Курилы – это Россия. Единая и неделимая!
Дело тут даже не в принципах и уж тем более не в исторической памяти, хотя её-то подавляющее большинство россиян пока ещё, кажется, не растеряло. Гораздо важнее то, что сама возможность обсуждения какого-то иного статуса самой малой части Курил сама по себе резко ослабляет позиции нашей стороны. Причём не только в политическом плане, создавая пресловутый прецедент, после которого сразу найдётся множество охотников до русской земли.
Россия, извините за пафос, если хочет оставаться великой державой, не может позволить себе ни сомнительного политического торга по статусу Курил, ни уж тем более стратегических потерь. А они, даже при запрошенном с подачи японской стороны раскладе, хитроумно названным «формальным», неизбежны. И точно так же неизбежны и масштабные экономические потери, которые в ближайшей или отдалённой перспективе могут якобы обернуться какими-то приобретениями. Если, конечно, речь не идёт о приобретениях некоей отдельной группы лиц, благодаря которой, к примеру, мировые прилавки на рыбных рынках буквально завалены камчатским крабом.
Самое опасное в данной ситуации – заниматься самообманом. Уж лучше и дальше вводить в заблуждение оппонента, пусть даже его высокопоставленный представитель давно зачислен нашим лидером в «друзья» или что-то вроде того. Впрочем, о дружбе многие годы заговаривали как раз в Токио, но в сентябре 2018 года о ней сказал и сам президент России Владимир Путин. Он предложил Японии договор о мире без каких-либо предварительных условий. "А потом на основе этого мирного договора, как друзья, продолжим решать все спорные вопросы".
Тогда авторитетные эксперты, и не только зарубежные, не без оснований раскритиковали это предложение, а некоторые вообще назвали его неприемлемым для японцев. Хотя оно не самое, кажется, приемлемое и для русских. Как и следовало ожидать, Токио от него отказался, но пока реальная практика опровергает все предположения о том, что Россия будет как-то расплачиваться с Японией за то, что последняя помогла нам в утверждении за Охотским морем статуса внутреннего моря России. Отметим, что «внутреннего», но отнюдь не полностью закрытого для других.
На карте Охотского моря, которую используют в ООН, "дыру" найти совсем просто
Приведём здесь энциклопедическую цитату, которая из Википедии уже перекочевала и во вполне официальные печатные справочники, в том числе «сработанные» при участии Российского географического общества:
Многие считают, что, оказав нам поддержку по проблеме Охотского моря не где-нибудь, а в комиссии ООН, Япония ловко сыграла на опережение, поставив Москву в положение «политического» должника. Который, как часто напоминают нам из Токио, никогда не скрывал готовности заключить мирный договор и никогда не отрицал того факта, что ещё в 1956 году пообещал после подписания мира решить вопрос Южных Курил.
Это, как известно, было записано в Совместной советско-японской декларации, подписанной в Москве 19 октября 1956 года. Она прежде всего прекратила состояние войны между двумя странами. В этой декларации Советский Союз действительно соглашался на передачу Японии островов (архипелага) Хабомаи и острова Шикотан с тем условием, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения мирного договора между СССР и Японией. Также декларация предусматривала, что СССР и Япония в короткие сроки приступят к заключению договоров по вопросам торговли и торгового мореплавания. Параллельно с ней, даже чуть раньше, 14 мая, вступили в силу конвенция о рыболовстве и соглашение о мерах по спасению людей, терпящих бедствие на море.
Не исключено, что в Японии и сейчас ждут от России какой-то конкретики, на Востоке, как известно, умеют терпеть. В Токио, похоже, считают, что, предложив партнёру расширенное экономическое сотрудничество в освоении Шикотана и гряды Хабомаи, они впоследствии, точно по Марксу, получат ту самую ситуацию, когда политику будет диктовать экономика. И теперь вполне можно понять те японские СМИ, которые всё чаще задаются вопросом, почему же русские успели так резко активизировать свою деятельность на «северных территориях»?
Начнём с того, что Россия уже к осени минувшего года, когда президент Путин в очередной раз предложил «коллеге» Абэ подписать мирный договор, успела реализовать на Курилах более двух десятков проектов в самых разных сферах. Начиная с развития транспортной, энергетической и социальной инфраструктуры и кончая решением кадровых проблем и содействием развитию бизнеса. Пресса об этом писала совсем мало, но это означает лишь то, что и скандалов, связанных с этими проектами, было, очевидно, немного.
