Новороссийский элеватор. История войн и хлеба
Громада Новороссийского силосного амбара-элеватора своим каменно-металлическим телом и сейчас, в наш век высоток и небоскрёбов, производит сильное впечатление. Во времена же его молодости наши соотечественники, верно, и вовсе были поражены. Не было бы преувеличением сравнить это восхищение с восхищением европейцев при открытии Эйфелевой башни, к примеру. К моменту своего ввода в строй в 1894 году Новороссийский элеватор по большинству показателей превосходил не только все подобные объекты в Российской империи, но и на всём континенте, немного уступая, правда, Чикагскому элеватору в США.
Основные параметры сооружения впечатляют и сегодня: общая длина — более 160 м; ширина – около 30 м; высота силосных корпусов – 30 м; высота центральной башни – 40 м. Основание элеватора состояло из 364 силосов шестигранного сечения. Если их все поставить один на другой, то высота составит 8 километров. Элеватор был построен на скалистом грунте для дополнительной стойкости конструкции, а сам сооружён из металла, камня и кирпича. Его, кстати, было затрачено около 9 млн. 625 тыс. штук, а цемента – 6 тысяч тонн. А вот бутового камня и плит потребовалось 1 млн. 276 тыс. кубометров.
Работами по архитектурной части строительства руководил инженер С.И. Карбедза, а механической частью строительства заведовал инженер А.Н. Шенснович. Именно он сделал элеватор не только архитектурной достопримечательностью, но и техническим чудом. Шенснович использовал для строительства электростанции, которая снабжала энергией всё сооружение, изобретение М.О. Доливо-Добровольского — трехфазный генератор переменного тока. Это была единственная промышленная электростанция подобного типа в мире на тот момент. Кстати, всё основное электрооборудование было изготовлено на месте силами новороссийских техников и рабочих.
Сооружение для той поры было уникальным, и руководству Новороссийского элеватора даже пришлось сделать день открытых дверей для осмотра нутра этого гиганта журналистами и восхищёнными обывателями.
Для подачи зерна как в главный элеватор, так и через него на пристань к трюмам судов имелась разветвлённая сеть наружных магистральных транспортёров. По сути, Новороссийский элеватор представал перед зрителями промышленным левиафаном. В итоге на рубеже 19-го и 20-го веков через него проходило три четверти всего экспорта российского зерна.
Железнодорожный вокзал и на заднем плане элеватор во время спуска с гор легендарной "боры"
Но сначала грянула Первая мировая война, а потом Россию накрыло бедствием пострашнее, которое оставляет куда более глубокие раны, — Гражданской войной. Уникальность элеватора сыграла с ним злую шутку. Его попросту начали грабить. Грабили практически все – от простых вороватых обывателей, пользующихся политической неразберихой, до вполне себе действующих войск. При этом оборудование порой уходило за рубеж, кстати, не без помощи представителей европейских стран и доморощенных граждан, включая белогвардейцев. Да, тех самых, которые «со слезами на глазах покидали Родину».
Когда, наконец, советская власть пришла в Новороссийск и принялась наводить порядок, оказалось, что элеватор неработоспособен. Все работы велись ручным примитивным способом. Но уже к 1928 году элеватор не просто вступил в строй, но даже стал развиваться. Так, уже в 1930-м была построена новая транспортная галерея, рассчитанная на объёмы в 400 тонн в час.
И снова грянула война. Пехотные немецкие части были ещё далеко от города, а территорию и само здание элеватора уже утюжили люфтваффе. Естественная логика войны быстро уменьшала как объёмы работ, так и количество самих рабочих. Вскоре большинство рабочих-мужчин ушли на фронт, их заменили женщины. Они отправляли зерно в глубь страны либо на нужды армии. Также принимались все усилия, чтобы вывезти высокотехнологичное по тем временам оборудование, дабы не повторился разгром государственного промышленного потенциала, как во время Гражданской войны.
