Кинозал. Такое «Братство» нам не нужно
Заявленный (подчёркиваю, заявленный) сюжет картины «Братство» Павла Лунгина с виду достаточно прост. В 1988 году командование старается создать безопасный коридор для вывода советских войск. Ситуация становится тяжёлой после того, как моджахеды берут в плен нашего лётчика. Начинается сложная операция по освобождению бойца из плена. Но и задачу по выводу войск тоже никто не отменял.
В аннотации к фильму нам обещают
Вроде бы шикарная возможность отобразить парадоксальность политических коллизий и стойкость воинской чести, показать всю сложность той войны. Но Лунгин спустил весь этот художественный потенциал для сценарного манёвра в унитаз. Да и чего можно было от него ожидать, когда в фильме «Царь» 2009 года Павел Семёнович уже один раз утопил в этом же унитазе всю многогранность эпохи Иоанна Грозного, раз за разом в каком-то садистском экстазе выливая на экран потоки фантазий на тему пыточных дел?..
Каким же сюжет выглядит на экране? Никаким. Его попросту нет. Есть альманах «афганских» баек и диссидентских страшилок, не то что сшитых грубой нитью, но даже не склеенных китайским скотчем. В общем, в одном котле все те истории знакомых чьих-то друзей, те самые сальные базарно-бабские «секреты», которые самозваная интеллигенция из разряда кухонных философов манерно передавала друг другу, придавая значимости своему существованию, словно за ними может явиться кто-то значительнее штатных санитаров из психдиспансера.
При этом «братство», так пафосного выведенное в названии этого набора видеороликов, приказывает долго жить в самом начале фильма, когда пленный лётчик оказывается сыном генерал-лейтенанта. Сообщается это с ехидным причмокиванием, мол, мы-то знаем, почему его хотят освободить. Кстати, стоит отметить, что лётчик как персонаж не раскрыт, каких-то действий он не совершает в принципе, а потому, когда после нескольких уделённых ему минут хронометража его убивают, Лунгин добился таких «глубоких» чувств, что лишь сон – спасение зрителя. О каком братстве может идти речь и зачем оно в названии вообще?
И понесся фестиваль роликов в стиле «услышано на лавочке». Офицеры и рядовые занимаются как мелким мародёрством, так и экспроприацией валюты у местных граждан, пробавляющихся героиновой торговлей. Позже практически те же офицеры и рядовые, разбавленные такими же отвратными ребятами в советской форме, отчаянно лупят друг дружку посреди афганского базара. При этом пьют буквально все, даже командир разведроты, такой же бесполезный персонаж без лица, как остальные, то запрещает пьянствовать, то хлещет горькую с рядовыми.
Под стать всему этому сброду, рождённому в головах современных творцов, и генерал-лейтенант, чей сын попал в плен. Форма на нём висит буквально мешком в любой ситуации. Не важно, с кем разговаривает генерал, он бурно и бестолково впадает в истерику, что та девочка над розовым дневничком. В перерывах между эмоциональными девиациями генерал, естественно, пьёт горькую стаканами.
Отдельной фигурой над скотски показанными на экране советскими солдатами возвышается командир моджахедов. Образ, словно перекочевавший в этот видеоролик из набитой пафосом американской «Кавалерии» 2018-го года. Весь в белом, сыпет бестолковыми претенциозными речами, направленными в пустоту. И при этом даже этот «вылизанный» на экране персонаж имеет такую же власть над происходящим, как и деморализованные советские солдаты, лупящие друг друга на местных рынках. Он просто есть. С таким же успехом его можно снимать в рекламе путёвок в экзотические ближневосточные страны, даже речь менять не придётся, так, вырезать пару фраз.
Актёров касаться не имеет смысла, т.к. ни один герой не раскрыт в принципе, и играть на экране фактически нечего, а воплощение утрированных фантазий автора актёрских способностей не требует. А вот операторская работа дыхнула на меня подвальным ароматом 90-х годов, слегка отполированных современными технологиями. Намеренная серость картинки в антураже придуманного художниками «Афганистана» убеждает зрителя, что фильм снимали где-то в заброшенной промзоне юга России, изредка сменяемой красивыми горными пейзажами.
