Фронтовые сто граммов. Помогала ли водка фронту?
Прошло 78 лет со времени начала Великой Отечественной войны, а о «наркомовских ста граммах» говорят до сих пор. Слишком глубоко осталась в памяти народной выдача военнослужащим казенной водки.
22 августа 1941 г. Государственный комитет обороны СССР принял знаменитое постановление «О введении водки на снабжение в действующей Красной армии». Так был дан официальный старт снабжению действующих боевых частей водкой за государственный счет. Но на самом деле история фронтовых ста граммов куда более продолжительная. Своими корнями она уходит в имперское прошлое России.
В начале XVIII века на пагубное увлечение алкоголем не обращали внимания, зато считали «хлебное вино» необходимым для согрева и поднятия боевого духа. На протяжении полутора столетий нижние чины русской армии в военное время получали 3 чарки «хлебного вина» в неделю строевые и 2 чарки – нестроевые. Объем одной чарки составлял 160 граммов. Таким образом, нижний чин строевой службы в неделю получал 480 граммов «хлебного вина». В мирное время, в отличие от периодов боевых действий, солдаты получали водку по праздничным датам, но не менее 15 чарок в год.
Кроме того, офицеры полков имели право награждать отличившихся солдат за свой счет, «проставляясь» им водкой. На флоте полагалось 4 чарки водки в неделю, а с 1761 года доза нижним чинам флота была увеличена до 7 чарок водки в неделю. Таким образом, матросы пили еще больше солдат сухопутных войск. Последним водка полагалась, прежде всего, для поддержания здоровья во время парадов и строевых занятий в холодное время года, а также во время походов.
Лишь к концу XIX века на нездоровую ситуацию в армии обратили внимание врачи. Они установили, что солдаты, возвращавшиеся со службы, испытывают глубокое пристрастие к алкогольным напиткам и уже не могут вернуться к трезвой жизни. Поэтому медики стали настаивать на отмене положенных чарок, однако генералы русской армии поддались на их уговоры не сразу. Считалось, что водка помогает солдатам расслабиться, кроме того она была дешевым и востребованным способом награждать солдат за хорошее поведение.
Лишь в 1908 году, уже после русско-японской войны, в которой Российская империя потерпела поражение, было решено отменить выдачу водки в армии. Это решение было обусловлено тем, что командование пришло к выводу о влиянии пьянства солдат и офицеров на снижение боеспособности армии. Было запрещено не только выдавать водку солдатам, но и продавать ее в полковых лавках. Таким образом, в российской армии впервые был введен «сухой закон», который, конечно, не соблюдался, но, по крайней мере, государство само перестало быть причастным к выдаче солдатам водки.
Ситуация изменилась спустя 32 года, в 1940 году. «Позаботился» о красноармейцах тогдашний народный комиссар обороны СССР Климент Ефремович Ворошилов. Товарищ Ворошилов сам знал толк в алкоголе и считал его полезным для поднятия здоровья и боевого духа личного состава частей действующей армии. Как раз шла Советско-финская война, когда нарком Ворошилов обратился лично к Иосифу Виссарионовичу Сталину с просьбой выдавать бойцам и командирам боевых частей РККА по 100 граммов водки и 50 граммов сала в день. Эта просьба мотивировалась тяжелыми погодными условиями на Карельском перешейке, где приходилось сражаться красноармейским подразделениям. Морозы доходили до −40 °C и Ворошилов считал, что водка с салом хоть немного облегчат положение военнослужащих.
Сталин пошел Ворошилову навстречу и поддержал его просьбу. В войска сразу же стала поступать водка, причем танкисты получали двойную порцию водки, а летчикам было положено выдавать по 100 граммов коньяка ежедневно. В результате только с 10 января по 10 марта 1940 года в действующих частях Красной Армии было потреблено более 10 тонн водки и 8,8 тонны коньяка. Красноармейцы стали называть алкогольный «бонус» «ворошиловским пайком» и «наркомовскими 100 граммами».
