Французский артиллерийский авторитет свидетельствует
В 1920 году появился на свет (и в 1921 г. был переведен на русский язык и издан советским Госиздательством) чрезвычайно интересный и содержательный труд, посвященный артиллерийской компоненте армии ключевого союзника России в годы Первой мировой войны 1914—1918 г.г. – Франции. Труд, ярко освещающий один из капитальных вопросов войны – артиллерийский, написан участником войны, генералом французской артиллерии Гаскуэном (Gascouin).
Книга артиллерийского генерала приподнимает завесу над одним из важнейших явлений войны — над ее необыкновенным боевым напряжением по артиллерийской части, что очень интересно и поучительно.
В Великой войне приняли участие почти все части света; некоторые из них оказались и театром военных действий — большая часть Европы, часть Азии, часть Африки. Америка участвовала в войне в лице САСШ и Канады, Австралия — своими войсками в составе британской армии. Это была в полном смысле слова мировая война. Столь одновременный и почти одновременный подъем стран и народов стал результатом чрезвычайного переплетения взаимных интересов, мощности средств сообщений и других обстоятельств. Вышеупомянутое напряжение проявилось во всех областях жизни и деятельности — государственной, экономической, общественной и личной. Причем возможность такого напряжения собственно и не предусматривалась. До войны полагали, что в сложившихся условиях война не может быть продолжительной, ибо ни одна страна не в состоянии вести длительную войну. Но действительность обманула эти предположения: продолжительная война оказалась очень даже возможной — для чего, однако, и пришлось развить небывалое напряжение.
Труд артиллериста Гаскуэна и поднимает завесу, как мы выше отметили, над частичкой этого напряжения. Мы видим, как Франция, менее подготовленная по артиллерийской части, чем ее противник, не опускает рук, а проявляет всемерное напряжение — для того, чтобы восполнить пробелы своей подготовки. Германия, гораздо лучше подготовленная к войне, не довольствуется этим, а с самого качала войны приступает к ycoвершенствованию и приумножению своих артиллерийских средств и ведет это не только с таким же напряжением, как Франция, но и еще большим.
От книги Гаскуэна веет бодростью. Общий ее смысл таков: «Воюй тем, что у тебя есть. Но не покладай рук, работай над оптимальным использованием имеющихся средств, над их усовершенствованием, над изобретением и применением новых средств. Не будь рутинером — прогрессируй в течение всей войны».
С самого начала войны Франция оказалась со значительно меньшими артиллерийскими средствами, чем Германия. Если в германском корпусе имелось 160 орудий, то французский корпус аналогичной численности имел лишь 120 орудий; артиллерия французского корпуса состояла лишь из полевых легких орудий, тогда как в составе германского помимо легких полевых пушек имелась значительная гаубичная артиллерия. Кроме того, Германия имела многочисленную армейскую тяжелую артиллерию, тогда как у французов она находилась в зачаточном состоянии. Конечно, это было неблагоприятно для французов, пишет Гаскуэн, но все же не совсем так плохо, как многие воображают. Если у немцев больше орудий в корпусе, зато у французов превосходство в количестве легких орудий (120 против 108 германских) и французская легкая пушка лучше германской; а в маневренной войне, каковой и была война в ее начале и в конце, легкие орудия играют главную роль, тогда как тяжелые могут получить лишь ограниченное применение.
Отсутствие у французов тяжелой артиллерии могло быть восполнено изменением тактики легких орудий.
Они дальнобойны. И, хотя дальняя стрельба из них, как отмечает генерал, не в обычае – но стоит лишь отказаться от этого обычая и поражать дальние цели.
Они слишком настильны и потому не могут ни поражать войска за закрытиями, ни разрушать закрытий. Но опять же нет, с дальних дистанций они могут делать и это, и поэтому, когда это нужно, следует открывать дальнюю стрельбу — для получения более крутой траектории. Для получения еще более крутой траектории — ввести уменьшенный заряд.
