Тортуга. Карибский рай флибустьеров
Этот маленький остров известен и взрослым, и детям всего мира. Своей популярностью он обязан романам Р. Сабатини, но, главным образом, конечно же, многосерийной голливудской киносаге «Пираты Карибского моря». Его французское название – Тортю, испанское – Тортуга. А французские буканьеры называли его также Островом свиней.
Находится Тортуга к востоку от Кубы, севернее Гаити, площадь составляет всего 188 кв км, а численность населения в настоящее время – около 30 000 человек. От Эспаньолы (Гаити) Тортугу отделяет пролив шириной около 8 миль. Климат острова тропический, дожди обычно идут в апреле–мае и октябре-январе, в другие месяцы их почти не бывает. Северное побережье Тортуги («Железный берег») Александр Эксквемелин в своей книге «Пираты Америки» назвал «очень неприветливым», здесь есть лишь небольшая бухта Трезор, куда могут приставать только лодки, да и то лишь в тихую погоду. На южном побережье имеются две гавани. Более крупная, где находится городок Бастер, в описываемое время носила громкое название Пуэрто-дель-Рей (Королевский порт). Примерно в двух километрах к западу от неё находится Кайонская бухта (Kayonskoy baie), сюда могут заходить только небольшие суда.
Этот остров был открыт в 1499 г. участником экспедиции Колумба Алонсо де Охеда, но из-за маленького размера внимания к себе он не привлек и до 1570 г. даже не был нанесен на карту.
По распространенной легенде, свое название Isla Tortug этот остров получил из-за его формы, напоминающей черепаху. Существует даже легенда, что Колумб сказал, увидев его:
Но вряд ли и Колумб, и Алонсо де Охеда стали бы тратить время на изучение очертаний берегов маленького и малоинтересного островка. Поэтому более вероятно, что остров был назван так из-за обилия морских черепах, обитающих в его водах.
Имеются сведения, что на Тортуге жили индейцы, которые были истреблены либо захвачены в рабство уже в первой четверти XVI столетия.
Более ста лет этот остров оставался безлюдным. На Тортуге часто укрывались от испанцев французские контрабандисты. Так, в 1582 г. здесь оказался экипаж французского судна «Лион», его моряки оставались здесь несколько недель. В 1583 г., перебив охрану галеры, на которой они были гребцами, бежали на Тортугу более 20 пленных французов. Но это были лишь «гости» острова. Лишь в начале XVII века на нём обосновались испанские рыбаки, а в 1605 г., как мы помним из предыдущей статьи (Флибустьеры и буканьеры) сюда пришли некоторые жители северного и западного побережья Эспаньолы недовольные распоряжением властей о переселении на южный берег.
И контрабандисты, и буканьеры связей с «большой землей» (так они называли Эспаньолу) не прерывали. Буканьеры часто ездили туда охотиться.
После 1610 г. на остров стали наведываться французские, английские и голландские купцы, которые покупали здесь красное («бразильское») дерево. Заходили на Тортугу и корсары – в основном французские, но порой и английские.
Уже упоминавшийся нами в предыдущих статьях французский иезуит Шарлевуа в середине XVII века оценивал общую численность буканьеров Тортуги и западной части Эспаньолы в три тысячи человек.
Немногочисленных испанцев буканьеры и контрабандисты скоро вынудили покинуть Тортугу. Это произошло в 20-х годах XVII столетия. Маленький скалистый островок, на котором, к тому же, мало родников и ручьев, был пока ещё мало кому интересен, тем не менее, испанские власти в 1629 г. попытались выбить из него иноземцев. Испанские корабли обстреляли небольшую деревню в единственной удобной для больших судов бухте на юге Тортуги, потом высадились солдаты, но буканьеры к тому времени уже скрылись в глубине острова.
В том же 1629 году испанцы нанесли жестокий удар по принадлежавшему Великобритании острову Невис.
Все поселения были сожжены, плантации разорены, и губернатор острова Энтони Хилтон, собрав оставшихся поселенцев (примерно 150 человек), отправился искать место для новой колонии. В 1630 г. они прибыли на Тортугу. Это вызвало серьезную озабоченность у испанских властей, которые в 1631 г. организовали новую экспедицию, в ходе которой поселение англичан было разрушено, 15 британцев повешены. На этот раз испанцы даже оставили на Тортуге небольшой гарнизон из 29 солдат, но обозленные англичане в союзе с не менее возмущенными буканьерами Эспаньолы вскоре перебили их. Понимая, что сил для противостояния недостаточно, колонисты обратились за помощью в недавно образованную «Компанию острова Провиденс», обещая выплачивать ей «вознаграждение из 5% продуктов, производимых ежегодно». Параллельно Хилтон наладил связи с каперами, пиратами и контрабандистами, предложив им гавани южной части Тортуги в качестве продовольственной базы и места сбыта добычи. Первым гостеприимством Хилтона воспользовался английский пират Томас Ньюмен, корабль которого успешно грабил проходящие суда у берегов Кубы, Эспаньолы и Пуэрто-Рико. Экономика Тортуги теперь основывалась не на продаже продуктов, производимых буканьерами и колонистами, а на доходах от морского разбоя.
Тогда же на Тортуге поселилось также около 80 выходцев из Нормандии. Отношения между ними и английскими поселенцами были весьма натянутыми, в результате французы даже попытались продать права на Тортугу нидерландской Вест-Индской компании.
В 1635 г. произошло событие, надолго определившее судьбу Эспаньолы, Тортуги, флибустьеров и буканьеров. В том году французский корсар (уроженец города Дьепп) Пьер Легран, капитан жалкого четырехпушечного люгера, на котором и команды было всего 28 человек, сумел захватить испанский 54-пушечный флагманский галеон.
Конечно, главной причиной такой неслыханной победы стала невероятная беспечность испанцев, которые просто не поверили в то, что столь маленький и несерьезный кораблик может атаковать их мощное судно. Молниеносная атака была полной неожиданностью для пребывающих в сиесте капитана, офицеров и матросов галеона.
