Интересы национальной безопасности США и американские ценности: первичное и вторичное
I. Где тонко, там и рвётсяКорень «двойных стандартов» США — живучая легенда о так называемых американских ценностях, о духе, который преобладает над материальным. И если рядовые американцы до сих пор верят в то, что ценности — разного рода «права» и «свободы» — первичны, то американские политики из овальных и прочих кабинетов отлично знают, что такое базис и надстройка.
Майкл Коэн, автор статьи «Значение предложения» в журнале «Внешняя политика», пишет: «На протяжении всей истории современной американской дипломатии внешняя политика Америки неоднократно разрывалась между двумя конкурирующими и зачастую дублирующими друг друга напряжениями: защитой интересов национальной безопасности США и отстаиванием американских ценностей, в частности, тех, что касаются прав человека и демократии. Сдвиги этих двух — иногда несовместимых — импульсов были сущим проклятьем для многих президентов в то время, когда они вступали в должность».
Впрочем, как замечает Коэн, можно не знать о существовании подобной напряжённости, слушая лиц, рассуждающих о внешней политике в ходе избирательной кампании. Ведь чаще всего «соискатели» самого высокого поста в Америке «являются трубадурами прав человека и цинично отзываются о любом решении, которое может поставить «интересы» впереди «правильных» поступков».
Нынешний кандидат в президенты Митт Ромни вовсю критикует действующего президента Обаму как раз за то, что последний поступается американскими ценностями.
Обама, согласно утверждениям Ромни, попросту не заинтересован в защите американских ценностей во всём мире. Например, в Иране он ровно ничего не сделал, утверждает Ромни, и демократическое «Зелёное движение» было там уничтожено. В Сирии Обама опять же не спешил отреагировать и «остановить кровопролитие». Ромни даже сказал, что в результате Обама превратил арабскую весну в «арабскую зиму».
В общем, кандидат Ромни выступает за «жёсткую игру» во имя прав человека во всём мире.
«Но не верьте ни единому слову, — пишет Коэн. — Все кандидаты в президенты, будь они демократы или республиканцы, заявляют о приоритете прав человека, баллотируясь в президенты, — но совсем иначе ведут себя, добираясь до офиса».
Автор статьи приводит в пример Билла Клинтона, который в 1992 году критиковал Джорджа Буша-старшего, встречавшегося с «пекинскими мясниками» после бойни на площади Тяньаньмэнь. Несколько месяцев спустя, замечает Коэн, когда Клинтон оказался в Белом доме, он отступил от «американских ценностей», предоставив Китаю статус наибольшего благоприятствования в торговле.
Описываются в статье и обещания по поводу «ценностей», а затем деятельность во имя «интересов» на президентском посту Джимми Картера, Джорджа Буша, а также и Барака Обамы. Политика последнего, по автору, представляет собой «смешанную картину».
Обама не закрыл тюрьму в Гуантанамо и «подписан» на многие политические войны — в Йемене, Сомали и Пакистане, за которые демократы критиковали его предшественника.
Однако сторонники Обамы, говорит Коэн, безусловно, могут указать на возглавляемую США интервенцию в Ливию — в поддержку борьбы с повстанцами Каддафи, а также усилия по удалению от власти Мубарака в январе 2011 года. Что касается многостороннего уровня, то здесь администрация Обамы оказалась приверженцем реформ и мобилизовала ООН для осуждения нарушений прав человека в Сирии, Ливии и Иране. Но, с другой стороны, замечает автор статьи, Белый дом продолжает сохранять своих ключевых союзников в Йемене, Саудовской Аравии, Средней Азии и Бахрейне, исходя из холодного расчёта интересов США. В конце концов, считает Коэн, вкладом Обамы является прагматичный подход там, где США могли бы укрепить права человека, и «отмена» такого подхода там, где политика отстаивания американских ценностей не может быть применена, или где интересы национальной безопасности оцениваются как более важные.
Поэтому-то, резюмирует Коэн, проблема американской власти и влияния проявляется там, где имеет место наибольший разрыв между риторикой и действием.
