Стратегический десант
Улагаевский десант – десантная операция Группы Особого назначения Русской армии (ядро – 1-я и 2-я Кубанские казачьи и Сводная пехотная дивизии) под командованием генерал-лейтенанта С. Г. Улагая на Кубани 1 (14) августа - 25 августа (7 сентября) 1920 г.
При подготовке десантной операции принимались во внимание различные факторы.
Силы Русской армии П. Н. Врангеля на Крымском фронте численно значительно уступали красным войскам Южного фронта, а качественно были неоднородны. Дивизии Добровольческого корпуса имели сильные, сложившиеся за время Гражданской войны, кадры командного состава. Несмотря на значительный процент в рядовом составе пленных красноармейцев, они являлись надежными соединениями, пригодными для участия в боях любого уровня. Донские и кубанские части понимали необходимость продолжения Гражданской войны лишь как скорейший путь к возвращению в свои хутора и станицы. Когда-то среди казаков была сильна оппозиция добровольческой Ставке - и поэтому, несмотря на то, что эти части отлично дрались на Крымском фронте, Ставка П. Н. Врангеля все же не особенно полагалась на них, не считая их вполне надежными для самостоятельной операции на территории казачьих областей - где они могли подпасть под самые различные влияния.
Все это усложнялось тем, что в период десантной операции на Кубани П. Н. Врангель не предполагал отказываться от активности на Крымском фронте. Между тем обстановка, характер и цели десанта требовали от выделенных для этого отрядов, во-первых, достаточной силы (чтобы иметь возможность легко разгромить передовые части и ближайшие резервы красных на Кубани), во-вторых, исключительной политической надежности, в-третьих, преобладания в них казачьих, в первую очередь кубанских, частей - чтобы придать операции характер освобождения Кубани силами самого казачества, в-четвертых, организация отрядов мыслилась таким образом, чтобы в случае успеха из них легко можно было развернуть новые, более крупные соединения.
Врангелевская Ставка справилась с вышеуказанными задачами.
Состав десантных войск был оформлен в следующем виде: для действий на главном операционном направлении была сформирована ударная Группа особого назначения в составе: 1) Сводная пехотная дивизия (генерала Б. И. Казановича) - 3050 штыков, 63 пулемета, 4 орудия; 2) 1-я Кубанская казачья дивизия (генерала Н. Г. Бабиева) - 2000 сабель, 500 штыков, 100 пулеметов, 7 орудий; 3) 2-я Кубанская казачья дивизия (генерала А. М. Шифнер-Маркевича) - 1800 сабель, 200 штыков, 80 пулеметов, 6 орудий; 4) Кадры 4-й Кубанской казачьей дивизии - 300 штыков, 250 сабель; 5) Технические части: сотня железнодорожников, 3 бронеавтомобиля, 3 самолета. Всего 4050 штыков, 4050 сабель, 243 пулемета, 17 орудий.
Для действий на второстепенных направлениях выделялись отряды:
а) Новороссийское направление: отряд генерала Черепова в составе Корниловского военного училища и отряда бредовцев - 1500 штыков, 15 пулеметов, 2 орудия.
б) Таманское направление: отряд генерала Харламова в составе Алексеевского юнкерского училища, нескольких запасных и казачьих частей, а впоследствии и присоединившихся к ним (после неудачи под Новороссийском) юнкеров Корниловского училища - 2450 штыков, 500 сабель, 25 пулеметов, 6 орудий.
Основная масса десантных сил была взята П. Н. Врангелем из стратегических резервов, и лишь меньшая часть (конница) снята с Крымского участка - чем было достигнуто сравнительно незначительное ослабление последнего.
В боевом отношении резко выделялась группа генерала С. Г. Улагая, состоявшая из старых испытанных соединений и частей.
Десантные операции П. Н. Врангелем ранее практиковались довольно часто - причем из десантных частей некоторые уже имели соответствующий опыт. Организационное оформление десантных групп и отрядов было произведено заблаговременно - за 2-3 недели до начала операции. Это позволило большинству из них проработать основные вопросы десантных действий (посадка на суда, совместные действия с флотом, высадка, первоначальные действия на неприятельском берегу и т. п.). Посадка на суда готовилась в двух портах - Керчи и Феодосии. В Керчи, как порту меньшей емкости и менее удаленном от кубанских берегов, должны были грузиться преимущественно пехотные части. В Феодосии предполагалось грузить конницу и технические части.
