Где мы, там – победа

Вторая мировая война не только стала серьезным испытанием для отечественного Военно-морского флота, но и послужила тем катализатором, который ускорил воссоздание особого рода войск – морской пехоты. За годы войны морской пехотой был накоплен огромный опыт ведения боевых действий, который в части, ее касающейся, был востребован даже Сухопутными и Воздушно-десантными войсками, и тем более самой морской пехотой, а отдельные методы и способы ведения боевых действий вошли в «грифованные» учебники по тактике и остаются закрытыми для широкой общественности до сих пор.

Основой этих успехов был прежде всего офицерский корпус – офицеров для морской пехоты готовили Выборгское училище морской пехоты, а также офицерские курсы при Военно-морской академии. Однако к 1956 году в верхах в голову пришла «оригинальная» мысль: поскольку у нас миролюбивое государство, то советские Вооруженные силы наступательных операций с высадкой крупных морских десантов проводить не будут, а с малыми десантами справятся армейские части. Отсюда следовал вполне логичный вывод – отдельный род войск, морская пехота, не нужен. В итоге части морской пехоты были расформированы или переданы в состав Сухопутных войск. Не будет лишним подчеркнуть, что данное решение принималось, как вспоминали очевидцы, не только при полном согласии, но даже при самом активном участии занимавшего тогда пост министра обороны СССР Георгия Жукова.
Только в 1963 году руководство страны и Вооруженных сил вынуждено было признать, и в этом во многом заслуга главкома ВМФ Сергея Горшкова, что морская пехота нужна. С этого момента и начался отсчет новейшей истории морской пехоты. Первым был сформирован отдельный полк морской пехоты в составе Балтийского флота, а затем процесс пошел по нарастающей – были сформированы полки МП на Тихоокеанском и Северном флотах, а затем появился батальон, расширенный позже до состава полка, на Черноморском флоте. К концу 1970-х годов структура МП ВМФ приняла вид, который в принципе, с отдельными оговорками, сохранился и по настоящее время.

От Египта до Анголы

Холодная война была таковой лишь на бумаге, на самом деле напряженность ее сражений была немногим меньше, чем войны «горячей». Морская пехота принимала активное участие в дальних походах и часто привлекалась к выполнению конкретных задач. Пришлось нашим морпехам побывать во многих уголках земного шара: Египет, Сирия, Эфиопия, Мальта, Греция, Ангола, Вьетнам, Индия, Ирак, Иран, Йемен, Мадагаскар, Сомали, Пакистан, Бенин, Гвинея, Гвинея-Бисау, Сан-Томе – все и не перечислишь. Советским «черным беретам» пришлось усмирять и сепаратистов, и террористов. Как это было в Эфиопии, где рота морской пехоты, усиленная танковым взводом, высадилась в порту Массау и вошла в боевое соприкосновение с хозяйничавшими в городе сепаратистами. На Сейшельских островах в ноябре 1981 года десант морских пехотинцев под командованием капитана В. Облоги предотвратил попытку государственного переворота.

Наша морская пехота внесла свой вклад и в обеспечение независимости Египта, хотя об этом мало кто уже помнит. А ведь в Порт-Саиде батальон морской пехоты на протяжении нескольких дней утром занимал позиции во втором эшелоне обороны египетской армии, прикрывая ее тыл, а к вечеру возвращался обратно на корабли. Однако в боевых действиях нашим морпехам участвовать не пришлось. Как вспоминал бывший начальник береговых войск ВМФ генерал-лейтенант Павел Шилов, «с появлением первых советских десантных кораблей у Порт-Саида израильтяне перестали предпринимать какие-либо активные действия в ближайшей приграничной зоне, хотя до этого город и позиции арабских войск вокруг него неоднократно подвергались налетам вражеской авиации и артобстрелам».

