Кавалерийский фактор
Томашевская операция в ходе Галицийской битвы 1914 г. представляет особый интерес - особенно в части боевой деятельности кавалерии.
В ходе Томашевской операции русский 25-й армейский корпус с приданными 1-й и 4-й Донскими казачьими дивизиями к 17 августа 1914 г. был отброшен австро-венграми от Красностава - и отходил к Холму.
В это время русские 19-й, 5-й и 17-й армейские корпуса, охваченные с флангов и связанные боем по фронту, находились в критическом положении. 5 австро-венгерских корпусов плотной массой концентрически давили на 3 русских корпуса. Австро-венгерские 2-й корпус с северо-запада от Замостья, а 17-й и 14-й вместе со 2-й кавдивизией с юга и юго-запада готовились выйти на тылы и окружить русских.
Казалось - «Канны» были неотвратимы.
Схема 1
Командующий русской 5-й армией генерал от кавалерии П. А. Плеве, желая облегчить положение правого фланга 19-го корпуса, приказал выдвинуть 4-ю и 5-ю Донские казачьи дивизии к правому флангу этого соединения. Но комкор-25, в подчинении которого были 1-я и 4-я Донские казачьи дивизии, вместо 4-й Донской, имевшей 24 сотни и 12 орудий, предпочел направить на выручку охваченного соседа 1-ю Донскую казачью дивизию, имевшую 10 сотен и 6 орудий.
16-го августа 5-я Донская казачья дивизия выдвинулась из Холма к Войславице - имея задачей установить связь между 25-м и 19-м корпусами. На 17-е августа дивизии была поставлена задача выбить противника, занимающего переправы на линии Липины, Грабовец, и занять д. Жукова. С аналогичной задачей через Гаевники к д. Жукова выдвигалась и 1-я Донская дивизия.
Обе дивизии выбросили вперед густую сеть мелких разъездов, в общей сложности 6 сотен (2 - от 1-й и 4 - от 5-й Донских дивизий).
Пользуясь лесами и темнотой, а также тем, что в районе разведки австрийцы имели слабую завесу из кавалеристов 9-й кавдивизии и егерей 25-го егерского батальона, на рассвете 17-го августа казачьи разъезды пробрались на тылы австро-венгерского 2-го корпуса. Так, разъезд урядника Березова проник в тыл 25-го егерского батальона у дер. Жукова. Разъезд урядника Ивлиева добрался до д. Чесники (в районе огневых позиций артиллерии австрийской 25-й пехотной дивизии, наступавшей на фронт Волица, Снятицкая и Снятыче с северо-запада).
Утром 17-го августа штабы дивизий имели многочисленные донесения, в том числе и донесения урядников Березова и Ивлиева, доставленные быстро и благополучно из тылов противника конными ординарцами. Последний факт сам по себе показывал, что в районе действий 1-й и 5-й Донских дивизий нет сколько-нибудь значительных сил австрийцев. Донесения доставлялись с большой скоростью.
1-я Донская подошла к д. Гаевники с северо-запада - и вступила в бой с невыясненными силами австрийской пехоты. 5-я Донская в 5 час. 30 мин. выступила из Войславице: 27-й казачий полк - через д. Осочина на д. Гаевники, а прочие полки и артдивизион - на Грабовец. Дальнейший ход событий, по свидетельству документа, протекал так:
«27-й полк при подходе к д. Осочина в 8 часов утра обнаружил австрийскую пехоту, занимающую окопы южнее названной деревни. Спешив 2 сотни, войск. старшина Попов начал наступление, наметив главный удар на левый фланг противника, обходя его лесом. При выходе на опушку леса, обращенную к д. Гаевники, спешенные части были встречены сильным ружейным огнем из противоположной рощи и завязали перестрелку. В 9 час. 30 мин. подскакал казак 15-го полка и доложил, что роща занята сотней их полка; огонь немедленно был прекращен, из рощи же стрельба продолжалась по-прежнему. Боясь обстрелять своих, командовавший спешенными частями войсковой старшина Тарасов отвел сотни к коноводам. В это время замечены были на опушке названной рощи австрийцы, которые до того весьма искусно укрывались. Немедленно было начато наступление. Противник не выдержал огня и, бросив окопы, начал отступление к роще. Для преследования его 4-я сотня пошла лавой в конном строю, настигла у леса и порубила 6 человек, остальным удалось укрыться в роще. 3-я сотня немедленно спешилась и в пешем строю выбила противника из рощи при содействии 2 сотен 13-го и 15-го Донских казачьих полков. Преследуя противника, полк выгнал его на части ген. Полякова».
