Без всяких лозунгов на верную смерть

Новый рассказ о подвиге «Бессмертного гарнизона»

В конце минувшего сентября на телеканале НТВ в самый что ни на есть прайм-тайм (в 19.30) был показан более чем часовой документально-публицистический фильм Алексея Пивоварова «Брест. Крепостные герои». Демонстрации предшествовало продолжительное анонсирование картины: в течение недели зрителей стремились убедить в том, что она сделана «в жанре документальной драмы и без мифологии, скрывающей истину».

Сам Пивоваров, давая накануне премьеры интервью ряду газет, так объяснял подчеркнуто скандальное название своей новой работы: «Я понял, что эти люди попали в жернова между двух бесчеловечных систем, абсолютно безразличных ко всему человеческому, к судьбам и страданиям людей. История выживших - это несколько дней обороны крепости, а потом - долгие годы в плену и многие годы в советском лагере. Либо жизнь в безвестности и нищете с клеймом человека, который был в плену, а значит - с клеймом предателя. Все, что им оставалось, - это умереть героями, что почти все защитники Брестской крепости и сделали».

ЧТО НЕЛЬЗЯ НЕ ОТМЕТИТЬ

Однако автор фильма все же не стал придерживаться этой модной доныне в некоторых слоях российского общества «концепции», согласно которой надо всенепременно подвергать сомнению величие подвига тех, кто и в июне 1941-го, и позднее насмерть бился с жестоким, умелым, хорошо вооруженным врагом. Ибо у павших смертью храбрых на полях сражений, дескать, не было выбора: или гибель на передовой, или расстрел в тылу.

Мне не раз доводилось бывать в Брестской крепости, я прочитал немало литературы о ее беспримерной обороне и потому могу совершенно ответственно утверждать, что создатель документальной драмы не ушел от исторической правды и не передергивал неоднократно подтвержденные факты, как это делают иные его коллеги по телевизионному цеху. Более того, ряд эпизодов брестской эпопеи Пивоваров высветил с совершенно неожиданных ракурсов.

Вот, например, идет рассказ о первом массированном артобстреле цитадели. При этом звучат воспоминания капеллана Рудольфа Гшепфа из 45-й дивизии вермахта, штурмовавшей Брест: «Над нашими головами пронесся ураган такой силы, какой мы не переживали ни до этого, ни на всем последующем протяжении войны. Над крепостью, как грибы, вырастали черные фонтаны дыма. Мы были уверены, что все там обращено в пепел». А вслед за этим автор фильма с помощью музыкального синтезатора воспроизводит то, что могли слышать советские бойцы, и комментирует: «Мощь удара и вправду потрясает - 4 тысячи разрывов в минуту, 66 - в секунду... Подсчитано, что человеческий мозг способен воспринимать ритм не быстрее 20 ударов в секунду. Если ритм выше, то звук сливается в один непрерывный тон. Именно это происходит в Брестской крепости, только громкость этого звука такова, что может помутить рассудок и навсегда оглушить. И это лишь самое безобидное - звуковое воздействие».

Нельзя не поразиться глубине и точности следующего умозаключения Алексея Пивоварова: «Путь ожесточения и ненависти к врагу, который страна пройдет за год, обороняющиеся - так спрессовано здесь время - проходят за два дня. И брошенный Эренбургом в 1942-м призыв «Убей немца!» в крепости выполняют уже сейчас».

Эти слова подкреплены свидетельством сержанта 9-й погранзаставы Николая Морозова об изменении отношения защитников брестских укреплений к пленным германским солдатам на вторые-третьи сутки войны (первые немцы были захвачены красноармейцами еще 22 июня). «Завели пленных в узкую кладовую, хотели расстрелять, - вспоминал Морозов. - Но какой-то старшина, такой плечистый, нам запретил. И велел не допускать никого к немцам до его прихода. Минут через десять этот старшина идет с трехрожковыми вилами и говорит: «Вот чем нужно их расстреливать. А патроны нам еще пригодятся». Открыл дверь и стал по одному в их жирные брюхи ударять вилами».

Пивоваров дополняет пограничника: «И это не частный случай. Пленных, взятых в столовой, тоже убивают: их просто некуда девать, не отпустишь же воевать дальше...»

ИЗВЕСТНОЕ И НЕИЗВЕСТНОЕ

В то же время компания НТВ, анонсируя «брестских крепостных», соблазняла потенциальных зрителей: авторы обстоятельно - долгие месяцы - изучали архивы, беседовали с очевидцами и обошлись без пропагандистских мифов о массовом героизме, дружбе народов и руководящей роли партии. А поведают о том, что происходило в крепости на самом деле. Тот, кто прильнет к экранам, прельщал телеканал, увидит немало уникального. Тем более что в реконструкции событий на фоне весьма достоверных декораций (их изготовили и смонтировали в одном из огромных павильонов «Мосфильма») принимали участие члены военно-исторических обществ и клубов. Плюс оригинальная компьютерная графика, «остановка времени в кадре» и прочие современные телевизионные чудеса.

Однако каких-то «своих открытий» Пивоваров не преподнес. Он использовал все ту же архивную хронику, которую ранее можно было увидеть в документальной ленте Николая Яковлева «Тайна Брестской крепости. В списках... значится» (2003 год) и телевизионной сорокапятиминутке «Брестская крепость», снятой телерадиовещательной организацией (ТРО) Союзного государства (2007 год, продюсер и ведущий - Игорь Угольников). Да и свидетельства участников тех событий с советской и германской сторон взяты из одних и тех же источников. В частности, из подробного боевого донесения командира 45-й дивизии вермахта генерал-лейтенанта Фрица Шлипера, датированного 8 июля 1941 года.

