Кто взорвал "Императрицу Марию"
В начале ХХ века Россия имела существенное превосходство над флотом Османской империи в Черном море. Однако ситуация стала меняться после того, как в 1910 г. Турция стала модернизировать свой флот, закупив два линейных корабля и четыре новейших эскадренных миноносца в Германии и четыре эскадренных миноносца во Франции. Увеличение численности боевых кораблей османского флота было воспринято Россией соответствующим образом. 23 сентября 1910 года в Совете Министров был представлен доклад о необходимости принятия немедленных мер по укреплению Черноморского флота. Председатель правительства Петр Столыпин идею о модернизации ЧФ поддержал.
Дальнейшие события развивались очень быстро. В марте 1911 г. Государственная Дума Российской империи приняла законопроект о поддержке Черноморского флота, а в мае 1911 г. законопроект был подписан императором Николаем II. Из государственной казны на укрепление Черноморского флота выделялись колоссальные по тем временам средства - 150,8 миллионов рублей. 30 июля 1910 года морской министр вице-адмирал Степан Воеводский утвердил техническое задание на проектирование трех дредноутов, которые должны были быть построены и направлены на Черное море. 11 июня 1911 года на николаевском судостроительном заводе «Руссуд» были заложены три линейных корабля – «Императрица Мария», «Император Александр III» и «Императрица Екатерина Великая». Названный в честь вдовствующей императрицы Марии Федоровны – супруги покойного императора Александра III, корабль «Императрица Мария» был главным среди трех дредноутов, поступивших на вооружение российского флота. Кстати, данный тип линейных кораблей получил название в честь этого линкора.
6 октября 1913 года линкор «Императрица Мария» был спущен на воду, однако его достройка несколько затянулась. В 1914 году началась Первая мировая война, но лишь к началу 1915 года линейный корабль был достроен окончательно. Ввод в строй «Императрицы Марии» коренным образом изменил баланс сил на Черном море. К тому времени, когда корабль был достроен, Российская империя уже находилась в состоянии войны с Османской империей. Появление нового мощного линейного корабля способствовало серьезному укреплению российских позиций. Корабль стал принимать участие в боевых операциях, прикрывая действия 2-й бригады линейных кораблей, которые осенью 1915 года обстреливали болгарские порты. С 5 февраля по 18 апреля 1916 года линкор принимал участие в знаменитой Трапезундской десантной операции.
Летом 1916 года «Императрица Мария» стала флагманским кораблем Черноморского флота Российской империи. Такое решение принял недавно назначенный новый командующий Черноморским флотом вице-адмирал Александр Колчак. Кадровый офицер русского флота, Александр Колчак ко времени назначения командующим ЧФ имел внушительный опыт службы. Еще в 1894 г. он был выпущен мичманом из Морского кадетского корпуса, служил на различных кораблях, параллельно увлекшись океанографией и достаточно быстро превратившись в видного ученого-океанографа, а затем и полярного исследователя. Флотская карьера Колчака, которому пришлось более десяти лет прослужить в звании лейтенанта, пошла в гору в 1911-1912 гг. Он руководил 1-й оперативной частью Морского генерального штаба, которая отвечала за планирование операций на Балтийском море, затем был назначен и.о. начальника оперативного отдела штаба командующего морскими силами Балтийского флота, а позже – флаг-капитаном Балтийского флота по оперативной части. В сентябре 1915 г. капитан 1 ранга Колчак принял Минную дивизию Балтийского флота, а в апреле 1916 г. был произведен в контр-адмиралы. 28 июня 1916 года он получил звание вице-адмирала и был назначен командующим Черноморским флотом.
По воспоминаниям современников, служивших в российском императорском флоте, Колчак был одним из лучших морских офицеров своего времени. Корабль «Императрица Мария» вполне соответствовал по статусу такому командующему, однако именно с флагманским линкором была связана одна из самых масштабных потерь и неудач Черноморского флота во время командования Колчака.
