Мистика военных сновидений
«Танки вышли к казино» Этот мой материал — 1111-й по счету, а значит, немного мистический, точно так же, как «мистическими» являются те материалы, что попадают под числа 666 и 999. И хотелось бы, чтобы он отличался от чего-то обычного, обыденного… Но о чем написать? О зловредных «их», которые всем вертят и заправляют, которые явно прибыли с планеты Нибиру, приняли наш облик и живут среди нас? О «вредных» могущественных иллюминатах, иезуитах, мормонах, масонах, скопцах, катарах… «шпиёнах», которые все «прошпионили», и предателях, которые всё предали, причём почему-то только у нас, а не «там», где, по идее, им бы только и работать?..
Можно было бы написать о «тайнах», причем не мнимых, всяких там Тартариях и Гипербореях, а, скажем, феномене ксеноглоссии, когда дети (а иногда и взрослые) вдруг начинают говорить на неизвестных им языках, причем часто очень древних. Ведь известно, что культура через постель не передается. Но что-то видно передается, хотя и не у всех.
Или о перемещениях во времени и пространстве, вроде бы даже подтвержденных вполне документально, но так-таки и не нашедших себе объяснения. Или о научно доказанном факте того, что на погибшие самолеты, корабли и поезда всегда больше опоздавших и людей, сдавших билеты, чем на те, что благополучно добрались до цели. Многие говорят, что увидели будущую катастрофу во сне. Но чем это можно проверить, где данные статистики?
Подумал я о снах и вспомнил, что один раз, да-да, один только раз мне довелось стать участником странного сновидения, никогда больше не повторявшегося, и как раз по-настоящему мистического. То есть вполне подходящего к числу «1111» и… к тематике «Военного обозрения»!
А было так, что мне в руки как-то раз попал журнал ныне покойного М. Свирина «Полигон», в котором была нужная мне статья о рейде на Дьепп. Но дело в том, что я привык все делать обстоятельно, не спеша. Поэтому я не бросился ее читать, а положил журнал на стол в ожидании положенного ему часа. О самом рейде на Дьепп я знал очень мало, собственно лишь то, что когда-то давно прочитал о нем в БСЭ еще в советское время, ну, и понятно, что мало что из этого помнил. С мыслью о том, что мне завтра нужно будет обязательно ее прочитать, я и уснул… А проснувшись (или это был всего лишь сон?), я увидел себя в рубке какого-то большого боевого корабля, за иллюминаторами которой был виден берег, над которым поднимался густой дым, мелькали вспышки выстрелов и разрывы снарядов. Оглушительно – их выстрелы доносились даже сюда, – били корабельные орудия, то там, то тут из моря поднимаются фонтаны воды. Рядом несколько офицеров, одетых в форму, которую я совершенно не знал, и тут вдруг один из них обращается ко мне по-английски. Отчего я испытал дикий страх, так как сначала никак не мог его понять, а затем потому, что не знал, что ему ответить. Но зато я, в общем-то, понял все, о чем он говорил…
– Королевский Гамильтоновский полк легкой пехоты и Эссекский Шотландский полк залегли под огнем неприятеля и не могут выполнить поставленную перед ними задачу. Полк Ле Фюзилье Мон-Роял несет большие потери от огня немецких минометов и снайперов. С берега сообщают, что преодолеть прибрежную полосу им все еще не удалось. Танки 14-го Канадского Танкового полка высадились на берег в количестве двадцати семи машин, но береговую полосу преодолели только шесть, и сейчас они ведут бой в городе и на набережной. Танки вышли к зданию казино, и оно захвачено. Но подразделения Саскачеванского полка и Личный Королевский полк Камеронских Горцев в Зелёной зоне столкнулись с большими трудностями. Очень большие потери в офицерах, сэр. Противник ведет исключительно сильный огонь и непрерывно подводит резервы…
«Танки вышли к казино». Где-то я уже сталкивался с этой фразой. И помнится, что как раз сразу после этого там и начался разгром. Вот только где это было? Чтобы выиграть время и хотя бы что-то узнать, я спросил, составив фразу из хорошо знакомых мне английских слов:
– What about the support from the air? (Что там у нас с поддержкой с воздуха?)
И офицер меня отлично понял, потому, что тут же сказал:
– В зоне над плацдармом идет воздушный бой, так что эффективная поддержка с воздуха сейчас вряд ли возможна, сэр. Хотя из штаба ВВС сообщают, что они делают все, что могут…
– Да, этот Дьепп крепкий орешек, – услышал я слова одного из офицеров, стоявшего справа от меня, и сразу все понял!
