От Немана до Смоленска. Центральное направление. Часть 3
Даву, заняв Минск, остановил продвижение своих войск, чтобы сократить разрыв с группой Жерома. Кавалерию он выдвинул к Бердичеву, Игумену и Кайданову. Он получил от императора приказ, воспрепятствовать попыткам Багратиона соединиться с Барклаем де Толли через Оршу – Витебск или у Смоленска, для чего надо было занять в первую очередь Борисов. Даву направил в Борисов отряд Бордесуля (2 кавполка, 1 батальон пехоты и 1 артиллерийская рота), а из Вилейки кавалерийскую бригаду Кольбера. 30 июня (12 июля) французы заняли Борисов. Получив известие об этом, Даву приказал продолжить наступление. К Игумену направили 4 дивизии – Компана, Десса, Валанса и Шастеля, бригаду Пажоля (30 тыс. пехоты и 5 тыс. кавалерии). К Борисову двигался кавалерийский корпус Груши (дивизии Клапареда и Лягуссэ). В Борисове под командование Груши переходили части Кольбера и Бордесуля, в результате его силы возрастали до 20 тыс. штыков и сабель.
2 (14) июля главные силы Даву были сосредоточены у Игумена. Здесь он стал ждать войска Жерома. Однако Жером, получив приказ о подчинении его сил Даву, сложил с себя полномочия командующего. В результате группировка Жерома простояла в бездействии до 7 (19) июля. К 6 (18) июля Груши занял Коханов, на следующий день Оршу. Главные силы Даву вышли к Рогачёву. 8 (20) июля французы заняли Могилёв. Русский отряд полковника Грессера, располагавшийся в Могилёве, не успел уничтожить склады и мост через Днепр и под давлением противника отступил до Старого Быхова.
Сражение под Салтановкой 11 (23) июля
Багратион первоначально решил наступать из Бобруйска через Могилёв, чтобы соединиться с 1-й армией. В авангарде был корпус Платова, 7 (19) июля 2-я армия начала движение через Старый Быхов к Могилёву. Армия шла двумя эшелонами: в первом – 7-й пехотный и 4-й кавалерийский корпуса, во втором – 8-й пехотный корпус. Он не изменил своего решения даже после получения известия о подходе французов к Могилёву. На марше армия сильно растянулась, когда авангард подходил к Могилёву, арьергард был у Бобруйска. 7-й пехотный корпус Николая Николаевича Раевского располагался в Старом Быхове, когда казачий передовой отряд В. А. Сысоева (2 тыс. человек) приближался к Могилёву.
Узнав от отряда Грессера о вступлении сил противника в Могилёв, Сысоев продолжил движение. В 8 часов утра казаки столкнулись на Старо-Быховской дороге с 3-м конно-егерским полком корпуса Даву. Сысоев хотел напасть на противника из засады, но французы вели себя осторожно. Тогда он атаковал врага. После дружной атаки казачьих полков конные егери были прокинуты и бежали до самого города, куда уже входила французская пехота. Казаков отбили артиллерийским огнём. Русские захватили в этой схватке более 200 пленных и командира егерского полка в том числе. Сысоев отошёл к местечку Буйничи и послал известие Багратиону. Командующий 2-й армией принимает решение провести разведку боем с помощью сил корпуса Раевского (15 тыс. при 72 орудиях). В случае удачи овладеть Могилёвым, а если окажется, что в городе стоят главные силы Даву, организовать переправу южнее города и двигаться к Смоленску.
10 (22) июля 7-й пехотный корпус Раевского (12-я и 26-я дивизии) стоял у Дашковки, у Быхова - 8-й корпус. Даву 10 июля имел в Могилёве 24 тыс. пехоты, 4 тыс. конницы при 56 орудиях. Французский маршал подготовил позицию в 11 км южнее от города, у деревни Салтановки. Позиция французов под Салтановкой была хорошо защищена природным рельефом. С фронта её прикрывал ручей в глубоком овраге, через который по главной дороге была построена плотина из поваленных деревьев и устроен мост. С левого фланга протекал Днепр; территория, прилегающая к реке, была заболоченной и фактически непроходимой для войск. Правый фланг французской позиции, тянувшейся до деревни Фатово (Фатовой), был защищён лесом. Плотины и переправы, являвшиеся единственными доступными переходами через болотистые берега ручья, были по указаниям Даву или разрушены, или забаррикадированы. На фронте маршал поставил 4-ю пехотную дивизию генерала Дессе и конную батарею, в глубине разместил 61-й пехотный полк из 5-й дивизии генерала Компана и 5-ю кирасирскую дивизию.