Угрожая взорвать пороховой погреб галеона, Легран вынудил испанцев сдаться. Экипаж корабля был высажен на острове Эспаньола, галеон приведен в Дьепп и продан там вместе с грузом. После этой победы Леклерк получил прозвище Пьер Великий, став, таким образом, «тёзкой» российского императора. Резонанс и в Европе, и в Новом Свете был поистине грандиозным. И дело не только в огромной стоимости и галеона, и колониальных товаров, которые он перевозил. Удар по репутации Испании и её флота был поистине страшным, и потому было принято решение жестоко отомстить всем флибустьерам Антильских островов.
Пиратов найти нелегко, а желание получить награды и звания, отчитавшись об успешно проведенной операции, было очень большим. И потому, первый удар был нанесен по мирным буканьерам Эспаньолы. Из-за их демонстративно независимого образа жизни и «асоциального» поведения испанцы всегда относились к ним с большим предубеждением и недоверием, и поводом для расправы с ними воспользовались с большим удовольствием. Несколько сотен не ожидавших нападения буканьеров были убиты испанскими солдатами. Уцелевшие ушли в лес и начали охоту уже на испанцев, которые теперь несли огромные потери от меткого огня невидимого противника.
Эксквемелин так писал о снайперских навыках буканьерах:
Другой автор, Иоганн Вильгельм фон Архенгольц, сообщает:
Многие испанские деревни Эспаньолы были сожжены, оставшиеся в живых колонисты в страхе бежали с насиженных мест, испанские войска ничего не могли поделать с неуловимыми партизанами. И тогда было принято решение уничтожать на острове диких быков и свиней – за два года испанцы перебили их всех, превратив остров в пустыню. Большинство буканьеров вынуждены были перебраться на Тортугу. И теперь у них просто не было выхода: лишившись единственного источника дохода, они пополнили экипажи флибустьерских кораблей. Именно с тех пор слова «флибестьер» и «буконьер» многими стали восприниматься, как синонимы. С того же времени буканьерский термин «Береговое братство» распространился на флибустьеров.
Снова «послушаем» Архенгольца:
То есть эффект от операции испанцев был обратным ожиданиям: именно после того, как буканьеры присоединились к флибустьерам, и начался «золотой век» пиратов в Карибском море. Буканьеры были, например, на кораблях Кристофера Мингса, атаковавшего Сантьяго-де-Кубу и Кампече, и во флотилии флибустьера Эдварта Мансфелта. Около 200 французских буконьеров приняли участие в походе Генри Моргана на Панаму, и, по свидетельству Эксквемелина, «у них были наилучшие ружья и все они слыли прекрасными стрелками».
Не забывали буканьеры и свою прежнюю специальность: перед выходом пиратского корабля в море, они забивали захваченный или купленный скот и заготавливали мясо. А, если была возможность, то и охотились на диких быков и свиней.
Между тем испанцы, ценой высоких потерь, выжив большинство буканьеров из Эспаньолы, не добились никаких успехов в борьбе с флибустьерами, и поняли, что для настоящих пиратов гораздо важнее маленькая Тортуга. Энтони Хилтон к этому времени уже умер, его преемник Кристофер Уормли заботился не столько об укреплении гавани, сколько о своем кармане, и даже пушки в решающий момент оказались непригодными для стрельбы. Поэтому испанцы достаточно легко захватили Тортугу, разрушив дома, разорив плантации и снова оставив на острове своих солдат.
В начале 1639 года в результате внезапной атаки, в которой приняли участие около сотни англичан, испанцы были изгнаны с Тортуги. Французские флибустьеры и буканьеры быстро вернулись на гостеприимный остров. При этом выяснилось, что все это время на Тортуге продолжали жить, укрывавшись от испанцев в глубине острова, некоторые буканьеры и поселенцы, которые радостно приветствовали старых друзей. Однако командир англичан Виллис стал притеснять французов, при малейшем неповиновении, отбирая у них имущество, а самих, отправляя на северный берег Эспаньолы.
В это время на острове Сен-Кристофер (Сент-Киттс) находился французский гугенот Франсуа Ле Вассёр, талантливый инженер, назначенный руководить сооружением береговых укреплений. Его проблема заключалась в том, что он был гугенотом в окружении католиков. Начальство Ле Вассёра недолюбливало, сам он искал повода получить какую-нибудь самостоятельную должность, чтобы поменьше зависеть от недругов. В 1640 г. он предложил генерал-губернатору Французских Антилл Филиппу де Пуанси организовать экспедицию с целью изгнания с Тортуги англичан. Тортуга уже привлекла к себе внимание великих держав, поэтому ему была оказана всевозможная помощь – несмотря на то, что у Франции был заключен мир с Британией. В награду Ле Вассёр просил место губернатора и, будучи, как мы помним, гугенотом, свободу вероисповедания. Дело опять решил внезапный удар 50 «десантников» Ле Вассера (все они были гугенотами).
После этого Ле Вассёр решил, что прекрасно проживет без начальников, отказавшись подчиняться и губернатору Филиппу де Пуанси, и своим «инвесторам» из Компании островов Америки. Приглашение посетить Сент-Кристофер, чтобы «получить там подкрепления» для основания крупной колонии на Сен-Доменге (западная часть Гаити), он проигнорировал. На предложение директоров компании островов Америки прислать на Тортугу дополнительных солдат (октябрь 1642 г.), высокомерно ответил, что
Ле Вассёр построил у бухты Бастера, на возвышенности в 750 метрах от берега, форт La Roche («Скала») на стенах которого были установлены пушки. Александр Эксквемелин так писал о нем:
В 1643 г. эта защитниками крепости была успешно отбита атака испанской эскадры численностью в 10 кораблей.
Авторитет Ле Вассёра после победы поднялся настолько, что он начал от своего имени выдавать флибустьерам Тортуги каперские свидетельства. По свидетельству современников, он управлял островом «скорее как король, нежели как губернатор». К тому же он стал притеснять католиков, превратив свой остров в «маленькую Женеву». Уже в 1643 г. руководство компании островов Америки обратилось к де Пуанси с просьбой «захватить Левассёра на острове Тортуга». Вот только сделать это было совсем не просто.
Между тем значение Тортуги как стратегической базы флибустьеров росло. После уничтожения базы корсаров на острове Провиденс сюда стали заходить и английские корабли. Жан-Батист дю Тертр писал, что пираты, «захватывая у испанцев богатые призы, смогли быстро обогатить как жителей (Тортуги), так и губернатора».