И, как говорится, дальше – больше. В течение ближайших трёх лет государство планирует вложить в развитие островов около 11 млрд. рублей. Не самые большие деньги, но и острова, согласитесь, не самые большие. И раньше о подобных суммах там и не мечтали. Впрочем, воровать на Курилах, судя по всему, некоторые ухитрялись и побольше, но это, согласитесь, предмет совсем иного исследования.
Пока же на Курилах по указанию врио губернатора Валерия Лимаренко, несмотря на то, что сейчас ещё не сезон, уже вдвое увеличены темпы строительства дорог с твёрдым покрытием. К началу лета должны быть переданы исполнителям проекты строительства или реконструкции сразу 20 инфраструктурных объектов – основных магистралей и улично-дорожной сети. Японская пресса, в отличие от российской, обратила внимание и на появившуюся информацию о том, что на Курилах сейчас проектируются новые взлётные полосы, а также ожидается поставка двух самолетов для местных авиалиний.
На днях стало известно и том, что началось строительство двух грузопассажирских судов для Курил, а также идёт подготовка к реконструкции Южно-Курильского и Малокурильского портовых пунктов. Главное, что там запланировано сделать – это увеличить протяженность причальных стенок.
Удивит ли японцев обновлённый причал в Южно-Курильске?
Если говорить о промышленности, то уже в нынешнем 2019 году на Южных Курилах планируется ввести в эксплуатацию сразу два предприятия. Как следует из сообщений пресс-службы правительства Сахалинской области, речь идёт о заводе по производству рыбной муки и жира в Южно-Курильске на острове Кунашир и новом рыбообрабатывающем производстве в селе Крабозаводском на Шикотане. Оба предприятия строятся в рамках программы развития Курил, в завод в Южно-Курильске инвестировано 1,8 млрд. рублей, в Крабозаводском — 2,82 млрд. рублей, сказал собеседник агентства. По информации правительства, всего на Курилах в настоящее время продолжается реализация сразу восьми крупных инвестпроектов на общую сумму 18 млрд. рублей.
Курильские острова, помимо рыбных ресурсов, очень богаты и полезными ископаемыми. По данным владивостокского Морского государственного университета имени адмирала Г.И. Невельского, на шельфе могут быть запасы нефти и газа. И ещё одно — на островах, в частности, на Итурупе, есть титаномагнетитовые россыпи. И тут просто нельзя не отметить, что в открытых источниках пока крайне мало информации о том, что будут делать на острове Итуруп с уникальным месторождением рения, металла, который мало кто помнит даже по школьной программе.
Рения добывается в мире совсем немного, в начале 2010-х годов мировая добыча оценивалась не более чем в 60 тонн. Однако он остро востребован сразу в нескольких отраслях промышленности. В авиастроении и ракетостроении, точнее, в двигателестроении, рений благодаря своей уникально высокой тугоплавкости используется для производства жаропрочных сплавов. А они нужны для изготовления камер сгорания, лопаток турбин и выхлопных сопел реактивных двигателей. Кроме того, не так давно стали доступны технологии промышленного производства катализаторов с использованием присадок из рения, которые резко повышают эффективность производства высокооктановых компонентов бензина. Это сразу привело к стремительному росту спроса на рений и соответственно, цен на него.
На острове Итурупе найдены два крупных месторождения этого одного из наиболее редких металлов. Одно из них – традиционное, из залежей рениита – сульфита рения с запасами, оцениваемыми в 12-20 тонн, расположено на вулкане Кудрявый на Итурупе и считается едва ли единственным в мире, на котором добыча может быть экономически оправдана.
Другое располагает, по разным оценкам, потенциалом добычи в 15-40 тонн в год, причём сам источник можно считать абсолютно неисчерпаемым. Однако месторождение остаётся очень сложным в освоении, ведь всё дело в том, что тут речь идёт о выбросах рения в составе вулканических газов из того же Кудрявого. Ещё десять-двенадцать лет назад велась речь о том, что примерно к 2020 году на Итурупе будет реализован проект промышленного извлечения рения, но, пока всё как в басне – «а воз и ныне там». Хотя нам достаточно регулярно напоминают, что будут что-то делать. Очень хотелось бы надеяться, что японские претензии станут тому мощным стимулом.