Николай Николаевич Раевский.
Сражение. 11 (23) июля авангард 7-го корпуса – 6-й и 41-й егерские полки (12-я дивизия), начал наступление на Салтановку. Французские передовые подразделения были вытеснены за плотину, но захватить её не удалось. Французская артиллерия и пехота сильным огнём остановили натиск русской пехоты. Раевский убедился в невозможности фронтального прорыва столь незначительными силами, а также увидел опасность удара по его левому крылу со стороны деревни Фатово. Поэтому, в новую атаку на Салтановку была послана вся 12-я дивизия Пётра Михайловича Колюбакина (был ранен в этом сражении), а 26-ю пехотную дивизию Ивана Фёдоровича Паскевича направил для обхода Фатовой.
Дивизия Паскевича захватила Фатово, но попытки Колюбакина овладеть основной позицией французов у Салтановки не увенчались успехом. Бой был ожесточённым. Так, во время критического момента - Смоленский пехотный полк, наступавший на плотину, был опасно контратакован во фланг французами, Раевский лично возглавил атаку, повернул колонну и отбросил противника за ручей. Противник хорошо укрепился, а из-за узости поля боя и сложности местности нельзя было нарастить атакующие силы, использовать кавалерию.
В результате сражения Багратион убедился, что в Могилёве стоят основные силы противника. К тому же по ложным сообщениям пленных французов сложилось преувеличенное представление о силах врага. Пленные сообщили о том, что Даву имел в Могилёве до 5 дивизий и ждал ещё подхода подкреплений. Наконец было опасение, что войска короля Жерома подойдут во время сражения и атакуют 2-ю армию с тыла. Всё это вместе стало причиною нерешительности русского командования. Багратион приказал Раевскому отойти к деревне Дашковке. Части Раевского отступали под давлением противника. Французы атаковали с фронта и пытались обойти дивизию Паскевича. Но все атаки противника были отражены. Даву также действовал осторожно, опасаясь за правый фланг у Фатово, держа резервы позади. Даву также преувеличивал силы противника и ожидал, что русская армия повторит попытки прорыва.
В ходе этого сражения 7-й корпус потерял 1,4 тыс. человек убитыми и ранеными (под другим данным – 2,5 тыс.), французы – 3,5 тыс. человек (4,1 тыс.).
Багратион принимает решение о переправе войск у Нового Быхова, где ещё накануне боя был наведён мост. 8-й корпус был отправлен к переправе, а 7-й оставлен у Дашковки, демонстрируя готовность продолжить сражение. 12 (24) июля на соединение с 1-й армией отправлен корпус Платова. Даву в движении Платова усмотрел обходной манёвр Багратиона и продолжил готовиться к новому сражению. 14 (26) июля казаки Платова были у Горок, 15-го заняли Дубровну, где переправились через Днепр. 17 июля корпус Платова был в Любавичах и установил связь с 1-й армией. Начали двигаться и основные силы второй армии: 14 июля Днепр форсировали 8-й пехотный, 4-й кавалерийский корпуса и весь обоз. Затем к Быхову отошёл 7-й корпус и остальная часть кавалерии, они в этот же день переправились через реку. 15 (27) июля Днепр пересёк арьергард. Основные силы 2-й армии двинулись через Смоленск через Пропойск, Чериков, Кричев и Мстиславль. С фланга движение армии прикрывала завеса из казачьих полков. Находясь на марше Багратион узнал об оставлении Витебска и движении 1-й армии к Смоленску. 22 июля (3 августа) обе армии соединились в Смоленске.