В сентябре 1942 года нацистский натиск под стенами Новороссийска прорвал оборону города. Разрозненные отряды, фактически отрезанные от своих войск, продолжали сопротивляться, но на трагическую ситуацию обороны города их отчаянное сопротивление повлиять уже не могло.
В такой ситуации находились и отряды у элеватора, способные угодить в окружение или же уже находящиеся в нём. Несмотря на то, что здание элеватора господствовало над территорией, было отличным местом для корректировки артиллерии, а основательность постройки превращала элеватор в неплохое укрепление, защищать его не было смысла. Во-первых, сам элеватор к обороне не был готов. Его внушительные размеры позволяли противнику проникнуть внутрь через множество ходов, которые не были замурованы. Во-вторых, дефицит личного состава не давал ни единого шанса прикрыть все опасные для штурма направления. Элеватор достался нацистам.
Гитлеровцы быстро оценили фундаментальность, с которой русские подошли к строительству данного промышленного объекта. Они мигом превратили портового пролетария в тевтонского рыцаря. Правда, перед этим они вынесли с элеватора весь мало-мальски ценный для Германии металл и остатки оборудования, которое не успели эвакуировать. В общем, обнесли товарищи европейцы рабочие помещения с куда большей обстоятельностью и педантичностью, нежели «металлисты» времён 90-х годов.
К сентябрю 1943 года планировалось полное освобождение Новороссийска. Предварять её должен был десант советских бойцов прямо в порту. Учитывая условия это была не менее сложная задача, чем та, что стояла перед легендарными «куниковцами». Поэтому десантников учили по-куниковски, т.е. превосходное владение оружием врага, навыки ножевого боя и непременные тренировки до изнеможения, максимально приближённые к тем условиям, в которых десантникам придётся драться.
В ночь с 9 на 10 сентября в составе десантного отряда в Лесном порту Новороссийска также высадилась усиленная (200 автоматчиков) рота морской пехоты 25-летнего капитан-лейтенанта Александра Райкунова. Морпехи сразу же оказались на минном поле под огнём дотов противника. Два десантника подорвались на минах, что вызвало замешательство. Увидев это, Александр личным примером поднял бойцов, рванув сквозь мины вперёд. Рота в едином порыве своего командира преодолела проволочные заграждения, уничтожив два дота.
Столь отчаянное и неожиданное продвижение нашей морской пехоты стало для гитлеровцев полной неожиданностью. Не обращая внимания на фланги, игнорируя все правила боя, рота Райкунова, как нож сквозь масло, прошла к зданию вокзала и взяла его штурмом. К 6:45 утра над зданием вокзала развевался Военно-морской флаг Советского Союза, а капитан-лейтенант радировал в штаб о занятой им позиции.
Вскоре отряд Райкунова, пользуясь тем, что немцы либо до сих пор не могли выяснить суть происходящего, либо попросту не воспринимали их всерьёз, думая, что это небольшой осколок отчаянных смертников, взял штурмом несколько силосных башен элеватора, фактически с тыла. Так громада русской промышленности наконец вернулась законным владельцам. Правда, отчасти, так как в некоторых помещениях ещё оборонялись гитлеровцы.
Однако к рассвету, несмотря на все усилия немцев, отряд Райкунова овладел целым промышленным комплексом: частью нефтебазы, железнодорожным депо, вокзалом и, конечно, элеватором. Наладив оборону и заняв выгодные огневые точки, пользуясь всеми оборонительными приготовлениями немцев, Райкунов занял круговую оборону. Отряд будет отбиваться от превосходящих сил противника до утра 16 сентября, без провизии и воды.
Вскоре морпехи полностью перешли на трофейное вооружение. Для этого по ночам они проводили вылазки в сторону гитлеровцев, пополняя боезапас. Когда по подозрительному молчанию ПТРД немцы поняли, что бронебойщики остались «голыми», гитлеровские танки стали внаглую подходить к силосным башням на расстояние 60-70 метров и бить в упор. Но стены элеватора оказались крепки.
