Праздники и вера. Как бы ни работать, лишь бы отдыхать!
Накануне крестьянской реформы 1861 года крестьяне в России, как оказалось, больше отдыхали, нежели работали, по причине наличия множества праздничных дней, в которые работать так же запрещалось, как и трудиться в дни воскресные. Число воскресений в году, разумеется, не прибавлялось. Зато количество праздников у наших предков множилось непрерывно! Например, в 1902 году нерабочих дней в году было 258, а вот праздничных из них - 123! И будь в 1913 году у крестьян России такое же количество выходных, как и у американских фермеров, а именно - 68 против 135, а деньги, что они тратили на пьянство, шли бы в их хозяйство, то именно Российская империя буквально в считанные бы годы стала мировой сельскохозяйственной державой!
Лист дореволюционного отрывного календаря. Под словом «четверг» указано — когда следующий неприсутственный (нерабочий) день.
Почему было так, тоже понятно. От времен язычества крестьяне на Руси привыкли праздновать всякую чертовщину, и позднее она же перешла в христианство. Вот, например, 27 июля отмечали день святого мученика Пантелеймона, и в то же время праздновали летний солнцеворот - суть языческий праздник и, естественно, в этот день никто не работал. 27 июня был праздник Ивана Купала, прикрывали это язычество днем Иоанна Крестителя. Авдотья Плющиха являлось славянским народным названием дня памяти преподобномученицы Евдокии. Зимой 4 декабря чтили Святую Варвару (от внезапной и насильственной смерти). Праздником был день Святого Кирика (это что б не прилучилось сделаться калекой), Русалии (во искупление греха младенцев, умерших без святого крещения), день Святого Фоки (заступника от пожара), день Святого Симеона Столпника (ну, чтобы небо, которое он подпирает, не упало на землю), день Святого Никиты (от «бешеной болезни»), Святого Прокопия (чтобы не было засухи), опять же праздновали Святого Харлампия (супротив чумы), ну и все в таком же роде и дальше. Понятно, что все это обилие праздников было очень выгодно, в первую очередь, сельским священникам, потому что им все на праздники «несли», и потому ни о каких сокращениях праздничных дней даже и подумать не могли.
То есть люди долгое уповали на Бога, и всем хотелось жить лучше и, как и сегодня, очень многие доискивались до ответа на вопрос «а кто виноват в том, что никаких улучшений не происходит»? Но лишь когда Российская империя потерпела позорное поражение в Крымской войне, очевидность изменения порядка всей русской жизни стала для всех несомненной. Но почему-то ни освобождение крестьян от крепостной неволи, ни все прочие реформы Александра II скорого результата не дали. Россия — крупнейшая в то время в мире держава с огромными сырьевыми ресурсами, несмотря на шедшие изменения по уровню своего экономического развития, все равно далеко отставала от своих западных соседей, а в начале века уже и от Японии. Многие видные экономисты и промышленники уже тогда ясно понимали, что у беды этой отнюдь не одна причина, а множество. Они писали о том, что в стране отсутствует развития транспортная инфраструктура, что делает перевозку топлива и сырья к местам расположения промышленных предприятий очень дорогой, и потому нерентабельной, а их продукцию соответственно — совершенно неконкурентоспособной. Другой серьезной проблемой экономики они обоснованно считали отсутствие современной системы кредитования, вследствие чего предприниматели были вынуждены брать деньги под грабительские проценты и часто поэтому разорялись.
Ну и, конечно, низкая производительность труда висела камнем на шее российской экономики. По этому поводу в 1868 году высокопоставленный чиновник Министерства финансов Ю.А. Гагемейстер, выйдя в отставку, представил доклад о мерах по развитию русской промышленности, в котором говорилось и о влиянии на проблемы экономики поистине огромного числа праздников и нерабочих дней и традиционного для этих дней повального пьянства. Он писал, что поденная оплата в фабричных округах крайне низка, и только этим наше производство и может похвалиться, и этим и держится. К тому же Россия никогда в этом положении ни сможет догнать ту же Германию, ибо у нас рабочих дней только 240, а вот в Германии – 300. Сверх праздников еще и много времени пропадает от пьянства, а сама работа часто выполняется небрежно, поскольку «большая часть фабричных переходит постоянно от одного рода занятия к другому, не совершенствуясь ни в одном». Ну, а частные лица, то есть предприниматели, не имеют сил противодействовать крайне вредному влиянию этих порядков.
Понятно, что он был не единственным, кто все это видел и понимал. Так, в 1909 году целая группа членов Государственного совета Российской империи в записке о сокращении числа праздничных дней расписала всю историю борьбы за сокращение количества праздников и выходных в России: «Вопрос о сокращении числа праздничных дней, мысль о коем возникла в настоящее время среди подписавших представляемую записку Членов Государственного Совета, неоднократно привлекал к себе внимание государственной власти и служил предметом обсуждения как правительственных учреждений, так равно и различных обществ, комитетов и съездов. Еще в 1867 году Святейший Синод обсуждал возбужденный со стороны гражданского ведомства вопрос о том, "не следует ли сократить настоящее число праздничных дней и какие сокращения по сей части могли бы быть сделаны". При этом Святейший Синод признал желательным ограничение числа тех особенных празднований, кроме храмовых, которые "в непомерном множестве совершаются в селениях и деревнях вследствие разного рода причин"».