Следует уточнить, что многие из тех, кого и Эксквемелин, и дю Тертр, и Шарлевуа (и некоторые другие) называют пиратами, на самом деле, были каперами. Но данные авторы не видят особой разницы между ними, постоянно чередуя в своих текстах слова «пират» и капер», и употребляя их в качестве синонимов. Яркий пример – Генри Морган, который всегда был именно капером, но его подчиненный Александр Эксквемелин в своей книге упорно называет его пиратом (всегда с каперской грамотой – но при этом все равно пират). И даже свой труд, в котором рассказывается больше о каперах, Эксквемелин назвал «Пираты Америки».
Надо сказать также, что далеко не все каперские свидетельства признавались законными. Так, каперские грамоты иных губернаторов Тортуги, которые они выдавали от своего имени, можно смело назвать «филькиными».
Французские власти попытку восстановить власть над островом смогли предпринять лишь в 1652 г. Если верить некоторым современникам, последней каплей стало оскорбление, которое Ле Вассёр нанёс генерал-губернатору Филиппу де Пуанси. Диктатор Тортуги по дешевке приобрел у капитана одного из корсарских судов серебряную статую девы Марии. Узнавший об этом губернатор, решил, что данная реликвия вполне подходит для его личной часовни, и обратился к Ле Вассёру с просьбой подарить ему скульптуру, ссылаясь на то, что протестантам, вообще-то, не полагается пользоваться католическими реликвиями. Ле Вассёр отправил ему деревянную копию статуи, написав в письме, что католики, как люди духовные, не придают значения материальным ценностям, а вот он – гугенот и еретик, и потому отдает предпочтение презренным металлам.
Не оценивший шутку губернатор отправил некоего шевалье Тимолеона Огмана де Фонтенэ, рыцаря Мальтийского ордена, на Тортугу, чтобы сместить узурпатора. Но Франсуа Ле Вассёр, получивший у местных жителей прозвище Kanyuk (хищная птица из семейства ястребиных), в 1653 г. был убит своими заместителями (лейтенантами). По одной из версий, причиной ссоры стала любовница одного из лейтенантов, которую Ле Вассёр то ли похитил, то ли оскорбил. Но, возможно, обстоятельства смерти Ле Вассёра были менее романтичными, некоторые утверждают, что женщина была ни при чем, и смертельный удар этот авантюрист получил в пьяной драке.
Существует легенда, что Ле Вассёр спрятал свои сокровища на острове, а зашифрованную карту с местоположением клада носил на груди. Расшифровать эту карту так никому и не удалось.
Шевалье де Фонтенэ опоздал, узнав о смерти Ле Вассёра уже у берегов Эспаньолы. Он занял форт Ля-Рош (позже он построил в нем еще 2 бастиона) и объявил себя «королевским губернатором Тортуги и Берега Сен-Доменго». Заместители Ле Вассёра уступили ему в обмен на забвение досадного инцидента с бывшим губернатором и сохранение всего имущества. Мальтийский рыцарь проявил большой интерес к сотрудничеству с корсарами всех мастей, сразу же выдав каперские свидетельства двум английским капитанам, двум фламандским, двум французским и некоему кубинскому мулату по имени Диего. Это было только начало, скоро число клиентов де Фонтенэ возросло до 23, по словам Шарлевуа, «Тортуга сделалась вместилищем всех корсаров, и число этих пенителей моря росло с каждым днем». Не довольствуясь процентами «с продаж» награбленного, де Фонтенэ отправлял в корсарские рейды и собственный 22-пушечный фрегат (под командой своего заместителя).
В результате за самое короткое время флибустьеры Тортуги одержали ряд впечатляющих побед. Вначале были захвачены 2 испанских галеона, направлявшиеся из Пуэрто-Бельо в Гавану. Затем на траверзе Пуэрто-Платы корсары из Тортуги атаковали «серебряный флот», захватив три галеона и потопив четвертый. Два французских капера ограбили галеон между Картахеной и Пуэрто-Бельо (любопытно, что экипажи этих судов состояли из негров, которыми командовали «белые»). Один из отрядов Тортуги разорил небольшой город Ла-Вега на северном побережье Эспаньолы, другой – захватил все товары, выставленные на рынке в Барранкилье у Картахены, третий – напал Пуэрто-де-Грасьяс. В августе 1652 г. французские корсары захватили кубинский город Сан-Хуан-де-лос-Ремедьос, ограбив сокровищницу местной церкви и захватив заложников, которые были отвезены ими на Тортугу с целью получения выкупа. А флибустьеры Робера Мартэна напали на индейские деревни побережья залива Кампече (Мексика), захватив их жителей в рабство. В общем, очень «хорошим» губернатором Тортуги был этот мальтиец – шевалье де Фонтенэ.
Но возмущенные испанцы выбили излишне предприимчивого рыцаря с Тортуги, и вновь оставили на острове гарнизон, насчитывавший 150 солдат. Однако через год новый испанский губернатор Санто-Доминго распорядился покинуть Тортугу, разрушив все сооружения и затопив в главной гавани острова несколько старых кораблей, нагруженных камнем. Этим немедленно воспользовались англичане: военный губернатор Ямайки Уильям Брейн, узнав о «ничейности» Тортуги, распорядился отправить туда 12 солдат под командованием Элиаса Уоттса. Кроме того, на остров вернулись около 200 прежних поселенцев. В начале 1657 г. Уоттс был признан губернатором Тортуги. В 1659 г. жители острова, купив у него каперское свидетельство (удивительная и похвальная «законопослушность»!), организовали нападение на эспаньольский город Сантьяго-де-лос-Кабальерос – это была месть за убийство 12 мирных французов Тортуги, захваченных на фламандском судне, направлявшемся к Наветренным островам.
В 1660 г. Элиаса Уоттса сместил французский авантюрист Жереми Дешан, сьёр де Монсак и дю Россе, который ухитрился через своих друзей в Лондоне получить пожалование на Тортугу. Дальше все пошло по знакомому сценарию: Дешан немедленно начал от своего лица выдавать всем подряд каперские грамоты, и на возмущенное письмо губернатора Ямайки ответил, что Тортуга теперь – французская колония, и он больше не подчиняется английским властям. Этот авантюрист, заболев тропической лихорадкой вынужден был уехать в Европу, оставив на посту губернатора своего племянника – Фредерика Дешана де ла Плас, который восстановил форт Ла-Рош.