Хотя в состав французской армии не введены тяжелые орудия, но Франция располагает огромным запасом тяжелых орудий старых образцов с отличными баллистическими качествами и вполне сохранившихся (причем среди них много совершенно новых), с огромным запасом боеприпасов. Хотя они стояли на осадных лафетах, не допускающих стрельбы под большим углом возвышения, неудобных для расположения в траншеях, но имелся образец подходящего лафета.
Так нам сообщает Гаскуэн, правда, уже после войны. Но из его книги видно, что он ратовал в этом направлении и во время войны, и, вероятно, он был не одинок, ибо Франция так и поступала — хотя и не с той скоростью, как было нужно.
Но прогресс был налицо: деятельно работала артиллерийская мысль, функционировали опытные курсы и полигоны.
Франция во время войны развернула широкомасштабную деятельность по изготовлению предметов боевого снабжения.
Напряженная работа органов управления, ведавших этим делом, стала важнейшей предпосылкой успеха. Появляются и новые специальные структуры. Так, 18 мая 1915 г. в составе военного министерства была учреждена должность помощника военного министра по артиллерийской части, на которую, с званием статс-секретаря, был назначен видный парламентский деятель депутат Палаты Альбер Тома. Ему было дано три помощника: Баке (ручное оружие и патроны к нему), Госсо (тяжелая артиллерия и боеприпасы к ней) и Дезале (легкая артиллерия, снаряды к, ней, обоз, сбруя, личный состав). Но это было узаконением фактически сложившейся ранее системы: Альбер Тома стоял во главе артиллерийского снабжения еще с осени 1914 года.
Затем, в декабре 1916 года управление помощника военного министра по артиллерийской части было выделено в особое министерство вооружений (armements et fabrications de guerre), во главе которого стал тот же Альбер Тома. Вместе с тем, к этому министерству присоединено «учреждение по военным изобретением» (inventions interressantla defense nationale). До этого оно входило в состав «министерства народного просвещения, искусств и военных изобретений» (в этот весьма интересный орган, образованный после начала войны, оно вошло при своем учреждении также в самом начале войны).
Министру вооружений было положено два помощника: один — по изготовлению предметов боевого снабжения (fabrications de guerre), другой — по военным изобретениям.
В связи с военным министерством, а затем с министерством вооружений, по вопросам боевого снабжения деятельно работал парламент — Палата депутатов и Сенат. Многочисленная комиссия палаты (44 члена), под председательством генерала (в отставке) Педойя, имела особую подкомиссию (их было три) по вопросам вооружения и боевого снабжения; в ней были особые докладчики по каждому из следующих вопросов: обеспечение заводов рабочими, обеспечение предприятий материалами, материальная часть артиллерии, ручное оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, траншейное оружие, ручные гранаты, железнодорожные пути, автомобили и удушливые газы (т. е. 11 докладчиков).
Напряжение, какое было проявлено Францией в войну 1914 — 1918 г.г. по артиллерийской части было очень велико, но, как неоднократно подчеркивает Гаскуэн, Германия проявляла еще более напряжение.
Германия выступила на войну уже с большим превосходством над Францией по артиллерийской части: она превосходила общим количеством имевшихся орудий; превосходила числом стволов в каждом корпусе; отличалась наличием многочисленной гаубичной и тяжелой артиллерии, интегрированной в дивизии, корпуса и армии (причем орудия современных образцов); она уже имела образец орудия ближнего боя — траншейного — и понимала важное значение последнего.
Французы, отмечает Гаскуэн, уступали немцам в вооружении — пушках и гаубицах, в траншейных средствах борьбы, в метании гранат, бомб и мин разных калибров; словом, во всем, за исключением стоицизма солдат и начальников. Вот почему эта война была столь тяжела для французов и почему она обошлась им так дорого.
Немцы превосходили французов не только в большей готовности к войне по артиллерийской части, но и в течение всей войны они стремились поддерживать свое превосходство, опережая французов в изобретении новых средств, новых приемов вооруженной борьбы, в приумножении имевшихся. Благодаря этому, немцы долго удерживали инициативу в своих руках.