Картинка в кадре нарочито убита специфическим взглядом режиссёра на операторскую работу. Всё снято дёрганом стиле, не оправдываемом никакими художественными целями. Даже там, где таким специфическим приёмом можно добавить экшена, создатели показывают нам, что совершенно не владеют этим самым приёмом, словно оператор в употреблении спиртных напитков не отставал от персонажей. Благодаря всему этому совершенно непонятно, куда стреляют, в кого стреляют и даже зачем стреляют. В пыли и невралгии дешёвого кадра растворяются 270 миллионов рублей бюджета. Может быть, Алексей Учитель, потративший 1,5 миллиарда рублей на тотально провалившуюся «Матильду», проводит какие-то курсы по обмену опытом в освоении бюджетов?
Так о чём же фильм? Ни о чём. Нет ни главных героев, нет персонажей, кому хочется сопереживать, нет самого сюжета, нет «братства», нет обещанных интриг. Есть антисоветская желчь, бесталанно размазанная по хронометражу.
Ещё до официальной премьеры в Министерстве культуры России был организован закрытый показ «Братства». На него пригласили воинов-афганцев, и, как говорят, чтобы не уточнять детали и род занятий, представителей общественности. Павел Семёнович заявил, что для него важно мнение участников событий. Это, кстати, уже вызывает вопросы, потому что мнением этих самых участников он по логике вещей должен был поинтересоваться ещё во время написания сценария. Но так как наш бомонд благодаря СМИ возведен в титул небожителей, подобные нюансы его в принципе не трогают.
Конечно, после просмотра, наверное, тщательно подбирая цензурные слова, ветераны Афганистана спросили у мэтра, что это было. Братья по оружию, честно исполнившие свой долг, начали расспрашивать режиссёра и популярно объяснять, что было, а чего не было. Официальный сайт Российского Союза ветеранов Афганистана привёл в своём материале вполне однозначные отзывы ветеранов-афганцев об увиденном.
Герой Российской Федерации, ветеран Афганистана и двух войн в Чечне, кавалер ордена Красной Звезды, ордена «Звезда» (государственная награда ДРА) и так далее, Вячеслав Бочаров заявил:
Председатель Центрального правления Российского Союза ветеранов Афганистана Александр Разумов, кавалер двух орденов Красной Звезды, служивший в должности заместителя командира парашютно-десантного батальона в Афганистане, дважды получивший ранения, высказался по поводу фильма так:
Владимир Кошелев, полковник в отставке, бывший с 1984 по 1987 год заместителем командира 411-го отдельного отряда спецназа ГРУ Генштаба в Афганистане, высказался лаконичнее и проще. Он назвал фильм «мерзостью».
Павел Лунгин, вырванный из своего тепличного царства столичного бомонда с её специфическими взглядами на историю нашей страны, включил заезженную до дыр пластинку про особый художественный взгляд творца. Взгляд творца? Или намеренное искажение исторической действительности? На этот вопрос «творцы» не могут ответить уже несколько десятков лет. Но подобная стратегия поведения в тот момент Лунгиным была выбрана верно, ведь он находился в окружении суровых, видавших жизнь мужчин, которые задавали конкретные аргументированные вопросы.
Поэтому Павел Семёнович, приняв позу непризнанного гения, удалился. Может быть, критика пошла на пользу? Может, Павел Семёнович в самом деле решил, что допустил ошибку? Как бы не так.
Как только Лунгин покинул общество ветеранов-афганцев с их прямыми и аргументированными претензиями и попал в уютный и куда более безопасный кокон столичного бомонда, он сразу расправил крылья и напрочь забыл, что говорил накануне. Павел Семёнович, не жалея словес, ковал себе образ храбреца, бросившего вызов толпе.
Едва он избавился от общества мужчин, чьи награды политы кровью, а не шампанским на кинофестивалях, как «храбро» заявил:
Не успел честной народ разобраться, кого же Лунгин назвал мракобесами, если офицеры, просмотревшие его фильм, отозвались резко критически, как Павел Семёнович продолжил свой мужественный марш:
Где же были эти «реальные события», когда лилась старая пластинка про авторский взгляд? И с какими такими «типами русских солдат» встречался Павел Семёнович? Тот самый Павел Семёнович, выросший в столичной респектабельной семье сценариста Семёна Лунгина и переводчика и филолога Лилианны Маркович, отцом которой был заместитель торгпреда в Берлине Зиновий Маркович. Тот самый Павел Семёнович, который не то что в Афганистане, но даже в армии не служил, а с 90-х годов проживал во Франции. Наконец, кто же эти «сытые» люди, которые посмели исхудавшего Лунгина критиковать?