Фактически с 1967 года боевая служба для советской морской пехоты в Мировом океане стала регулярной. Подразделения МП ВМФ несли ее преимущественно на борту средних десантных кораблей проекта 771 – усиленный взвод морской пехоты с вооружением и боевой техникой, а также больших десантных кораблей проекта 775 – в составе усиленной роты морской пехоты (вместимость таких кораблей – до 12 единиц бронетехники), или проекта 1171 и 1174 – в составе усиленного батальона морской пехоты (вместимость кораблей соответственно – до 40 и до 80 единиц различной бронетехники, в том числе основных боевых танков). Порою такие боевые службы длились по полгода и более, а в марте 1979 года, например, 1-й батальон морской пехоты 61-го полка морской пехоты Краснознаменного Северного флота (командир десанта майор А. Носков) был направлен на боевую службу рекордной длительности – 11 месяцев. Что превосходит большинство автономных плаваний атомных подводных лодок.

Другой пример. В августе 1987 года рота плавающих танков ПТ-76 из состава отдельного танкового батальона (отб) 61-й бригады МП Северного флота совершила переход на плаву через акваторию открытого океана из залива губы Нижняя Титовка в губу Кутовая, обогнув фактически полуостров Рыбачий (кому не ясно – просто взгляните на карту!).

Тяжело в учении – легко в бою

Морские пехотинцы принимали активное участие в различных учениях. Например, летом 1981 года батальонная тактическая группа МП ВМФ СССР под командованием подполковника В. Абашкина на совместных советско-сирийских учениях успешно провела высадку десанта на плав в незнакомой местности – в районе города и пункта базирования ВМС Сирии Латакия. А затем наши морпехи продвинулись в глубь территории, в пустыню и подавили сопротивление условного противника.

В 1985 году батальон морской пехоты из состава Балтийского флота был посажен на десантные корабли, которые совершили переход из Балтийска к полуострову Рыбачий на Севере. Там они с ходу высадились на плав на незнакомый полигон, выполнили поставленную задачу, а затем совершили обратную посадку на находившиеся в удалении от берега десантные корабли и морем вернулись к месту постоянной дислокации.

В 1982 году на Тихоокеанском флоте было проведено учение «Луч», в рамках которого в условиях, максимально приближенных к боевым, с кораблей на укрепленное противником побережье проводилась высадка крупного морского десанта. Уникальность учения заключалась в том, что происходило оно в ночных условиях без использования любых осветительных приборов. Управление осуществлялось только с помощью инфракрасной аппаратуры. И это почти тридцать лет назад!

По воспоминаниям контр-адмирала Кирилла Тулина, проходившего в те годы службу в дивизии морских десантных сил КТОФ, посадка десанта на корабли происходила также ночью. Корабли шли на посадку с выключенными огнями, используя только ИК-оборудование. Экипажам использовать средства связи категорически запрещалось, так же как и совершавшим марш. Командиры могли использовать лишь защищенные огни.

Силы высадки и приданные корабли огневой поддержки насчитывали более полусотни единиц различных классов и типов (проектов). Они были разбиты на два десантных отряда и отряд обеспечения. Переход к месту высадки в бухте Владимирская Уссурийского залива был совершен за трое суток. В назначенное время, ночью отряды подошли к месту высадки. Из всех огней – только висящие в воздухе «светящиеся» авиабомбы, с помощью которых приданные самолеты морской авиации подсвечивали «обрабатываемые» цели. Не успела осесть земля от разрывов последних бомб, как вперед выдвинулись корабли огневой поддержки. И земля вновь встала на дыбы. Затем десантные корабли быстро прошли сквозь строй кораблей поддержки, и началась собственно высадка десанта.

На плацдарм пошли десантно-штурмовые подразделения морпехов на десантных катерах на воздушной подушке проекта 1206 (типа «Кальмар»), которые были выпущены с крупнотоннажных БДК «Иван Рогов» и «Александр Николаев». Причем для лучшей ориентации десантникам были приданы торпедные катера на подводных крыльях. Сотни бойцов стремительно покидали десантные катера и корабли, по очереди захватывая линии обороны условного противника. И все это в полной темноте! Насколько известно автору, подобного мероприятия не проводилось ни в одной стране мира. Даже в Соединенных Штатах, у которых численность корпуса морской пехоты в десятки раз превышает российскую.