И последнее, для японских СМИ, очевидно, уже не столь важное — на Курильских островах запроектировано более десяти объектов социальной сферы: библиотека, дом культуры, детские сады и школы. На островах в ближайшие год-два должно также начаться строительство пяти новых больниц, амбулаторий и акушерских пунктов. Когда построят их, сказать непросто, но, как говорят в Сахалинской администрации, «под японским напором темпы могут вырасти сразу и в разы».
Именно в стратегическом контексте стоит напомнить, что Курильские острова – это цепочка сравнительно небольших участков суши, протянувшихся от Камчатки до японского Хоккайдо. Курилы отделяют Охотское море от Тихого океана. Но наш торг с Японией, который Россия пока ещё официально считает «неуместным», касается только четырёх из них — островов Итуруп, Кунашир, Шикотан, а также архипелага Хабомаи. Интересно, что для нас отдельно Хабомаи вообще не существует – вместе с Шикотаном он считается Малой Курильской грядой. Южные Курилы входят в Сахалинскую область, они больше остальных по территории, и на них живёт почти 20 тысяч человек. От Хоккайдо их отделяет пролив Измены шириной около 20 километров.
Курильские острова – это не просто фрагменты суши в море, и они не только делают Охотское море «внутренним» русским. Они ещё и меняют ситуацию в сопредельной морской акватории, оказывая прямое влияние на рыбный промысел и добычу других природных ресурсов, но прежде всего — на судоходство. А в районе пресловутых «северных территорий» всегда остаются открытыми удобные выходы в Тихий океан, и соответственно – входы в Охотское море. Думается, что даже с учётом приведённого выше описания статуса этого моря, как будто бы «внутреннего», выводы напрашиваются сами собой.
Глядя на карту, многим сразу захочется напомнить про многокилометровый северо-восточный берег острова Хоккайдо, но именно стратегически он, по сути, ничего не меняет. Потому хотя бы, что в силу демилитаризованного статуса Японии, он в качестве некой исходной позиции никогда и не рассматривался. Не говоря уже о том, что там попросту нет ещё целого ряда условий для решения каких-либо стратегических задач.
А стоит ли вообще так уж напирать на стратегию? Стоит. В России только специалисты хорошо знакомы со стратегическим анализом, который не только провёл, но и опубликовал на своём сайте японский МИД. А там отмечено, что в районе островов сливаются два течения — Куросио и Оясио, создавая уникальные условия для рыболовства и морского промысла. На сайте говорится, что этот район "на протяжении многих столетий считался одним из трёх величайших рыболовных районов в мире". Для японцев – рыболовство, это и есть главная стратегия.
Впрочем, а чем мы хуже? Ещё в 2003 году в том же Морском государственном университете во Владивостоке был подготовлен сборник научных, а не дипломатических материалов с оценкой «стоимости ресурсов биомассы шельфа Южно-Курильских островов». Так вот, учёные ещё тогда сделали вывод, что она «не поддается фиксированной оценке ввиду их (ресурсов) практической неисчерпаемости во времени и высокой продуктивности биомассы». Не кажется ли вам, что тот разгул рыболовной мафии и массовое браконьерство, которые никуда не делись, а, похоже, лишь разрастаются, в какой-то мере и опираются на «оптимистические» выводы учёных.
Остаётся напомнить, что Россия однажды уже отдавала Южные Курилы Японии, ещё до известной войны 1904-1905 годов, в обмен на южную часть Сахалина. Кстати, отмечаемый в Японии "День северных территорий" приурочен как раз ещё к тем временам. В 1905 году, подписывая после Русско-японской войны Портсмутский мир, премьер-министр Сергей Витте вынужден был уступить победителям и Южный Сахалин, за что удостоился обидного прозвища «граф Полусахалинский». Курилы и Сахалин мы вернули уже после победы во Второй мировой войне.
Председатель кабинета министров Сергей Витте во главе российской делегации в Портсмуте
Однако Советский Союз даже через шесть лет, в 1951 году, когда в Сан-Франциско мир с Японией заключали все страны, воевавшие с ней, отказался подписывать мирный договор. Одной из причин было как раз то, что в договор не были включены положения, фиксирующие принадлежность Курил и Сахалина к России. Казалось бы, точку должна была поставить та самая Декларация 1956 года, однако, Япония регулярно возвращается к дискуссии о «северных территориях», плотно прицепив её к вопросу о мирном договоре с Россией.