«Джентльменам удачи» на эти разногласия официальных властей было наплевать. Английский матрос Эдвард Коксер вспоминал:
Экипажи их кораблей часто представляли собой настоящие интербригады. Особо впечатляет дошедший до нашего времени список членов экипажа флибустьерского судна «Ла Тромпёз». Всего на этом корабле служили 198 человек, среди которых оказались французы, шотландцы, голландцы, англичане, испанцы, португальцы, негры, мулаты, шведы, ирландцы, уроженцы острова Джерси и выходцы из Новой Англии (Северная Америка), а также индейцы.
Да, с индейцами у флибустьеров часто были самые дружеские отношения. Они активно покупали у них продовольствие и, при возможности, старались включать некоторых их них в свои команды. Уильям Дампир так объяснял это:
Кроме того, индейцы отлично умели ловить рыбу, черепах и ламантинов. Говорили, что один искусный в этом отношении индеец может обеспечить продовольствием целый корабль.
До середины XVII века флибустьеры редко объединяясь в эскадры. Теперь же на историческую сцену Карибского моря и Мексиканского залива вышли настоящие пиратские флоты, представлявшие серьезную угрозу для любого противника. На Ямайке основу экипажей флибустьерских кораблей составляли бывшие солдаты армии Кромвеля, прежде участвовавшие в завоевании этого острова. Всего на этом острове базировались примерно 1500 корсаров. Общую же численность корсаров Антильских островов разные исследователи оценивают примерно в 10 тысяч человек (некоторые исследователи увеличивают их количество до 20 и даже 30 тысяч, но это, все же, представляется маловероятным).
Как раз в это время началось плодотворное сотрудничество английских властей Ямайки, пиратов этого острова и корсаров Тортуги, которые в 1662 г. эскадрой из 11 кораблей атаковали город Сантьяго-де-Куба.
Общее командование осуществлял Кристофер Мингс, капитан королевского фрегата «Центурион», его заместителями стали капитан Томас Морган (некоторые историки спутали его с пиратом Генри Морганом), возглавивший волонтеров, и голландец Адриан ван Димен, под началом которого были флибустьеры Ямайки и Тортуги. Адмиралтейский суд Ямайки под председательством Уильяма Мичелла признал захваченные у испанцев корабли и прочее имущество «законными призами», часть добычи была направлена в Лондон. В ответ на испанскую ноту протеста, король Карл II Стюарт заявил, что он «крайне недоволен набегом флибустьеров на Сантьяго-де-Кубу», но от своей доли награбленного не отказался.
В начале 1663 г. англичане еще раз попытались установить контроль над Тортугой, но обнаружили, что остров хорошо укреплён, а «жители весьма сильны и… полны решимости продать свою жизнь самой дорогой ценой». Руководивший экспедицией, полковник Бэрри приказал было капитану фрегата «Чарльз» Мандену начать обстрел форта, но тот решительно отказался. Высадив Бэрри и его подчиненных в ближайшем порту, он отправился охотиться на испанские корабли, которые представлялись ему более легкой добычей, чем форт Ла Рош острова Тортуга.
В 1664 г. власть на Ямайке сменилась, новый губернатор временно запретил приватирство (то же, что и каперство), после чего многие флибустьерские корабли ушли на Тортугу.
Встревоженный таким положением дел подполковник Томас Линч писал в том году государственному секретарю Генри Беннету:
В том же году Французская Вест-Индская компания выкупила у дю Россе права на Тортугу и Сен-Доменг и губернатор Мартиники Робер ле Фишо де Фрише де Клодоре выступил с рекомендацией назначить на пост губернатора Тортуги своего друга — человека, «хорошо знакомого с жизнью местных колонистов и пользующегося среди них авторитетом». Это был Бертран д`Ожерон, выходец из Анжу, бывший капитан королевских войск. В 1665 г. он прибыл на Тортугу и управлял островом до 1675 г. Этот период стал «золотым» временем Тортуги.
В следующих статьях мы продолжим рассказ о корсарах Вест-Индии. Ведь многие герои этой Эпохи пока ещё стоят за кулисами, но уже готовы выйти на большую сцену побережий Карибского моря и Мексиканского залива. Занавес скоро поднимется.
Продолжение следует…
Остров Тортуга на карте XVII века
Остров Тортуга: история и география
Находится Тортуга к востоку от Кубы, севернее Гаити, площадь составляет всего 188 кв км, а численность населения в настоящее время – около 30 000 человек. От Эспаньолы (Гаити) Тортугу отделяет пролив шириной около 8 миль. Климат острова тропический, дожди обычно идут в апреле–мае и октябре-январе, в другие месяцы их почти не бывает. Северное побережье Тортуги («Железный берег») Александр Эксквемелин в своей книге «Пираты Америки» назвал «очень неприветливым», здесь есть лишь небольшая бухта Трезор, куда могут приставать только лодки, да и то лишь в тихую погоду. На южном побережье имеются две гавани. Более крупная, где находится городок Бастер, в описываемое время носила громкое название Пуэрто-дель-Рей (Королевский порт). Примерно в двух километрах к западу от неё находится Кайонская бухта (Kayonskoy baie), сюда могут заходить только небольшие суда.
Этот остров был открыт в 1499 г. участником экспедиции Колумба Алонсо де Охеда, но из-за маленького размера внимания к себе он не привлек и до 1570 г. даже не был нанесен на карту.
Предполагаемый портрет Алонсо де Охеда. Во время экспедиции в Новую Андалусию (1502 г.) его подчиненным был Франсиско Писарро
По распространенной легенде, свое название Isla Tortug этот остров получил из-за его формы, напоминающей черепаху. Существует даже легенда, что Колумб сказал, увидев его:
«Вот место для черепахи, на которой покоится мир».
Остров Тортуга, вид сверху
Но вряд ли и Колумб, и Алонсо де Охеда стали бы тратить время на изучение очертаний берегов маленького и малоинтересного островка. Поэтому более вероятно, что остров был назван так из-за обилия морских черепах, обитающих в его водах.
Население острова Тортуга
Имеются сведения, что на Тортуге жили индейцы, которые были истреблены либо захвачены в рабство уже в первой четверти XVI столетия.