Тайну десанта сохранить не удалось. Разведка штаба красной 9-й Кубанской армии уже в первой половине июля зафиксировала подготовку к десантной операции.
1-я Кубанская дивизия П. Н. Врангелем была выведена в резерв в середине июля и по железной дороги переброшена в район узловой ст. Джанкой, а затем скрытно походным порядком и почти непосредственно перед началом посадки сосредоточена в районе Феодосии. Таким же путем были выведены с Крымского фронта и переброшены вглубь Крыма части 2-й Кубанской дивизии. К 12 августа в намеченных пунктах были сосредоточены все необходимые силы и средства. В ночь на 13-е и частично днем 13-го августа в Керченском и Феодосийском портах была произведена посадка десанта на суда.
Твердый порядок и дисциплина при посадке, а также скрытность сосредоточения частей и плавучих средств к портам позволили сам процесс посадки провести незаметно для красного командования - несмотря на то, что последнее проявляло усиленное внимание к восточному побережью Крыма и разведывательные самолеты 9-й армии 11 – 13 августа не раз появлялись над Керченским полуостровом.
Днем и частично вечером 13-го августа суда с группой Улагая отдельными отрядами вышли из Феодосии и Керчи и, пройдя в темноте Керченский пролив, соединились в Азовском море, после чего под конвоем направились к району Приморско-Ахтарской. Отряд Черепова, грузившийся одновременно с группой Улагая, получил задание, маскируя направление последней на Приморско-Ахтарскую, обстрелять на рассвете 14-го августа район Благовещенская - Анапа - и только после этого произвести высадку в районе Новороссийска.
Белое командование и правительство Крыма уделили самое серьезное внимание политической подготовке и политическому обеспечению операции. Были приняты все меры к тому, чтобы придать операции характер похода на Кубань с целью содействия населению в освобождении от власти большевиков. В войсках проводилась разъяснительная работа. В частности, отмечалось, что вся Кубань полна повстанческими отрядами - и в горах они объединились в 30-тыс. повстанческую армию генерала Фостикова. Одной из задач агитационно-политической работы среди населения Кубани (особенно в прибрежных районах) наряду с убеждением в неизбежности краха советской власти являлось удержание казачества от разрозненных выступлений - до появления десантов. С их появлением казачество призывалось к поголовному восстанию, но временно ему рекомендовалось ограничиваться пассивным сопротивлением мероприятиям советской власти (неявка на мобилизации, невыполнение продразверстки и т. п.) и подготовкой к вооруженной борьбе.
При подборе руководителей десанта П. Н. Врангель старался поставить во главе основных соединений наиболее популярных на Кубани и лучших в военном отношении казачьих генералов. Особенно ярко это было выражено при решении кадрового вопроса в группе Улагая - сам Улагай и его ближайшие помощники (генералы Бабиев, Шифнер-Маркевич, полковник Буряк и др.) в свое время пользовались среди казачества большой популярностью. Непосредственно перед операцией П. Н. Врангель приказал наиболее заслуженных рядовых казаков произвести в урядники, а наиболее заслуженных из последних - в офицеры. Наряду с этим в десантных частях была проделана большая работа по укреплению дисциплины. Генерал Улагай особым приказом предупредил свою группу, что «малейшие насилия и посягновения на собственность населения будут караться расстрелом» - для чего за всеми частями будут следовать военно-судебные комиссии.
Проводя эти мероприятия, П. Н. Врангель постарался учесть опыт взаимоотношений А. И. Деникина с казачьими правительствами - когда формальным поводом к возникновению недоразумений между ними зачастую являлась неурегулированность этих взаимоотношений.