Естественно, в своей «борьбе» Лунгин был не одинок. Вокруг него сразу образовалась идеологически верная команда в авангарде с «Новой газетой». Верные себе «новогазетчики» не стеснялись в выражениях, как и сам Павел Семёнович. Так, в «Новой» начали расти как грибы материалы ехидного характера, цитирую:
Ветераны при властях? Герои страны, у которых переломаны кости и искалечены души, при властях? Хоть стой, хоть падай…
Далее следует сравнение «Братства» с американским фильмом «Взвод» (рекомендую к просмотру) и, соответственно, Лунгина с Оливером Стоуном, что не выдерживает никакой критики. Во-первых, война в Афганистане, которая стараниями американцев, кажется, не закончится никогда, и война во Вьетнаме – диаметрально разные. Во-вторых, режиссёр Стоун, в отличие от «тепличного» Лунгина, служил в армии, во Вьетнаме более года. Оливер Стоун награждён Пурпурным сердцем и Бронзовой звездой, он был дважды ранен. У него есть полное моральное право говорить о войне во Вьетнаме.
В общем, классика жанра, в которой факты и реальные события не имеют значения. А значение имеет только грамотная агитка…
В аннотации к фильму нам обещают
«сложную игру интересов командования, моджахедов, офицеров разведки, афганских чиновников…, а в самом центре этого водоворота оказываются солдаты разведроты, для которых важнее любых политических соображений остается правило — не бросать своих».
Вроде бы шикарная возможность отобразить парадоксальность политических коллизий и стойкость воинской чести, показать всю сложность той войны. Но Лунгин спустил весь этот художественный потенциал для сценарного манёвра в унитаз. Да и чего можно было от него ожидать, когда в фильме «Царь» 2009 года Павел Семёнович уже один раз утопил в этом же унитазе всю многогранность эпохи Иоанна Грозного, раз за разом в каком-то садистском экстазе выливая на экран потоки фантазий на тему пыточных дел?..
Экран всё стерпит…
Каким же сюжет выглядит на экране? Никаким. Его попросту нет. Есть альманах «афганских» баек и диссидентских страшилок, не то что сшитых грубой нитью, но даже не склеенных китайским скотчем. В общем, в одном котле все те истории знакомых чьих-то друзей, те самые сальные базарно-бабские «секреты», которые самозваная интеллигенция из разряда кухонных философов манерно передавала друг другу, придавая значимости своему существованию, словно за ними может явиться кто-то значительнее штатных санитаров из психдиспансера.
Мэтр на съёмочной площадке
При этом «братство», так пафосного выведенное в названии этого набора видеороликов, приказывает долго жить в самом начале фильма, когда пленный лётчик оказывается сыном генерал-лейтенанта. Сообщается это с ехидным причмокиванием, мол, мы-то знаем, почему его хотят освободить. Кстати, стоит отметить, что лётчик как персонаж не раскрыт, каких-то действий он не совершает в принципе, а потому, когда после нескольких уделённых ему минут хронометража его убивают, Лунгин добился таких «глубоких» чувств, что лишь сон – спасение зрителя. О каком братстве может идти речь и зачем оно в названии вообще?
И понесся фестиваль роликов в стиле «услышано на лавочке». Офицеры и рядовые занимаются как мелким мародёрством, так и экспроприацией валюты у местных граждан, пробавляющихся героиновой торговлей. Позже практически те же офицеры и рядовые, разбавленные такими же отвратными ребятами в советской форме, отчаянно лупят друг дружку посреди афганского базара. При этом пьют буквально все, даже командир разведроты, такой же бесполезный персонаж без лица, как остальные, то запрещает пьянствовать, то хлещет горькую с рядовыми.
Есть магнитофон? А если найду?
Под стать всему этому сброду, рождённому в головах современных творцов, и генерал-лейтенант, чей сын попал в плен. Форма на нём висит буквально мешком в любой ситуации. Не важно, с кем разговаривает генерал, он бурно и бестолково впадает в истерику, что та девочка над розовым дневничком. В перерывах между эмоциональными девиациями генерал, естественно, пьёт горькую стаканами.