Более ста лет этот остров оставался безлюдным. На Тортуге часто укрывались от испанцев французские контрабандисты. Так, в 1582 г. здесь оказался экипаж французского судна «Лион», его моряки оставались здесь несколько недель. В 1583 г., перебив охрану галеры, на которой они были гребцами, бежали на Тортугу более 20 пленных французов. Но это были лишь «гости» острова. Лишь в начале XVII века на нём обосновались испанские рыбаки, а в 1605 г., как мы помним из предыдущей статьи (Флибустьеры и буканьеры) сюда пришли некоторые жители северного и западного побережья Эспаньолы недовольные распоряжением властей о переселении на южный берег.
Вид на остров Тортуга с северного побережья Гаити. Средневековая гравюра
И контрабандисты, и буканьеры связей с «большой землей» (так они называли Эспаньолу) не прерывали. Буканьеры часто ездили туда охотиться.
Буканьер, иллюстрация в сборнике «пиратских» романов Гюстава Эмара
После 1610 г. на остров стали наведываться французские, английские и голландские купцы, которые покупали здесь красное («бразильское») дерево. Заходили на Тортугу и корсары – в основном французские, но порой и английские.
Уже упоминавшийся нами в предыдущих статьях французский иезуит Шарлевуа в середине XVII века оценивал общую численность буканьеров Тортуги и западной части Эспаньолы в три тысячи человек.
Немногочисленных испанцев буканьеры и контрабандисты скоро вынудили покинуть Тортугу. Это произошло в 20-х годах XVII столетия. Маленький скалистый островок, на котором, к тому же, мало родников и ручьев, был пока ещё мало кому интересен, тем не менее, испанские власти в 1629 г. попытались выбить из него иноземцев. Испанские корабли обстреляли небольшую деревню в единственной удобной для больших судов бухте на юге Тортуги, потом высадились солдаты, но буканьеры к тому времени уже скрылись в глубине острова.
Появление на Тортуге англичан
В том же 1629 году испанцы нанесли жестокий удар по принадлежавшему Великобритании острову Невис.
Федерация Сент-Киттс и Невис на карте Карибского моря
Все поселения были сожжены, плантации разорены, и губернатор острова Энтони Хилтон, собрав оставшихся поселенцев (примерно 150 человек), отправился искать место для новой колонии. В 1630 г. они прибыли на Тортугу. Это вызвало серьезную озабоченность у испанских властей, которые в 1631 г. организовали новую экспедицию, в ходе которой поселение англичан было разрушено, 15 британцев повешены. На этот раз испанцы даже оставили на Тортуге небольшой гарнизон из 29 солдат, но обозленные англичане в союзе с не менее возмущенными буканьерами Эспаньолы вскоре перебили их. Понимая, что сил для противостояния недостаточно, колонисты обратились за помощью в недавно образованную «Компанию острова Провиденс», обещая выплачивать ей «вознаграждение из 5% продуктов, производимых ежегодно». Параллельно Хилтон наладил связи с каперами, пиратами и контрабандистами, предложив им гавани южной части Тортуги в качестве продовольственной базы и места сбыта добычи. Первым гостеприимством Хилтона воспользовался английский пират Томас Ньюмен, корабль которого успешно грабил проходящие суда у берегов Кубы, Эспаньолы и Пуэрто-Рико. Экономика Тортуги теперь основывалась не на продаже продуктов, производимых буканьерами и колонистами, а на доходах от морского разбоя.
Тогда же на Тортуге поселилось также около 80 выходцев из Нормандии. Отношения между ними и английскими поселенцами были весьма натянутыми, в результате французы даже попытались продать права на Тортугу нидерландской Вест-Индской компании.
Сенсационная победа Пьера Леграна
В 1635 г. произошло событие, надолго определившее судьбу Эспаньолы, Тортуги, флибустьеров и буканьеров. В том году французский корсар (уроженец города Дьепп) Пьер Легран, капитан жалкого четырехпушечного люгера, на котором и команды было всего 28 человек, сумел захватить испанский 54-пушечный флагманский галеон.
Французский люгер Le Coureur, модель корабля
Испанский галеон «San Felipe», 1629 г., модель корабля
Конечно, главной причиной такой неслыханной победы стала невероятная беспечность испанцев, которые просто не поверили в то, что столь маленький и несерьезный кораблик может атаковать их мощное судно. Молниеносная атака была полной неожиданностью для пребывающих в сиесте капитана, офицеров и матросов галеона.
Взятие галеона на абордаж, гравюра Жака Калло
Иллюстрация к роману Эмилио Саргари «Черный корсар»
Угрожая взорвать пороховой погреб галеона, Легран вынудил испанцев сдаться. Экипаж корабля был высажен на острове Эспаньола, галеон приведен в Дьепп и продан там вместе с грузом. После этой победы Леклерк получил прозвище Пьер Великий, став, таким образом, «тёзкой» российского императора. Резонанс и в Европе, и в Новом Свете был поистине грандиозным. И дело не только в огромной стоимости и галеона, и колониальных товаров, которые он перевозил. Удар по репутации Испании и её флота был поистине страшным, и потому было принято решение жестоко отомстить всем флибустьерам Антильских островов.
Рассказ о том, как и почему буканьеры стали флибустьерами
Пиратов найти нелегко, а желание получить награды и звания, отчитавшись об успешно проведенной операции, было очень большим. И потому, первый удар был нанесен по мирным буканьерам Эспаньолы. Из-за их демонстративно независимого образа жизни и «асоциального» поведения испанцы всегда относились к ним с большим предубеждением и недоверием, и поводом для расправы с ними воспользовались с большим удовольствием. Несколько сотен не ожидавших нападения буканьеров были убиты испанскими солдатами. Уцелевшие ушли в лес и начали охоту уже на испанцев, которые теперь несли огромные потери от меткого огня невидимого противника.
Буканьер, раскрашенная оловянная фигура, около 1650 г.
Эта же фигурка, но не раскрашенная
Эксквемелин так писал о снайперских навыках буканьерах:
«Иногда они устраивают соревнование на меткость. В виде мишени обычно выбирают апельсиновое дерево, по которому нужно стрелять, стараясь сбить как можно больше апельсинов, не задев веток. И получается это у них лихо – я сам тому был свидетелем».