Япония оспаривает Декларацию 1956 года, считая, что она не имеет юридической силы, а территориальные приобретения в результате войны должен фиксировать мирный договор. Несмотря на то, что ряд опросов показал почти полное охлаждение большинства японцев к проблеме, в официальном Токио абсолютно уверены, что острова должны относиться к префектуре Хоккайдо. Причём на основании куда более старого документа — российско-японского трактата о торговле и границах ещё 1855 года. Сильным аргументом считается и упоминание шести тысяч бывших жителей «северных территорий» и их прямых наследников, которые, после депортации с Курил, вроде бы вправе претендовать на некие компенсации.
Если в России немалым политическим риском считается любой торг за «исконно русские земли», то в Японии не менее рискованно не только подвергать сомнению принадлежность островов, но и рассуждать о невозможности их возвращения. Промежуточный или компромиссный вариант с Шикотаном и Хабомаи, а также оригинальная идея с якобы «формальной» передачей не слишком популярны – если уж бороться, то за все Южные Курилы.
А что же Москва? Запустили амбициозные проекты и больше не будем ни о чём договариваться? А как же «дружба», а как же общий интерес к освоению неисчерпаемых ресурсов? Сегодня число россиян, допускающих передачу островов Японии, вряд ли превышает те 7%, которые два года назад насчитал Левада-центр. Никем не организованные, но действительно патриотические демонстрации против передачи Шикотана и Хабомаи, вообще против «торга по Курилам» — тому вполне достаточное свидетельство.
Россия, извините за пафос, если хочет оставаться великой державой, не может позволить себе ни сомнительного политического торга по статусу Курил, ни уж тем более стратегических потерь. А они, даже при запрошенном с подачи японской стороны раскладе, хитроумно названным «формальным», неизбежны. И точно так же неизбежны и масштабные экономические потери, которые в ближайшей или отдалённой перспективе могут якобы обернуться какими-то приобретениями. Если, конечно, речь не идёт о приобретениях некоей отдельной группы лиц, благодаря которой, к примеру, мировые прилавки на рыбных рынках буквально завалены камчатским крабом.
Самое опасное в данной ситуации – заниматься самообманом. Уж лучше и дальше вводить в заблуждение оппонента, пусть даже его высокопоставленный представитель давно зачислен нашим лидером в «друзья» или что-то вроде того. Впрочем, о дружбе многие годы заговаривали как раз в Токио, но в сентябре 2018 года о ней сказал и сам президент России Владимир Путин. Он предложил Японии договор о мире без каких-либо предварительных условий. "А потом на основе этого мирного договора, как друзья, продолжим решать все спорные вопросы".
Тогда авторитетные эксперты, и не только зарубежные, не без оснований раскритиковали это предложение, а некоторые вообще назвали его неприемлемым для японцев. Хотя оно не самое, кажется, приемлемое и для русских. Как и следовало ожидать, Токио от него отказался, но пока реальная практика опровергает все предположения о том, что Россия будет как-то расплачиваться с Японией за то, что последняя помогла нам в утверждении за Охотским морем статуса внутреннего моря России. Отметим, что «внутреннего», но отнюдь не полностью закрытого для других.
На карте Охотского моря, которую используют в ООН, "дыру" найти совсем просто
Приведём здесь энциклопедическую цитату, которая из Википедии уже перекочевала и во вполне официальные печатные справочники, в том числе «сработанные» при участии Российского географического общества:
Акваторию Охотского моря составляют внутренние воды, территориальные воды и исключительная экономическая зона двух прибрежных государств — России и Японии. По международно-правовому статусу Охотское море ближе всего к полузамкнутому морю (ст. 122 Конвенции ООН по морскому праву), поскольку окружено двумя или более государствами и главным образом состоит из территориального моря и исключительной экономической зоны двух государств, но таковым не является, поскольку соединено с остальной частью мирового океана не единственным узким проходом, а рядом проходов.
В центральной части моря на расстоянии 200 морских миль от исходных линий в районе с координатами 50°42′ с. ш. — 55°42′ с. ш. и 148°30′в. д. — 150°44′ в. д. имеется вытянутый в меридиональном направлении участок, в англоязычной литературе традиционно именуемый Peanut Hole, который не входит в исключительную экономическую зону и является вне юрисдикции России; в частности, любая страна мира имеет здесь право осуществлять лов рыбы и вести иную разрешённую конвенцией ООН по морскому праву деятельность, исключая деятельность на шельфе. Поскольку этот регион является важным элементом для воспроизводства популяции некоторых видов промысловых рыб, правительства некоторых стран прямо запрещают своим судам вести промысел на этом участке моря.