Начав войну мощным применением маневра в маневренной войне, они, когда маневр не дал им решительных результатов, перешли к траншейной войне – и к последней они считали себя гораздо более подготовленными, чем их противник.
Французы в течение войны многому учились у немцев, перенимая от них многие взгляды и приемы, и применяя их затем сами. Хотя Гаскуэн говорит, что в искусстве артиллерийской стрельбы французы не только не уступали немцам, а даже превосходили их, но многие методы перенимали у немцев: это перекатывающееся огневое заграждение (Гаскуэн приводит не французскую инструкцию, а немецкую), пилонаж и др. Также и в тактике: по примеру немцев французы к концу войны отказались от многодневной артиллерийской подготовки атаки и внесли в тактику принцип внезапности (французская директива № 5 от 18 июля 1918 г.).
И для сравнения напряжения Франции и Германии будет интересно сопоставить их характерные наступательные операции, о которых Гаскуэн сообщает очень интересные сведения. С одной стороны, это три прорыва, которые французы пытались произвести в германском укрепленном фронте в 1915, 1916 и 1917 гг.; с другой стороны, это Верденская операция немцев и их прорыв французского фронта в 1918 г.
Прорыв 1915 г., сентябрь — октябрь.
Ширина прорыва 25 километров. Кроме того, рядом одновременно производился прорыв в половину ширины вышеуказанного.
Прорыву предшествовало продолжительное сосредоточение сил и средств.
Пробитие бреши продолжалось три дня (22 — 24 сентября), причем процессу предшествовал двухнедельный обстрел позиций неприятельской артиллерии.
Штурм 25-го сентября увенчался полным успехом, но атаки следующих дней не дали положительных результатов — вследствие недостаточной артиллерийской поддержки.
Попытки дальнейшего развития прорыва вперед и в стороны продолжались около двух недель (до 6 октября) и затем были прекращены — вследствие больших потерь и отсутствия успеха.
Эта операция стоила французам 120000 убитых, пропавших без вести и пленных и 260000 раненых, эвакуированных с поля сражения. Завоеванная площадь — 40000 кв. м (4000 гектаров); глубина прорыва 2 — 3 километра.
Прорыв июля 1916 года.
Ширина прорыва 16 км (одновременно рядом осуществлялся прорыв англичан — такой же ширины).
Прорыву предшествовала четырехмесячная подготовка: постройка дорог, мостов, организация складов боеприпасов, санитарных учреждений, усиление укрытий и пр.
На 15 км было сосредоточено около 1500 орудий, а именно: тяжелых около 600 (в т. ч. несколько орудий очень больших калибров вплоть до 370 мм), траншейных 400, полевых легких (75-мм) 444.
В среднем на каждые 15 — 18 шагов фронта приходилось по одному орудию.
Пробитие бреши продолжалось 6 дней. Штурм выполнен 1 июля.
Расход боеприпасов был колоссален. Если в 1915 году для подготовки штурма было израсходовано по 400 кг боеприпасов на каждый километр обстреливаемого фронта, то теперь было израсходовано по 900 кг.
Только тяжелая и траншейная артиллерия израсходовали снарядов общим весом 11000 тонн. Легкие 75-мм пушки (444 ствола) выпустили более миллиона гранат общим весом около 6000 тонн, при общем весе снарядов в 10000 тонн, т. е. каждое орудие выпустило более чем по 2250 гранат.
Штурм был удачен, причем 3 июля было захвачено 200 германских батарей и 15000 пленных.
Апрельский прорыв 1917 г.
Готовилась грандиозная операция, превосходившая своими силами и средствами все предыдущие. Участвовало три французских армии. Ширина прорыва — 35 километров. Подготовка штурма длилась 11 дней. Но штурм был неудачен — отчасти вследствие того, что не дали тех средств, которые были предназначены и нужны для реализации операции. Так, вместо 900 новых 155-мм коротких пушек Шнейдера было получено только 428, боеприпасов было недостаточно. Относительно этого, вероятно самого неудачного из французских прорывов, Гаскуэн слишком лаконичен. Не приводя особых подробностей.