Другой автор, Иоганн Вильгельм фон Архенгольц, сообщает:
«С этих пор буканьеры дышали только местию. Кровь потекла ручьями; они не разбирали ни возраста, ни пола, и ужас их имени стал распространяться более и более».
Многие испанские деревни Эспаньолы были сожжены, оставшиеся в живых колонисты в страхе бежали с насиженных мест, испанские войска ничего не могли поделать с неуловимыми партизанами. И тогда было принято решение уничтожать на острове диких быков и свиней – за два года испанцы перебили их всех, превратив остров в пустыню. Большинство буканьеров вынуждены были перебраться на Тортугу. И теперь у них просто не было выхода: лишившись единственного источника дохода, они пополнили экипажи флибустьерских кораблей. Именно с тех пор слова «флибестьер» и «буконьер» многими стали восприниматься, как синонимы. С того же времени буканьерский термин «Береговое братство» распространился на флибустьеров.
Снова «послушаем» Архенгольца:
«Соединились они со своими друзьями, флибустьерами, начинавшими уже прославляться, но которых имя сделалось истинно ужасным только после соединения с буканьерами».
То есть эффект от операции испанцев был обратным ожиданиям: именно после того, как буканьеры присоединились к флибустьерам, и начался «золотой век» пиратов в Карибском море. Буканьеры были, например, на кораблях Кристофера Мингса, атаковавшего Сантьяго-де-Кубу и Кампече, и во флотилии флибустьера Эдварта Мансфелта. Около 200 французских буконьеров приняли участие в походе Генри Моргана на Панаму, и, по свидетельству Эксквемелина, «у них были наилучшие ружья и все они слыли прекрасными стрелками».
Нападение пиратов на город Панаму. Рисунок из книги Эксквемелина 1678 г.
Не забывали буканьеры и свою прежнюю специальность: перед выходом пиратского корабля в море, они забивали захваченный или купленный скот и заготавливали мясо. А, если была возможность, то и охотились на диких быков и свиней.
Остров раздора: борьба за Тортугу между испанцами, французами и англичанами
Между тем испанцы, ценой высоких потерь, выжив большинство буканьеров из Эспаньолы, не добились никаких успехов в борьбе с флибустьерами, и поняли, что для настоящих пиратов гораздо важнее маленькая Тортуга. Энтони Хилтон к этому времени уже умер, его преемник Кристофер Уормли заботился не столько об укреплении гавани, сколько о своем кармане, и даже пушки в решающий момент оказались непригодными для стрельбы. Поэтому испанцы достаточно легко захватили Тортугу, разрушив дома, разорив плантации и снова оставив на острове своих солдат.
В начале 1639 года в результате внезапной атаки, в которой приняли участие около сотни англичан, испанцы были изгнаны с Тортуги. Французские флибустьеры и буканьеры быстро вернулись на гостеприимный остров. При этом выяснилось, что все это время на Тортуге продолжали жить, укрывавшись от испанцев в глубине острова, некоторые буканьеры и поселенцы, которые радостно приветствовали старых друзей. Однако командир англичан Виллис стал притеснять французов, при малейшем неповиновении, отбирая у них имущество, а самих, отправляя на северный берег Эспаньолы.
Франсуа Ле Вассёр, первый французский губернатор Тортуги
В это время на острове Сен-Кристофер (Сент-Киттс) находился французский гугенот Франсуа Ле Вассёр, талантливый инженер, назначенный руководить сооружением береговых укреплений. Его проблема заключалась в том, что он был гугенотом в окружении католиков. Начальство Ле Вассёра недолюбливало, сам он искал повода получить какую-нибудь самостоятельную должность, чтобы поменьше зависеть от недругов. В 1640 г. он предложил генерал-губернатору Французских Антилл Филиппу де Пуанси организовать экспедицию с целью изгнания с Тортуги англичан. Тортуга уже привлекла к себе внимание великих держав, поэтому ему была оказана всевозможная помощь – несмотря на то, что у Франции был заключен мир с Британией. В награду Ле Вассёр просил место губернатора и, будучи, как мы помним, гугенотом, свободу вероисповедания. Дело опять решил внезапный удар 50 «десантников» Ле Вассера (все они были гугенотами).
Франсуа Ле Вассёр
После этого Ле Вассёр решил, что прекрасно проживет без начальников, отказавшись подчиняться и губернатору Филиппу де Пуанси, и своим «инвесторам» из Компании островов Америки. Приглашение посетить Сент-Кристофер, чтобы «получить там подкрепления» для основания крупной колонии на Сен-Доменге (западная часть Гаити), он проигнорировал. На предложение директоров компании островов Америки прислать на Тортугу дополнительных солдат (октябрь 1642 г.), высокомерно ответил, что
«весьма укрепил себя, снабдил пушками, оружием и амуницией, которые дал этому острову сам Господь, и, видимо, больше не нуждается в людях для его сохранения».
Ле Вассёр построил у бухты Бастера, на возвышенности в 750 метрах от берега, форт La Roche («Скала») на стенах которого были установлены пушки. Александр Эксквемелин так писал о нем:
«Этот форт был неприступен, потому что на тропе, ведущей к нему, едва могли разойтись два человека. На склоне горы была пещера, которую использовали как склад оружия, а на вершине имелась удобная площадка для батареи. Губернатор приказал построить рядом с ней дом и установить там две пушки, соорудив для подъема на форт переносную лестницу, которую в случае нужды можно было убрать. На территории форта был вырыт колодец, и воды в нем хватило бы на тысячу человек. Вода поступала из родника, и, таким образом, извне колодец был совершенно недоступен».
В 1643 г. эта защитниками крепости была успешно отбита атака испанской эскадры численностью в 10 кораблей.
Форт La Roche, построенный на Тортуге губернатором Левассером. Французская гравюра XVII века
Авторитет Ле Вассёра после победы поднялся настолько, что он начал от своего имени выдавать флибустьерам Тортуги каперские свидетельства. По свидетельству современников, он управлял островом «скорее как король, нежели как губернатор». К тому же он стал притеснять католиков, превратив свой остров в «маленькую Женеву». Уже в 1643 г. руководство компании островов Америки обратилось к де Пуанси с просьбой «захватить Левассёра на острове Тортуга». Вот только сделать это было совсем не просто.