И в определенном смысле требования промышленников и помещиков сократить количество «пьяных дней» возымели успех. В 1890 году в «Свод уставов о предупреждении и пресечении преступлений» добавили раздел, установивший сколько праздников обязательны для всех подданных Российской империи: «Праздничные дни, в кои присутственные места свободны от занятий (исключая чрезвычайных случаев и нижних полицейских чинов, кои никогда не оставляют отправления должностей и службы относительно общей тишины и безопасности), а училища от учения, суть, кроме воскресных дней, следующие: 1) в Январе числа (по старому стилю) первое и шестое, в Феврале второе, в Марте двадцать пятое, в Мае девятое, в Июне двадцать девятое, в Августе шестое, пятнадцатое, двадцать девятое, в Сентябре восьмое, четырнадцатое, двадцать шестое, в Октябре первое, двадцать второе, в Ноябре двадцать первое, в Декабре шестое, двадцать пятое, двадцать шестое, двадцать седьмое, 2) те числа, в которые празднуются дни рождения и тезоименитства Государя Императора и Государыни Императрицы, день тезоименитства Государя Наследника, день восшествия на престол, день коронования и 3) те числа, в которые бывают пяток и суббота Сырной недели, четверток, пяток и суббота Страстной недели, Пасхальная (светлая) неделя вся, день Вознесения Господня и второй день праздника (понедельник ) дня Сошествия Св. Духа».
Теперь в России можно было отдыхать 91 день в году. А потом отменили и веками существовавший запрет на казенную работу по воскресеньям и в праздничные дни, а в 1897 году для фабрично-заводских рабочих сократили число дней отдыха. В результате дней отдыха стало меньше на 26 дней, то есть практически на целый месяц, и неудивительно, что после этого российские мастеровые стали считать себя самыми обездоленными людьми в России. Дело в том, что всех остальных подданных империи все эти новации не коснулись и они как отдыхали в так называемые местные и прочие праздники, так и продолжили отдыхать. Например, многие отдыхали в… полковые праздники, которые отмечали не солдаты и офицеры полка, но и все его ветераны. Кроме того, у каждого ордена в России был свой собственный праздник, который также отмечали все им награжденные.
В 1904 году промышленники и помещики стали просить правительство распространить право работать и в праздники не только на мастеровщину, но и на всех остальных. И такое право им было дано, но… только и исключительно по своей доброй воле. Но у крестьян этой «доброй воли», естественно, не нашлось. Поэтому, как об этом писали в своей записке члены Государственного совета, крестьяне продолжали отдыхать больше всех прочих сословий, чем и наносили непоправимый ущерб как самим себе, так и своей стране. И вот что они писали:
«Кроме перечисленных 91 дня законных праздников у нас существуют еще местные праздники, установленные в память различных событий, имеющих значение для данной местности, а также храмовые, престольные и различные особенные праздники, почитаемые в селах. Многие из этих праздников не имеют никакого основания в Церковном Уставе, а иные из них прямо являются остатком и переживанием языческих верований. Празднуются дни, посвященные памяти различных святых, мелкие церковные праздники, наконец, вторые дни таких праздников, именуемые "отданием праздника". Нередко также празднуются по несколько дней подряд престольные праздники, причем в некоторых селах их бывает по 2 и по 3. При таких условиях в сельских местностях Империи, а отчасти и в городах, число праздников значительно возрастает. В среднем русское население празднует от 100 до 120 дней в году, а в некоторых местностях и до 150 дней. В общем, следовательно, один нерабочий день приходится на 3,5 рабочих дня. Такое положение представляется уже совершенно нетерпимым. Если обратиться к законодательствам и обычаям различных стран Западной Европы, то количество существующих у нас праздников по сравнению с установленным там представляется особенно высоким. В Германии и Швейцарии насчитывается 60 праздничных дней, включая сюда и воскресенья, в Англии – 58 праздников, во Франции – 56. Только Испания и Италия могут быть сравниваемы с Россией в этом отношении, так как количество праздников в этих странах доходит до 100 в год».
По их мнению, такое количество «безработных» дней было для страны и ее хозяйства просто пагубно.