К полудню 17-го августа командир бригады 1-й Донской дивизии генерал-майор К. С. Поляков принудил эту пехоту сдаться. Это была 6-я рота 25-го егерского батальона. В плен сдались 3 офицера и 101 солдат. Достигнув этого успеха, К. С. Поляков решил подтянуть кухни, офицерские вьюки, сварить обед, пообедать и отдохнуть - о чем он донес командирам 25-го и 19-го корпусов и сообщил начдиву 5-й Донской.
командир 2-й бригады 1-й Донской казачьей дивизии генерал-майор К. С. Поляков
Этими событиями ознаменовалось тактическое взаимодействие между 1-й и 5-й Донскими дивизиями и оперативное взаимодействие с 19-м армейским корпусом, истекавшим кровью под ударами австро-венгерских 2-го и 9-го корпусов.
Тем временем главные силы 5-й Донской казачьей дивизии подошли к Грабовец. 1 сотня заняла высоты юго-восточнее д. Гора Салтыс для обеспечения главных сил, а главные силы свернули на запад к д. Чешин (где находился 25-й егерский батальон австрийцев), и при содействии 27-го полка, действовавшего на Чешин с запада от д. Гаевники, серьезно потрепали батальон, остатки которого бежали на Станиславовка.
Разбив 25-й егерский батальон у Чешин, 5-я дивизия вернулась к д. Гора Салтыс. Здесь дивизия стояла до полудня 17-го августа. После полудня начдив решает продвинуть дивизию к Миончин и Завалев. Вечером 17-го августа деревни были заняты. К вечеру того же дня в Завалев прибыл и К. С. Поляков с частями 1-й Донской дивизии.
Таким образом, вечером 17-го августа в д. Завалев сосредоточилось 22 сотни и 12 орудий 5-й Донской и 10 сотен и 6 орудий 1-й Донской дивизий - всего 32 сотни и 18 орудий, т. е. конная масса в 4500 - 4700 сабель.
Появление этой массы на тылах австро-венгерского 2-го корпуса ставило противника в критическое положение: обходивший оказался обойденным. 13-я и 25-я пехотные дивизии этим вынуждались к отходу. Впрочем, австрийцы вечером 17-го августа еще не вполне представляли себе, что на их тылах находится крупная конная масса русских – и поэтому на 18-е августа командарм-4 генерал пехоты М. Ауффенберг поставил задачу продолжать окружение русских корпусов.
Расположившись в Завалев, начдив-5, бывший за старшего, распорядился: «33-му полку выставить охранение по линии Миончин, Невирков, Котлице». Но, вследствие недоразумения, приказ не дошел до командира 33-го донского казачьего полка. Таким образом, конная масса ночевала в тылу австро-венгерского 2-го корпуса без охранения. Не меньшую беспечность проявили и австрийцы - ничем не потревожив в ночь на 18-е августа беспечно спавших казаков. Только на рассвете австрийцы выставили к д. Котлице в качестве заслона отряд полковника Штеера (Босно-герцеговинский егерский батальон, 1-я, 3-я и пулеметная роты 25-го егерского батальона).
В то время когда в Завалев 1-я и 5-я Донские дивизии спали без охранения, разъезды продолжали разведку - восполняя отсутствие охранения.
B 24 часа 17-го августа урядник Бровченков, находясь в лесах севернее Чесники, обнаружил движение колонн на Миончин. Бровченков открыл огонь по колонне и заставил ее развернуть часть сил, а затем под давлением противника стал отходить на Миончин. В 5 часов 18 августа неприятельская пехота силой в 1 батальон, полк кавалерии и 2 батареи стала наступать с западной стороны на Миончин. «Мы (т. е. разъезд Бровченкова - А. О.) открыли по ним огонь. Он открыл по нас частый пехотный и артиллерийский огонь. Я отступил на д. Завалев и донес в 5-ю дивизию, которая тотчас же открыла по ним артиллерийский огонь и разбила их. Неприятель отступил по направлению на д. Горышев Польский».
Приведенное донесение урядника Бровченкова излагает ход действий 5-й Донской дивизии и частей австро-венгерского 2-го корпуса.