Между тем значение Тортуги как стратегической базы флибустьеров росло. После уничтожения базы корсаров на острове Провиденс сюда стали заходить и английские корабли. Жан-Батист дю Тертр писал, что пираты, «захватывая у испанцев богатые призы, смогли быстро обогатить как жителей (Тортуги), так и губернатора».
Следует уточнить, что многие из тех, кого и Эксквемелин, и дю Тертр, и Шарлевуа (и некоторые другие) называют пиратами, на самом деле, были каперами. Но данные авторы не видят особой разницы между ними, постоянно чередуя в своих текстах слова «пират» и капер», и употребляя их в качестве синонимов. Яркий пример – Генри Морган, который всегда был именно капером, но его подчиненный Александр Эксквемелин в своей книге упорно называет его пиратом (всегда с каперской грамотой – но при этом все равно пират). И даже свой труд, в котором рассказывается больше о каперах, Эксквемелин назвал «Пираты Америки».
Надо сказать также, что далеко не все каперские свидетельства признавались законными. Так, каперские грамоты иных губернаторов Тортуги, которые они выдавали от своего имени, можно смело назвать «филькиными».
Французские власти попытку восстановить власть над островом смогли предпринять лишь в 1652 г. Если верить некоторым современникам, последней каплей стало оскорбление, которое Ле Вассёр нанёс генерал-губернатору Филиппу де Пуанси. Диктатор Тортуги по дешевке приобрел у капитана одного из корсарских судов серебряную статую девы Марии. Узнавший об этом губернатор, решил, что данная реликвия вполне подходит для его личной часовни, и обратился к Ле Вассёру с просьбой подарить ему скульптуру, ссылаясь на то, что протестантам, вообще-то, не полагается пользоваться католическими реликвиями. Ле Вассёр отправил ему деревянную копию статуи, написав в письме, что католики, как люди духовные, не придают значения материальным ценностям, а вот он – гугенот и еретик, и потому отдает предпочтение презренным металлам.
Не оценивший шутку губернатор отправил некоего шевалье Тимолеона Огмана де Фонтенэ, рыцаря Мальтийского ордена, на Тортугу, чтобы сместить узурпатора. Но Франсуа Ле Вассёр, получивший у местных жителей прозвище Kanyuk (хищная птица из семейства ястребиных), в 1653 г. был убит своими заместителями (лейтенантами). По одной из версий, причиной ссоры стала любовница одного из лейтенантов, которую Ле Вассёр то ли похитил, то ли оскорбил. Но, возможно, обстоятельства смерти Ле Вассёра были менее романтичными, некоторые утверждают, что женщина была ни при чем, и смертельный удар этот авантюрист получил в пьяной драке.
Существует легенда, что Ле Вассёр спрятал свои сокровища на острове, а зашифрованную карту с местоположением клада носил на груди. Расшифровать эту карту так никому и не удалось.
Шевалье де Фонтенэ. Мальтийский рыцарь во главе острова
Шевалье де Фонтенэ опоздал, узнав о смерти Ле Вассёра уже у берегов Эспаньолы. Он занял форт Ля-Рош (позже он построил в нем еще 2 бастиона) и объявил себя «королевским губернатором Тортуги и Берега Сен-Доменго». Заместители Ле Вассёра уступили ему в обмен на забвение досадного инцидента с бывшим губернатором и сохранение всего имущества. Мальтийский рыцарь проявил большой интерес к сотрудничеству с корсарами всех мастей, сразу же выдав каперские свидетельства двум английским капитанам, двум фламандским, двум французским и некоему кубинскому мулату по имени Диего. Это было только начало, скоро число клиентов де Фонтенэ возросло до 23, по словам Шарлевуа, «Тортуга сделалась вместилищем всех корсаров, и число этих пенителей моря росло с каждым днем». Не довольствуясь процентами «с продаж» награбленного, де Фонтенэ отправлял в корсарские рейды и собственный 22-пушечный фрегат (под командой своего заместителя).
В результате за самое короткое время флибустьеры Тортуги одержали ряд впечатляющих побед. Вначале были захвачены 2 испанских галеона, направлявшиеся из Пуэрто-Бельо в Гавану. Затем на траверзе Пуэрто-Платы корсары из Тортуги атаковали «серебряный флот», захватив три галеона и потопив четвертый. Два французских капера ограбили галеон между Картахеной и Пуэрто-Бельо (любопытно, что экипажи этих судов состояли из негров, которыми командовали «белые»). Один из отрядов Тортуги разорил небольшой город Ла-Вега на северном побережье Эспаньолы, другой – захватил все товары, выставленные на рынке в Барранкилье у Картахены, третий – напал Пуэрто-де-Грасьяс. В августе 1652 г. французские корсары захватили кубинский город Сан-Хуан-де-лос-Ремедьос, ограбив сокровищницу местной церкви и захватив заложников, которые были отвезены ими на Тортугу с целью получения выкупа. А флибустьеры Робера Мартэна напали на индейские деревни побережья залива Кампече (Мексика), захватив их жителей в рабство. В общем, очень «хорошим» губернатором Тортуги был этот мальтиец – шевалье де Фонтенэ.
Но возмущенные испанцы выбили излишне предприимчивого рыцаря с Тортуги, и вновь оставили на острове гарнизон, насчитывавший 150 солдат. Однако через год новый испанский губернатор Санто-Доминго распорядился покинуть Тортугу, разрушив все сооружения и затопив в главной гавани острова несколько старых кораблей, нагруженных камнем. Этим немедленно воспользовались англичане: военный губернатор Ямайки Уильям Брейн, узнав о «ничейности» Тортуги, распорядился отправить туда 12 солдат под командованием Элиаса Уоттса. Кроме того, на остров вернулись около 200 прежних поселенцев. В начале 1657 г. Уоттс был признан губернатором Тортуги. В 1659 г. жители острова, купив у него каперское свидетельство (удивительная и похвальная «законопослушность»!), организовали нападение на эспаньольский город Сантьяго-де-лос-Кабальерос – это была месть за убийство 12 мирных французов Тортуги, захваченных на фламандском судне, направлявшемся к Наветренным островам.