Отдельной фигурой над скотски показанными на экране советскими солдатами возвышается командир моджахедов. Образ, словно перекочевавший в этот видеоролик из набитой пафосом американской «Кавалерии» 2018-го года. Весь в белом, сыпет бестолковыми претенциозными речами, направленными в пустоту. И при этом даже этот «вылизанный» на экране персонаж имеет такую же власть над происходящим, как и деморализованные советские солдаты, лупящие друг друга на местных рынках. Он просто есть. С таким же успехом его можно снимать в рекламе путёвок в экзотические ближневосточные страны, даже речь менять не придётся, так, вырезать пару фраз.
Я тут весь в белом, а вы все…
Актёров касаться не имеет смысла, т.к. ни один герой не раскрыт в принципе, и играть на экране фактически нечего, а воплощение утрированных фантазий автора актёрских способностей не требует. А вот операторская работа дыхнула на меня подвальным ароматом 90-х годов, слегка отполированных современными технологиями. Намеренная серость картинки в антураже придуманного художниками «Афганистана» убеждает зрителя, что фильм снимали где-то в заброшенной промзоне юга России, изредка сменяемой красивыми горными пейзажами.
Картинка в кадре нарочито убита специфическим взглядом режиссёра на операторскую работу. Всё снято дёрганом стиле, не оправдываемом никакими художественными целями. Даже там, где таким специфическим приёмом можно добавить экшена, создатели показывают нам, что совершенно не владеют этим самым приёмом, словно оператор в употреблении спиртных напитков не отставал от персонажей. Благодаря всему этому совершенно непонятно, куда стреляют, в кого стреляют и даже зачем стреляют. В пыли и невралгии дешёвого кадра растворяются 270 миллионов рублей бюджета. Может быть, Алексей Учитель, потративший 1,5 миллиарда рублей на тотально провалившуюся «Матильду», проводит какие-то курсы по обмену опытом в освоении бюджетов?
Так о чём же фильм? Ни о чём. Нет ни главных героев, нет персонажей, кому хочется сопереживать, нет самого сюжета, нет «братства», нет обещанных интриг. Есть антисоветская желчь, бесталанно размазанная по хронометражу.
Скандал. Быстро. Профессионально
Ещё до официальной премьеры в Министерстве культуры России был организован закрытый показ «Братства». На него пригласили воинов-афганцев, и, как говорят, чтобы не уточнять детали и род занятий, представителей общественности. Павел Семёнович заявил, что для него важно мнение участников событий. Это, кстати, уже вызывает вопросы, потому что мнением этих самых участников он по логике вещей должен был поинтересоваться ещё во время написания сценария. Но так как наш бомонд благодаря СМИ возведен в титул небожителей, подобные нюансы его в принципе не трогают.
Конечно, после просмотра, наверное, тщательно подбирая цензурные слова, ветераны Афганистана спросили у мэтра, что это было. Братья по оружию, честно исполнившие свой долг, начали расспрашивать режиссёра и популярно объяснять, что было, а чего не было. Официальный сайт Российского Союза ветеранов Афганистана привёл в своём материале вполне однозначные отзывы ветеранов-афганцев об увиденном.
Вячеслав Бочаров
Герой Российской Федерации, ветеран Афганистана и двух войн в Чечне, кавалер ордена Красной Звезды, ордена «Звезда» (государственная награда ДРА) и так далее, Вячеслав Бочаров заявил:
«То, что показано в фильме, не имеет ничего общего с той армией, в которой я служил. Это какая-то иная реальность, параллельная тому, что происходило на самом деле на земле Афганистана».
Председатель Центрального правления Российского Союза ветеранов Афганистана Александр Разумов, кавалер двух орденов Красной Звезды, служивший в должности заместителя командира парашютно-десантного батальона в Афганистане, дважды получивший ранения, высказался по поводу фильма так:
«Я служил в Афганистане в 345-м отдельном парашютно-десантном полку. У меня взрослые дети, подрастают внуки. Я им регулярно рассказываю об афганской войне. И вот они посмотрят этот фильм и спросят: так чем ты, дед, занимался в Афгане? Водку пил, шмотками торговал и мирных жителей расстреливал? А именно такое впечатление и может сложиться у молодого человека после просмотра фильма».
