллаборационистов и многие из них дожили до 1990-х годов, своими глазами увидев очередное торжество антирусского фашизма в Латвии.
Еще в 1990-е годы Латвия взяла курс на полную реабилитацию латышских легионеров, участвовавших в войне против Советского Союза. Не стали обращать внимания даже на совершенные ими военные преступления против мирных жителей Белоруссии, России, Польши, на противоречащие всем нормам международного права жестокие казни военнопленных. Для современного латвийского правительства коллаборационисты и палачи из Легиона СС – национальные герои, которые якобы сражались за национальную независимость, хотя в действительности были обычными преступниками – приспособленцами, уничтожавшими мирное население за деньги и довольствие, не гнушавшимися самых жестоких уголовных преступлений.
В годы Великой Отечественной войны коллаборационистские настроения получили в Прибалтике большое распространение. Многие жители Литвы, Латвии, Эстонии, за год до войны вошедших в состав СССР, не были довольны советской властью, поэтому приветствовали вступление в Прибалтику германских войск и охотно соглашались служить гитлеровской Германии. Предложение о формировании добровольческих латвийских вооруженных сил поступило гитлеровскому командованию от латвийской гражданской администрации. Коллаборационисты предлагали создать латвийскую армию общей численностью в 100 тысяч человек, которая бы могла помогать гитлеровцам в войне с Советским Союзом. Тогда Адольф Гитлер отверг это предложение, но затем, под влиянием ухудшающейся обстановки на фронте, все же согласился на формирование прибалтийских воинских частей.
Решающую роль сыграло поражение германских армий под Сталинградом. 10 февраля 1943 года Адольф Гитлер издал постановление о формировании Латышского добровольческого легиона СС. Хотя легион назывался добровольческим, фактически он комплектовался по принципу призыва молодых мужчин определенных возрастов. Так, 23 февраля 1943 года Генеральный комиссар Латвии Отто-Генрих Дрекслер распорядился начать призыв на службу латышей, родившихся в 1919-1924 годах и годных по состоянию здоровья к военной службе. Призывникам предлагали выбор – легион СС, обслуживающие части немецкой армии или оборонные работы.
Поскольку в Латышском легионе СС было куда лучше поставлено обеспечение довольствием, многие призывники просились именно в легион. Командиром легиона был назначен генерал артиллерии Христиан Хансен, а генеральным инспектором – латыш генерал Рудольф Бангерский. О последнем человеке следует сказать особо – главный латышский эсэсовец, человек уже немолодой, 61 года от роду, в прошлом был полковником русской императорской армии.
Выпускник Санкт-Петербурского пехотного юнкерского училища и Николаевской Военной академии, он служил в пехотных полках русской армии, а с началом Первой мировой войны участвовал в формировании латышских стрелковых батальонов (затем полков), командовал 1-м латышским Усть-Двинским стрелковым батальоном, затем – 2-м Рижским и 4-м Видземским латышскими стрелковыми полками, был начальником штаба Латышской стрелковой дивизии. Октябрьскую революцию, в отличие от многих других латышских стрелков, Бангерскис не поддержал – он воевал в армии Колчака, после разгрома белых на Дальнем Востоке эмигрировал, затем вернулся в родную Латвию, ставшую к тому времени независимым государством. Когда в Латвию вступили гитлеровцы, бывший русский полковник и латвийский генерал вспомнил о своей военной карьере и предложил свои услуги. Он руководил мобилизацией латышей в Легион СС, лично изучая дела мобилизованных и отбирая легионеров. Бангерскис, как и многие другие латышские коллаборационисты, утверждал в пропагандистских целях, что только союз с гитлеровской Германией позволит Латвии добиться политической независимости. Именно так он мотивировал латышских офицеров и призывников идти на службу в эсэсовские части. Надо сказать, что многие соглашались из идейных соображений, кто-то – из страха расправы, а дезертиров и уклонистов было положено расстреливать в течение 48 часов, но большая часть шла в СС за хорошим довольствием, обмундированием, возможностью безнаказанно грабить на оккупированных территориях.