Но через год, в июне 1983 года, уже на Черном море было проведено еще более масштабное учение. Впервые бригада морской пехоты в полном составе высадилась ночью на плав с одновременной выброской парашютного десанта. По воспоминаниям участников того учения, с моря и с небес на плацдарм пошли около двух тысяч морских пехотинцев (в том числе и призванные из запаса резервисты), имевших в своем распоряжении до четырехсот единиц различной техники.

В том, насколько высок уровень подготовки наших морских пехотинцев, томми и янки смогли своими глазами убедиться во время проводившихся на территории Великобритании в апреле-мае 1996 года совместных англо-американо-российских учений RUKUS-96. Для участия в учениях была направлена группа морских пехотинцев Северного флота под командованием старшего лейтенанта И. В. Дурнова.

Новые кавказские войны

Особым, драматическим и героическим, периодом в истории морской пехоты стали первая и вторая чеченские войны, в которых «черные береты» принимали самое активное участие.
Для морской пехоты России новая война, чеченская, началась с 7 января 1995 года, когда на Кавказ в соответствии с директивой Генштаба ВС России были переброшены два отдельных десантно-штурмовых батальона (одшб) Северного и Балтийского флотов, а затем – еще и полк с Тихоокеанского флота. «Черных беретов» сразу бросили на самые сложные участки.

В первый бой с дудаевцами «белые медведи» вступили уже 10 января на подступах к Грозному. В ходе ожесточенных боев в городских условиях личный состав одшб в период с 10 января по 7 марта 1995 года захватывал такие ключевые объекты, как здание Главпочтамта, Кукольный театр, гостиница «Кавказ», комплекс зданий Совета министров и Дворец президента республики, площадь Минутка и другие, названия которых постоянно мелькали в газетах и телевизионных репортажах. «Черные береты» золотыми буквами вписали свои имена в Книгу славы российского воинства. Победа, однако, далась дорогой ценой: только из североморцев погибли 56 человек, а 120 – получили ранения различной степени тяжести. В боях за Грозный также принимали участие морские пехотинцы из состава упомянутых выше 879-го одшб 336-й гвардейской обрмп Балтийского флота и 165-го полка морской пехоты 55-й дивизии МП Тихоокеанского флота.

Затем, уже после падения Грозного, сводный полк МП ВМФ, состоящий из североморцев, тихоокеанцев и черноморцев (в состав 106-го полка 55-й дивизии МП ТОФ были включены отдельные батальоны морской пехоты 61-й и 336-й бригад морской пехоты Северного и Балтийского флотов), еще два месяца, до 26 июня 1995 года, уничтожал боевиков в Веденском, Шалинском и Шатойском районах Чечни. В ходе боев было освобождено от боевиков более 40 населенных пунктов, уничтожено и захвачено большое количество тяжелого вооружения и военной техники. Но и здесь, к сожалению, не обошлось без потерь, хоть они и были намного меньшими. Всего же за время боев 1995 года на территории Чечни погибли 178 морских пехотинцев и 558 получили ранения различной тяжести. 16 человек получили звание Героя России (шестеро – посмертно).