Потревоженные днем 17-го августа австрийцы решили заслониться с севера, и стали выдвигать разные части, главным образом егерские батальоны и части 9-й кавдивизии, усиленные артиллерией. Одна из таких колонн, двигавшаяся на Миончин, Завалев, ночью на 18-е августа и встретилась на лесной дороге севернее Чесники с разъездом урядника Бровченкова. В течение 5 часов (с 12 часов ночи до 5 часов утра) она тянулась за разъездом Бровченкова до Миончин (5 км) и при этом вела по разъезду не только винтовочный, но и артиллерийский огонь. Заняв Миончин, австрийцы подошли к биваку 6-го Донского артдивизиона и частей 5-й Донской дивизии. Так как эта встреча была для австрийцев неожиданной, а казаки ее ждали, то появившаяся австрийская колонна была немедленно обстреляна и, понеся потери, отошла на Горышев Польский.
На рассвете 18-го августа сотник Лосев, отправленный на разведку в направлении Котмира, Переспа, подошел к д. Котлице и встретил здесь охранение 33-го полка австрийцев. Оставив наблюдение и сообщив в дивизию, Лосев двинулся на восток.
В то время как казачьи разъезды дрались с колоннами австрийцев, в Завалев происходило совещание К. С. Полякова с командующим 5-й Донской дивизией генерал-майором Г. М. Ванновским о предстоящих действиях. На этом совещании было решено очистить от противника пространство, ограниченное линией Завалев, Котлице, Вакиев, Переспа, и войти в связь с 19-м корпусом. Для этого немедленно перейти болотистую полосу у д. Котлице, прикрывая свой правый фланг бригадой К. С. Полякова, расположенной у д. Миончин, и 6-м артдивизионом у Завален (при нем 2 сотни в прикрытии).
командующий 5-й Донской казачьей дивизией генерал-майор Г. М. Ванновский
В соответствии с принятым решением 1-я Донская дивизия выдвигалась на Миончин, 5-я - на Котлице.
Около 10 часов 18-го августа отдельные сотни 13-го и 15-го Донских полков были брошены от Миончин на запад - в направлении Горышев Польский. Эти сотни (Краснова, Филатова, Максимовского, Антонова), развернувшись на широком фронте от Станиславовна до Чесники, обнаружили большое скопление пехоты, конницы и артиллерии в районе Горышев Польский (до бригады пехоты, 2 полка конницы, 18 - 20 орудий), а также движение колонн с востока на Невирков, Чесники, Горышев Польский.
Эти колонны (скопления пехоты, конницы и артиллерии) и стали объектами воздействия 1-й Донской дивизии. 7-я Донская батарея, а также разрозненные сотни 13-го и 15-го Донских полков, действуя самостоятельно, без указаний и помехи со стороны командиров полков и дивизий, в течение 18 августа громили 13-ю пехотную дивизию австрийцев, отходившую из района Дуб.
В то время когда части 1-й Донской дивизии весьма неорганизованно, но успешно действовали западнее Миончин, 5-я Донская дивизия предприняла наступление на Котлице. Движение от Завалев до Котлице возглавлял авангард в составе 2 сотен 28-го и 1 сотни 27-го донских казачьих полков под командой войскового старшины Попова.
Сборный авангард Попова, отбросив австрийских егерей из Котлице, овладел переправой через болотистый ручей и этим создал угрозу левому флангу австро-венгерского 2-го корпуса. Но так как начальник 5-й Донской дивизии не ввел в бой дивизию для развития успеха своего авангарда, отряду полковника Штеера удалось закрепиться у Котлице и в роще западнее этой деревни. В свою очередь австрийцы пытались переходом в наступление выбить казаков с переправы, но успеха не имели, как не имели успеха и попытки 3 сотен Попова опрокинуть австрийцев.
К 14 часам 18 августа, когда 13-я пехотная дивизия австрийцев вышла из района Дуб, отряд Штеера начал отходить от Котлице на Невирков.
К вечеру 18-го августа, расстроив отход австро-венгерского 2-го корпуса, 1-я и 5-я Донские дивизии захватили 11 орудий, свыше 600 пленных, сами потеряв до 100 человек убитыми и ранеными.
К вечеру того же дня 2-й корпус противника находился под Замостье, а русский 19-й армейский корпус стал благополучно разворачиваться к северу от Дуб. Прочие австро-венгерские корпуса, вследствие отхода 2-го корпуса замялись, темп их действий был нарушен, и операция по окружению 3 русских корпусов оказалась сорвана.