28 марта 1943 года латышские призывники принесли присягу Германии. Началась история Латышского легиона СС – одной из самых кровожадных эсэсовских частей, зарекомендовавших себя невероятной жестокостью на оккупированных территориях. К маю 1943 года на базе шести латвийских полицейских батальонов, входивших в состав группы армий «Север», была сформирована Латвийская добровольческая бригада СС в составе 1-го и 2-го латвийских добровольческих полков. Одновременно началось формирование Латвийской добровольческой дивизии СС, к середине июня включавшей уже три укомплектованных полка. Высший состав легиона состоял в основном из немецких офицеров, средний командный состав – из латышей, служивших прежде офицерами латвийской армии, а рядовой состав – из латышских призывников в возрасте 18-37 лет. Латышские части были сведены в 15-ю и 19-ю гренадерские дивизии СС. 16 марта 1944 года они первый раз приняли участие в сражении с наступавшими силами Красной армии. Однако, как боевая единица латышские эсэсовцы зарекомендовали себя не очень хорошо. Гораздо лучше у них получалось расправляться над военнопленными и беззащитным мирным населением.
Список военных преступлений, совершенных латышскими легионерами, которых сегодня чествуют в Риге, безграничен. Особенно жестоко латышские легионеры действовали на территории Псковской и Новгородской областей. Например, 18 декабря 1943 года рота жандармерии 19-й гренадерской дивизии СС в деревне Заля-Гора в Новгородской области расстреляла 250 мирных жителей. 21 января 1944 года в деревне Глухая рота жандармерии заперла в сарае и расстреляла из пулеметов около 200 мирных жителей. Всего только с 18 декабря 1943 года по 2 апреля 1944 года части 19-й гренадерской дивизии СС расправились над 1300 мирными жителями, уничтожили 23 русские деревни.
Жестокость латышских легионеров впечатляет. Так, 6 августа 1944 года легионеры 43-го стрелкового полка 19-й латышской гренадерской дивизии СС устроили расправу над 15 советскими военнопленным, служившими в 65-м Гвардейском стрелковом полку 22-й Гвардейской стрелковой дивизии. Военнопленные были захвачены в районе деревни Бобрыни (Латвийская ССР). Рядовому Н.К. Караулову, младшему сержанту Я.П. Корсакову, гвардии лейтенанту Е.Р. Богданову легионеры выкололи глаза, лейтенантам Кагановичу и Космину вырезали на лбу звезды, выкрутили ноги, выбили зубы. Четыре санитарки были зверски избиты, затем им вырезали груди. Зверски замучили рядовых Ф.Е. Егорова, Сатыбатынова, А.Н. Антоненко, Плотникова, старшину Афанасьева. Поскольку большинство немцев брезговали заниматься издевательствами и пытками, пытали в основном латышские легионеры. Сегодня Латвия и Польша – союзники под общим патронажем США, а в феврале 1945 года латышские легионеры, которых в современной Латвии считают национальными героями, заживо сожгли более 30 польских солдат из 1-й пехотной дивизии им. Тадеуша Костюшко, попавших в плен к гитлеровцам.
31 января 1945 года польская дивизия вела ожесточенные бои за деревню Подгае, которую обороняли большие силы гитлеровцев. 4-я рота подпоручика Альфреда Софки попала в засаду превосходящих сил латышских эсэсовцев. Завязался бой. В плен попали 37 польских солдат. Латышские легионеры тяжело раненых пристрелили на месте, а остальных ждала еще более ужасная смерть. Военнопленные попытались бежать, но безуспешно – гитлеровцы поймали практически всех беглецов, за исключением двух военнослужащих. 2 февраля 1945 года их закрыли в овине, связали колючей проволокой, облили бензином и сожгли заживо. Местные жители затем рассказывали, что латышские легионеры во время ужасающей расправы над пленными поляками прыгали и танцевали вокруг горящего овина и пели национальные песни.