«В особенности страдает от чрезмерного обилия праздников наша сельскохозяйственная промышленность. Во-первых, лица, занятые в промышленности этого рода, главным образом наше крестьянство, празднуют больше, чем другие классы населения. Во-вторых, вследствие климатических условий нашей страны время, пригодное для полевых работ, у нас короче, нежели где-либо в Западной Европе. Министерство Земледелия и Государственных Имуществ определяет пригодное для полевых работ время в среднем в 183 дня, а для северной и средней России в 160-150 дней. При этом в силу тех же климатических условий уборка хлеба должна у нас производиться крайне спешно, иногда в течение нескольких дней, так как в противном случае хлеб может перезреть и осыпаться или же пострадать от дождя. При таких условиях приходится особенно дорожить временем, избегая празднований, а между тем именно на период времени полевых работ упадает у нас наибольшее число праздников. По данным Министерства Земледелия и Государственных Имуществ, на время с 1 апреля по 1 октября приходится 74-77 дней, почитаемых в наших деревнях праздниками, т. е. почти половина времени, пригодного для полевых работ, должна проводиться, по укоренившемуся мнению, в праздности и отдыхе от труда. Если прибавить к этому, что праздники в летнее время следуют один за другим с самыми незначительными перерывами, то становится совершенно понятным, почему сельские хозяева видят в их обилии одно из существенных зол нашей сельскохозяйственной промышленности».
С серьезными проблемами, возникавшими из-за обилия праздничных дней сталкивались и другие отрасли хозяйства Российской империи:
«Не менее страдает от обилия праздников и фабрично-заводская промышленность, и торговля. Экономический оборот в праздничные дни приостанавливается. Бездействуют биржа и почта, прекращаются кредитные операции, так как банки и другие кредитные учреждения бывают закрыты. Перевозимые товары остаются невыгруженными, что вынуждает хозяев нести расходы по их хранению на железных дорогах. Последнее обстоятельство при нередких у нас залежах товаров на станциях приобретает особое значение, и в нашей железнодорожной практике был пример, когда управляющий дороги вынужден был обратиться к местной высшей духовной власти, прося у нее разъяснения, что население может, не боясь греха, производить нагрузку и выгрузку товаров не только в будние, но и в праздничные дни, когда это признается необходимым!»
Причем отмечалось, что члены Священного синода обычно непреодолимой стеной встают на пути любого сокращения выходных и праздничных дней в стране! Между тем такое явное обилие неприсутственных дней, по мнению членов Государственного совета, крайне вредило и всему остальному обществу России:
«Большое число праздников отражается и на деятельности присутственных мест, а также без нужды сокращает учебное время, которое у нас значительно короче, нежели в странах Западной Европы. Таковы в кратких чертах материальные невыгоды чрезмерного количества праздников, но думается, что обилие их, соединенное с воззрением на праздники как на дни, в которые всякий труд почитается грехом, наносит и значительный моральный вред населению, приучая его к праздности и лености и делая менее энергичным и активным. При этом следует упомянуть еще и о том, что праздники у нас обычно сопровождаются разгулом и пьянством, печальные картины которых можно наблюдать как в городах, так и в селах. Таким образом, христианская идея празднования великих событий в жизни нашей Церкви совершенно искажается, а страна несет материальный и нравственный ущерб».
При этом материальный ущерб от «празднований» был чрезвычайно велик и сопоставим по силе воздействия с сильнейшими природными бедствиями: «Средняя производительность одного рабочего дня в России оценивается в настоящее время суммою около 50.000.000 руб. Работая в общем на 40 дней в году менее, чем, например, соседняя нам Германия, отечество наше производит ежегодно на 2 миллиарда меньше, чем его международные конкуренты, и принуждено ограждать свой труд высокими таможенными пошлинами. В результате же все-таки постоянно отстает в промышленном развитии от народов Западной Европы и Америки».
Причем 35 членов Государственного совета, подписавшие эту записку о сокращении количества праздников, не только констатировали факт, но и предлагали, как решить вопрос с повышением интенсивности производства в стране – а именно так надо понимать их главную идею. По их мнению, всего-то и требовалось, чтобы в законодательном порядке все граждане России отдыхали бы столько времени, сколько и ее фабрично-заводские рабочие. То есть, по сути дела, вещь немыслимую – равенство всех без исключений сословий перед законом. Более того авторы записки в своем еретичестве пошли еще дальше и предложили дни чествования членов царской фамилии перенести на воскресенье, чтобы одним, так сказать, выстрелом сразу убивать двух зайцев. Но это было уже вызовом самим основам самодержавия:
«Относясь с глубоким уважением к так называемым Царственным торжествам, посвященным воспоминаниям важных событий в жизни Монарха и Его Семьи, нельзя не отметить, что количество дней этих также чрезмерно. В настоящее время их 7. Любовь народа к своему Монарху и преданность царствующей династии нисколько не подрывались бы, если бы дни эти были посвящены не безделью, а производительному для государства труду на благо Царя и Отечества. Исключение могло бы быть сделано лишь для высокоторжественного дня тезоименитства Государя Императора, когда особенно подобает вознести Господу Богу молитву о здравии и долгоденствии Монарха. Кроме того, могли бы быть посвящены труду и празднуемые ныне дни чествования различных святых (Николая, Петра и Павла, Иоанна Крестителя, Иоанна Богослова, Казанской Божьей Матери, Покрова Пресв. Богородицы), а также и некоторые из двунадесятых праздников (Рождество Богородицы, Введение во храм, Воздвижение Креста Господня). Все это сократило бы число официально празднуемых дней в году на 28, т. е. наш закон знал бы 63 праздничных дня, считая и воскресенья, – число, близко подходящее к количеству праздников в странах Западной Европы».