13 сентября замолчала развороченная рация. Но отряд продолжал сражаться. Используя инфраструктуру промышленного комплекса и даже канализационные коммуникации, морпехи появлялись в самых неожиданных для противника местах. Так, старшина Владимир Колесников ночью пробрался в канализационный люк, в районе которого стоял немецкий «зверинец». А днём две машины настигла смерть из… канализации. За этот бой Колесников будет награждён Орденом Красного Знамени.
Только утром 16 сентября подразделения 30-й стрелковой дивизии вышли в район элеватора и железнодорожного вокзала, очистив весь промышленный комплекс от разрозненных групп противника. Только много позже отряд Райкунова узнает, что своим отчаянным прорывом и упорной обороной они смогли оттянуть на себя значительное количество войск противника, чем, безусловно, способствовали продвижению всех войск новороссийского района. Морпехи отразили 28 контратак гитлеровцев, подавили и уничтожили 16 огневых точек, истребили свыше 500 солдат врага и т.д.
Александр Райкунов
Райкунова наградят Орденом Красного Знамени буквально сразу после выхода из «окружения», а всего через пару дней поступит приказ присвоить капитан-лейтенанту Александру Васильевичу Райкунову звание Героя Советского Союза. Александр — почётный гражданин города-героя Новороссийска, одна из улиц города названа в его честь.
А мрачнеющий ранами массив Новороссийского элеватора остался покорно ждать восстановления. Как оказалось, громада сооружения построена столь фундаментально, что пережила даже нацистов. Уже к 1950-му году элеватор полностью функционировал и продолжал набирать объёмы. Вскоре началось строительство нового элеватора, а вновь отстроенная транспортная галерея была рассчитана на производительность в 1000 тонн в час.
Монументальный элеватор сдался только времени и техническому прогрессу. Но даже сейчас чернеющие глазницы этого промышленного гиганта внушают уважение. Они видели целую эпоху с её взлётами и падениями. Увы, долгое время только ветер гулял в залах элеватора, который, без сомнения, является памятником как архитектуры, так и самой истории. Недавно появилась надежда: началась реставрация силами Новороссийского комбината хлебопродуктов, и леса опутали здание. Когда элеватор вернётся во всём своём историческом величии, пока неизвестно.
Основные параметры сооружения впечатляют и сегодня: общая длина — более 160 м; ширина – около 30 м; высота силосных корпусов – 30 м; высота центральной башни – 40 м. Основание элеватора состояло из 364 силосов шестигранного сечения. Если их все поставить один на другой, то высота составит 8 километров. Элеватор был построен на скалистом грунте для дополнительной стойкости конструкции, а сам сооружён из металла, камня и кирпича. Его, кстати, было затрачено около 9 млн. 625 тыс. штук, а цемента – 6 тысяч тонн. А вот бутового камня и плит потребовалось 1 млн. 276 тыс. кубометров.
Работами по архитектурной части строительства руководил инженер С.И. Карбедза, а механической частью строительства заведовал инженер А.Н. Шенснович. Именно он сделал элеватор не только архитектурной достопримечательностью, но и техническим чудом. Шенснович использовал для строительства электростанции, которая снабжала энергией всё сооружение, изобретение М.О. Доливо-Добровольского — трехфазный генератор переменного тока. Это была единственная промышленная электростанция подобного типа в мире на тот момент. Кстати, всё основное электрооборудование было изготовлено на месте силами новороссийских техников и рабочих.
Сооружение для той поры было уникальным, и руководству Новороссийского элеватора даже пришлось сделать день открытых дверей для осмотра нутра этого гиганта журналистами и восхищёнными обывателями.
Для подачи зерна как в главный элеватор, так и через него на пристань к трюмам судов имелась разветвлённая сеть наружных магистральных транспортёров. По сути, Новороссийский элеватор представал перед зрителями промышленным левиафаном. В итоге на рубеже 19-го и 20-го веков через него проходило три четверти всего экспорта российского зерна.