Верденская операция (взят лишь период первой половины 1916 г.).
Подготовка началась с октября 1915 г. Непосредственная подготовка штурма, выполненная 21-го февраля, длилась только 10 часов — но она была внезапной и сокрушительной.
Сосредоточено 2000 — 2500 орудий, из них 1500 – 2000 — большого и среднего калибров. Боеприпасов заготовлено чрезвычайно много.
Немцы задались целью за 10 часов своей артподготовки осуществить то, что французы в прорыве 1915 г. осуществили, и то в меньшем масштабе, за несколько дней — расчет был сделан на тактическую внезапность.
Пилонаж достиг у Вердена небывалых размеров: по фронту в 1200 метров, по двум последовательным линиям траншей, немцы сосредоточили огонь 100 тяжелых батарей и снесли все.
Боеприпасов немцы не жалели и тратили в огромных размерах.
Весеннее наступление 1918 г.
Подготовка к этой операции началась еще в октябре 1917 г. На фронте прорыва огромного протяжения — 80 км, сосредоточено 90 пехотных дивизий. Артиллерийские средства огромны и мощны. Одних легких и тяжелых гаубиц около 6000, малокалиберных траншейных минометов (75-мм) — 15000.
Превосходство в орудиях для навесной стрельбы позволяло немцам парализовать оборону на значительную глубину — на 6 — 8 км.
В подготовке своего Большого наступления 1918 г. немцы не задаются целью разрушения и уничтожения, а хотят вынудить противника уйти в закрытия – то есть хотят парализовать оборону.
Стрельбу они открывают на поражение, без пристрелки, с целью достижения внезапности.
Штурм начинается 21-го марта. Его непосредственная артиллерийская подготовка еще более кратка, чем в Верденской операции — всего 5 часов. За ней следует атака по всему 80-километровому фронту; она прикрывается чрезвычайно умелым, сложно рассчитанным заградительным артогнем, с систематическим перекатом вперед огневой завесы.
Штурм увенчивается успехом, и затем немцы в течение нескольких дней стремительно придвигаются вперед с необычайной (после маневренного периода 1914 года) скоростью.
Приведенные сравнительные данные показывают, что хотя французы в своих наступательных операциях развивали очень большую энергию, но немцы превосходили в ширине размаха и в сильной конденсации напряжения во времени.
Французы для своих прорывов пробивают бреши максимум в 37 километров шириной (в 1-м – 25+12, во 2-м – 16+16 и в 3-м — 35 километров), а немцы сразу в 80; французские бреши оказывались слишком узкими для возможности дальнейшего успешного продвижения.
Французы производят артиллерийскую подготовку штурма в течение нескольких дней, немцы — нескольких часов, и за эти несколько часов делали то, что французы делали за несколько дней. Этим достигалась тактическая внезапность. Французы поняли это лишь к концу войны и провели этот принцип у себя в директиве № 5 от 12 июля 1918 г.
Однако такая кратковременность применялась лишь к подготовке штурма, в то время как вся операция готовилась очень долго: Верденская операция — более 4 месяцев, а весенняя операция 1918 г. — более 5. Эта подготовка заключалась в массовом сосредоточении артиллерии, огромного количества боеприпасов, сосредоточении войск, налаживании сообщений, санитарных учреждений и т. д.
Столь же продолжительной была и подготовка французами своих прорывов: прорыв 1916 г. готовился 4 месяца.
По сравнению со всем этим сколь легкомысленными представляются подготовки первых русских наступлений периода позиционной войны. Декабрьское наступление 1915 г. на Юго-Западном фронте было предпринято в таких условиях, которые Главнокомандующим этого фронта, генералом от артиллерии Н. И. Ивановым, признавались совершенно неудовлетворительными, и операция была очень плохо подготовлена. Еще более легкомысленно было предпринято мартовское наступление 1916 г. Последняя начала готовиться лишь в феврале, а в начале марта стала реализовываться – и это при русской относительной бедности в железных дорогах и огромности расстояний. Лишь последующие операции, подготовленные гораздо тщательнее, принесли свои плоды. Но до нормативов западных армий при этом было весьма далеко.