Так вот оно что, значит, это я сейчас, можно сказать, участвую в знаменитом «рейде на Дьепп», который был задуман непонятно для чего и закончился для англичан жутким провалом. А я, получается, всем этим здесь сейчас командую, потому, что те, кто здесь находятся, смотрят именно на меня и явным образом ждут от меня указаний! Я постарался вспомнить, что там происходило и как, но вспомнил лишь фамилию и звание того, который командовал этим десантом – генерал-майор Джон Гамильтон Робертс. Потом всплыла фраза из какой-то статьи или все той же Википедии о том, что он отдал приказ об отступлении «не до конца прояснив ситуацию» и ещё, что там погибло очень много англичан и канадцев.
«А ведь мы и так их победим! – почему-то подумал вдруг я и мельком посмотрел на часы. Вроде бы приказ об отступлении был отдан в 11.00, а сейчас как раз без пяти минут одиннадцать! Ну, что ж, у меня есть целых пять минут для того, чтобы принять решение.
Между тем из рации, запущенной на связь с берегом, неслась ругань и призывы о помощи, потом на связь со штабом вышел какой-то танк и сообщил, что у него заканчиваются боеприпасы. «Это все, новых людей на убой сюда гнать совершенно бессмысленно! – подумал я совершенно отчетливо. Надо отдать приказ немедленно начать эвакуацию. Вот только как это сказать по-английски? Причем, как только я об этом подумал, то сразу вспомнил, что слово это я знаю, что оно мне уже где-то встречалось. Но как это часто бывает, слово вертится у тебя на языке, а вот вспомнить ты его никак не можешь. У меня даже лоб вспотел от усилий и вот тут-то я его и вспомнил! Вспомнил, и сразу же отдал приказ:
– Немедленно начать реэмбаркацию! Передать командирам всех подразделений, чтобы выводили свои части из боя. Всем десантным судам идти к берегу – принимать их на борт. Кораблям поддержки – самый интенсивный огонь по всей береговой линии на подавление противника. И вызовите самолеты, чтобы они… ну… прикрыли нас дымом!
Никто из офицеров штаба – вот это у них, у англичан, дисциплина, – не выразил никаких эмоций, и даже как будто бы никто не удивился. Только радист стал кричать в микрофон: «Приказ командующего: немедленно начать реэмбаркацию! Реэмбаркация – немедленно! Всем судам идти к берегу принимать десант! Повторяю…»
От волнения – все-таки я сейчас от лица генерала британской армии отдал исторический приказ, – я вдруг почувствовал себя как-то нехорошо, словно мне сдавило грудь и нечем дышать. Поэтому я распахнул настежь броневую дверь и вышел на мостик. Там оглушительно рявкали корабельные орудия, а зеленая морская вода то там, то здесь вскипала пенными бурунами от разрывов снарядов и бомб. Совсем низко, можно сказать прямо у меня над головой прошел немецкий бомбардировщик Ю-87 с бело-черными крестами на крыльях и фюзеляже, и торчащим внизу нелепым шасси и… от него тут же оторвалась капелька бомбы, и как мне показалось, полетела прямиком в мою сторону! Потом она упала в сотне метров от борта и взорвалась с оглушительным грохотом, выбросив в небо высокий фонтан воды. Холодная вода плеснула мне в лицо… и в ту же секунду я почувствовал, что проснулся!
Первое, что я при этом ощутил, был холод, как будто бы я только что лег в постель, хотя, засыпая, хорошо помнил убаюкивающее ощущение тепла и уюта, когда засыпал. Потом, коснувшись лица, я обнаружил, что оно у меня все мокрое, причем, когда я попробовал воду на вкус, то обнаружил, что она… соленая, то есть морская!
«Вот это да! – подумал я, покрывшись от волнения холодным липким потом. – Получается, что я во сне переместился в тело генерала Робертса, в 1942 год! Однако моё сознание с его сознанием при этом не соприкасалось никак, потому что я поначалу даже не знал кто я такой, где нахожусь, и к тому же мне постоянно приходилось подыскивать известные мне английские слова, хотя совершенно точно говорил его голосом!»
Утром я первым делом посмотрел принесенный журнал. Там было много всего, так что до сути добраться было совсем нелегко – слишком уж много подробностей. В Википедии о приказе без достаточных оснований не было ни слова. Видимо, это была фраза из БСЭ.
Вроде бы наукой установлено, что перемещения во сне случаются, хотя документировать их, понятно, очень трудно. Известно, например, путешествие во сне, засвидетельствованное другими людьми, которое совершила супруга некоего Уилмота, американского предпринимателя. О чем Л. Уотсон рассказал в своей книге «Ошибка Ромео». Но был это именно такой случай или же это была просто «игра спящего разума», судить не берусь, хотя сам по себе сон был такой яркий, такой «живой», что невольно хочется верить, что так оно все было, включая вкус морской воды. И память о нем останется со мной на всю оставшуюся жизнь.
