Штурм аула Ахульго: как русские на Кавказе неприступной твердыней овладели
Большая заноза
К концу 1830-х годов Россия систематически пыталась привести Кавказ в порядок уже не одно, не два и не три десятилетия. Основной проблемой были вовсе не боевые качества множества живущих набегами племен, населяющих регион, а их разобщенность. Гидру было нельзя победить, победив очередного набравшего силу вождя – ведь такое падение его влияние автоматически открывало дорогу десяткам других претендентов. И мятежи с грабежами продолжались снова и снова.
Кавказцы вовсе не поднимались против ненавистных русских – для местных, разделенных на роды, племена и аулы жителей, войска империи были лишь одним из факторов. Друг друга они часто ненавидели еще больше и стремились ограбить при любой возможности.
Но в самом конце 1820-х горцы впервые по-настоящему надолго и широко объединились против русских. Знаменем стал газават – «священная война против неверных». Не то чтобы горцы стали мусульманами только тогда или такой повод применялся против русских на Кавказе впервые. Но прошлые попытки приводили к меньшим последствиям.
Имам Шамиль
С другой стороны, в этом длительном объединении лежали предпосылки будущего замирения края. Ведь как только горцы станут чем-то хотя бы относительно единым, их можно будет разбить и успокоить, а не гоняться за каждым отдельным бандитом. С такой точки зрения газават был для России не так уж и плох.
Харизматик
Правда, для начала поднявшуюся волну требовалось как-то успокоить. Задача предстояла крайне серьезная – стартовав в начала 1830-х, к 1839 году мятеж разгорелся до необычайных масштабов. К этому моменту имамом восставших был Шамиль – человек решительный, умный и харизматический.
Шамиль знал, когда стоит устроить свирепый карательный рейд против сотрудничающих с русскими аулов (особенно доставалось чеченцам), когда публично лупцевать себя плеткой в религиозном экстазе, а когда и отступить. Разумеется, только временно, чтобы позже вернуться к вопросу уже вооруженным и готовым.
Примером одного из таких отступлений можно считать лето 1837 года, когда Шамиль, поставленный в трудное положение генералом Фезе, согласился подписать мир с русскими. Разумеется, лишь для того, чтобы нарушить его при первом удобном случае – главное, что сейчас они оставят его, Шамиля, в покое.
Генерал Граббе
Мир, разумеется, был вскоре нарушен, и война на Кавказе продолжилась. В 1838-м Шамиль чувствовал себя довольно неплохо и расширял свою территорию, но в начале следующего года русские решили покончить с ним. Имама ждала встреча с 10-тысячной армией генерала Граббе, а также милицией из лояльных империи горцев.
Сильная твердыня
Шамиль не был чистым партизаном, в любом удобном случае растворяющемся в лесах или ущельях. Он стремился к созданию государства горцев – пытался многое централизовать, вводил в своих войсках униформу, раздавал медали, обзаводился какой-никакой артиллерией.
Поэтому вопроса, где искать имама, не возникало – в ауле Ахульго, который тот тщательно укреплял несколько последних лет. До лета 1839-го Граббе занимался обеспечением коммуникаций, а потом двинулся прямо к Ахульго, заодно громя все встречавшиеся по пути союзные Шамилю селения.
Ахульго мог «порадовать» штурмующих тремя, помимо фанатично обороняющихся людей Шамиля, видами неприятностей. Во-первых, это каменные сакли с толстыми стенами, которые было очень сложно разбить даже артиллерией. Во-вторых, многочисленные заблаговременно нарытые окопы. И в-третьих, просто кошмарные перепады высот. Многие позиции были надежно отделены друг от друга ущельями. И всегда располагались выше штурмующих.
Перепады высот при Ахульго
Русские могли противопоставить такой сложной цели численное превосходство, артиллерию, инженерные умения (например, вырубить на склоне горы галерею), организованность, и, конечно, свои воинские качества.