Но, заставив австрийцев покинуть поле сражения и отказаться от попыток окружения ядра русской 5-й армии, казаки не знали, что они наделали. Они знали, что им удалось разбить 5 батальонов и 5 батарей (часть орудий казаки не могли вывести из болотистой местности), но не представляли себе, чтобы их (в общем не столь блестящие) действия могли иметь крупный оперативный эффект в ходе Томашевской операции. Это обстоятельство обусловило последующие их действия. На ночь на 19-е августа казаки, из предосторожности, вместо организации преследования вернулись в Завалев.
Только на другой день командир 19-го армейского корпуса генерал-лейтенант В. Н. Горбатовский сумел объяснить казачьим генералам, что их части изменили ход операции, а также что им необходимо преследовать противника.
19 августа, после указаний комкора-19, казачьи дивизии предприняли наступательные действия на запад от Миончин, и отбросили еще и части 9-й кавалерийской дивизии, но вновь не решились ее преследовать, а под вечер австрийцы сами перешили в наступление, заставив 1-ю и 5-ю Донские дивизии отойти к Грабовец. Впрочем, и австрийцы не преследовали казаков, удовлетворившись их отходом.
Т. о., и русские и австро-венгры были удовлетворены - и тем и другим удалось более - менее благополучно отойти.
На этом закончились действия кавалерии на северном фланге русской 5-й и австро-венгерской 4-й армий.
Схема 2
Тем временем на южных флангах произошло следующее.
Австро-венгерская 2-я кавдивизия, действовавшая от Бельз на север, на правом фланге австро-венгерской 4-й армии, ворвалась в тылы 68-й пехотной дивизии русского 17-го корпуса и потревожила обозы - но 7-я кавдивизия русских отбросила противника из тыла 17-го корпуса.
6-ю и 10-ю кавдивизии австро-венгров в самый разгар операции было приказано бросить на Мосты-Вельке - против выдвигавшихся в этом направлении русских 69-й пехотной и 11-й кавалерийской дивизий. Этот приказ требовал направить туда же и 2-ю кавдивизию, но командарм-4 М. Ауффенберг не исполнил этой части приказа, оставив 2-ю кавдивизию на правом фланге своей армии.
В дальнейшем 2-я кавдивизия дралась против русских Сводной и 7-й кавалерийской дивизий, прижавшихся флангами к своей пехоте.
Было бы не менее эффектно, если бы русские Сводная и 7-я кавдивизии, подобно 1-й и 5-й Донским, были брошены на тылы австро-венгерских 14-го и 17-го корпусов, и, что еще важнее, если бы все 5 дивизий русской кавалерии навалились на тылы и фланги противника севернее Колеаров или в районе Бельз.
Не менее эффективным было бы использование 3 - 4 австро-венгерских кавдивизий (2-й, 6-й, 9-й и 10-й) на одном из флангов армии. Такая конная масса ударом от Бельз на северо-восток или от Замостье на юго-восток могла еще 17-го августа выйти на тылы русских 19-го, 5-го и 17-го корпусов, а 18-го августа замкнуть кольцо окружения.
Ни того ни другого не случилось.
Австро-венгерское главное командование лишило командарма-4 в самый критический момент могучего маневренного средства - кавалерии, - чем помогло срыву операции по окружению группировки русской 5-й армии. Что касается русских, то последние также не сумели распорядиться максимально эффективно мощной кавалерией, сосредоточенной на Галицийском ТВД.
Но…
Вопреки всему кавалерийский фактор сделал свое дело.
Несмотря на то, что 1-я и 5-я Донские дивизии действовали неорганизованно, они были брошены армейским командованием (в лице командарма-5 П. А. Плеве) на верное направление – и изменили (даже своими бестолковыми действиями) исход всей операции.
Сложно сказать, как развивались бы события, если бы 1-я и 5-я Донские дивизии возглавлялись толковыми начальниками, и (тем более) если бы были объединены в руках энергичного и инициативного кавалерийского военачальника, способного решиться на смелый маневр и умеющего согласовывать свои действия с соседями (в данном случае - с 19-м армейским корпусом). Вряд ли тогда австро-венгерский 2-й армейский корпус (который в реальности и так был очень серьезно потрепан казаками) смог бы уйти в Замостье - он наверняка стал бы добычей русских.