В центральной части моря на расстоянии 200 морских миль от исходных линий в районе с координатами 50°42′ с. ш. — 55°42′ с. ш. и 148°30′в. д. — 150°44′ в. д. имеется вытянутый в меридиональном направлении участок, в англоязычной литературе традиционно именуемый Peanut Hole, который не входит в исключительную экономическую зону и является вне юрисдикции России; в частности, любая страна мира имеет здесь право осуществлять лов рыбы и вести иную разрешённую конвенцией ООН по морскому праву деятельность, исключая деятельность на шельфе. Поскольку этот регион является важным элементом для воспроизводства популяции некоторых видов промысловых рыб, правительства некоторых стран прямо запрещают своим судам вести промысел на этом участке моря.
Многие считают, что, оказав нам поддержку по проблеме Охотского моря не где-нибудь, а в комиссии ООН, Япония ловко сыграла на опережение, поставив Москву в положение «политического» должника. Который, как часто напоминают нам из Токио, никогда не скрывал готовности заключить мирный договор и никогда не отрицал того факта, что ещё в 1956 году пообещал после подписания мира решить вопрос Южных Курил.
Это, как известно, было записано в Совместной советско-японской декларации, подписанной в Москве 19 октября 1956 года. Она прежде всего прекратила состояние войны между двумя странами. В этой декларации Советский Союз действительно соглашался на передачу Японии островов (архипелага) Хабомаи и острова Шикотан с тем условием, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения мирного договора между СССР и Японией. Также декларация предусматривала, что СССР и Япония в короткие сроки приступят к заключению договоров по вопросам торговли и торгового мореплавания. Параллельно с ней, даже чуть раньше, 14 мая, вступили в силу конвенция о рыболовстве и соглашение о мерах по спасению людей, терпящих бедствие на море.
Не исключено, что в Японии и сейчас ждут от России какой-то конкретики, на Востоке, как известно, умеют терпеть. В Токио, похоже, считают, что, предложив партнёру расширенное экономическое сотрудничество в освоении Шикотана и гряды Хабомаи, они впоследствии, точно по Марксу, получат ту самую ситуацию, когда политику будет диктовать экономика. И теперь вполне можно понять те японские СМИ, которые всё чаще задаются вопросом, почему же русские успели так резко активизировать свою деятельность на «северных территориях»?
Начнём с того, что Россия уже к осени минувшего года, когда президент Путин в очередной раз предложил «коллеге» Абэ подписать мирный договор, успела реализовать на Курилах более двух десятков проектов в самых разных сферах. Начиная с развития транспортной, энергетической и социальной инфраструктуры и кончая решением кадровых проблем и содействием развитию бизнеса. Пресса об этом писала совсем мало, но это означает лишь то, что и скандалов, связанных с этими проектами, было, очевидно, немного.
И, как говорится, дальше – больше. В течение ближайших трёх лет государство планирует вложить в развитие островов около 11 млрд. рублей. Не самые большие деньги, но и острова, согласитесь, не самые большие. И раньше о подобных суммах там и не мечтали. Впрочем, воровать на Курилах, судя по всему, некоторые ухитрялись и побольше, но это, согласитесь, предмет совсем иного исследования.
Пока же на Курилах по указанию врио губернатора Валерия Лимаренко, несмотря на то, что сейчас ещё не сезон, уже вдвое увеличены темпы строительства дорог с твёрдым покрытием. К началу лета должны быть переданы исполнителям проекты строительства или реконструкции сразу 20 инфраструктурных объектов – основных магистралей и улично-дорожной сети. Японская пресса, в отличие от российской, обратила внимание и на появившуюся информацию о том, что на Курилах сейчас проектируются новые взлётные полосы, а также ожидается поставка двух самолетов для местных авиалиний.
На днях стало известно и том, что началось строительство двух грузопассажирских судов для Курил, а также идёт подготовка к реконструкции Южно-Курильского и Малокурильского портовых пунктов. Главное, что там запланировано сделать – это увеличить протяженность причальных стенок.
Удивит ли японцев обновлённый причал в Южно-Курильске?
