Эхо Советско-польской войны 1919 – 1920 годов: история или политика
Советско-польская война 1919 – 1920 годов – чёрное пятно на истории российско-польских отношений и один из самых неприятных и противоречивых эпизодов в истории России 20 века, на многие десятилетия вперёд определившее характер отношений между двумя странами. Тема войны 1919 – 1920 годов является почвой для политических спекуляций внутри России. Безусловная сдача национальных интересов России по итогам Первой мировой войны большевиками, которые по определению являлись пораженцами, изначально добровольно раздавая территории империи направо и налево и ожидая скорой «мировой революции», - это совсем не повод для того чтобы продолжать размножать в нашем современном обществе идеи пораженчества и хвалить поляков за так называемое «Чудо на Висле» - победу над «красной гидрой» под Варшавой в августе 1920 года.
Несмотря на все попытки исторического примирения, предпринимаемые руководителями двух стран в настоящее время, исторические обиды продолжают своё разрушительное действие, выливаясь в разнообразные конфликты, затрагивающие все сферы взаимоотношений двух народов и делающие западные рубежи русского пространства направлением постоянного геополитического напряжения.
О той войне не принято говорить в возвышенных тонах, особенно не принято вспоминать о ней именно в России. В Польше, напротив, активно вспоминают те события, делая их предметом национальной гордости. Несмотря на известную международную неразбериху, царившую в Европе в тот период и стремление определённых сил окончательно её расшатать и погрузить в хаос революций, ясно одно – конфликт был инициирован именно с «той стороны». Пилсудский, движимый желанием восстановления Речи Посполитой, воспользовался начавшейся в России братоубийственной смутой и фактическим распадом страны и поступил так же, как поступали его предшественники за 400 лет до этого – во времена другой Великой Смуты, устремив свои взоры на западные территории России – украинские и белорусские земли. Именно так: когда Россия ослабевает на её окраинах немедленно поднимается так называемое национально-освободительное движение. Окраины империи уходят из под контроля и попадают под влияние великодержавных соседей, традиционно считавших их территории своими, а не российскими, а о каких-то «национальных интересах украинского народа» и вовсе говорить не приходится. Представить подлинно независимое украинское или белорусское государство в составе воссоединённой Речи Посполитой или хотя бы по соседству с нею совершенно невозможно – такой номер проходит только с жаждавшими власти большевиками и разве что с либералами новой России. В этом великодержавный шовинизм Пилсудского ничем не отличается от аналогичного русского. В нём, как таковом, нет ничего отрицательного. Идея восстановления имперской государственности в том или ином её виде – нормальное стремление нормальной великой державы, которой когда-то была, и, в сущности, продолжает оставаться Польша, поскольку сохраняет соответствующие национальные амбиции и комплексную идейную основу своей экспансионистской политики, выработанную на протяжении столетий.
Итак, перейдём к событиям Советско-польской войны 1919 – 1920 годов. Первые столкновения Красной Армии с польскими воинскими формированиями начались ещё в феврале 1919 года. Пока будущее советской власти находилось под вопросом, поляки занимали выжидательную позицию. Когда же к началу 1920 года окончательная победа большевиков стала очевидной, начались широкомасштабные боевые действия.
Большевистское руководство, бредившее идеей мировой революции, было готово отдать приказ о начале похода в Европу через территорию Польши. Советы надеялись, на то, что польский рабочий класс вольётся в ряды красноармейцев. У Пилсудского же были совсем другие, более прагматичные планы, о которых уже рассказано выше.
Пилсудский был, несомненно, дальновидным государственным деятелем, обладавшим ясным стратегическим мышлением. Понимая, что одномоментное восстановление большой Польши в границах 1772 года (до Днепра) будет невозможным, в апреле 1920 года он заключил союз с главой украинских националистов Симоном Петлюрой. Согласно договорённости двух деятелей, польское правительство признавало независимость Украины, а петлюровцы закрывали глаза на отход к Польше Восточной Галиции и Западной Волыни. Эта сделка и развязала руки полякам.
Польская армия овладела инициативой с самого начала боевых действий. Уже в мае поляки вышли к Днепру, овладев Киевом и Минском. Красная армия ответила созданием двух организованных фронтов – Западного, который действовал в Белоруссии под командованием Тухачевского, и Юго-Западного, действовавшего на Украине под командованием Егорова. Киев и Минск были освобождены в том же месяце, а к началу июня от польских войск была освобождена вся территория Украины и Белоруссии, в том числе и их западные районы. В середине июля 1920 года большевистское руководство приняло решение о продолжении наступления в самой Польше. Было создано польское советское правительство под началом Феликса Дзержинского и Юлиана Мархлевского.
И вот, в августе Тухачевский подошёл к Варшаве, при этом руководство страны решило не соединять два фронта в один. Командарм решил совершить обходной манёвр, и тут внезапно с тыла поляки под командованием Пилсудского обрушились на Красную Армию близ местечка Радзивин. Началась двухнедельная операция, получившая название «Чудо на Висле».