Книга артиллерийского генерала приподнимает завесу над одним из важнейших явлений войны — над ее необыкновенным боевым напряжением по артиллерийской части, что очень интересно и поучительно.
В Великой войне приняли участие почти все части света; некоторые из них оказались и театром военных действий — большая часть Европы, часть Азии, часть Африки. Америка участвовала в войне в лице САСШ и Канады, Австралия — своими войсками в составе британской армии. Это была в полном смысле слова мировая война. Столь одновременный и почти одновременный подъем стран и народов стал результатом чрезвычайного переплетения взаимных интересов, мощности средств сообщений и других обстоятельств. Вышеупомянутое напряжение проявилось во всех областях жизни и деятельности — государственной, экономической, общественной и личной. Причем возможность такого напряжения собственно и не предусматривалась. До войны полагали, что в сложившихся условиях война не может быть продолжительной, ибо ни одна страна не в состоянии вести длительную войну. Но действительность обманула эти предположения: продолжительная война оказалась очень даже возможной — для чего, однако, и пришлось развить небывалое напряжение.
Замечательный труд и его эпоха
Труд артиллериста Гаскуэна и поднимает завесу, как мы выше отметили, над частичкой этого напряжения. Мы видим, как Франция, менее подготовленная по артиллерийской части, чем ее противник, не опускает рук, а проявляет всемерное напряжение — для того, чтобы восполнить пробелы своей подготовки. Германия, гораздо лучше подготовленная к войне, не довольствуется этим, а с самого качала войны приступает к ycoвершенствованию и приумножению своих артиллерийских средств и ведет это не только с таким же напряжением, как Франция, но и еще большим.
От книги Гаскуэна веет бодростью. Общий ее смысл таков: «Воюй тем, что у тебя есть. Но не покладай рук, работай над оптимальным использованием имеющихся средств, над их усовершенствованием, над изобретением и применением новых средств. Не будь рутинером — прогрессируй в течение всей войны».
С самого начала войны Франция оказалась со значительно меньшими артиллерийскими средствами, чем Германия. Если в германском корпусе имелось 160 орудий, то французский корпус аналогичной численности имел лишь 120 орудий; артиллерия французского корпуса состояла лишь из полевых легких орудий, тогда как в составе германского помимо легких полевых пушек имелась значительная гаубичная артиллерия. Кроме того, Германия имела многочисленную армейскую тяжелую артиллерию, тогда как у французов она находилась в зачаточном состоянии. Конечно, это было неблагоприятно для французов, пишет Гаскуэн, но все же не совсем так плохо, как многие воображают. Если у немцев больше орудий в корпусе, зато у французов превосходство в количестве легких орудий (120 против 108 германских) и французская легкая пушка лучше германской; а в маневренной войне, каковой и была война в ее начале и в конце, легкие орудия играют главную роль, тогда как тяжелые могут получить лишь ограниченное применение.
Отсутствие у французов тяжелой артиллерии могло быть восполнено изменением тактики легких орудий.
Они дальнобойны. И, хотя дальняя стрельба из них, как отмечает генерал, не в обычае – но стоит лишь отказаться от этого обычая и поражать дальние цели.
Они слишком настильны и потому не могут ни поражать войска за закрытиями, ни разрушать закрытий. Но опять же нет, с дальних дистанций они могут делать и это, и поэтому, когда это нужно, следует открывать дальнюю стрельбу — для получения более крутой траектории. Для получения еще более крутой траектории — ввести уменьшенный заряд.
Хотя в состав французской армии не введены тяжелые орудия, но Франция располагает огромным запасом тяжелых орудий старых образцов с отличными баллистическими качествами и вполне сохранившихся (причем среди них много совершенно новых), с огромным запасом боеприпасов. Хотя они стояли на осадных лафетах, не допускающих стрельбы под большим углом возвышения, неудобных для расположения в траншеях, но имелся образец подходящего лафета.