Конечно члены Государственного совета предвидели, что Русская православная церковь сразу же выступит против сокращения праздников и, соответственно, происходящих в их дни подношений священнослужителям и пожертвований на храмы. Но они даже и подумать не могли, сколь яростно и ожесточенно российское духовенство станет бороться с их предложением. В Синод, правительство и самому императору петиции «возмущенных православных» отправлялись пачками. Не только с амвонов подвергались они поношению, но и в газетах вскоре появились статьи, бичующие «вероотступников». Так, епископ Вологодский и Тотемский Никон написал в «Церковных ведомостях» о недопустимости какого бы то ни было вмешательства в дела церкви и прежде всего настаивал на невозможности отменить празднования в «царские дни»:
«Дни эти имеют высокое патриотическое значение, особенно в школах, войсках и присутственных местах. Они установляются Государственною властью и благословляются Церковью. Церковь составила для дней Восшествия на престол Государя Императора и священного миропомазания Его (коронации) особые молебны, трогательные молитвы, установила целодневный звон; она придает этим дням как бы блеск светлых дней Пасхи: ужели государство зачеркнет их в табели, сделает буднями? Церковь дает понять, что день Восшествия на престол Государя есть воспоминание великой милости Божией осиротевшему народу, а Его миропомазание есть обручение Его с народом, освящение Его Духом Божиим в священном таинстве, ниспослание Ему тех Даров Духа Божия, которые дают Ему силы быть Самодержцем по образу Божия Вседержительства. И эти-то столь знаменательные в жизни народа дни предполагается исключить из числа праздников! Пощадите же народное сердце, любящее своих Монархов; не отнимайте у народа дня, посвященного торжеству в честь нашего Богом возлюбленного Самодержца яко Помазанника Божия!»
Свое видение ситуации показали и так называемые черносотенные организации и союзы, увидевшие в попытке сокращения числа праздников… конечно же, заговор инородцев. Газета «Русское знамя» в 1909 году писала:
«Недавно в петербургских еврейских газетах было сообщено интервью с министром торговли г. Тимирязевым о сокращении православных праздников в России. По этому поводу министр высказал свои "торговые" соображения в таком виде, что праздники ему мешают развивать русскую торговлю в той степени, чтобы она была приятна в тех доходных статьях государства, которые составляют его первую скрипку в наших балансах, и что пьянство благодаря праздникам доводит Россию до ее полного банкротства и народ наш идет к неизбежной своей гибели... Это очень старая политика русских инородцев-бюрократов запугивать Россию ее близким банкротством и тем, что она будет продана с молотка иностранцам за долги. Но кому же мы обязаны тем, что русский народ теперь стал нищим, что ему грозит сума или тюрьма за его долги, как не самим нашим бюрократам?..»
Очень скоро в адрес авторов этого законопроекта стали поступать разного рода угрозы, и они поняли, что никакой поддержки они не получат, ни власть, ни общество перемен не хотят! Николай II, получив записку 35 членов Государственного совета, передал ее в Совет министров на рассмотрение, где она находилась до лета 1910 года, после чего последовало следующее его постановление:
«Соответствующий вопрос неоднократно обсуждался как духовными, так и гражданскими властями, ибо неблагоприятное влияние чрезмерного количества нерабочих дней на культурное и хозяйственное развитие России не может быть отрицаемо. Сообразно с сим Правительство уже делало попытки к уменьшению, хотя бы до некоторой степени, проистекающего отсюда вреда, причем принятые им в этом направлении меры клонились, однако же, лишь к устранению в законодательстве всяких препон к добровольному труду в праздничные дни. Принятие в этом направлении иных, более решительных мер, по мнению Совета Министров, за исключением Министра Торговли и Промышленности, присоединившегося к основной мысли 35 Членов Государственного Совета о сокращении числа дней, в кои присутственные места и учебные заведения свободны от занятий, представляется и ныне практически едва ли возможным, так как испокон века сложившийся уклад рабочей жизни народа с трудом поддается воздействию законодательных постановлений; притом же в данном деле, близко затрагивающем область религиозных верований, понятий и привычек русского народа, государственная власть должна быть сугубо осторожною в установлении каких-либо обязательных предписаний и правил в законодательном порядке. Да, в сущности, все такого рода предписания и правила в этой области бездейственны».
То есть правительство расписалось в своем полном пренебрежении интересами государства и народа. Ссылки на «испокон века», «осторожность» и прочее неубедительны, когда было доказано, что страна отстает в экономическом, а значит и в военном отношении от своих вероятных противников. И вот вывод: в событиях 1917 года виновата в первую очередь… православная церковь, ставшая тормозом в развитии экономики страны. И все последующие события, включая и перевод экономики СССР на рельсы интенсификации производства, имели перед собой одну цель – переломить экстенсивный и тупиковый путь развития страны, уже один раз приведшей к национальной катастрофе и… массовой гибели самих священнослужителей. Вот уж поистине «не ведали они, что творят» и на что обрекают и себя, и свои семьи!