Да, пишет далее автор, Ромни любит нападать на президента за некоторую нерешительность в отношении демократии в Иране (речь идёт о событиях 2009-го года), но «не надо путать риторику с возможностью достижения результатов». Ромни, пишет автор, «будучи президентом, мало что сможет сделать для превращения Иран в демократию Джефферсона».
Комментируя статью Коэна, можно сказать лишь одно: американские ценности давно стали (да и всегда были) лишь политическим поводом для борьбы за американские интересы, причём вовсе не связанные с «национальной безопасностью». Примеров тому не счесть — от бывшей Югославии до нынешней Сирии, где Штаты потворствуют вооружению боевиков из разных стран и финансируют и поддерживают коммуникационным оборудованием «революционеров». В Бахрейне регулярно нарушаются права человека, но администрация США не спешит встать на сторону выступающей там оппозиции.
Позиция США — одна-единственная, и никто из американских политиков-демагогов высокого ранга на самом деле не «разрывается» между «ценностями» и «интересами». Позиция эта предельно ясно была заявлена недавно госсекретарём США. Выступая в университете города Сиракузы (штат Нью-Йорк), Хиллари Клинтон выразилась довольно откровенно: «Дипломатия в энергетической сфере является критически важным фактором нашей национальной безопасности, и не только с точки зрения удовлетворения энергетических нужд Соединённых Штатов по доступной цене, но также с точки зрения той роли, которую энергетика играет в наших отношениях с другими регионами мира».
Именно потому-то США не спешат позаботиться о правах человека в Южном Судане, где явно не без подсказки Белого дома 5 мая пририсовали к карте страны нефтеносные районы в Хеглиге, относящиеся вообще-то к территориям северного соседа — Судана. Ведь нефти в обоих Суданах столько, что её запасы сравнивают с разведанными запасами Саудовской Аравии.
Недаром наиболее агрессивные поклонники дядюшки Сэма родом из Соединённых Штатов получили в России прозвище «нефтяников».
Контроль за энергоресурсами большей части планеты позволит США и дальше сохранять роль мирового гегемона — страны-лидера, имеющего право поучать весь мир «американским ценностям» и строительству «демократии Джефферсона».
Кстати, ценности мировой демократии могут проповедовать не обязательно те, кто баллотируется в президенты Америки. Также этим благородным делом могут заниматься и экс-президенты — без риска для политической карьеры.
Недавно в «Уолл-стрит джорнэл» опубликовали речь Дж. Буша-младшего, где любитель смертных казней и пыток без устали твердит о великих демократических ценностях, которые Америка несёт миру:
«Великолепен тот день, когда диктатора свергают или когда он уступает демократическому движению. Следующие за этим годы переходного периода могут быть трудными… Там (в Центральной Европе. — О. Ч.) время от времени проявляется коррупция, происходит скатывание в прошлое и ностальгия по коммунистическим временам. Необходимые экономические реформы подчас оказываются болезненными и непопулярными. Чтобы разжечь пламя революции во имя свободы, нужно обладать мужеством. Но мужество требуется и для того, чтобы провести революцию во имя свободы через структурные реформы. Отвага обоих типов заслуживает нашей поддержки».
А вот ещё из Буша — тут как раз о роли Америки в утверждении ценностей: «Мы, американцы, должны ставить перед собой задачу помочь реформаторам преобразовать кончину тирании в прочные, подотчётные гражданские структуры. Вновь возникающим демократиям требуются сильные конституции, преданные идее плюрализма политические партии и свободные выборы… Эта работа потребует терпения, творческих навыков и активного лидерства Америки… Если Америка не поддержит продвижение демократических институтов и ценностей, то кто ещё это сделает?» (источник перевода — «Инопресса»).
Однако, похоже, с годами главный проводник ценностей в мире и по совместительству гегемон одряхлел.
