Наш ответ иностранному инвестору. Деньги – в реальный сектор!
Многие годы российские экономисты, в основном либерального толка, а с их подачи и представители исполнительной власти, твердили, как заклинание, что без масштабных иностранных инвестиций российской экономике не светят никакие перемены. Их и сегодня продолжают красиво называть «структурными», подразумевая в качестве таковых пересмотр структуры собственности в бизнесе от государства в пользу частных владельцев, а также избавление от доминирования сырьевых отраслей.
При этом на практике, за исключением традиционных критиков правительства вроде Сергея Глазьева или Михаила Делягина, никто не осмеливался предложить коренного пересмотра в системе льгот и преференций, в налоговой и таможенной политике. В то же время из Минфина и Минэкономики нас продолжали убеждать, что «иностранные инвестиции будут способствовать решению структурных проблем российской экономики». Сами по себе, без всякой поддержки иными средствами.
Нетрудно понять, что подразумевает в российских реалиях излюбленный лозунг наших либерал-экономистов: инвестора надо любить. Исходя из этой формулы, инвестиции, приходящие из-за рубежа, будто бы идут первым делом в реальные производства. Вне зависимости от того, кредиты это или же вложения в акционерный капитал, инвестиции, опять же, сами собой, якобы стимулируют развитие материально-технической базы обрабатывающей промышленности.
Речь тут, как можно понять, идёт о реконструкции действующих предприятий, расширении производственных мощностей, внедрении новых технологий с целью повышения эффективности производства и создания наукоёмких производств. Именно это в итоге и должно позволить России превратиться из сырьевого резервуара для Запада в передовую индустриальную державу. И Россия вдруг станет экспортировать наукоёмкую продукцию, машины и оборудование даже в больших объёмах, чем нефть и газ.
Однако практика последовательно доказывает, что наши либеральные гуру многие годы выдавали и продолжают выдавать желаемое за действительное. При существенном снижении сумм, которые иностранные банки выдавали в кредит российским предприятиям под инвестиции, в 2017 году они всё же составили около 30 млрд. долларов. Сколько было в 2018 году, точно ещё не подсчитано, но, по всем признакам, было больше. Для масштабной индустриализации вроде бы не так много, но кое-что сделать всё же можно, тем более что десятки миллиардов приходят в нашу экономику ежегодно.
Но также ежегодно они из неё и уходят. Уходят после того, как примут участие в серии финансовых операций. Статистика, которая в данном случае вызывает минимум сомнений, свидетельствует, что более 90 процентов иностранных кредитов ни в какую реальную экономику не вкладываются, а выдаются для инвестиций в так называемые финансовые активы, читай: в операции с ценными бумагами. При этом на инвестиции в реальные физические активы, то есть в основной капитал идёт менее 10 процентов.
Хотя и с этими процентами, увы, не всё хорошо – львиная доля от них идёт в сырьевой сектор экономики. Ну а из весьма значительных сумм, поступающих в обрабатывающую промышленность, больше половины поглощает химический комплекс, то есть производство удобрений, газо- и нефтепереработка.
Вряд ли стоит объяснять, что финансовые инвестиции – это отнюдь не долгосрочные вложения в акции и облигации российских предприятий, и в конечном итоге они никак не могут способствовать переводу нашей экономики на индустриальные рельсы. Многие годы миллиардные инвестиции предназначаются почти исключительно под «краткосрочные финансовые операции», что в быту называется по старинке — финансовые спекуляции.
Биржевики наверняка грудью встанут на их защиту, но могут ли они вообще как-то помочь реальному сектору экономики? Скорее, наоборот, они лишь мешают его развитию, поскольку ведут к периодическим взлётам и падениям рыночных котировок предприятий, в которые вроде бы вкладывались очень серьёзные средства. Но в реальности вместо обретения нового оборудования, новых цехов и приёма на работу нового квалифицированного персонала, большинство адресатов инвестиций получали всего лишь раздувание акционерного капитала, неподтверждённое сколько-нибудь реальными активами.
Как обычный итог такого спекулятивного инвестирования — дезорганизация производства и доведение вполне рентабельных предприятий до банкротства. Первая волна масштабных «финансовых инвестиций обрушилась на Россию ещё в 1997-1998 годах, когда исполнительная и финансовая власть лихо строили пирамиду ГКО-ОФЗ. Тогда в России случился настоящий бум на рынке ценных бумаг, благополучно завершившийся дефолтом. Нет сомнений, что иностранные инвесторы в те времена неплохо наварили на спекуляциях с российскими государственными ценными бумагами, так как успели вывести большую часть «честно заработанного» загодя, ещё до августа 1998 года.