7 (20) октября 1916 года стоявший в Северной бухте Севастополя линейный корабль «Императрица Мария» взлетел на воздух. Сохранились свидетельства очевидцев тех страшных событий. Примерно в 6 часов 20 минут утра матросы, находившиеся в каземата № 4, обратили внимание на сильное шипение, которое шло из носовой башни главного калибра. Затем из люков и вентиляторов повалили клубы дыма и стало вырываться пламя. Матросы немедленно доложили о пожаре вахтенному начальнику и бросились заливать водой подбашенное отделение, откуда и валил дым, но было уже поздно. Раздался невероятной силы взрыв, который сразу же смел и погубил всех матросов, находившихся в умывальнике корабля. Еще один взрыв вырвал стальную мачту линкора и подбросил броневую рубку, а затем и носовую кочегарку. Стали взрываться погреба, где находились 130-миллиметровые снаряды. Взрыв дежурной кочегарки оставил корабль без паров, а они требовались для запуска пожарных помп. Поэтому старший инженер-механик корабля приказал подчиненным поднять пары в седьмой кочегарке, куда бросился мичман Игнатьев с несколькими нижними чинами.
Тем временем, последовало новое распоряжение – затопить погреба второй башни и погреба 130-мм орудий. На батарейной палубе, где погибло много моряков, все сильнее разгоралось пламя, в любой момент могли взорваться погреба боеприпасов. Трюмный механик старший лейтенант Пахомов с подчиненными побежали на батарейную палубу, заваленную телами погибших, и сумели освободить штоки и наложить ключи, но в этот момент их настигло пламя. Обожженному Пахомову удалось выполнить задачу и выскочить на палубу, но его подчиненные не успели – прогремел новый страшный взрыв. В седьмой кочегарке матросы во главе с мичманом Игнатьевым смогли зажечь огни в топках и подымали пары, но как раз в это время корабль стал сильно крениться. Мичман Игнатьев, стремясь выполнить приказ, скомандовал матросам бежать наверх, рассчитывая перекрыть клапаны и выбраться вслед за подчиненными. Но покинуть кочегарку смогли лишь несколько моряков, остальные, в том числе и мичман Игнатьев, находились еще там, когда корабль опрокинулся.
Одним из главных документальных свидетельств тех страшных событий является вахтенный журнал линкора «Евстафий», который стоял в этот день невдалеке от «Императрицы Марии». Согласно записям в журнале, первый большой взрыв под носовой башней на флагманском корабле произошел в 6 часов 20 минут утра, а уже в 6:25 прозвучал второй взрыв, в 6:27 – два малых взрыва, в 6:32 – три взрыва один за другим, в 6:35 – еще один взрыв, после чего были спущены гребные суда и посланы к «Императрице Марии». В 6:37 последовали два взрыва, в 6:47 – еще три взрыва, в 6:49 – один взрыв, в 7:00 – еще один взрыв, после чего портовые катера приступили к тушению пожара. Однако в 7:08 прогремел еще один взрыв, в 7:12 нос «Марии» сел на дно, а в 7:16 «Императрица Мария» легла на правый борт. После этого корабль очень быстро затонул на глубине более 18 метров. В 8:45 7 октября 1916 года командующий Черноморским флотом вице-адмирал Колчак телеграммой доложил императору Николаю II о гибели флагмана Черноморского флота линейного корабля «Императрица Мария» на Севастопольском рейде. Уже в 11:30 того же дня император Николай II ответил вице-адмиралу Колчаку: «Скорблю о тяжелой потере, но твердо уверен, что Вы и доблестный Черноморский флот мужественно перенесете это испытание. Николай».
Вскоре было подсчитано количество погибших и раненых во время взрыва. Выяснилось, что на линкоре погибли 225 человек, в том числе инженер-механик, два кондуктора и нижние чины. 85 человек получили тяжелые ранения. Следует отметить, что вице-адмирал Колчак во время взрывов и пожара на своем любимом линкоре проявил большое мужество. Уже через 15 минут после первого взрыва командующий флотом прибыл на катере к борту корабля «Императрица Мария». Он лично поднялся на линкор и командовал локализацией пожара, стараясь спасти от огня другие корабли и Севастополь. Колчак очень сильно переживал по поводу трагедии на «Императрице Марии», хотя и сам император, и другие высокопоставленные лица уверяли вице-адмирала, что ни в коем случае не винят командующего флотом в этом страшном событии. Возможно, именно ободряющие слова императора повлияли на вице-адмирала, которому нельзя было надолго «выходить из строя» из-за трагедии – ведь Черноморский флот в это время участвовал в боевых действиях.