Английский танк «Черчилль», подбитый в центре города Дьеппа
Мир, полный тайн и секретов!
Можно было бы написать о «тайнах», причем не мнимых, всяких там Тартариях и Гипербореях, а, скажем, феномене ксеноглоссии, когда дети (а иногда и взрослые) вдруг начинают говорить на неизвестных им языках, причем часто очень древних. Ведь известно, что культура через постель не передается. Но что-то видно передается, хотя и не у всех.
Или о перемещениях во времени и пространстве, вроде бы даже подтвержденных вполне документально, но так-таки и не нашедших себе объяснения. Или о научно доказанном факте того, что на погибшие самолеты, корабли и поезда всегда больше опоздавших и людей, сдавших билеты, чем на те, что благополучно добрались до цели. Многие говорят, что увидели будущую катастрофу во сне. Но чем это можно проверить, где данные статистики?
Подумал я о снах и вспомнил, что один раз, да-да, один только раз мне довелось стать участником странного сновидения, никогда больше не повторявшегося, и как раз по-настоящему мистического. То есть вполне подходящего к числу «1111» и… к тематике «Военного обозрения»!
Непрочитанная статья в нераскрытом журнале
А было так, что мне в руки как-то раз попал журнал ныне покойного М. Свирина «Полигон», в котором была нужная мне статья о рейде на Дьепп. Но дело в том, что я привык все делать обстоятельно, не спеша. Поэтому я не бросился ее читать, а положил журнал на стол в ожидании положенного ему часа. О самом рейде на Дьепп я знал очень мало, собственно лишь то, что когда-то давно прочитал о нем в БСЭ еще в советское время, ну, и понятно, что мало что из этого помнил. С мыслью о том, что мне завтра нужно будет обязательно ее прочитать, я и уснул… А проснувшись (или это был всего лишь сон?), я увидел себя в рубке какого-то большого боевого корабля, за иллюминаторами которой был виден берег, над которым поднимался густой дым, мелькали вспышки выстрелов и разрывы снарядов. Оглушительно – их выстрелы доносились даже сюда, – били корабельные орудия, то там, то тут из моря поднимаются фонтаны воды. Рядом несколько офицеров, одетых в форму, которую я совершенно не знал, и тут вдруг один из них обращается ко мне по-английски. Отчего я испытал дикий страх, так как сначала никак не мог его понять, а затем потому, что не знал, что ему ответить. Но зато я, в общем-то, понял все, о чем он говорил…
– Королевский Гамильтоновский полк легкой пехоты и Эссекский Шотландский полк залегли под огнем неприятеля и не могут выполнить поставленную перед ними задачу. Полк Ле Фюзилье Мон-Роял несет большие потери от огня немецких минометов и снайперов. С берега сообщают, что преодолеть прибрежную полосу им все еще не удалось. Танки 14-го Канадского Танкового полка высадились на берег в количестве двадцати семи машин, но береговую полосу преодолели только шесть, и сейчас они ведут бой в городе и на набережной. Танки вышли к зданию казино, и оно захвачено. Но подразделения Саскачеванского полка и Личный Королевский полк Камеронских Горцев в Зелёной зоне столкнулись с большими трудностями. Очень большие потери в офицерах, сэр. Противник ведет исключительно сильный огонь и непрерывно подводит резервы…
Вопросы и ответы
«Танки вышли к казино». Где-то я уже сталкивался с этой фразой. И помнится, что как раз сразу после этого там и начался разгром. Вот только где это было? Чтобы выиграть время и хотя бы что-то узнать, я спросил, составив фразу из хорошо знакомых мне английских слов:
– What about the support from the air? (Что там у нас с поддержкой с воздуха?)
И офицер меня отлично понял, потому, что тут же сказал:
– В зоне над плацдармом идет воздушный бой, так что эффективная поддержка с воздуха сейчас вряд ли возможна, сэр. Хотя из штаба ВВС сообщают, что они делают все, что могут…
– Да, этот Дьепп крепкий орешек, – услышал я слова одного из офицеров, стоявшего справа от меня, и сразу все понял!
Так вот оно что, значит, это я сейчас, можно сказать, участвую в знаменитом «рейде на Дьепп», который был задуман непонятно для чего и закончился для англичан жутким провалом. А я, получается, всем этим здесь сейчас командую, потому, что те, кто здесь находятся, смотрят именно на меня и явным образом ждут от меня указаний! Я постарался вспомнить, что там происходило и как, но вспомнил лишь фамилию и звание того, который командовал этим десантом – генерал-майор Джон Гамильтон Робертс. Потом всплыла фраза из какой-то статьи или все той же Википедии о том, что он отдал приказ об отступлении «не до конца прояснив ситуацию» и ещё, что там погибло очень много англичан и канадцев.