Отсюда возникает вполне ожидаемый вопрос: а стоит ли вообще предоставлять иностранным инвесторам какие-то льготы и преференции. В необходимости создания для инвесторов поистине тепличных условий нас ведь тоже многие годы убеждали, да и сейчас продолжают убеждать с самых высоких трибун. Однако интересно, что ещё задолго до дефолта в каждой ежегодной госпрограмме по улучшению инвестиционного климата в стране содержался любопытный тезис: «Иностранным инвесторам надо создавать различные привилегии и льготы, чтобы они имели условия, равные тем, которые имеют российские инвесторы».
Структура иностранных инвестиций в Россию по состоянию на 01.07.2018 г.
Можно подумать, что у российского инвестора и в самом деле тогда были какие-то привилегии и льготы. Не было, как нет и сейчас. А о том, что льготы нужны, твердить продолжают и каждый новый министр из экономического блока и каждый новый экономический вице-премьер. Мантра какая-то, согласитесь.
А ведь практика, характерная для развитых стран или, к примеру, Китая и Южной Кореи, свидетельствует: и льготы, и преференции нужны и работают в отношении как раз своих, отечественных инвесторов. У нас же много лет принято заботится о «финансовой толерантности» и о чём-то вроде «экономического равноправия» на территории отдельно избранной российской державы. Или по крайней мере, делать вид, что заботимся.
Почему мы не любим своих и почему тот же Сбербанк во всех своих заграничных отделениях готов откровенно занижать кредитный процент для каждого зарубежного клиента? И предложить ему же иностранному – завышенные проценты по вкладам… Объяснить это совсем не просто, тем более что не где-нибудь, а непосредственно Центральный Банк РФ ведёт политику, которую иначе как кредитной блокадой и назвать трудно. А как иначе? Только сумасшедшие могут набраться смелости и занимать государственные средства на условиях такой ключевой ставки, которая установлена ЦБ РФ.
А зарубежным, с позволения сказать, партнёрам, регулярно, раз в несколько лет, предоставляется преференция, о которой россияне даже и мечтать не могут. Эта преференция – заниженный курс национальной валюты. Благодаря ему те же инвестиции в российские активы иностранцу со счётом в евро или долларах в удобный для него момент могут обойтись в полтора, а то и в два раза (а на рубеже 1998 и 1999 годов – и вовсе в четыре раза) дешевле, чем его российскому конкуренту. С рублями на счету.
Ответить иностранному инвестору не так сложно, как может показаться. Имея колоссальные свободные средства, необходимо ими подпитывать реальный сектор российской экономики на самых льготных условиях. И держать рубль в курсе, не стесняясь даже укреплять его, не обращая внимания на жалобы экспортёров, ради того чтобы инвестиции внутри страны стали не менее, а более выгодными, чем вложения в зарубежные активы.
При этом на практике, за исключением традиционных критиков правительства вроде Сергея Глазьева или Михаила Делягина, никто не осмеливался предложить коренного пересмотра в системе льгот и преференций, в налоговой и таможенной политике. В то же время из Минфина и Минэкономики нас продолжали убеждать, что «иностранные инвестиции будут способствовать решению структурных проблем российской экономики». Сами по себе, без всякой поддержки иными средствами.
Нетрудно понять, что подразумевает в российских реалиях излюбленный лозунг наших либерал-экономистов: инвестора надо любить. Исходя из этой формулы, инвестиции, приходящие из-за рубежа, будто бы идут первым делом в реальные производства. Вне зависимости от того, кредиты это или же вложения в акционерный капитал, инвестиции, опять же, сами собой, якобы стимулируют развитие материально-технической базы обрабатывающей промышленности.
Речь тут, как можно понять, идёт о реконструкции действующих предприятий, расширении производственных мощностей, внедрении новых технологий с целью повышения эффективности производства и создания наукоёмких производств. Именно это в итоге и должно позволить России превратиться из сырьевого резервуара для Запада в передовую индустриальную державу. И Россия вдруг станет экспортировать наукоёмкую продукцию, машины и оборудование даже в больших объёмах, чем нефть и газ.
Однако практика последовательно доказывает, что наши либеральные гуру многие годы выдавали и продолжают выдавать желаемое за действительное. При существенном снижении сумм, которые иностранные банки выдавали в кредит российским предприятиям под инвестиции, в 2017 году они всё же составили около 30 млрд. долларов. Сколько было в 2018 году, точно ещё не подсчитано, но, по всем признакам, было больше. Для масштабной индустриализации вроде бы не так много, но кое-что сделать всё же можно, тем более что десятки миллиардов приходят в нашу экономику ежегодно.
Но также ежегодно они из неё и уходят. Уходят после того, как примут участие в серии финансовых операций. Статистика, которая в данном случае вызывает минимум сомнений, свидетельствует, что более 90 процентов иностранных кредитов ни в какую реальную экономику не вкладываются, а выдаются для инвестиций в так называемые финансовые активы, читай: в операции с ценными бумагами. При этом на инвестиции в реальные физические активы, то есть в основной капитал идёт менее 10 процентов.