Как только началась Великая Отечественная война, руководство СССР и командование РККА решили вернуться к практике выдачи «ворошиловского пайка». Уже в июле 1941 года в войска стала поступать водка, хотя само постановление ГКО СССР за подписью Иосифа Сталина появилось только в августе 1941 года. В постановлении подчеркивалось:
Под этими словами стояла подпись самого товарища Сталина.
Спустя три дня после принятия постановления, 25 августа 1941 года, заместитель наркома обороны по тылу генерал-лейтенант интендантской службы Андрей Васильевич Хрулев подписал приказ № 0320, уточняющий постановление Сталина. В приказе «О выдаче военнослужащим передовой линии действующей армии водки по 100 граммов в день» говорилось, что помимо собственно красноармейцев и командиров, сражающихся на передовой, правом на получение водки наделяются летчики, выполняющие боевые задания, инженеры и техники аэродромов. Был организован и поставлен на поток завоз водки в войска. Ее развозили в железнодорожных цистернах. Всего каждый месяц в войска поступало не менее 43-46 цистерн крепкого алкоголя. Из цистерн наполняли бочки и бидоны и развозили водку по частям и подразделениям Красной Армии.
Однако, массовая раздача водки не способствовала боевым успехам Красной Армии. Весной 1942 года командование приняло решение несколько изменить план выдачи водки личному составу действующей армии. Было решено оставить выдачу водки только для военнослужащих частей, действующих на передовой линии фронта и имеющих успехи в боях. При этом количество выдаваемой водки было увеличено до 200 граммов в день.
Но вмешался Сталин, который лично внес поправки в новый документ. Он оставил «ворошиловский паек» лишь для красноармейцев тех частей и подразделений, что вели наступательные операции против войск противника. Что касается остальных красноармейцев, то им водка в размере 100 граммов на человека полагалась лишь по революционным и общественным праздникам в качестве поощрения. 6 июня 1942 года вышло новое Постановление ГКО № 1889с «О порядке выдачи водки войскам действующей армии», с внесенными товарищем Сталиным коррективами.
Большая часть красноармейцев теперь могла видеть водку лишь в дни годовщины Великой Октябрьской социалистической революции (7 и 8 ноября), дни Международного праздника трудящихся (1 и 2 мая), день Красной Армии (23 февраля), день Конституции (5 декабря), Новый год (1 января), Всесоюзный день физкультурника (19 июля), Всесоюзный день авиации (16 августа), а также в дни формирования своих частей. Интересно, что Сталин вычеркнул из списка «водочных» дней Международный юношеский день 6 сентября. Очевидно Иосиф Виссарионович все же считал, что юношеский праздник и водка – понятия немного несовместимые.
Прошло несколько месяцев и 12 ноября 1942 года выдача 100 граммов водки вновь была восстановлена для всех красноармейских частей, действующих на передовой. Военнослужащие резервных частей, строительных батальонов, а также раненые красноармейцы получали пайку по 50 граммов водки в день. Интересно, что в частях и подразделениях, дислоцировавшихся в Закавказье, вместо водки полагалось выдавать по 200 граммов портвейна или 300 граммов сухого вина. Видимо, так было проще с организационной точки зрения.
Тем не менее, по прошествии нескольких месяцев вновь последовала реформа выдачи водки, связанная с переломными событиями на фронте. Так, 30 апреля 1943 года Государственный комитет обороны СССР выпустил новое Постановление № 3272 «О порядке выдачи водки войскам действующей армии». В нем подчеркивалось, что с 1 мая 1943 года прекращается выдача водки личному составу РККА и РККФ, за исключением военнослужащих, участвующих в наступательных операциях. Все остальные военнослужащие вновь получали возможность выпить за казенный счет лишь в дни революционных и общественных праздников.