II. Ни ценностей, ни гегемона
Иэн Бреммер, ещё один автор журнала «Внешняя политика», в своей статье «Добро пожаловать в новый мировой беспорядок» констатирует: «К сожалению, впервые за семь десятилетий миру не хватает лидера. Увеличение федерального долга в США, очень слабый и неуверенный выход этой страны из Великой Рецессии, а также политический паралич в Вашингтоне породили опасения по поводу того, что Америка не в состоянии больше играть роль послевоенного лидера…» (источник перевода — «ИноСМИ»).
Бреммер считает, что ни Китай, ни Россия, ни ведущие страны Европы не смогут сейчас заменить США на посту гегемона. У всех — сложные домашние проблемы.
Однако «вакуум чужд природе». Кто же поведёт новый мир за собой? Китай? Япония? Всё же Штаты? А может, Бразилия или Турция?
Ссылаясь на экономиста Ф. Бергстена, а заодно и на З. Бжезинского, Бреммер видит выход в формировании «Большой двойки» — вместо «восьмёрки»: стратегическое партнёрство между США и КНР. Любопытно, что при создании такой мощной «двойки» Китаю придётся отказаться от наращивания военного потенциала: ведь оно «отвлекает ресурсы от работ по перебалансировке экономики, а также создания прочной системы социального обеспечения для стареющего населения страны. Таким образом, Китаю придётся полагаться на военную мощь США, которые будут защищать и отстаивать общественные интересы за пределами Азии. А для этого потребуется такой уровень взаимного доверия, который пока не достигнут. Американской экономике придётся в достаточной мере восстановить свою энергию и жизнеспособность, дабы убедить налогоплательщиков, что Соединённые Штаты снова могут проводить более амбициозную внешнюю политику. Американским законодателями придётся сделать так, чтобы экономическая перебалансировка в отношениях между двумя странами, явно дающая преимущества Китаю, поскольку она сужает пропасть благосостояния между США и КНР, не породила в американском обществе враждебность по отношению к Пекину. Но если взять все общие угрозы в их совокупности (от Северной Кореи и кибератак до нефтяных цен), то партнёрство в сфере безопасности может войти в привычку».
Вот как ловко! Одним махом двух зайцев убивахом: и китайской угрозы больше нет, и роль гегемона у США сохранилась. Ведь невооружённым глазом видно, кто в двойке лидер, — тот, у кого первенство по вооружениям. Кто сильнее, тот и прав. «Китаю придётся полагаться на военную мощь США…»
Другие же страны и их союзы новой «двойке» не будут нужны. Они не смогут конкурировать с США и Китаем. «В этом сценарии Евросоюз ожидает раскол или неуверенное продвижение к менее динамичному будущему. Японское правительство не сумеет в полной мере оживить свою экономику, а новые державы, такие как Индия, Бразилия, Турция и прочие, не смогут усилиться в достаточной степени, чтобы играть заметную и независимую роль на мировой арене. В этом сценарии американо-китайское лидерство будет незаменимым».
Бреммер вовсе не так поверхностен, как может показаться на первый взгляд. Не торопитесь с выводами.
Ибо автор тут же сообщает, что мир «Большой двойки» если и не невозможен, то маловероятен. И тому — масса причин: «Во-первых, отсутствует исторический прецедент прочного и многомерного партнёрства между двумя самыми сильными в мире государствами, особенно когда у них такие разные политические и экономические системы. Если ход событий не приведет Китай к фундаментальной политической реформе и не разрушит государственное господство на его рынках, то этим странам будет в любом случае очень сложно долго совмещать свои интересы. Также нет никаких гарантий, что китайское руководство когда-нибудь почувствует себя достаточно уверенно, чтобы страна согласилась на такую роль. В последние годы очень многие призывают к созданию «Большой двойки», однако китайцев среди них нет ни одного. …крайне маловероятно, что Соединённые Штаты и Китай выйдут из этой эпохи с новой уверенностью в себе и в своих силах, особенно если учесть, насколько амбициозны китайские планы реформ, и насколько не защищён средний класс Америки». Кроме того, пишет автор, не следует думать, что все прочие страны скатятся в пучину кризиса и пропадут.