Отличие фильма Пивоварова от упомянутых картин в том, что он сообщил о трагических перипетиях в судьбах ряда чудом уцелевших защитников Бреста. Многих из них, побывавших в гитлеровском плену и вернувшихся на Родину после Победы, «с пристрастием» допросили, осудили и направили в распоряжение ГУЛАГа. Некоторые, как начальник Брестского госпиталя военврач 2-го ранга Борис Маслов, там не выжили.

Но и это не «сенсация». Обо всех страшных изломах в жизни «брестских крепостных» страна узнала еще в середине 50-х от писателя Сергея Смирнова (его книга «Брестская крепость» в советское время неоднократно переиздавалась), который, собственно, и рассеял над ними пелену забвения. Именно он рассказал, как 30 июня 1941-го был расстрелян полковой комиссар Ефим Фомин. И что майора Петра Гаврилова, освобожденного из германского плена, восстановили в звании и направили на Дальний Восток, где назначили начальником лагеря для японских военнопленных, но ненадолго - через три года уволили с мизерной пенсией. И что заместитель политрука и комсорг сержант Самвел Матевосян считался убитым. А воспитанника музыкантского взвода Петю Клыпу (Гаврошем Брестской крепости называл его Смирнов) в 1949-м приговорили к 25 годам заключения за недоносительство...

К чести Алексея Пивоварова, на Смирнова он ссылается и отдает ему должное. Странно, однако, что ознакомив зрителей с печальными подробностями биографий упомянутых выше и некоторых других людей, Пивоваров почему-то не поведал о столь же потрясающе драматической судьбе Самвела Матевосяна. Нет, фильм не обошел молчанием то, что он по приказу Фомина возглавил бойцов в первой рукопашной схватке с врагом, а потом на броневике пытался выскочить из цитадели, дабы разведать обстановку вокруг нее, что бывший комсорг 84-го стрелкового полка оказался первым из защитников Бреста, кого нашел Смирнов.

Вместе с тем для зрителей осталось неизвестным следующее. Инженер-геолог Матевосян в 1971 году за выдающиеся заслуги в развитии цветной металлургии был удостоен звания Героя Социалистического Труда. А в 1975-м по сфабрикованному обвинению его осудили и лишили этой награды. Вследствие чего 130 тысяч экземпляров переиздававшейся книги Смирнова пошло под нож. Лишь в 1987 году уголовное дело прекратили за отсутствием состава преступления. В 1990 году Матевосяна во второй раз восстановили в партии, в которую вступал в 1940-м. Звание же Героя ему вернули лишь в 1996-м - через пять лет после распада СССР - указом президента РФ. К тому времени Матевосян переехал в Россию на постоянное место жительства. Умер он 15 января 2003 года на 91-м году жизни.

НЕСМОТРЯ НА...

Имя лейтенанта Андрея Кижеватова, который в цитадели также возглавлял один из очагов сопротивления и погиб, в фильме вообще упоминается вскользь, единожды. Зато так называемым западникам (призванным в Красную армию уроженцам Западной Белоруссии), которых комиссар Фомин вроде бы боялся больше, чем немцев, уделяется аж восемь минут. Из страха перед ними политработник якобы переоделся в форму красноармейца и даже подстригся наголо, под рядового бойца, а свое обмундирование велел надеть Матевосяну.

єПравда, Сергей Смирнов пишет: гимнастерку простого бойца Фомину пришлось надеть потому, что в крепости начали орудовать гитлеровские снайперы и диверсанты, которые охотились прежде всего за нашими командирами, и переодеться было приказано всему командному составу. Но разве это интересно...

Между тем красноармеец 81-го стрелкового полка Георгий Леурда голосом актера Серебрякова заявляет: «Они, эти западники, изменили нашей Родине. Мы вели двойные бои. И с немцами, и с ними. Они стреляли нам в затылки». Красноармеец 455-го стрелкового полка Иван Хваталин: «Западники поднялись и с привязанной к палке белой тряпкой, с поднятыми руками побежали в сторону немцев. И о чем-то загалдели и в полный рост направились в нашу сторону. Думали, сдаются все. При сближении с группой перебежчиков с нашей стороны был открыт сильный огонь».

Из каких источников это взято, остается только догадываться. Впрочем, более чем очевидно то, что отнюдь не предатели были главными действующими лицами в отчаянно сопротивлявшейся с первых минут агрессии крепости. А потому Алексей Пивоваров размышляет: «В советское время такой вопрос был бы невозможен, но мы, живущие в другую эпоху и знающие то, что мы знаем, должны спросить: а почему они не сдавались? Все еще надеялись, что подойдут свои? Или, как объясняли немцы, боялись, что в плену всех расстреляют? Или хотели отомстить за убитых друзей и родных?». И отвечает: «Все это, наверное, часть ответа. Но, конечно, было и нечто еще. Нечто донельзя затасканное пропагандой, но на самом деле глубоко личное - что без всяких лозунгов заставляет человека встать и пойти на верную смерть».

Кстати, раздумья Пивоварова явно перекликаются с вопросом, заданным еще в 2003 году в фильме «Тайна Брестской крепости»: «Для нас важно понять: что заставляло бойцов Брестского гарнизона сопротивляться в заведомо обреченной ситуации? Кто они, защитники Брестской крепости, - защитники идеологии... или первые солдаты будущей Великой Победы?».

Ответ очевиден, он - в концовке этой цитаты. По сути к такому же выводу подводит зрителей и фильм Алексея Пивоварова, несмотря на упомянутые недоработки и некоторые «новые прочтения».