В результате этой операции был разгромлен западный фронт Тухачевского, 45000 человек были интернированы немцами, 25000 красноармейцев были убиты, и 60000 попали в плен. Все эти цифры приблизительны, так как до настоящего момента историкам не удалось найти достаточного количества достоверных исторических источников, которые позволили бы привести более точные потери в рядах красноармейцев. К сожалению, исторической наукой нашей страны Советско-польской войне по понятным причинам не уделялось практически никакого внимания, и лишь в последние десятилетия она стала изучаться активнее. Однако и здесь, как мы уже говорили ранее, история часто становится жертвой политики. События той нелепой и крайне жестокой войны в силу своей противоречивости и явной неприглядности слишком сложно интерпретировать однозначно и непредвзято.
Преступления имели место быть с обеих сторон, и это стало новым поводом для конфликтов. Положение пленных красноармейцев в польских лагерях и высокий уровень смертности стали ставить в противовес событиям, произошедшим в Катыни. Считается, что они подвергались пыткам и массовым расстрелам, в результате чего выжить удалось немногим. Польские историки в ответ на эти обвинения утверждают, что большие потери среди пленных объясняются тем, что лагеря были не готовы к такому количеству солдат. Многие из них к моменту разгрома были больны тифом, оспой, дизентерией, распространявшимися среди большого скопления военнопленных в условиях, далеких от всех санитарных норм. Издевательства надзирателей-садистов и расстрелы опровергаются польской стороной, но не всегда учитывается российскими политиками, допускающим высказывания, что расстрелы в Катыни являются ответом советской стороны на эти события.
В последние годы даты, связанные с историей той войны, а особенно годовщины «Чуда на Висле» активно отмечаются в Польше. Празднование годовщин, фильмы о гении Пилсудского и установка памятников войнам, погибшим в Советско-польской войне активно используется польскими политиками во время предвыборных компаний. И дело тут зачастую не только в особой национальной гордости поляков и почтении к своей истории, а в банальной эксплуатации русофобии-советофобии. Грань между этими двумя понятиями так и не проведена, а значит, точка в историческом противостоянии двух славянских держав до сих пор не поставлена. Русофобия-советофобия продолжает оставаться главным препятствием к подлинному историческому примирению двух держав. И нам, и полякам, необходимо, наконец, отбросить все обиды и назвать вещи своими именами, проанализировав объективные причины конфликтов прошлого и их ужасающие последствия. А пока, не только поляки, но и мы сами не знаем, где же грань, отделяющая понятия «русский» и «советский», и существует ли она, не можем определиться, чем же всё-таки был большевизм, и какую роль он сыграл в развитии страны и мира, кто такой Ленин, и кто же мы – спасители мира, высокодуховный народ-богоносец или же империя зла, держащая в руках ядерную дубину и погрязшая в диктатуре, коррупции, преступности, повальном невежестве и пьянстве. Такова уж наша история – наше величайшее богатство и ужасное бремя…
Несмотря на все попытки исторического примирения, предпринимаемые руководителями двух стран в настоящее время, исторические обиды продолжают своё разрушительное действие, выливаясь в разнообразные конфликты, затрагивающие все сферы взаимоотношений двух народов и делающие западные рубежи русского пространства направлением постоянного геополитического напряжения.
О той войне не принято говорить в возвышенных тонах, особенно не принято вспоминать о ней именно в России. В Польше, напротив, активно вспоминают те события, делая их предметом национальной гордости. Несмотря на известную международную неразбериху, царившую в Европе в тот период и стремление определённых сил окончательно её расшатать и погрузить в хаос революций, ясно одно – конфликт был инициирован именно с «той стороны». Пилсудский, движимый желанием восстановления Речи Посполитой, воспользовался начавшейся в России братоубийственной смутой и фактическим распадом страны и поступил так же, как поступали его предшественники за 400 лет до этого – во времена другой Великой Смуты, устремив свои взоры на западные территории России – украинские и белорусские земли. Именно так: когда Россия ослабевает на её окраинах немедленно поднимается так называемое национально-освободительное движение. Окраины империи уходят из под контроля и попадают под влияние великодержавных соседей, традиционно считавших их территории своими, а не российскими, а о каких-то «национальных интересах украинского народа» и вовсе говорить не приходится. Представить подлинно независимое украинское или белорусское государство в составе воссоединённой Речи Посполитой или хотя бы по соседству с нею совершенно невозможно – такой номер проходит только с жаждавшими власти большевиками и разве что с либералами новой России. В этом великодержавный шовинизм Пилсудского ничем не отличается от аналогичного русского. В нём, как таковом, нет ничего отрицательного. Идея восстановления имперской государственности в том или ином её виде – нормальное стремление нормальной великой державы, которой когда-то была, и, в сущности, продолжает оставаться Польша, поскольку сохраняет соответствующие национальные амбиции и комплексную идейную основу своей экспансионистской политики, выработанную на протяжении столетий.