После вторжения экстремистов-ваххабитов на территорию Дагестана и начала контртеррористической операции усиленный 876-й одшб из состава 61-й бригады морской пехоты Северного флота в период с 10 по 20 сентября 1999 года вновь убыл на Северный Кавказ. Батальон был переброшен на Кавказ в полном составе, со средствами усиления. 30 сентября после проведения боевого слаживания подразделений батальон выдвинулся маршем сначала в Хасавьюрт, а затем по маршруту с конечным пунктом назначения станица Аксай. Марш проходил в условиях практически постоянного огневого соприкосновения с противником, в батальоне появились первые убитые и раненые. Но натиск морских пехотинцев не ослабевал, и в ноябре был взят один из основных оплотов боевиков – город Гудермес. Затем были населенные пункты Ботлих, Аллерой, Анды и другие. Кроме североморцев в контртеррористической операции 1999–2000 годов на территории Чечни и Дагестана принимали участие разведрота 810-го опмп Черноморского флота и 414-й обмп Каспийской флотилии. За время проведения операции 36 морских пехотинцев погибли и 119 получили ранения. Пяти «черным беретам» было присвоено звание Героя России, в том числе трем – посмертно. Причем четверо Героев и все трое получившие это звание посмертно являлись военнослужащими 61-й отдельной бригады морской пехоты Северного флота, а всего за две чеченские войны только морская пехота Северного флота потеряла убитыми и умершими на боевом посту одного генерала, семь младших офицеров, старшего прапорщика и 73 матроса и сержанта.

После того как созданная на Кавказе группировка сил морской пехоты выполнила свои задачи, подразделения поочередно стали выводиться из Чечни, группировка была расформирована. Из морских пехотинцев там остался только каспийский батальон, но и он был выведен в конце сентября 2000 года. Однако уже в апреле 2001 года по решению командования батальон каспийской бригады МП был направлен на блокирование границы между Дагестаном и Чечней, а с июня 2001 года по февраль 2003 года в горных районах Чечни и Дагестана на постоянной основе действовала батальонная тактическая группа созданной каспийской бригады морской пехоты. И даже после вывода из республики основной массы войск, принимавших участие в последней
контртеррористической операции, в течение еще полугода горные участки административной границы Чечни и Дагестана, а также государственной российско-грузинской границы прикрывала батальонная тактическая группа из состава самой молодой бригады МП ВМФ. Долгое время каспийцам приходилось действовать практически в полностью автономном режиме, в отрыве от основных сил и баз снабжения. Но «черные береты» справились с возложенной на них задачей. Впоследствии количество морских пехотинцев, на постоянной основе действующих в Чеченской республике, было сокращено с батальона до роты, а затем «черные береты» полностью вернулись к месту постоянной дислокации.

Во многом высокой слаженности и боевой выучки морпехов их командованию удалось достичь за счет перехода в первой половине 1990-х годов на новую оргштатную структуру, которая подразумевала: каждая рота, каждый батальон, в отличие от сухопутных, должен уметь выполнять задачи самостоятельно, в отрыве от основных сил, что обусловлено самим предназначением и характером действий морской пехоты. К примеру, батальонам морской пехоты были приданы на постоянной основе артиллерия, минометный взвод, подразделение связи, что в конечном итоге сделало из типового батальона морской пехоты этакий «полк в миниатюре». Все это позволило использовать подразделения морской пехоты на Кавказе с высокой эффективностью.

Помогло «черным беретам» также и то, что подразделения морской пехоты в целом постоянно отрабатывали и продолжают отрабатывать на полигонах элементы ведения боя на различной местности и в различных условиях, благо опыт у морской пехоты накопился достаточный. И ведь действительно – заранее неизвестно, в каких условиях и на каком побережье придется высаживаться в составе десанта морским пехотинцам, где им придется вести бой, в каких условиях: в гористой местности, на равнине, в джунглях, в пустыне или в условиях населенных пунктов. Даже в России высадка морского десанта в условиях скалистой или горной местности возможна в нескольких районах – на Севере, Дальнем Востоке или на Черноморском побережье Кавказа. То же можно сказать и о бое в городских условиях, поскольку даже опыт Великой Отечественной войны и войны в Корее показал: морская пехота может и должна высаживаться непосредственно в портовый город, захватывать плацдарм и удерживать до подхода основных сил десанта.

Интересно, что бывший начальник морской пехоты ВМФ РФ полковник Юрий Ермаков вспоминал: опытом российской морской пехоты по ведению боев в городских условиях в 1990-е годы активно интересовались морпехи Великобритании и США. Это было не случайно – впоследствии почерпнутые знания были применены британскими и американскими морпехами на практике в Югославии, Ираке и Афганистане.