В том же 1916 году были начаты работы по подъему затонувшего линейного корабля. Это была очень сложная и довольно дорогая в финансовом плане задача. Инженер Алексей Крылов предложил очень интересный проект, согласно которому в отсеки корабля должен был подаваться сжатый воздух, который бы вытеснял воду и, в конечном итоге, привел бы к всплытию корабля. В ноябре 1917 года, во время шторма, корабль всплыл кормовой частью, в мае 1918 года всплыл полностью. В затопленных отсеках работали водолазы, которые смогли выгрузить боеприпасы, а когда корабль был отогнан в док, с него сняли артиллерию. К сожалению, события Гражданской войны не позволили ни восстановить столь ценный корабль, ни разобраться по свежим следам в причинах страшной трагедии. Спустя десять лет после Октябрьской революции, в 1927 году, линейный корабль «Императрица Мария», в прошлом – гордость и флагман Черноморского флота, был разобран на металлолом.
Трагедия на линкоре «Императрица Мария» в любом случае вызывала и вызывает множество вопросов. До сих пор нет какой-либо однозначной версии о причинах взрыва. Между тем, сам адмирал Колчак, который уже во время Гражданской войны в 1920 г. был арестован красными и давал показания, утверждал, что никаких доказательств тому, что корабль мог взлететь на воздух из-за спланированной диверсии, не было. Поэтому основными версиями причин трагедии оставались самовозгорание пороха или халатность при обращении со снарядами.
Интересную версию излагал мичман Владимир Успенский, командовавший башней главного калибра на линкоре «Императрица Мария» и в то злополучное утро бывший вахтенным начальником корабля. Мичман, опубликовавший свои воспоминания в «Бюллетене общества офицеров РИФ» сообщал, что вместе с инженер-поручиком С.Шапошниковым через 2 года после трагедии, когда корабль находился в доке, обнаружил матросский сундучок, в котором находились две стеариновые свечи, коробка спичек, набор сапожных инструментов и две пары ботинок, причем к ботинкам были гвоздями прибиты нарезанные полоски бездымного пороха. Если в первой башне тоже находился такой матрос-умелец, то вполне вероятно, что порох, который пролежал полтора года в герметичном пенале, мог выделить эфирные пары, которые вспыхнули от горевшей свечи. Сгорание четырех пудов пороха в небольшом помещении башни и могло привести к взрыву 599 пеналов.
Однако распространена версия и о диверсионном следе в трагедии на «Императрице Марии». Известно, что Османская империя и Болгария – два государства-противника Российской империи в Первой мировой войне, имевшие выход к Черному морю, не обладали специальными подразделениями морских диверсантов. Боевые пловцы, способные топить вражеские корабли с помощью диверсий, в то время только начинали свой путь и их родиной была Италия – страна, находившаяся в лагере Антанты. Оставалась Германия – страна, не имевшая выхода к Черному или Средиземному морям, но зато располагавшая разветвленной разведывательной сетью, современными технологиями и обладавшая возможностью засылки своих шпионов-диверсантов на Черное море. Когда в августе 1915 года в Таранто взорвался итальянский броненосец «Леонардо да Винчи», итальянская военная контрразведка вышла на след германских спецслужб, точнее – шпионско-диверсионной организации, планировавшей и осуществлявшей взрывы на кораблях противника. Диверсии проводились посредством специальных приборов с часовыми механизмами, которые позволяли организовать серию взрывов сразу в нескольких частях корабля.
Прошло семнадцать лет с момента страшной трагедии на линкоре «Императрица Мария», когда в 1933 году в Николаеве на городской судоверфи было совершено несколько диверсий. Оперативные сотрудники ОГПУ достаточно быстро вышли на след предполагаемых диверсантов и вскоре задержали некоего Виктора Вермана, работавшего на Великобританию. Выяснилось, что еще в далеком 1908 году этот человек был завербован немецкой разведкой, а затем, после поражения Германии в Первой мировой войне, стал сотрудничать с британскими спецслужбами.
Таким образом, в 1916 году Верман, находившийся в то время в Николаеве, выполнял задания германской разведки. Руководил шпионской деятельностью на Черноморском флоте вице-консул Германии в Николаеве гауптман Винштайн, который спешно уехал в Германию незадолго до начала войны – в июле 1914 года. В группу Вермана входили инженеры николаевской судоверфи Шеффер, Линке, Феоктистов и электротехник Сгибнев, который в свое время учился электротехнике в Германии. Арестованные ОГПУ члены группы сознались в подрыве линкора «Императрица Мария», причем выяснилось, что заказчиком диверсии был Верман, обещавший выплатить исполнителям по 80 тыс. рублей, а непосредственно организовали диверсию Феоктистов и Сгибнев. Однако эта версия вплоть до настоящего времени так и не признана официальной.