В ходе Томашевской операции русский 25-й армейский корпус с приданными 1-й и 4-й Донскими казачьими дивизиями к 17 августа 1914 г. был отброшен австро-венграми от Красностава - и отходил к Холму.
В это время русские 19-й, 5-й и 17-й армейские корпуса, охваченные с флангов и связанные боем по фронту, находились в критическом положении. 5 австро-венгерских корпусов плотной массой концентрически давили на 3 русских корпуса. Австро-венгерские 2-й корпус с северо-запада от Замостья, а 17-й и 14-й вместе со 2-й кавдивизией с юга и юго-запада готовились выйти на тылы и окружить русских.
Казалось - «Канны» были неотвратимы.
Схема 1
Командующий русской 5-й армией генерал от кавалерии П. А. Плеве, желая облегчить положение правого фланга 19-го корпуса, приказал выдвинуть 4-ю и 5-ю Донские казачьи дивизии к правому флангу этого соединения. Но комкор-25, в подчинении которого были 1-я и 4-я Донские казачьи дивизии, вместо 4-й Донской, имевшей 24 сотни и 12 орудий, предпочел направить на выручку охваченного соседа 1-ю Донскую казачью дивизию, имевшую 10 сотен и 6 орудий.
16-го августа 5-я Донская казачья дивизия выдвинулась из Холма к Войславице - имея задачей установить связь между 25-м и 19-м корпусами. На 17-е августа дивизии была поставлена задача выбить противника, занимающего переправы на линии Липины, Грабовец, и занять д. Жукова. С аналогичной задачей через Гаевники к д. Жукова выдвигалась и 1-я Донская дивизия.
Обе дивизии выбросили вперед густую сеть мелких разъездов, в общей сложности 6 сотен (2 - от 1-й и 4 - от 5-й Донских дивизий).
Пользуясь лесами и темнотой, а также тем, что в районе разведки австрийцы имели слабую завесу из кавалеристов 9-й кавдивизии и егерей 25-го егерского батальона, на рассвете 17-го августа казачьи разъезды пробрались на тылы австро-венгерского 2-го корпуса. Так, разъезд урядника Березова проник в тыл 25-го егерского батальона у дер. Жукова. Разъезд урядника Ивлиева добрался до д. Чесники (в районе огневых позиций артиллерии австрийской 25-й пехотной дивизии, наступавшей на фронт Волица, Снятицкая и Снятыче с северо-запада).
Утром 17-го августа штабы дивизий имели многочисленные донесения, в том числе и донесения урядников Березова и Ивлиева, доставленные быстро и благополучно из тылов противника конными ординарцами. Последний факт сам по себе показывал, что в районе действий 1-й и 5-й Донских дивизий нет сколько-нибудь значительных сил австрийцев. Донесения доставлялись с большой скоростью.
1-я Донская подошла к д. Гаевники с северо-запада - и вступила в бой с невыясненными силами австрийской пехоты. 5-я Донская в 5 час. 30 мин. выступила из Войславице: 27-й казачий полк - через д. Осочина на д. Гаевники, а прочие полки и артдивизион - на Грабовец. Дальнейший ход событий, по свидетельству документа, протекал так:
«27-й полк при подходе к д. Осочина в 8 часов утра обнаружил австрийскую пехоту, занимающую окопы южнее названной деревни. Спешив 2 сотни, войск. старшина Попов начал наступление, наметив главный удар на левый фланг противника, обходя его лесом. При выходе на опушку леса, обращенную к д. Гаевники, спешенные части были встречены сильным ружейным огнем из противоположной рощи и завязали перестрелку. В 9 час. 30 мин. подскакал казак 15-го полка и доложил, что роща занята сотней их полка; огонь немедленно был прекращен, из рощи же стрельба продолжалась по-прежнему. Боясь обстрелять своих, командовавший спешенными частями войсковой старшина Тарасов отвел сотни к коноводам. В это время замечены были на опушке названной рощи австрийцы, которые до того весьма искусно укрывались. Немедленно было начато наступление. Противник не выдержал огня и, бросив окопы, начал отступление к роще. Для преследования его 4-я сотня пошла лавой в конном строю, настигла у леса и порубила 6 человек, остальным удалось укрыться в роще. 3-я сотня немедленно спешилась и в пешем строю выбила противника из рощи при содействии 2 сотен 13-го и 15-го Донских казачьих полков. Преследуя противника, полк выгнал его на части ген. Полякова».
