"Северную Корею пора воспринимать как взрослого"
На прошлой неделе Москву посетил спецпредставитель США по урегулированию северокорейской ядерной проблемы ГЛИН ДЭВИС. В интервью корреспонденту "Ъ" АЛЕКСАНДРУ ГАБУЕВУ он рассказал, почему Вашингтону не удается договориться с Пхеньяном напрямую, как надо вести себя с КНДР и какую роль Россия может сыграть в урегулировании.
— Каковы итоги вашего визита в Москву? Чем вы занимались в ходе поездки?
— Я продолжал консультации, которые мы начали в феврале. Тогда впервые за последние несколько лет спецпредставитель США по ядерной проблеме КНДР посетил Москву. С 2009 года, когда северные корейцы испытали ядерную бомбу, никакой дипломатической работы, по сути, не велось. 29 февраля были сделаны два одновременных заявления Пхеньяна и Вашингтона. КНДР и США взяли на себя ряд обязательств. Северная Корея обещала отменить испытания баллистических ракет и прекратить обогащение урана. А затем 16 марта КНДР объявила о намерении запустить ракету. Я прибыл в Москву, чтобы продолжить переговоры. Но теперь они исходят из того опыта, который мы накопили за прошедшие месяцы.
— И какой же главный вывод вы сделали?
— США в течение десяти месяцев развивали активные дипломатические усилия на разных континентах и пытались улучшить ситуацию на переговорах с КНДР. Мы думали, у нас это получается. Теперь мы не можем верить их словам.
— То есть ваша сделка провалилась?
— Если посмотреть на отдельные составляющие сделки, то сейчас она не идет. Надеемся, наступит день, когда мы сможем продолжить. Зафиксированные обязательства — часть долгосрочной стратегии США в отношении Корейского полуострова.
— И как вы будете к этому идти?
— Главная проблема теперь дипломатическая архитектура. Очень часто, когда мы имеем дело с КНДР, наши партнеры из Китая или России говорят: ребята, вы должны это делать, потому что северные корейцы считают именно вас угрозой, вы для них проблема. Мы попробовали, но это не сработало. КНДР оказалась не готова исполнять свою часть контракта. Мы должны найти другой способ двигаться вперед.
— А чем вас не устраивает механизм шестисторонних переговоров?
— От ваших чиновников мы пока слышали слова о приверженности шестисторонним переговорам. Говорить и правда легко, мы вот постоянно общаемся с Северной Кореей — проблема не в этом. Но одни лишь переговоры не могут быть стратегией. Я думаю, что сейчас возвращение к переговорам — плохая идея. Мы пытались говорить с КНДР и в двустороннем формате, и в шестистороннем. Это не работает. Перед тем как начинать новые переговоры, нужно иметь план.
— То есть остальным пятерым участникам договориться, как вести себя с КНДР? Пять против одного?
— На мой взгляд, это был бы не самый плохой вариант. От российских и китайских коллег часто приходится слышать: "Это их спровоцирует, они плохо отреагируют". Но нам надо перестроить наше восприятие. Северную Корею надо воспринимать как взрослого, а не ребенка. А если мы будем ходить вокруг них на цыпочках, это нас никуда не приведет. Иначе они смогут использовать любую возможность, чтобы делать то, что им заблагорассудится. Например, у США где-то рядом военный корабль на совместных учениях. Они кричат: караул, Америка нам угрожает!
— Есть ли смысл привлекать к этим переговорам Россию? Мы хоть и сосед, но позиции Москвы в КНДР далеко не так сильны, как у Китая.
— Конечно, мы должны говорить с Россией. Без всяких сомнений. Вы удивитесь, когда узнаете, сколько экспертизы у вас есть по КНДР в министерствах и различных мозговых центрах. Вы знаете гораздо лучше, что происходит в Северной Корее, чем знаем мы. У меня есть ощущение, что с вами они разговаривают наиболее прямо и искренне. Россия могла бы стать очень важной частью корейского уравнения. Пожалуй, еще более важной, чем представляют многие русские. Ведь КНДР где-то там, далеко от Москвы, и тесные связи с ней остались где-то далеко в прошлом. Мы думаем, что Россия могла бы играть более активную роль.
Информация