Продолжение следует...
Дальнейшие события развивались очень быстро. В марте 1911 г. Государственная Дума Российской империи приняла законопроект о поддержке Черноморского флота, а в мае 1911 г. законопроект был подписан императором Николаем II. Из государственной казны на укрепление Черноморского флота выделялись колоссальные по тем временам средства - 150,8 миллионов рублей. 30 июля 1910 года морской министр вице-адмирал Степан Воеводский утвердил техническое задание на проектирование трех дредноутов, которые должны были быть построены и направлены на Черное море. 11 июня 1911 года на николаевском судостроительном заводе «Руссуд» были заложены три линейных корабля – «Императрица Мария», «Император Александр III» и «Императрица Екатерина Великая». Названный в честь вдовствующей императрицы Марии Федоровны – супруги покойного императора Александра III, корабль «Императрица Мария» был главным среди трех дредноутов, поступивших на вооружение российского флота. Кстати, данный тип линейных кораблей получил название в честь этого линкора.
6 октября 1913 года линкор «Императрица Мария» был спущен на воду, однако его достройка несколько затянулась. В 1914 году началась Первая мировая война, но лишь к началу 1915 года линейный корабль был достроен окончательно. Ввод в строй «Императрицы Марии» коренным образом изменил баланс сил на Черном море. К тому времени, когда корабль был достроен, Российская империя уже находилась в состоянии войны с Османской империей. Появление нового мощного линейного корабля способствовало серьезному укреплению российских позиций. Корабль стал принимать участие в боевых операциях, прикрывая действия 2-й бригады линейных кораблей, которые осенью 1915 года обстреливали болгарские порты. С 5 февраля по 18 апреля 1916 года линкор принимал участие в знаменитой Трапезундской десантной операции.
Летом 1916 года «Императрица Мария» стала флагманским кораблем Черноморского флота Российской империи. Такое решение принял недавно назначенный новый командующий Черноморским флотом вице-адмирал Александр Колчак. Кадровый офицер русского флота, Александр Колчак ко времени назначения командующим ЧФ имел внушительный опыт службы. Еще в 1894 г. он был выпущен мичманом из Морского кадетского корпуса, служил на различных кораблях, параллельно увлекшись океанографией и достаточно быстро превратившись в видного ученого-океанографа, а затем и полярного исследователя. Флотская карьера Колчака, которому пришлось более десяти лет прослужить в звании лейтенанта, пошла в гору в 1911-1912 гг. Он руководил 1-й оперативной частью Морского генерального штаба, которая отвечала за планирование операций на Балтийском море, затем был назначен и.о. начальника оперативного отдела штаба командующего морскими силами Балтийского флота, а позже – флаг-капитаном Балтийского флота по оперативной части. В сентябре 1915 г. капитан 1 ранга Колчак принял Минную дивизию Балтийского флота, а в апреле 1916 г. был произведен в контр-адмиралы. 28 июня 1916 года он получил звание вице-адмирала и был назначен командующим Черноморским флотом.По воспоминаниям современников, служивших в российском императорском флоте, Колчак был одним из лучших морских офицеров своего времени. Корабль «Императрица Мария» вполне соответствовал по статусу такому командующему, однако именно с флагманским линкором была связана одна из самых масштабных потерь и неудач Черноморского флота во время командования Колчака.
7 (20) октября 1916 года стоявший в Северной бухте Севастополя линейный корабль «Императрица Мария» взлетел на воздух. Сохранились свидетельства очевидцев тех страшных событий. Примерно в 6 часов 20 минут утра матросы, находившиеся в каземата № 4, обратили внимание на сильное шипение, которое шло из носовой башни главного калибра. Затем из люков и вентиляторов повалили клубы дыма и стало вырываться пламя. Матросы немедленно доложили о пожаре вахтенному начальнику и бросились заливать водой подбашенное отделение, откуда и валил дым, но было уже поздно. Раздался невероятной силы взрыв, который сразу же смел и погубил всех матросов, находившихся в умывальнике корабля. Еще один взрыв вырвал стальную мачту линкора и подбросил броневую рубку, а затем и носовую кочегарку. Стали взрываться погреба, где находились 130-миллиметровые снаряды. Взрыв дежурной кочегарки оставил корабль без паров, а они требовались для запуска пожарных помп. Поэтому старший инженер-механик корабля приказал подчиненным поднять пары в седьмой кочегарке, куда бросился мичман Игнатьев с несколькими нижними чинами.