В мае 1945 года, после победы над гитлеровской Германией, выдача водки в частях и подразделениях была полностью прекращена. Единственным исключением остались лишь моряки-подводники, которые получали 100 граммов сухого вина в день во время нахождения подводных лодок на боевом дежурстве. Но эта мера была продиктована, в первую очередь, соображениями сохранения здоровья военнослужащих.
Следует отметить, что сами красноармейцы относились к «ворошиловскому пайку» весьма неоднозначно. Конечно, на первый взгляд стоило бы ожидать, что едва ли не любой советский солдат безумно радовался «наркомовским ста граммам». На самом деле, если ознакомиться с воспоминаниями действительно воевавших людей, это было не совсем так. Пили молодые и необстрелянные солдаты, они же и гибли первыми.
Мужики постарше прекрасно понимали, что водка лишь на время убирает страх, совсем не согревает, а ее употребление перед боем скорее может навредить, чем помочь. Поэтому многие опытные красноармейцы воздерживались от употребления алкоголя перед боем. Некоторые меняли алкоголь у особенно пьющих сослуживцев на какие-то более нужные продукты или вещи.
Режиссер Петр Ефимович Тодоровский воевал с 1942 года, попав на фронт семнадцатилетним юношей. В 1944 году он окончил Саратовское военно-пехотное училище и был распределен командиром минометного взвода в 2-й батальон 93-го стрелкового полка 76-й стрелковой дивизии. Участвовал в освобождении Варшавы, Щецина, взятии Берлина. Войну закончил в звании лейтенанта, был ранен, контужен, но до 1949 года продолжал службу в Красной Армии под Костромой. То есть, это был вполне опытный офицер, воспоминаниям которого о войне вполне можно доверять. Петр Тодоровский подчеркивал:
Другой известный режиссер, Григорий Наумович Чухрай, был призван в РККА еще до начала войны, в 1939 году. Он служил сначала курсантом 229-го отдельного батальона связи 134-й стрелковой дивизии, затем был направлен в воздушно-десантные части. Прошел всю войну в составе воздушно-десантных частей на Южном, Сталинградском, Донском, 1-м и 2-м Украинских фронтах. Служил командиром роты связи 3-й гвардейской воздушно-десантной бригады, начальником связи гвардейского полка. Был трижды ранен, получил орден Красной Звезды. О «ворошиловском пайке» Чухрай вспоминал, что еще в самом начале войны солдаты его подразделения крепко выпили и это завершилось для подразделения плачевно, были большие потери. После этого Григорий Наумович и отказался пить, продержался до самого конца войны. Свой «ворошиловский паек» Чухрай не пил, а отдавал друзьям.
Философ и писатель Александр Александрович Зиновьев в годы Великой Отечественной войны еще весной 1941 г. был зачислен в танковый полк, затем отправлен на обучение в Ульяновскую военную авиационную школу, которую окончил в 1944 году в звании младшего лейтенанта и был распределен во 2-й гвардейский штурмовой авиационный корпус. Зиновьев участвовал в боях в Польше и Германии, получил орден Красной Звезды. Писатель признавался, что именно после окончания авиационной школы он стал регулярно «закладывать за воротник». Ему, как боевому летчику, полагалось 100 граммов за боевые вылеты, и он, как и другие офицеры эскадрильи, этой возможностью пользовался:
Впрочем, многие фронтовики относились к водке куда более тепло. Не случайно о наркомовских ста граммах слагались народные песни, о них вспоминали в пословицах и поговорках еще десятилетия спустя после войны. У некоторых фронтовиков, к сожалению, привычка выпивать осталась на всю дальнейшую жизнь, легла на пережитые впечатления, что часто лишь усугубляло ситуацию.
22 августа 1941 г. Государственный комитет обороны СССР принял знаменитое постановление «О введении водки на снабжение в действующей Красной армии». Так был дан официальный старт снабжению действующих боевых частей водкой за государственный счет. Но на самом деле история фронтовых ста граммов куда более продолжительная. Своими корнями она уходит в имперское прошлое России.