Итак, перейдём к событиям Советско-польской войны 1919 – 1920 годов. Первые столкновения Красной Армии с польскими воинскими формированиями начались ещё в феврале 1919 года. Пока будущее советской власти находилось под вопросом, поляки занимали выжидательную позицию. Когда же к началу 1920 года окончательная победа большевиков стала очевидной, начались широкомасштабные боевые действия.
Большевистское руководство, бредившее идеей мировой революции, было готово отдать приказ о начале похода в Европу через территорию Польши. Советы надеялись, на то, что польский рабочий класс вольётся в ряды красноармейцев. У Пилсудского же были совсем другие, более прагматичные планы, о которых уже рассказано выше.
Пилсудский был, несомненно, дальновидным государственным деятелем, обладавшим ясным стратегическим мышлением. Понимая, что одномоментное восстановление большой Польши в границах 1772 года (до Днепра) будет невозможным, в апреле 1920 года он заключил союз с главой украинских националистов Симоном Петлюрой. Согласно договорённости двух деятелей, польское правительство признавало независимость Украины, а петлюровцы закрывали глаза на отход к Польше Восточной Галиции и Западной Волыни. Эта сделка и развязала руки полякам.
Польская армия овладела инициативой с самого начала боевых действий. Уже в мае поляки вышли к Днепру, овладев Киевом и Минском. Красная армия ответила созданием двух организованных фронтов – Западного, который действовал в Белоруссии под командованием Тухачевского, и Юго-Западного, действовавшего на Украине под командованием Егорова. Киев и Минск были освобождены в том же месяце, а к началу июня от польских войск была освобождена вся территория Украины и Белоруссии, в том числе и их западные районы. В середине июля 1920 года большевистское руководство приняло решение о продолжении наступления в самой Польше. Было создано польское советское правительство под началом Феликса Дзержинского и Юлиана Мархлевского.
И вот, в августе Тухачевский подошёл к Варшаве, при этом руководство страны решило не соединять два фронта в один. Командарм решил совершить обходной манёвр, и тут внезапно с тыла поляки под командованием Пилсудского обрушились на Красную Армию близ местечка Радзивин. Началась двухнедельная операция, получившая название «Чудо на Висле».
В результате этой операции был разгромлен западный фронт Тухачевского, 45000 человек были интернированы немцами, 25000 красноармейцев были убиты, и 60000 попали в плен. Все эти цифры приблизительны, так как до настоящего момента историкам не удалось найти достаточного количества достоверных исторических источников, которые позволили бы привести более точные потери в рядах красноармейцев. К сожалению, исторической наукой нашей страны Советско-польской войне по понятным причинам не уделялось практически никакого внимания, и лишь в последние десятилетия она стала изучаться активнее. Однако и здесь, как мы уже говорили ранее, история часто становится жертвой политики. События той нелепой и крайне жестокой войны в силу своей противоречивости и явной неприглядности слишком сложно интерпретировать однозначно и непредвзято.
Картина Ежи Коссака "Чудо над Вислой"
Преступления имели место быть с обеих сторон, и это стало новым поводом для конфликтов. Положение пленных красноармейцев в польских лагерях и высокий уровень смертности стали ставить в противовес событиям, произошедшим в Катыни. Считается, что они подвергались пыткам и массовым расстрелам, в результате чего выжить удалось немногим. Польские историки в ответ на эти обвинения утверждают, что большие потери среди пленных объясняются тем, что лагеря были не готовы к такому количеству солдат. Многие из них к моменту разгрома были больны тифом, оспой, дизентерией, распространявшимися среди большого скопления военнопленных в условиях, далеких от всех санитарных норм. Издевательства надзирателей-садистов и расстрелы опровергаются польской стороной, но не всегда учитывается российскими политиками, допускающим высказывания, что расстрелы в Катыни являются ответом советской стороны на эти события.
В последние годы даты, связанные с историей той войны, а особенно годовщины «Чуда на Висле» активно отмечаются в Польше. Празднование годовщин, фильмы о гении Пилсудского и установка памятников войнам, погибшим в Советско-польской войне активно используется польскими политиками во время предвыборных компаний. И дело тут зачастую не только в особой национальной гордости поляков и почтении к своей истории, а в банальной эксплуатации русофобии-советофобии. Грань между этими двумя понятиями так и не проведена, а значит, точка в историческом противостоянии двух славянских держав до сих пор не поставлена. Русофобия-советофобия продолжает оставаться главным препятствием к подлинному историческому примирению двух держав. И нам, и полякам, необходимо, наконец, отбросить все обиды и назвать вещи своими именами, проанализировав объективные причины конфликтов прошлого и их ужасающие последствия. А пока, не только поляки, но и мы сами не знаем, где же грань, отделяющая понятия «русский» и «советский», и существует ли она, не можем определиться, чем же всё-таки был большевизм, и какую роль он сыграл в развитии страны и мира, кто такой Ленин, и кто же мы – спасители мира, высокодуховный народ-богоносец или же империя зла, держащая в руках ядерную дубину и погрязшая в диктатуре, коррупции, преступности, повальном невежестве и пьянстве. Такова уж наша история – наше величайшее богатство и ужасное бремя…
Информация