Тем временем, последовало новое распоряжение – затопить погреба второй башни и погреба 130-мм орудий. На батарейной палубе, где погибло много моряков, все сильнее разгоралось пламя, в любой момент могли взорваться погреба боеприпасов. Трюмный механик старший лейтенант Пахомов с подчиненными побежали на батарейную палубу, заваленную телами погибших, и сумели освободить штоки и наложить ключи, но в этот момент их настигло пламя. Обожженному Пахомову удалось выполнить задачу и выскочить на палубу, но его подчиненные не успели – прогремел новый страшный взрыв. В седьмой кочегарке матросы во главе с мичманом Игнатьевым смогли зажечь огни в топках и подымали пары, но как раз в это время корабль стал сильно крениться. Мичман Игнатьев, стремясь выполнить приказ, скомандовал матросам бежать наверх, рассчитывая перекрыть клапаны и выбраться вслед за подчиненными. Но покинуть кочегарку смогли лишь несколько моряков, остальные, в том числе и мичман Игнатьев, находились еще там, когда корабль опрокинулся.
Одним из главных документальных свидетельств тех страшных событий является вахтенный журнал линкора «Евстафий», который стоял в этот день невдалеке от «Императрицы Марии». Согласно записям в журнале, первый большой взрыв под носовой башней на флагманском корабле произошел в 6 часов 20 минут утра, а уже в 6:25 прозвучал второй взрыв, в 6:27 – два малых взрыва, в 6:32 – три взрыва один за другим, в 6:35 – еще один взрыв, после чего были спущены гребные суда и посланы к «Императрице Марии». В 6:37 последовали два взрыва, в 6:47 – еще три взрыва, в 6:49 – один взрыв, в 7:00 – еще один взрыв, после чего портовые катера приступили к тушению пожара. Однако в 7:08 прогремел еще один взрыв, в 7:12 нос «Марии» сел на дно, а в 7:16 «Императрица Мария» легла на правый борт. После этого корабль очень быстро затонул на глубине более 18 метров. В 8:45 7 октября 1916 года командующий Черноморским флотом вице-адмирал Колчак телеграммой доложил императору Николаю II о гибели флагмана Черноморского флота линейного корабля «Императрица Мария» на Севастопольском рейде. Уже в 11:30 того же дня император Николай II ответил вице-адмиралу Колчаку: «Скорблю о тяжелой потере, но твердо уверен, что Вы и доблестный Черноморский флот мужественно перенесете это испытание. Николай».
Вскоре было подсчитано количество погибших и раненых во время взрыва. Выяснилось, что на линкоре погибли 225 человек, в том числе инженер-механик, два кондуктора и нижние чины. 85 человек получили тяжелые ранения. Следует отметить, что вице-адмирал Колчак во время взрывов и пожара на своем любимом линкоре проявил большое мужество. Уже через 15 минут после первого взрыва командующий флотом прибыл на катере к борту корабля «Императрица Мария». Он лично поднялся на линкор и командовал локализацией пожара, стараясь спасти от огня другие корабли и Севастополь. Колчак очень сильно переживал по поводу трагедии на «Императрице Марии», хотя и сам император, и другие высокопоставленные лица уверяли вице-адмирала, что ни в коем случае не винят командующего флотом в этом страшном событии. Возможно, именно ободряющие слова императора повлияли на вице-адмирала, которому нельзя было надолго «выходить из строя» из-за трагедии – ведь Черноморский флот в это время участвовал в боевых действиях.
В том же 1916 году были начаты работы по подъему затонувшего линейного корабля. Это была очень сложная и довольно дорогая в финансовом плане задача. Инженер Алексей Крылов предложил очень интересный проект, согласно которому в отсеки корабля должен был подаваться сжатый воздух, который бы вытеснял воду и, в конечном итоге, привел бы к всплытию корабля. В ноябре 1917 года, во время шторма, корабль всплыл кормовой частью, в мае 1918 года всплыл полностью. В затопленных отсеках работали водолазы, которые смогли выгрузить боеприпасы, а когда корабль был отогнан в док, с него сняли артиллерию. К сожалению, события Гражданской войны не позволили ни восстановить столь ценный корабль, ни разобраться по свежим следам в причинах страшной трагедии. Спустя десять лет после Октябрьской революции, в 1927 году, линейный корабль «Императрица Мария», в прошлом – гордость и флагман Черноморского флота, был разобран на металлолом.