Если говорить о промышленности, то уже в нынешнем 2019 году на Южных Курилах планируется ввести в эксплуатацию сразу два предприятия. Как следует из сообщений пресс-службы правительства Сахалинской области, речь идёт о заводе по производству рыбной муки и жира в Южно-Курильске на острове Кунашир и новом рыбообрабатывающем производстве в селе Крабозаводском на Шикотане. Оба предприятия строятся в рамках программы развития Курил, в завод в Южно-Курильске инвестировано 1,8 млрд. рублей, в Крабозаводском — 2,82 млрд. рублей, сказал собеседник агентства. По информации правительства, всего на Курилах в настоящее время продолжается реализация сразу восьми крупных инвестпроектов на общую сумму 18 млрд. рублей.
Курильские острова, помимо рыбных ресурсов, очень богаты и полезными ископаемыми. По данным владивостокского Морского государственного университета имени адмирала Г.И. Невельского, на шельфе могут быть запасы нефти и газа. И ещё одно — на островах, в частности, на Итурупе, есть титаномагнетитовые россыпи. И тут просто нельзя не отметить, что в открытых источниках пока крайне мало информации о том, что будут делать на острове Итуруп с уникальным месторождением рения, металла, который мало кто помнит даже по школьной программе.
Рения добывается в мире совсем немного, в начале 2010-х годов мировая добыча оценивалась не более чем в 60 тонн. Однако он остро востребован сразу в нескольких отраслях промышленности. В авиастроении и ракетостроении, точнее, в двигателестроении, рений благодаря своей уникально высокой тугоплавкости используется для производства жаропрочных сплавов. А они нужны для изготовления камер сгорания, лопаток турбин и выхлопных сопел реактивных двигателей. Кроме того, не так давно стали доступны технологии промышленного производства катализаторов с использованием присадок из рения, которые резко повышают эффективность производства высокооктановых компонентов бензина. Это сразу привело к стремительному росту спроса на рений и соответственно, цен на него.
На острове Итурупе найдены два крупных месторождения этого одного из наиболее редких металлов. Одно из них – традиционное, из залежей рениита – сульфита рения с запасами, оцениваемыми в 12-20 тонн, расположено на вулкане Кудрявый на Итурупе и считается едва ли единственным в мире, на котором добыча может быть экономически оправдана.
Другое располагает, по разным оценкам, потенциалом добычи в 15-40 тонн в год, причём сам источник можно считать абсолютно неисчерпаемым. Однако месторождение остаётся очень сложным в освоении, ведь всё дело в том, что тут речь идёт о выбросах рения в составе вулканических газов из того же Кудрявого. Ещё десять-двенадцать лет назад велась речь о том, что примерно к 2020 году на Итурупе будет реализован проект промышленного извлечения рения, но, пока всё как в басне – «а воз и ныне там». Хотя нам достаточно регулярно напоминают, что будут что-то делать. Очень хотелось бы надеяться, что японские претензии станут тому мощным стимулом.
И последнее, для японских СМИ, очевидно, уже не столь важное — на Курильских островах запроектировано более десяти объектов социальной сферы: библиотека, дом культуры, детские сады и школы. На островах в ближайшие год-два должно также начаться строительство пяти новых больниц, амбулаторий и акушерских пунктов. Когда построят их, сказать непросто, но, как говорят в Сахалинской администрации, «под японским напором темпы могут вырасти сразу и в разы».
Именно в стратегическом контексте стоит напомнить, что Курильские острова – это цепочка сравнительно небольших участков суши, протянувшихся от Камчатки до японского Хоккайдо. Курилы отделяют Охотское море от Тихого океана. Но наш торг с Японией, который Россия пока ещё официально считает «неуместным», касается только четырёх из них — островов Итуруп, Кунашир, Шикотан, а также архипелага Хабомаи. Интересно, что для нас отдельно Хабомаи вообще не существует – вместе с Шикотаном он считается Малой Курильской грядой. Южные Курилы входят в Сахалинскую область, они больше остальных по территории, и на них живёт почти 20 тысяч человек. От Хоккайдо их отделяет пролив Измены шириной около 20 километров.
Курильские острова – это не просто фрагменты суши в море, и они не только делают Охотское море «внутренним» русским. Они ещё и меняют ситуацию в сопредельной морской акватории, оказывая прямое влияние на рыбный промысел и добычу других природных ресурсов, но прежде всего — на судоходство. А в районе пресловутых «северных территорий» всегда остаются открытыми удобные выходы в Тихий океан, и соответственно – входы в Охотское море. Думается, что даже с учётом приведённого выше описания статуса этого моря, как будто бы «внутреннего», выводы напрашиваются сами собой.