Железнодорожный вокзал и на заднем плане элеватор во время спуска с гор легендарной "боры"
Но сначала грянула Первая мировая война, а потом Россию накрыло бедствием пострашнее, которое оставляет куда более глубокие раны, — Гражданской войной. Уникальность элеватора сыграла с ним злую шутку. Его попросту начали грабить. Грабили практически все – от простых вороватых обывателей, пользующихся политической неразберихой, до вполне себе действующих войск. При этом оборудование порой уходило за рубеж, кстати, не без помощи представителей европейских стран и доморощенных граждан, включая белогвардейцев. Да, тех самых, которые «со слезами на глазах покидали Родину».
Когда, наконец, советская власть пришла в Новороссийск и принялась наводить порядок, оказалось, что элеватор неработоспособен. Все работы велись ручным примитивным способом. Но уже к 1928 году элеватор не просто вступил в строй, но даже стал развиваться. Так, уже в 1930-м была построена новая транспортная галерея, рассчитанная на объёмы в 400 тонн в час.
И снова грянула война. Пехотные немецкие части были ещё далеко от города, а территорию и само здание элеватора уже утюжили люфтваффе. Естественная логика войны быстро уменьшала как объёмы работ, так и количество самих рабочих. Вскоре большинство рабочих-мужчин ушли на фронт, их заменили женщины. Они отправляли зерно в глубь страны либо на нужды армии. Также принимались все усилия, чтобы вывезти высокотехнологичное по тем временам оборудование, дабы не повторился разгром государственного промышленного потенциала, как во время Гражданской войны.
В сентябре 1942 года нацистский натиск под стенами Новороссийска прорвал оборону города. Разрозненные отряды, фактически отрезанные от своих войск, продолжали сопротивляться, но на трагическую ситуацию обороны города их отчаянное сопротивление повлиять уже не могло.
В такой ситуации находились и отряды у элеватора, способные угодить в окружение или же уже находящиеся в нём. Несмотря на то, что здание элеватора господствовало над территорией, было отличным местом для корректировки артиллерии, а основательность постройки превращала элеватор в неплохое укрепление, защищать его не было смысла. Во-первых, сам элеватор к обороне не был готов. Его внушительные размеры позволяли противнику проникнуть внутрь через множество ходов, которые не были замурованы. Во-вторых, дефицит личного состава не давал ни единого шанса прикрыть все опасные для штурма направления. Элеватор достался нацистам.
Гитлеровцы быстро оценили фундаментальность, с которой русские подошли к строительству данного промышленного объекта. Они мигом превратили портового пролетария в тевтонского рыцаря. Правда, перед этим они вынесли с элеватора весь мало-мальски ценный для Германии металл и остатки оборудования, которое не успели эвакуировать. В общем, обнесли товарищи европейцы рабочие помещения с куда большей обстоятельностью и педантичностью, нежели «металлисты» времён 90-х годов.
К сентябрю 1943 года планировалось полное освобождение Новороссийска. Предварять её должен был десант советских бойцов прямо в порту. Учитывая условия это была не менее сложная задача, чем та, что стояла перед легендарными «куниковцами». Поэтому десантников учили по-куниковски, т.е. превосходное владение оружием врага, навыки ножевого боя и непременные тренировки до изнеможения, максимально приближённые к тем условиям, в которых десантникам придётся драться.
В ночь с 9 на 10 сентября в составе десантного отряда в Лесном порту Новороссийска также высадилась усиленная (200 автоматчиков) рота морской пехоты 25-летнего капитан-лейтенанта Александра Райкунова. Морпехи сразу же оказались на минном поле под огнём дотов противника. Два десантника подорвались на минах, что вызвало замешательство. Увидев это, Александр личным примером поднял бойцов, рванув сквозь мины вперёд. Рота в едином порыве своего командира преодолела проволочные заграждения, уничтожив два дота.