Будущее видится через реформирование

В настоящее время, даже несмотря на реформирование и сокращение численности, морская пехота по-прежнему остается одной из важнейших составляющих российского Военно-морского флота. Организационно она входит в состав береговых войск ВМФ РФ, а непосредственное руководство ее деятельностью в мирное и военное время осуществляет начальник морской пехоты. Части морской пехоты есть на всех флотах – по отдельной бригаде морской пехоты, на Каспийской флотилии (отдельные батальоны) и даже в Москве (подразделения сопровождения воинских грузов и охраны Главного штаба ВМФ), они подчиняются на местах начальникам управлений береговых войск Балтийского, Черноморского, Северного и Тихоокеанского флотов.
Долгие годы недофинансирования и постоянного реформирования Вооруженных сил сказались и на морской пехоте. Режутся буквально по живому штаты, не хватает профессионалов, в том числе и контрактников на матросских должностях, редеют ряды бронетехники и, что еще более угрожающе, снижаются численность и боевой потенциал десантных сил флота.

К примеру, у российских морпехов сегодня фактически нет плавающей бронетехники, способной высаживаться на необорудованный берег в первом эшелоне морского десанта, на плав, обеспечивая подавление укрепленных точек и позиций огневых средств противника (в том числе – ведя точный огонь с воды). Все, что у нас сегодня может «плавать» из боевой техники, это бронетранспортеры семейства БТР-80 и вооруженные пулеметными установками МТ-ЛБ (о вооруженных пулеметами плавающих транспортерах и упоминать, наверное, не стоит). Весьма неплохая бронемашина, БМП-3 Ф, имеющая на вооружении не только стрелково-пушечное, но и ракетное вооружение, – 100-мм пушку и пусковую установку ПТУР, 30-мм автоматическую пушку и три пулемета, – до морской пехоты пока так и не дошла. Зато получила высокие отзывы от военных сухопутных войск ОАЭ. Прошедшая испытания в морской пехоте и принятая на вооружение 125-мм самоходная противотанковая пушка 2 С25 «Спрут-СД» также отсутствует в необходимых количествах.

По признанию командного состава российской морской пехоты, пока что достойной смены ушедшему в отставку плавающему танку ПТ-76, способному не просто высаживаться на плав, но и вести с воды огонь, так и не появилось. Имеющиеся же танки семейства Т-72 можно, как известно, высаживать с десантных кораблей только на упор или в оборудованном порту – так же как и самоходные установки «Гвоздика» и «Нона-С» и «Нона-СВК», мобильные ЗРК и другую боевую технику. А ведь те же американцы, которые рассматривают возможность высадки морского десанта фактически только на уже хорошо обработанный берег, с подавленным сопротивлением со стороны противника, более пяти лет назад приступили к созданию плавающей бронемашины, имеющей хорошую мореходность и достаточно мощное вооружение и способной как раз подавлять укрепленные огневые точки в противодесантной обороне противника.

Некоторое время назад казалось, что выход найден – московское ОАО «Специальное машиностроение и металлургия» предложило вариант модернизации ПТ-76, в рамках которой предполагалось установить на машину новую башню с размещенным в ней комплексом вооружения с 57-мм автоматической пушкой (переделка корабельной артустановки АК-725 проведена нижегородским КБ «Буревестник»), новые автоматизированную СУО и двухплоскостной стабилизатор вооружения. Комбинированный прицел, разработанный одним из белорусских оптико-механических предприятий, оснащался встроенным дальномером, а новый комплекс вооружения обеспечил бы модернизированному танку ПТ-76 Б трехкратное повышение по сравнению со своим предшественником огневой мощи. Так, например, при стрельбе бронебойно-трассирующим снарядом на дальности 1250 м пушка пробивает броню толщиной 100 мм.