«А ведь мы и так их победим! – почему-то подумал вдруг я и мельком посмотрел на часы. Вроде бы приказ об отступлении был отдан в 11.00, а сейчас как раз без пяти минут одиннадцать! Ну, что ж, у меня есть целых пять минут для того, чтобы принять решение.
«Как бы это сказать по-английски?»
Между тем из рации, запущенной на связь с берегом, неслась ругань и призывы о помощи, потом на связь со штабом вышел какой-то танк и сообщил, что у него заканчиваются боеприпасы. «Это все, новых людей на убой сюда гнать совершенно бессмысленно! – подумал я совершенно отчетливо. Надо отдать приказ немедленно начать эвакуацию. Вот только как это сказать по-английски? Причем, как только я об этом подумал, то сразу вспомнил, что слово это я знаю, что оно мне уже где-то встречалось. Но как это часто бывает, слово вертится у тебя на языке, а вот вспомнить ты его никак не можешь. У меня даже лоб вспотел от усилий и вот тут-то я его и вспомнил! Вспомнил, и сразу же отдал приказ:
– Немедленно начать реэмбаркацию! Передать командирам всех подразделений, чтобы выводили свои части из боя. Всем десантным судам идти к берегу – принимать их на борт. Кораблям поддержки – самый интенсивный огонь по всей береговой линии на подавление противника. И вызовите самолеты, чтобы они… ну… прикрыли нас дымом!
Никто из офицеров штаба – вот это у них, у англичан, дисциплина, – не выразил никаких эмоций, и даже как будто бы никто не удивился. Только радист стал кричать в микрофон: «Приказ командующего: немедленно начать реэмбаркацию! Реэмбаркация – немедленно! Всем судам идти к берегу принимать десант! Повторяю…»
От волнения – все-таки я сейчас от лица генерала британской армии отдал исторический приказ, – я вдруг почувствовал себя как-то нехорошо, словно мне сдавило грудь и нечем дышать. Поэтому я распахнул настежь броневую дверь и вышел на мостик. Там оглушительно рявкали корабельные орудия, а зеленая морская вода то там, то здесь вскипала пенными бурунами от разрывов снарядов и бомб. Совсем низко, можно сказать прямо у меня над головой прошел немецкий бомбардировщик Ю-87 с бело-черными крестами на крыльях и фюзеляже, и торчащим внизу нелепым шасси и… от него тут же оторвалась капелька бомбы, и как мне показалось, полетела прямиком в мою сторону! Потом она упала в сотне метров от борта и взорвалась с оглушительным грохотом, выбросив в небо высокий фонтан воды. Холодная вода плеснула мне в лицо… и в ту же секунду я почувствовал, что проснулся!
«Есть многое в природе, друг Горацио…» Не так ли?
Первое, что я при этом ощутил, был холод, как будто бы я только что лег в постель, хотя, засыпая, хорошо помнил убаюкивающее ощущение тепла и уюта, когда засыпал. Потом, коснувшись лица, я обнаружил, что оно у меня все мокрое, причем, когда я попробовал воду на вкус, то обнаружил, что она… соленая, то есть морская!
«Вот это да! – подумал я, покрывшись от волнения холодным липким потом. – Получается, что я во сне переместился в тело генерала Робертса, в 1942 год! Однако моё сознание с его сознанием при этом не соприкасалось никак, потому что я поначалу даже не знал кто я такой, где нахожусь, и к тому же мне постоянно приходилось подыскивать известные мне английские слова, хотя совершенно точно говорил его голосом!»
Утром я первым делом посмотрел принесенный журнал. Там было много всего, так что до сути добраться было совсем нелегко – слишком уж много подробностей. В Википедии о приказе без достаточных оснований не было ни слова. Видимо, это была фраза из БСЭ.
Вроде бы наукой установлено, что перемещения во сне случаются, хотя документировать их, понятно, очень трудно. Известно, например, путешествие во сне, засвидетельствованное другими людьми, которое совершила супруга некоего Уилмота, американского предпринимателя. О чем Л. Уотсон рассказал в своей книге «Ошибка Ромео». Но был это именно такой случай или же это была просто «игра спящего разума», судить не берусь, хотя сам по себе сон был такой яркий, такой «живой», что невольно хочется верить, что так оно все было, включая вкус морской воды. И память о нем останется со мной на всю оставшуюся жизнь.
Информация