В начале XVIII века на пагубное увлечение алкоголем не обращали внимания, зато считали «хлебное вино» необходимым для согрева и поднятия боевого духа. На протяжении полутора столетий нижние чины русской армии в военное время получали 3 чарки «хлебного вина» в неделю строевые и 2 чарки – нестроевые. Объем одной чарки составлял 160 граммов. Таким образом, нижний чин строевой службы в неделю получал 480 граммов «хлебного вина». В мирное время, в отличие от периодов боевых действий, солдаты получали водку по праздничным датам, но не менее 15 чарок в год.
Кроме того, офицеры полков имели право награждать отличившихся солдат за свой счет, «проставляясь» им водкой. На флоте полагалось 4 чарки водки в неделю, а с 1761 года доза нижним чинам флота была увеличена до 7 чарок водки в неделю. Таким образом, матросы пили еще больше солдат сухопутных войск. Последним водка полагалась, прежде всего, для поддержания здоровья во время парадов и строевых занятий в холодное время года, а также во время походов.
Лишь к концу XIX века на нездоровую ситуацию в армии обратили внимание врачи. Они установили, что солдаты, возвращавшиеся со службы, испытывают глубокое пристрастие к алкогольным напиткам и уже не могут вернуться к трезвой жизни. Поэтому медики стали настаивать на отмене положенных чарок, однако генералы русской армии поддались на их уговоры не сразу. Считалось, что водка помогает солдатам расслабиться, кроме того она была дешевым и востребованным способом награждать солдат за хорошее поведение.
Лишь в 1908 году, уже после русско-японской войны, в которой Российская империя потерпела поражение, было решено отменить выдачу водки в армии. Это решение было обусловлено тем, что командование пришло к выводу о влиянии пьянства солдат и офицеров на снижение боеспособности армии. Было запрещено не только выдавать водку солдатам, но и продавать ее в полковых лавках. Таким образом, в российской армии впервые был введен «сухой закон», который, конечно, не соблюдался, но, по крайней мере, государство само перестало быть причастным к выдаче солдатам водки.
Ситуация изменилась спустя 32 года, в 1940 году. «Позаботился» о красноармейцах тогдашний народный комиссар обороны СССР Климент Ефремович Ворошилов. Товарищ Ворошилов сам знал толк в алкоголе и считал его полезным для поднятия здоровья и боевого духа личного состава частей действующей армии. Как раз шла Советско-финская война, когда нарком Ворошилов обратился лично к Иосифу Виссарионовичу Сталину с просьбой выдавать бойцам и командирам боевых частей РККА по 100 граммов водки и 50 граммов сала в день. Эта просьба мотивировалась тяжелыми погодными условиями на Карельском перешейке, где приходилось сражаться красноармейским подразделениям. Морозы доходили до −40 °C и Ворошилов считал, что водка с салом хоть немного облегчат положение военнослужащих.
Сталин пошел Ворошилову навстречу и поддержал его просьбу. В войска сразу же стала поступать водка, причем танкисты получали двойную порцию водки, а летчикам было положено выдавать по 100 граммов коньяка ежедневно. В результате только с 10 января по 10 марта 1940 года в действующих частях Красной Армии было потреблено более 10 тонн водки и 8,8 тонны коньяка. Красноармейцы стали называть алкогольный «бонус» «ворошиловским пайком» и «наркомовскими 100 граммами».
Как только началась Великая Отечественная война, руководство СССР и командование РККА решили вернуться к практике выдачи «ворошиловского пайка». Уже в июле 1941 года в войска стала поступать водка, хотя само постановление ГКО СССР за подписью Иосифа Сталина появилось только в августе 1941 года. В постановлении подчеркивалось:
Установить, начиная с 1 сентября 1941 года, выдачу 40° водки в количестве 100 граммов в день на человека красноармейцу и начальствующему составу войск первой линии действующей армии.