П. Н. Врангель попытался устранить этот повод заранее. Незадолго до начала операции им было заключено с казачьими правительствами особое соглашение, имевшее целью, с одной стороны, разграничить их функции на освобожденных казачьих территориях, а с другой - известным декларированием «прав казачества» окончательно расположить последнее в пользу П. Н. Врангеля. По этому соглашению полномочия П. Н. Врангеля, как главы верховной военной и гражданской власти, распространялись и на казачьи области. Последним гарантировалась автономия во внутреннем управлении, но вся иностранная, денежная, таможенная, продовольственная политика, распоряжение вооруженными силами, управление телефонно-телеграфными линиями, промышленностью, железными дорогами и регулирование торговли сосредотачивались в руках П. Н. Врангеля и его правительства. Такой характер соглашения накануне операции вызвал сильную оппозицию П. Н. Врангелю в казачьих правительственных и политических кругах. Особенной остроты эта оппозиция достигла со стороны ряда кубанских казачьих политиков. В ответ на это П. Н. Врангель запретил въезд на Кубань вместе с десантными войсками всему правительственному аппарату и членам кубанского правительства, а формирование гражданского аппарата на освобождаемой казачьей территории поручил своему стороннику генералу Филимонову, бывшему кубанскому атаману во времена Деникина, назначив его к генералу Улагаю помощником по гражданской части.
Этот разлад, негативно отражаясь на общем процессе реализации планирования, особенно отрицательно сказался на установлении связи частей Русской армии с повстанцами генерала Фостикова. Фостиков первоначально не имел связи с Крымом и действовал исключительно самостоятельно. Первым, незадолго до начала операции, установило связь с Фостиковым (через Грузию) кубанское правительство. Это создало у Ставки П. Н. Врангеля опасение, что повстанческое движение и его руководители могут быть использованы кубанским правительством против Крыма - при перенесении основной базы белых на Кубань. Поэтому вместо того, чтобы принять немедленные меры к установлению надлежащей связи с Повстанческой армией и дать ей указания о совместных действиях с десантными отрядами, П. Н. Врангель отправил к Фостикову группу офицеров с задачей: изучить движение и принять руководство над последним (если оно находится в ненадежных руках). Все это потребовало времени, и, хотя благонадежность Фостикова в отношении Врангеля к началу операции выявилась, но надлежащим образом организованная оперативная связь Крыма с повстанцами в это время отсутствовала, и повстанческие части не смогли выступить согласованно с десантом - что значительно упростило и ускорило для красных борьбу с обоими противниками.
Продолжение следует
Подготовка десанта
При подготовке десантной операции принимались во внимание различные факторы.
Силы Русской армии П. Н. Врангеля на Крымском фронте численно значительно уступали красным войскам Южного фронта, а качественно были неоднородны. Дивизии Добровольческого корпуса имели сильные, сложившиеся за время Гражданской войны, кадры командного состава. Несмотря на значительный процент в рядовом составе пленных красноармейцев, они являлись надежными соединениями, пригодными для участия в боях любого уровня. Донские и кубанские части понимали необходимость продолжения Гражданской войны лишь как скорейший путь к возвращению в свои хутора и станицы. Когда-то среди казаков была сильна оппозиция добровольческой Ставке - и поэтому, несмотря на то, что эти части отлично дрались на Крымском фронте, Ставка П. Н. Врангеля все же не особенно полагалась на них, не считая их вполне надежными для самостоятельной операции на территории казачьих областей - где они могли подпасть под самые различные влияния.
П. Н. Врангель
Все это усложнялось тем, что в период десантной операции на Кубани П. Н. Врангель не предполагал отказываться от активности на Крымском фронте. Между тем обстановка, характер и цели десанта требовали от выделенных для этого отрядов, во-первых, достаточной силы (чтобы иметь возможность легко разгромить передовые части и ближайшие резервы красных на Кубани), во-вторых, исключительной политической надежности, в-третьих, преобладания в них казачьих, в первую очередь кубанских, частей - чтобы придать операции характер освобождения Кубани силами самого казачества, в-четвертых, организация отрядов мыслилась таким образом, чтобы в случае успеха из них легко можно было развернуть новые, более крупные соединения.
Врангелевская Ставка справилась с вышеуказанными задачами.