Князево, Барсуки, Розалино - деревни Витебского района Белорусской ССР. Немецкие войска, отступая на запад, передали контроль над этими населенными пунктами латышским легионерам. Последние сразу же начали беспощадный террор против мирного населения. Даже немецким оккупантам не приходило в голову так терроризировать мирных жителей, как это делали латыши. Поручик Балтиньш – сам этнический латыш, служивший в РОА, поэтому вряд ли его можно обвинять в тенденциозности. Это не советская пропаганда, а воспоминания коллаборациониста, вышедшие еще в 1950-х гг. в эмигрантском журнале. Балтиньш с ужасом вспоминал, как в 1944 году прибыл в деревню Морочково, где размещались латышские эсэсовцы. Поручик спросил у них, почему в деревне лежат непогребенные трупы стариков, женщин, детей. Ответ был вполне однозначен - "Мы убили их, чтобы уничтожить как можно больше русских".
В сгоревшей хате поручик Балтиньш и его подчиненные после ухода латышских эсэсовцев обнаружили прикрытые соломой трупы – люди были сожжены живьем. Всего было семь трупов, все – женщины. В мае 1944 года Балтиньш, находившийся в то время со своей частью в районе деревни Кобыльники, обнаружил в овраге около трех тысяч трупов. Это были крестьяне, расстрелянные латышскими легионерами, преимущественно – женщины и дети. Там же поручик нашел и еще одно ужасное свидетельство преступлений латышских эсэсовцев – деревянную бочку, наполненную отрезанными мужскими головами. Те немногие жители деревни, которым посчастливилось уцелеть, говорили, что зверствовали здесь люди с латвийскими флажками на рукавах форменного обмундирования – легионеры СС.
После окончания войны около 30 тысяч латышских легионеров, отступивших на территорию Германии, попали в плен к союзникам. У американцев и англичан были свои планы относительно легионеров. Латышским политикам антисоветского толка удалось убедить союзников в том, что все латышские легионеры являются гражданами независимой Латвии и не должны выдаваться Советскому Союзу. Поэтому огромное количество латышских легионеров сумело избежать наказаний за совершенные ими военные преступления. Не стал исключением и «легионер номер один» - генерал-инспектор войск СС Рудольф Бангерский.
21 июня 1945 года Бангерского арестовали англичане. Его поместили под стражу в гостиницу в Госларе, а затем перевели в Брауншвейгскую тюрьму. Затем генерала несколько раз переводили из одного лагеря для военнопленных в другой, а 25 декабря 1945 года окончательно освободили. Меньше года в лагере для военнопленных и легкий испуг – вот все, чем отделался командир латышских эсэсовцев за страшные военные преступления, совершенные на территории Советского Союза. После войны Бангерский проживал в Западной Германии, входил в состав организации «Ястребы Даугавы». В 1958 году 79-летний Бангерский разбился в автокатастрофе. Его похоронили в Ольденбурге, а в 1995 году торжественно перезахоронили в Риге.
Интересно, что генерал Бангерский до последних лет жизни пытался активно участвовать в деятельности латвийских эмигрантских националистических организаций. Он даже отреагировал на статью поручика Балтиньша в журнале «Часовой», назвав ее вымыслом. Генерал всеми силами старался «отмазать» себя и своих подчиненных от тех ужасных преступлений, которые были ими совершены в годы войны. Это понятно, поскольку если бы вскрылись все обстоятельства преступлений, то Бангерского просто обязаны были бы привлечь к ответственности как военного преступника. Но этого не произошло. Запад оберегал латышских коллаборационистов и многие из них дожили до 1990-х годов, своими глазами увидев очередное торжество антирусского фашизма в Латвии.
Еще в 1990-е годы Латвия взяла курс на полную реабилитацию латышских легионеров, участвовавших в войне против Советского Союза. Не стали обращать внимания даже на совершенные ими военные преступления против мирных жителей Белоруссии, России, Польши, на противоречащие всем нормам международного права жестокие казни военнопленных. Для современного латвийского правительства коллаборационисты и палачи из Легиона СС – национальные герои, которые якобы сражались за национальную независимость, хотя в действительности были обычными преступниками – приспособленцами, уничтожавшими мирное население за деньги и довольствие, не гнушавшимися самых жестоких уголовных преступлений.
Информация