А теперь интереса ради возьмите календарь и просто посчитайте сколько выходных и праздничных дней было в этом году. И окажется, примерно такое же количество и праздников, и выходных дней, что имел и среднестатистический подданный дореволюционной Российской империи. А потом посмотрите, на каком месте в мире по уровню своего экономического развития мы находились тогда и находимся сегодня…
Лист дореволюционного отрывного календаря. Под словом «четверг» указано — когда следующий неприсутственный (нерабочий) день.
Почему было так, тоже понятно. От времен язычества крестьяне на Руси привыкли праздновать всякую чертовщину, и позднее она же перешла в христианство. Вот, например, 27 июля отмечали день святого мученика Пантелеймона, и в то же время праздновали летний солнцеворот - суть языческий праздник и, естественно, в этот день никто не работал. 27 июня был праздник Ивана Купала, прикрывали это язычество днем Иоанна Крестителя. Авдотья Плющиха являлось славянским народным названием дня памяти преподобномученицы Евдокии. Зимой 4 декабря чтили Святую Варвару (от внезапной и насильственной смерти). Праздником был день Святого Кирика (это что б не прилучилось сделаться калекой), Русалии (во искупление греха младенцев, умерших без святого крещения), день Святого Фоки (заступника от пожара), день Святого Симеона Столпника (ну, чтобы небо, которое он подпирает, не упало на землю), день Святого Никиты (от «бешеной болезни»), Святого Прокопия (чтобы не было засухи), опять же праздновали Святого Харлампия (супротив чумы), ну и все в таком же роде и дальше. Понятно, что все это обилие праздников было очень выгодно, в первую очередь, сельским священникам, потому что им все на праздники «несли», и потому ни о каких сокращениях праздничных дней даже и подумать не могли.
То есть люди долгое уповали на Бога, и всем хотелось жить лучше и, как и сегодня, очень многие доискивались до ответа на вопрос «а кто виноват в том, что никаких улучшений не происходит»? Но лишь когда Российская империя потерпела позорное поражение в Крымской войне, очевидность изменения порядка всей русской жизни стала для всех несомненной. Но почему-то ни освобождение крестьян от крепостной неволи, ни все прочие реформы Александра II скорого результата не дали. Россия — крупнейшая в то время в мире держава с огромными сырьевыми ресурсами, несмотря на шедшие изменения по уровню своего экономического развития, все равно далеко отставала от своих западных соседей, а в начале века уже и от Японии. Многие видные экономисты и промышленники уже тогда ясно понимали, что у беды этой отнюдь не одна причина, а множество. Они писали о том, что в стране отсутствует развития транспортная инфраструктура, что делает перевозку топлива и сырья к местам расположения промышленных предприятий очень дорогой, и потому нерентабельной, а их продукцию соответственно — совершенно неконкурентоспособной. Другой серьезной проблемой экономики они обоснованно считали отсутствие современной системы кредитования, вследствие чего предприниматели были вынуждены брать деньги под грабительские проценты и часто поэтому разорялись.
Ну и, конечно, низкая производительность труда висела камнем на шее российской экономики. По этому поводу в 1868 году высокопоставленный чиновник Министерства финансов Ю.А. Гагемейстер, выйдя в отставку, представил доклад о мерах по развитию русской промышленности, в котором говорилось и о влиянии на проблемы экономики поистине огромного числа праздников и нерабочих дней и традиционного для этих дней повального пьянства. Он писал, что поденная оплата в фабричных округах крайне низка, и только этим наше производство и может похвалиться, и этим и держится. К тому же Россия никогда в этом положении ни сможет догнать ту же Германию, ибо у нас рабочих дней только 240, а вот в Германии – 300. Сверх праздников еще и много времени пропадает от пьянства, а сама работа часто выполняется небрежно, поскольку «большая часть фабричных переходит постоянно от одного рода занятия к другому, не совершенствуясь ни в одном». Ну, а частные лица, то есть предприниматели, не имеют сил противодействовать крайне вредному влиянию этих порядков.
Понятно, что он был не единственным, кто все это видел и понимал. Так, в 1909 году целая группа членов Государственного совета Российской империи в записке о сокращении числа праздничных дней расписала всю историю борьбы за сокращение количества праздников и выходных в России: «Вопрос о сокращении числа праздничных дней, мысль о коем возникла в настоящее время среди подписавших представляемую записку Членов Государственного Совета, неоднократно привлекал к себе внимание государственной власти и служил предметом обсуждения как правительственных учреждений, так равно и различных обществ, комитетов и съездов. Еще в 1867 году Святейший Синод обсуждал возбужденный со стороны гражданского ведомства вопрос о том, "не следует ли сократить настоящее число праздничных дней и какие сокращения по сей части могли бы быть сделаны". При этом Святейший Синод признал желательным ограничение числа тех особенных празднований, кроме храмовых, которые "в непомерном множестве совершаются в селениях и деревнях вследствие разного рода причин"».