«Концерт наций» в новом мире, продолжает Бреммер, тоже маловероятен. Автор не верит, что перед лицом глобального кризиса страны, например, в Европе, объединятся для того, чтобы выручить наиболее слабых из беды. «А искушение отыскать выгоды в слабостях и недостатках других, вместо того чтобы объединиться и укрепить международную торговлю, может стать слишком сильным, и кое-кто не сможет ему противостоять».
Затем Бреммер рисует сценарий «Холодной войны 2.0», где роли глобальных противников исполняют опять же США и КНР. Но и этот сценарий несбыточен, ведь «американо-китайские отношения базируются на определенной взаимозависимости, или концепции «взаимно-гарантированного экономического уничтожения». Такая ситуация сохранится даже в том случае, если Китай успешно преодолеет свою зависимость от покупательной способности американского потребителя. Китай будет нужен США ещё долгие годы, чтобы финансировать американский долг, а Китай должен быть уверен в том, что Америка может и будет расплачиваться по долгам — и что валюта, которой она пользуется, стоит дороже бумаги, на которой её печатают».
Поэтому Китай и Америка будут находиться в относительно крепких, почти дружеских отношениях, обоюдно помня о своих национально-оборонных интересах и начисто забывая об американских ценностях. Китаю об этих последних помнить вообще незачем.
Россию Бреммер упоминает лишь в хвосте статьи (которая, заметим, ещё не окончена) — в контексте разговора о «мире регионов» и БРИКС. И потихоньку, абзац за абзацем, автор с унынием приходит к «Большому нулю» — вместо и «восьмёрки», и «двадцатки», и «двойки»… Страшновато без привычного гегемона, а, мистер Бреммер?
III. «Большая двойка» в представлении Обамы
И Бреммер, и Коэн как-то упустили из виду Россию: не то суеверно о ней умолчали (не дай Бог прорвётся в гегемоны!), не то сочли её рядом с Китаем и Бразилией недоразвитой. На то право авторов, конечно.
Но вот один из новейших специалистов в вопросе американских ценностей Митт Ромни считает эту большую нефтегазовую страну врагом Америки номер один и, вероятно, ночами подумывает об установлении там «демократии Джефферсона» (заявлений на эту тему из его предвыборного штаба пока не поступало).
Ричард Оппел из «Нью-Йорк Таймс» пишет о нашумевшем заявлении Ромни касательно «геополитического врага» — России: «Сделать спорное заявление Ромни заставили отнюдь не только соображения политического характера, говорят люди из его окружения, но и «опасения, что Путин будет развивать политические репрессии и воспользуется энергетическими богатствами своей страны для финансирования военной экспансии». Как сообщили на условиях анонимности советники Ромни, Россия «является хорошей иллюстрацией его убеждения, что угрозы национальной безопасности тесно взаимосвязаны с экономической мощью — в данном случае, проистекающей из нефтегазовых резервов России, которые она использует для силового воздействия на зависимые от импорта энергоносителей европейские страны…» (источник перевода — «Инопресса»).
Вот откуда происходят американские страхи перед Россией, явно метящей на вакантную должность мирового гегемона — за которую кризисные Соединённые Штаты держатся и руками, и ногами. Молчат же о стремлениях России американские журналисты потому, что опасаются: иные знающие инглиш читатели из России могут понять их правильно и истолковать их слова как подсказку.
Возможно, потому и растёт в США предвыборная популярность Митта Ромни: лучше уж холодная война (которая известно чем кончилась для СССР), нежели та странная дружба, которую водит Обама то с Медведевым, то с Путиным.
Впрочем, есть также мнение, что времена холодной войны прошли. Это мнение исключает и необходимость существования НАТО — альянса, который отчего-то после распада СССР не только не прекратил существовать, но и расширился.