Под этими словами стояла подпись самого товарища Сталина.
Спустя три дня после принятия постановления, 25 августа 1941 года, заместитель наркома обороны по тылу генерал-лейтенант интендантской службы Андрей Васильевич Хрулев подписал приказ № 0320, уточняющий постановление Сталина. В приказе «О выдаче военнослужащим передовой линии действующей армии водки по 100 граммов в день» говорилось, что помимо собственно красноармейцев и командиров, сражающихся на передовой, правом на получение водки наделяются летчики, выполняющие боевые задания, инженеры и техники аэродромов. Был организован и поставлен на поток завоз водки в войска. Ее развозили в железнодорожных цистернах. Всего каждый месяц в войска поступало не менее 43-46 цистерн крепкого алкоголя. Из цистерн наполняли бочки и бидоны и развозили водку по частям и подразделениям Красной Армии.
Однако, массовая раздача водки не способствовала боевым успехам Красной Армии. Весной 1942 года командование приняло решение несколько изменить план выдачи водки личному составу действующей армии. Было решено оставить выдачу водки только для военнослужащих частей, действующих на передовой линии фронта и имеющих успехи в боях. При этом количество выдаваемой водки было увеличено до 200 граммов в день.
Но вмешался Сталин, который лично внес поправки в новый документ. Он оставил «ворошиловский паек» лишь для красноармейцев тех частей и подразделений, что вели наступательные операции против войск противника. Что касается остальных красноармейцев, то им водка в размере 100 граммов на человека полагалась лишь по революционным и общественным праздникам в качестве поощрения. 6 июня 1942 года вышло новое Постановление ГКО № 1889с «О порядке выдачи водки войскам действующей армии», с внесенными товарищем Сталиным коррективами.
Большая часть красноармейцев теперь могла видеть водку лишь в дни годовщины Великой Октябрьской социалистической революции (7 и 8 ноября), дни Международного праздника трудящихся (1 и 2 мая), день Красной Армии (23 февраля), день Конституции (5 декабря), Новый год (1 января), Всесоюзный день физкультурника (19 июля), Всесоюзный день авиации (16 августа), а также в дни формирования своих частей. Интересно, что Сталин вычеркнул из списка «водочных» дней Международный юношеский день 6 сентября. Очевидно Иосиф Виссарионович все же считал, что юношеский праздник и водка – понятия немного несовместимые.
Прошло несколько месяцев и 12 ноября 1942 года выдача 100 граммов водки вновь была восстановлена для всех красноармейских частей, действующих на передовой. Военнослужащие резервных частей, строительных батальонов, а также раненые красноармейцы получали пайку по 50 граммов водки в день. Интересно, что в частях и подразделениях, дислоцировавшихся в Закавказье, вместо водки полагалось выдавать по 200 граммов портвейна или 300 граммов сухого вина. Видимо, так было проще с организационной точки зрения.
Тем не менее, по прошествии нескольких месяцев вновь последовала реформа выдачи водки, связанная с переломными событиями на фронте. Так, 30 апреля 1943 года Государственный комитет обороны СССР выпустил новое Постановление № 3272 «О порядке выдачи водки войскам действующей армии». В нем подчеркивалось, что с 1 мая 1943 года прекращается выдача водки личному составу РККА и РККФ, за исключением военнослужащих, участвующих в наступательных операциях. Все остальные военнослужащие вновь получали возможность выпить за казенный счет лишь в дни революционных и общественных праздников.
В мае 1945 года, после победы над гитлеровской Германией, выдача водки в частях и подразделениях была полностью прекращена. Единственным исключением остались лишь моряки-подводники, которые получали 100 граммов сухого вина в день во время нахождения подводных лодок на боевом дежурстве. Но эта мера была продиктована, в первую очередь, соображениями сохранения здоровья военнослужащих.