И в определенном смысле требования промышленников и помещиков сократить количество «пьяных дней» возымели успех. В 1890 году в «Свод уставов о предупреждении и пресечении преступлений» добавили раздел, установивший сколько праздников обязательны для всех подданных Российской империи: «Праздничные дни, в кои присутственные места свободны от занятий (исключая чрезвычайных случаев и нижних полицейских чинов, кои никогда не оставляют отправления должностей и службы относительно общей тишины и безопасности), а училища от учения, суть, кроме воскресных дней, следующие: 1) в Январе числа (по старому стилю) первое и шестое, в Феврале второе, в Марте двадцать пятое, в Мае девятое, в Июне двадцать девятое, в Августе шестое, пятнадцатое, двадцать девятое, в Сентябре восьмое, четырнадцатое, двадцать шестое, в Октябре первое, двадцать второе, в Ноябре двадцать первое, в Декабре шестое, двадцать пятое, двадцать шестое, двадцать седьмое, 2) те числа, в которые празднуются дни рождения и тезоименитства Государя Императора и Государыни Императрицы, день тезоименитства Государя Наследника, день восшествия на престол, день коронования и 3) те числа, в которые бывают пяток и суббота Сырной недели, четверток, пяток и суббота Страстной недели, Пасхальная (светлая) неделя вся, день Вознесения Господня и второй день праздника (понедельник ) дня Сошествия Св. Духа».
Теперь в России можно было отдыхать 91 день в году. А потом отменили и веками существовавший запрет на казенную работу по воскресеньям и в праздничные дни, а в 1897 году для фабрично-заводских рабочих сократили число дней отдыха. В результате дней отдыха стало меньше на 26 дней, то есть практически на целый месяц, и неудивительно, что после этого российские мастеровые стали считать себя самыми обездоленными людьми в России. Дело в том, что всех остальных подданных империи все эти новации не коснулись и они как отдыхали в так называемые местные и прочие праздники, так и продолжили отдыхать. Например, многие отдыхали в… полковые праздники, которые отмечали не солдаты и офицеры полка, но и все его ветераны. Кроме того, у каждого ордена в России был свой собственный праздник, который также отмечали все им награжденные.
В 1904 году промышленники и помещики стали просить правительство распространить право работать и в праздники не только на мастеровщину, но и на всех остальных. И такое право им было дано, но… только и исключительно по своей доброй воле. Но у крестьян этой «доброй воли», естественно, не нашлось. Поэтому, как об этом писали в своей записке члены Государственного совета, крестьяне продолжали отдыхать больше всех прочих сословий, чем и наносили непоправимый ущерб как самим себе, так и своей стране. И вот что они писали:
«Кроме перечисленных 91 дня законных праздников у нас существуют еще местные праздники, установленные в память различных событий, имеющих значение для данной местности, а также храмовые, престольные и различные особенные праздники, почитаемые в селах. Многие из этих праздников не имеют никакого основания в Церковном Уставе, а иные из них прямо являются остатком и переживанием языческих верований. Празднуются дни, посвященные памяти различных святых, мелкие церковные праздники, наконец, вторые дни таких праздников, именуемые "отданием праздника". Нередко также празднуются по несколько дней подряд престольные праздники, причем в некоторых селах их бывает по 2 и по 3. При таких условиях в сельских местностях Империи, а отчасти и в городах, число праздников значительно возрастает. В среднем русское население празднует от 100 до 120 дней в году, а в некоторых местностях и до 150 дней. В общем, следовательно, один нерабочий день приходится на 3,5 рабочих дня. Такое положение представляется уже совершенно нетерпимым. Если обратиться к законодательствам и обычаям различных стран Западной Европы, то количество существующих у нас праздников по сравнению с установленным там представляется особенно высоким. В Германии и Швейцарии насчитывается 60 праздничных дней, включая сюда и воскресенья, в Англии – 58 праздников, во Франции – 56. Только Испания и Италия могут быть сравниваемы с Россией в этом отношении, так как количество праздников в этих странах доходит до 100 в год».
По их мнению, такое количество «безработных» дней было для страны и ее хозяйства просто пагубно.
«В особенности страдает от чрезмерного обилия праздников наша сельскохозяйственная промышленность. Во-первых, лица, занятые в промышленности этого рода, главным образом наше крестьянство, празднуют больше, чем другие классы населения. Во-вторых, вследствие климатических условий нашей страны время, пригодное для полевых работ, у нас короче, нежели где-либо в Западной Европе. Министерство Земледелия и Государственных Имуществ определяет пригодное для полевых работ время в среднем в 183 дня, а для северной и средней России в 160-150 дней. При этом в силу тех же климатических условий уборка хлеба должна у нас производиться крайне спешно, иногда в течение нескольких дней, так как в противном случае хлеб может перезреть и осыпаться или же пострадать от дождя. При таких условиях приходится особенно дорожить временем, избегая празднований, а между тем именно на период времени полевых работ упадает у нас наибольшее число праздников. По данным Министерства Земледелия и Государственных Имуществ, на время с 1 апреля по 1 октября приходится 74-77 дней, почитаемых в наших деревнях праздниками, т. е. почти половина времени, пригодного для полевых работ, должна проводиться, по укоренившемуся мнению, в праздности и отдыхе от труда. Если прибавить к этому, что праздники в летнее время следуют один за другим с самыми незначительными перерывами, то становится совершенно понятным, почему сельские хозяева видят в их обилии одно из существенных зол нашей сельскохозяйственной промышленности».