Проклятая башня
Русские подошли к Ахульго 11 июня 1839-го. Люди Шамиля пытались замедлить Граббе, уничтожив один из мостов на пути к аулу, но его восстановление было не очень сложной задачей для инженеров. На следующий день они занялись обустройством артиллерийских позиций – у Граббе имелось 18 орудий, и он намеревался активно их применять.
Первой целью атак стала Сурхаева башня – сооружение на доминирующей над Ахульго высоте, крепко обороняемое лучшими горцами Шамиля. Башня выглядела достаточно грозно для того, чтобы отказаться от идеи взять ее с наскока. Поэтому начавшийся 29 июня штурм был проведен по всем правилам, но… окончился неудачей.
Второй стартовал 4 июля. Это был долгий, полный приступов и отступлений день, но в итоге комбинация артиллерийского огня и пехотных атак с активным использованием штыков и гранат все-таки дала результаты – башня пала.
Против камня и пуль
Теперь наступало время взяться за Ахульго. Первый штурм стартовал 16 июля, но закончился неудачей – безвозвратные потери составили 160 убитых, а количество раненых перешагнуло за 600 человек.
Но самим горцам было ничуть не лучше – постоянно обстреливаемые артиллерией, страдающие от урезанных пайков и появившихся от комбинации «жара + трупы» болезней, они пошли на переговоры.
Правда, Шамиль использовал эту паузу на то, чтобы потянуть время и отстроить разрушенные укрепления. Но тут был «баш на баш» – все это время отягощенный семьями гарнизон продолжал проедать припасы.
17 августа русские пошли на следующий штурм и добились немалых успехов. Они заняли передовое укрепление в Новом Ахульго – часть аула, отделенной от Старого Ахульго глубоким ущельем.
Штурм Ахульго на картине Н. Соломина
Дальше последовали новые переговоры, в результате которых Шамиль почти что согласился на все условия Граббе и даже отдал ему в заложники своего старшего сына. Но, видимо, понимая, что русские 9-летним детям головы не режут, вновь переговоры сорвал и продолжил сопротивление. Как покажут события, в голове у имама родился новый план.
Самоистребление
21 августа атаки русских возобновились. Удалось добиться локальных успехов, но самое интересное обнаружилось на следующее утро. Исчерпав возможности оборонять Новое Ахульго, люди Шамиля начали эвакуацию в Старое – через ущелье. Но закончить ее до рассвета не успели. И тем самым преподнесли шикарный подарок русским.
Быстро подтащив куда надо несколько орудий, русские принялись обстреливать отступающих и само Старое Ахульго. Организовать внятной обороны на новом месте застигнутый врасплох противник не успел, и последовавшая атака пехоты имела полный успех. Дальнейшее представляло собой зачистку изолированных друг от друга очагов сопротивления. Все было кончено два дня спустя.
Обуянные религиозным фанатизмом горцы, поняв, что дело проиграно, принялись изводить себя. Напуганные небылицами про злых русских, женщины убивали своих детей и сами прыгали на штык или в пропасть. Пытаться их щадить стало попросту опасно – стоило солдатам расслабиться, как казавшиеся невинными женщины выхватывали кинжалы.
Поэтому из четырехтысячного населения Ахульго в плен было взято лишь 900 женщин, детей и стариков. Почти все мужчины были перебиты – считается, что их численность составила около тысячи человек. Остальные трупы пришлись на долю тех «мирных», которые активно искали смерти и в том преуспели.
А вот кого не стоило искать, так это Шамиля и его ближайшее окружение. Он бежал через хорошо известные ему горы, как только рухнула толком не успевшая организоваться оборона Старого Ахульго. Граббе, впрочем, сожалел не сильно: казалось, что главная цитадель врага взята, и теперь Шамилю все равно будет некуда податься.
Это была большая ошибка: войне под руководством знаменитого имама предстояло затянуться еще почти на двадцать лет.
Информация