К полудню 17-го августа командир бригады 1-й Донской дивизии генерал-майор К. С. Поляков принудил эту пехоту сдаться. Это была 6-я рота 25-го егерского батальона. В плен сдались 3 офицера и 101 солдат. Достигнув этого успеха, К. С. Поляков решил подтянуть кухни, офицерские вьюки, сварить обед, пообедать и отдохнуть - о чем он донес командирам 25-го и 19-го корпусов и сообщил начдиву 5-й Донской.
командир 2-й бригады 1-й Донской казачьей дивизии генерал-майор К. С. Поляков
Этими событиями ознаменовалось тактическое взаимодействие между 1-й и 5-й Донскими дивизиями и оперативное взаимодействие с 19-м армейским корпусом, истекавшим кровью под ударами австро-венгерских 2-го и 9-го корпусов.
Тем временем главные силы 5-й Донской казачьей дивизии подошли к Грабовец. 1 сотня заняла высоты юго-восточнее д. Гора Салтыс для обеспечения главных сил, а главные силы свернули на запад к д. Чешин (где находился 25-й егерский батальон австрийцев), и при содействии 27-го полка, действовавшего на Чешин с запада от д. Гаевники, серьезно потрепали батальон, остатки которого бежали на Станиславовка.
Разбив 25-й егерский батальон у Чешин, 5-я дивизия вернулась к д. Гора Салтыс. Здесь дивизия стояла до полудня 17-го августа. После полудня начдив решает продвинуть дивизию к Миончин и Завалев. Вечером 17-го августа деревни были заняты. К вечеру того же дня в Завалев прибыл и К. С. Поляков с частями 1-й Донской дивизии.
Таким образом, вечером 17-го августа в д. Завалев сосредоточилось 22 сотни и 12 орудий 5-й Донской и 10 сотен и 6 орудий 1-й Донской дивизий - всего 32 сотни и 18 орудий, т. е. конная масса в 4500 - 4700 сабель.
Появление этой массы на тылах австро-венгерского 2-го корпуса ставило противника в критическое положение: обходивший оказался обойденным. 13-я и 25-я пехотные дивизии этим вынуждались к отходу. Впрочем, австрийцы вечером 17-го августа еще не вполне представляли себе, что на их тылах находится крупная конная масса русских – и поэтому на 18-е августа командарм-4 генерал пехоты М. Ауффенберг поставил задачу продолжать окружение русских корпусов.
Расположившись в Завалев, начдив-5, бывший за старшего, распорядился: «33-му полку выставить охранение по линии Миончин, Невирков, Котлице». Но, вследствие недоразумения, приказ не дошел до командира 33-го донского казачьего полка. Таким образом, конная масса ночевала в тылу австро-венгерского 2-го корпуса без охранения. Не меньшую беспечность проявили и австрийцы - ничем не потревожив в ночь на 18-е августа беспечно спавших казаков. Только на рассвете австрийцы выставили к д. Котлице в качестве заслона отряд полковника Штеера (Босно-герцеговинский егерский батальон, 1-я, 3-я и пулеметная роты 25-го егерского батальона).
В то время когда в Завалев 1-я и 5-я Донские дивизии спали без охранения, разъезды продолжали разведку - восполняя отсутствие охранения.
B 24 часа 17-го августа урядник Бровченков, находясь в лесах севернее Чесники, обнаружил движение колонн на Миончин. Бровченков открыл огонь по колонне и заставил ее развернуть часть сил, а затем под давлением противника стал отходить на Миончин. В 5 часов 18 августа неприятельская пехота силой в 1 батальон, полк кавалерии и 2 батареи стала наступать с западной стороны на Миончин. «Мы (т. е. разъезд Бровченкова - А. О.) открыли по ним огонь. Он открыл по нас частый пехотный и артиллерийский огонь. Я отступил на д. Завалев и донес в 5-ю дивизию, которая тотчас же открыла по ним артиллерийский огонь и разбила их. Неприятель отступил по направлению на д. Горышев Польский».
Приведенное донесение урядника Бровченкова излагает ход действий 5-й Донской дивизии и частей австро-венгерского 2-го корпуса.