С серьезными проблемами, возникавшими из-за обилия праздничных дней сталкивались и другие отрасли хозяйства Российской империи:
«Не менее страдает от обилия праздников и фабрично-заводская промышленность, и торговля. Экономический оборот в праздничные дни приостанавливается. Бездействуют биржа и почта, прекращаются кредитные операции, так как банки и другие кредитные учреждения бывают закрыты. Перевозимые товары остаются невыгруженными, что вынуждает хозяев нести расходы по их хранению на железных дорогах. Последнее обстоятельство при нередких у нас залежах товаров на станциях приобретает особое значение, и в нашей железнодорожной практике был пример, когда управляющий дороги вынужден был обратиться к местной высшей духовной власти, прося у нее разъяснения, что население может, не боясь греха, производить нагрузку и выгрузку товаров не только в будние, но и в праздничные дни, когда это признается необходимым!»
Причем отмечалось, что члены Священного синода обычно непреодолимой стеной встают на пути любого сокращения выходных и праздничных дней в стране! Между тем такое явное обилие неприсутственных дней, по мнению членов Государственного совета, крайне вредило и всему остальному обществу России:
«Большое число праздников отражается и на деятельности присутственных мест, а также без нужды сокращает учебное время, которое у нас значительно короче, нежели в странах Западной Европы. Таковы в кратких чертах материальные невыгоды чрезмерного количества праздников, но думается, что обилие их, соединенное с воззрением на праздники как на дни, в которые всякий труд почитается грехом, наносит и значительный моральный вред населению, приучая его к праздности и лености и делая менее энергичным и активным. При этом следует упомянуть еще и о том, что праздники у нас обычно сопровождаются разгулом и пьянством, печальные картины которых можно наблюдать как в городах, так и в селах. Таким образом, христианская идея празднования великих событий в жизни нашей Церкви совершенно искажается, а страна несет материальный и нравственный ущерб».
При этом материальный ущерб от «празднований» был чрезвычайно велик и сопоставим по силе воздействия с сильнейшими природными бедствиями: «Средняя производительность одного рабочего дня в России оценивается в настоящее время суммою около 50.000.000 руб. Работая в общем на 40 дней в году менее, чем, например, соседняя нам Германия, отечество наше производит ежегодно на 2 миллиарда меньше, чем его международные конкуренты, и принуждено ограждать свой труд высокими таможенными пошлинами. В результате же все-таки постоянно отстает в промышленном развитии от народов Западной Европы и Америки».
Причем 35 членов Государственного совета, подписавшие эту записку о сокращении количества праздников, не только констатировали факт, но и предлагали, как решить вопрос с повышением интенсивности производства в стране – а именно так надо понимать их главную идею. По их мнению, всего-то и требовалось, чтобы в законодательном порядке все граждане России отдыхали бы столько времени, сколько и ее фабрично-заводские рабочие. То есть, по сути дела, вещь немыслимую – равенство всех без исключений сословий перед законом. Более того авторы записки в своем еретичестве пошли еще дальше и предложили дни чествования членов царской фамилии перенести на воскресенье, чтобы одним, так сказать, выстрелом сразу убивать двух зайцев. Но это было уже вызовом самим основам самодержавия:
«Относясь с глубоким уважением к так называемым Царственным торжествам, посвященным воспоминаниям важных событий в жизни Монарха и Его Семьи, нельзя не отметить, что количество дней этих также чрезмерно. В настоящее время их 7. Любовь народа к своему Монарху и преданность царствующей династии нисколько не подрывались бы, если бы дни эти были посвящены не безделью, а производительному для государства труду на благо Царя и Отечества. Исключение могло бы быть сделано лишь для высокоторжественного дня тезоименитства Государя Императора, когда особенно подобает вознести Господу Богу молитву о здравии и долгоденствии Монарха. Кроме того, могли бы быть посвящены труду и празднуемые ныне дни чествования различных святых (Николая, Петра и Павла, Иоанна Крестителя, Иоанна Богослова, Казанской Божьей Матери, Покрова Пресв. Богородицы), а также и некоторые из двунадесятых праздников (Рождество Богородицы, Введение во храм, Воздвижение Креста Господня). Все это сократило бы число официально празднуемых дней в году на 28, т. е. наш закон знал бы 63 праздничных дня, считая и воскресенья, – число, близко подходящее к количеству праздников в странах Западной Европы».