Так нам сообщает Гаскуэн, правда, уже после войны. Но из его книги видно, что он ратовал в этом направлении и во время войны, и, вероятно, он был не одинок, ибо Франция так и поступала — хотя и не с той скоростью, как было нужно.
Но прогресс был налицо: деятельно работала артиллерийская мысль, функционировали опытные курсы и полигоны.
Франция во время войны развернула широкомасштабную деятельность по изготовлению предметов боевого снабжения.
Напряженная работа органов управления, ведавших этим делом, стала важнейшей предпосылкой успеха. Появляются и новые специальные структуры. Так, 18 мая 1915 г. в составе военного министерства была учреждена должность помощника военного министра по артиллерийской части, на которую, с званием статс-секретаря, был назначен видный парламентский деятель депутат Палаты Альбер Тома. Ему было дано три помощника: Баке (ручное оружие и патроны к нему), Госсо (тяжелая артиллерия и боеприпасы к ней) и Дезале (легкая артиллерия, снаряды к, ней, обоз, сбруя, личный состав). Но это было узаконением фактически сложившейся ранее системы: Альбер Тома стоял во главе артиллерийского снабжения еще с осени 1914 года.
Затем, в декабре 1916 года управление помощника военного министра по артиллерийской части было выделено в особое министерство вооружений (armements et fabrications de guerre), во главе которого стал тот же Альбер Тома. Вместе с тем, к этому министерству присоединено «учреждение по военным изобретением» (inventions interressantla defense nationale). До этого оно входило в состав «министерства народного просвещения, искусств и военных изобретений» (в этот весьма интересный орган, образованный после начала войны, оно вошло при своем учреждении также в самом начале войны).
Министру вооружений было положено два помощника: один — по изготовлению предметов боевого снабжения (fabrications de guerre), другой — по военным изобретениям.
В связи с военным министерством, а затем с министерством вооружений, по вопросам боевого снабжения деятельно работал парламент — Палата депутатов и Сенат. Многочисленная комиссия палаты (44 члена), под председательством генерала (в отставке) Педойя, имела особую подкомиссию (их было три) по вопросам вооружения и боевого снабжения; в ней были особые докладчики по каждому из следующих вопросов: обеспечение заводов рабочими, обеспечение предприятий материалами, материальная часть артиллерии, ручное оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, траншейное оружие, ручные гранаты, железнодорожные пути, автомобили и удушливые газы (т. е. 11 докладчиков).
Напряжение, какое было проявлено Францией в войну 1914 — 1918 г.г. по артиллерийской части было очень велико, но, как неоднократно подчеркивает Гаскуэн, Германия проявляла еще более напряжение.
Германия выступила на войну уже с большим превосходством над Францией по артиллерийской части: она превосходила общим количеством имевшихся орудий; превосходила числом стволов в каждом корпусе; отличалась наличием многочисленной гаубичной и тяжелой артиллерии, интегрированной в дивизии, корпуса и армии (причем орудия современных образцов); она уже имела образец орудия ближнего боя — траншейного — и понимала важное значение последнего.
Французы, отмечает Гаскуэн, уступали немцам в вооружении — пушках и гаубицах, в траншейных средствах борьбы, в метании гранат, бомб и мин разных калибров; словом, во всем, за исключением стоицизма солдат и начальников. Вот почему эта война была столь тяжела для французов и почему она обошлась им так дорого.
Немцы превосходили французов не только в большей готовности к войне по артиллерийской части, но и в течение всей войны они стремились поддерживать свое превосходство, опережая французов в изобретении новых средств, новых приемов вооруженной борьбы, в приумножении имевшихся. Благодаря этому, немцы долго удерживали инициативу в своих руках.
Начав войну мощным применением маневра в маневренной войне, они, когда маневр не дал им решительных результатов, перешли к траншейной войне – и к последней они считали себя гораздо более подготовленными, чем их противник.