Жереми Дешан, сьёр де Монсак и дю Россе и Фредерик Дешан де ла Плас
В 1660 г. Элиаса Уоттса сместил французский авантюрист Жереми Дешан, сьёр де Монсак и дю Россе, который ухитрился через своих друзей в Лондоне получить пожалование на Тортугу. Дальше все пошло по знакомому сценарию: Дешан немедленно начал от своего лица выдавать всем подряд каперские грамоты, и на возмущенное письмо губернатора Ямайки ответил, что Тортуга теперь – французская колония, и он больше не подчиняется английским властям. Этот авантюрист, заболев тропической лихорадкой вынужден был уехать в Европу, оставив на посту губернатора своего племянника – Фредерика Дешана де ла Плас, который восстановил форт Ла-Рош.
Корсарские «интербригады» Вест-Индии
«Джентльменам удачи» на эти разногласия официальных властей было наплевать. Английский матрос Эдвард Коксер вспоминал:
«Я служил испанцам против французов, затем голландцам против англичан; затем я был отобран англичанами у дюнкеркцев; а потом я служил англичанам против голландцев… Затем, я действовал на военном корабле против испанцев, пока, наконец, испанцы не захватили меня в плен».
Экипажи их кораблей часто представляли собой настоящие интербригады. Особо впечатляет дошедший до нашего времени список членов экипажа флибустьерского судна «Ла Тромпёз». Всего на этом корабле служили 198 человек, среди которых оказались французы, шотландцы, голландцы, англичане, испанцы, португальцы, негры, мулаты, шведы, ирландцы, уроженцы острова Джерси и выходцы из Новой Англии (Северная Америка), а также индейцы.
Да, с индейцами у флибустьеров часто были самые дружеские отношения. Они активно покупали у них продовольствие и, при возможности, старались включать некоторых их них в свои команды. Уильям Дампир так объяснял это:
«У них (индейцев) чрезвычайно зоркие глаза, и они замечают парус в море раньше, чем мы. Из-за этих качеств их ценят и стараются взять с собой все приватиры… Когда они находятся среди приватиров, то узнают, как пользоваться ружьями, и оказываются очень меткими стрелками. Они ведут себя дерзко в сражении и никогда не отступают и не отстают».
Кроме того, индейцы отлично умели ловить рыбу, черепах и ламантинов. Говорили, что один искусный в этом отношении индеец может обеспечить продовольствием целый корабль.
До середины XVII века флибустьеры редко объединяясь в эскадры. Теперь же на историческую сцену Карибского моря и Мексиканского залива вышли настоящие пиратские флоты, представлявшие серьезную угрозу для любого противника. На Ямайке основу экипажей флибустьерских кораблей составляли бывшие солдаты армии Кромвеля, прежде участвовавшие в завоевании этого острова. Всего на этом острове базировались примерно 1500 корсаров. Общую же численность корсаров Антильских островов разные исследователи оценивают примерно в 10 тысяч человек (некоторые исследователи увеличивают их количество до 20 и даже 30 тысяч, но это, все же, представляется маловероятным).
Совместный поход англичан и корсаров островов Ямайка и Тортуга на Сантьяго-де-Кубу
Как раз в это время началось плодотворное сотрудничество английских властей Ямайки, пиратов этого острова и корсаров Тортуги, которые в 1662 г. эскадрой из 11 кораблей атаковали город Сантьяго-де-Куба.
Гавань города Сантьяго-де-Куба, гравюра 1641 г.
Общее командование осуществлял Кристофер Мингс, капитан королевского фрегата «Центурион», его заместителями стали капитан Томас Морган (некоторые историки спутали его с пиратом Генри Морганом), возглавивший волонтеров, и голландец Адриан ван Димен, под началом которого были флибустьеры Ямайки и Тортуги. Адмиралтейский суд Ямайки под председательством Уильяма Мичелла признал захваченные у испанцев корабли и прочее имущество «законными призами», часть добычи была направлена в Лондон. В ответ на испанскую ноту протеста, король Карл II Стюарт заявил, что он «крайне недоволен набегом флибустьеров на Сантьяго-де-Кубу», но от своей доли награбленного не отказался.
Последняя попытка англичан завладеть Тортугой
В начале 1663 г. англичане еще раз попытались установить контроль над Тортугой, но обнаружили, что остров хорошо укреплён, а «жители весьма сильны и… полны решимости продать свою жизнь самой дорогой ценой». Руководивший экспедицией, полковник Бэрри приказал было капитану фрегата «Чарльз» Мандену начать обстрел форта, но тот решительно отказался. Высадив Бэрри и его подчиненных в ближайшем порту, он отправился охотиться на испанские корабли, которые представлялись ему более легкой добычей, чем форт Ла Рош острова Тортуга.
В 1664 г. власть на Ямайке сменилась, новый губернатор временно запретил приватирство (то же, что и каперство), после чего многие флибустьерские корабли ушли на Тортугу.
Встревоженный таким положением дел подполковник Томас Линч писал в том году государственному секретарю Генри Беннету:
«Отзыв приватиров будет, между тем, не скорым и рискованным средством и может оказаться совершенно неэффективным… Здесь может быть более 1500 их на примерно 12 судах, которые, если они будут испытывать нужду в английских каперских грамотах, смогут получить французские и португальские документы, и если с ними они захватят что-либо, то они, безусловно, получат хороший прием в Новых Нидерландах и на Тортуге... Мы живем на Ямайке кротко, сидим тихо и смотрим, как французы богатеют на призах, а голландцы — на торговле в Вест-Индии».
Французская Вест-Индская компания
В том же году Французская Вест-Индская компания выкупила у дю Россе права на Тортугу и Сен-Доменг и губернатор Мартиники Робер ле Фишо де Фрише де Клодоре выступил с рекомендацией назначить на пост губернатора Тортуги своего друга — человека, «хорошо знакомого с жизнью местных колонистов и пользующегося среди них авторитетом». Это был Бертран д`Ожерон, выходец из Анжу, бывший капитан королевских войск. В 1665 г. он прибыл на Тортугу и управлял островом до 1675 г. Этот период стал «золотым» временем Тортуги.
В следующих статьях мы продолжим рассказ о корсарах Вест-Индии. Ведь многие герои этой Эпохи пока ещё стоят за кулисами, но уже готовы выйти на большую сцену побережий Карибского моря и Мексиканского залива. Занавес скоро поднимется.
Продолжение следует…
Информация