Потревоженные днем 17-го августа австрийцы решили заслониться с севера, и стали выдвигать разные части, главным образом егерские батальоны и части 9-й кавдивизии, усиленные артиллерией. Одна из таких колонн, двигавшаяся на Миончин, Завалев, ночью на 18-е августа и встретилась на лесной дороге севернее Чесники с разъездом урядника Бровченкова. В течение 5 часов (с 12 часов ночи до 5 часов утра) она тянулась за разъездом Бровченкова до Миончин (5 км) и при этом вела по разъезду не только винтовочный, но и артиллерийский огонь. Заняв Миончин, австрийцы подошли к биваку 6-го Донского артдивизиона и частей 5-й Донской дивизии. Так как эта встреча была для австрийцев неожиданной, а казаки ее ждали, то появившаяся австрийская колонна была немедленно обстреляна и, понеся потери, отошла на Горышев Польский.
На рассвете 18-го августа сотник Лосев, отправленный на разведку в направлении Котмира, Переспа, подошел к д. Котлице и встретил здесь охранение 33-го полка австрийцев. Оставив наблюдение и сообщив в дивизию, Лосев двинулся на восток.
В то время как казачьи разъезды дрались с колоннами австрийцев, в Завалев происходило совещание К. С. Полякова с командующим 5-й Донской дивизией генерал-майором Г. М. Ванновским о предстоящих действиях. На этом совещании было решено очистить от противника пространство, ограниченное линией Завалев, Котлице, Вакиев, Переспа, и войти в связь с 19-м корпусом. Для этого немедленно перейти болотистую полосу у д. Котлице, прикрывая свой правый фланг бригадой К. С. Полякова, расположенной у д. Миончин, и 6-м артдивизионом у Завален (при нем 2 сотни в прикрытии).
командующий 5-й Донской казачьей дивизией генерал-майор Г. М. Ванновский
В соответствии с принятым решением 1-я Донская дивизия выдвигалась на Миончин, 5-я - на Котлице.
Около 10 часов 18-го августа отдельные сотни 13-го и 15-го Донских полков были брошены от Миончин на запад - в направлении Горышев Польский. Эти сотни (Краснова, Филатова, Максимовского, Антонова), развернувшись на широком фронте от Станиславовна до Чесники, обнаружили большое скопление пехоты, конницы и артиллерии в районе Горышев Польский (до бригады пехоты, 2 полка конницы, 18 - 20 орудий), а также движение колонн с востока на Невирков, Чесники, Горышев Польский.
Эти колонны (скопления пехоты, конницы и артиллерии) и стали объектами воздействия 1-й Донской дивизии. 7-я Донская батарея, а также разрозненные сотни 13-го и 15-го Донских полков, действуя самостоятельно, без указаний и помехи со стороны командиров полков и дивизий, в течение 18 августа громили 13-ю пехотную дивизию австрийцев, отходившую из района Дуб.
В то время когда части 1-й Донской дивизии весьма неорганизованно, но успешно действовали западнее Миончин, 5-я Донская дивизия предприняла наступление на Котлице. Движение от Завалев до Котлице возглавлял авангард в составе 2 сотен 28-го и 1 сотни 27-го донских казачьих полков под командой войскового старшины Попова.
Сборный авангард Попова, отбросив австрийских егерей из Котлице, овладел переправой через болотистый ручей и этим создал угрозу левому флангу австро-венгерского 2-го корпуса. Но так как начальник 5-й Донской дивизии не ввел в бой дивизию для развития успеха своего авангарда, отряду полковника Штеера удалось закрепиться у Котлице и в роще западнее этой деревни. В свою очередь австрийцы пытались переходом в наступление выбить казаков с переправы, но успеха не имели, как не имели успеха и попытки 3 сотен Попова опрокинуть австрийцев.
К 14 часам 18 августа, когда 13-я пехотная дивизия австрийцев вышла из района Дуб, отряд Штеера начал отходить от Котлице на Невирков.
К вечеру 18-го августа, расстроив отход австро-венгерского 2-го корпуса, 1-я и 5-я Донские дивизии захватили 11 орудий, свыше 600 пленных, сами потеряв до 100 человек убитыми и ранеными.
К вечеру того же дня 2-й корпус противника находился под Замостье, а русский 19-й армейский корпус стал благополучно разворачиваться к северу от Дуб. Прочие австро-венгерские корпуса, вследствие отхода 2-го корпуса замялись, темп их действий был нарушен, и операция по окружению 3 русских корпусов оказалась сорвана.