Движение 1-й армии. Сражение под Островно (13 -15 (25—27) июля 1812 г.)
11 (23) июля 1-я армия Барклая де Толли вышла к Витебску. 12 (24) июля французские войска приблизились к Бешенковичам. Узнав из данных разведки, что русские силы уже в Витебске, Наполеон приказывает ускорить выход колонн к этому городу, собираясь начать генеральное сражение. В авангарде французской армии шли два кавалерийских и один пехотный корпуса (25 тыс. солдат при 70 орудиях). В свою очередь Барклай де Толли, получив известия о появлении французов на левом берегу Двины, приказал командиру 4-го пехотного корпуса Александру Ивановичу Остерману-Толстому выдвигаться к Бешенковичам. Корпус, имевший в составе две пехотные дивизии (11-я и 23-я), был усилен двумя гусарскими полками, одной бригадой драгун и ротой конной артиллерии, в результате чего общая численность войск в нём выросла до 14 тыс. человек при 66 орудиях. Корпус должен был перекрыть дорогу к Витебску и задержать противника до подхода 6-го пехотного корпуса Дохтурова, и 3-го кавалерийского корпуса Палена.
Александр Иванович Остерман-Толстой.
13 (25) июля. Силы Остерман-Толстого начали движение в ночь с 12 (24) на 13 (25) июля. В 7 км от Витебска шедшие в авангарде Лейб-гвардии Гусарский и Нежинский драгунский полки встретили французские дозоры из корпуса Нансути, опрокинули их и преследовали до Островны (примерно в 25 км на запад от Витебска). Но у Островны отступающих французов поддержала кавалерийская бригада Пирэ. Она опрокинула русских кавалеристов и захватила 6 орудий конной батареи. Остерман-Толстой ввёл в бой ещё один полк гусар и развернул пехоту, противник был отброшен к Островне. В это время в Островну прибыл с основными силами Мюрат - под его началом была 1-я гусарская дивизия генерала Брюйера и 1-я кирасирская дивизия генерала Сен-Жермена.
Граф Остерман-Толстой занял позиции в 1 км от Островны, развернув свои силы в две линии поперёк дороги на Витебск. В первой линии стояла 11-я, а во второй 23-я пехотные дивизии и кавалерия. Фланги упирались в болотистый лес, к тому же правое крыло прикрывала Западная Двина. Маршал Иоахим Мюрат, не имея возможности для обходного манёвра, построил войска в глубокий боевой порядок и пошёл в атаку. Завязался ожесточённый бой, который шёл весь день. Русская артиллерия простреливала дорогу, нанося значительные потери сгрудившейся вдоль неё кавалерии противника. Передовые части русского корпуса также сильно страдали от огня вражеской артиллерии. Из-за узости позиции и отсутствия пехоты французский маршал не мог полностью реализовать численное превосходство, поэтому ему пришлось совершить серию ожесточённых фронтальных атак. Атаки производились французской конницей по дороге, где два батальона русской пехоты были построены по обеим сторонам дороги в каре и сдерживали натиск противника. С. Н. Глинка в «Записках о 1812 годе» сообщает:
«Яростно гремела неприятельская артиллерия и вырывала целые ряды храбрых полков русских. Трудно было перевозить наши пушки, заряды расстрелялись, они смолкли. Спрашивают графа: «Что делать?» «Ничего, — отвечает он, — стоять и умирать!» Русские войска также пытались контратаковать через лес, но их атаки сдерживались огнём артиллерии. Французы потеряли за это день 4 орудия. Не принесла успеха французам и подошедшая 13-я пехотная дивизия Дельзона из корпуса Евгения Богарне. К исходу дня подошли кавалерийские части 1-го кавкорпуса Уварова. Под их прикрытием русская пехота отошла к деревне Какувячина (Куковячино).
Литография по рис. А.Адама. 1830-е гг. Сражение у Островно 25 июля 1812 г.