Конечно члены Государственного совета предвидели, что Русская православная церковь сразу же выступит против сокращения праздников и, соответственно, происходящих в их дни подношений священнослужителям и пожертвований на храмы. Но они даже и подумать не могли, сколь яростно и ожесточенно российское духовенство станет бороться с их предложением. В Синод, правительство и самому императору петиции «возмущенных православных» отправлялись пачками. Не только с амвонов подвергались они поношению, но и в газетах вскоре появились статьи, бичующие «вероотступников». Так, епископ Вологодский и Тотемский Никон написал в «Церковных ведомостях» о недопустимости какого бы то ни было вмешательства в дела церкви и прежде всего настаивал на невозможности отменить празднования в «царские дни»:
«Дни эти имеют высокое патриотическое значение, особенно в школах, войсках и присутственных местах. Они установляются Государственною властью и благословляются Церковью. Церковь составила для дней Восшествия на престол Государя Императора и священного миропомазания Его (коронации) особые молебны, трогательные молитвы, установила целодневный звон; она придает этим дням как бы блеск светлых дней Пасхи: ужели государство зачеркнет их в табели, сделает буднями? Церковь дает понять, что день Восшествия на престол Государя есть воспоминание великой милости Божией осиротевшему народу, а Его миропомазание есть обручение Его с народом, освящение Его Духом Божиим в священном таинстве, ниспослание Ему тех Даров Духа Божия, которые дают Ему силы быть Самодержцем по образу Божия Вседержительства. И эти-то столь знаменательные в жизни народа дни предполагается исключить из числа праздников! Пощадите же народное сердце, любящее своих Монархов; не отнимайте у народа дня, посвященного торжеству в честь нашего Богом возлюбленного Самодержца яко Помазанника Божия!»
Свое видение ситуации показали и так называемые черносотенные организации и союзы, увидевшие в попытке сокращения числа праздников… конечно же, заговор инородцев. Газета «Русское знамя» в 1909 году писала:
«Недавно в петербургских еврейских газетах было сообщено интервью с министром торговли г. Тимирязевым о сокращении православных праздников в России. По этому поводу министр высказал свои "торговые" соображения в таком виде, что праздники ему мешают развивать русскую торговлю в той степени, чтобы она была приятна в тех доходных статьях государства, которые составляют его первую скрипку в наших балансах, и что пьянство благодаря праздникам доводит Россию до ее полного банкротства и народ наш идет к неизбежной своей гибели... Это очень старая политика русских инородцев-бюрократов запугивать Россию ее близким банкротством и тем, что она будет продана с молотка иностранцам за долги. Но кому же мы обязаны тем, что русский народ теперь стал нищим, что ему грозит сума или тюрьма за его долги, как не самим нашим бюрократам?..»
Очень скоро в адрес авторов этого законопроекта стали поступать разного рода угрозы, и они поняли, что никакой поддержки они не получат, ни власть, ни общество перемен не хотят! Николай II, получив записку 35 членов Государственного совета, передал ее в Совет министров на рассмотрение, где она находилась до лета 1910 года, после чего последовало следующее его постановление:
«Соответствующий вопрос неоднократно обсуждался как духовными, так и гражданскими властями, ибо неблагоприятное влияние чрезмерного количества нерабочих дней на культурное и хозяйственное развитие России не может быть отрицаемо. Сообразно с сим Правительство уже делало попытки к уменьшению, хотя бы до некоторой степени, проистекающего отсюда вреда, причем принятые им в этом направлении меры клонились, однако же, лишь к устранению в законодательстве всяких препон к добровольному труду в праздничные дни. Принятие в этом направлении иных, более решительных мер, по мнению Совета Министров, за исключением Министра Торговли и Промышленности, присоединившегося к основной мысли 35 Членов Государственного Совета о сокращении числа дней, в кои присутственные места и учебные заведения свободны от занятий, представляется и ныне практически едва ли возможным, так как испокон века сложившийся уклад рабочей жизни народа с трудом поддается воздействию законодательных постановлений; притом же в данном деле, близко затрагивающем область религиозных верований, понятий и привычек русского народа, государственная власть должна быть сугубо осторожною в установлении каких-либо обязательных предписаний и правил в законодательном порядке. Да, в сущности, все такого рода предписания и правила в этой области бездейственны».
То есть правительство расписалось в своем полном пренебрежении интересами государства и народа. Ссылки на «испокон века», «осторожность» и прочее неубедительны, когда было доказано, что страна отстает в экономическом, а значит и в военном отношении от своих вероятных противников. И вот вывод: в событиях 1917 года виновата в первую очередь… православная церковь, ставшая тормозом в развитии экономики страны. И все последующие события, включая и перевод экономики СССР на рельсы интенсификации производства, имели перед собой одну цель – переломить экстенсивный и тупиковый путь развития страны, уже один раз приведшей к национальной катастрофе и… массовой гибели самих священнослужителей. Вот уж поистине «не ведали они, что творят» и на что обрекают и себя, и свои семьи!
А теперь интереса ради возьмите календарь и просто посчитайте сколько выходных и праздничных дней было в этом году. И окажется, примерно такое же количество и праздников, и выходных дней, что имел и среднестатистический подданный дореволюционной Российской империи. А потом посмотрите, на каком месте в мире по уровню своего экономического развития мы находились тогда и находимся сегодня…
Информация