Столь отчаянное и неожиданное продвижение нашей морской пехоты стало для гитлеровцев полной неожиданностью. Не обращая внимания на фланги, игнорируя все правила боя, рота Райкунова, как нож сквозь масло, прошла к зданию вокзала и взяла его штурмом. К 6:45 утра над зданием вокзала развевался Военно-морской флаг Советского Союза, а капитан-лейтенант радировал в штаб о занятой им позиции.
Вскоре отряд Райкунова, пользуясь тем, что немцы либо до сих пор не могли выяснить суть происходящего, либо попросту не воспринимали их всерьёз, думая, что это небольшой осколок отчаянных смертников, взял штурмом несколько силосных башен элеватора, фактически с тыла. Так громада русской промышленности наконец вернулась законным владельцам. Правда, отчасти, так как в некоторых помещениях ещё оборонялись гитлеровцы.
Однако к рассвету, несмотря на все усилия немцев, отряд Райкунова овладел целым промышленным комплексом: частью нефтебазы, железнодорожным депо, вокзалом и, конечно, элеватором. Наладив оборону и заняв выгодные огневые точки, пользуясь всеми оборонительными приготовлениями немцев, Райкунов занял круговую оборону. Отряд будет отбиваться от превосходящих сил противника до утра 16 сентября, без провизии и воды.
Вскоре морпехи полностью перешли на трофейное вооружение. Для этого по ночам они проводили вылазки в сторону гитлеровцев, пополняя боезапас. Когда по подозрительному молчанию ПТРД немцы поняли, что бронебойщики остались «голыми», гитлеровские танки стали внаглую подходить к силосным башням на расстояние 60-70 метров и бить в упор. Но стены элеватора оказались крепки.
13 сентября замолчала развороченная рация. Но отряд продолжал сражаться. Используя инфраструктуру промышленного комплекса и даже канализационные коммуникации, морпехи появлялись в самых неожиданных для противника местах. Так, старшина Владимир Колесников ночью пробрался в канализационный люк, в районе которого стоял немецкий «зверинец». А днём две машины настигла смерть из… канализации. За этот бой Колесников будет награждён Орденом Красного Знамени.
Только утром 16 сентября подразделения 30-й стрелковой дивизии вышли в район элеватора и железнодорожного вокзала, очистив весь промышленный комплекс от разрозненных групп противника. Только много позже отряд Райкунова узнает, что своим отчаянным прорывом и упорной обороной они смогли оттянуть на себя значительное количество войск противника, чем, безусловно, способствовали продвижению всех войск новороссийского района. Морпехи отразили 28 контратак гитлеровцев, подавили и уничтожили 16 огневых точек, истребили свыше 500 солдат врага и т.д.
Александр Райкунов
Райкунова наградят Орденом Красного Знамени буквально сразу после выхода из «окружения», а всего через пару дней поступит приказ присвоить капитан-лейтенанту Александру Васильевичу Райкунову звание Героя Советского Союза. Александр — почётный гражданин города-героя Новороссийска, одна из улиц города названа в его честь.
А мрачнеющий ранами массив Новороссийского элеватора остался покорно ждать восстановления. Как оказалось, громада сооружения построена столь фундаментально, что пережила даже нацистов. Уже к 1950-му году элеватор полностью функционировал и продолжал набирать объёмы. Вскоре началось строительство нового элеватора, а вновь отстроенная транспортная галерея была рассчитана на производительность в 1000 тонн в час.
Монументальный элеватор сдался только времени и техническому прогрессу. Но даже сейчас чернеющие глазницы этого промышленного гиганта внушают уважение. Они видели целую эпоху с её взлётами и падениями. Увы, долгое время только ветер гулял в залах элеватора, который, без сомнения, является памятником как архитектуры, так и самой истории. Недавно появилась надежда: началась реставрация силами Новороссийского комбината хлебопродуктов, и леса опутали здание. Когда элеватор вернётся во всём своём историческом величии, пока неизвестно.
Информация