Владимир Кошелев, полковник в отставке, бывший с 1984 по 1987 год заместителем командира 411-го отдельного отряда спецназа ГРУ Генштаба в Афганистане, высказался лаконичнее и проще. Он назвал фильм «мерзостью».
Павел Лунгин, вырванный из своего тепличного царства столичного бомонда с её специфическими взглядами на историю нашей страны, включил заезженную до дыр пластинку про особый художественный взгляд творца. Взгляд творца? Или намеренное искажение исторической действительности? На этот вопрос «творцы» не могут ответить уже несколько десятков лет. Но подобная стратегия поведения в тот момент Лунгиным была выбрана верно, ведь он находился в окружении суровых, видавших жизнь мужчин, которые задавали конкретные аргументированные вопросы.
Поэтому Павел Семёнович, приняв позу непризнанного гения, удалился. Может быть, критика пошла на пользу? Может, Павел Семёнович в самом деле решил, что допустил ошибку? Как бы не так.
Лунгин расправил крылья
Как только Лунгин покинул общество ветеранов-афганцев с их прямыми и аргументированными претензиями и попал в уютный и куда более безопасный кокон столичного бомонда, он сразу расправил крылья и напрочь забыл, что говорил накануне. Павел Семёнович, не жалея словес, ковал себе образ храбреца, бросившего вызов толпе.
Едва он избавился от общества мужчин, чьи награды политы кровью, а не шампанским на кинофестивалях, как «храбро» заявил:
«Мракобесием для меня является только то, что сразу хочется запретить, сразу хочется разорвать, сразу хочется сделать так, чтобы никто не увидел. Вот это вот — поведение мракобесов и поведение людей, которые боятся правды, боятся чужого мнения, боятся объективности».
Не успел честной народ разобраться, кого же Лунгин назвал мракобесами, если офицеры, просмотревшие его фильм, отозвались резко критически, как Павел Семёнович продолжил свой мужественный марш:
«Лента основана на реальных событиях, на воспоминаниях генерала Ковалева, недавно умершего. Николай Дмитриевич Ковалев — генерал армии, тогда был полковником службы внешней разведки. Все документальные случаи описаны… Это очень обидно, потому что фильм сделан с огромной любовью, замечательными актерами сыграны живые, узнаваемые типы русских солдат… Это все оскорбительно: сытые люди, которые, не видя чего-то, хотят запрещать, мне неприятны».
Где же были эти «реальные события», когда лилась старая пластинка про авторский взгляд? И с какими такими «типами русских солдат» встречался Павел Семёнович? Тот самый Павел Семёнович, выросший в столичной респектабельной семье сценариста Семёна Лунгина и переводчика и филолога Лилианны Маркович, отцом которой был заместитель торгпреда в Берлине Зиновий Маркович. Тот самый Павел Семёнович, который не то что в Афганистане, но даже в армии не служил, а с 90-х годов проживал во Франции. Наконец, кто же эти «сытые» люди, которые посмели исхудавшего Лунгина критиковать?
Павел Лунгин
Естественно, в своей «борьбе» Лунгин был не одинок. Вокруг него сразу образовалась идеологически верная команда в авангарде с «Новой газетой». Верные себе «новогазетчики» не стеснялись в выражениях, как и сам Павел Семёнович. Так, в «Новой» начали расти как грибы материалы ехидного характера, цитирую:
«Собравшиеся на закрытом просмотре ветераны при властях вторили сенатору: на войне разве такое было? мы не пили, морды не били, и все мысли были только о великой Родине».
Ветераны при властях? Герои страны, у которых переломаны кости и искалечены души, при властях? Хоть стой, хоть падай…
Далее следует сравнение «Братства» с американским фильмом «Взвод» (рекомендую к просмотру) и, соответственно, Лунгина с Оливером Стоуном, что не выдерживает никакой критики. Во-первых, война в Афганистане, которая стараниями американцев, кажется, не закончится никогда, и война во Вьетнаме – диаметрально разные. Во-вторых, режиссёр Стоун, в отличие от «тепличного» Лунгина, служил в армии, во Вьетнаме более года. Оливер Стоун награждён Пурпурным сердцем и Бронзовой звездой, он был дважды ранен. У него есть полное моральное право говорить о войне во Вьетнаме.
В общем, классика жанра, в которой факты и реальные события не имеют значения. А значение имеет только грамотная агитка…
Информация