Состав десантных войск был оформлен в следующем виде: для действий на главном операционном направлении была сформирована ударная Группа особого назначения в составе: 1) Сводная пехотная дивизия (генерала Б. И. Казановича) - 3050 штыков, 63 пулемета, 4 орудия; 2) 1-я Кубанская казачья дивизия (генерала Н. Г. Бабиева) - 2000 сабель, 500 штыков, 100 пулеметов, 7 орудий; 3) 2-я Кубанская казачья дивизия (генерала А. М. Шифнер-Маркевича) - 1800 сабель, 200 штыков, 80 пулеметов, 6 орудий; 4) Кадры 4-й Кубанской казачьей дивизии - 300 штыков, 250 сабель; 5) Технические части: сотня железнодорожников, 3 бронеавтомобиля, 3 самолета. Всего 4050 штыков, 4050 сабель, 243 пулемета, 17 орудий.
Генерал-лейтенант Б. И. Казанович
Генерал-лейтенант Н. Г. Бабиев
Для действий на второстепенных направлениях выделялись отряды:
а) Новороссийское направление: отряд генерала Черепова в составе Корниловского военного училища и отряда бредовцев - 1500 штыков, 15 пулеметов, 2 орудия.
Генерал-майор А. Н. Черепов
б) Таманское направление: отряд генерала Харламова в составе Алексеевского юнкерского училища, нескольких запасных и казачьих частей, а впоследствии и присоединившихся к ним (после неудачи под Новороссийском) юнкеров Корниловского училища - 2450 штыков, 500 сабель, 25 пулеметов, 6 орудий.
Основная масса десантных сил была взята П. Н. Врангелем из стратегических резервов, и лишь меньшая часть (конница) снята с Крымского участка - чем было достигнуто сравнительно незначительное ослабление последнего.
В боевом отношении резко выделялась группа генерала С. Г. Улагая, состоявшая из старых испытанных соединений и частей.
Десантные операции П. Н. Врангелем ранее практиковались довольно часто - причем из десантных частей некоторые уже имели соответствующий опыт. Организационное оформление десантных групп и отрядов было произведено заблаговременно - за 2-3 недели до начала операции. Это позволило большинству из них проработать основные вопросы десантных действий (посадка на суда, совместные действия с флотом, высадка, первоначальные действия на неприятельском берегу и т. п.). Посадка на суда готовилась в двух портах - Керчи и Феодосии. В Керчи, как порту меньшей емкости и менее удаленном от кубанских берегов, должны были грузиться преимущественно пехотные части. В Феодосии предполагалось грузить конницу и технические части.
Тайну десанта сохранить не удалось. Разведка штаба красной 9-й Кубанской армии уже в первой половине июля зафиксировала подготовку к десантной операции.
1-я Кубанская дивизия П. Н. Врангелем была выведена в резерв в середине июля и по железной дороги переброшена в район узловой ст. Джанкой, а затем скрытно походным порядком и почти непосредственно перед началом посадки сосредоточена в районе Феодосии. Таким же путем были выведены с Крымского фронта и переброшены вглубь Крыма части 2-й Кубанской дивизии. К 12 августа в намеченных пунктах были сосредоточены все необходимые силы и средства. В ночь на 13-е и частично днем 13-го августа в Керченском и Феодосийском портах была произведена посадка десанта на суда.
Твердый порядок и дисциплина при посадке, а также скрытность сосредоточения частей и плавучих средств к портам позволили сам процесс посадки провести незаметно для красного командования - несмотря на то, что последнее проявляло усиленное внимание к восточному побережью Крыма и разведывательные самолеты 9-й армии 11 – 13 августа не раз появлялись над Керченским полуостровом.
Генерал-лейтенант С. Г. Улагай
Днем и частично вечером 13-го августа суда с группой Улагая отдельными отрядами вышли из Феодосии и Керчи и, пройдя в темноте Керченский пролив, соединились в Азовском море, после чего под конвоем направились к району Приморско-Ахтарской. Отряд Черепова, грузившийся одновременно с группой Улагая, получил задание, маскируя направление последней на Приморско-Ахтарскую, обстрелять на рассвете 14-го августа район Благовещенская - Анапа - и только после этого произвести высадку в районе Новороссийска.