Трагедия на линкоре «Императрица Мария» в любом случае вызывала и вызывает множество вопросов. До сих пор нет какой-либо однозначной версии о причинах взрыва. Между тем, сам адмирал Колчак, который уже во время Гражданской войны в 1920 г. был арестован красными и давал показания, утверждал, что никаких доказательств тому, что корабль мог взлететь на воздух из-за спланированной диверсии, не было. Поэтому основными версиями причин трагедии оставались самовозгорание пороха или халатность при обращении со снарядами.
Интересную версию излагал мичман Владимир Успенский, командовавший башней главного калибра на линкоре «Императрица Мария» и в то злополучное утро бывший вахтенным начальником корабля. Мичман, опубликовавший свои воспоминания в «Бюллетене общества офицеров РИФ» сообщал, что вместе с инженер-поручиком С.Шапошниковым через 2 года после трагедии, когда корабль находился в доке, обнаружил матросский сундучок, в котором находились две стеариновые свечи, коробка спичек, набор сапожных инструментов и две пары ботинок, причем к ботинкам были гвоздями прибиты нарезанные полоски бездымного пороха. Если в первой башне тоже находился такой матрос-умелец, то вполне вероятно, что порох, который пролежал полтора года в герметичном пенале, мог выделить эфирные пары, которые вспыхнули от горевшей свечи. Сгорание четырех пудов пороха в небольшом помещении башни и могло привести к взрыву 599 пеналов.
Однако распространена версия и о диверсионном следе в трагедии на «Императрице Марии». Известно, что Османская империя и Болгария – два государства-противника Российской империи в Первой мировой войне, имевшие выход к Черному морю, не обладали специальными подразделениями морских диверсантов. Боевые пловцы, способные топить вражеские корабли с помощью диверсий, в то время только начинали свой путь и их родиной была Италия – страна, находившаяся в лагере Антанты. Оставалась Германия – страна, не имевшая выхода к Черному или Средиземному морям, но зато располагавшая разветвленной разведывательной сетью, современными технологиями и обладавшая возможностью засылки своих шпионов-диверсантов на Черное море. Когда в августе 1915 года в Таранто взорвался итальянский броненосец «Леонардо да Винчи», итальянская военная контрразведка вышла на след германских спецслужб, точнее – шпионско-диверсионной организации, планировавшей и осуществлявшей взрывы на кораблях противника. Диверсии проводились посредством специальных приборов с часовыми механизмами, которые позволяли организовать серию взрывов сразу в нескольких частях корабля.
Прошло семнадцать лет с момента страшной трагедии на линкоре «Императрица Мария», когда в 1933 году в Николаеве на городской судоверфи было совершено несколько диверсий. Оперативные сотрудники ОГПУ достаточно быстро вышли на след предполагаемых диверсантов и вскоре задержали некоего Виктора Вермана, работавшего на Великобританию. Выяснилось, что еще в далеком 1908 году этот человек был завербован немецкой разведкой, а затем, после поражения Германии в Первой мировой войне, стал сотрудничать с британскими спецслужбами.
Таким образом, в 1916 году Верман, находившийся в то время в Николаеве, выполнял задания германской разведки. Руководил шпионской деятельностью на Черноморском флоте вице-консул Германии в Николаеве гауптман Винштайн, который спешно уехал в Германию незадолго до начала войны – в июле 1914 года. В группу Вермана входили инженеры николаевской судоверфи Шеффер, Линке, Феоктистов и электротехник Сгибнев, который в свое время учился электротехнике в Германии. Арестованные ОГПУ члены группы сознались в подрыве линкора «Императрица Мария», причем выяснилось, что заказчиком диверсии был Верман, обещавший выплатить исполнителям по 80 тыс. рублей, а непосредственно организовали диверсию Феоктистов и Сгибнев. Однако эта версия вплоть до настоящего времени так и не признана официальной.
Продолжение следует...
- Илья Полонский
- https://document.wikireading.ru/72401
Информация