Майкл Линн из «Чикаго Трибюн» вопрошает: «Не отпала ли вообще необходимость в НАТО?» Ведь первоначальная цель альянса — сдерживание СССР — утратила злободневность давно, в 1991 году. Правда, у альянса возникла новая миссия — после 11 сентября, на фоне «войны с террором», объявленной Бушем-младшим. Но бен Ладен убит, в Афганистане осталось меньше сотни членов «Аль-Каиды», режим талибов смещён. А США и их союзники по НАТО всё продолжают воевать и собираются продлить присутствие военного контингента в Афганистане после 2014 года.
Автор пишет о десятках тысяч военных НАТО в Афганистане (в будущем) и возможных миллиардных тратах из средств налогоплательщиков. В Афганистане соглашение о присутствии там армии США будет вынесено на голосование в парламент, а в Штатах оно не подлежит ратификации в Сенате. Автор горько замечает: «Угадайте, которая из этих стран — прочная демократия» (источник перевода — «Инопресса»).
На фоне описанных выше китайско-бразильско-турецких прогнозов выделяется уже не какой-то новый прогноз, но поведение Барака Обамы на политической арене. Обозреватель Джексон Дил из «Вашингтон Пост» делает, к примеру, вывод, что Обама в своей внешней политике поставил вовсе не на Китай, а на Россию, а, точнее, на Владимира Путина (источник перевода — «Инопресса»). Правда, автору статьи такое поведение его президента не симпатично.
Согласно Дилу, Обама, вероятно, находит Путина одним из главных партнёров на внешнеполитической арене — в свой второй срок. Да вот только русский президент «отказывается сыграть уготованную ему роль». Путин не поехал на саммит в Кэмп-Дэвид — вот вам, мистер Обама, и отказ сотрудничать, причём «в грубой форме».
Если Обама собирается заключить в 2013 г. с Россией договор о крупном сокращении ядерных арсеналов, то «Путин в лучшем случае прохладно отнесётся» к этой идее. Так считает американский журналист.
Между тем Обама обращается с Путиным, сообщает автор статьи, иначе: он поздравил его с победой на выборах, а также сделал отмену поправки Джэксона — Вэника приоритетной задачей.
Журналист возмущается: ведь «арабская весна» ясно показала, что «диалог» с автократами есть шаг неразумный — в том случае, «если их власть ослабевает».
Автор призывает Обаму снова вынести на повестку дня права человека в России — то есть (добавим от себя) начать с того, с чего начинают все кандидаты на пост президента в Америке: с проповеди истинных американских ценностей.
Но ведь Обама — не новичок в Белом доме, в отличие от Митта Ромни, у которого президентского управленческого опыта нет, а есть только неуёмная жажда политической риторики.
Также Обама должен прекрасно осознавать — в отличие от разных журналистов, возможно, piano подыгрывающих во втором ряду оркестра м-ру Ромни, — что писать о мире будущего, игнорируя в нём присутствие России, по меньшей мере нелепо. Вероятно, сторонники Ромни, по необходимости базируясь на американских ценностях, автоматически исключили Россию из списка кандидатов в гегемоны. К тому же в штабе Ромни полагают, что Москва продержится на своей нефти только до 2014 года. Какой уж из неё гегемон? Даже и враг-то — только предвыборный.
Поэтому Обама, сделавший «неразумный шаг» к Путину, представляется конкурентам-республиканцам слабаком. Обама же, проведший в Белом доме три с половиной года, отлично знает, что если Россия и не сделается волею случая, т. е. кризиса, мировым гегемоном, то США, забыв об «интересах» страны и отправившись в будущее идеалистическим путём «американских ценностей», точно упустят своё положение в мировой политике. По сути, именно к этому призывают как Митт Ромни, так и экс-президент Дж. Буш-младший, который на выборах будет болеть за Ромни.
Поменьше ракет, противоракет, военных кораблей, ядерного оружия, побольше дружбы с Россией и отказ от тотальной монополии на сомнительные «ценности» — вот что сделает вас счастливыми, господа американцы. А вражда никому ещё не приносила счастья.
Обозревал и переводил Олег Чувакин
— специально для topwar.ru
— специально для topwar.ru
Информация