Глядя на карту, многим сразу захочется напомнить про многокилометровый северо-восточный берег острова Хоккайдо, но именно стратегически он, по сути, ничего не меняет. Потому хотя бы, что в силу демилитаризованного статуса Японии, он в качестве некой исходной позиции никогда и не рассматривался. Не говоря уже о том, что там попросту нет ещё целого ряда условий для решения каких-либо стратегических задач.
А стоит ли вообще так уж напирать на стратегию? Стоит. В России только специалисты хорошо знакомы со стратегическим анализом, который не только провёл, но и опубликовал на своём сайте японский МИД. А там отмечено, что в районе островов сливаются два течения — Куросио и Оясио, создавая уникальные условия для рыболовства и морского промысла. На сайте говорится, что этот район "на протяжении многих столетий считался одним из трёх величайших рыболовных районов в мире". Для японцев – рыболовство, это и есть главная стратегия.
Впрочем, а чем мы хуже? Ещё в 2003 году в том же Морском государственном университете во Владивостоке был подготовлен сборник научных, а не дипломатических материалов с оценкой «стоимости ресурсов биомассы шельфа Южно-Курильских островов». Так вот, учёные ещё тогда сделали вывод, что она «не поддается фиксированной оценке ввиду их (ресурсов) практической неисчерпаемости во времени и высокой продуктивности биомассы». Не кажется ли вам, что тот разгул рыболовной мафии и массовое браконьерство, которые никуда не делись, а, похоже, лишь разрастаются, в какой-то мере и опираются на «оптимистические» выводы учёных.
Остаётся напомнить, что Россия однажды уже отдавала Южные Курилы Японии, ещё до известной войны 1904-1905 годов, в обмен на южную часть Сахалина. Кстати, отмечаемый в Японии "День северных территорий" приурочен как раз ещё к тем временам. В 1905 году, подписывая после Русско-японской войны Портсмутский мир, премьер-министр Сергей Витте вынужден был уступить победителям и Южный Сахалин, за что удостоился обидного прозвища «граф Полусахалинский». Курилы и Сахалин мы вернули уже после победы во Второй мировой войне.
Председатель кабинета министров Сергей Витте во главе российской делегации в Портсмуте
Однако Советский Союз даже через шесть лет, в 1951 году, когда в Сан-Франциско мир с Японией заключали все страны, воевавшие с ней, отказался подписывать мирный договор. Одной из причин было как раз то, что в договор не были включены положения, фиксирующие принадлежность Курил и Сахалина к России. Казалось бы, точку должна была поставить та самая Декларация 1956 года, однако, Япония регулярно возвращается к дискуссии о «северных территориях», плотно прицепив её к вопросу о мирном договоре с Россией.
Япония оспаривает Декларацию 1956 года, считая, что она не имеет юридической силы, а территориальные приобретения в результате войны должен фиксировать мирный договор. Несмотря на то, что ряд опросов показал почти полное охлаждение большинства японцев к проблеме, в официальном Токио абсолютно уверены, что острова должны относиться к префектуре Хоккайдо. Причём на основании куда более старого документа — российско-японского трактата о торговле и границах ещё 1855 года. Сильным аргументом считается и упоминание шести тысяч бывших жителей «северных территорий» и их прямых наследников, которые, после депортации с Курил, вроде бы вправе претендовать на некие компенсации.
Если в России немалым политическим риском считается любой торг за «исконно русские земли», то в Японии не менее рискованно не только подвергать сомнению принадлежность островов, но и рассуждать о невозможности их возвращения. Промежуточный или компромиссный вариант с Шикотаном и Хабомаи, а также оригинальная идея с якобы «формальной» передачей не слишком популярны – если уж бороться, то за все Южные Курилы.
А что же Москва? Запустили амбициозные проекты и больше не будем ни о чём договариваться? А как же «дружба», а как же общий интерес к освоению неисчерпаемых ресурсов? Сегодня число россиян, допускающих передачу островов Японии, вряд ли превышает те 7%, которые два года назад насчитал Левада-центр. Никем не организованные, но действительно патриотические демонстрации против передачи Шикотана и Хабомаи, вообще против «торга по Курилам» — тому вполне достаточное свидетельство.
Информация