Кроме того, с целью повышения подвижности нового танка на суше, специалистами КБ Волгоградского тракторного завода разработана программа модернизации его силовой установки: устанавливается более мощный дизельный двигатель УТД-23 и трансмиссия, использующаяся на БМД-3, а также новые гусеничные ленты с лучшими сцепными свойствами и большим ресурсом эксплуатации. Дополнительную возможность выживания модернизированной машины на поле боя призвана придать специальная система сканирования и обнаружения оптических устройств, которая аналогична приборам для обнаружения снайперов. Правда, дальше предложений дело и здесь не пошло – то ли денег не нашлось, то ли техника такая морской пехоте не нужна.

Впрочем, если техника в последнее время худо-бедно все же пошла в морскую пехоту, то некоторые действия реформаторов в области реорганизации оргштатной структуры морской пехоты ВМФ РФ просто не поддаются никакой логике. Так, например, была расформирована 77-я отдельная гвардейская Московско-Черниговская ордена Ленина, Краснознаменная, ордена Суворова II степени бригада морской пехоты Каспийской флотилии, созданная в 1996 году на базе 600-го гвардейского и 414-го отдельных батальонов морской пехоты. С 1 декабря 2008 года бригада прекратила свое существование, а ее личный состав, техника и матчасть за исключением двух батальонов морской пехоты с базами в Каспийске и Астрахани переданы во вновь образованную в составе Черноморского флота отдельную бригаду морской пехоты.

То, что на базе 810-го опмп в 2008 году воссоздана сокращенная ровно за 10 лет до того черноморская бригада морской пехоты (810 обрмп), не может не радовать, но разве разумно это было делать за счет уничтожения другого соединения, причем на таком важном направлении, как Каспий, где до сих пор России не удалось достичь взаимопонимания по вопросу разграничения влияния на море со своими соседями по региону? Многие эксперты уже давно называют Каспий не иначе как «море раздора», а вот в Москве решили, что там морская пехота не понадобится. Любят наши военачальники наступать на грабли по нескольку раз…

Аналогичная, не совсем позитивная, реорганизация была проведена и в отношении морской пехоты Тихоокеанского флота. Мало того, что еще с десяток лет назад наверху вдруг решили, что находившейся на Дальнем Востоке 55-й дивизии морской пехоты совершенно не нужен отдельный танковый полк, расформировали последний (как говорили мне представители командования дивизии, соединение лишилось всех танков Т-55, пусть и не совсем современных, но все же танков), так совсем недавно было принято решение и о сокращении самой дивизии – с 1 июня 2009 года она переформирована в 165-ю отдельную бригаду морской пехоты ТОФ. И это при том, что на Дальнем Востоке под боком у России находятся потенциальные если и не противники, то уж точно конкуренты – Китай и Япония. Причем необходимо учитывать тот факт, что одной из преимущественных задач морпехов-тихоокеанцев был захват проливных зон с целью обеспечения выхода в открытый океан главных сил Тихоокеанского флота, которые за исключением тех кораблей и подводных лодок, что базируются на Камчатке и в некоторых других, «открытых» к океану районах побережья, в буквальном смысле заперты в Японском море (посмотрите, где расположены Владивосток и Советская Гавань – там базируются значительные силы ТОФа).

Вообще, по большому счету, сокращать силы на Дальнем Востоке – преступно, а уж сокращать и без того немногочисленную морскую пехоту – преступно вдвойне.

Впрочем, и на других флотах обстановка тоже не лучше – в российском Военно-морском флоте на сегодня осталось всего четыре бригады морской пехоты: уже упомянутая 165-я бригада, 336-я отдельная гвардейская Белостокская орденов Суворова и Нахимова бригада морской пехоты Балтийского флота, 61-я отдельная Киркенесская Краснознаменная бригада морской пехоты Северного флота и 810-я отдельная бригада морской пехоты Черноморского флота, а также несколько отдельных полков, батальонов и рот. И это – на весь флот, в задачу которого входит оборона с морских направлений огромного по протяженности побережья России и содействие сухопутным войскам в проведении операций на приморских ТВД.