Следует отметить, что сами красноармейцы относились к «ворошиловскому пайку» весьма неоднозначно. Конечно, на первый взгляд стоило бы ожидать, что едва ли не любой советский солдат безумно радовался «наркомовским ста граммам». На самом деле, если ознакомиться с воспоминаниями действительно воевавших людей, это было не совсем так. Пили молодые и необстрелянные солдаты, они же и гибли первыми.
Мужики постарше прекрасно понимали, что водка лишь на время убирает страх, совсем не согревает, а ее употребление перед боем скорее может навредить, чем помочь. Поэтому многие опытные красноармейцы воздерживались от употребления алкоголя перед боем. Некоторые меняли алкоголь у особенно пьющих сослуживцев на какие-то более нужные продукты или вещи.
Режиссер Петр Ефимович Тодоровский воевал с 1942 года, попав на фронт семнадцатилетним юношей. В 1944 году он окончил Саратовское военно-пехотное училище и был распределен командиром минометного взвода в 2-й батальон 93-го стрелкового полка 76-й стрелковой дивизии. Участвовал в освобождении Варшавы, Щецина, взятии Берлина. Войну закончил в звании лейтенанта, был ранен, контужен, но до 1949 года продолжал службу в Красной Армии под Костромой. То есть, это был вполне опытный офицер, воспоминаниям которого о войне вполне можно доверять. Петр Тодоровский подчеркивал:
Помню, водка выдавалась только перед атакой. Старшина шел по траншее с кружкой, и кто хотел, наливал себе. Выпивали в первую очередь молодые. И потом лезли прямо под пули и погибали. Те, кто выживал после нескольких боев, относились к водке с большой осторожностью.
Другой известный режиссер, Григорий Наумович Чухрай, был призван в РККА еще до начала войны, в 1939 году. Он служил сначала курсантом 229-го отдельного батальона связи 134-й стрелковой дивизии, затем был направлен в воздушно-десантные части. Прошел всю войну в составе воздушно-десантных частей на Южном, Сталинградском, Донском, 1-м и 2-м Украинских фронтах. Служил командиром роты связи 3-й гвардейской воздушно-десантной бригады, начальником связи гвардейского полка. Был трижды ранен, получил орден Красной Звезды. О «ворошиловском пайке» Чухрай вспоминал, что еще в самом начале войны солдаты его подразделения крепко выпили и это завершилось для подразделения плачевно, были большие потери. После этого Григорий Наумович и отказался пить, продержался до самого конца войны. Свой «ворошиловский паек» Чухрай не пил, а отдавал друзьям.
Философ и писатель Александр Александрович Зиновьев в годы Великой Отечественной войны еще весной 1941 г. был зачислен в танковый полк, затем отправлен на обучение в Ульяновскую военную авиационную школу, которую окончил в 1944 году в звании младшего лейтенанта и был распределен во 2-й гвардейский штурмовой авиационный корпус. Зиновьев участвовал в боях в Польше и Германии, получил орден Красной Звезды. Писатель признавался, что именно после окончания авиационной школы он стал регулярно «закладывать за воротник». Ему, как боевому летчику, полагалось 100 граммов за боевые вылеты, и он, как и другие офицеры эскадрильи, этой возможностью пользовался:
Ну и постепенно я втянулся. Пил потом очень много, но не был физиологическим алкоголиком. Если не было выпивки, то мне и не хотелось.
Впрочем, многие фронтовики относились к водке куда более тепло. Не случайно о наркомовских ста граммах слагались народные песни, о них вспоминали в пословицах и поговорках еще десятилетия спустя после войны. У некоторых фронтовиков, к сожалению, привычка выпивать осталась на всю дальнейшую жизнь, легла на пережитые впечатления, что часто лишь усугубляло ситуацию.
Информация