Французы в течение войны многому учились у немцев, перенимая от них многие взгляды и приемы, и применяя их затем сами. Хотя Гаскуэн говорит, что в искусстве артиллерийской стрельбы французы не только не уступали немцам, а даже превосходили их, но многие методы перенимали у немцев: это перекатывающееся огневое заграждение (Гаскуэн приводит не французскую инструкцию, а немецкую), пилонаж и др. Также и в тактике: по примеру немцев французы к концу войны отказались от многодневной артиллерийской подготовки атаки и внесли в тактику принцип внезапности (французская директива № 5 от 18 июля 1918 г.).
И для сравнения напряжения Франции и Германии будет интересно сопоставить их характерные наступательные операции, о которых Гаскуэн сообщает очень интересные сведения. С одной стороны, это три прорыва, которые французы пытались произвести в германском укрепленном фронте в 1915, 1916 и 1917 гг.; с другой стороны, это Верденская операция немцев и их прорыв французского фронта в 1918 г.
Французские прорывы.
Прорыв 1915 г., сентябрь — октябрь.
Ширина прорыва 25 километров. Кроме того, рядом одновременно производился прорыв в половину ширины вышеуказанного.
Прорыву предшествовало продолжительное сосредоточение сил и средств.
Пробитие бреши продолжалось три дня (22 — 24 сентября), причем процессу предшествовал двухнедельный обстрел позиций неприятельской артиллерии.
Штурм 25-го сентября увенчался полным успехом, но атаки следующих дней не дали положительных результатов — вследствие недостаточной артиллерийской поддержки.
Попытки дальнейшего развития прорыва вперед и в стороны продолжались около двух недель (до 6 октября) и затем были прекращены — вследствие больших потерь и отсутствия успеха.
Эта операция стоила французам 120000 убитых, пропавших без вести и пленных и 260000 раненых, эвакуированных с поля сражения. Завоеванная площадь — 40000 кв. м (4000 гектаров); глубина прорыва 2 — 3 километра.
Прорыв июля 1916 года.
Ширина прорыва 16 км (одновременно рядом осуществлялся прорыв англичан — такой же ширины).
Прорыву предшествовала четырехмесячная подготовка: постройка дорог, мостов, организация складов боеприпасов, санитарных учреждений, усиление укрытий и пр.
На 15 км было сосредоточено около 1500 орудий, а именно: тяжелых около 600 (в т. ч. несколько орудий очень больших калибров вплоть до 370 мм), траншейных 400, полевых легких (75-мм) 444.
В среднем на каждые 15 — 18 шагов фронта приходилось по одному орудию.
Пробитие бреши продолжалось 6 дней. Штурм выполнен 1 июля.
Расход боеприпасов был колоссален. Если в 1915 году для подготовки штурма было израсходовано по 400 кг боеприпасов на каждый километр обстреливаемого фронта, то теперь было израсходовано по 900 кг.
Только тяжелая и траншейная артиллерия израсходовали снарядов общим весом 11000 тонн. Легкие 75-мм пушки (444 ствола) выпустили более миллиона гранат общим весом около 6000 тонн, при общем весе снарядов в 10000 тонн, т. е. каждое орудие выпустило более чем по 2250 гранат.
Штурм был удачен, причем 3 июля было захвачено 200 германских батарей и 15000 пленных.
Апрельский прорыв 1917 г.
Готовилась грандиозная операция, превосходившая своими силами и средствами все предыдущие. Участвовало три французских армии. Ширина прорыва — 35 километров. Подготовка штурма длилась 11 дней. Но штурм был неудачен — отчасти вследствие того, что не дали тех средств, которые были предназначены и нужны для реализации операции. Так, вместо 900 новых 155-мм коротких пушек Шнейдера было получено только 428, боеприпасов было недостаточно. Относительно этого, вероятно самого неудачного из французских прорывов, Гаскуэн слишком лаконичен. Не приводя особых подробностей.
Германские наступательные операции.
Верденская операция (взят лишь период первой половины 1916 г.).