Хотя и с этими процентами, увы, не всё хорошо – львиная доля от них идёт в сырьевой сектор экономики. Ну а из весьма значительных сумм, поступающих в обрабатывающую промышленность, больше половины поглощает химический комплекс, то есть производство удобрений, газо- и нефтепереработка.
Вряд ли стоит объяснять, что финансовые инвестиции – это отнюдь не долгосрочные вложения в акции и облигации российских предприятий, и в конечном итоге они никак не могут способствовать переводу нашей экономики на индустриальные рельсы. Многие годы миллиардные инвестиции предназначаются почти исключительно под «краткосрочные финансовые операции», что в быту называется по старинке — финансовые спекуляции.
Биржевики наверняка грудью встанут на их защиту, но могут ли они вообще как-то помочь реальному сектору экономики? Скорее, наоборот, они лишь мешают его развитию, поскольку ведут к периодическим взлётам и падениям рыночных котировок предприятий, в которые вроде бы вкладывались очень серьёзные средства. Но в реальности вместо обретения нового оборудования, новых цехов и приёма на работу нового квалифицированного персонала, большинство адресатов инвестиций получали всего лишь раздувание акционерного капитала, неподтверждённое сколько-нибудь реальными активами.
Как обычный итог такого спекулятивного инвестирования — дезорганизация производства и доведение вполне рентабельных предприятий до банкротства. Первая волна масштабных «финансовых инвестиций обрушилась на Россию ещё в 1997-1998 годах, когда исполнительная и финансовая власть лихо строили пирамиду ГКО-ОФЗ. Тогда в России случился настоящий бум на рынке ценных бумаг, благополучно завершившийся дефолтом. Нет сомнений, что иностранные инвесторы в те времена неплохо наварили на спекуляциях с российскими государственными ценными бумагами, так как успели вывести большую часть «честно заработанного» загодя, ещё до августа 1998 года.
Отсюда возникает вполне ожидаемый вопрос: а стоит ли вообще предоставлять иностранным инвесторам какие-то льготы и преференции. В необходимости создания для инвесторов поистине тепличных условий нас ведь тоже многие годы убеждали, да и сейчас продолжают убеждать с самых высоких трибун. Однако интересно, что ещё задолго до дефолта в каждой ежегодной госпрограмме по улучшению инвестиционного климата в стране содержался любопытный тезис: «Иностранным инвесторам надо создавать различные привилегии и льготы, чтобы они имели условия, равные тем, которые имеют российские инвесторы».
Структура иностранных инвестиций в Россию по состоянию на 01.07.2018 г.
Можно подумать, что у российского инвестора и в самом деле тогда были какие-то привилегии и льготы. Не было, как нет и сейчас. А о том, что льготы нужны, твердить продолжают и каждый новый министр из экономического блока и каждый новый экономический вице-премьер. Мантра какая-то, согласитесь.
А ведь практика, характерная для развитых стран или, к примеру, Китая и Южной Кореи, свидетельствует: и льготы, и преференции нужны и работают в отношении как раз своих, отечественных инвесторов. У нас же много лет принято заботится о «финансовой толерантности» и о чём-то вроде «экономического равноправия» на территории отдельно избранной российской державы. Или по крайней мере, делать вид, что заботимся.
Почему мы не любим своих и почему тот же Сбербанк во всех своих заграничных отделениях готов откровенно занижать кредитный процент для каждого зарубежного клиента? И предложить ему же иностранному – завышенные проценты по вкладам… Объяснить это совсем не просто, тем более что не где-нибудь, а непосредственно Центральный Банк РФ ведёт политику, которую иначе как кредитной блокадой и назвать трудно. А как иначе? Только сумасшедшие могут набраться смелости и занимать государственные средства на условиях такой ключевой ставки, которая установлена ЦБ РФ.
А зарубежным, с позволения сказать, партнёрам, регулярно, раз в несколько лет, предоставляется преференция, о которой россияне даже и мечтать не могут. Эта преференция – заниженный курс национальной валюты. Благодаря ему те же инвестиции в российские активы иностранцу со счётом в евро или долларах в удобный для него момент могут обойтись в полтора, а то и в два раза (а на рубеже 1998 и 1999 годов – и вовсе в четыре раза) дешевле, чем его российскому конкуренту. С рублями на счету.
Ответить иностранному инвестору не так сложно, как может показаться. Имея колоссальные свободные средства, необходимо ими подпитывать реальный сектор российской экономики на самых льготных условиях. И держать рубль в курсе, не стесняясь даже укреплять его, не обращая внимания на жалобы экспортёров, ради того чтобы инвестиции внутри страны стали не менее, а более выгодными, чем вложения в зарубежные активы.
- Алексей Подымов
- depositphotos.com
Информация