14 (26) июля. Бой под Островной задержал продвижение французской армии, что позволило сосредоточить все силы 1-й армии. Барклай де Толли решает отказаться от флангового марша на Оршу для соединения со 2-й армией. Чтобы 2-я армия Багратиона имела время на соединение с 1-й армией, Барклай де Толли собирался дать под Витебском генеральное сражение. Для подготовки позиций и развёртывания армии надо было задержать противника. На смену корпусу Остермана-Толстого главнокомандующий выслал 3-ю пехотную дивизию генерал-лейтенанта Петра Петровича Коновницына (из состава 3-го пехотного корпуса). На рассвете 14 июля произошла смена частей. Силы Остермана-Толстого теперь образовали арьергард.
Части дивизии Коновницына заняли позицию за оврагом у деревни Какувячиной (в 8 км от Островны). Впереди позиции был глубокий овраг, правый фланг прикрывала Двина, а левый густой болотистый лес. В 8 часов утра дивизии Нансути и Дельзона пошли в наступление. Основной удар был нанесён по левому русскому флангу. Продвижение французов, несмотря на двойное превосходство в силах, сдерживал огонь русской артиллерии и пересечённая местность, мешавшая действиям кавалерии. К тому же русские войска на правом крыле контратаковали и опрокинули левый французский фланг. Мюрату пришлось самому вести в бой польских улан, а французским генералам приводить в порядок побежавшие части.
Барклай де Толли прислал на усиление арьергарда 1-ю гренадерскую дивизию. Командование арьергардом перешло командиру 3-го пехотного корпуса Николаю Алексеевичу Тучкову. Примерно в 2 часа дня к корпусам Мюрата и Богарне явился лично Наполеон, он взял командование на себя. К 3 часам дня французы преодолели упорное сопротивление русских войск, которые стали отходить к деревне Комары. Отход русских частей едва не превратился в бегство из-за беспорядка в командовании - Коновницын, разражённый тем, что в разгар боя команду над войсками передали Тучкову, не заботился о восстановлении порядка, а командир 3-го корпуса, по словам начальника штаба 1-й армии Ермолова – «…не внимал важности обстоятельств и потребной деятельности не оказывал». Бой у деревни Комары продолжался до 5 часов, а затем русские войска отошли к селению Добрейка. После Тучков отвел свои войска за реку Лучесы (Лучосы), на соединение с основными силами 1-й армии.
Барклай де Толли в это время готовился к решительному сражению: войска 1-й армии заняли позиции за Лучесой, упираясь правым флангом в Западную Двину и закрываясь лесом на левом фланге. Однако ранним утром 15 (27) июля в лагерь 1-й армии примчался гонец от Багратиона с сообщением, что тот идёт к Смоленску. К тому же пленники известили русское командование о появлении Наполеона, а это означало, что против 75 тыс. русской армии стоит 150 тыс. французов. Барклай де Толли созывает военный совет, на котором принимают решение отходить к Смоленску, необходимости удерживать позиции у Витебска ожидая Багратиона больше не было. 1-я армия поменяла положение, перейдя с берегов Лучесы на дорогу на Бабиновичи, т. е. готовилась к отходу, хотя продолжала демонстрировать подготовку к генеральному сражению.
15 (27) июля. Прикрывал перестроение русской армии отряд под командованием Петра Петровича Палена (командир 3-го кавалерийского корпуса). Под его командованием было 7 тыс. штыков и сабель (примерно равное число пехоты и кавалерии) при 40 орудиях. Он занял позицию в 8 км от Витебска, вблизи от Добрейки. Позиция было довольно обширной, поэтому силы были расположены в две линии, без резерва.
Наполеон ввел в сражение кавалерию Нансути и дивизию Дельзона (23 тыс. человек при 70 орудиях). Арьергард генерала Палена сражался с 5 часов утра и до 3 часов дня, после чего отошёл за р. Лучесу, где незадолго до того находились позиции 1-й русской армии. По мнению Клаузевица, который лично присутствовал в штабе Палена, слабый натиск противника объясняется тем, что Наполеон стремился подготовиться к генеральному сражению. Упорное сопротивление русских войск заставило французского императора предположить, что Барклай де Толли собирается дать генеральное сражение под Витебском. На другом берегу реку Лучесы горели огни русских костров. Всё говорило о том, что русская армия будет сражаться. Однако днём 15 июня и ночью 16-го русская армия скрытно двинулась тремя колоннами в сторону Смоленска, о чём французы не догадывались. Лес и арьергард Палена, скрыли отход русских войск, о котором Наполеон Бонапарт узнал только утром 16 (28) июля. 22 июля (3 августа) русские армии соединились в Смоленске. Это был крупный стратегический успех русского командования.