Подготовка началась с октября 1915 г. Непосредственная подготовка штурма, выполненная 21-го февраля, длилась только 10 часов — но она была внезапной и сокрушительной.
Сосредоточено 2000 — 2500 орудий, из них 1500 – 2000 — большого и среднего калибров. Боеприпасов заготовлено чрезвычайно много.
Немцы задались целью за 10 часов своей артподготовки осуществить то, что французы в прорыве 1915 г. осуществили, и то в меньшем масштабе, за несколько дней — расчет был сделан на тактическую внезапность.
Пилонаж достиг у Вердена небывалых размеров: по фронту в 1200 метров, по двум последовательным линиям траншей, немцы сосредоточили огонь 100 тяжелых батарей и снесли все.
Боеприпасов немцы не жалели и тратили в огромных размерах.
Весеннее наступление 1918 г.
Подготовка к этой операции началась еще в октябре 1917 г. На фронте прорыва огромного протяжения — 80 км, сосредоточено 90 пехотных дивизий. Артиллерийские средства огромны и мощны. Одних легких и тяжелых гаубиц около 6000, малокалиберных траншейных минометов (75-мм) — 15000.
Превосходство в орудиях для навесной стрельбы позволяло немцам парализовать оборону на значительную глубину — на 6 — 8 км.
В подготовке своего Большого наступления 1918 г. немцы не задаются целью разрушения и уничтожения, а хотят вынудить противника уйти в закрытия – то есть хотят парализовать оборону.
Стрельбу они открывают на поражение, без пристрелки, с целью достижения внезапности.
Штурм начинается 21-го марта. Его непосредственная артиллерийская подготовка еще более кратка, чем в Верденской операции — всего 5 часов. За ней следует атака по всему 80-километровому фронту; она прикрывается чрезвычайно умелым, сложно рассчитанным заградительным артогнем, с систематическим перекатом вперед огневой завесы.
Штурм увенчивается успехом, и затем немцы в течение нескольких дней стремительно придвигаются вперед с необычайной (после маневренного периода 1914 года) скоростью.
Приведенные сравнительные данные показывают, что хотя французы в своих наступательных операциях развивали очень большую энергию, но немцы превосходили в ширине размаха и в сильной конденсации напряжения во времени.
Французы для своих прорывов пробивают бреши максимум в 37 километров шириной (в 1-м – 25+12, во 2-м – 16+16 и в 3-м — 35 километров), а немцы сразу в 80; французские бреши оказывались слишком узкими для возможности дальнейшего успешного продвижения.
Французы производят артиллерийскую подготовку штурма в течение нескольких дней, немцы — нескольких часов, и за эти несколько часов делали то, что французы делали за несколько дней. Этим достигалась тактическая внезапность. Французы поняли это лишь к концу войны и провели этот принцип у себя в директиве № 5 от 12 июля 1918 г.
Однако такая кратковременность применялась лишь к подготовке штурма, в то время как вся операция готовилась очень долго: Верденская операция — более 4 месяцев, а весенняя операция 1918 г. — более 5. Эта подготовка заключалась в массовом сосредоточении артиллерии, огромного количества боеприпасов, сосредоточении войск, налаживании сообщений, санитарных учреждений и т. д.
Столь же продолжительной была и подготовка французами своих прорывов: прорыв 1916 г. готовился 4 месяца.
По сравнению со всем этим сколь легкомысленными представляются подготовки первых русских наступлений периода позиционной войны. Декабрьское наступление 1915 г. на Юго-Западном фронте было предпринято в таких условиях, которые Главнокомандующим этого фронта, генералом от артиллерии Н. И. Ивановым, признавались совершенно неудовлетворительными, и операция была очень плохо подготовлена. Еще более легкомысленно было предпринято мартовское наступление 1916 г. Последняя начала готовиться лишь в феврале, а в начале марта стала реализовываться – и это при русской относительной бедности в железных дорогах и огромности расстояний. Лишь последующие операции, подготовленные гораздо тщательнее, принесли свои плоды. Но до нормативов западных армий при этом было весьма далеко.
Информация