Белое командование и правительство Крыма уделили самое серьезное внимание политической подготовке и политическому обеспечению операции. Были приняты все меры к тому, чтобы придать операции характер похода на Кубань с целью содействия населению в освобождении от власти большевиков. В войсках проводилась разъяснительная работа. В частности, отмечалось, что вся Кубань полна повстанческими отрядами - и в горах они объединились в 30-тыс. повстанческую армию генерала Фостикова. Одной из задач агитационно-политической работы среди населения Кубани (особенно в прибрежных районах) наряду с убеждением в неизбежности краха советской власти являлось удержание казачества от разрозненных выступлений - до появления десантов. С их появлением казачество призывалось к поголовному восстанию, но временно ему рекомендовалось ограничиваться пассивным сопротивлением мероприятиям советской власти (неявка на мобилизации, невыполнение продразверстки и т. п.) и подготовкой к вооруженной борьбе.
Кадры решают все
При подборе руководителей десанта П. Н. Врангель старался поставить во главе основных соединений наиболее популярных на Кубани и лучших в военном отношении казачьих генералов. Особенно ярко это было выражено при решении кадрового вопроса в группе Улагая - сам Улагай и его ближайшие помощники (генералы Бабиев, Шифнер-Маркевич, полковник Буряк и др.) в свое время пользовались среди казачества большой популярностью. Непосредственно перед операцией П. Н. Врангель приказал наиболее заслуженных рядовых казаков произвести в урядники, а наиболее заслуженных из последних - в офицеры. Наряду с этим в десантных частях была проделана большая работа по укреплению дисциплины. Генерал Улагай особым приказом предупредил свою группу, что «малейшие насилия и посягновения на собственность населения будут караться расстрелом» - для чего за всеми частями будут следовать военно-судебные комиссии.
Проводя эти мероприятия, П. Н. Врангель постарался учесть опыт взаимоотношений А. И. Деникина с казачьими правительствами - когда формальным поводом к возникновению недоразумений между ними зачастую являлась неурегулированность этих взаимоотношений.
П. Н. Врангель попытался устранить этот повод заранее. Незадолго до начала операции им было заключено с казачьими правительствами особое соглашение, имевшее целью, с одной стороны, разграничить их функции на освобожденных казачьих территориях, а с другой - известным декларированием «прав казачества» окончательно расположить последнее в пользу П. Н. Врангеля. По этому соглашению полномочия П. Н. Врангеля, как главы верховной военной и гражданской власти, распространялись и на казачьи области. Последним гарантировалась автономия во внутреннем управлении, но вся иностранная, денежная, таможенная, продовольственная политика, распоряжение вооруженными силами, управление телефонно-телеграфными линиями, промышленностью, железными дорогами и регулирование торговли сосредотачивались в руках П. Н. Врангеля и его правительства. Такой характер соглашения накануне операции вызвал сильную оппозицию П. Н. Врангелю в казачьих правительственных и политических кругах. Особенной остроты эта оппозиция достигла со стороны ряда кубанских казачьих политиков. В ответ на это П. Н. Врангель запретил въезд на Кубань вместе с десантными войсками всему правительственному аппарату и членам кубанского правительства, а формирование гражданского аппарата на освобождаемой казачьей территории поручил своему стороннику генералу Филимонову, бывшему кубанскому атаману во времена Деникина, назначив его к генералу Улагаю помощником по гражданской части.
Генерал-лейтенант М. А. Фостиков
Этот разлад, негативно отражаясь на общем процессе реализации планирования, особенно отрицательно сказался на установлении связи частей Русской армии с повстанцами генерала Фостикова. Фостиков первоначально не имел связи с Крымом и действовал исключительно самостоятельно. Первым, незадолго до начала операции, установило связь с Фостиковым (через Грузию) кубанское правительство. Это создало у Ставки П. Н. Врангеля опасение, что повстанческое движение и его руководители могут быть использованы кубанским правительством против Крыма - при перенесении основной базы белых на Кубань. Поэтому вместо того, чтобы принять немедленные меры к установлению надлежащей связи с Повстанческой армией и дать ей указания о совместных действиях с десантными отрядами, П. Н. Врангель отправил к Фостикову группу офицеров с задачей: изучить движение и принять руководство над последним (если оно находится в ненадежных руках). Все это потребовало времени, и, хотя благонадежность Фостикова в отношении Врангеля к началу операции выявилась, но надлежащим образом организованная оперативная связь Крыма с повстанцами в это время отсутствовала, и повстанческие части не смогли выступить согласованно с десантом - что значительно упростило и ускорило для красных борьбу с обоими противниками.
Продолжение следует
Информация