Итоги Сражения под Витебском. В трехдневном бою обе стороны потеряли примерно по 3,7 тыс. человек. Наполеону снова не удалось навязать решительного сражения русской армии и воспрепятствовать соединению двух русских армий. Барклай де Толли смог отвести войска к Смоленску боеспособными, вполне готовыми к продолжению войны. Французская армия была в худшем состоянии. Так, французы даже не смогли организовать преследование русской армии. Генерал Беллиард на вопрос императора о состоянии кавалерийских частей ответил просто: «Еще шесть дней марша, и кавалерия исчезнет». После военного совета Наполеон решил приостановить дальнейшее наступление в Россию. 28 июня в организованном в Витебске штабе он заявил: «Здесь я остановлюсь! Здесь я должен осмотреться, дать отдых армии и организовать Польшу. Кампания 1812 года закончена, кампания 1813 года завершит остальное». Однако в Витебске Наполеон пробыл только до 23 июля (4 августа).
Дальнейшие действия Наполеона
Наполеон в Витебске получил сообщение о поражение войск Ренье от армии Тормасова (бой под Кобрином). Стало очевидно, что нельзя снимать войска с флангов, если будет принято решение продолжить движение вслед за русскими войсками. Пришлось отказаться от идеи включения австрийского вспомогательного корпуса Шварценберга (30 тыс. человек) в ударную группировку, которая наступала на центральном направлении. Австрийцы должны были усилить 7-й корпус (саксонский) Ренье на южном направлении. В принципе и без корпуса Шварценберга центральная группировка Великой армии численно превосходила обе русские армии, нужно было лишь принудить русское командование дать генеральное сражение. Наполеон не сомневался в своём таланте полководца.
Но когда Наполеон сообщил своим маршалам и генералам о своём решении продолжить наступление, он неожиданно встретил возражения. Один только неаполитанский король Иоахим Мюрат поддержал его идею. Начальник штаба Великой армии Луи Александр Бертье, генерал-квартирмейстер Пьер-Антуан Дарю, ближайшие соратники императора - Жерар Кристоф Дюрок и Арман де Коленкур - все они высказались против дальнейшего наступления. Бертье и Коленкур указывали на ненадёжность союзников (в первую очередь Австрии и Пруссии), на пораженческие настроения среди насильно мобилизованных войск. Дюрок и Бертье высказали опасение по поводу «заманивания» Великой армии вглубь просторов России. А главный интендант армии Дарю прямо сказал императору, что ни армия, ни народ не понимают причин из-за которых идет война: «Не только ваши войска, государь, но мы сами тоже не понимаем ни целей, ни необходимости этой войны». «Эта война непонятна французам, непопулярна во Франции, не народна», - говорил он. Кроме того, Дарю указывал на то, что коммуникации растянуты и их трудно обеспечивать и это будет весьма затруднять снабжение армии. Высшее военное руководство рекомендовало Наполеону ожидать предложения о мире в Витебске. Однако Наполеон не послушал разумных советов своих маршалов и генералов. «Заключение мира ожидает меня у Московских ворот» - сказал он.
В то же время Наполеон медлил, ожидая точных известий о действиях против 2-й и 3-й русских армий. Его обеспокоило известие о появлении 3-й русской армии на его правом фланге. Это не позволяло ослабить расположенные там силы. Ещё большее беспокойство доставляли сообщения о заключении союза между Российской империей и Англией, Швецией, движении русского корпуса Штейнгеля к Риге. Эти обстоятельства вынуждали держать крупные силы не только на правом фланге, но и на левом.
Информация