Но, заставив австрийцев покинуть поле сражения и отказаться от попыток окружения ядра русской 5-й армии, казаки не знали, что они наделали. Они знали, что им удалось разбить 5 батальонов и 5 батарей (часть орудий казаки не могли вывести из болотистой местности), но не представляли себе, чтобы их (в общем не столь блестящие) действия могли иметь крупный оперативный эффект в ходе Томашевской операции. Это обстоятельство обусловило последующие их действия. На ночь на 19-е августа казаки, из предосторожности, вместо организации преследования вернулись в Завалев.
Только на другой день командир 19-го армейского корпуса генерал-лейтенант В. Н. Горбатовский сумел объяснить казачьим генералам, что их части изменили ход операции, а также что им необходимо преследовать противника.
19 августа, после указаний комкора-19, казачьи дивизии предприняли наступательные действия на запад от Миончин, и отбросили еще и части 9-й кавалерийской дивизии, но вновь не решились ее преследовать, а под вечер австрийцы сами перешили в наступление, заставив 1-ю и 5-ю Донские дивизии отойти к Грабовец. Впрочем, и австрийцы не преследовали казаков, удовлетворившись их отходом.
Т. о., и русские и австро-венгры были удовлетворены - и тем и другим удалось более - менее благополучно отойти.
На этом закончились действия кавалерии на северном фланге русской 5-й и австро-венгерской 4-й армий.
Схема 2
Тем временем на южных флангах произошло следующее.
Австро-венгерская 2-я кавдивизия, действовавшая от Бельз на север, на правом фланге австро-венгерской 4-й армии, ворвалась в тылы 68-й пехотной дивизии русского 17-го корпуса и потревожила обозы - но 7-я кавдивизия русских отбросила противника из тыла 17-го корпуса.
6-ю и 10-ю кавдивизии австро-венгров в самый разгар операции было приказано бросить на Мосты-Вельке - против выдвигавшихся в этом направлении русских 69-й пехотной и 11-й кавалерийской дивизий. Этот приказ требовал направить туда же и 2-ю кавдивизию, но командарм-4 М. Ауффенберг не исполнил этой части приказа, оставив 2-ю кавдивизию на правом фланге своей армии.
В дальнейшем 2-я кавдивизия дралась против русских Сводной и 7-й кавалерийской дивизий, прижавшихся флангами к своей пехоте.
Было бы не менее эффектно, если бы русские Сводная и 7-я кавдивизии, подобно 1-й и 5-й Донским, были брошены на тылы австро-венгерских 14-го и 17-го корпусов, и, что еще важнее, если бы все 5 дивизий русской кавалерии навалились на тылы и фланги противника севернее Колеаров или в районе Бельз.
Не менее эффективным было бы использование 3 - 4 австро-венгерских кавдивизий (2-й, 6-й, 9-й и 10-й) на одном из флангов армии. Такая конная масса ударом от Бельз на северо-восток или от Замостье на юго-восток могла еще 17-го августа выйти на тылы русских 19-го, 5-го и 17-го корпусов, а 18-го августа замкнуть кольцо окружения.
Ни того ни другого не случилось.
Австро-венгерское главное командование лишило командарма-4 в самый критический момент могучего маневренного средства - кавалерии, - чем помогло срыву операции по окружению группировки русской 5-й армии. Что касается русских, то последние также не сумели распорядиться максимально эффективно мощной кавалерией, сосредоточенной на Галицийском ТВД.
Но…
Вопреки всему кавалерийский фактор сделал свое дело.
Несмотря на то, что 1-я и 5-я Донские дивизии действовали неорганизованно, они были брошены армейским командованием (в лице командарма-5 П. А. Плеве) на верное направление – и изменили (даже своими бестолковыми действиями) исход всей операции.
Сложно сказать, как развивались бы события, если бы 1-я и 5-я Донские дивизии возглавлялись толковыми начальниками, и (тем более) если бы были объединены в руках энергичного и инициативного кавалерийского военачальника, способного решиться на смелый маневр и умеющего согласовывать свои действия с соседями (в данном случае - с 19-м армейским корпусом). Вряд ли тогда австро-венгерский 2-й армейский корпус (который в реальности и так был очень серьезно потрепан казаками) смог бы уйти в Замостье - он наверняка стал бы добычей русских.
Информация